В твоих глазах я вижу счастье.

В тусклую, мерклую комнату едва пробирается меж не до конца задвинутыми шторами неяркий солнечный луч, не принося никакой пользы своим освещением, а лишь больше портя настроение. Погода сегодня самая противная: градусы понизились до минус десяти, небо затянуло тяжёлыми серыми тучами, холодный ветер даёт сильную пощёчину, от которой краснеет и трескается всё лицо, а грязные лужи на асфальте пробираются в только вычищенную обувь, доводя людей до промокания, ну, а затем — до простуды. Укутав тело, находящееся в недовольной позе со скрещёнными на груди руками, по нос бежевым одеялом с цветочками, Сонхун рассматривал свою комнату с целью найти что-нибудь раздражающее. Будем честны: его раздражало сейчас всё. Но оторваться и выпустить свою злость нужно на чём-то конкретном. К сожалению, всё бесило его одинаково, из-за этого он сходил с ума вдвойне. Только внутри себя. Позавчера прилетели мама и отчим Джея, и он тут же переехал к ним, словно вырвавшись на свободу и прощаясь с таким понятием, как «неловкость». Он больше не будет себя чувствовать не в своей тарелке, несмотря на то, что они с Сонхуном дружат почти с самого рождения, ведь их мамы тоже являются подругами с детства. Вчера же Пак предложила сыну в честь приезда своего родного человека сходить к ней в гости, дабы вновь почувствовать эти вайбы дружбы двух семей, на что Сонхун отказался, выбирая прогулку с Хисыном. Прогулку, которая так и не состоялась. И по причине переезда лучшего друга и его отсутствия рядом на данный момент, теперь опустошение на душе отражалось не только в погоде, но и в комнате. Если бы даже Сонхун не рассказал ему всего того, что творится внутри него, Чонсон всё равно бы поддержал и успокоил, говоря умные и мудрые слова. По переписке и звонкам всё равно не то. — Сонхун, ты опаздываешь в универ, — в комнату входит женщина, одевшись в свою любимую форму, но, заметив сына, неподвижно лежащего на кровати, что его лицо едва было видно из-под одеяла, включая его нахмуренные прямые, густые брови, она удивлённо ахает и подходит к нему. — Ты ещё не готов? Парень совершенно ничего не отвечает, обиженно смотря куда-то вперёд, что, признает его мама, выглядит для неё достаточно милым. Он с детства строит такое выражение лица, когда чем-то недоволен, поэтому он всё ещё похож на того самого маленького пятилетнего ребёнка Хун-и. — Всё в порядке, малыш? — садится Пак возле его туловища, отчего сын незаметно двигается вбок, сохраняя свой мрачный образ, но и стараясь не стеснить маму. — В последнее время ты сам не свой, — обеспокоенно поджав губы, она проводит по его волосам ладонью и внимательно смотрит ему в глаза, направленные вперёд, давая понять, что готова его выслушать. Он всё ещё не отвечает. — Знаешь, — не прекращая гладить, женщина отводит взгляд в другую сторону, дабы не давить им на младшего, и начинает говорить с тёплой улыбкой, — ты всегда был таким тихим и спокойным ребёнком. Я бы даже сказала, отстранённым? Ты не любил показывать свои эмоции, да и сейчас делаешь это очень редко. Когда после детского сада другие дети бежали обнимать и целовать своих родителей, ты оставался в конце и медленно шёл ко мне, стесняясь прижать к себе или сказать, что ты меня любишь и скучал, — она смеётся меж слов. — Я тогда думала: «Ах, что же мне делать? Неужели мой ребёнок меня не любит? Что я неправильно сделала? Какое воспитание ему нужно было дать?». Но времена шли, а ты всё не менялся, что очень меня расстраивало. Я была разочарована. В себе. Слушая эту историю, Сонхуну становится не по себе. Неужели его поведение доставляло маме такую боль? А если в целом? Скольких людей он ранит сейчас? Сонхун на секунду расфокусировывается с какой-то определённой точки, внимательно прислушиваясь к словам мамы, но затем несколько раз моргает и вновь устремляет глаза на шторы, продолжая лить в уши горячо преподносимую информацию с уст матери. — Но в один день я нашла твой дневник. Глаза парня тут же распахиваются, в них кричат паника и страх, а рот раскрывается в немом вскрике. «Господи, она узнала обо мне и Джейке?!» «Нет, этого не может быть... Она не могла этого прочесть.» «А если она всё-таки открыла его?!» — Прости меня за это, но тогда я хотела понять, что же со мной не так... Я подумала, что ты пишешь обо мне в нём, и решила прочесть его. Конец. Ему точно конец сейчас. Он затаивает дыхание, расширяя ноздри, на лице культурный шок и боязнь оказаться осуждённым, из-за чего он решается заговорить с ней, пока она не продолжила. — Мам, то, что ты прочла... — Не перебивай, — строго отрезает она, из-за чего парень сглатывает. «Она зла. Значит, мне точно попадёт.» — Хорошо... — Ты писал в нём, что ты очень любишь свою семью, но стыдишься это показать, думая, что мы станем насмехаться над твоими чувствами. Я тогда заплакала. «Стоп.» — Но в тот день я поняла, что все мои загоны относительно своего материнства были напрасны; это был всего лишь твой характер, с которым я должна смириться. И я это делаю по сей день, потому что ты мой ребёнок, и я приму тебя совершенно любым. Сонхун, как щеночек, поднимает чуть намокшие глаза на маму, видя её подбородок, ведь она всё ещё не смотрела на него, и расстроенно выдыхает под нос. Ему очень жаль, что он не может с этим ничего поделать. Конечно, ему хочется ответить ей взаимными чувствами, но их правда очень сложно продемонстрировать. И он, безусловно, очень благодарен маме за эти тёплые слова. — Мам, — тихо отзывает он её. — Когда ты прочла этот дневник? — Ох, ну, кажется, когда ты только перешёл в среднюю школу. «Да, так и есть. Она читала мой старый дневник.» — Ты больше не трогала мои дневники?.. — Нет, я бы не посмела. Я не хочу нарушать твоё личное пространство, просто на тот момент я считала, у меня нет другого выбора. Ты же прощаешь меня? — женщина опускает глаза на сына, который не ожидает этого, поэтому она успевает заметить капельки слёз на его глазах, но не говорит об этом, чтобы не вогнать уже взрослого парня в краску. — Конечно, — тепло улыбается он и кивает. — Всё хорошо. — Я рада, — нагнувшись, Пак целует его в лоб и продолжает говорить: — И знаешь, ты ведь никогда и не делился тем, что происходит внутри тебя. Даже свои проблемы ты не рассказывал никому, кроме Чонсона. Я благодарна ему, на самом деле. Но стоит отметить, что ты изменился в последнее время. — Изменился? — переспрашивает он, удивляясь. Как же он изменился, что аж мама заметила странное поведение своего ребёнка? — Ты ведёшь себя, как человек. — Что? — оттого что это прозвучало довольно глупо, посмеивается парень. — За этот месяц я начала замечать, что ты стал более эмоциональным. Я вижу, как вечерами ты иногда поёшь весёлые песни под нос, слабо улыбаясь и думая о чём-то; как ты, бывает, возвращаешься не в духе или расстроенный; как изредка, но всё же взбудоражен и очень взволнован чем-то. Даже позавчера, помнишь? Ты вернулся домой с широкой улыбкой на лице, что мы с Чонсоном посмеялись, когда ты скрылся здесь, не понимая, что с тобой. «Что со мной?» — Я не знаю, кто или что на тебя влияет, но я безумно рада, что ты стал показывать свои эмоции и чувства, — искренне улыбнувшись, Пак смахивает слезинку с правого глаза своим мизинцем и оставляет эту капельку под глазом сына, изумляя его. — Но даже если ты пока не готов показать свои слёзы, пусть мои побудут на твоём красивом личике. Моих же слёз ты не будешь стесняться? — смеётся она, на что парень недовольно бурчит: — Эй, почему это я должен?! — Потому что ты у меня такой сладенький малыш, — взяв его за щёки, она начинает тянуть их, отчего лицо Сонхуна растягивается в обе стороны, из-за чего он возмущается. — Ну, ма-а-ам, я же больше не ребёнок! Прекрати, — убрав её руки, тот резко принимает сидячее положение и хлопает по своим щёкам, чем смешит старшую. — Ладно, всё. Сентиментальные моменты закончились, поэтому а ну быстро на учёбу, я сейчас тоже на работу опоздаю! — она, тоже поднявшись, выбегает из его комнаты, попутно смотря на настенные часы. — Мам, у меня нет настроения-я, — тянет брюнет, тяжело вздыхая и убирая с ног одеяло. — Отставить суицид! — кричит та с коридора. — Ключи оставляю на тумбочке. Чтобы через пятнадцать минут, когда я позвонила, ты сказал, что ты уже вышел из дома! Через пару секунд слышен хлопок входной двери. Запрокинув голову на спинку кровати, Сонхун думает о словах матери. — Я не знаю, кто или что на тебя влияет, но я безумно рада, что ты стал показывать свои эмоции и чувства. Зажмурив глаза, парень углубляется ещё на пару дней назад. — Тогда пока. Спасибо, что угостил. — Не за что. Увидимся завтра в университете! — «Увидимся в университете»... Я должен сдержать своё слово. Резко поднявшись с постели в прыжок, Сонхун летит в ванную комнату принять все свои утренние водные процедуры. Мама позвонит уже через тринадцать минут.