Семь ударов сердца

Очнулась я на кровати, украшенной сатиновым синим балдахином. В камине напротив потрескивал огонь, на столике между двух кресел стоял кувшин и миски с едой. Я пошевелила рукой и поморщилась. Место ожога неприятно покалывало. Рука была перевязана, и от повязки пахло сезамом и травами. Диадема лежала на тумбочке возле кровати, а сапожки стояли на полу. Больше с меня ничего не сняли, к моему великому облегчению. Я села на кровати и потерла виски. Свадьба гномов оказалась не таким уж веселым и торжественным событием, даже болезненным и опасным, я бы сказала. Хотя, возможно, это только мне так повезло с легкой руки Торина. — Как ты себя чувствуешь? — голос заставил меня подскочить от испуга. Я повернулась и увидела Фили. Он полулежал рядом, облокотившись на массивную спинку кровати. Наряд свой он снял и остался только в штанах и нижней рубахе с тесемками. Когда я посмотрела на него, он оторвался от спинки и сел ровно, глядя на меня с долей волнения в глазах. Неужели он всё это время сидел рядом и смотрел, как я сплю? От этой мысли мне стало не по себе. — Прости, я не думал, что Торин решит провести церемонию сразу по всем правилам, — сказал он и протянул руку, дотрагиваясь до моей ладони, лежащей на покрывале. Я одернула руку и убрала её себе на колени. — Это… это было довольно неожиданно, — сказала я хриплым голосом и поспешно встала. Я подошла к столику с едой и налила себе воды из кувшина, предварительно понюхав. Она оказалась сладкой с запахом меда и лимона. — Лечебное масло быстро заживит ожог, — Фили тоже встал и прошелся до камина. Он подобрал полено из небольшой корзины и положил в огонь, — Гномы уже давно запечатывают союз подкожным рисунком, но на него уходит неделя. А у нас нет столько времени. Мне жаль, что пришлось причинить тебе боль, Лия. Но я обещаю, что это было в последний раз. Больше никто и никогда не сделает тебе больно. Даже мой дядя. Я прижала к губам бокал и посмотрела на серьёзное лицо Фили. Он выглядел озабоченным и немного смущенным, но в то же время излучал уверенность в том, что говорил. — Было бы славно, — выдавила я из себя. Благодрить я его не собиралась, — Долго я спала? — Около четырех часов, — Фили подошел к столику и тоже наполнил свой бокал, — Торин хотел разбудить тебя, но я не позволил. Подумал, что тебе не помешает немного отдохнуть. — Это довольно благородно, Фили, — сказала я, пытаясь унять накатывающую злость на Торина, — Надеюсь, мой обморок не испортил церемонию? Всё же прошло правильно? — О, да. Церемония завершается запечатыванием, — Фили нервно провёл ладонью по своей шее за волосами, в которых ярко сверкнули металлические подвески, — Ну, почти завершается… Для вступления брака в законную силу требуется ещё… одна вещь… близкий контакт… я имею в виду… — Мы должны переспать, — помогла я ему и сама удивилась дерзости, с какой прозвучал мой голос, хотя внутри у меня всё съёжилось и задрожало. — Да, Лия, — Фили поставил свой бокал обратно на стол и отвернулся к камину, потом сделал два шага по направлению к огню и снова развернулся, глядя на меня. Из-за отблеска огня за его спиной, лицо Фили терялось в тени, но я видела, что он смущен. — Я удивлена, что Торин не держит свечку, чтобы удостовериться, что мы сделали всё правильно, чтобы узаконить брак, — криво улыбнулась я, но мои губы дрогнули. — Это и не требуется, — тихо сказал Фили, — Все Дурины и так узнают, когда это произойдет… ну, то есть они почуствуют… — Что? Это как? — тряхнула я головой, не совсем уверенная в том, правильно ли поняла его слова. — Я имею в виду, что когда мы… ну… завершим брак, — Фили немного покраснел и набрал воздуха в легкие, — Все узнают… — Всё равно не понимаю, — бокал в моих руках дрогнул, когда я представила, что другие могут каким-то образом чувствовать то, что произойдет между мной и Фили. Это было уже слишком. — Гномы рода Дурина связаны друг с другом невидимыми нитями, — начал объяснять Фили, начиная вышагивать из стороны в сторону, — Мы, конечно же, не читаем мысли друг друга или тому подобное, но способны ощутить переломные моменты. Например, смерть кого-то из близких родственников, свадьбу или же рождение нового Дурина. Когда наш брак будет завершен, ты станешь словно новорожденной из рода Дурина. Появится новая связь, и эту связь почувствуют все Дурины с той или иной силой. Так как Торин мой дядя, то эта связь будет очевидна для него, и тогда он и другие смогут защитить тебя от Трандуила, не прибегая к обману и не нарушая союзнических клятв. — А, — протянула я, понимая не без облегчения, что подробности остануться вне досягаемости этой странной связи, — И когда… когда мы должны…ну… — Трандуил со своей свитой прибывают вечером, а это уже через несколько часов, — сказал Фили, — Так что, чем быстрее, тем лучше. Мои пальцы разжались сами по себе и бокал выпал из рук. Осознание необратимости напугало до темных кругов перед глазами. Я думала, что это неизбежно, но, когда этот миг стал настолько близок к реальности, у меня подкосились ноги. — Лия, я не собираюсь набрасываться на тебя и брать силой, — Фили застыл в трёх шагах от меня, — Я сдержу обещание, которое дал тебе. Если ты не можешь, не хочешь… если я неприятен тебе, я что-нибудь придумаю. Дам тебе время. Постараюсь найти выход, — Фили выглядел смущенным, но решительным, и я просто не могла не проникнуться к нему симпатией. Но моя обида всё ещё была сильнее и я просто не желала чувствовать ни к одному из предавших меня мужчин ничего, кроме обиды и ненависти. А факт того, что только они могли меня спасти, был просто унизительным.  — Я поговорю с Торином. Если понадобится, я буду защищать тебя с мечом в руках, — продолжал пылко говорить Фили, но я остановила его взмахом руки. — Я согласна, Фили, — тихо сказала я, — Раз уж всё так получилось, то у нас нет выбора. Я не буду сопротивляться… Фили в два шага очутился возле меня и коснулся пальцами моего лица. Я подавила в себе желание отвернуться, а он провёл рукой мне по шее и наклонился вперёд. Его губы оказались намного нежнее, чем я ожидала, и очень горячими, когда он скользнул ими под моим ухом. Когда его рука обхватила мою талию и притянула к себе, я напряглась и инстинктивно с силой уперлась в его грудь ладонями, не подпуская к себе. Он тут же оторвался от меня и отшагнул. — Нет, я так не могу, — Фили отвернулся и вцепился руками в высокую спинку кресла. Я видела, как он тяжело дышит, как поднимаются и опускаются его плечи. Мне стало страшно. Я понимала, что если мы этого не сделаем, то я останусь без защиты и вполне могу оказаться в темнице Трандуила. Как бы ни было мне плохо, я должна была пройти через это. Да и он тоже. Он сам выбрал свою участь. И даже если ему было неприятно и тягостно, это не моя проблема. Я сделала шаг к Фили, но не решилась коснуться его. — Фили, — тихо сказала я, — Сейчас мне безумно… неловко. Я обижена, опустошена и унижена. Не заставляй меня ещё и умолять тебя… пожалуйста… Фили медленно повернулся, а я собрала волосы и, удерживая их двумя руками, повернулась к нему спиной. — Помоги снять платье, — попросила я, и почти сразу почувствовала мозолистые пальцы на шее и спине. Фили справился с завязками. Я ощутила его волосы на своей шее, а потом его губы коснулись моей кожи у кромки волос, дыхание обожгло кожу. По мне пробежали мурашки, а Фили мягким движением рук, заставил платье соскользнуть с моих плеч и упасть к ногам. Он подхватил меня на руки и донёс до кровати. — Ты делал это раньше? — спросила я, когда он наклонился, чтобы коснуться губами моей ключицы. Фили притормозил и заглянул мне в глаза затуманившимся взором. — Нет, — его голос прозвучал так низко, что был похож на рычание, — А ты? — Нет, — прошептала я. На его лице появилось удивление. — Правда? — спросил он, вглядываясь в меня. — Почему ты сомневаешься? — мне стало неприятно и неловко. — Ну, я многое слышал о нанятых на работу в Эребор девушках, — сказал он, — Для них это обычное дело… — И ты решил, что все такие? — вспыхнула я, — Это… это… отвратительно… — Я хотела оттолкнуть его, но он даже не шевельнулся под моим натиском, — А я слышала, что гномы, даже женатые, непрочь поразвлекаться с человеческими девушками, — зло процедила я сквозь зубы. — И ты решила, что все такие? — повторил он мои слова и улыбнулся, но я не находила причин для веселья. Меня начинало трясти от ожидания и страха, а Фили медлил. — Прости. Я сказал глупость, — Фили заметил мою неловкость и перешёл на шепот, а потом вдруг нежно погладил меня по волосам, — Не бойся. Я знаю, что делать. Я не сделаю тебе больно. — Ты же сказал, что не делал этого раньше, — я ненароком скользнула взглядом по его губам и сглотнула ком в горле. Что, если он сделает что-то не так? Мне стало реально страшно. — У меня было много советчиков, — улыбнулся он до ушей, а меня аж передёрнуло от мысли, что его советчиком мог быть тот самый Фразер Миры, или того хуже сам Торин. — Всё будет хорошо. Доверься мне, — вдруг серьёзно сказал Фили, стирая улыбку с лица. Его взгляд скользнул мне по губам, шее и спустился к груди, но потом он снова посмотрел мне прямо в глаза, ожидая то ли сигнала, то ли разрешения. Когда я кивнула, он наклонился ниже и поцеловал меня в плечо. В этот раз я постаралась расслабиться, но ничего не получалось. Я стиснула кулаки на одеялах и отвернулась, когда он стянул свои штаны и снял с меня нижнее бельё. Он проделал это, не переставая ласкать и целовать меня. А я лишь думала, как это унизительно. А ещё со страхом ждала боли. — Ты можешь остановить меня в любой момент, — прошептал он мне на ухо и чуть прикусил мочку, от чего всё мое тело пошло мелкой дрожью, и я услышала, как Фили издал полурык, впиваясь в мою шею, а затем в грудь губами. Захотелось оттолкнуть его и расцарапать лицо, закричать, но я лишь сильнее сжала пальцами одеяло и стиснула зубы. Почему он не может просто сделать это без ласк и неуместных нежностей? Зачем всё это? — Сделай это быстро, — я не хотела, чтобы в моем голосе слышалась мольба, но именно так он и прозвучал — отчаянно и сорвавшись на шепот. Я закрыла глаза, чтобы не видеть лица Фили. Всё произошло довольно быстро и неожиданно. Боль была не такой страшной и довольно мимолетной, а прикосновения Фили успокаивающими и нежными. Я ощутила, как что-то щемящее и в то же время светлое, как улыбка ребёнка, разлилось по всему моему телу, проникая даже в кончики пальцев. Это ощущение было настолько сильным и отчетливым, что я распахнула глаза и уставилась на Фили, который выглядел не менее ошарашенным. Он пошевелился и я с силой втянула в себя воздух, не удержав в себе короткий стон. Фили замер, наши взгляды встретились. Яркое чувство, что только что взорвало мою кровь, постепенно растворялось и поглаживало кожу изнутри. Было ощущение, что внутри завязываются узелки, тысячи узелков, а их нити тянутся к моему сердцу, которое заходилось в груди бешеным стуком, норовя сломать ребра. Глаза Фили были темными, почти черными. Не осталось и крапинки голубого цвета. Он тяжело дышал, приоткрыв рот. Его сильные руки, упиравшиеся в кровать по обе стороны моей головы, подрагивали. Он не мог скрыть своего желания, а я никак не могла отойти от недавнего чувства, охватившего меня с ног до головы. Что это было? Та самая связь, о которой говорил Фили? Но разве я могу её чувствовать? — Всё хорошо? –спросил он, всматриваясь в мое лицо и возвращая к реальности. Он был так близко, что косички его усов касались моих щёк и дрожали от того, с каким напряжением он сдерживал себя. Наше дыхание смешалось, и когда он наклонился ещё ниже, едва прикоснувшись к моим губам, я отвернулась. Я не хотела его поцелуев. Это казалось мне неправильным, даже диким в такой ситуации. Обманкой, что ещё больнее ударит по моему самолюбию. — Просто закончи это, — прошептала я и ослабила хватку на его плечах, в которые не знаю, как и когда вцепилась, и тогда он продолжил двигаться во мне, прильнув к моему уху и прихватив его губами. Когда всё закончилось, Фили тяжело дыша, перекатился на бок и сел на другой стороне кровати, свесив ноги на пол. Его плечи и голова были опущены. Я свернулась калачиком, натянув на себя одеяло. В груди было невероятно тесно, а тело словно налили свинцом. — Прости, что всё вот так… — Не надо, — хрипнула я, закрываясь с головой, чтобы спрятать слёзы. Мой первый раз оказался совсем не таким, как я себе представляла. Он показался мне не значительнее той самой золотой монеты, что я дала гному за посадку своей части саженцев, чтобы спрятаться от эльфа-садовника. В произошедшем ощущалась какая-то нелепость и обреченность. Это вовсе не то, что рисовалось мне в моих девичьих мечтах задолго до странных событий, произошедших со мной в Средиземье. Это было печально. Да, именно печально. Я не заметила, как заснула, а проснулась в холодном поту, резко вскочив и не понимая, где я и что со мной. Кругом была темнота. На плечах лежала тяжесть, и только через секунды две я поняла, что это чьи-то руки, а может лапы, когтистые, волосатые лапы. Они крепко держали меня, не давая отступить. В голову вонзились истошные вопли гигантских пауков и завывания варгов.  — Лия, всё хорошо. Это просто сон. Тебе приснился сон. — Отпустите! — я слышала рычание и щелканье зубов. Я начала вырываться и пинать того, кто удерживал меня, — Не трогайте! Нет! Мне нужно бежать! Нужно вырваться из этого ужаса! Я забилась сильнее. Кошмары окутали моё сознание и не желали выпускать из своих цепких пальцев. — Лия! Это я, Фили! — меня заключили в крепкие объятия. Моё дыхание сбилось. Мне хотелось орать во всё горло, но получалось лишь всхлипывать. — Нет, оставьте меня в покое! — умоляла я и отбивалась до тех пор, пока обессиленно не повисла в руках Фили. Он подхватил меня и переложил в кровать, а потом быстро зажег настенные лампу и сел возле меня, сжимая мои трясущиеся руки. — Лия, всё хорошо, — сказал он, гладя меня по голове, плечам и стирая с щек слезы, смешанные с потом, — Я не знал, что ты боишься темноты. Хотел, чтобы ты отдохнула немного… Я медленно приходила в себя, дыхание выравнивалось, а сердце переставало стучать, как сумасшедшее. Воспоминания о последних событиях заполнили мою голову, и я выпрямилась на кровати, подтягивая к груди одеяло. Фили протянул руку, взял с прикроватной тумбочки рубашку, и предложил мне. Я молча натянула её и посмотрела на Фили. На его лице была написана искренняя тревога, брови сошлись на переносице, губы были плотно сжаты. Его волосы растрепались и торчали в разные стороны, делая его похожим на огородное чучело. Это меня малость отвлекло и, как ни странно, успокоило. — Всё в порядке, — хрипло сказала я, — Иногда мне снятся кошмары. — Это просто сон, — Фили заправил мне взмокшие пряди за уши. — Больше не туши огни, пожалуйста, — я сцепила руки, чтобы прогнать последние воспоминания о кошмаре. — Не буду, — Фили нежно провёл по моему подбородку, и я отвернулась, поспешно отвергая ласку. — Сколько сейчас времени? — быстро спросила я, чувствуя накатывающую неловкость, — Трандуил уже уехал? — Вот-вот должен прибыть, — Фили встал и начал собирать разбросанные по полу вещи, не стесняясь собственной наготы, — Нам надо будет присутствовать на приёме. — Нам? — я напряглась всем телом, боясь даже подумать о том, что мне надо будет встретиться лицом к лицу с моим мучителем. — Я знаю, что это тяжело для тебя, — Фили остановился с ворохом одежды в руках, а потом всё же поспешно натянул штаны, — Но разве ты не хочешь показать этому короеду, что не боишься его? Я медленно покачала головой из стороны в сторону. Я ничего не хотела показывать Трандуилу. Я даже от одного его имени начинала дрожать и заикаться. — Лия, — Фили снова оказался рядом, — Тебе ничего больше не угрожает. За тобой теперь стоит весь Эребор и союзники Торина, а это семь кланов, не считая мелких семей. Связь была настолько сильной, что, уверен, все до единого гнома почувствовали её. Трандуил не посмеет даже дышать в твою сторону. Мне хотелось спросить его, на что похожа эта связь, но я промолчала. Сейчас мою голову занимал Трандуил и неизбежность встречи с ним. Ужас вытеснил все другие мысли из моей головы. — Трандуилу не выгодно нарушать союзы с гномами, — сказал Фили, всё ещё пытаясь подбодрить меня, — И он, как и Торин, в первую очередь думает, как король. Он не будет подвергать риску будущее своего народа из-за… Тут Фили замолк, подбирая слова. — Из-за какой-то девчонки, — подсказала я. — Ты уже не какая-то девчонка, — серьёзно сказал Фили, — а моя жена, принцесса Эребора. И Трандуилу придётся соответствующе к тебе относится, иначе он нанесёт оскорбление всему роду Дурина. — Принцесса Эребора, — тихо прошептала я, пробуя на вкус такой тяжелый и незаслуженный титул. — Да, моя принцесса, — улыбнулся Фили, — А теперь я должен идти. Я попрошу Толлу помочь тебе с нарядом, а потом вернусь, чтобы сопроводить тебя в зал для приемов. На этом он встал, взяв одежду, и удалился в проём, где, судя по всему, была купальня. Он даже не дождался моего согласия. А я не чувствовала в себе ни капли желания встречаться с Трандуилом. Более того, от одной мысли, что он будет в одной со мной Горе заставляло мой живот скручиваться в узлы. Когда Фили вышел из купальни весь распаренный и мокрый, я уже сидела как на иголках. С его мокрых волос капала вода, а рубашка льнула к крепко сложенному телу. Я невольно отвлеклась от мыслей и засмотрелась, когда он надевал верхнюю одежду, в которой был на церемонии, но когда поймала на себе его взгляд, быстро отвернулась, рассматривая стеганное одеяло и чувствуя, как новая волна страха неумолимо накатывает на меня. — Я не пойду на прием, — тихо сказала я, вылезая с кровати с намерением скрыться в купальне. — Лия, ты должна — спокойно сказал Фили, стряхивая с волос остатки воды. — Нет, не должна, — почти уверенно сказала я, но голос прозвучал слишком слабо и тихо, — В уговоре не было и слова о том, что мне придется встречатся с… с…ним. Я не пойду. — Он может заподозрить… — Мне плевать, что он может заподозрить! — уже громче сказала я, — Я не хочу! — Иногда мы должны делать то, что не хотим, — Фили говорил спокойно, как со зверем, который неизвестно как себя поведет. — Я не пойду! — твердо сказала я. — Это приказ Торина, — Фили смотрел на меня так, словно последние слова должны были убедить меня в необратимости моего появления на приеме. — Торин может засунуть свой приказ туда же, куда запихнул свою совесть! — зло процедила я сквозь зубы. — Лия! — вдруг лицо Фили стало мрачным, — Торин теперь твой король. — Это ничего не меняет! — Это меняет всё, Лия, — Фили сделал шаг ко мне, сокращая дистанцию, — Ты не можешь ослушаться приказа без последствий. Для каждого подданного Эребора слово короля — закон. Запомни это. Сейчас мне надо идти. Позже я приду проводить тебя на прием. Фили уже развернулся к входной двери, как вдруг резко подошёл к кровати и начал рвать простыни. Ткань жалобно трещала от его быстрых и резких движений. Его неистовство оказалось настолько неожиданным, что я попятилась и спряталась в купальне. А вышла только тогда, когда услышала, как хлопнула дверь. Он даже вспорол одну подушку, запорошив весь пол и тумбочки перьями. Одеяло он тоже хорошенько потрепал, но рвать не стал, зато сорвал балдахин и отбросил его к дальней стене. Я с недоумением и открытым ртом разглядывала учиненный Фили кавардак. Что вызвало такой его гнев? Мое нежелание подчиняться приказу? Неужели он не понимал, что я просто физически не смогу выдержать присутствие Трандуила возле себя. Меня или вывернет наизнанку, или я грохнусь в обморок, не дойдя до зала приемов! Я начала вышагивать по комнате, останавливаясь то у камина, то у спинки кресла, то проводя пальцами по идеально отполированной стене, в которой виднелись углубления в виде полочек. Там стояли разного размера шкатулки, подсвечники, кинжалы в ножнах, брошки для плащей, курительные трубки. К моим ногам прилипали перья, а я ненароком поглядывала на изорванную в клочья кровать, и мои плечи непроизвольно передёргивались. Мысленно я взвешивала, что страшнее — гнев Торина или встреча с Трандуилом. Перевешивало второе. Торин мог быть хоть императором всего Средиземья, всё равно моё к нему презрение не могло заставить меня бояться его. А от одной мысли об эльфах, у меня начинали дрожать коленки. Неужели Трандуил настолько отравил мой мозг? Мои мысли носились в голове как бешеные пчёлы, больно жаля и неистово жужжа. Вокруг меня смыкались стены, а потолок вдруг показался чрезвычайно низким, воздух спертым и горячим, а пол наоборот холодным, как лед. Я должна бежать, пока Торин не повелел повесить замок на мои покои. Я должна бежать на юг. Бежать от эльфов и гномов. Я смогу забыть прошлое, как кошмарный сон, а может даже уплыть на большом корабле в земли, где, по словам Илеана, живут боги-валары. Если они боги, может, они знают ответы на мои вопросы? Может быть, они знают, как мне вернуться домой? Моя голова закружилась, и виски начал сдавливать страх перед предстоящим приемом. Я пошла в купальню и опустилась в небольшой бассейн, наполненной проточной водой, что стекала прямо из стены. На удивление теплая вода немного успокоила меня и сняла напряжение. Я закрыла глаза и попыталась расслабиться. В таком состоянии нельзя бежать. Надо всё продумать и подготовиться. В этот момент в дверь постучали. Это оказалась Толла. Вместе с ней в покои вошли ещё две гномки. У одной, светловолосой с легкой щетинкой на подбородке и длинных бакенбардах, в руках были платья и сундучок. У второй — ворох белья, как оказалось, постельного. Когда она меняла его на кровати, собирая оставшиеся от буйства Фили лоскуты, то тихо хихикала и о чем-то переговаривалась с другими гномками. Мне было почему-то стыдно за беспорядок и испорченные простыни, но кажется гномки вовсе не сердились. — Принцесса Лия, поздравляю со свадьбой, — радостно защебетала Толла. — Спасибо, — кивнула я, заметив, как Толла чуть не упала, поскользнувшись на перьях, — Простите за беспорядок, — тут же вырывалось у меня. — О, вам не за что просить прощения, госпожа, — хихикнула рыжеволосая гномка с двумя толстыми косами за ушами, — Сразу видно, что у вас с принцем Фили всё просто замечательно. А королева Фрея утверждала, что… — Равка! — цыкнула на неё Толла, и та замолчала, закусив губу и густо покраснев. — Договаривайте. Что говорила королева Фрея? — спросила я, чувствуя, как начинают трястись поджилки от осознания того, что меня вовсю начали обсуждать по всему Эребору. — Ну… — замялась Равка, но не смогла сдержаться и выпалила, — Королева Фрея утверждала, что человеческие женщины в постели не теплее дохлых рыбин… — Равка! — покачала головой Толла, но было видно, что она была рада, что я это услышала. — Дохлых рыбин? — я почувствовала, как покраснели мои щеки на радость гномкам, которые с большим усердием принялись за наведение порядка. — Ну, вы-то уж точно поживее будете, — Равка подняла изодранную подушку, из которой тут же вылетели остатки перьев. Гномки хихикнули, а я прикусила губу. Теперь порыв Фили приобрел для меня совсем другие краски. — А я слышала, что многие гномы часто пропадают в Дейле, — многозначительно сказала я, не желая терпеть хамство, — А потом возвращаются с пустыми карманами, пропахшие дохлой рыбой… Гномки переглянулись и улыбки с их лиц как ветром сдуло, а потом они расхохотались. — Ладно, — вздохнула Толла, отсмеявшись, — Один — один. Только мой вам совет, принцесса Лия, — сказала она, — Не стоит упоминать об этом королеве. — Неужели Торин…? — Ни в коем случае, — тут же зашипела Толла, оглядываясь на дверь, — У нашего короля безупречная репутация. Но королева жутко ревнива. Она даже простые слухи не пропустит мимо ушей, а потом всем непоздоровиться — и тем, кто говорил, и тем, кто слышал. От её слов мне стало не по себе, и я поняла, что Торин не любит Фрею, иначе отчего ей столь ревностно охранять свой брак. Обычно, когда двое любят друг друга, их объединяет ещё и доверие. Простые домыслы и слухи будут разбиваться о подобный брак как капли дождя об оконное стекло. Ревность же рождается из сомнений и тогда поток врывается в незащищенное жилище, порождая плесень и сырость. Гномки помогли мне одеться в нарядное платье насыщенного синего цвета. На руки мне были водружены толстые золотые браслеты, которые прикрыли шрамы. На повязку была наложена синяя лента с тонким узором. Как только мне причесали волосы, несмотря на мои протесты и попытки вырвать гребень из рук Равки, в дверях показался Фили. Он не постучался, а вошел как хозяин. Его глаза быстро пробежали по мне и он кивнул в знак одобрения. Толла и гномки незаметно выскользнули наружу, с весельем посматривая на Фили и волоча с собой испорченное постельное бельё и собранные перья. — Моя принцесса, — он чуть склонил голову и протянул мне руку. Я смотрела на его ладонь, испещренную мозолями, и не могла заставить себя поднять свою руку. — Лия? — Фили чуть склонил голову на бок в ожидании, — Нам пора идти. — Если я откажусь, ты свяжешь меня и всё равно приволочешь к Транудилу? — я перевела взгляд на лицо Фили. Он нахмурился. — Торин приказал, чтобы ты была на приеме, — сказал он таким голосом, что по моей спине пробежала волна холода. — Я не принадлежу Торину! — зашипела я. — Ты принадлежишь мне, — сказал Фили. — Я не вещь! — гнев начал преобладать над страхом, и мой голос задрожал. — Лия… — Нет, Фили! — я отступила от него и наткнулась на столик с закусками. Миски жалобно звякнули. Я вдруг вспомнила миски с едой в темнице и никак не могла отделаться от мысли, что снова попала в западню, став теперь игрушкой в руках Торина. Он хотел просто потрясти мною перед носом Трандуила, как торреодор красной тряпкой перед быком. Если бы я не была так важна, эльф не стал бы прочесывать Средиземье вдоль и поперёк, и Торин это понимал. Ему хотелось поиграться, а я так удобно попала в его умно расставленные сети. Какую роль играл в этом деле Фили? Роль глупого племянника или преданного подданного? Мне стало тошно и противно от внезапного озарения. — Почему ты делаешь это? — спросила я, даже не пытаясь скрыть отвращения. — Что, это? — не понял Фили. — Почему потакаешь Торину в этой грязной игре? — зашипела я на него, — Ведь мне не обязательно быть на приеме. Одного слова Торина и свидетельства других гномов было бы достаточно. Зачем ему весь этот балаган? Насладиться своим могуществом? Утереть нос своему давнему врагу? — Лия… — Фили тяжело вздохнул, — Ты сама разве не хочешь утереть нос Трандуилу? — Мне достаточно того, что он не будет меня преследовать с желанием засадить за решетку, — сказала я. — Мне бы этого было не достаточно, — заметил Фили. — Я не такая, как ты, — покачала я головой, — Мне не нужна месть и злорадство. Я просто хотела спастись, а попала в очередную темницу… — Брак со мной для тебя темница? — в голосе Фили прозвучало напряжение. — Я не знаю, — мне пришлось отвести глаза, чтобы он не прочитал мои настоящие мысли. — Я знаю, что у тебя не было выбора, — Фили подошел ко мне почти вплотную, заставляя меня вжаться в каминый столик, — Я знаю, что наш брак — это необходимость. Но я не хочу, чтобы ты думала, что я стану запирать тебя и ущемлять твоё право на свободу, или заставлять делать то, что тебе не нравится. Но иногда… иногда я буду просить тебя поступать так, как будет лучше для нас обоих. И это как раз такой случай. Я сжала губы, чтобы не начать умолять его оставить меня в покое. — Твое присутствие будет выгодно не только Торину, — продолжил он, нежно касаясь пальцами моей руки, — Оно не даст расползтись по городу злым слухам. Убережет тебя от сплетен. — Я не боюсь сплетен… — Зато я боюсь, — улыбнулся вдруг Фили, — Боюсь, что не сдержусь, и буду выкручивать языки каждому, кто посмеет оскорбить тебя. — Все и так знают, что наш брак… — Никто не знает, — слова Фили ошеломили меня, — Только Торин и его приближенные. Остальные, даже королева, уверены, что у нас… любовь. Я не сдержала всхлипа. То был полусмех, полуистеричный вздох. — Но, если ты не покажешься на приеме, то пойдут слухи, — Фили провел пальцами по моей руке от браслета до плеча и остановился, взглядываясь в мое лицо, — Это может ранить тебя. А я поклялся защищать тебя в этом мире и в чертогах Махала. И я намерен сдержать свое обещание. - Ты поэтому изорвал в клочья кровать и испортил великолепные подушки и балдахин? - я прищурилась, а Фили не смог сдержаться и растянулся в довольной улыбке. — Для тебя тоже важно, чтобы я пошла на прием? — спросила я. Всё внутри меня свернулось и затаилось. — Я бы хотел посмотреть на лицо Трандуила, когда он узнает, что мы не собираемся отдавать тебя ему, — ухмыльнулся Фили. — Хорошо, — кивнула я, ещё сама не веря, что соглашаюсь, — Но мы уйдем так быстро, как только сможем. — Обещаю, — Фили перехватил мою руку так, что она оказалась у него под локтем, и подмигнул мне, — Давай повеселимся. Ничего веселого я в предстоящей встрече не видела, но покорно пошла вслед за Фили, который вдруг выпятил грудь и приподнял подбородок, всем своим видом показывая, насколько он горд и счастлив вести меня под руку. На ум пришли маски. Это был совсем не тот Фили, что сидел, сгорбившись, на краю кровати, опустив плечи. Сейчас он излучал уверенность и счастье. Смогу ли я так же? Я не была уверена. У меня в голове мелькали ужасные сцены, как эльфы хватают меня, а Торин поворачивается спиной и позволяет меня увести.