Левелы войны

Четверг, 08-13. Городская тюрьма, комната для допросов. Небольшое помещение. На окнах решётки, стены выкрашены в белый цвет. Впрочем, ремонт делали так давно, что сейчас краска выцвела от времени и казалось серой. Пахло чернилами и строгостью. Дверь распахнулась. Стражник завёл задержанного. Это был невзрачный парень пятнадцати лет в поношенной, но ещё крепкой дорожной одежде искателя приключений. Сапоги, черные штаны, белая рубаха. Поверх них - зелёный плащ. – Доброе утро. – Задержанный сел на свободный стул. – Мне сказали, я встречусь с королевским обвинителем… это вы? Напротив парня сидела молодая статная брюнетка в тёмно-синей форме служивого сыскного приказа. – Как сокамерники? На вид ей было лет двадцать или чуть старше. Услышав вопрос, парень аж подскочил на стуле. – Да! я в камере один спал! Там холодно, мне даже не дали одеяла! – Он облизнул губы. – Пока шёл по коридору, видел много пустых камер, и всего одну полную, но там народу как яблок в бочке, представляете! – Вдруг улыбка исчезла с его лица, он даже прекратил махать руками. – Это, я спросить хотел. Тот дом, который взорвался из-за меня… там были погибшие? Обвинитель отрывисто бросила: – Потери уточняются. – Значит, без жертв… Задержанный хотел сказать что-то ещё, но тут женщина придвинула к нему бумагу. – Случился любопытный судебный казус. – Речь госпожи обвинителя текла плавно и чётко, чувствовался большой опыт публичных выступлений. – Заклинание, повлёкшее жертвы, было прочитано архимагом Элизабет, но в разделе Исполнитель значится ваше имя.       Она сделала упор на слове «ваше». Сидящий у окна тучный мужчина средних лет, чью шевелюру уже тронула седина, прилежно скрипел пером, сохраняя каждую фразу диалога задержанного и обвинителя. – Иными словами, мы не можем выдвинуть обвинения архимагу Элизабет в разрушении строения и возможной гибели людей. Следовательно, вы должны отречься от вашего участия в сотворении заклинания. Это развяжет руки следствию. Вы меня понимаете, господин Сато Кадзума? Пока королевский обвинитель говорила, задержанный читал текст бумаги. Суть сводилась к тому что он, Сато Кадзума, отказывается от ответственности за случившееся. – Простите, но я обещал, что возьму на себя всю вину, если что-то пойдёт не так. Сделав знак писцу, чтобы тот отложил перо, королевский обвинитель тихо сказала: – Сато Кадзума. Вы ведь знаете, что архимаг Элизабет - демон? Задержанный кивнул. – Да, мне это известно. Обвинитель чуть подалась вперёд: – И какой вам резон покрывать демона? Кадзума ответил не сразу, словно собираясь с мыслями, но когда заговорил - то не делал пауз между фразами. – Она не причинила никому зла, вместе со всеми стояла на стенах, защищая наш город от врага и рисковала жизнью, как все. За неё нет даже вознаграждения. Целую минуту обвинитель стучала пальцами по столешнице, потом шумно выдохнула, и сложила ладони на столе. – Вы сейчас подпишете отказ, и вернётесь на свободу радоваться жизни, а демоница отправится к нам. Кадзума взял бумагу, порвал на кусочки и швырнул в стоящую у стола корзину. Ни один мускул не дрогнул на лице королевского обвинителя. Она не совершила ни одного движения головы или руки, но дверь в комнату для допросов открылась, и вошёл стражник. Королевский обвинитель тихо сказала: – В общую его. И вновь тюремные коридоры. Серые, словно в гробнице. Дверь камеры закрылась. Стражники ушли. Сырость, смрад, едкий пот давно не мытых тел. Скрестив руки на поясе, Кадзума оглядывал стоящих перед ним заключённых, целую когорту нарушителей закона. Общая камера. Общий нужник. Общий ужин, который делят на всех на равные доли. Хорошо, если на равные. Кадзума вглядывался в лица стоящих вокруг него людей. Каждый из них по меньшей мере на целую голову выше его самого и заметно шире в плечах. Вот старик, в последний раз видивший волю во сне. Вот толстяк, этот кажется сильнее всех в камере. Чуть дальше у стены, на единственном лежаке, сидит закинув ногу на ногу мужчина средних лет. Только он носит головной убор; широкополую шляпу с загнутыми полями, и украшенную белым пером. Тюрьма была зоной, свободной от магии. Никаких заклинаний. Но да разве помогли бы они одиночке против толпы? Толпы, у которой тоже наверняка были магические трюки. Погружённый в раздумья юноша даже не заметил, кто из арестантов первым заговорил: – А вот и свежее мясо! Скажи «Ква»! Громкий смех. Мясо гигантской жабы в камере считалось деликатесом. Сокамерник, стоявший совсем рядом, загнал кулак под рёбра новичку. – Ты не понял? Скажи «Ква»! Осевшего на пол юношу стали пинать. Он прикрывал голову руками, но без особого успеха Потом был лазарет. Впрочем, разлёживаться там не пришлось. Задержанного сразу вернули в общую камеру. Так прошло три дня. А потом последовал второй вызов. Кадзума вновь сидел в комнате для допросов. Лицо парня было единственным местом, свободным от побоев. Особенно досталось левой руке - писал же он правой. Перед ним лежала новая бумага. До только текст остался без изменений. – Я не стану это подписывать. Королевский обвинитель тихо спросила: – Как спалось? Кадзума подскочил: – Вы издеваетесь? Вы затолкали меня к этим гориллам, меня там избили и не давали спать две ночи к ряду! И вы ещё спрашиваете, как мне спалось? – Выкричавшись, парень сел на место. – А, вы так убеждаете меня подписать эту проклятую бумагу. Ну, ясно. Как спалось… – он усмехнулся. – Слушайте, зачем вам вообще Элизабет? Она же никому не сделала зла! И этот камень, который она телепортировала по моей просьбе - он мог взорваться прямо в городе, тогда бы погибли сотни людей! Вы об этом вообще подумали?! Обвинитель разлепила губы. – Вы покрываете демона. Допрашиваемый встал со своего стула. – Да в чём её вина? Королевский обвинитель запрокинула голову назад, одновременно приподнимая подбородок. Казалось, что это не он на неё, а она на него смотрит сверху вниз. – Намеренное уничтожение застрахованного имущества. Кадзума грохнулся обратно на свой стул. – Постойте. Камень был телепортирован в случайное место… Королевский обвинитель, чуть заметно приподняв бровь, уточнила: – Это вам демон сказала? – Ну да. Разве она врала? На секунду обвинитель отвела взгляд, но только на секунду. – В радиусе от поля боя до замка барона нет более ценных объектов. Камень был телепортирован строго в центр первого этажа. Это тоже случайность? Кадзума потряс головой. – Хотите сказать, она мне солгала? – После ваших слов о готовности взять на себя вину, архимаг Элизабет совершенно спокойно совершила зло. Сейчас между демоном и правосудием стоите только вы. Кадзума посмотрел на писаря. Тот не делал попыток что-то записывать, лишь слушал, оперев подбородок на кулак. – Я хочу с ней поговорить. Сняв очки, госпожа обвинитель протёрла их платочком, и вновь водрузила на нос. – Малыш, у тебя ровно два варианта. Ты подписываешь отречение и идёшь на свободу, или под суд вместе с демоном. Кадзума небрежным движением откинул бумагу от себя. – Если бы вы могли, то сразу бы отдали нас двоих под суд. Королевский обвинитель лишь вернула документ на место. – Дурачок, я забочусь о тебе. Ты тут случайный свидетель. Сато повернулся к ней вполоборота. – Вы хотите, чтобы я предал своего друга. И вновь дверь отворилась. В этот раз королевский обвинитель даже не стала ничего говорить. Кадзуму отвели обратно в камеру. Общую.