Простуда и небольшая месть

Изуна ненавидел это состояние. Тело отказывалось функционировать нормально. Голова кружилась, перед глазами плыло, а поток чакры оставлял желать лучшего. Тут не только в шарингане, но и в способностях создать обычный огненный шар засомневаешься. Изуна шмыргнул носом, покивал головой на слова Мадары, что ему стоит остаться дома, чтобы отдохнуть, и выскочил наружу. В конце концов он взрослый человек, сам разберется. Небольшая температура не повод уклоняться от работы. Он потер лоб, стирая выступивший пот. Солнце пекло не настолько сильно, но все равно было жарко. Через неделю первый экзамен на чунина. Нововведение, так сказать. Конечно, Изуна переживал, но как хороший учитель, он не мог не верить в своих учеников. Они умные и сильные ребята и должны справиться, зря он их тренировал что ли? Глаза защипало от выступивших слез. Изуна чихнул, но упорно продолжил путь к тренировочным полям. Не мог он бросить свою команду перед таким вот важным событием. День обещал быть тяжелым. Кажется, именно сегодня еще должен был вернуться с миссии Тобирама. И плохое самочувствие не спасет от ожидаемой мести. Пожалуй, не стоило сбегать в тот раз утром от него, забрав чужую одежду и оставив в комнате лишь клановую. А так как Мадара вряд ли был бы рад видеть чужака в комнате брата, Тобираме пришлось убегать быстро, почувствовав чужую чакру неподалёку. И выбор одежды точно не был приоритетом в тот момент. Изуна улыбнулся, он хотел бы увидеть Тобираму в тот момент. Тот наверняка был в бешенстве. Больше в тот день они не увиделись. Тобирама ушел на миссию. Но представить гнев и раздражение на чужом лице не сложно. Тобирама вообще был скуп на эмоции, но именно эти два выражения почему-то мелькали довольно часто. И Изуна совсем не виноват, что любил выводить его из себя. Маленькая привычка. Он так задумался, что едва не пропустил камень, летящий прямо в лицо. Но вовремя уклонился, гневно уставившись на троих детей. От резкого движения голова закружилась. Лица учеников выглядели расплывшимися. Изуна прищурился. Кажется, они кидали камешки через реку. — И что это было? — оскалившись, спросил он, подбрасывая пойманный камень в воздух, — решили так вот некрасиво избавиться от сенсея? — Изуна покачал головой, — и как вам не стыдно? — голос срывался. Говорить было неприятно. Горло прожигало насквозь. — Простите, Изуна-сенсей, — хором крикнули дети и на перегонки побежали к своему учителю. Изуна не смог сдержать улыбки. Он и Мадара, да и все дети войны, были лишены спокойного детства. Почти все время уходило на тренировки, у них не было возможности играть, дурачиться. Все-таки идея Мадары и Хаширамы построить деревню не так плоха. Они все четверо из разных кланов. Из разных семей. С разными традициями, ценностями, но одним общим домом. Коноха объединила их всех. Они все люди, и у них у всех течет одинаковая кровь по венам. Так ли имела война смысл? Изуна не знал ответа на вопрос. Грудь сдавливало. Горло першило от кашля, а нос все никак не мог вдохнуть столь необходимый воздух. Изуна следил за тренировкой, с хрипотцой в голосе давая советы, исправляя ошибки. Жар в теле сменился ознобом. Изуна потер руки и приобнял себя, пытаясь хоть немного согреться. Перед глазами мелькали блики. Ему становилось все хуже. — Изуна-сенсей, с вами все в порядке? — видимо, он настолько устал, что даже не заметил, как тренировка прервалась, — кажется, вы заболели. У вас все лицо красное. — Все в порядке, — Изуна махнул рукой, — немного приболел просто, — он снова захлебнулся в кашле. — Мы проводим вас до дома, — Дети подхватили его под руки и потащили в сторону квартала Учих. Изуна покачал головой, но спорить не стал. Возможно, отлежаться один день лишним не будет. То, что они столкнулись с Тобирамой, было ничем иным, как законом подлости. Но судя по тому, как Тобирама целенаправленно шел в их сторону, Изуна ошибся. Встреча была спланирована. Изуна нацепил улыбку на лицо, но, кажется, она вышла слишком измученной, и помахал рукой. Не будет же Тобирама злиться на больного. Изуна хихикнул, представив Тобираму в одежде Учих, крадущегося по Конохе, чтобы его никто не заметил, или еще лучше, голый Тобирама, прячущийся в кустах. Ну, не весело разве? Изуна уже, не стесняясь, смеялся. Перед глазами продолжало плыть, а тело так же морозить. И если бы его не держали под руки, то точно завалился бы на землю. Черт бы побрал эту болезнь. — Что с ним? — Тобирама недовольно наблюдал за этим концертом. Ему нужно было поговорить с Изуной и обсудить скорый экзамен. Он только вернулся с миссии и планировал закончить несколько дел сразу. И странное поведение Изуны не вписывалось в планы. — Изуна-сенсей заболел. Тобирама покачал головой. И чем этот идиот думал, выходить в таком состоянии на улицу? — Я отведу его домой, можете идти, — он перехватил Изуну у учеников, поддерживая того под плечо. Изуна дождался пока дети не испарятся и прижался всем телом к Тобираме. В объятиях было уютно, жар чужого тела прогонял озноб. Изуна повис, чувствуя как его качает. — Соскучился по мне? — шептал он, опаляя шею слишком горячим дыханием, — сразу обниматься полез, — Изуна покачал головой, а затем уткнулся лбом в Тобираму. — У тебя жар, — заметил Тобирама, — идем, — он потащил вяло сопротивляющегося Изуну к себе домой. Это было куда ближе, чем квартал Учих на краю селения. — Мой дом в другой стороне. Если что — я без боя не дамся, — возмутился Изуна, пытаясь выкрутиться из хватки рук Тобирамы, — и Мадара будет беспокоиться. Тобирама вздохнул. Как же его порой раздражало, когда Изуна говорил о Мадаре. Как будто в его жизни нет других людей. — Успокойся. Тобирама крепче сжал руку Изуны и использовал хирайшин, чтобы сразу оказаться в своей комнате. Он бы мог перенести их сразу к Изуне, но второй был категорически против печатей в своем доме. И сказал, что если найдет хотя бы одну, даже самую маленькую, то жизнь Тобираме раем не покажется, при условии, если он, конечно, выживет после находки. Изуна недовольно пропыхтел и отошел на шаг в сторону. — Ненавижу твою технику, — он поморщился, приложив руку ко лбу, от перемещения затошнило, — сколько раз тебе говорил, не используй ее на мне. — У тебя какой-то комплекс по этому поводу? — Катись к черту со своими комплексами, — огрызнулся Изуна, сдерживая кашель. В помещении было куда холоднее чем на улице. Дрожь била куда сильнее. Голова и горло болели, забитый нос отказывался дышать. То и дело приходилось утирать глаза, выступившие слезы смазывали картинку. Тобирама вышел из комнаты. Глупо было надеяться, что Изуна останется ждать его. — Не боишься заразиться? Изуна подошел ближе и обнял со спины, удобно устраивая голову на чужом плече, впитывая тепло. Тобирама мотнул головой, недовольно отмечая, что жар стал сильнее. Жгло даже через одежду. Он наконец-то нашел аптечку. — Не боюсь. Объятия пришлось прервать. Изуна поморщился. Он вообще был довольно тактильным и не любил, когда такие моменты прерывались довольно быстро. — В любом случае мне надо домой. Изуна через силу отстранился и направился к выходу, но тут же уперся в грудь Тобирамы. — Ты что творишь? — он отступил на полшага назад, — дай пройти. — Помолчи. Пользуясь моментом, Тобирама резко всунул градусник в чуть приоткрытый рот и положил руку на лоб. Он еле сдерживал гнев. Злиться на обычного Изуну бессмысленно, на заболевшего тем более. Тот был слишком горячим. Только сейчас Тобирама обратил внимание на красные щеки, воспалившиеся глаза. — Идиот. Изуна невольно стрельнул глазами, но градусник не выплюнул. Очевидно, он хотел высказать все, что думал по этому поводу. Они так и стояли в такой позе, пока измерялась температура. Изуна сжимал ткань на груди Тобирамы и пытался не дрожать. Перед глазами снова стало плыть от головокружения. Ноги ощущались ватными и в любой момент были готовы подкоситься. Но менять положение не хотелось. Рука на лбу казалась такой прохладной. Изуна прикрыл глаза, сосредотачиваясь на этом ощущении. Через время он первый потянулся за градусником, но Тобирама его опередил, уставившись на цифры. — Надеюсь ты его мыл после того, как использовал, не хотелось бы облизывать твои слюни, — длинное предложение было сложно произнести. Изуна тяжело задышал, восстанавливая дыхание. — Целоваться со мной ему, значит, слюни не мешают, — Тобирама вскинул брови на серьёзное лицо Изуны, — конечно, я его мыл, успокойся. Изуна кивнул. И не объяснишь ведь, что просто пошутил, а другое выражение лица поддерживать слишком сложно. — Сколько там? — он потянулся за прибором. Его слегка качало, действия были плавные и заторможенные. Не дать ему ухватиться за градусник было проще простого. — Достаточно, чтобы наказать тебя за нарушение постельного режима. — И кто меня накажет? Ты что ли? — Изуна хмыкнул и снова потянулся за прибором. — Пожалуй, — Тобирама прикинул, посмотрел на Изуну насмешливо, — в таком состоянии с тобой будет легко справиться. — Врач не может врать и вредить своим пациентам, — покачал головой Изуна. — Да? — Тобирама изобразил удивление, — как хорошо, что я не врач. — Как хорошо, что ты не врач, — вторил Изуна, — с таким доктором пациенты будут сбегать из больницы или вешаться, лишь бы не видеть твое лицо. Кстати, у тебя тут так холодно. Изуна поежился, протер рукой глаза. Голова сильно раскалывалась, даже думать было сложно. Как бы ему не нравилось разговаривать с Тобирамой, пора прекращать. — Это потому что у тебя температура тридцать девять. — Не хмурься, — Изуна положил руку на чужой лоб, разглаживая. Но Тобирама перехватил его за запястье и потащил в другую комнату. — Ложись, я принесу лекарства. — Мне нужно домой. — Считай, что ты дошел, — Тобирама уложил его на кровать. — Ооо, — протянул Изуна, сдаваясь, — это было предложение? — он смог выдавить улыбку. Но в купе с красным опухшим лицом, воспаленными глазами, она выглядела слишком вымученной. Тобирама чуть задумался. — Нет, это точно было не оно. — Фух, а то я уже испугался, — облегченно ответил Изуна и зарылся в плед. — Почему не ложишься под одеяло? Так удобнее и теплее? — нахмурился Тобирама. Изуна и раньше был у него дома, но обычно заходил только на пару минут. Неужели стесняется? Но его сложно назвать стеснительным, более точным было бы разрушающий порядок и обычные устои. Но все было куда проще. — Одежда грязная, — Изуна прикрыл глаза, привалившись к стенке плечом. — Я сейчас принесу. Изуна кивнул, кажется, ему сейчас было все равно. Что бы Тобирама не сказал, в любом случае столкнулся бы с согласием. Вывод напрашивался сам. Такой Изуна совсем не нравился. Тобирама предпочёл бы видеть его здоровым, шутящим, общительным, оспаривающим каждое решение и предложение. Из шкафа Тобирама выудил старое темное кимоно. Вроде бы он его не надел даже ни разу, так и пылилось на полке. Видимо, ждало этого момента. — Переоденься, я сейчас вернусь. Изуна кивнул и медленно, словно нехотя, поднялся с кровати. С тоской глянул на плед и принялся судорожно раздеваться. Его тело пробила дрожь. Тобирама нахмурился и поспешил за лекарствами. Изуна выдохнул, затягивая пояс кимоно. Оно было слегка большевато, но нормально. Чтобы поспать пойдёт. Как странно, он дома у Тобирамы. Раньше Изуна старался избегать это место, боялся таким образом сдвинуть их отношения. Он не знал, к чему стремиться в этом плане. Тобирама ему, определённо, нравился, Изуна бы даже мог сказать, что влюбился. Но его устраивало то, что у них было до этого. Они остервенело спорили до хрипа и проводили ночи вместе, изредка разговаривая ни о чем, вместе скрывались от Мадары, который не был рад присутствию Сенджу, если это не Хаширама, в их доме. Но то, что происходит сейчас, переходило все границы. Тобирама не должен заботиться о нем, пусть Изуне плохо настолько, что он прилагает максимум сил, чтобы не уснуть. Хотелось насладиться каждой секундой, ведь вряд ли подобное случится хотя бы ещё раз. Одноразовое предложение. Изуна задумался. А ведь Тобирама тоже должен быть уставшим, ведь он только что вернулся с долгой миссии. И решил потратить свободное время на заботу о нем, Изуне. Это льстило. Плечо заныло от неудобной позы. Даже укрывшись, было холодно. Изуна поёрзал, натягивая одеяло до носа. Тобирама все не возвращался. Что он там вообще делал? Со стороны кухни слышался стук переставляющих предметов, звон ложки об чашку. — Выпей, — Тобирама сунул под нос Изуны чашку, как только вернулся, — и это, — он протянул таблетку. Изуна кивнул. Напиток не был противным, но и вкусным его вряд ли можно назвать. — До конца, — пригрозил Тобирама, заметив, что Изуна отставляет полупустую чашку на тумбочку, — молодец. А теперь спи. Изуна кивнул, опускаясь обратно на кровать, и ухватил Тобираму за руку, когда тот собирался уйти. — Не уходи, — на грани шепота произнес Изуна, крепче стискивая чужую руку. — Мне нужно закончить пару дел. А тебе нужен отдых, — Тобирама был предельно серьезен, но пока не предпринял попыток вырвать руку или сделать хоть один шаг вперед. — Пожалуйста. Тобирама вздохнул, присел рядом, обхватил ладонь Изуны своей, поглаживая костяшки пальцев. Он не хотел уходить, не хотел оставлять Изуну одного в таком состоянии. Может и правда стоит остаться. Если он не придет на работу в свой положенный выходной, ничего же не случится. Хаширама и сам справится. К тому же он там не один. — Хорошо. Изуна улыбнулся, не открывая глаз, подвинулся в сторону, уложив Тобираму рядом с собой, и тут же прижался к нему. — Значит, сам ты ложиться в грязном не хотел, а меня заставил, — хмыкнул Тобирама, смыкая объятия. — Переживешь, — слишком неразборчиво буркнул Изуна и тут же засопел.

***

Изуна проснулся от шума за окном. Он чувствовал себя немного лучше, но еще не выздоровел до конца. Тобирамы в комнате не было. Место рядом было холодным, значит, ушел он давно. Изуна прокашлялся. Голова немного гудела, но в целом он чувствовал себя не плохо. На тумбочке стояла чашка с лекарством, а также лежали таблетки и клочок бумаги. — Тобирама, Тобирама, не ожидал, — Изуна покачал головой, усмехаясь. Неужели Тобирама думает, что это может его смутить? Ну уж нет. Изуна залпом выпил лекарство, закинул Таблетки в рот и вскочил с кровати. Раз своей одежды тут больше нет, то можно поэкспериментировать. Что там Тобирама носил чаще всего? Что ж, его мех, больше не его мех.