Довакин: Легенда об Аанге

18 Последнего Зерна, 201 4Э

      — А ты уверен, что нам стоит туда лезть?       — Если мы узнаем, куда делись остальные служители Культа, конечно стоит! И ты ведь сам сказал, что у нас нет золота. Награды за Золотой Коготь нам хватит надолго!       Аанг тридцатый раз приостановился на дороге по крутому склону, ожидая, пока его нагонит Сокка. Босмер не разделял его энтузиазма и еле плёлся сзади.       — Мы могли бы подработать на лесопилке, вскопать огород, рыбу наловить, в конце концов! — Сокка опёрся руками о колени, пытаясь отдышаться, — Прости, Аанг, но в Небесном храме мы не нашли ничего хорошего. Как знать, чего мы насмотримся здесь?       — Я готов к этому, — серьёзно сказал монах, стараясь не вспоминать подробностей путешествия в Винтерхолд, — Я должен знать правду.       — А как насчёт драугров? Их полно в храме Холодных Водопадов!       Аанг очень надеялся, что эти странные существа, которых торговец описал как оживших мертвецов с жуткими светящимися глазами, и были драконопоклонниками или их потомками. Видимо, Сокка прочёл это по его взгляду:       — Не обнадёживайся, не будут они с нами разговаривать!       — А кто-нибудь пробовал?       — Если и пробовал, то не вернулся, чтобы рассказать об этом!       — Значит, мы будем первыми! Я знаю драконью речь, я найду с ними общий язык!       Всё началось утром, когда Апамир заявил о своей готовности отнести их на Глотку Мира. Катара возразила: ранам Аппы требовался покой хотя бы ещё денёк, с чем Аанг был полностью согласен — он не хотел утруждать друга, пока тот нуждался в лечении. Однако Сокка на этот аргумент выставил свой: вяленое мясо кончилось, им нужно было как-то пережить этот день, а Братья Бури, ушедшие ещё вечером, не задержавшись на ночлег, не оставили им и кусочка от куропатки. Судьба яблок, которые у них были до Чёрного брода, навсегда осталась неизвестной, а от предложения Аанга набрать грибов Сокка отмахнулся: инстинкты подсказывали ему, что надо сходить в Ривервуд.       Об этой деревушке Аанг слышал впервые, но эльфы успокоили его, сказав, что она существует всего около двух или трёх поколений. Катара решила остаться, чтобы присмотреть за вещами и составить компанию Апамиру, а Сокка повёл Аанга к Ривервуду.       Это и в самом деле была крохотная деревенька из пяти домов с трактиром, лесопилкой (для Аанга вся конструкция была такой диковинной, что они остановились около неё минут на пять — в его времена никто не использовал течение реки для распила стволов), кузницей и торговой лавкой. В "Ривервудском торговце" их принял общительный имперец, пожаловавшийся на отсутствие покупателей и кражу древней нордской реликвии, Золотого Когтя.       Аанг видел подобные Когти раньше — это были ключи к святилищам, куда не подпускали даже служителей из других храмов. Этот ключ, со слов торговца, открывал дверь в храм Холодных Водопадов, что находился на Ветреном пике, в паре часов ходьбы от Ривервуда; услышав об этом, Аанг, не внимая увещеваниям Сокки, согласился помочь вернуть Золотой Коготь.       — У нашего святилища тоже был свой Коготь, Серебряный, — сказал норд, вращая руками и создавая вокруг них обоих купол, спасающий от морозного ветра — чем выше они поднимались, тем холоднее становился воздух, а ближе к вершине они видели снег. У Сокки, правда, всё равно зуб на зуб не попадал, потому что он оставил меховой анорак у Катары, расслабившись в тёплой речной долине и не ожидав, что им снова придётся лезть в холод.       — Ты бы продал его, если бы нашёл? — спросил босмер, ни на чём не настаивая. Аанг задумался: за чистое серебро они бы получили немало монет, но ведь это была одна из немногих вещей, оставшихся из прошлого...       — Забей, я просто так спросил, — сказал Сокка спустя пару секунд, передумав, — Я бы ни за что не продал бумеранг, а Катара с голоду умрёт, но не отдаст мамино ожерелье. Я просто хотел узнать, есть ли у тебя такая важная вещь.       — Мастер Паззан говорил, что нельзя привязываться к вещам. Те, кто не умеет отрываться от земного, никогда не научатся летать.       — Летать? Вы умели летать? — Сокка удивлённо заморгал, как будто впервые слышал о левитации.       "Неужели я им не рассказывал?"       — Само собой! Это последнее, что мы должны освоить, чтобы стать мастерами. И учат нас сами драконы!       — Апамир не научил тебя?       Это было единственное, чего он не умел. Да, он к своим годам знал уже три полных драконьих Крика и несколько неполных, чем похвастать мог далеко не каждый взрослый, даже изобрёл свою воздушную технику, однако летать ещё не научился.       — Нет, — ответил норд, — Я пытался… но он сказал, что это часто приходит с возрастом. И с опытом.       Остальную дорогу они молчали, потому что теперь, помимо ветра, Аангу приходилось справляться со снегопадом. Благо, храм Холодных Водопадов был не так далеко, как они думали — уже скоро Сокка разглядел посреди метели угловатые арки, похожие на те, которые возвышались над внутренним двориком Небесного храма.       За жизнь Аанг видел мало храмов, и, как правило, только снаружи, но ему нравилось подмечать сходства и различия между ними, пусть Апамир и не переставал напоминать, что последователи Культа никогда не будут друзьями обитателей Небесного храма. Храм Холодных Водопадов отличался тем, что здесь не было по сути ничего, кроме огромной лестницы со множеством боковых лесенок, торжественно ведущей ко входу, а также сторожевых башенок по разные стороны лестничных пролётов.       — Ничего так у вас апартаменты, — оценил Сокка, когда они подошли к основанию лестницы, — Я б пожил, если б не драугры… и бандиты!       Аанг заметил летящие в них стрелы как раз вовремя, чтобы успеть остановить их взмахом руки — ударная волна оказалась даже мощнее, чем он предполагал. Здесь, вблизи драконьего храма, сама атмосфера придавала ему сил. Сокка тут же потащил их обоих за колонну, чтобы оттуда осмотреться и продумать план.       — Два лучника у входа, один громила бежит к нам, — лесной эльф достал топор, — Жребий кинем, кто кого берёт, или у тебя есть идеи?       — Мы же не собираемся их убивать? — спросил Аанг, разглядывая арки и продумывая, как он может их использовать, — Я отвлеку лучников!       Сокка что-то протестующе крикнул в ответ, но Аанг уже не слышал. Оттолкнувшись от пола и помогая себя воздушным потоком, он взбежал по колонне и запрыгнул на арку, легко уворачиваясь от стрел — ветер был на стороне лучников, поэтому их выстрелы были до опасного точны.       Внизу Сокка схлестнулся с разбойником на топорах; грузный норд был очевидно сильнее эльфа, и Аанг махнул рукой, запорошив громиле глаза — Сокка тут же воспользовался этим, поставив тому подножку.       Лучники выстрелили снова, и Аанг дунул в их сторону, задевая сугробы и поднимая в воздух снежную завесу. На пару секунд это должно было ослепить их.       — Wuld-Nah-Kest! — крикнул он, перепрыгнув на следующую арку и прячась за каменной головой дракона. Лучники, утирая лица от снега, заозирались в поисках мага. Поймав течение ветра, Аанг отправил его в первого стрелка, и тот впечатался в стену. Второго же вырубил меткий удар бумерангом.       Аанг спрыгнул вниз, ища глазами Сокку. Тот подбежал к нему, победно тряся топором и бумерангом.       — А третий? — поинтересовался мальчик, не видя следов крови на оружии и успокаиваясь. "Он всё-таки послушал!"       — Пару минут у нас есть, — заверил его босмер, приглядываясь к одному из разбойников, — Тому бугаю я выкинул топор, а у этих мы можем забрать луки, чтобы не решили нас преследовать.       Об этом Аанг даже не подумал:       — Точно! Сокка, ты гений!       — Приходится, с такими-то святошами, — развёл эльф руками, — Но нам сильно повезло, ты же понимаешь?..       Луки оказались настолько плохи, что один из них Сокка просто разломал, а второй взял "до тех пор, пока не сможем купить что-нибудь получше". Не разбиравшийся в оружии монах мог только согласиться.       Внутри храма искатели приключений первым делом наткнулись на несколько убитых каменных крыс. Сокка заметил, что теперь их называют злокрысами; на вид они были крупнее, чем запомнил их Аанг.       — Их убили люди, — с грустью осознал мальчик, — Может, мы унесём их отсюда в крипты?..       — Некогда, — тише ответил босмер, указывая вперёд. За обломками и колоннами никого не было видно, но, судя по отражению огня на стенах и потолке, там были люди. Аанг и Сокка подкрались ближе.       — ...этот Арвел много о себе думает. Нельзя упустить его, когда он выберется из подземелья.       — Ничего, ребята снаружи тоже начеку, никуда он не денется. Золотой Коготь потом в Вайтран отнесём — слышал, придворный маг по драконам с ума сходит, наверняка немало даст деньжат.       "Тут мы бы поспорили…"       Сокка жестами предложил не связываться с ними и попытаться их обойти, на что у Аанга возникла прекрасная идея. Взяв камешек с пола, он метнул его в противоположный угол зала: звук отвлёк стражников, и они, решив не разделяться, вдвоём отправились на разведку. Аанг схватил Сокку и поднял их обоих под потолок как раз тогда, когда светловолосая разбойница заглянула за колонну, где они скрывались.       "Я думал, эльфы меньше весят…"       Понимая, что ещё немного, и он уронит Сокку, Аанг аккуратно пронёс его под потолком, опустил около выхода в коридор и спустился сам, едва не потеряв концентрацию в последний момент и не рухнув на пол со всем полагающимся сопутствующим шумом.       — Ты говорил, что ты не умеешь летать, — возмущённо зашептал Сокка, когда они прошли вниз по коридору достаточно далеко, чтобы их не услышали,— А сейчас это что такое было?       — Это не полёт, — терпеливо пояснил Аанг, понимая, что в магии дано разбираться не всем, — Я всё это время держал нас в воздухе с помощью магии, а когда левитируешь, тебе это не нужно, ты становишься лёгким, как...       — Эээээээй! — закричал кто-то дальше по коридору, и они замолчали, прислушиваясь, — Кто-нибууудь! Спасите меня!       Должно быть, ещё один бандит; босмер тоже подумал об этом, снова снимая с пояса топор.       — Что будем с ним делать? — обеспокоенно спросил Аанг, — Он один, вдвоём мы…       — А от кого, как ты думаешь, он просит его спасти? — Сокка показал на паутину на стенах, за которую наставники давно бы отругали молодёжь и заставили бы отдраивать весь храм, — В подземельях часто обитают морозные пауки, видел таких?       "Ещё как видел!" Размером с кошку, морозные пауки часто попадались ему в подвалах или даже в лесу, плетя свои паутины прямо между ветками.       Чем дальше они спускались, тем больше было паутины; в какой-то момент стены исчезли, остались только липкие сети, колышущиеся от их движений. Сокка прорезал бумерангом проход в следующий зал: на похожей площадке ученики Небесного храма собирались по утрам перед чтением древних свитков.       "Тут, должно быть, целый рой…"       Паутина была везде, от пола до частично провалившегося потолка, откуда проникал снег и рассеянный свет; повсюду лежали серые, перемотанные паутиной коконы, в котором Аанг с ужасом признал иссушенные тела людей и животных, а ещё всюду были яйца, размером великоватые для морозных пауков.       — Боги услышали меня! — снова раздался голос, и они с Соккой посмотрели на другой выход из зала: там, подвешенный над полом, пытался выпутаться из паутины эльф. Подбежав к нему, Аанг удивился, увидев серую кожу и красные глаза. "Это… это каймер?"       — И какие у нас причины тебе помогать? — спросил Сокка, оставаясь на расстоянии. Красноглазый жалобно заскулил:       — Я одарю вас золотом! В этом храме столько тайн, что вам хватит на всю жизнь, и у меня есть к ним ключ!       — Золотой Коготь, — догадался Аанг, — Так ты и есть Арвел?       — Да-да, — закивал похититель, — Выпустите меня, и я… АААА, СМОТРИ!       С потолка спрыгнуло нечто, очень отдалённо напоминающее морозного паука, но ростом не с кошку, а целого медведя; Сокка, прижатый к полу этим монстром, заорал сначала от неожиданности, а затем от ужаса, когда едва успел перехватить огромные клешни, грозящие проткнуть его насквозь. Аанг, спохватившись, направил в сторону паука воздушную волну и отбросил его к противоположной стене.       — Эта мамаша нас всех сожрёт! Подпалите её!!! — кричал позади эльф. Сокка, вскочив на ноги, с досадой взглянул на свой топор. Таким оружием вряд ли можно было победить разгневанную паучиху.       — Я же уже говорил, что огненный маг нам бы пригодился? — сказал он, соображая, что делать.       Паучиха, оправившись от удара, снова поднялась на лапы и плюнула в них ядовитой слюной, которую Аанг в воздухе перенаправил в другую сторону. Хотя бы в этом современные морозные пауки были похожи на привычных Аангу крох. Огонь был хорош для отпугивания, но и льдом можно сделать не меньше. У него не было в запасе подходящего драконьего Ту`ума.... зато была магия воды.       "Как учил мастер Паззан, нужно лишь отчётливо представить результат…"       Сосредоточившись и перенаправив потоки энергии в своём теле, Аанг вскинул руку… и ничего. Вода так и не материализовалась из эфира, не говоря уже про лёд, которым он хотел приморозить лапы паучихи к полу.       — Прочисть проход к святилищу! — бросил Сокка через плечо, уворачиваясь от выпада паучихи, — Коридоры узкие, она не пролезет!       Это правда — вряд ли разъярённая мать оставит свою кладку, которую так отчаянно защищает. Аанг подбежал к каймеру, ждавшего его всё там же, в паутине, и принялся разрывать её. Как только монах освободил ноги эльфа, тот своими силами вырвался из плена и, зло расхохотавшись, оттолкнул Аанга назад.       — Размечтались, отдам я вам Коготь, конечно! Всё будет моим! — завопил он и помчался прочь. Аанг фыркнул с досады, желая поймать его и научить благодарности, но... "Сокка… Я должен помочь Сокке". Мальчик обернулся, чтобы увидеть, как чудище зажало лесного эльфа в угол.       — Прости, Аанг, я хотел по-хорошему, — через тяжёлые вздохи сказал босмер, прицеливаясь топором для удара: хорошего взмаха будет достаточно, чтобы отрубить паучихе одну из лапок.       Лихорадочно соображая, маг вдруг осознал, что ему и не нужно материализовать воду — она была вокруг! Снег! Потянувшись к нему через эфир, Аанг не без радости ощутил, как застывшая вода откликается на его зов, и в следующую секунду он направил её к лапам паучихи; застигнутая в полупрыжке, она дёрнулась, но так и не смогла сдвинуться с места, а Сокка, приготовившийся к худшему, устало сполз по стенке на пол.       — Я чуть не умер, — небезосновательно объявил лесной эльф, всё ещё с опаской поглядывая на мечущуюся в стороны паучиху. Аанг не смог сдержать смеха:       — Вылезай, надолго этого не хватит!       Сокка тут же подорвался с места и аккуратно, по стенке, обошёл мать ещё не вылупившегося семейства. Заметив отсутствие Арвела, он только хмыкнул.       — Я ж говорил, плакал наш Коготь, плакали наши монеты…       — Ну, с драконьей дверью он долго провозится, поверь мне, — поспешил успокоить его Аанг, вспоминая, как тяжело было вращать кольца для установления нужной комбинации, чтобы открыть дверь в святилище.       Перед выходом из зала Аанг, помимо гневного скрежета паучихи, услышал тихий, отчаянный писк. Вернувшись, он осмотрелся снова и заметил под потолком качающийся кокон, в котором молил о помощи какой-то зверёк.       — Чего ты там? — крикнул Сокка из коридора, спеша за удравшим бандитом.       — Там кто-то есть, в паутине!       — Мы уже одного спасли из паутины, гляди, как отплатил! — заворчал босмер, всё-таки возвращаясь, — Ну, кто, где?       — Вон, на потолке! Сможешь сбить бумерангом?       — Знаешь, все, кому мы недавно помогли, оказались неблагодарными сволочами, — Сокка присматривался пару секунд, а затем бросил бумеранг, перерезая нитку, на которой висел кокон, — Что эти имперцы, от которых мы отвлекли этого вашего Алдуина, что Братья Бури, которых мы спасли от матери-дымка! Эти повстанцы могли бы нам хоть кусочек оставить!.. Ай, отойди, голыми руками не выйдет!       Аанг отскочил в сторону, давая Сокке разрезать паутину лезвием бумеранга и выпустить из плена маленького светлого крысёнка, испуганно озирающегося по сторонам.       — А вот и обед, — облизнулся босмер; Аанг мог поклясться, что в серо-голубых глазах мелькнул кровожадный огонёк. Крысёнок, почуяв угрозу, цапнул Сокку за палец и, выскочив из его рук, заполз по робе Аанга ему на плечо и, свернувшись вокруг неё кольцом, сердито пискнул в сторону эльфа.       — Я тебя спас, я тебя и убью! — ткнул в него укушенным пальцем Сокка, — И не думай, что можешь спрятаться!       — Без меня ты бы его даже не заметил, так что его жизнь принадлежит мне, — мудро рассудил Аанг, отступая в спасительный коридор, — И твоя тоже, кстати.       — Я отвлекал внимание! — возмутился Сокка, но последовал за ним, прикладывая к ранке снег. Аанг, хоть и был с этим согласен, отвечать не стал, успокаивающе поглаживая крысёнка. Зверёк, настороженно глядя по сторонам зелёными глазками, благодарно облизал ему ладонь.       "И почему их назвали злокрысами? Такой милый!"       Выглянув из-за спины Сокки, Аанг разморозил лёд на лапах паучихи, и они тут же поспешили спуститься глубже в подземелье, чтобы не получить от неё плевком парализующей слюны.       Впереди их ждали драугры, те самые ходячие мертвецы, о которых предупреждал торговец, и с которыми не хотел встречаться Сокка. Аанга передёрнуло от их вида, но не испытал ужаса, потому видел бальзамированные тела прежде в криптах Небесного храма; Сокку же от возвращения на поверхность удержала только мысль о злой паучихе, которая наверняка успела по нему соскучиться.       Высохшие, с ярко-горящими в полусумраке голубыми глазами-огоньками, драугры столпились около чего-то в тени, переговариваясь совершенно точно на драконьем, но Аанг не мог понять и слова, хрипы и шипение мешали распознавать звуки. Переговорив, они направились к каменным нишам в стене и улеглись, погружаясь в сон.       — Как думаешь, мы сможем прокрасться незаметно? — шёпотом спросил Сокка.       — Давай попробуем. Только не пищи, друг, — Аанг пощекотал крысёнка за ухом, — Это в наших общих интересах.       Аанг умел передвигаться бесшумно, а Сокка, по крайней мере по его словам, был хорошим охотником — шансы пройти мимо стражников, не привлекая внимания, у них были.       Спустившись по лестнице, они обошли колонну… и Аанг был благодарен, что Сокка вовремя зажал ему рот и закрыл глаза, иначе он бы завопил. Но он всё равно успел увидеть Арвела, исколотого иглами стены-ловушки; сердце забилось так, будто он пробежал несколько вёрст, а глаза невольно защипало.       "Да, этот каймер был обманщик и вор, но…"       Пусть Аанг и видел мертвецов в Небесном храме, настолько изуродованные ему не попадались по милости богов.       Сокка развернул его в другую сторону, а сам, судя по едва слышному шороху, полез в карманы к неудачливому эльфу. Пока он добывал Золотой Коготь, Аанг разглядел на полу активирующую плиту, и они благополучно перешагнули её и двинулись дальше.       — И у вас были такие ловушки? — тихо поинтересовался Сокка, когда они прошли безопасное расстояние. Аанг покачал головой — в Небесном храме ни у кого и мысли не возникало таким образом защищать святилище.       — Я достал Золотой Коготь, — босмер протянул ему металлическую когтистую лапу, так похожую на Серебряный Коготь, который наверняка остался либо под завалами, либо у кого-то из наставников. С ключом Аанг почувствовал себя увереннее — несмотря на то, что храм Холодных Водопадов разительно отличался от того, к чему он привык дома, это по-прежнему был приют служителей Культа.       Дорогу до двери они прошли, удачно прошмыгнув мимо всех драугров и даже успев насобирать светящихся грибов.       — Ну и как ты собираешься это открывать? — сказал Сокка, постучав по трём каменным кольцам с эмблемами в виде разных зверей-богов, — Нужна определённая комбинация?       — Да, она указана на Когте, — Аанг развернул ключ и показал на продавленные в золоте символы. Медведь, мотылёк, сова. “Бог испытаний, богиня красоты и бог мудрости”.       Сокка с трудом смог прокрутить до нужного знака внешнее кольцо, но с двумя другими справился быстрее. Аанг вставил когти золотой лапы в отверстия и провернул, невольно ожидая очередной ловушки. Но нет, дверь дрогнула и поддалась, опускаясь вниз.       Шум воды и свежий ветер подсказывали, что они близки к поверхности. Со всех сторон запищали летучие мыши, и злокрыс напрягся, прижимаясь к Аангу; целая стая пролетела над их головами вперёд, в огромный грот. На площадке, к которой вели каменные мостики, возвышалась Стена Силы с журчащим по обе стороны от неё водопадами. Напротив неё стоял каменный гроб, а рядом на столике лежали инструменты для бальзамирования, какие-то травы и зелья, как и всюду в этих катакомбах.       — Ну наконец-то, а я уж думал, что Холодные Водопады — просто красивое сочетание, — усмехнулся Сокка, разглядывая стоящие на столе склянки и прихватывая с собой парочку и оборачиваясь к стене, — А это что за памятная доска?       — Это Стена Силы. Каждый храм построен на священном месте, и, как правило, на костях какого-нибудь очень значимого человека, оставившего след в истории.       — Ты можешь прочесть?       Аанг провёл рукой по клинописи, пытаясь разобрать буквы:       — Здесь покоится... Страж. Хранитель драконьего камня... и силы... бесконечной ярости и... тьмы.             — Страж — этот покойник? — Сокка показал большим пальцем за своё плечо, в сторону гроба. Аанг кивнул.       — Теперь понятно, почему тебя не беспокоят драугры, вы всю жизнь сидели на мертвецах, — съязвил эльф. Аанг обиженно насупился:       — Крипты в Небесном храме всегда были отделены от жилых помещений! К тому же мы никогда не боялись упокоенных, это ведь наши предки — как они могут желать нам плохого? Мы приходили в крипты, чтобы медитировать и просить их мудрости. Многие монахи именно в таких местах постигали новые Крики.       — Хорошо-хорошо, — Сокка примирительно вскинул руки перед собой, — Так тебе это нужно? Помедитировать? И как долго?       Аанг чувствовал, как Стена зовёт его. Пожалуй, ему бы не помешал покой после всего, что случилось. Последнюю медитацию Аанг, к собственному стыду, вспомнить не мог.       — Ты не против, если мы задержимся на час?       Сокка, конечно, был против, судя по изменившемуся выражению лица; норд тут же свёл брови домиком и молитвенно сложил руки — не зря же они проделали весь этот путь?       — Нууу… — сжалился босмер, — Если не проснёшься через час, я съем твоего злокрыса. Пойдёт?       — Договорились! — радостно кивнул Аанг, усаживаясь перед Стеной.       Стоило ему закрыть глаза, голову сразу наполнили голоса, которые он постепенно научился различать. Они не были спокойны, как в Небесном храме; предки о чём-то просили, о чём-то кричали, о чём-то плакали, и Аангу самому захотелось плакать вместе с ними, потому что никогда раньше он не чувствовал такого отчаяния, которое захватило его сейчас. Он будто шёл в холоде и мраке, пытаясь высмотреть хоть крохотный луч света, но везде была только тьма и голоса, полные боли.        — Аанг, — позвал его знакомый голос, и мальчик закинул голову — оказывается, всё это время свет был там, наверху, и мальчик потянулся к нему. Хлопнули крылья, и свет стал ярче, прогоняя тени и голоса; он оказался на площадке Небесного храма, целой и невредимой, под ярким дневным солнцем, а рядом приземлился изумрудный дракон.       — Ингразан! — Аанг бросился к нему, и дракон подставил свою шею для объятий, — Я так скучал по тебе! Я боялся, что мы никогда больше не сможем поговорить!       — Я навсегда с тобой, Аанг, — пророкотал Ингразан, подмигивая ему светло-зелёным глазом. Монах утёр выступившие слёзы.       — Ты не знаешь, что произошло? Куда исчезли драконопочитатели? Неужели их всех убили?       Дракон помолчал, прежде чем ответить.       — Aaz-Hah-So (Соболезную). Их больше не осталось.       — А как же те мертвецы?       — Заблудшие души, которые уже никогда не станут прежними. Они не помнят своего прошлого и служат лишь для того, чтобы оберегать знания, которые не должны достаться joorre (смертным).       — Но… почему?       Ингразан внимательно взглянул на него и выдохнул струйку дыма.       — Это долгая цепь предательств, dii kiir (дитя моё). Сперва dovah (драконы) предали Акатоша, склонившись перед Алдуином. Затем уже люди отринули Акатоша, признав Алдуина богом над всеми богами. Позднее некоторые драконы и монахи, заключив между собой перемирие, решили вернуться к вере в настоящего бога, Акатоша; так отделился от Культа Небесный храм. А перед самой Войной служители Культа отвернулись от Алдуина, вознамерившись лично править всеми народами. В наказание за это Алдуин и его союзники dovah прокляли их. Они запечатали стены святилищ, а предателей обрекли вечно сторожить их от любого, кто захочет вновь использовать Голос против них.       Большую часть этого Аанг знал, но теперь, когда дракон сложил всё в единое целое, мальчик почувствовал себя потерянным. То, что случилось в Небесном храме, а затем по всему Скайриму… это была война всех против всех.       — Но если норды восстали против Культа, почему тогда к Небесному храму пришли высокие эльфы? Кто это был?       — Это было войско царя высоких эльфов, Созина. Он пообещал помощь нордам, потому что ненавидел их меньше, чем драконов.       — Но почему он выбрал наш храм? Почему не узнал, что мы не заодно с Культом? Мы бы помогли!       Ингразан сердито прищурил глаза, качая головой.       — Hon zu`u fun (Слушай, что я говорю). Созин ненавидел драконов. К тому же после Войны Драконов он желал сам стать владыкой Скайрима.       Аанг хотел задать ещё вопрос, но Ингразан вдруг поднял голову, глядя за спину Аанга. Небо снова исчезло за каменным потолком, и они погрузились во тьму.       — Ты не бессмертен, Dovahkiin, — сказал дракон, с хлопком раскрывая крылья, — Тебе и за век не узнать всей правды. Ошибки остались в прошлом, tiid bo amativ (время течёт вперёд). Ты должен отпустить, чтобы научиться летать.       "Отпустить..." Он прощался, со страхом понял Аанг. "Нет, подожди!.."       Совсем рядом раздался хрип, на который живое существо не может быть способно. Аанг ощутил, как качнулся воздух за его спиной, и едва увернулся от свиста над своей головой. Глаза, ещё не привыкшие к темноте, уловили только два ярких голубых огонька; их свет пробежал бликом по лезвию секиры.       Должно быть, это и был хранитель драконьего камня.       — Но я столько должен спросить! Можно ли как-то спасти этих драугров? Что за драконий камень? Как мы оказались в айсберге? Откуда прилетел Алдуин, почему его не было так долго? Как мне победить его? Я совсем один!       — Ты никогда не был и не будешь один. Помни — lok, thu'um.       "Небо над головой, Голос внутри…"       Ингразан издал рёв, создавая вокруг Аанга кольцо огня и освещая тем самым полчища драугров, что незаметно подкрались к нему со всех сторон. Аанг попытался шевельнуться, но его ноги вмёрзли в пол.       — Ингразан!       Но дракона уже не было рядом, а в толпе, в рядах культистов, стали появляться и золотые шлемы эльфов. За их спинами кричали люди, мечи и взрывы. Под потолком змеёй протрещала молния, совсем как в ту ужасную ночь у Зимней Крепости.       Он попытался разбить лёд, что держал его за ноги, но лёд растаял от жара огня. Вместо этого безликие фигуры в оранжевых робах, ползавшие по полу, хватались за его ботинки и онучи. У того силуэта борода, как у Паззана, а у того, поменьше — косы Джерны... Сердце застучало где-то в горле. Аанг в панике отбрыкнулся от них, но цепкие руки потянули его за ткань и уронили на пол. Тогда мальчик попытался закричать, но ему заткнули рот ладонью. Аанг не успел заметить, как они оказались в подполе, а над ними, топоча по скрипучим доскам, огнём и мечом сражались норды и эльфы. Монах снова испуганно огляделся: пусть он и не видел лиц, вспышки сверху очерчивали знакомые тени из Небесного храма. Они не желали ему зла. Они прятали его. Они защищали его.       Дощечатый пол над ними провалился, драугры и альтмеры вместе с ним, но не только — алый горячий свет лился из трещин в чешуе, из пасти и из глаз громадного дракона, которого Аанг уже видел. Алдуин.       Страх снова сковал его. Никого в живых вокруг не осталось, только они вдвоём, две драконьих души, и одна собиралась поглотить другую. В красных глазах Пожирателя Мира отразился он сам, маленький, испуганный и слабый.       Они уже встречались прежде, но не страх помог ему тогда. Страх ничего не может.       Аанг распахнул глаза и тут же прыжком поднялся на ноги, слыша за спиной лязг оружия. Крышка гроба, стоявшего перед стеной, была отброшена в сторону, а Сокка уворачивался от секиры драугра в доспехах, которых удостаивались лишь военачальники да ярлы — расшитая драгоценными камнями кожаная броня и высокий заострённый шлем не давали соврать. Но это было не главное: из-за двери в святилище бежали остальные драугры, видимо, призванные пробудившимся командиром.       — Ну слава И`ффре, ты проснулся! — счастливо завопил Сокка, кинув в противника какое-то зелье; пусть оно и разбилось прямо о его голову, мертвец не обратил на это никакого внимания, продолжая преследовать босмера. Подловив момент, Аанг выдохнул Крик, и драугр вылетел с площадки прямиком в ручей. Помощи от этого было немного, потому что ещё нужно было разобраться как минимум с двумя дюжинами не менее сердитых воскрешённых воинов.       — Что случилось?! — спросил Аанг, раскручивая в руках воздушную сферу и увеличивая её так, чтобы она вместила их обоих, — Почему они все здесь?!       — Да откуда мне знать! — Сокка заикался, пытаясь отдышаться, — Чувствительный оказался, я ему на гроб просто стрелы положил, хотел без тебя пока лук опробовать, пристреляться, а он возьми да вылези! Он кряхтит и доспехами бряцает, я тебе ору, крыса твоя визжит похуже поросёнка! Нас и в Ривервуде слышали!       Аанг чуть со стыда не сгорел: про зверька он почти забыл! Посмотрев вниз, он увидел, как злокрыс жмётся к его ноге, сердито шипя в сторону драугров. "Я не боюсь, я не один". А коли так, значит, на этот раз он их всех вытащит.       В каменном своде грота маг заметил широкую расщелину, через которую можно было бы улизнуть, если бы…       — Держитесь за меня! — крикнул Аанг, чувствуя, как ноги отрываются от земли. Сокка, заметив это, едва успел обхватить его руками под рёбра, а крысёнок снова поднялся по ткани к его плечам. Стена из ветра, до этого не дававшая драуграм пройти, исчезла, а они двое — нет, с крысёнком трое! — парили над целым бессмертным полчищем потерянных душ, которым не могли предложить никакого спасения. "Может быть, только пока?.."       Вылетев наружу, Аанг восторженно огляделся, впервые видя мир с такой высоты, не будучи в седле Апамира — у подножия Ветреного пика раскрывалась прекрасная летняя тундра, холмы которой простирались далеко на запад; севернее же Аанг разглядел на берегу реки Белой большую крепость, во много раз больше Хелгена: подобных строений Аанг не посещал даже в Сиродиле.       "Это... Вайтран?.."       Но разглядеть её как следует он не успел, поскольку это длилось не больше мига, а потом метель подхватила его, лёгкого, как пёрышко, и уронила в глубокий сугроб с грузом в лице Сокки и злокрыса.       — Каймер! Ты представляешь?! Вот умора, — хохотал Сокка уже вечером в их лагере, размахивая бутылкой с мёдом, — Нет, я серьёзно, сколько тысяч лет назад это было? Ты реально старикан, Аанг! Пусть и умеешь летать!       Аанг был рад, что в свете костра не было заметно, как он покраснел.       — Откуда ему знать, что теперь их называют данмерами? Ты сам-то что про каймеров знаешь? В принципе про древних эльфов?— крикнула из башни Катара, расстилавшая им спальные мешки. В прошлую ночь, когда они устроились спать прямо вокруг костра поближе к Апамиру, их чуть не сдуло, поэтому сегодня было решено лечь в башне — крыши там не было, но хотя бы стены защищали от ветра.       — Ну, вообще-то, про каймеров ничего, — настал черёд Сокки смущаться, — Ноооо зато я знаю, что глубинные эльфы сами себя... того, — парень провёл ребром ладони по горлу, — Доигрались со своими железками, магию напрочь отрицали. А снежные эльфы ещё существуют, только теперь их называют фалмерами. Мерзкие такие, как сморчки, в двемерских подземельях живут. В твоё время они тоже были страшные?       — Нет, снежные эльфы были красивые и гордые. У них была белая кожа, как снег, а глаза... — Аанг задумался, с чем их сравнить, и вспомнил глаза Катары, как раз такие, какие были у единственных снежных эльфов, которых ему повезло увидеть во время путешествия к реке Карт.       — ...к-как небо без облаков. Они очень боялись Апамира, но пустили нас в свой лагерь на ночлег.       — Апамир был очарователен уже тогда, — ухмыльнулся Сокка, отпивая из бутылки в руках мёд. Дракон под спиной Аанга насмешливо фыркнул, и мальчик улыбнулся: после того, как он рассказал про Ингразана (не упомянув при всех, конечно, о Драконорождённом), Апамир был слишком задумчив и тих, но раз он мог веселиться над шутками Сокки, значит, всё было хорошо. Раны практически зажили, а значит, завтра они смогут отправиться на Глотку Мира, хотя Аанг всё-таки раздумывал о том, чтобы перед этим заглянуть в тот огромный город, Вайтран...       Вдруг в носу что-то засвербило, и Аанг чихнул, хоть и ни разу не замёрз за сегодня. Спавший у него на коленях крысёнок испуганно вскинул голову, задёргал усиками, но, не заметив опасности, тут же снова провалился в сон.       — Ооо, молодой человек, так Вы мой собрат по несчастью, — протянул Сокка, пододвигаясь к нему поближе на шкурах, — Держи, мигом будешь как новенький! Прогревает только так!       "Черновересковый мёд", гласила надпись на протянутой ему бутылке. Аанг никогда не пил мёд из бутылок, но пробовал его из сот — это было очень вкусно. Целительница храма, Хаасла, всегда кормила простудившихся ребят мёдом и ягодами. "Если Сокке понравилось, надо попробовать".       Сделав глоточек, Аанг сморщился от непривычного кисловатого вкуса, обжегшего гортань. На привычный ему мёд это было совсем не похоже...       — Прежде чем лететь на Глотку Мира, предлагаю... СОККА! — воскликнула Катара, появившись из башни. Она выхватила у растерянного Аанга бутылку и отвесила Сокке подзатыльник.       — Вы что делаете?!       — В оздоровительных целях! — в свою защиту тоже повысил голос Сокка, — Пару глотков, я же ему не бочку предложил!       — Ещё бы бочку! Придурок! — высмотрев и подобрав оставленную на шкурах пробку, Катара закупорила бутылку. Аанг недоумевающе косился то на сестру, то на брата, и до него начало доходить, о чём они говорят. Во время путешествий по Скайриму ему доводилось видеть, как норды и эльфы пьют эль и вино, по цвету красивые, но на запах очень резкие. Увидев, до чего обычно доводит взрослых несколько кружек или даже бутылок этих напитков, Аанг не пожалел, что в храме никогда не выпивали.       — Как будто это вино, о Ауриэль, это ж мёд! Тем более черновересковый, они всегда на хмеле экономят!       — Ему же всего двенадцать!       — Вообще-то он старше нас с тобой и всего населения Скайрима вместе взятого! — полусерьёзно возразил Сокка, хотя говорил, в общем-то настоящую правду. Четыре, пять тысяч лет?..       Катара покачала головой.       — Решено, завтра мы идём в Вайтран и закупаемся целебными зельями, чтобы больше никакого мёда!       — Совсем никакого? — жалостливо спросил Аанг, напуганный перспективой остаться без единственной сладости во всём Скайриме. Катара вспомнила о его присутствии и взглянула на него, смягчившись.       — Это... это неправильный мёд, Аанг...       — Нет-нет-нет, так не пойдёт, — зашевелился босмер, опираясь о бок Апамира, чтобы подняться на ноги, — Аанг, Аппа, ну вы слышали, да? Значит мы, рискуя жизнью, добыли ей целый кошелёк с золотом, натаскали из храма полсумки безделушек и зелий, обеспечили информацией и наладили связи с местным торгашом для возможного сотрудничества в будущем, замёрзли при всём этом до костей и можем умереть от переохлаждения, а она пожалела для родного братишки и верного друга мёда!       "Друга..."       Аанг резко почувствовал тепло, но оно шло не от огня, а разливалось изнутри вместе с воспоминаниями. Он хихикнул, мысленно возвращаясь в те дни, когда они заучивали сценки с друзьями в храме: "Ночь слёз", над которой все и правда рыдали, "Кольб и дракон" про неудачливого убийцу драконов... "А Сокке бы подошла роль Кольба", подумал Аанг, "Может, нам подготовить что-то такое для Седобородых?"       — От зелья засыпают, как младенцы, а вот после мёда ты начинаешь говорить во сне, — с ехидным прищуром сказала Катара.       "Катаре тоже можно было бы кого-нибудь сыграть. Например, снежную принцессу из "Драконьих песен"..."       Сокка повернулся к ней с глубочайше оскорблённым выражением лица, но когда она рассмеялась, звонко, с эхом, босмер не смог сдержать улыбки.       — Ребята, а я тоже хотел бы сходить в Вайтран, — сказал Аанг в удачный момент, чтобы отвлечь их от мыслей о неправильном мёде, — Нам же хватит золота на планер?       — Планер? А что это? — спросил Сокка с искренним непониманием.       — Я хочу показать Седобородым, чему научился. Когда монахи учились летать, они использовали планеры, чтобы лучше чувствовать потоки ветра. Это не должно стоить дорого, нужна только длинная ветка для посоха, немного кожи для раскрывающихся перепонок и пара железок, чтобы всё закрепить! А ещё тот бандит сказал, что в Вайтране есть маг, интересующийся драконами, мы можем заглянуть к нему!       — Замечательно, у нас у всех есть дела в Вайтране, это судьба, едем! — радостно согласилась Катара и взглянула на Сокку, который чем-то был озадачен.       — Я, конечно, больше не хочу полётов в сугроб, — парень положил руку на топор за поясом, — Поэтому планер мы, разумеется, купим, но... Торговец упомянул, что пока мы ходили на Ветреный пик, через Ривервуд проехали имперцы и талморцы. Высокие эльфы задержатся в Вайтране.       Аанг, должно быть, увлёкся ингредиентами для зелий на прилавке, потому что ничего такого он не запомнил. Если это были те двое магов огня, то Аанг не боялся, хотя должен был — их умения впечатляли.       — Мы уже ускользнули от них однажды, а раз их будет всего двое, то и подавно сбежим, если вообще это будет нужно, — оптимистично заговорил Аанг. Сокка поднял одну бровь.       — Ещё скажи, что ты их за стол переговоров усадишь в трактире каком-нибудь. Я сегодня твои навыки дипломатии с драуграми уже лицезрел.       Аанг к идее отнёсся со всей серьёзностью.       — Хм... Дракон Запада, который дядя, вот он бы точно согласился, ему как будто вообще всё равно на войну, а принц меня спас, так что...       — Кто-кто? — прошипел Сокка, сжав кулаки; Катара промолчала, но если до этого она злилась на брата хоть и шумно, но не ожесточённо, то теперь её голубые глаза были полны гнева. Аанг вздрогнул от перемены в их лицах: вместо того, чтобы успокоить, он сказал что-то с явно противоположным эффектом.       — Эммм, я не говорил? Ульфрик назвал их так...       — Я думаю, Аанг, это последние эльфы, которые захотят мирно поговорить, — сказала Катара, создавая в руках льдинку и вращая её в ладонях, — Я бы предпочла отморозить им руки и ноги, чтобы не разбрасывались своим огнём где попало, — переглянувшись с братом, она добавила, — Так и быть, с остальным разбирайся сам.       — Таких врагов и съесть не жалко, — хмыкнул Сокка, и Аанг снова вздрогнул, на этот раз от подступившей к горлу тошноты. Он слышал о жутких нравах лесных эльфов, но искренне верил, что это просто страшилки. Глядя теперь в глаза босмеров, мальчик уже начал сомневаться, что это вымысел.       — А что они такого сделали? — осторожно спросил монах, поглаживая крысёнка, чтобы успокоить уже самого себя.       — У нас к королевской семейке Доминиона огромный зуб уже пару сотен лет, — Сокка опустился обратно на место рядом с Аангом, — Дракон Запада, их генерал, захватил Валенвуд, нашу историческую родину. Принц тоже делов натворил, не знаю каких, но его вроде изгнали с Саммерсета, слышал как-то в Виндхельме. Представь, каким надо быть гадом, чтобы свои же гады решили от него избавиться! Он мне сразу не понравился! Если я ещё раз ляпну, что нам нужен огненный маг, врежь мне, Катара, я разрешаю. Даже если я не его имел в виду.       — Почту за честь, Сокка.       — Может, и так, но... — начал было Аанг, но Сокка с прежней уверенностью продолжал:       — Не забывай, то, что случилось с Небесным храмом, это тоже дело рук альтмеров!       Разговор шёл вникуда: за своей ненавистью они никак не могли услышать его, и монах заговорил громче:       — Принц спас меня от Алдуина, отвёл от меня пламя, а старичок помогал выбраться из-под камнепада... А тот горящий дом? Вы забыли?       — Это не делает их святыми, Аанг, — мягко заговорила Катара, но её глаза оставались холодны, и монах не мог понять, почему. Даже он, потеряв Небесный храм, не мог ненавидеть высоких эльфов, как должен был. "Должен ли?.."       — Не делает, но он пошёл выручать людей, а мы улетели! Видите, не такие уж они и плохие!       Сокка шумно выпустил носом воздух, сдерживая смешок:       — Может, он огоньку хотел добавить?       Аанг спиной почувствовал мурашки от тихого рыка Апамира.       — Nahlot (Тишина), — не открывая глаз пробурчал дракон, поднимая голову и разминая крылья, — Драконы никогда не тратят слов впустую, учитесь, joorre (смертные). Время покажет, кто из вас прав, а сейчас — nahlot.       Напряжение между ними как рукой сняло: говорить о врагах (пусть Аанг в этом и сомневался) как-то расхотелось, и они замолчали, слушая вой ветра и глядя кто на огонь, а кто — на простирающуюся под скалой речную долину.       Аппа разбудил крысёнка, но вместо того, чтобы испугаться, зверёк немного выждал, сполз с колен Аанга и пополз к источнику звука. Когда крысёнок осмелился запрыгнуть на чешуйчатую переносицу, дракон поднял одно веко.       — Смелый малый, — прокомментировал Сокка; они с Катарой, как и Аанг, тоже заметили движение и теперь наблюдали, затаив дыхание. Крысёнок подполз к закрытому глазу Апамира, где всё ещё розовел шрам, забрался на надбровную дугу и, обнюхав рану, лизнул её пару раз. Где-то за спиной от умиления запищала Катара.       — Как ты назовёшь его, Аанг? — спросила она, борясь с желанием погладить крысёнка и не желая в то же время нарушать установившуюся между ним и Апамиром гармонию. Аанг пожал плечами; он и правда не знал, потому что в храме у него не было питомцев.       — Пусть будет... Момо, — сказал он первое, что пришло на ум. Сокка прыснул:       — Из всех имён...       — А мне нравится, — тут же заступилась босмерка, пихая брата локтём в бок, — Добро пожаловать в семью, Момо.       Её взгляд наконец потеплел, и Аанг облегчённо выдохнул. В конце концов, он не хотел, чтобы этот день заканчивался плохо, не хотел, чтобы между ними были споры и ссоры — ведь в каком-то смысли они уже стали семьёй, пусть и прошло всего несколько дней. Меньше недели, подсчитал в уме Аанг и удивился тому, что уже и представить не может жизнь без этих двух эльфов. Кроме них, Апамира, и теперь Момо, в этом новом мире у него больше никого не было... А он скрывал от них самую главную правду. Скрывал свою природу, своё проклятие, свой дар. "Но я расскажу. Я обязательно расскажу им, в Вайтране или на Монавен... Я просто должен подобрать слова".       Аанг обвёл эльфов нежным взглядом, а затем снова посмотрел на крысёнка, устроившегося прямо между бровями Апамира; сам Аппа, кажется, не возражал, снова опустив веко и продолжая дрему. Они были похожи друг на друга: на светло-серой шёрстке вдоль позвоночника у Момо проходила тёмная полоса, совсем как коричневые гребни на спине белого дракона.       — Добро пожаловать в семью, Момо, — повторил Аанг, улыбаясь так, что заболели щёки.