Что луна, что солнце — одна беда

      Когда Сомин оказалась в гостиной факультета после победы над Когтевраном, было довольно-таки пусто и диван полностью свободен, где она и сидела, разглядывая потерянным взглядом свою книгу, пока к ней не подсел Чимин. Тяжело вздохнув, он опрокинул голову на кожаную спинку и, найдя ладонь девушки, взял её за руку, словно набираясь сил для разговора. Вот только Пак не знал, с чего можно начать. Он даже понятия не имел, зла ли Им на Тэхёна, на него, на кого-то ещё. Сомин руку не отдёрнула — она была спокойна, и Чимин, набрав побольше воздуха в лёгкие, быстро выпалил:       — Прошу, не злись на Тэхёна! Ким сейчас в ужасном состоянии, пойми его, пожалуйста, — Пак говорил тихо, но убедительно. Он выпрямился и взглянул на девушку, убирая книгу с её колен. — Его отец очень болен, из-за этого он на нервах… А Суджин ему просто на уши села!       — Я обидела их обоих. Не волнуйся, Чимин, всё хорошо. Я осознаю свою ошибку, — с долгими паузами договорила Сомин, не глядя на Пака в ответ. Словно один взгляд — и она расплачется от непонятных чувств внутри. Она не любит признавать свою неправоту, но, проанализировав эту ситуацию и вынеся определённые выводы, поняла, что её вина была даже значительнее, чем у кого-либо. — Надеюсь, он придёт завтра посмотреть на игру. Я бы хотела с ним поговорить до её начала.       Чимин быстро кивнул и его губы растянулись в довольной улыбке. «Обожаю тебя!» — шепнул Пак, когда обнимал девушку и ободряюще хлопал её по спине. Они просидели вдвоём на диване, каждый занятый своим делом, до времени отбоя, после чего со спокойной душой ушли в спальни. И пока мысли Чимина были заняты одной только игрой, Им не могла выбросить из головы слова друга. Ким не делился рассказами о своей семье в последнее время, он и молчаливым был с самого начала учебного года. Но чтобы всё было так серьёзно — никто и не догадывался. Даже Минсу, которой многие могли доверить любые секреты, зная, что она их выслушает и похоронит всё с собой, не знала. Потому что Тэхён жил дальше и улыбался ей так, что тяжело было заподозрить неладное.       Сомин самонадеянно оскорбила чувства Суджин, надеясь, что Ким простит ей и эту выходку, как всегда. Ведь он каждый раз закрывал глаза на недостатки девушки и принимал их, мирился с ними и даже придумывал решения, если вдруг станет их жертвой. Тэхён был готов терпеть всё, что сделает Им, чтобы потом по-доброму улыбнуться ей и молча обнять, делая вид, что ничего и не было. А Сомин продолжала — била ему по-больному словами, действиями, всем, чем можно. И вот он сорвался, не справившись с той тяжестью, которая свалилась ему на плечи.       Им чувствует вину за то, что вновь и вновь разбивает ему сердце, думая, что игнорирование чувств парня заставит его остыть к ней, но получалось наоборот. Чем дальше казалась Сомин, тем сильнее была к ней тяга — и Тэхёна это сводило с ума уже который год. Он словно наблюдал за тем, как корабль уплывал к горизонту, превращаясь в непонятную точку на фоне закатного солнца, а сам стоял на берегу, не в силах броситься к нему вплавь, потому что тут же утонул бы.       На следующий день Им не смогла найти парня, и только Минсу сказала, что Ким у господина Муна. Будто бы простыл и не придёт поговорить с ней. Чимин его также не видел, так как был слишком погружён в мысли о предстоящей игре. Пак ни о чём не беспокоился, кроме как об одном — обыграть Чонгука вновь и взглянуть на его лицо, перекосившее от злости. Сомин на слова подруги только холодно кивнула и развернулась, отправляясь к остальным членам команды, становясь подле Чимина плечом к плечу.       — Он обязательно придёт и посмотрит игру, — Пак утешал себя глупыми надеждами, хотя наперёд догадывался, что Ким не покажется до самого конца, оставаясь в гостиной Пуффендуя.       — Я знаю, — шепнула в ответ Им и грустно улыбнулась, в спешке поправив волосы Чимина.       Все были на своих позициях. Чимин, заняв своё место у ворот, радостно махнул рукой куда-то в сторону, где увидел среди множества учеников — Минсу, которая единственная на трибуне держала флажок с гербом Слизерина, чем получала неодобрительные взгляды. Сомин же не могла отвлечься — они с Чонгуком продолжали ненавистно смотреть друг на друга, пока не началась игра. Квоффл в воздухе, и они вдвоём сорвались с мест, однако Чон оказался быстрее и ухватил мяч первым. Но Тэхёна всё не было.       Игра продолжалась ещё несколько часов, пока Марк, откинув мантию красного цвета, не поднял руку к небу, в котором сжимал золотой снитч. Тут же раздался голос мальчишки, оглушающий и раздражающий — он кричал о потрясающей победе Гриффиндора. Сомин тут же поймала насмешливый взгляд Чонгука, Чимин подлетел к ней и положил свою руку ей на плечо, отвлекая разговором, однако Им не слышала.       Обежав большую часть коридоров, Тэхён оглянулся вокруг и не увидел холодных оттенков зелёного на школьной форме окружающих его учеников. Они все смотрели на него пристально и с нескрываемым презрением в глазах. Ким шепнул извинения и покинул библиотеку так быстро, как только мог. В нём внезапно всё заглохло — чувства, сердце, разум. Всё молчало, и он ощутил себя живым мертвецом, расхаживающим по коридорам школы. За каждым поворотом он надеялся столкнуться с кем-то, и его мозг, включившись вновь в работу, активно подбрасывал образ Сомин, которая наверняка сейчас в своей комнате или рядом с Минсу. Тогда… Где может быть Ли? Где они могут быть вместе?       Толком не разобравшись, Ким бежит, куда глаза глядят. Он сам не понимает, в какое именно место его заносит — Тэхён следует зову сердца и слушает свою интуицию. Здесь свернуть направо, покинуть помещение, свернуть налево, бежать вперёд, придерживаясь правой стороны, покинуть Хогвартс и бежать через всё поле — и только потом Ким осознаёт, что ноги несут его к стадиону, где проходят игры по квиддичу.       После сегодняшней победы Гриффиндора Чонгук окончательно задрал нос и с гордым видом ходил по школе. Чон усмехнулся, когда Ким случайно столкнулся с ним в коридоре ранее, и, смирив Тэхёна пустым взглядом, прошёл мимо в поисках Сохи, чтобы обрадовать её новостью и похвастаться. Ведь из всех его друзей только Хан поддерживала Чона и могла найти правильные слова всегда, в любой ситуации, в какой бы они двое не оказались.       Возможно, Сомин давно покинула стадион, но Кима принесло именно сюда. Оказавшись внутри, он увидел девушку, которая летала на метле кругами. Окликнув её, она стала постепенно снижаться и скоро уже твёрдо стояла ногами на земле.       — Минсу передала мне, что ты плохо себя чувствуешь, — в голосе Сомин явно слышно, как она расстроена тем, что Ким ограничился лишь таким оправданием перед её важной игрой. Ведь после неё они разъедутся по домам на Рождество.       — Подожди, я с мыслями собираюсь… Помолчи минутку.       — Прости? Заткнуть меня пытаешься? — она старалась держать себя в руках, но её руки дрожали от злости. Они проиграли им так просто и так быстро, что у Им челюсти сжимаются, чтобы не закричать от досады. — Мы же ждали тебя. Как полные идиоты!       — Сомин! — Ким неосознанно повысил голос, но тут же замолчал. Однако выражение лица Им не предвещало ничего хорошего и потому он быстро продолжил, неожиданно даже для самого себя выпалив: — Прости, что обидел тебя, что накричал, что чуть не ударил, что напугал. Мне очень жаль… — Ким подбежал к Им и заключил её в свои объятия.       Им громко выдохнула и уткнулась лицом в шею Кима, крепко обнимая его в ответ. Она промолчала на эти слова, и только её ладонь, мягко гладившая его спину, могла навести Тэхёна на мысль, что так она извиняется за всю ту боль, которая причиняла ему все годы. Которую она сейчас причинит ему, превращая истерзанное сердце парня в ничтожный пепел сгоревшей любви. Время замерло, но солнечный свет постоянно рассеивался в холоде, обращаясь на небе в сумерки. Сомин ощутила горячие слёзы, которые обжигали покрасневшие щёки от минусовой температуры, а Тэхён почему-то улыбался, разглядывая одинокий силуэт луны за ослепительно белым облаком. Его руки гладили девичью спину, щека коснулась её растрёпанных волос, а сердце внутри громко хрустнуло от раны. Он вновь не решился признаться вслух, а Сомин сделала вид, что не знает о его чувствах.       — Красивая луна сегодня, верно? — прошептал Ким, надевая свой шарф на Им. Девушка только кивнула и взглянула на небо, замечая, как одна за одной загораются звёзды. — Я бы хотел, чтобы вы все приехали ко мне на Рождество. Мама была бы рада большой компании. Правда я ещё не говорил с Чимином и Минсу…       — Мы приедем, если ты обещаешь провести с нами сочельник у Минсу. А пока давай вернёмся обратно.       — Так ты будешь не со своими родителями? — спросил Ким, на что получил отрицательный кивок от девушки.       — Родители уедут к моей тёте, а я не переношу её мужа, так что они разрешили мне побыть с подругой.       — Тогда обещаю, что праздники мы проведём все вместе!       Сомин крепко держала Кима за руку и больше не боялась, что он будет возлагать на это ложные надежды. Во взгляде Тэхёна была боль, которую тяжело утаить, но лёгкая улыбка на его губах заверяла в том, что сегодня он забудет о своей влюблённости, какой бы глупой, детской и сильной она не была. Этим вечером они так и остались просто друзьями, которые не спеша шли обратно к Хогвартсу под лунный свет и шептание звёзд о несбывшихся мечтах. Этим вечером звёзды шептались не о разбитом сердце Кима.       Они горевали о мечтах другого, чья душа должна была скоро устремиться к ним наверх, обращаясь ослепительном светом и занимая своё законное место где-то рядом с тусклой луной.       Этим вечером Тэхёна ждало письмо, в котором мать оповестила его о том, что отец вернулся с больницы домой. И они все с нетерпением ждут его возвращения. Минсу с Чимином нашли их в коридоре, сидящих на каменной перегородке. Ким достал несколько конфет и угостил друзей, ведь с этим письмом у него с плеч будто камни свалились, а Ли передала подруге записку от Юты, в которой он отметил, что сожалеет об их проигрыше и поздравляет с наступающим рождеством. Накамото был занят, поэтому увидеться они с Им так и не смогли до их отъезда.       Только на вокзале они перекинулись несколькими фразами и посмеялись с того, что в этом году удача не на их стороне. Накамото, которого Намджун уже звал обратно в свой вагон, быстро обнял Сомин напоследок и шепнул, что напишет письмо, отправляя сову на адрес Минсу. Так они и разошлись каждый к своей компании: Юта в размышлениях о том, что бы написать в письме, а Сомин о том, когда же оно прибудет к ней.       Тэхён сдержал обещание и появился на пороге дома Минсу утром двадцать четвёртого декабря, спустя несколько дней их каникул. Рядом с парнем стояла его мать, облачённая в традиционный ханбок белого цвета. Открыв дверь, родители Ли склонились в уважительном поклоне и вновь принесли свои соболезнования, на что вдова, с измученным лицом, осквернённым горем, приняла их. Она сутулилась, мало говорила, когда оказалась внутри дома, и по одной походке было видно, как тяжело ей на самом деле. Мать Кима надолго не задержалась и покинула гостеприимных соседей, сказав сыну оставаться. Её траур длился почти неделю, сегодня заканчивался пятый день и она могла больше не носить ханбок. Ровно к Рождеству похоронные церемонии закончились.       Отец Тэхёна терпеливо ждал возвращения сына, и только увидев его утром в родных стенах, проведя с ним за разговорами весь солнечный, тёплый день, он скончался глубокой ночью. Тихо, не потревожив никого в минуты, когда боль сковала тело. Тепло жены, лежащей рядом, и мягкий бархат её ладоней, что аккуратно лежали у него на плече, были последним, что он запомнил, покидая этот мир. И он был переполнен любовью — его семья вновь вместе, под одной крышей. Рядом с ним до самого конца.       Несмотря на то, что состояние Кима было разбитым, они перекусили у Минсу в комнате. Тэхён не мог заставить себя есть, но тёплая ладонь Чимина на его плече, ободряющие улыбки девушек и ни слова утешения, которые Ким не хотел слышать совсем, приводили его немного в чувства. Он позволял себе слегка приподнять уголки губ, когда Пак корчил рожицы и с воодушевлением говорил о том, какие страшные истории он припас для их посиделок. Чимин также упросил родителей отпустить его к другу, и раз разрешили Сомин — родители Пака не могли запрещать сыну этого. Пока Минсу собирала с мамой корзину на пикник, Чимин с Им обсуждали игру с Гриффиндором и Когтевраном, изучая свои ошибки и недочёты, а Тэхён молча слушал их и нервно потирал ладони.       Боль могла утихнуть на какое-то время, но тоска, всеобъемлющая и кошмарная, впилась в его грудь, как кажется сейчас, намертво. Она тревожит его тут же, как Тэхён позволяет себе слабость и расслабляется, освобождая голову от лишних мыслей. Прогулка по свежему воздуху казалась всем отличной идеей. И хоть никто из них, кроме Кима, не любил зиму и холод, они закрыли глаза на свои желания и повели парня к озеру Сусон. В обеденное время людей было больше, чем ожидалось, но они обошли озеро с другой стороны и нашли тихое место под деревьями, недалеко от зоны отдыха, на перилах которой висели различные рождественские декорации. Для Чимина с Сомин это не первый раз, когда они посещают своих друзей и отдыхают без использования магии, помогая им поставить палатку и внутрь обогреватель, если вдруг кто-то из них замёрзнет, и небольшой столик, на который разложили несколько блюд.       — Может, в следующем году у меня? — предложил Чимин, пока Минсу расставляла посуду.       — Вот в следующем году и посмотрим, — радостно пропела Им и вытащила из сумки бутылку шампанского, которое родители Ли им купили.       — Я бы с удовольствием сейчас выпил сливочного пива, — мечтательно протянул Пак. — А тыквенное печенье, ох! Не ценил я этого в Хогвартсе, не ценил.       — Я тебе пирог испеку и засуну туда «Берти Боттс». Тогда и будешь говорить мне, как ты соскучился по волшебному миру, — к концу фразы Минсу говорила уже шёпотом, еле-еле слышно, но Чимин угрозу понял и кивнул, жестом руки «закрыв» себе рот ключом и выбрасывая воображаемый предмет себе за спину.       Тэхён, наблюдая за этим, только тихо смеялся себе в кулак и отворачивался к озеру, чтобы взглянуть на блики озера пр ярком солнечном свете, ведь небо было кристально-чистым без единого облака. Однако ближе к вечеру, когда начала смеркаться, а закатные тёплые краски сходили на нет — небо заслонили тёмные плотные тучи, которые скрыли за собой луну. Люди стали расходиться, осталось их совсем мало — на пальцах пересчитать можно было. И они вчетвером были этому несметно рады.       Поднялся холодный ветер, совсем потемнело и Сомин зажгла свечи на столе, явно думая о том, что легче было это сделать заклинанием, а не спичками, которые валялись на самом дне корзины. Так четверо семнадцатилетних подростков за бурным обсуждением различных сплетен, которые им удалось услышать в поезде, не заметили первые снежинки, опустившиеся на их стол и растаявшие на их волосах. Это заняло время прежде, чем они одним за одним замолчали и подняли свои головы к небу, с которого на них падал долгожданный снег.       Тронутый этим, Тэхён был готов расплакаться, и его губы тронула широкая улыбка. Он вскочил на ноги и разглядывал над собой тёмную бездну, вытянув ладони перед собой, чтобы ощущать, как снежинки касаются его ладоней и тают на них. Прозвучал хлопок пробки, которая отлетела на несколько метров и из бутылки тут же вылилось шампанское. Ким слышал шипение пени, звон бокалов и заливистый счастливый смех друзей, которые обняли его со всех сторон и всучили в руки бокал.       Первым, что увидели они все в Рождество — искренние улыбки друг друга и покрасневшие щёки, тонкий слой снега на крыше палатки и влажные пряди волос, которые спадали на лоб.       Спустя час бутылка шампанского была пуста, а они разорвали страницу из блокнота на части и каждый написал по своему желанию, сворачивая бумажку и кидая в пустую бутылку из-под алкоголя, плотно закупорив её самодельной пробкой из плотных салфеток.       — И куда её теперь? — поинтересовался Чимин.       — Закопаем. Можно прям здесь, у того дерева, — ответила воодушевлённо Минсу и, забрав бутылку из рук Пака, устремилась вперёд. Пройдя несколько метров, она остановилась у крепкого ствола, что был относительно шире остальных. — Только… Лопаты нет.       — Твоя мама положила детскую лопатку! — с пьяной улыбкой произнес Тэхён и подбежал к подруге.       Через некоторое время бутылка, хранившая в себе четыре сокровенных желания, была погребена под сырой землёй.       — А рассказывать нельзя? — любопытно спросила Им, залезая внутрь палатки.       — Нет! Ни в коем случае! — встрепенулась Ли. — Иначе оно не сбудется.       — Нам бы не верить в это, — подытожил Чимин и застегнул молнию, расположившись у входа.       Они грелись внутри палатки, и Чимин решил, что это будет идеальным временем, чтобы поделиться очередной легендой, которую он прочитал недавно в одной из книг в семейной библиотеке. Когда каждый из них начал засыпать, Сомин тихо вышла из палатки и подошла ближе к озеру. Хоть они и выпили алкоголь, но не так много, чтобы чувство тревоги в сердце девушки заглушилось. Оно не покидало её с того времени, как они покинули Хогвартс. Первые дни каникул Им списывала всё на страх после всего, что произошло за несколько месяцев вне стен школы. Но сейчас, разглядывая полотно над головой, усеянное бесчисленным количеством звёзд, понимает, что это не то.       Это было ощущение, будто кто-то продолжает следить за ними и изучать каждый шаг. Услышав шорох и шум позади, Им дёрнулась и развернулась, но быстро успокоилась, так как заметила Тэхёна, медленно шагающего к ней, вжав голову в плечи и засунув руки в карманы. Куртка была расстёгнута, а шарф не обвязан вокруг шеи, свисая будто какая-то мишура. Беспокойство в душе девушки замерло, когда Ким поправил свои волосы и встал рядом с ней.       — Расскажешь, что загадала?       — А как же то, что сказала Минсу? Подбиваешь меня на то, чтобы я нарушила правило? — с ехидной улыбкой спросила Им, замечая, как Ким тихо смеётся.       — Пожалуйста, Сомин, — протянул Ким и девушка не удержалась.       — «Хочу, чтобы мы всегда были рядом», — тихо ответила Сомин, чтобы не разбудить Минсу с Чимином, которые крепко заснули.       — Это слишком просто! — воскликнул Ким со скрытой претензией и повернулся полностью к девушке. — Ты потратила рождественское желание на такой пустяк…       — Чем это пустяк? Это сейчас просто, когда нам по семнадцать и мы учимся в одной школе. А потом? — Сомин также повернулась к Киму, замечая его полусонный взгляд.       — Не обязательно общаться каждый день, чтобы поддерживать какой-то определённый статус. Главное помнить, что в любой момент мы примчимся и поможем, пусть даже и не связывались друг с другом больше месяца.       Сомин на это кивнула с довольной улыбкой. Киму удалось успокоить девушку, которая думала о будущем каждый день и иногда в особенно бессонные ночи. У них появятся свои границы и обязанности, новые знакомые и семьи, совсем другая ответственность — новый этап жизни, который вытеснит с первого места их многолетнюю дружбу. Но Тэхён этой ночью говорил так убедительно, что девушка позволила себе поверить ему.       — Надеюсь, Минсу и Намджун поженятся. Хочу погулять на их свадьбе! — радостно сказала Им, когда поняла, что взгляд Тэхёна прыгает то к её глазам, то к губам, и он сам неосознанно поддаётся вперёд. Это его разбитое сердце болит и просит признания.       — Уверен, что они будут замечательными молодожёнами, — расстроенно ответил Ким, но с улыбкой, в искренность которой хотелось верить. — Сомин, я…       Им не дала Киму договорить. Было ли это лунное свечение, сверкающее на тонком льду озера; или алкоголь, который, как думала девушка, давно выветрился; или взгляд Тэхёна из-под опущенных ресниц, таинственный и полный желания. Но Сомин его поцеловала, коснувшись своими ладонями его ледяных щёк. Сейчас бы провести палочкой и навести заклинание на его одежду, чтобы он не мёрз. Тэхён тут же сомкнул глаза и обнял девушку за талию, укрывая её своей курткой по бокам, чтобы прижать ближе к себе. Ким аккуратно отстранился и, выждав несколько секунд, вновь коснулся девичьих губ своими, ощущая то, как внутри него сердце собралось по осколкам, заклеивая обратно даже самые мелкие.       Пусть Сомин и позволила себе обмануть свои чувства, но разве можно было вновь проигнорировать ту грустную улыбку на губах Тэхёна и его дрожащие ладони?       — «Пусть это мгновение счастья длится вечность», — было желанием Тэхёна, которое внезапно сделало этот праздник в разы лучше, чем прежде.