Лучистый апрель

一 Посмотрите, степняки беснуются! Вон, вдали костры зажгли. Хоть бы ничего не спалили, черти, 一 громко недовольничает какой-то прохожий, безасстенчиво тыча пальцем на Степь. И правда, со стороны полей виднеется тонкая струя дыма, уходящая далеко вверх. Уклада уже днём не было нигде видно, все куда-то пропали, побросали бойни и ушли. Примечательно, что и юного Бураха тоже не видать. Поздним вечером Лара сидела на лавочке у Сгустка и болтала ножками, думая о том, какой сегодня неимоверно скучный, сонный день. Ничего за целые сутки не произошло, а её друзья так и вовсе куда-то запропастились. Но вдруг к ней подбежал чумазый мальчишка лет восьми, всучил ей в руку записку и тут же скрылся во дворах. На пожелтевшем клочке бумаги было написано лишь краткое «Приходи», вычерченное, несомненно, рукой Артемия. Он по-особенному писал заглавные буквы, они у него постоянно подлетали и кренились в разные стороны. «Куда же именно мне идти, глупый? 一 подумала девушка, но тут же взгляд её остановился на подросшей струе дыма, которая плясала над полями. 一 Точно». Заинтригованная, она тут же соскочила с лавки и побежала через Склады в интересную, живую, многообещающую Степь. Твирь её сразу невзлюбила. Ещё в первый (и единственный) раз, когда Медведь взял её с собой по травы, степные растения уж очень больно хлестали нежные ноги Равель, оставляя болезненные и кровоточащие царапины. Пожалуй, не было ни одной минуты, когда бы девчонка не спотыкалась о корни, проросшие будто специально на её пути невидимой тропою. А вот Артемий шёл с закрытыми глазами, и травы его слушались, расступались перед ним. Любили его потому что. После этого Бурах долго-долго извинялся перед Форелькой, обрабатывая её порезы зелёнкой. И больше не звал с собой. Удивительно, но сейчас твирь была не так зла, позволила Ларе идти более-менее легко и свободно. Земля даже тёплой казалась. Вскоре Равель поняла, почему же Степь так приветлива к чужачке, которую ещё год назад так нещадно кусала за тонкую и бледную кожу. Девчонка остановилась перед огромным высоким костром. Цветущие огни устремлялись к небу, растворялись в его сильных объятиях и угасали, оставляя за собой лишь тёмно-серый дым. Большую поляну облюбовали степняки и степнячки, сидевшие кто на камнях, кто на земле. И танцевал народ, танцевал вокруг кострища, напевая песни и хохоча искренне, радостно. Лара очарованно смотрела на чудеса Степи: одонги громко хлопали в ладоши, а травяные невесты вместе резвились в пляске с веселящимися людьми. И все были так связаны между собой прозрачными путами, что если смеялся один, то смеялись сразу все. Всё вокруг лучилось от их счастья и цвело от их праздника. 一 Как дошла? 一 кричит знакомый голос почти в ухо, от чего девушка вздрагивает и отпрыгивает во тьму, подальше от внезапно появившейся опасности. Перед ней стоял Артемий, улыбающийся, запыхавшийся, разгорячённый. Глаза сверкали даже во тьме. Лара видела в них отражение огня, хотя юноша стоял к нему спиной. 一 Зачем так пугаешь? 一 кричит она ему в ответ, всё ещё не подходя ближе. 一 Не хотел. Прости, 一 сказал он уже тише, когда вой степняков прекратился, оставляя только барабаны да смех. Лара немного успокоилась, ступила вперёд и произнесла слегка неуверенно: 一 Хорошо дошла, даже не падала, 一 Медведь улыбнулся. 一 Зачем позвал? 一 Просто так, наверное... У нас праздник, видишь? Мать Бодхо благодарим. За всё. 一 А я тут к чему? 一 удивилась девчушка, подозрительно косясь на младшего Бураха. 一 Чтобы веселиться! Я с утра здесь, так что наверняка тебе скучно было целый день, да? 一 улыбается он, самодовольно прищуриваясь. Лара фыркает и закрывает глаза, всем видом показывая, что не прав он. Вот вообще ни разу не прав. Но Артемий понимает, что Форель притворствует, поэтому, не дожидаясь ответа, подхватывает её за руку и уводит к степнякам. Девушка не успевает опомниться, как Медведь уже усадил её на невысокий камень, внимательно рассматривая. Только сейчас она замечает рисунки на его лице: неаккуратные, но живые красные узоры на лбу и щеках, уходящие на шею и вниз, к груди. Ворот серой рубахи тоже окрасился в кровавый. Жутко. 一 Чего это ты? 一 с опаской спрашивает девушка. Неуютно ей стало под пытливым взглядом Артемия, который рассматривает, зачем-то, её личико. 一 Решено! 一 Медведь резко хлопает в ладоши, а затем поднимает с земли небольшой глиняный горшочек, почти до краёв наполненный алой жидкостью. Равель с недоверием сверлит сосуд взглядом. 一 Да, кровь это. Но не бойся, 一 опережая вопрос Лары, говорит младший Бурах. 一 Не двигайся. 一 Погоди! Я же не степнячка! Нельзя мне… 一 Сегодня всё можно. И Артемий рисует пальцем какие-то линии, осторожно уводит их вниз, быстро оставляя багровые следы на нежной шее. Равель сидит, затаив дыхание. 一 Неужели наш юный Бурах невесту нашёл? 一 интересуется остановившийся возле них степняк. 一 Не знаю пока, 一 загадочно отвечает Артемий, не отрываясь от своей работы. Лара побледнела и сжала нервно кулачки, оставляя красные следы на своих коленях. 一 А чего ж ты тогда венчальные знаки рисуешь, а, нухэр? 一 не унимается степняк. 一 Хочу и рисую, 一 Бурах злится отчего-то, бросает на мужчину грозный взгляд, призывая его уйти. Хатангэр понимает его и бредёт дальше, к своим. Ещё пара движений и Артемий заканчивает, с гордостью осматривает своё творение, а Лара лишь надеется, что выглядит пристойно. Зная творческие способности Медведя… 一 Нормально ты выглядишь. Нормально, 一 обиженно говорит Артемий, убирая подальше горшочек с пугающей жидкостью. А девушка удивляется про себя: «Будто мысли читает! Что за чудеса в этой Степи происходят, а?» Лара не успевает встать, как тут же подбежавшие травяные невесты увлекают её с собой в танец. Держат её крепко за руки, кричат: «Басаган, басаган!» И Равель ничего не остаётся, кроме как раствориться в степных безумствах, прыгая под барабаны вокруг кострища. Во всей этой кутерьме Лара на секунду замечает Артемия, улыбчиво смотрящего на неё. Он стоит чуть поодаль от людей, наблюдает за весельем его народа. Лара чувствует, как в ней закипает кровь, как огромная тяжесть падает с плеч, как всё её тело наполняется такой лёгкостью, что ещё чуть-чуть и она станет совсем невесомой, улетит ввысь, растворяясь вместе с дымом в бесконечном, живом небе. Вокруг собирается всё больше людей, желающих вместе с ней почувствовать тепло огней. Они кружатся в хороводах, выводят руками в воздухе укладские символы. Перед глазами всё плывёт, а мягкие руки травяных невест сжимают также приветливо и добродушно. Когда пляски заканчиваются, разогретые, счастливые степняки усаживаются вокруг огня и заводят разговоры, а в центре начинает тонко петь молодая женщина. Артемий находит Лару почти сразу же и за руку выводит её из компании незнакомых лиц, утягивая в место попросторнее. Он молча протягивает ей чашу с зелёной водой, и Равель понимает, что это что-то из твири и это что-то нужно выпить. Девчушка приводит в порядок сбившееся дыхание и в пару глотков впускает в себя степные травы, которые так её не любят. Горький напиток обжигает горло, но внутри от него всё заходится теплом, которое быстро расползается по всему телу. Лара тихо чихает. Артемий заливисто смеётся. 一 Твирь просто не знает тебя ещё. Но у вас с ней всё впереди, 一 младший Бурах аккуратно принимает чашу обратно, с нежностью смотря на девушку. Он наливает в глиняный сосуд ещё немного твириновой настойки и выпивает сам, даже и виду не подав, что на вкус она словно грязь. 一 Да хватит в голову ко мне лезть, чудак! 一 откровенно злится Равель, а Артемий вновь расходится звонким смехом. Они стоят близко-близко друг к другу, смотрят на поющую степнячку заворожёнными взглядами. Лара думает, что было бы хорошо потанцевать вместе. 一 Только вот эти мысли не читай, ладно? 一 усмехнувшись, просит Равель. Она прикрывает глаза и скрещивает руки за спиной. 一 Ладно, 一 Бураху и читать ничего не нужно, ведь он подумал о том же, о чём и она. Прекрасная степная женщина завершает своё выступление, но песни Уклада и не думают заканчиваться. Все разом заводят тихую, печальную мелодию, а Артемий предлагает уйти от празднующих подальше, скрыться за большим валуном в паре метров от них. Младший Бурах садится прямо на землю, приглаживает рукой твирь и легонько хлопает рядом с собой, приглашая сесть и Лару. 一 А что твой рисунок означает, м? 一 как бы невзначай спрашивает Равель, обнимая себя за колени. 一 Про свой я уже поняла... 一 Не знаю, зеркал тут нигде нет. Мне его кто-то из Уклада рисовал. Может, обозвал меня как, или наоборот, в любви признался, 一 хохочет Артемий. Равель внимательно смотрит на него, немного нахмурившись. 一 Что такое, Форелька? 一 Сказать ты мне что-то хочешь, так ведь? Вижу же. Весь вечер какой-то печальный ходишь, хоть и улыбаешься во всю. Бурах замялся. Не ожидал он такой поразительной наблюдательности. Парень взъерошил волосы, что выдало в нём неуверенность, и начал медленно: 一 Мне учиться нужно, так отец сказал. Где-то в другом месте, не здесь, не у него, 一 Лара насторожилась, приподняла голову, чтобы ничего не упустить из виду. 一 В общем, завтра утром уезжаю в Столицу. Только не сердись, что сразу не сказал! Я сам узнал вот, на днях. Девушка отвернулась. Молчала с минуту, если не больше, а Артемий покорно ждал, что же она скажет. Не торопил, опасно это было. 一 Раз нужно, значит уезжай, 一 выжала из себя Равель. Голос дрожащий был, еле слышимый. Она сидела, сжавшись в маленький комок, и смотрела куда-то вдаль, в Степь. 一 А Рубин с Грифом знают? 一 Да. Вчера сказал. Она обернулась, чтобы поразить его испепеляющим взглядом, полным ненависти, обиды и тоски. 一 Вот значит как ты со мной обходишься? Для прощания лишь вечер отвёл, а Гришке и Стаху так целый день дал, 一 твирь вокруг Лары будто тускнеть начала: боится. 一 Ты хотела бы попрощаться так, как все прощаются? Тоже похлопать меня по спине и сказать, что ничего, скоро свидимся? Я хотел тебе эту новость не в затхлых Складах и не в Городе этом душном рассказать. А здесь. 一 Дурак же ты, Тём, 一 она уронила две слезинки на подол бежевого платья, но тут же, собравшись, легонько ударила себя по щекам. 一 Может, всё и к лучшему. 一 Прощаешь? 一 Прощаю. Лара встаёт, заправляет выбившуюся прядь за ухо, всхлипывает в последний раз и садится на колени к Артемию, устало обхватив его спину руками. Он горячий, до жути горячий, поэтому она тут же согревается, а степная прохлада больше её не трогает. Бурах же обнимает девушку в ответ, мягко убирает тёмные волосы в сторону и утыкается в её шею. Они сидят так до неприличия долго, но им нет до этого дела. Боятся спугнуть друг друга. Даже не говорят ничего, а лишь обмениваются мыслями с пустотой, надеясь, что кто-то из них что-нибудь да слышит. Лара немного отодвигается, оставляет руки на плечах Бураха и смотрит уже хорошо, по-доброму. Чёрная прядка опять раздражающе падает на лицо, но Артемий успевает первым убрать её. Он проводит ладонью по горячей от танцев и твири щеке девушки, несмело касаясь большим пальцем её губ. Равель едва уловимо улыбается и без раздумий целует Бураха, зарываясь ладонью в его русые волосы. Поцелуй медленный, печальный, может быть, даже последний в их жизни. Артемий ласково кладёт тёплые руки на талию девушки. Лара, задыхаясь, вновь отстраняется первой, рукой скользит по его плечу и смотрит пытливо в глаза, будто пытается увидеть в них что-то этой тёмной ночью. Юноша лишь шумно вздыхает. 一 И кто теперь чьи мысли читает? 一 шутит Бурах, ещё раз заправляя непослушную девичью прядь за ухо.