Когда погаснет солнце.

      Проворное солнце освещает каждую поверхность комнаты, так ярко, что глаза слепит от каждого непрошенного солнечного лучика, отражающегося от гранённых поверхностей. Уютная обстановка комнаты, по которой можно понять, кто её хозяин. Маленькая девочка, которая любит лежать в куче мягких игрушек, расположившихся на уютной софе. Девочка, что любит читать разного рода истории с обязательно хорошим концом, так называем хэппи-эндом. В большинстве своем это, конечно же, любовные истории, незатейливые романы, милые сказки, рассказывающие о длинном пройденном пути ради любви, во имя любви. Все это вдохновляло, заставляло мечтать о своём таком же пути, который обязательно приведёт её в объятия избранника. Каждая такая история подпитывала иллюзию того, что её родители следствие одного из тех «жили они долго и счастливо». Конечно, до определенного момента. Реальная жизнь просто не могла быть настолько милосердной. Жизнь — не сказка, и Ева поняла это уже довольно давно. В тот самый момент, когда «долго и счастливо» её родителей разрушила болезнь, в тот момент, когда Анна-Марит позволила себе жить дальше, и любить кого-то также, как любила отца Евы. Чувство предательства до сих пор тянет свои грязные, иссушенные веками голодания, пальцы к душе рыжеволосой, приближаясь с каждым глотком кислорода, после очередного кошмарного сна. Прямо как сейчас.       Проведя холодными потными ладонями по лицу девушка смахнула с себя остатки сна. Такого жестокого в своей изощрённости сна, что одновременно в ней боролось два желания: никогда не просыпаться, оставаясь в этой сказке навсегда и скинуть себя с кровати, чтобы больше этого не видеть. Ей не хотелось вновь и вновь латать свою растерзанную душу от увиденных картинок подсознания. Все было как раньше. Именно это каждый раз разбивало её сердце, которое и так едва билось из-за кровоточащей раны. Ей было больно. Больно так, что воздух покидал её легкие в каждом надрывном всхлипе. Слезы больно жгли, пощипывали раны на губе, которую девушка закусывала с такой силой, лишь бы не издать ни звука. Вот так она привыкла. Тихо, почти безмолвно давиться слезами, разве что изредка прерываясь на глоток воды или чего по крепче, смотря что находилось в непосредственной близости.       За такими истериками всегда следовало физическое наказание. Ева, как будто, каждым взмахом кисти с металлическим предметом обещала себе не срываться, не допускать такой бреши в стене, которую она взращивала годами. Она не могла допустить этого. Ведь если эта, и так шаткая конструкция все же рассыпется, развеваясь пылью на ветру её сознания, то ей уже будет не за что цепляться. Как будто эта стена — единственное что удерживает её разум на плаву, не даёт ей свихнуться настолько, чтобы сжечь все что было и даже не дать шанса тому, что может быть. Свет луны, отражавшийся в маленьком лезвии, заставлял зрачок сжаться от своей яркости. Совсем не солнечный зайчик, что был во сне. Но эту мысль тут же стёрло ещё одно касание метала о кожу. Ещё один порез, ещё одна волна больного удовольствия, ещё один микроимпульс по всему телу, заставляющий нервную систему поверить, что она все ещё жива, что она способна дышать. Кровь, что вытекала из ран, казалась ядом, который просто необходимо выпустить из тела. Что-то на уровне рефлекса, инстинкта самосохранения, чтобы не умирать в агонии своих бесконечных несбыточных грёз, давая своему разуму отсрочку.       После наказания оставалось лишь лежать в тишине и чувствовать жжение, текущее по венам. Очень приятно. Настолько, что кружится голова, или это от незначительной потери крови. Скорее всего истинным является второй вариант. Ева каждый раз удивлялась: зачем люди умышленно, самостоятельно губят себя наркотиками ради «головокружительного прихода»? Такое расточительное пользование ресурсами своего тела губительно, ведь причиненный наркотиками вред здоровью невосполним. Другое дело, так называемое, кровопускание. Особо мнительные люди занимаются этим без видимых следов на теле. Им не важен процесс, им важен лишь результат, так почему бы получить его с наименьшим ущербом для нервной системы и тела. Достаточно просто взять катетер для забора крови и вставить в вену. Проще простого и результат тот же. Но если не брать во внимание латентных представителей кровопускания, были и такие как Ева. Они наслаждались каждой частью процесса, от пореза до эйфории. И даже больше скажу, иногда сам процесс причинения боли вызывает блаженное умиротворение. Поэтому, вновь вернувшись к своим размышлениям, девушка сделала вывод, что в её случае кровь в любом случае восполнится организмом, а вот потёкшие мозги наркоманов останутся с ними до конца жизни. Мысленно улыбнувшись своей гениальности, девушка уснула вновь, уверенная, что кошмары в ближайшую неделю не постучатся в дверь её разума.