Мечты колдуньи с флейтами

Он пришёл к порогу её мастерской и сказал, что хочет свирель её работы. Нигами не думала, что кто-то действительно явится на её объявление. Ведь есть столько настоящих знатоков своего дела, некоторые из которых тоже не прочь творить безвозмездно. Да и у пришедшего уже имелась свирель. Он поведал об удивительных существах, живших едва ли не в иных вселенных, которые изобретали свирели даже лучше, чем всё, до чего до сих пор дошли люди. Но иного оружия им недостало. Ханхитики были почти стёрты даже из памяти народов. Нигами заслушалась, рисуя в воображении картины. Она живо представляла, как музыканты с гибкими конечностями и большими грустными глазами оплакивали семьи и дома в звуках своих инструментов. И заказчик хотел воссоздать эти мелодии. Песни боя, веселья и плача, что играли ханхитики. Нужны были свирели с необыкновенным, непривычным слуху звучанием, другими гаммами нот. От Нигами требовалось сделать такую свирель. Она в воодушевлении сказала, что работа будет готова через несколько суток. Но на деле провозилась гораздо дольше. Она была не единственной, как выведала. Десятки людей поддерживали историка ханхитиков. Тоже строгали инструменты, отправлялись в экспедиции в поисках порталов, исследовали осколки культуры и писали труды. Работали на славу, и Нигами пугало то, как жалка она на их фоне. Если не постарается... От неё и не требовали ничего грандиозного. Вовсе не обязательно было обкладываться свитками и ходить на раскопки с отрядами, путаясь у всех под ногами. Ей всего лишь заказали свирель и дали чертежи. Зачем было проводить за исследованием целые дни, она сама едва могла объяснить. Ради пары непрошеных символичных намёков на ханхитикскую мифологию, изображённых в узоре на мундштуке? Заказчик весело похвалил её ответственность и радовался, что тема её увлекла. Спросил, можно ли рассчитывать на неё в дальнейшем, готова ли она влиться в их группу. Нигами слушала и улыбалась, сама того не понимая, улыбкой облегчения. Она не помнила, как отнекалась. Знала только, что, отдав заказ и выйдя из кустарного музея, никогда туда не вернётся и вспоминать эти недели будет с тяжестью, которую не покроет едва живая гордость. Всё равно свирель не получилась идеальной. Она снова отдалилась, отказалась пересекаться, сбежала к своим заданиям, крышам и мастерской. Как и всегда. Оно того не стоило, зачем мучиться, для чего метаться в страхе и всё равно всех подводить. Незачем, незачем, мир прекрасно обходится без неё, для чего она лезет и нарушает это бешеное непонятное течение. Какой вклад она может внести, что может окупить создаваемые ей помехи... Лес, уютные тени, полная корзина целебных цветов, отдых перед возвращением домой. Где-то вдали играет флейта. Ударная мелодия, воинственный мотив. Это снова тот музыкант-оборотень. И радостные люди на поляне, с которыми ей по пути... Там она вряд ли помешает. Туда можно.