Everything you touch turns to gold

Голова болела так, словно в ней разыгралась настоящая гроза. Тяжелые тучи давили на черепную коробку, а короткие вспышки молний вызывали острую боль в висках и затылке. Последний раз Намджун видел непогоду издалека пять лет назад, когда его с военным конвоем выдворяли за пределы родной планеты. В космосе гроз не случалось – откуда же тогда взялась личная буря прямо в его голове? Тело ныло от долгого лежания на твердой поверхности, и Намджун принялся гадать – почему он не дошел до кровати? Сильно устал? Решил после пяти лет трезвости напиться и не рассчитал? Заболел? Глаза не открывались, а во рту было так же сухо, как в машинном отделении: термостат там давно уже пошаливал, и стоило заменить его на ближайшей стоянке – иначе сердце его корабля просто перестало бы биться. Сознание царапнула эта мысль, и Намджун поспешил переключиться на что-то более приятное. Например, на мысль о дожде. После грома и молний всегда следовал ливень – замечательный, освежающий, прохладный ливень, который обязательно спас бы его от жажды. Левая кисть внезапно перестала ощущаться ватной и слабой. Заныла, намекая, что нельзя так сильно наваливаться всем телом, так что Намджун перевернулся. Под его телом зашелестел какой-то мусор – мелкие камушки, песок, осколки пластика. Что за грязь он вдобавок принес к себе на корабль? Один глаз все-таки разлепился. В помещении царил приятный для больной головы полумрак, а взгляд упирался в покрытую разводами и грязью потолочную плитку с отколотым углом. Гроза в голове чуть шевельнулась, пытаясь пропустить какую-то настойчивую мысль, но та завязла в облаках. Намджун снова закрыл глаза и попытался отрешиться от увиденного. Плечи и шея ужасно ныли, добавляя грозе молний, поясница требовала немедленного милосердия и мягкого матраса. Теперь к ним добавилась многострадальная кисть, ноющая коротко и обиженно, а к ней нога. Нога считала, что Намджун умудрился где-то ее бессовестно потянуть, и тоже намекала на необходимость медицинской помощи и хорошего отношения. Облизав сухим языком такие же сухие губы и ничем не облегчив свое состояние, Намджун попытался восстановить хотя бы позавчерашний день. Он закончил тестировать шаттлы пятисотого класса для небольшой крепости-тюрьмы. Начальник этого места так искренне сожалел, что Намджун не разбился где-нибудь на крутом повороте, словно кредиты брал не из бюджета, выделенного на заключенных, а из собственного кармана. Но, пусть со вздохами и жалобами, расплатился полностью, даже накинул триста кредитов сверху за письменный отчет. Лицо у него при этом выражало крайнюю степень скорби – если бы кредиты не падали на счет мгновенно, он бы скидывал их по одному, как скупец со старых картин. Это Намджун помнил достаточно отчетливо – значит, память его осталась неповрежденной, что бы он себе ни купил выпить. Если купил, конечно. Дальше Намджун заправился, запасся провизией и водой на следующий перелет и вылетел в сторону ближайшей закрытой звездной системы. Работа всегда ждала его в одном из миллионов баров Отшельников, рассеянных по вселенной. А ведь раньше он всерьез считал такие места раковой опухолью их нового, потрясающего, гуманного мира. Ну, вот и поплатился за высокие моральные принципы и легкий флер святости. Глаза открылись сами собой – потолок выглядел все таким же убитым и заброшенным, как и минуту до этого. Вот только на корабле Намджуна никогда не было никаких пластиковых панелей – такими оформляли каюты и помещения в больших лайнерах, а не в крошечных корабликах для одиночек. В висках опять стрельнуло, и Намджун шумно вздохнул, понимая, что еще пара минут – и он, наконец, поймет в каком дерьме оказался. Самым главным казалось четко сформулировать для себя, сидит ли он в отходах по колено или уже по горло. От этого зависели все дальнейшие действия. Перед внутренним взглядом возник корабль – большой, темный военный лайнер без опознавательных знаков. Такому судну сложно подкрасться незаметно, но оно как-то это сделало. Приборы зафиксировали его в тот же момент, в который Намджун увидел своими глазами. Он просто появился и все – в одну секунду Намджун моргнул, а в следующую корабль уже стоял прямо по курсу его следования. Кажется, он собирался подать сигнал – просто намекнуть капитану этого странного явления о взаимной вежливости в космосе, чтобы потом уйти в сторону и побыстрее отправиться дальше. Инстинкт подсказывал бежать и потом уже выяснять, что это было, но Намджун не успел. На его корабле появились люди… Люди ли? Точно гуманоиды – в черных, обтягивающих сьютах и шлемах с непрозрачными стеклами. А что потом? Скорее всего, Намджун получил по голове – отсюда и гроза над обоими полушариями. Рукой вроде бы пытался защититься, а вот нога пострадала уже позже, без его ведома. Тащили наверняка неаккуратно. Но куда? И что случилось с кораблем? Память словно облегченно выдохнула и выдала остатки, – мол, слава мировому Интеллекту, больше ничего не нужно скрывать, – как кто-то сказал рядом с Намджуном, когда тот уже почти отключился: – Этого в инкубатор, а корабль в расход. В расход?! Намджун резко сел и едва не заорал от вновь вспыхнувшей во всем теле и голове боли. Теперь он видел свой «инкубатор» целиком. Кажется, когда-то это была пассажирская каюта, вот только кровать оторвали от стены и выкинули за ненадобностью вместе со шкафом для вещей. Осталось только обшитое панелями помещение и узкая дыра вентиляции внизу справа. Дверь, естественно, закрыли, а панель доступа сломали ударом чего-то тяжелого. Голова, несмотря на грозу, отказывалась верить в происходящее. Его корабль нельзя было пускать в расход. Просто нельзя было! Только не снова! В нем оставались те крохи прошлой жизни, которые не успели у него отнять до этого. Проклятье, да этот корабль последнее время практически и был Намджуном, космические пираты их раздери! Мысль о пиратах на секунду притушила горе, но Намджун, повертев ее, с отчаянием отбросил в сторону. Пираты нуждались в деньгах и кораблях. Они бы ограбили Намджуна, но не стали бы пускать его крошечное суденышко в расход: разобрали бы на запчасти в худшем случае, а в лучшем перепродали бы. Кем же были эти, с корабля-призрака? И что им сделал лично Намджун? Изо всех сил он старался оттолкнуть мысль о том, что корабля больше не существовало, подальше. В висках грохнуло особенно сильно – Намджун еще успел услышать далекий звук за дверью, словно кто-то шел к нему – а потом упал обратно на пол. Вспышки продолжались – ослепляя, оглушая, отупляя, лишая способности вообще быть, а не только здраво мыслить. И в тот момент, когда Намджун уже попрощался с собственной головой и жизнью, гроза вдруг сошла на нет. А потом пошел дождь, и его струи смыли Намджуна в темноту. *** В общем-то, Намджун не видел смысла возвращаться в реальность, где он внезапно оказался космическим бездомным в каком-то неизвестном инкубаторе, но гроза, наконец, ушла из головы и переместилась куда-то вовне. Тихо звякнули металлические трубочки музыки ветра, которая висела на крыльце в доме Намджуна где-то в прошлой жизни. Он попытался сосредоточиться, сначала различив только тембры голосов. Один – более хриплый и рассерженный – напоминал недавний гром, а второй – резкий и отрывистый – вспышки молний. Хотел бы Намджун понять, отчего именно сегодня его преследовали эти навязчивые ассоциации. Может, некто всезнающий на той стороне пытался показать ему что тот день стал переломным моментом в жизни, точкой невозврата. Но Намджун прекрасно знал, где на самом деле находилась эта точка. А тот самый день с грандиозной грозой, от которой воздух так сгустился, что глубоко дышать не выходило, просто окончательно и безжалостно отрезал его от прошлого. Намджун так и не дождался первых капель дождя – его засунули в корабль с рюкзаком личных вещей и вышвырнули в открытый космос. В тот самый корабль, которого сейчас не существовало. – … заткнись, – советовал голос, который Намджун принял за гром. – Заткнись, заткнись, заткнись. – Да прекрати ты, – пытался достучаться до него другой. Он звучал намного тише и дальше, но интонации были довольно резкие. – Никому от этого легче не будет. Позволь мне помочь. Я чувствую твое состояние – и понимаю его. – Да ну? – Ты в отчаянии, тебе страшно, ты потерял свой корабль, ты думаешь, что тебя оставили, ты… – Всемилостивый Интеллект, заткнись сказал! Намджун приподнялся и еще раз оглядел свою импровизированную камеру. Людей в ней не добавилось, но слева, за стеной с вентиляционным отверстием, явно кто-то появился. А за ним еще один – вот почему голос звучал так далеко. Удивительно, что Намджун вообще его слышал, но, видимо, мертвая тишина вокруг и отверстие каким-то образом улучшали слышимость. – Эй, – позвал он. – Эй, здесь есть кто-то еще? – голова заныла в ответ на усилие, и Намджун поморщился. С трудом сев, он оперся спиной о стену и прислушался к ощущениям, пытаясь определить степень повреждений. По всему выходило, что по голове ему досталось прилично, так что она до сих пор немного кружилась. Рука тоже чувствовала себя не лучшим образом, и теперь Намджун понимал почему – его военные часы постарались разбить. Снять их из-за конструкции замка вышло бы только с рукой, и хорошо, что никто этого не сделал. Нога почти не болела, но Намджун еще не пробовал на нее всерьез опереться. – О! Тут есть еще живые? – спросил дальний голос. – Слава Интеллекту, а то он со мной совсем не хочет говорить. – Заткнись, – тут же взвился ближайший. – Нам нужно отсюда выбираться – есть идеи? – от осознания, что он не один бездомный в этом странном месте Намджуну почему-то полегчало немного. – Дверь закрыта, и панель сломана, я пытался ее отодвинуть, но это невозможно, – грустно сказал дальний. – Но как-то же нас сюда поместили, – заметил Намджун, осторожно вставая. Нога выдержала вес, хоть и опять тихонько заныла. – У вас осталось что-нибудь с собой? – Не так много, – дальний вздохнул. – Из относительно полезного у меня есть ремнабор, но знать бы, что им ремонтировать. Намджун взглянул на разбитые часы – ему бы не помешал ремнабор. С работающими часами он мог бы выйти за пару минут. – Слушайте, вы, может, заткнетесь оба? Дайте подумать, – ближайший голос не собирался сотрудничать, но он и не знал всего. – Я бы помолчал, – заметил Намджун, стараясь не давить сильно. – Но времени у нас не много. – С чего ты взял? – помолчав, серьезно спросил ближайший. Дальний молчал и прислушивался. – Когда они забирали меня, то назвали это место… или эти камеры – инкубатором. Не хотел бы я выяснить, что должно тут вывестись. – Думаешь, есть шанс столкнуться с чем-то? Или кем-то? Дальний голос неуверенно уточнил: – Или нас чем-то заразили? Намджуну не приходило это в голову, но помещение выглядело так, словно в нем действительно водилось всякое. Чего только и не хватало ко всем проблемам. Ближайший голос витиевато проклял это место и всех его создателей, а потом уже совсем другим тоном продолжил: – Ладно, надо выбираться. Есть у кого-то что-то режущее? Только не крохотное, как в ремнаборе, пожалуйста. Намджун похлопал себя по карманам и обнаружил во внутреннем свой швейцарский нож. Мысль опять вернулась к заражению – их ведь даже не обыскивали, значит, не боялись побега. – У меня есть нож. – Отлично, сможешь снять вентиляционную решетку внизу? И передать его мне? – Попробую, – вообще Намджун собирался сначала выяснить модель корабля, но, может, ближайший голос мог бы вскрыть дверь. Стоило в первую очередь спасаться, а не удовлетворять любопытство. Решетка отошла легко – клей, на который ее закрепили, давно рассохся – и Намджун лег и просунул руку с ножом вперед. – Ага, стены не очень толстые, – заметил ближайший голос, забирая у него нож. Чужие пальцы наощупь показались ледяными, и Намджуну пришла в голову пугающая мысль. Что если он говорил с тенями этого места? Призраками замученных до него? – Ладно, посмотрим. Кстати, я Юнги. – Намджун, – от имени стало поспокойнее. – Я Хосок, – представился дальний голос. – А что тут можно сделать ножом? – Попробую вскрыть аварийную панель, там механический рычаг для открывания дверей, – пояснил Юнги. – Так… Намджун еще раз оглядел свою камеру. Теоретически он знал, где за панелями размещается сплетение труб, на котором обязательно писали название корабля и его серию – оставалось проверить на практике. Ногой он ударил с одной стороны панели, перекашивая ее, а потом дернул за край, снимая. – Что вы там делаете? – Хосок явно переживал в своей комнате. Основные события проходили мимо него. – Хочу посмотреть, где мы. Я много кораблей знаю, – Намджун постарался описать свои знания округло, не уточняя, что он водил их все. Иначе его личность перестала бы быть анонимной – столько моделей водили только военные, а нормальный военный никогда не попал бы в такую историю. К тому же о суде над ним писали во всех газетах, обсасывая каждую подробность. Взяли интервью, наверное, у всех людей, которые с ним общались больше одного раза. Публиковали фотографии. Ладно, стоило открыть дверь, как никакой анонимности все равно не осталось бы. – Зачем? – От этого зависит конструкция помещений… Ох! – Намджун инстинктивно шарахнулся назад, отбрасывая панель в сторону. – Что? – Что? Оба его соседа не на шутку встревожились, и Намджун поспешил их успокоить. – Со мной все в порядке, но под стенной панелью какая-то… какое-то… Из труб сочилась черная, вязкая слизь. Она уже окружала большую часть труб, и все прибывала и прибывала, так тошнотно пульсируя, что Намджун не мог заставить себя сделать шаг вперед. Кажется, это и должно было вырасти в инкубаторе. – Что там? – настойчиво уточнил Юнги. Хосок издал странный звук, будто его тоже затошнило. – Тут какая-то слизь, какое-то вещество… Не могу понять, что это, но трогать и приближаться к нему не хочется, – Намджун осмотрел оторванную панель, но черная дрянь пока не облепила ее, только оставила жирный след на обратной стороне. Он вооружился ей, как щитом, и медленно подошел к трубам – картинка, как эта черная дрянь прыгает на него, заставляла вести себя осторожно. Ему запоздало пришло в голову, что в вентиляции могло быть что-то похожее, а он сунул туда руку, но рукав выглядел пыльным, грязным, и, к счастью, без признаков новой жизни на нем. – Отойди от этого подальше, – велел Юнги. – У меня плохие новости. Я нашел аварийную панель. Кто-то вскрыл ее до меня. Рычаг вырван с мясом. – Ужас, – тихо заметил Хосок. – Ох, меня тошнит. – Ты что-то трогал? – перешел к его стене Юнги. Намджун поднял с пола пластиковый обломок то ли от шкафа, то ли от кровати и сдвинул пульсирующую массу в сторону с надписи. В ушах стучало, как после долгого бега, а дыхание стало громким и прерывистым. Серийный номер говорил, что они на пассажирском лайнере первого типа, очень старом. Но Намджун понял бы это и так. «Королева Маргарита» значилось дальше. – Я ничего не трогал. Это все он, – попытался объяснить Хосок. – Оооох, ужасно. – Да что происходит-то? – потерял терпение Юнги. – Мне кто-нибудь объяснит? У Намджуна подозрения роились еще с фразы про «чувствую». – Он эмпат, – пояснил он Юнги, пытаясь поместить панель на место. – И у меня тоже не самые хорошие новости. – Удиви меня, – хмыкнул Юнги. – Эй, Хосок, отгораживайся от нас. Нечего подглядывать, да и панику удваивать тоже не нужно. И так найдем общий язык. – С тобой найдешь, – огрызнулся Хосок. – Теперь боюсь к стенам подходить из-за вас. – Мы на корабле «Королева Маргарита». Повисло удивленное молчание, а потом Юнги признал: – Удивил. Вот дерьмо. И Намджун, в целом, согласился с его оценкой ситуации. *** «Королева Маргарита» была жемчужиной в короне Межпланетной транспортной федерации – самым современным, самым комфортабельным, самым дорогим пассажирским лайнером. Вокруг ее первого полета поднялась такая шумиха, что новостные издания устроили войну за эксклюзивную трансляцию отлета. Кто же знал, что он станет последним? Даже нет – что корабль с тремя тысячами гостей просто исчезнет на просторах космоса. Конечно, уже после случившегося все начали находить зловещие предзнаменования в видео, полученном с таким трудом. Даже провели сомнительные параллели с каким-то судном, построенным в такие допотопные времена, что и вспомнить страшно. Но какую бы сумму не назначали за информацию о «Королеве», она бесследно растворилась в темноте и бесконечном холоде. И, честно говоря, Намджуну совсем не хотелось становиться человеком, который разгадал загадку ее исчезновения. Перед тем, как самому исчезнуть. – Думаете, тут есть призраки? – дрогнувшим голосом спросил Хосок. – А что, других проблем у нас нет? – Юнги стукнул по двери кулаком. – Так, еще идеи, как нам выбраться с проклятого судна, есть? – Есть одна, – Намджуну совсем не хотелось отрывать новую панель и снова сталкиваться с черной дрянью, но сидеть на корабле, где, судя по всему, погибли тысячи людей и медленно превращаться в кучу слизи хотелось еще меньше. – Встаньте оба спиной к двери. – Сделано. – На месте. Намджун вздохнул, как и много лет назад, в другой жизни, удивляясь, что люди слушают его приказы. Как и раньше в груди всколыхнулось приятное ощущение нужности, которое делало его живым и настоящим, а не тенью прошлого. – В правом верхнем углу нужно оторвать от стены панель – справитесь? Юнги, тебе еще и в левом верхнем. – Без проблем, – заверил Хосок. – Думаешь, там тоже та штука, которую ты увидел? – Я надеюсь, что нет. Но постарайтесь сразу же отойти, как снимете панель, – Намджун использовал свою прошлую технику – перекосить и оторвать. Правда, постарался на всякий случай встать максимально далеко – почему-то ему представилось, как кусок слизи летит в лицо. Но за панелью обнаружилась только большая вентиляционная решетка. – О, вентиляция, – почти синхронно отозвались Хосок и Юнги. – У «Королевы» разветвленная вентиляционная сеть. Ее создатели хотели, чтобы при поломках в каютах техники ремонтировали все из этих переходов, не мешая гостям отдыхать, – зачем-то пояснил Намджун. Не зря ему когда-то пророчили должность преподавателя после завершения военной карьеры. – Так, а что нам это дает? – Юнги не просто оторвал панели, он теперь старался оторвать и решетки. – Соберемся в одном месте, чтобы не так грустно было умирать? Мне не нравится идея ползать по узким проходам, с риском ткнуться в целую гору какой-то дряни. Или заблудиться в них и умереть. – Все проще. Нет, в голове Намджуна все звучало очень разумно, но теперь он засомневался. В вентиляции темнота выглядела непроницаемой, и даже если там все стены облепила черная дрянь, то они могли ее не заметить. – Если Хосок перелезет к тебе, а потом вы ко мне… – Я не могу никуда перелезть, – вдруг отрывисто сказал Юнги. – Моя нога мне не позволит, извини. – Ладно, – хорошо хоть план поддавался коррекции на этой стадии. – Тогда я могу протянуть руку через маленькое вентиляционное окошко. На мне военные часы Эс-три, а у Хосока ремнабор. Если они будут работать, то я вызволю нас за пару минут. – А если на него со всех сторон свалится какая-нибудь хрень? – уточнил Юнги. – Я вижу в темноте лучше вас, – Хосок, судя по звуку, тоже открутил решетку. – Если что – просто скажу вам и вернусь к себе. – А как же самопожертвование ради других? – поддел его Юнги. – Оставил его на своем корабле, прости, дорогой, – на секунду голос Хосока стал таким медовым и чужим, будто кто-то занял его место. – Жутковато, – заметил Намджун. – Простите, не удержался, – судя по резкому звуку, Хосок подтянулся и все-таки залез в шахту. – Тут сухо и нет никаких следов слизи. Эмпаты легко копировали чужое поведение, так что Намджуна не слишком удивила бы перемена, не находись они в ужасном месте в ужасной ситуации. Теперь же в голове, как грязь в мутной воде, закружились подозрения. Что если Хосок исполняет тут роль? Ему, как эмпату, не трудно сыграть и страх, и отчаяние, и желание выбраться отсюда. Хотя последнее вряд ли пришлось бы играть – любой вменяемый гуманоид постарался бы побыстрее покинуть корабль. – Ползи давай, – ворчливо заметил Юнги. – Только медленно. Поймаю тебя тут. – Покомандуй давай. А то я без твоих ценных замечаний… – начал Хосок, потом Намджун услышал грохот, сдавленное шипение и ругань. – Что случилось? – Твою мать, – Юнги издал нечто среднее между рычанием и стоном. – Кто же тебя просил бить по самому ценному? – Ох, прости, – Хосок звучал виновато, но то и дело срывался в нервный смех. – Не нужно было тебе меня ловить. Ох, я не хочу смеяться, прости… – Так я тебе и поверил, – Юнги с кряхтением поднялся с пола. – Вот чувствовал я – не стоило с тобой разговаривать. – Хочешь подую? – предложил Хосок, а потом, судя по звукам, зажал себе рот ладонью и попытался успокоиться. – Вы там решили все принципиальные вопросы? – если бы Намджун мог, то закатил бы глаза. Почему-то они все решили, что на корабле больше никого нет, поэтому вели себя максимально громко. Но никто им этого не обещал, и времени могло остаться не так много. – Прости, – уже спокойнее сказал Хосок. – Ты бы видел его лицо. Наги никогда так не показывают эмоции. – Слушай, я тебе сейчас двину, – прошипел Юнги. А Намджун еще думал, что ему показалась легкая шепелявость. Да и температура пальцев как бы намекала. – Просовываю руку, – Намджун снова лег на пол, краем глаза заметив, как черная дрянь начинает медленно стекать по стене вниз. Видимо, так и предполагалось заражение – пока он валялся в отключке или искал выход, его просто залило бы слизью с ног до головы. – И побыстрее. Эта тварь за панелью течет в комнату. – Понял, – пальцы Хосока коснулись его запястья. – Сейчас. – У тебя и линза есть, – уважительно заметил Юнги. – Хороший набор. – Хороший набор и прямые руки, – со щелчком открыв поврежденную крышку, Хосок принялся увлеченно копаться в механизме. Намджун только надеялся, что любимые часы не подведут его и в этот раз. – Повреждения не такие уж и сильные. Руке досталось сильнее, – резюмировал Хосок. – Мне нужно еще буквально пару минут, а потом… А куда ты, Юнги? – Сажусь с другой стороны. Нельзя? – спросил Юнги, и Намджун испытал невероятное желание дернуть рукой на себя. Но они вроде как все в одной лодке? Разве нет? – Слушай, это кольцо тебе дорого? Намджун даже не успел ответить, как Юнги с ловкостью карманника сдернул с него украшение. – Эй, ты что делаешь? – Намджун попытался дернуться, но Хосок, оказывается, успел вцепиться в его руку изо всех сил. – Оно действительно мне дорого! – Юнги, ты с ума сошел? – спросил он, сердито пыхтя. – Верни ему кольцо! Я почти починил, какого хрена… – Заткнись, – ласково посоветовал ему Юнги. – Верну, как выпустит нас. Знаешь, я многого навидался в космосе. Раз кольцо дорого – значит, откроет нам дверь. – Только приличных людей не видел, да? – мрачно спросил Намджун. Без привычного обручального кольца палец ощущался голым. Мироздание, похоже, задалось целью лишить его всего мало-мальски ценного в жизни. *** Хосок постарался работать быстрее – Намджун ощутил, как ускорились его движения, но рука все равно быстро затекла, а от беспокойства внутри зудело едва ли не до судорог. Он никогда не испытывал особой привязанности к вещам, но ему хотелось получить кольцо обратно. Его кольцо, его проклятое кольцо. Пальцы помнили гладкость металла и гравировку внутри: в сознании всплыли обрывки давно истершихся, прошлых дней, и Намджун усилием воли переключился на мысли о текущем моменте. В следующий раз, когда идея о помощи посторонним людям и нелюдям придет в голову, стоит вспомнить этот момент во всех красочных подробностях, вроде какого-то камня врезавшегося прямо под ребра, ноющего запястья и ощущения ужаса, скользящего по загривку, от неизвестной черной жижи за спиной. Тишина затянулась – Намджун предпочел бы, чтобы кто-нибудь другой искал легкие и приятные темы для разговора. Предплечье начало неметь, но пока хотя бы спазматически не дергалось. Он обернулся и увидел, как лужа черной слизи начала пузыриться, пусть пока еще ни прыгать, ни ползти к нему не собиралась. – Долго еще? – первым не выдержал Юнги. – Говорил, что скоро. – Еще несколько секунд, – у Хосока виновато дрогнул голос. – Непредвиденный момент. – Все в порядке, я удобно лежу, – вежливо соврал Намджун. – И эта черная штука пока не сильно близко. – Спасибо, не нужно, – вздох на той стороне мог бы сравниться по тяжести с бетонной плитой. – Я справлюсь и так. У тебя запястье отекло, ты в курсе? Намджун хмыкнул. – В курсе, – он думал, что Хосок отключился, когда сказали, но он все еще отслеживал их, пусть и не выкладывался на полную. Ложь вот заметил и отек. Хотя для того, чтобы увидеть проклятый отек даже очков не требовалось. – Готово. Вернуть себе руку оказалось так же приятно, как почесать давно зудящее место – Намджун принялся растирать предплечье, ощущая, как онемение постепенно проходит, сменяясь сотнями впивающихся в кожу иголок. За стеной вроде бы терпеливо ждали, но Намджун и без способностей эмпата чувствовал растущее беспокойство. – Сейчас открою свою дверь и выпущу вас, – Намджун постарался звучать уверенно и успокоить обоих, хотя сам только сейчас понял, от скольких крохотных деталей зависел его план. Он приложил палец к стеклу часов, активируя их, и к огромному облегчению система откликнулась сразу же, как обычно. Вывела нехитрое приветствие, идентифицировало его, как основного владельца – похоже, часы все-таки пришли в себя. – Дополнительные функции. Резак, – тихо скомандовал он, надеясь, что заряда хватит. А ведь если бы над его часами когда-то давно не поработали талантливые руки, то никакого лазера, естественно, у него сейчас не было бы. Кто же встраивает в наградные часы такие вещи? Луч вышел тонкий, но после нескольких движений все-таки справился с механическим засовом двери. Толкнув ее плечом, Намджун, наконец, выбрался в коридор. Он не знал, что ожидал увидеть, но снаружи все выглядело заброшенным, а не покрытым черной слизью от потолка до пола. Никаких патрулей от напавших на них любителей обтягивающих сьютов, костей пассажиров или атаки мутантов. Так как электронные замки не работали, каюты закрыли на аварийные двери с вентилями. На старых кораблях все еще верили в силу механических устройств. Намджун навалился на вентиль, чувствуя, как сразу же заныла рука, и не без труда повернул. Внутри двери так жутко заскрежетало, что Намджуну показалось – он безвозвратно сломал засов и теперь ему придется не просто срезать дверь, а сделать в ней дыру. На такую операцию ему пришлось бы выделить два дня, учитывая мощность лазера. Два дня безостановочной работы. – Я уж думал, ты свалил, – Юнги протиснулся в открывшуюся щель первым. Намджун не стал ничего говорить, но по голосу тот должен был быть на несколько сантиметров выше. А так и слепой бы опознал в нем нага – по узким, вертикальным зрачкам и защитной чешуе на шее и руках. Может, он спал во время нападения, потому что из одежды на нем осталась только футболка, легкие штаны и почему-то высокие, шнурованные ботинки. Ни один наг не открывал столько кожи и не относился так беспечно к сохранению температуры тела. – Кольцо верни, – велел ему Намджун, и тот безропотно отдал ему и кольцо, и нож. На его лице даже на секунду промелькнуло сожаление о сделанном, но довольно быстро пропало. Хосок не врал – обычно наги намного лучше скрывали свое состояние от окружающих. Намджун с облегчением спрятал свои вещи в карман брюк и снова навалился на створку. – Спасибо, – Хосок проскользнул за Юнги, но Намджун все равно открыл дверь пошире – для проверки возникшей у него теории нужно было осмотреть обе каюты. Он старался не смотреть на Хосока, чтобы случайно ничего лишнего не сдвинуть в собственной и так не слишком нормальной голове и не разбудить старую, никак не проходящую боль. Ведь он мог с закрытыми глазами сказать, что именно увидит. Нежное, золотое напыление на переносице и скулах, увеличенные клыки – все то, что прилагалось к эмпатам. – Решил поменяться местами, что ли? – спросил Юнги ему в спину, а потом охнул от неожиданности, когда Намджун выбил очередную панель. Довольно скромная теория заключалась в том, что слизь пускали по трубам, иначе она быстро заполнила бы не только комнаты, но и все остальное пространство. Единственный вопрос – очищали ли инкубатор после того, что должно было бы тут произойти? Или просто переходили в новую каюту, на новый этаж? В каюте Юнги из труб тоже сочилась слизь – даже быстрее, чем у него. – Какой ужас, – выдохнул Хосок из коридора. – Это она, да? Думаете, эта слизь… Может ли чем-то подобным быть заражен воздух? Или мы? – Не знаю, – Намджуну все-таки пришлось повернуться. Хосок выглядел ровно так, как он и предполагал, вот только он опять позабыл о важной черте всех эмпатов – все они отличались невероятной внешностью. – Будем проверять твою каюту? – Верю на слово, – Хосока заметно передернуло. – Теперь мне хочется только окунуться в бочку с дезинфицирующей жидкостью. Не завалялась такая? – Нет, к сожалению, – Намджун улыбнулся. Он видел, как Хосок становится все более и более озадаченным. Даже если он поверхностно читал его, то явно не мог понять изменения в его состоянии и разобраться в клубке эмоций. Что уж тут говорить, Намджун и сам не мог. – Юнги? – Посмотрите-ка на это, – немного трясущимся голосом позвал тот из каюты Намджуна. – Странная история. Они выглядели, наверное, как горстка полубезумных научных сотрудников, проводящих чудовищные опыты. Юнги, когда Намджун его обнаружил, сидел на корточках на пороге каюты и наблюдал за поведением слизи. А той явно что-то не нравилось – она пыталась вернуться в трубы и поскорее. – Думаешь, это из-за того, что никого нет? – спросил Юнги. – Вроде как не к кому цепляться? Намджун пожал плечами и сделал шаг к луже на полу, но она никак на него не отреагировала, стараясь поспешно ретироваться куда-то в свое гнездо… улей… гору такой же мерзкой дряни? – Нет, дело не в носителе, – резюмировал Хосок и поежился. – Интересно, откуда сквозняк? – Это не… – начал Намджун, а потом его осенило. – Ну, конечно. Температура. Так они и очищают комнаты после того, как эта слизь делает свое дело. – Тебя интересуют вопросы очищения комнат? – уточнил Юнги. Теперь у него трясся не только голос, но и губы. Веселое все-таки им предстояло дальнейшее времяпрепровождение. *** Холод в коридорах означал, что кто-то решил не поддерживать там температуру, а вот в каютах выставил все для успешного соприкосновения людей с черной дрянью. Значит, на этом корабле хоть что-то работало. Но прежде всего холод означал проблемы для Юнги – наги не умели поддерживать температуру тела, еще и в такой стрессовой ситуации и неподходящей одежде. Намджун стянул свою куртку и сунул ему в руки, стараясь сделать вид, что происходит нечто совершенно обыденное. Он никогда особенно не страдал от низких температур. – Это что? – уточнил Юнги. – В коридорах не слишком благоприятная температура. А ты и так ранен. Весь опыт буквально орал ему, что не стоит никогда пытаться позаботиться о наге, но Намджун не мог сделать вид, что не замечает его состояния. К тому же Юнги досталось больше, чем ему – правая сторона лица отливала всеми оттенками синего, а на ногу он еле наступал, тем более после того, как не подумав, сел на корточки. – Думаешь, я без тебя не с-с-справлюс-с-сь? – на минуту в речи проскользнуло очевидное шипение. – Я работал с нагами раньше. Если мы хотим отсюда выбраться, то нужно действовать всем вместе. Через полчаса тебя от температуры начнет вырубать. И это еще в том случае, если повреждения не ускорят процесс. Думаю, что они специально тебя избили, чтобы нейтрализовать. – С тобой тоже постарались. Мы оба не корзинки с цветами сейчас, – Юнги на секунду зажмурился, видимо, борясь с приступом дурноты и решаясь принять помощь, а потом накинул его куртку и застегнул. – И возникает вопрос… Он так резко повернулся к Хосоку, что Намджун уже собирался вмешаться, но тот спокойно выдержал вопросительный взгляд и пояснил: – Хочешь узнать, почему я цел? – Вроде того. Намджуну тоже стоило бы об этом задуматься, но он слишком увлекся контролем за лишними мыслями, вот и пропустил довольно важный момент. Он ведь подозревал Хосока в неискренности, неужели достаточно было его увидеть, чтобы забыть о своих подозрениях? – Когда они появились на моем корабле, я подключился и велел им не трогать меня, – Хосок скрестил руки на груди, защищаясь от их взглядов. – Почему не велел отпустить? Или выкинуться в открытый космос? – все так же подозрительно спросил Юнги. – Во-первых, на это ушло бы слишком много сил. Они выполняли приказ – для изменения целей требуется больше, чем для рядового внушения. А во-вторых, они прислали бы еще, а я бы валялся в отключке. Голос у Хосока стал такой же холодный, как и температура в коридоре – похоже, его всерьез задели их подозрения. – Если ты эмпат, – Юнги вышел в коридор и оперся на стену, чтобы дать ноге отдых. – Сможешь сказать, далеко ли те веселые ребята с корабля? Может, услышали или увидели нас? И идут обезвредить? – Камеры не включены, кнопка питания не горит, – заметил Намджун, почему-то стараясь сберечь Хосоку силы. – Корабль огромный, это слишком… Хосок сделал такой красивый жест рукой, словно останавливал целую армию. – Я справлюсь, – коротко заметил он. – Посмотрю. Он прислонился к стене прямо напротив Юнги, словно пытаясь что-то доказать, а потом сделал глубокий вдох. Намджун знал, что последует за этим – и у него екнуло что-то в животе, то ли от воспоминаний, то ли от разворачивающейся вокруг силы эмпата. Хосок качнулся вправо-влево, как в трансе. Руки бессильно повисли вдоль тела, глаза закрыты, лицо максимально расслаблено. Его сила взрывом развернулась вокруг, все расширяясь и расширяясь. Юнги приоткрыл рот, тоже ощущая на себе воздействие – вообще этот прием назывался «вуалью», но Намджун не слышал, чтобы кто-то использовал его на такой большой площади. С другой стороны, им пригодилось бы знание, что на нескольких соседних этажах никого нет. Хосок открыл глаза, и Юнги издал сдавленный хрип от неожиданности. Кто-то называл глаза окнами в душу человека. И каждый раз во время «вуали» их словно заволакивало белым, плотным дымом, а ты это видел. – Он вообще в порядке? – спросил Юнги, не отрывая взгляда от Хосока. – Да, – поспешил согласиться Намджун, чувствуя, как вуаль бесконечно расширяется. – Если не израсходует все силы, то будет и после в порядке. Время замерло, дышать стало тяжело, и даже черная дрянь перестала шевелиться: «вуаль» таких масштабов Намджун ощущал на себе впервые. Ему даже пришло в голову, что их с Юнги могло просто прихлопнуть – такой побочный эффект от несоразмерно большого трюка. – Их нет на корабле. Они ждут где-то в другом месте. Я не пойду дальше, чтобы не вызывать у них подозрения – не буду дотягиваться до материнского корабля, он стоит рядом с «Королевой», – тяжело дыша сказал Хосок. – Отличные новости, – Юнги явно хотел добавить что-то еще, но не стал. Хосок опять качнулся в сторону, а потом что-то пошло не так. Его левая рука сжалась в кулак, а по телу прошла волна дрожи. – Хосок, – позвал Намджун, с трудом делая шаг в его сторону. Их разделяло не такое уж и непреодолимое расстояние, но он словно двигался сквозь густой джем. – Нет, нет, нет, – Хосок затряс головой, точно стараясь от чего-то избавиться. – Нет, нет, нет. Он за что-то зацепился. Намджун не хотел даже предполагать за что – ему требовалось срочно прервать плохой контакт, пока они не лишились эмпата. Последние шаги никак не давались, он просто шел на одном месте, словно против сильного ветра. С шипением что-то или, вернее, кто-то врезался ему в спину, и Намджун буквально влетел в Хосока. Кажется, он стал свидетелем того, как наг делает свой знаменитый на всю вселенную «рывок». А еще нарушил все возможные личные пространства Хосока. – Хосок, ты меня слышишь? – Намджун уже давно не делал ничего подобного, но ладони привычно обхватили чужую голову так, чтобы большие пальцы легли на виски. – Это плохой контакт. Тебе нужно его оборвать. Хосок перестал твердить свои «нет», но по-прежнему держался за что-то. Осторожно массируя ему виски, Намджун непререкаемым тоном велел: – Сейчас я досчитаю до трех, и ты отпустишь всех, за кого зацепился. Понял меня? Один… Рвано выдохнув, тот немного обмяк в его руках, но туман все еще клубился в глубине его глаз. – Два… Если счет не сработает, придется бить его в висок. Рискованно, но при должной сноровке не так смертельно, как потенциальная связь с каким-нибудь коллективным разумом черной плесени или чем-то в том же духе. – Три. Хосок дернулся, моргнул и шарахнулся из его хватки в сторону, едва не уронив и себя, и Намджуна на пол. – Тише, тише, – Намджун оставил в покое его многострадальную голову и обхватил руками за плечи, стараясь не слишком сильно прижимать к себе. – Все хорошо. За что бы ты там ни зацепился, все уже хорошо. Просто не делай так снова, ладно? – Там… – Хосок выпустил воздух сквозь плотно сжатые зубы. – Там… – Что случилось? Что за фигня? – Юнги подошел ближе, пытаясь по их лицам понять, грозит ли им всем опасность. – Ты же сказал, что этих уродов тут нет. – Может, эта штука… – начал Намджун, но Хосок вцепился в их с Юнги руки, привлекая внимание, и совершенно убитым голосом сказал: – Пассажиры. Некоторые пассажиры еще тут. – Прошла куча времени, Хосок. Это невозможно. Эмпаты не связывались с призраками и точка. Как минимум, потому что призраков и загробной жизни не существовало. – Они внутри этого, – Хосок кивнул на снова начавшую шевелиться лужу. – Они внутри. Как будто и без этого Намджуна уже не подташнивало от ужаса. *** Стараясь временно отрешиться от мыслей о пассажирах, застрявших в кошмаре, Намджун подождал пару минут, давая Хосоку успокоиться, а потом снова обхватил его голову ладонями и спросил: – Сможешь назвать мне сегодняшнюю дату? – Вряд ли, – Хосок начинал ощущать откат от «вуали», поэтому говорил медленно и тихо. – Не знаю, сколько мы тут пробыли. – Ладно, тогда год. Еще бы каждый пункт инструкции по проверке состояния эмпата после плохого подключения не вызывал в душе настоящие судороги от боли, то Намджун чувствовал бы себя намного лучше. – Три тысячи девяносто второй, – послушно отозвался Хосок. – Я вроде бы в норме, честно. – Имя свое помнишь? – инструкция требовала минимум три вопроса, так что Намджун просто проигнорировал все его уверения. – Чон Хосок, – того, похоже, только забавляло его беспокойство, он даже слабо улыбнулся. – Куда ты только что попал ему при падении? – Намджун кивнул в сторону Юнги, внимательно наблюдающего за его действиями. Тот закатил глаза. – По самому ценному, – отчитался Хосок. – Вот и хорошо, – Намджун еще раз на всякий случай круговым движением растер ему виски и отпустил. Хосок тут же ткнулся лбом ему в плечо и зачастил: – Они там внизу, почти у самого дна. Внутри этой… внутри этого… Они боятся, они не знают, что происходит. Что же делать? Мы оставим их? Что же делать? – А… – начал Юнги, но Хосок вдруг оторвался от Намджуна и протянул к нему руки. – Что?! – Обнять, – тихо попросил Хосок, и Юнги, помедлив, со странным лицом разрешил ему к себе прикоснуться. – Он потратил силы на «вуаль», – попытался объяснить Намджун. Ему только не хватало межрасовых и межкультурных разборок. – Теперь ему нужно немного подпитаться. Была бы донорская кровь, вышло бы эффективнее. – Это он меня есть сейчас начнет? – уточнил Юнги, неловко обнимая Хосока в ответ. – Не начну, – тихо заметил тот. – Просто постой так еще минуту. Пожалуйста. – Стою. Для нага Юнги вел себя на удивление адекватно. Хотя до этого момента Намджун встречал нагов не в самых приятных обстоятельствах. – Спасибо, что подтолкнул меня. Я вряд ли преодолел бы «вуаль». – Не за что, – Юнги прищурился. – Что, и с эмпатами раньше дело имел? Кем же ты работал, а? Не военным ли? – Я бывший военный, – Намджун пожал плечами. Кажется, подозрительностью их накрывало всех по очереди. Но, похоже, он зря считал себя звездой – они оба его не узнали. – Ага, – Юнги вздохнул, когда Хосок, наконец, выпустил его из объятий, а потом сильнее навалился на стену. – Ну что? Какие идеи? – Нашего спасения или людей там внизу? – уточнил Намджун. Хосок благодарно улыбнулся, а потом явно начал прикидывать, как ему лучше всего поддержать Юнги. Тот вряд ли смог бы долго идти самостоятельно. – Сколько лет прошло с исчезновения? Шестьдесят или около того? – Юнги несколько раз скинул его руку, но Хосок умудрился все-таки как-то ввинтиться совсем близко, обхватить его за пояс и помочь устроить руку на своих плечах. – Вроде того, – Намджун понимал, к чему тот ведет. Но призраков не существовало, а значит, эта плесень каким-то образом сохранила нечто, способное зацепить эмпата. – И кто там мог выжить? – Юнги повернулся к Хосоку. – И потом – самим бы спастись, а не выяснять, что за чудо случилось. – Я не знаю. Но я слышал их. Разные голоса – взрослые, дети, – Хосок закрыл глаза. – Не знаю. Мои способности раньше не давали сбоя. – Давайте решать проблемы по мере их появления, – предложил Намджун. Ему срочно требовалось взять ситуацию под свой контроль, иначе они окончательно впали бы в панику и точно не выжили бы. – Сначала найдем способ убраться с корабля, а потом оповестим власти. Ладно? Хосок закивал, но выглядел все равно расстроенным. Эмпаты часто чувствовали личную ответственность за тех, к кому подсоединялись, но они не могли сейчас рисковать жизнью и спускаться вниз. – Тогда предлагаю найти медицинский отсек – нужны медикаменты, хотя бы перевязочный материал, да и потом если на «Королеве» есть капсула здоровья, то можно проверить, не началось ли заражение. Еще нужна еда и вода. – Я бы не стал употреблять ничего с этого корабля внутрь, – Юнги опять начинал мерзнуть – кожа стала бледнее, чем раньше, а голос немного дрожал. – Тогда вместо поисков еды доберемся до рубки. Посмотрим, остались ли спасательные капсулы или медицинские шаттлы. Если шаттлы есть, то идем в медицинский отсек и дальше, как я говорил. – Хорошо. Каюта капитана рядом с рубкой? – вдруг спросил Юнги. – На этом корабле вроде бы – да. Нужно посмотреть на карты эвакуационных выходов, они тут везде развешаны. – Тогда мне сначала в каюту, – Юнги сделал неуверенный шаг, повиснув на Хосоке. Намджун хотел подхватить его с другой стороны, но дождался только раздраженного шипения. Кажется, Юнги на сегодня израсходовал свое терпение и великодушие, но не подозрительность – он не просто избегал помощи. Кажется, он несколько сторонился Намджуна, потому что не слишком поверил его словам. И это не удивляло, Намджун и сам себе бы не поверил. – Ладно, я впереди, вы за мной, – велел он. – Хосок, ты засечешь, если эти дружелюбные ребята снова решат высадиться на корабль? – Да, – Хосок вздохнул и немного покачнулся. – Я думал, что в других каютах кто-то есть, но там пусто. Не стоило так широко раскидывать «вуаль», да? – Зато мы знаем, что на корабле кроме нас только пассажиры внутри этой жуткой штуки, верно? Звучало не слишком ободряюще, но по здравому размышлению Намджуну тоже не нравилась идея оставить тут кого-то умирать. Пусть даже прошло шестьдесят лет, а все вопреки здравому смыслу все еще были живы. Он пообещал себе попробовать спуститься вниз, если они найдут шаттл, и просто разведать обстановку. Коридоры выглядели заброшенными, но не слишком подозрительными. Наверное, он ожидал увидеть следы торопливых сборов во время эвакуации, брошенные вещи или, может, дыры и царапины от выстрелов и борьбы между людьми. Но коридор выглядел вполне обычным – разве что его не убирали на протяжении шестидесяти лет. Они добрались до аварийной лестницы, и Намджун опять приготовился резать замки, но дверь легко поддалась. Судя по схеме на стене, рубка находилась пятью этажами выше. – Нам туда, – Намджун включил подсветку на часах, пытаясь уберечь их всех от падения со ступеней. Он взглянул вниз, и ему на секунду показалось, что в тенях что-то шевельнулось. Но никаких звуков до них не донеслось. Хосок повел Юнги наверх, а Намджун подождал еще пару минут, но списал движение на игру света. *** Двумя этажами выше Юнги не смог наступить на ногу, и они с Хосоком едва не слетели вниз по ступеням. – Простите, – тяжело дыша, сказал он. – Простите. Мне нужно пару минут. – А ты сможешь его отвлечь, пока смотрю ногу? Мало ли что, – спросил Намджун, и Хосок кивнул с видом опытного медбрата. Он бы не стал заниматься этим безотлагательно, но болевой порог у нагов был выше, чем у других рас, так что Юнги вполне мог ходить на сломанной ноге, пока не упал бы. – Мне прос-сто нужно посидеть пару минут, – упрямо повторил Юнги. – Ушиб, ничего больше. – Я только посмотрю, – они с Хосоком посадили его на ступеньку, не обращая внимания на раздраженное шипение, а потом Намджун принялся расшнуровывать ботинок. Почему-то внутри он действительно ожидал увидеть разломанную кость и лужу крови, но увидел стандартные для ушиба синяк и отек. Возможно, чешуя на щиколотке частично защитила от ударов. – Что за срочность вообщ-ш-ше? – все сильнее и сильнее шипел Юнги, и когда звук внезапно прекратился, Намджун даже вскинулся. Оказалось, Хосок просто решил по-своему нейтрализовать его – помогая придерживать ногу на весу, пододвинулся совсем близко, заглянул в лицо и спросил: – У вас у всех такие необычные глаза? Юнги вдохнул, потом рвано выдохнул, а потом выдавил: – Не знаю. А что я должен ответить? – Например, – Хосок улыбнулся, и Намджун искренне пожалел Юнги. Эмпат на таком расстоянии мог успешно превратить твои мозги в яичницу, не используя никаких специальных приемов. Они просто выглядели потрясающе и бессовестно этим пользовались. – Например, что ты один такой? – А. Ага, – их лица находились слишком близко друг к другу, так что Намджун занялся ушибом. – Травма. Холод, – скомандовал он часам. Те мигнули, показывая, что заряд тоже не бесконечный, но дали нужный поток направленного холода, чтобы ушиб постепенно сошел. Регенерация нагов справилась бы с ним быстрее, чем человеческая, если, конечно, Юнги не продолжил бы упрямо нагружать ногу по полной. В этом случае холод был им другом, а не смертельным врагом. – Ого, – Юнги через пару секунд все-таки отвлекся на его манипуляции. – В них и аптечка? – Небольшая, – Намджун подергал свою футболку, прикидывая, сильно ли пожалеет в будущем, если оторвет кусок для перевязки. – Приложить холод, прижечь… Мне их модифицировали. Надо забинтовать. Оторвем кусок от куртки? – Оторви от моей футболки, – предложил Хосок, показывая, где можно дернуть. – Она многослойная. Я не слишком пострадаю. – Вы вообще меня в расчет берете? – возмутился Юнги, пока Намджун отрывал длинный кусок ткани. – Мое мнение, может, спросите перед тем, как одежду портить? – Ты пациент, – Хосок снова обезоружил его улыбкой. – А мы все делаем правильно. Просто наслаждайся лечением. Юнги опять ненадолго завис на его улыбке, так что Намджун успел туго забинтовать ногу и вернуть на место ботинок – голенище послужит дополнительным фиксатором. – Идем, – велел он, протянув Юнги руку. Тот очнулся от очарования Хосока, и, прежде чем принять руку, несколько секунд сомневался. Намджун заметил, как на его шее нервно дернулся кадык. Правда, несмотря на все страхи, чешую он пока оставил мягкой. Намджун слишком хорошо знал, как отслеживать такие вещи – отслеживать, чтобы воткнуть нож в беззащитное горло. – Там совсем недалеко до рубки, – сказал он. – Поднимемся и посадим тебя куда-нибудь. – Нет, сначала каюта капитана, – напомнил Юнги. Идти ему стало чуть полегче, но Намджун все равно боялся, как бы тот на радостях не убился. – А что в каюте капитана? – непонимающе спросил Хосок. – Сейф капитана, – ответил Юнги и по-змеиному улыбнулся. Кажется, он немного адаптировался к очарованию эмпатов и решил устроить ответную атаку. Намджун снова бросил взгляд вниз, и, кажется, снова заметил какое-то шевеление, но не поручился бы. Если бы нечто преследовало их, то издавало бы какой-то звук. Особенно на железной лестнице, но ни малейшего шороха Намджун не слышал. Возможно, от страха он уже сходил с ума, и его сознание играло жестокие шутки. С другой стороны вся эта паранойя наводила на правильные мысли. Им требовалось какое-нибудь оружие – хотя бы оторванный от лестницы поручень, если вдруг что-то нападет на них. – Я первый, – Намджун обогнал их на лестнице и вышел на этаж, где уже никто не создавал уют для гостей, ведь здесь находился только персонал. Стены и пол оформили в сером цвете, а для дополнительной строгости разлиновали все металлическими панелями. – Каюта капитана там, – Намджун вздрогнул, когда его голос вдруг эхом отразился от стен. На жилом этаже ничего подобного не происходило. – Странное явление. Вон та дверь. Юнги воодушевленно ускорился, несмотря на возмущенные вздохи Хосока. Намджун только надеялся, что за дверью их не ждет гнездо из черной слизи. – Богато живут капитаны, – Юнги точно подменили. Он зашел в каюту с такой уверенностью, словно сам и был капитаном этого судна и вернулся сюда после долгого перерыва. Ну, хотя бы никакого гнезда тут не оказалось. Огромное количество бархата, золота и картин в тяжелых рамах выбивалось из окружающей строгости. Точно они через портал вывалились в совершенно другой год и совершенно другое место. Юнги хладнокровно скинул несколько картин на пол – Хосок от возмущения, кажется, потерял дар речи, – добрался до вожделенного сейфа и принялся колдовать над ним, что-то нежно приговаривая. – Впервые вижу нага, который так воркует с чем бы то ни было, – сказал Намджун, пытаясь поднять Хосоку настроение после того, как тот своими глазами увидел смерть возможных шедевров. – Немного пугает, – Хосок улыбнулся, но Намджун заметил, как и он начинает дрожать. На этом этаже температура упала даже ниже, чем на жилом. Юнги пока не проявлял беспокойства, но его явно согревало предвкушение. – У меня больше нет куртки, – вздохнув, признался Намджун. – Хочешь обняться? – На жутком корабле? Посреди кошмарной черной жижи? Конечно, – Хосок пожал плечами и прислонился к нему спиной. Намджун попытался максимально невинно обхватить его руками и ощутил, насколько холодные у него предплечья. – Что-то пытаешься сделать, раз так потратился? – спросил он тихо, стараясь не отвлекать Юнги. – Не могу перестать слышать их, непроизвольно отслеживаю, – Хосок вздохнул, но Намджуну почему-то показалось, что он сказал не все. – Но теперь мне это кажется странным. Думаешь, это все-таки призраки? Намджун хмыкнул, вложив в этот звук все свое презрение к вере в загробную жизнь. – А ну иди к папочке, – прокурлыкал Юнги, извлекая из сейфа наградной револьвер старой модели. У Намджуна такой же выглядел более новым, но его он сдал после суда. Часы ему оставили только в память о жене. – Разве можно использовать огнестрельное оружие на космическом корабле? – испуганно уточнил Хосок. – Разгерметизация сейчас наша меньшая проблема, – Юнги рассовал по карманам намджуновой куртки коробки с патронами. – Какая-то тварь идет за нами по лестнице, и я хочу быть готов. А ведь Намджун мог бы поклясться, что ошибся. Но чутье нагов редко подводило. – Пока он до нас не добрался, нужно попасть в рубку. Там вся информация, – Намджун с глухим сожалением выпустил Хосока из рук. – Только поставь его на предохранитель, ради Интеллекта. – Предпочту проигнорировать подобное ос-с-скорбление, – с достоинством сказал Юнги и протянул руки к Хосоку. – Идем? Тот умудрился расцвести улыбкой и одновременно послать ее им обоим. Если бы не абсурдность происходящего, Намджун сказал бы, что ревнует. Чуть-чуть, исключительно на адреналине. *** Несмотря на слова Юнги, в коридорах по-прежнему никого не было. Может, тот тоже руководствовался не чутьем, а растущей внутри тревогой? Намджуна вот еще на лестнице начала терзать мысль о том, куда же делись те, кто притащил их на этот корабль в инкубатор. Они же преследовали какие-то цели – не могли они настолько отупеть, чтобы даже не отслеживать, как проходит процесс знакомства с черной дрянью? Их же даже обыскивать нормально не стали – значит, думали, что все случится быстро и без особых проблем. Но стоило переступить порог рубки, как все мысли словно унесло сильным ветром. Конечно, «Королеву» сделали очень давно, и ее служебные помещения выглядели не так, как рубки современных военных кораблей. Но что-то неуловимое все равно объединяло все командные пункты на свете. Намджун замер на пороге, пытаясь справиться с внезапно нахлынувшими воспоминаниями. Ему показалось, что он на секунду снова оказался на своем корабле – и слышит писк и гудение приборов, ровный гул голосов команды и даже отрывистые замечания навигатора. – Там опять черная слизь? – спросил Хосок, не столько действительно интересуясь, сколько мягко вызволяя его из сетей памяти. – Нет, все в порядке, все безопасно, – Намджун спустился по ступеням и подошел к мониторам видеонаблюдения и основному пульту управления. У него возникло несколько идей как отвлечь внимание от их побега. – Сейчас посмотрим, есть ли у нас шанс. Видеонаблюдение на их этаже оказалось отключено, но все остальные мониторы работали в штатном режиме. Если это не выглядело подозрительным, то Намджун не знал, что тогда должно было. – Что-то не так с панелью? – Хосок подошел к нему, пока Юнги пытался поднять металлические шторы иллюминаторов и выглянуть наружу. – Возможно, – согласился Намджун. Почему-то именно в этот момент все подозрения относительно Хосока вспыхнули с новой силой. – Давайте посмотрим, что с челноками и шаттлами. – Это планета рядом с нами? – Хосок отошел к соседнему монитору, который показывал положение корабля в пространстве. – Населенная? – Сомневаюсь. Иначе «Королеву» давно бы засекли, – Намджун нажал несколько кнопок и наудачу ввел пароль – самый распространенный, старый, служебный пароль. К счастью, «Королева» вышла из порта до большого взлома и большой паники. – Три челнока отсутствуют, остальные повреждены, – звучало не очень оптимистично, так что Намджун перещелкнул на экране схему на медицинские шаттлы. – В медицинских тоже многое повреждено, но один из них… Он… Поврежден не так сильно. Мы можем им воспользоваться. – А что с ним не так? – спросил Юнги. – Надо на месте смотреть, – соврал Намджун, сделав нахмурившемуся Хосоку знак молчать. – В медицинском отсеке на камерах все чисто – никакой черной слизи, система показывает, что капсула для осмотра функционирует. Спускаемся туда, а потом разберемся… Параллельно он открыл еще одну панель и начал набирать почти позабытые формулировки. Пальцы летали над клавиатурой, а в голове сами собой всплывали правила и требования к любым действиям с вручную вбиваемыми командами. Хосок подошел ближе и тронул его за локоть, пытаясь понять причины его поведения, но Намджуну больше хотелось узнать, кто же отключил камеры, так что он легко высвободил руку из его пальцев. – Может, посмотрим нижние этажи? – печально спросил Хосок, ощутив его настроение. Намджуну даже стало стыдно за собственные подозрения, но совсем ненадолго. – Посмотрим, – согласился он. – Но сначала – не хочешь объяснить, почему кто-то вручную отключил камеры на нашем этаже? – Я… – начал Хосок, а потом Намджун увидел, как его глаза расширяются от ужаса, и, наконец, услышал за спиной чавкающий звук. Словно что-то шло по болоту прямо к нему. – Намджун, в сторону, двигайтесь к противоположной стене, – рявкнул Юнги. Дважды просить не пришлось, Намджун обернулся и, пряча Хосока за своей спиной, попятился вдоль мониторов. Теперь он отчетливо видел черную, состоящую из слизи фигуру, двигающуюся в их сторону от входа. Прямохождение явно давалось существу нелегко, но оно ни на секунду не останавливалось. Юнги стоял, прицелившись из револьвера, почему-то больше ничего не делая, словно у него была куча времени на раздумья. – Хосок, это кто-то с корабля? – спросил Намджун, плохо представляя, как будет использовать эту информацию. Но она почему-то ощущалась очень важной. – Внутри ничего нет, ничего нет, – зашептал Хосок дрожащим голосом, а потом вскрикнул, когда фигура качнулась в сторону, изогнувшись, точно резиновый болванчик. Потом выпрямилась и снова едва не упала уже в другую сторону. Черная слизь на поверхности пузырилась и стекала. Вроде бы у этой твари не было когтей или зубов, но, честно говоря, ей требовалось просто упасть на кого-нибудь из них, чтобы залить дрянью с ног до головы. Намджун вздрогнул от звука выстрела – Юнги, не торопясь и дождавшись, когда Намджун с Хосоком отойдут достаточно далеко, отправил пулю в ногу твари – черная слизь брызнула в стороны, тварь накренилась, теряя равновесие. Юнги кивнул сам себе, точно проверяя какую-то теорию. – Оно же, оно же, оно же… – начал Хосок, захлебываясь от ужаса, и Намджун, как назло не мог даже повернуться к нему, чтобы помочь. – Оно же, оно же… Юнги выстрелил снова, снеся твари голову, и остатки слизи рухнули на пол. Часть панелей безвозвратно заляпало, так что Намджун порадовался, что успел все посмотреть и ввести. – Я уж думал, отсутствие головы ей не помешает носиться тут, – Юнги сделал несколько шагов к груде слизи. – Но, видимо, такая форма несет свои ограничения. – Оно же, – жалобно выдохнул Хосок, и на этот раз Намджун все-таки повернулся к нему и снова начал массировать виски. В то, что его состояние было связано со способностями, он не сомневался. – Опять что-то не то поймал? – прихрамывая, Юнги подошел к ним. – И что там с камерами? Посмотрели нижние этажи? – Не успели, – Намджун мотнул головой в сторону пульта, покрытого тонким слоем слизи. – И не посмотрим уже. – Там ничего нет, – минуту спустя совершенно убитым голосом заметил Хосок, когда Намджун остановился. – Не было никаких голосов, оно же… Запнувшись на тех же словах, он закрыл глаза, разрешая Намджуну снова продолжить массаж. Кожа под пальцами казалась прохладной, и это намекало на новые проблемы – например, на проблему истощенного и голодного эмпата. – Как это не было? Разве эмпаты могут подсоединяться к умершим? – спросил Юнги, подходя ближе. Хосок тут же подтянул его к ним с Намджуном и прижался, стараясь немного восполнить потерянное. – Все хорошо, все хорошо, – Намджун прекратил массаж и просто присоединился к объятиям. – Юнги убил эту штуку, она больше не опасна. – Она… – Хосок выпустил воздух через плотно сжатые зубы. – Она… – На полу она валяется. Сюда не доползет, – обернувшись и проверив, включился в процесс утешения Юнги. – Патронов еще много. – Да вы оба не понимаете! – Хосок вырвался из их рук и от ярости даже перестал заговариваться. – Оно имитирует! Оно имитирует мысли людей, которые были тут! Оно заманивало нас вниз! Оно знает, что я эмпат! При чем тут патроны вообще? Намджун хотел переспросить, но откуда-то из коридора, из которого они пришли, раздались все те же чавкающие звуки. Слишком много чавкающих звуков для еще одной такой твари. – Так, все за мной. Здесь есть еще одна лестница, – Намджун бросился к одной из дверей. – Быстро на медицинский этаж. К счастью, и Хосок, и Юнги не стали спорить. *** Намджун посветил фонариком вниз – служебная лестница выглядела чистой и безопасной, но Юнги все равно со вздохом оттеснил его и начал спускаться первым. Хосок поспешил за ним, видимо, боясь продолжения разговора. И правильно боясь, потому что Намджун не собирался закрывать тему. Он тоже спустился на одну ступеньку, а потом вдруг опять, задумавшись об оружии, вспомнил директиву о самообороне. Во время отлета «Королевы» ее еще не отменили, так что у каждого рабочего места военного офицера в теории должен был остаться спрятанный фазер. Мощность у старых моделей не позволяла целиком испарить черную дрянь, но хотя бы на время остановить могла. – Сейчас, – бросил он Юнги и Хосоку. Кажется, теперь они решили, что Намджун совсем рехнулся от ужаса или решил завести их в ловушку. – Нужно оружие. Я быстро. Выскочив обратно, Намджун обнаружил в помещении еще четверых тварей, быстро отцепил с нижней поверхности ближайших, чистых столов два фазера и рванул обратно, чувствуя, как за его спиной что-то активно чавкает и движется. Ему запоздало подумалось, что фазеры могли за это время просто разрядиться, и не стоило рисковать жизнью, не проверив, но хорошие мысли почему-то всегда приходят с опозданием. – Совсем ненормальный, что ли? – рявкнул на него Юнги, когда Намджун слетел вниз сразу на десять ступеней. – Фазеры, – один он сунул в руки Хосоку, а второй сжал в ладони. – Не знаю, правда, работают ли. Судя по шипению, Юнги не слишком одобрял его план. – Спасибо, – Хосок на секунду сжал его руку, а потом им пришлось ускориться, потому что твари начали биться о дверь. Если они поймают их на лестнице, то смогут просто стечь на них. Намджун не знал, какого контакта со слизью достаточно для заражения, и не горел желанием получить ответ. – Сюда, – нужный этаж, к счастью, находился не десятью пролетами ниже, а всего четырьмя. Вывалившись в белоснежный коридор, они на секунду оцепенели от окружающей стерильности, а потом Намджун нашел в себе силы захлопнуть дверь – максимально герметичную, как и полагалось – и повернуть вентиль. Рука опять отозвалась вспышкой боли, но Намджун уже как-то привык. – Тебе… – начал Хосок, протянув к нему руку, а потом отступил и отвел глаза. – Прости, я знаю, что ты спрашивал… – Сейчас поговорим, – Намджун поморщился, растирая кисть, как будто от этого ему стало бы легче. – Здесь до сих пор пахнет дезинфицирующими растворами. Странно. – Что странного? Во всех медицинских учреждениях так, – Юнги как-то незаметно вклинился между ним и Хосоком. – Если мы предположим, что «Королева» пропала из-за этой черной дряни, то медицинский отсек первое место, куда бросились бы люди за защитой. Тут должны были лежать тела тех, кто заперся. Врачей. Зараженных. Где все это? – Во всем корабле нет следов паники, – заметил Юнги. – Сложно предположить, что произошло. И бессмысленно. Нужно убираться. – Да, ты прав, но я не могу… – Намджун, не закончив, махнул рукой. – Нужно найти капсулу диагностики до того, как посмотрим шаттл. И пакеты с кровью. Они герметичные. – Кровь-то зачем? – удивился Юнги, и Намджун указал ему глазами на Хосока. Но, кажется, тот не слишком много знал об эмпатах. – Я очень много сил израсходовал, – Хосок постарался скрыть свои эмоции и объяснить. Сделать вид, что ничего из ряда вон выходящего не прозвучало. – Нужно подкрепиться. Донорская кровь подойдет. – Вы так на меня смотрите, как будто ждете благословения, – Юнги закатил глаза. – Идем искать кровь, пока эти твари не выбили дверь. Хотя бы протечь внутрь они не могут – и на том спасибо. Хосок вздохнул, а потом тихо начал говорить, пока они шли вдоль идеальных, пустых палат: – Камеры на этаже выключили те, кто должен был следить за нами. Это я велел им убраться обратно на свой корабль. Я создал щит. – И поддерживаешь? – уточнил Намджун. Это, конечно, объясняло, отчего Хосок мерз на корабле, но сколько же в нем пряталось сил для такого фокуса. – И поддерживаю, – согласился Хосок. – Не стал говорить, чтобы не возникли вопросы. – Вроде того – зачем ты это делаешь? – бросил Юнги. – Вроде того, – Хосок сомкнул губы, точно пытаясь не дать больше ни одному звуку вырваться наружу. – Ты мне скажи одно, – Намджун открыл один из диагностических кабинетов и обнаружил, что капсула цела и даже работает. – Ты с того корабля? Или, может, имеешь отношение к этой черной мерзости. – Нет. Почему-то ему хотелось верить – и Намджун мог написать список из сотни причин, каждую из которых легко опроверг бы. Просто не хотел. – Ну что, – он повернулся к Юнги, а потом к Хосоку. – Кто первый? Повисло тревожное молчание, и Намджун со вздохом сказал: – Тогда я первый. Конечно, никому не хотелось залезать в замкнутое пространство, которое, возможно, только выглядело рабочим. Но еще страшнее было думать о том, что немного черной мерзости просочилось в нос или в уши, пока он лежал в отключке. – Знаете, как пользоваться? – Намджун вытянулся на прохладной поверхности. – Или руководить? – Я знаю, – Хосок подошел к пульту управления. – Не бойся. Это быстро. – Хорошо, – стекло над Намджуном поехало вперед, отсекая его от всех звуков. Да, руководить он точно не смог бы. Пришлось закрыть глаза, чтобы не отвлекаться на жужжащие щупы, возникшие вокруг. В первый раз оказавшись в такой же капсуле Намджун распорол себе щеку, невовремя дернувшись, повторять этот потрясающий опыт не хотелось. Наконец, жужжание стихло, сменившись писком – это машина давала свое заключение. – Я буду жить? – спросил он у Хосока, когда его, наконец, выпустило на волю. После капсулы даже запах чистоты казался освежающим. – У тебя легкое сотрясение мозга, ушиб и растяжение связок, – Хосок облегченно улыбнулся. – Никаких признаков заражения или отравления. – Давайте я дальше, – Юнги передал Намджуну пистолет. – И проверь свой фазер хотя бы. Ему явно не хотелось попадать ни в какое замкнутое пространство, но желание узнать диагноз одерживало верх. – Закрой глаза, когда стекло закроется, – посоветовал Намджун. – Так будет проще. Фазер включился с первого же нажатия – раньше все-таки умели делать вещи – и показал почти полный заряд. Стрелять в стену Намджун решил уже после того, как все пройдут обследование – не хватало еще повредить проводку. – Заражение не обнаружено. Легкое сотрясение мозга, ушиб голени, – отчиталась капсула приятным женским голосом и выпустила Юнги наружу. – Никакого заражения, – снова резюмировал Хосок и подошел к капсуле. – Теперь я? Почему-то Намджуну показалось, что сейчас случится что-то страшное, что сейчас именно Хосок окажется зараженным. И ему захотелось отменить все, что может произойти. – Все будет хорошо, – сказал он, на секунду ободряюще сжав его запястье и чувствуя, как к горлу от волнения подкатывает тошнота. Ему хотелось бы уметь приказывать вселенной, но ничего никогда не выходило. Хосок слабо улыбнулся и тоже закрыл глаза. Спустя несколько минут они получили вердикт – никакого заражения, никаких травм. Совершенно здоровый эмпат, разве что голодный и ослабевший. Неосознанно они с Юнги обменялись взглядами, в которых сквозило откровенное облегчение. Теперь им оставалось только найти кровь и выбраться с проклятого корабля. Без дополнительных пассажиров.