Seijoh Inc.

Ивайзуми ошибался насчет Тендо. На самом деле он был приятным, продуктивным работником, если не сказать немного эксцентричным. Он любил петь себе под нос во время работы, а его манеры при телефонном разговоре определенно нуждались в улучшении, но в целом он был прекрасным сотрудником. На самом деле у Ивайзуми не было проблем ни с одним из них, за одним исключением. — Я уже сказал тебе вчера, — произнес Ивайзуми, изо всех сил стараясь говорить ровным голосом, — что мы не так оформляем эти отчеты, — он подвинул бумаги через стол к Семи, который неподвижно сидел в одном из офисных кресел. — Я понимаю, что именно так вы делали в Датеко, но Сейджо делает все по-другому. Я просил тебя переделать их. — Я знаю, — ответил Семи. Он едва взглянул на бумаги. — Я собирался, но потом решил, что так будет лучше. Если вы подумаете об этом объективно, то увидите, что я прав. Ивайзуми глубоко вздохнул и сосчитал до десяти. Он сможет сделать это и без крика. — Я не спрашиваю твоего мнения. Я говорю тебе, как делать твою работу. — Я знаю, как делать свою работу. — Может быть, в Датеко, — сказал Ивайзуми. — Ты сейчас в Сейджо, и если ты хочешь продолжать работать здесь, тебе нужно кое-что сделать с качеством работы и твоим отношением. Семи заметно рассердился. Его плечи распрямились, а скрещенные руки напряглись на груди. У Ивайзуми зазвонил телефон. Он потянулся к нему вслепую, все еще наблюдая за Семи. — Ивайзуми Хаджиме. — Ива-чан! Ты не поверишь, что только что произошло! Я выглянул в окно и увидел… — Я перезвоню, — произнес Ивайзуми сквозь стиснутые зубы. — Что? Почему? Это очень важно, Ива-чан! — Я занят. Я тебе перезвоню. — Нет. Не смей вешать трубку… Ивайзуми повесил трубку. — Послушай, — сказал Ивайзуми, возобновляя разговор, как будто его никто не прерывал. — Очевидно, что ты заботишься о своей работе, и я ценю это. Я знаю, что ты был руководителем отдела Шираторизавы, и я уважаю и это тоже. Но ты должен понять, что не ты теперь главный, Семи-сан, а я. Если я скажу, чтобы ты исправил отчет, — он постучал по бумагам для выразительности, — тогда тебе лучше исправить отчет. Или я заменю тебя кем-нибудь, кто это сделает. Ты меня понимаешь? Челюсть Семи была сжата так сильно, что на левой стороне его лица дернулся мускул. — Значит, вы хотите, чтобы я поступил по-вашему, а не так, как будет правильно? — По-моему и есть правильно, — ответил Ивайзуми немного резче, чем намеревался. — Я хочу, чтобы переделанные отчеты были у меня на столе в понедельник утром. Если нет, то у нас будут проблемы. Понятно? У Семи был такой вид, словно он собирался продолжать спор. Ивайзуми приготовился к продолжению конфликта. Ему никогда не приходилось увольнять кого-то за нарушение субординации, и он не хотел начинать это делать сейчас. Дверь в его кабинет распахнулась, и в дверном проеме возник Ойкава с лицом, раскрасневшимся от гнева. — Ты бросил трубку, — огрызнулся он. — Не могу поверить, что ты повесил трубку. Ивайзуми почувствовал, как у него начинает болеть голова. — Ойкава, я же сказал тебе, что он занят! — ворвался Ханамаки, раздраженно говоря. Ивайзуми проигнорировал их обоих и снова посмотрел на Семи. — Понятно? — повторил он. Семи нахмурился и схватил бумаги со стола Ивайзуми. — Да, конечно. Он пронесся мимо Ойкавы, даже не взглянув на него. Ойкава проводил его взглядом, выражение его лица на мгновение дрогнуло, но когда он посмотрел на Ивайзуми, его ярость снова вернулась. — Извини, Ивайзуми, — сказал Ханамаки с порога. — Я пытался. — Все нормально. Закрой дверь, пожалуйста. Как только они остались одни, Ойкава встал над ним — гнев исходил от него, как жар пустыни. — Ойкава, мне кажется, ты слишком остро реагируешь. — Слишком остро реагирую? — повторил Ойкава, и голос его дрогнул на этом слове. — Слишком остро реагирую? Я не слишком остро реагирую, Ивайзуми, но покажу тебе, как это выглядит. Ивайзуми слегка отодвинулся в кресле. В этой фразе не было ни единого «Ива-чан». Что-то определенно было не так, и он никак не мог смириться с тем, что это из-за глупого телефонного звонка. — Ты в порядке? — Нет, я не в порядке, — отрезал Ойкава. — Я просто хотел поговорить с тобой. Неужели так трудно уделить пять минут своего дня? — У меня были дела, — сказал Ивайзуми, указывая на пустой офисный стул, который только что занимал Семи. — Это не могло ждать. — Дела с твоим новым хорошеньким сотрудником, — усмехнулся Ойкава. — Как печально. Ивайзуми был шокирован поведением Ойкавы, но удивление постепенно исчезло. Теперь он почувствовал, как тлеют угольки его собственного гнева. Он крепко вцепился в подлокотники кресла и подавил желание встать. Если он встанет, то начнет кричать, а это ничего не изменит. — Прости? — Так вот почему у тебя не было на меня времени? — Ойкава сделал шаг вперед. — Ты был слишком занят этим симпатичным новым куском задницы с плохо покрашенными волосами? Я тебе уже надоел? Вопреки здравому смыслу Ивайзуми вскочил на ноги и хмуро уставился на Ойкаву. — Если это действительно то, что ты думаешь, тогда проваливай. Я не собираюсь заниматься этим дерьмом. Глаза Ойкавы сузились, но он не отступил. — Тогда в чем проблема? Что же я сделал? — Я не понимаю, о чем ты говоришь. — Ты избегал меня всю неделю! — сказал он слишком громко. — Ты был слишком занят, чтобы даже пообедать со мной, и никуда не можешь пойти после работы, потому что задерживаешься допоздна и едва разговариваешь со мной по телефону! — Мы вчера с тобой полчаса разговаривали, Дерьмокава! — Ты меня избегаешь! — настаивал Ойкава, прижимая палец к груди Ивайзуми. — Просто скажи мне, что я сделал! — Ты ничего не сделал! — Ивайзуми понял, что он все-таки кричит. Он надеялся, что их голоса не будут слышны за пределами офиса. — Я не знаю, в чем твоя проблема! — Ты! — воскликнул Ойкава. — Ты — моя проблема! Все, чего я хочу, это быть с тобой, а ты даже не позволяешь мне! Неужели я настолько ужасен? Ивайзуми сделал шаг назад, пламя его гнева внезапно погасло. Ойкава не злился. Он был неуверен. — Скажи мне, что я сделал! — снова настаивал мужчина. — Я думал, что нравлюсь тебе. Ты вел себя так, будто я тебе нравлюсь. — Ты мне нравишься. — Тогда что не так? Ивайзуми молча смотрел на него. Щеки Ойкавы пылали, дыхание участилось. У него даже несколько волос выбились из прически, чего Ивайзуми никогда не видел. Он был в полном беспорядке, и это было потому, что он думал, что он больше не нравится Ивайзуми. Ивайзуми рассмеялся, он ничего не мог с собой поделать. — Замолчи! — сказал Ойкава еще громче. — Не смейся надо мной! — Я не смеюсь, — сказал Ивайзуми, борясь с собственной улыбкой. — Правда. Ты просто милый, когда злишься. Выражение лица Ойкавы ослабло, он несколько раз смущенно моргнул. Ивайзуми сжал лицо Ойкавы в ладонях и поцеловал его. Несмотря на недавний гнев мужчины, он тут же ему ответил. — Ты хуже всех, Ива-чан, — пробормотал он через мгновение, обнимая Ивайзуми за талию. — Ты должен быть со мной добрее. — Это ты ворвался в кабинет и набросился на меня, — сказал он, убирая волосы Ойкавы со лба. — Это ты злой. Ойкава тяжело вздохнул в плечо Ивайзуми. — Прости. Я просто сейчас нервничаю. У меня так много работы, и я не видел тебя всю неделю, а Ушивака… — он замолчал, скривив лицо при произношении этого имени. — Я беспокоился, что Ушивака что-то сказал тебе, — он отстранился, чтобы посмотреть на Ивайзуми. — Но ведь он этого не сделал, да? — Нет. Что бы он сказал? — Ничего, — ответил Ойкава, быстро уткнувшись лицом в плечо Ивайзуми. — Просто забудь об этом. Это было маловероятно, но Ивайзуми не был настолько глуп, чтобы совать нос в чужие дела. Во всяком случае, не сейчас, когда они стояли на шаткой земле. — Эй, послушай, — сказал Ивайзуми. Он провел руками вверх и вниз по спине Ойкавы. — Я буду здесь до вечера, но в субботу точно возьму выходной. Ты занят? Дыхание Ойкавы обжигало его шею. — Может быть, а может, и нет. — Так ты хочешь чем-нибудь заняться или нет? — Ивайзуми закатил глаза. — Я думаю, что смогу освободить для тебя свое очень плотное расписание, Ива-чан, если ты так отчаянно хочешь проводить со мной время.  — Просто скажи «да», — оттолкнул его Ивайзуми, — Не надо вести себя как придурок. — Да, — сказал Ойкава. — Я хочу чем-нибудь заняться. — Тогда ладно, — Ивайзуми отступил назад и скрестил руки на груди. — Если ты не возражаешь, я действительно с головой в работе. Я позвоню тебе, когда освобожусь, и мы все обсудим. — Хорошо, — сдался Ойкава с драматическим вздохом. — Но сначала поцелуй меня, или я не уйду. — Придется это сделать. — Ива-чан! Ивайзуми притянул его к себе в поцелуе, на этот раз более страстном, чем предыдущий. Когда они оторвались друг от друга, то дышали слишком тяжело, а на щеках горел румянец. — В субботу, — сказал Ойкава, слегка задыхаясь. — Если ты откажешься, я убью тебя голыми руками. — Не откажусь. Иди работай. — Хорошо, мам, — сказал он, отступая и закатывая глаза. — Лучше позвони мне позже, как ты и сказал. — Обязательно. Ойкава помедлил у двери, прищурившись, словно пытаясь определить, не лжет ли он. — Пока, Ива-чан. — Пока, Ойкава. Когда он ушел, Ивайзуми тяжело опустился в кресло, опустошенный. Разговор с Семи был достаточно скверным. Истерика Ойкавы этому не помогла. Он чувствовал, что ему нужен длительный отдых. — Ивайзуми? — Ханамаки снова появился в дверях. — Раз вы закончили со своей любовной ссорой, вы нам нужны. Тендо что-то сделал со своим компьютером, и он, возможно, стер еженедельные финансовые отчеты. Ивайзуми считал его хорошим человеком. Он не понимал, что сделал в своей жизни, чтобы заслужить это. — К счастью, Козуме спустился к нам и сумел восстановить данные, — сказал Ивайзуми, завершая пересказ инцидента. Был поздний вечер пятницы, и он сидел в офисе Ушиджимы, обсуждая дела новых сотрудников Датеко. — Тендо действительно кажется немного… другим, — произнес Ушиджима. Он смотрел в окно, слушая Ивайзуми, но это не выглядело неуважением. — Но я уверен, что он будет хорошим работником. А как насчет остальных? Ивайзуми вспомнил усмешку Семи. Он чуть было не упомянул об их разногласиях, но покачал головой. — Думаю, с ними все будет в порядке. Они довольно быстро освоились с системами Сейджо. Мы должны быть в состоянии соответствовать темпам производства Датеко к следующему месяцу. — Хорошо, — удовлетворенно кивнул Ушиджима. — Ты очень неплохо справляешься, Ивайзуми. Я очень впечатлен твоей работой. — Спасибо, Ушиджима-сан. — Ты ведь не работаешь в эти выходные, верно? — Нет, я думаю, мы уже достаточно нагнали. Останусь сегодня немного позже, но не думаю, что смогу провести здесь какое-то время в выходные. Ушиджима снова кивнул. — У тебя есть какие-нибудь планы? На мгновение Ивайзуми показалось, что он намекает на то, что они должны что-то сделать вместе. Затем он напомнил себе, с кем разговаривает. Если бы Ушиджима хотел что-то сделать, он бы просто сказал это. — Эм-м, примерные, — сказал Ивайзуми. — С Ойкавой? Ивайзуми не знал, что сказать, и Ушиджима, казалось, почувствовал его неловкость. — Ты не обязан отвечать на этот вопрос, — сказал он. — Это было неуместно с моей стороны, как твоего начальника. — Да, — ответил Ивайзуми, не совсем понимая, зачем он это говорит. — Да, с Ойкавой. Брови Ушиджимы опустились еще ниже. — Ты мне нравишься, Ивайзуми-сан, — сказал он. — Ты хороший человек. Ивайзуми вспомнил те же самые слова из их предыдущей встречи в лифте. Он почувствовал, как напряжение сковало его конечности. Он не хотел продолжать этот разговор. — Именно поэтому я и говорю это, — продолжил Ушиджима, — хотя, наверное, не должен. Ивайзуми хотел сказать ему, чтобы он ничего не говорил. Ему хотелось встать и уйти из кабинета, уйти от этой ситуации, пока она не превратилась в нечто неприятное. Но Ушиджима был его боссом, а он ценил свою работу. — Ойкава по-своему хороший человек, — сказал Ушиджима. Он снова смотрел в окно. — Во всяком случае, он пытается. Но для кого-то невозможно отрицать свою природу. Мы рождаемся такими, какие мы есть, и часто это невозможно изменить. Ты понимаешь, Ивайзуми? — Не совсем. Ушиджима вздохнул, и вид у него был расстроенный. — Я хочу сказать, — начал он снова, — что, как бы Ойкава ни старался, он все равно Ойкава. Некоторые вещи не меняются. — Он повернул голову и взглянул на Ивайзуми тяжелым взглядом. — Простите, — сказал Ивайзуми, стараясь спокойно усидеть на месте. — Я все еще не понимаю, о чем вы. — Иногда мне трудно самовыражаться. Ойкава всегда говорил, что я немного туповат. — Ушиджима тяжело вздохнул и снова нахмурился, глядя в окно. Ойкава всегда говорил… От этой формулировки Ивайзуми почувствовал легкий холодок. Это намекало на то, что в какое-то время Ойкава постоянно дразнил Ушиджиму. Может быть, так же, как он дразнил Ивайзуми. Он не хотел об этом думать. — Я не пытаюсь контролировать твои действия, — сказал Ушиджима. — Надеюсь, ты так не думаешь. Ты можешь делать все, что захочешь. Я просто хочу, чтобы ты был готов. Ойкава не очень-то хорошо умеет долго уделять внимание чему-то. Ему это быстро надоедает. Я не хочу, чтобы он причинил тебе боль, вот и все. Ивайзуми наконец понял, что Ушиджима пытался сказать. Он жалел, что все еще находится в неведении. — Приму к сведению, — процедил он сквозь зубы. Он старался держать себя в руках, но лицо его исказилось, превратившись в хмурое выражение. — Это все, что я хотел сказать, — сказал Ушиджима. — Как друг. Это не имеет никакого отношения к работе. Надеюсь, ты не обидишься на меня за это. Он пытался помочь — Ивайзуми понимал это даже сквозь раздражение. Позже, когда у него будет возможность успокоиться, он, возможно, даже оценит предупреждение. Или он будет слишком поглощен мыслями о том, почему Ушиджима так хорошо знаком с Ойкавой, чтобы действительно беспокоиться об этом. — Конечно, нет, Ушиджима-сан, — сказал Ивайзуми. Ему удалось говорить наполовину спокойно. — Спасибо за совет. Ушиджима кивнул, и если он и понял, какое впечатление произвел на Ивайзуми, то не обратил на это никакого внимания. — Одна последняя вещь. Я попросил генерального директора утвердить новый бюджетный план для вашего отдела. Это позволит нам назначить кого-то в качестве вашего соруководителя. Я чувствовал, что дополнительное руководство будет полезно для новых сотрудников. Мы откроем вакансию внутренне и рассмотрим кандидатов, но сначала я хотел бы знать, есть ли у тебя какие-либо рекомендации. — Ханамаки Такахиро. Он этого более чем заслуживает, — без колебаний ответил Ивайзуми. Ушиджима удовлетворенно кивнул. — Спасибо, Ивайзуми. Я подумаю об этом. И спасибо, что выслушал меня. Я больше не стану поднимать этот разговор. Он снова имел в виду Ойкаву, и Ивайзуми знал это. — Конечно, — сказал он, понимая, что пора уходить. Он встал и слегка поклонился. — Спасибо, Ушиджима-сан. Если вам что-нибудь понадобится, пожалуйста, дайте мне знать. Он подумал, не свернуть ли направо и не заглянуть ли в кабинет Ойкавы, хотя бы на минутку. Но, почувствовав на своей спине взгляд Ушиджимы, повернул налево к лифту. Он не собирался прекращать встречаться с Ойкавой, но не было никакой необходимости быть слишком очевидным перед начальником. Между ними явно что-то произошло. Ивайзуми подумал, не спросить ли Ойкаву. Он чувствовал, что заслуживает знать, поскольку это втягивало его в неприятные разговоры. Он задумался о совете Ушиджимы, о склонности Ойкавы быстро терять интерес. Это было не совсем точно. Ойкава преследовал его уже несколько месяцев, даже до того, как у них появилось какое-то подобие отношений. Ойкава не оставит его в покое. Именно он подошел к Ивайзуми с обвинениями в том, что тот отдалился от него. Казалось маловероятным, что он будет тем, кто отступит. Но, возможно, это была та сторона Ойкавы, которую он просто еще не видел. Мужчина действительно казался довольно сложным. Только что он был весь в фальшивых ухмылках и веселом настроении, а в следующую минуту он уже сыпал обжигающими угрозами и оскорблениями с гораздо более искренней улыбкой. Ойкава Тоору был парадоксом, так что, возможно, Ушиджима был прав. Ивайзуми не хотел об этом думать. Но не мог этого не делать.