Рассвет когтей

      Ночь опустилась на Лонгсворд. Грифоны и пони ложились спать, отдыхая от дневной рутины. Правда, не все. По густым лесам, окружающим Висагинас, что на самом юге Лонгсворда, двигались фигуры грифонов, сжимающие в лапах винтовки. Сторонний наблюдатель смог бы насчитать не менее пяти десятков фигур, но таковых тут не было. Они уже давно отошли от крупных поселений и дорог, разбросанных в этом лесистом крае, двигаясь сквозь густую растительность к одной лишь им ведомой цели. Никаких фонарей не было — ничего, что могло бы выдать их присутствия. В ночной темноте деревья приобретали облик фасмагоричных созданий, заставивших бы любого слабонервного или излишне религиозного грифона уйти прочь от «проклятого Мааром леса». Но идущие были не из таких.       — Данные точные? — осведомилась грифина, идущая во главе группы, у идущего рядом.       — Так точно, госпожа, — в темноте не было видно, но грифина была уверена, что ее заместитель кивнул.       Грифоны продолжили движение в тишине, пока деревья не начали редеть. Вскорости грифоны, все еще остающиеся под прикрытием леса, могли разглядеть небольшой палаточный городок, обстроенный со всех сторон деревянными кольями. Хотя «палаточным» его назвать было сложно: среди брезентовых палаток были и шалаши, и — грифоны были в этом точно уверены — землянки, которые с такого ракурса не было видно.       — Парнокопытные зарылись в землю, — один из грифонов фыркнул. — как типично для червяков вроде них.       — Тихо, — прошипели на него из темноты. — Сорвешь всю операцию.       Идущая во главе вглядывалась в ночную тьму, стараясь вычленить хоть какие-то намеки на посты охраны или дозорных. Но ничего не было видно: ни дозорных, ни освещения по краю лагеря. Чутье тут же упорно начало шептать, предвещая засаду, но ничего, на нее намекающего, не было заметно.       — Двигаемся вперед, — отдала она приказ. — Аккуратно.       Грифоны двинулись вперед, прячась за немногочисленным здесь кустарником и поваленными деревьями, выискивая мишени и настороженно водя стволами винтовок. Некоторые уже предвкушали славную резню: знали, что с других сторон к лагерю подходят такие же группы, а район оцеплен регулярными войсками. Самые же рассудительные из них озадаченно хмурились. Партизаны не были дураками уж точно, и такая безалаберность с их стороны не могла не настораживать.       Грифоны, меж тем, неуклонно приближались к ряду кольев, как вдруг, один из солдат, едва подавив вскрик, провалился в яму в земле. Провалился в яму и… нащупал что-то теплое и шерстяное под своей ногой.       — Что за… — его прервал выстрел. Грифон упал мертвым. За этим последовали испуганные вскрики остальных грифонов, когда буквально из-под земли стали возникать пони, вооруженные кто чем горазд — вплоть до кремневых ружей. Следом за первым выстрелом грифоны и пони подняли свое оружие. Тишина ночи взорвалась треском винтовок и громом мушкетов. Несколько грифонов и пони пали в первую же минуту противостояния. Тут же послышалась стрельба и со стороны лагеря.       — Засада! — зарычала грифина, всадив пулю последнему из пони. — Лечь! Всем залечь!       Грифоны тут же попадали на землю, стараясь спрятаться за редкими пеньками и хоть какими-то кочками, которые могли бы укрыть их от огня, и разразились ответным огнем. В темноте не было видно почти ничего — и грифоны, и пони могли только гадать, в кого они стреляют, стараясь стрелять хоть куда-то в сторону противника — вдруг кого-нибудь да зацепит. И это давало свои плоды: то и дело кто-то с обеих сторон вскрикивал от боли, а то и вовсе затихал, если ему особенно не повезло.       — Двигаемся вперед! — приказала грифина, и группа, потерявшая пятерых от вражеского огня, двинулась вперед. Пони, между тем, прекратили огонь, очевидно, желая подпустить грифонов поближе. Тщетно всматриваясь в темноту, грифоны старались высмотреть пони до того, как их противник сделает это сам.       Грифоны, наконец, добрались до хлипкой преграды между лагерем партизан и остальным миром. Тут же послышались новые выстрелы — противники снова нашли друг друга. Некоторым грифонам повезло прорваться за колья к залегшим тут же пони. В ход пошли штыки. Стрельба и взрывы гранат теперь были слышны по всему периметру. Один за одним грифоны падали мертвыми, но пони, в массе своей вооруженные оружием старым — можно даже сказать, древним — постепенно сдавали позиции. Грифоны двигались к центру лагеря. Один за одним, защитники падали, давая грифонам дорогу дальше.       Через десяток минут напряженного боя, последний защитник пал, и грифоны рассредоточились по лагерю, добивая раненых и обыскивая жилища партизан.       — Смотрите, кого мы тут нашли, — задорно воскликнул один из «Черных Плащей», выволакивая пони на свет только что разожженного костра. Грифина прищурилась и сделала пару шагов к сжавшемуся старому пегасу.       — Так-так-так… Соулбрингер, я полагаю, — она улыбнулась, отчего даже стоящим тут же солдатам графа стало откровенно говоря не по себе. — Ну что же вы, староста. Разве так благодарят тех, кто даровал милость вашему жалкому поселеньицу?       — Г-госпожа, — заикаясь, произнес пони, стараясь оказаться как можно дальше от нее. Но не получалось — грифоны держали крепко. — Х-хайденр…       — Молчать! — грифина подошла к нему и полоснула когтями по морде пегаса, заставив того заскулить от боли. — Неблагодарное парнокопытное.       Она посмотрела на своих солдат.       — Впрочем, думаю, объяснять что-либо излишне. Ваша, пони, преданность не стоит ничего, — она предвкушающе улыбнулась. — Как только мы закончим тут, наведаемся в вашу деревеньку.       — Н-нет! — пегаса трясло. Капающая из щеки кровь стекала по его густой белой бороде. — Я-я…       — Молчать! — снова прервала его грифина. — Успокойте его.       В следующее мгновение по затылку старого пегаса пришелся удар прикладом, да такой силы, что можно было опасаться о целостности его черепной коробки. Но грифонов это не волновало.       — Все равно уже давно пора было их утихомирить, — пробормотала себе под нос грифина. — Что еще нашли?       — Мы нашли подземный ход на юге поселения, — отрапортовал стоящий перед ней грифон. — Точно такой же есть на востоке. Наверное, они ушли через них.       — Отправить две группы на поиски, — грифина развернулась и пошла к выходу. — У меня же есть другое дело…       Пегаса потащили вслед за ней.

***

      Темнота подземного лаза была почти непроглядной, отчасти из-за поднятой тут же пыли. Группа грифонов двигалась вперед, то и дело спотыкаясь о неровный пол. В узком проходе не было возможности идти иначе, кроме как один за одним, и грифоны, идя по подземелью, напряженно вслушивались в темноту.       — Проклятые парнокопытные, даже копать нормально не умеют, — чертыхнулся один из идущих сзади.       Впрочем, проход вскорости начал расширяться, и вскоре грифоны уже могли встать вдвоем или даже втроем, если потесниться. Идущий впереди освещал путь найденной в лагере керосиновой лампой, которая, впрочем, почти не помогала из-за висящей пыли и поношенности самой лампы. Вскоре, слух грифонов начал вылавливать знакомый цокот копыт пони.       — Стой! — глава колоны воскликнул. — Будем стрелять!       Свет лампы озарил стоящую перед ними единорожку. С сине-серой гривой и синевато-фиолетовой шерсткой, грифон, идущей во главе колонный сразу же узнал стоящую перед ним.       — Старри Найт! Ого… — не успел он произнести последнего слова, как луч концентрированной магии ударил ему в голову, та сразу же взорвалась, окрасив стены в красный. В следующий миг волна магии буквально снесла первые линии грифонов, вышибая из лап оружие и заставляя лонгсвордцев крыть «проклятую рогатую» матом, стараясь подняться. К их чести, в следующий миг послышался треск винтовок — пули смялись о магический барьер, а сама лидер партизан рванула вперед, скрывшись за поворотом.       — За ней! — разъяренно воскликнул один из грифонов, и «Черные Плащи» ломанулись вслед «трусливо убегающей» предводительнице партизан. Стоило им завернуть за поворот, мешаясь друг другу, как Старри Найт, не добегая до конца коридора и десятка метров и не дожидаясь ударяющих в спину пуль, с хлопком исчезла во вспышке телепортации. Грифоны, глухо матерясь, последовали за ней так быстро, как могли, и даже не заметили, как на тех самых злополучных десяти метрах коридора задели неприметную в пылу погони леску…       Обвалившийся проход погреб под собой весь десяток грифонов.       Тем временем, другая группа грифонов, наконец, дошла до конца их тоннеля, обнаружив лишь одну ловушку, которую, хоть и не без потерь времени, смогли обезвредить. Каково же было их удивление, когда, выйдя из туннеля, они обнаружили виднеющуюся меж деревьев дорогу с грузовиками войскового оцепления. Уже предвкушая, как им покажут трупы наивных пони, грифоны двинулись вперед. Подойдя к дороге, они обнаружили… полное отсутствие следов борьбы.       К реформистам подошел офицер с погонами капитана.       — Капитан Рудольф Айзеншванц, — отрапортовал грифон.       — Тут должны были выйти партизаны-пони, где они? — вышедший вперед «Черный Плащ» перешел сразу к сути.       — Боюсь, мы не представляем, о ком вы, — держа максимально нейтральное выражение морды, ответил капитан.       — Проклятье! — грифон раздраженно ударил левой передней лапой по земле. — Быть такого не может. Выход из катакомб прямо сюда и ведет.       — Должно быть, они все еще внутри оцепления, — ответил солдат, скосив взгляд в сторону своих солдат, державших винтовки и имеющийся у них пулемет наготове.       Ругаясь, на чем свет стоит, реформист обернулся и жестом приказал своим подчиненным развернуться. Смотря вслед уходящим «плащам», капитан сплюнул и переглянулся со своим заместителем. Тот мрачно кивнул, и капитан, подавая пример своим солдатам, вскинул пистолет. Защелкали затворы винтовок, пулемет был подготовлен к стрельбе.       — Что… — преследователь, услышав позади знакомые звуки, развернулся. Вопрос застрял в глотке реформиста. — Капитан, что вы…       Ответом ему послужил лай винтовок и пулеметная очередь. Через полминуты все было уже кончено.       — Спрятать трупы, — грифон кивнул в сторону выхода из хода. — Потом завалите его взрывчаткой.       Сказав это, грифон повернулся к лесу за спинами оцепления, в который они должны были не пустить партизан, и ухмыльнулся. Притаившийся в кустах пони тоже улыбнулся, хотя и знал, что его не увидят.       — Как же меня эти отморозки… — грифон не договорил и, еще раз сплюнув, двинулся в сторону грузовика, служившего передвижным штабом.

***

             Утро встретило поселение пони звуками автомобильных двигателей, криками грифонов и ревом кобылы. Уже просыпающееся население небольшой деревеньки высыпало на площадь, с мрачными мордами наблюдая за тем, как в поселение въезжают три грузовика, до отказа нагруженными грифонами в черной униформе. Жеребят уже спрятали по домам.       Вслед автомобильной процессии, не в силах сдержать слезы, бежала немолодая уже единорожка, стараясь хоть как-то догнать то, что когда-то было ее мужем. Стоило же ей почти догнать волочащийся за автомобилем труп, как грифоны, сидящие в кузове, с гоготом подтаскивали веревку к себе. Когда эта процессия оказалась на главной площади деревни, жители не сумели сдержать удивленного вздоха. Их старосту было сложно узнать. Крылья у старого пегаса были не просто отрезаны — они были вырваны из его старого тела, а спина, на которой несчастного тащили всю дорогу до деревни, превратилась в кровавое месиво. Копытца старика растрескались и были покрыты запекшейся кровью.       Из кабины грузовика вылезла уже знакомая всем им грифина. Посмотрев на рыдающую у трупа своего мужа пони, она не смогла скрыть улыбки.       — Пони! — ее голос без проблем пробился сквозь рев убитой горем кобылы. Все поселение молчало. — Я с самого начала не была высокого мнения о вашем гнилом роде, и сегодня вы смогли подтвердить свое звание самых низких и подлых существ.       Поселение зароптало, но быстро заткнулось, стоило грифонам сделать несколько выстрелов в небо.       — Думаю, мне не нужно объяснять, что наш договор теперь считается… недействительным, — она ухмыльнулась. Ее солдаты начали слазить с грузовиков, держа оружие наготове. Пони отпрянули в ужасе. — Но я вам предлагаю еще один шанс. Выдайте мне всех, кто имеет хотя бы какое-то отношение к партизанам, и хотя бы ваши дети не будут убиты.       Поселение молчало. Где-то на его окраине послышались выстрелы — видимо, окружение «Плащей» перехватило неразумных, пытающихся сбежать. Грифина плотоядно ухмыльнулась.       — Так, значит… — в следующее мгновение она отдала приказ: — Убить всех!       Треск винтовок и панические крики разбегающихся в разные стороны пони стал ей ответом. В то же время реформисты начали стягивать свои силы, войдя в деревню. Пони оказались в ловушке. Треск винтовок заполнил пространство. Роза Хайденрайх, вернейшая сторонница графа, двинулась вперед. Идя по улице, на которой тут и там виднелись трупы, она увидела, как грифоны окружили группу жеребят. Очевидно, самый старший из них — пегас — стоял впереди, стараясь отгородить трех других жеребят от грифонов. Грифоны уже взвели изготовились стрелять, как вдруг…       — Нет! — воскликнула грифина. — Нечего на их выродков тратить патроны. В штыки их.       Послышались взрывы — в окна домов полетели гранаты…       Через час, все было кончено, и реформисты, погрузившись в грузовики, уехали, оставив поселение догорать.