Переплетая Судьбы. Сквозь Звезды

Утро нового дня совсем не задалось. Множество маленьких крупинок тревоги и сомнения собирались в один огромный ком, от которого дышать становилось сложнее. Пирон был переполнен людьми, что ходили туда-сюда в поисках потерявшегося родственника или товарища. Вольтури, как и обещал, заехал за мной утром. Растрепанные и слегка влажные волосы предавали его бледному виду свежести, а совсем новая современная одежда делала моложе. — Почему именно ты? — В плане? — мужчина отложил какие-то документы в сторону, полностью или частично отвлекаясь на мой вопрос. Видимо, это выглядело очень странно. Со вчерашнего дня я даже ни разу не разговаривала с ним, а недавняя встреча и вовсе, выбила из меня желание какого-либо контакта с внешнем миром. — Могли выбрать другого человека в кандидаты моего напарника, но снова им стал ты. Почему? — Видимо, сама судьба желает чтобы мы были вместе, — без задней мысли пропел мужчина. — Звучит крайне двусмысленно. — Я хотел бы извиниться за тот раз. — Какой из? — Предпоследний, — его лицо озарила мягкая улыбка. — Нам работать вместе около двух месяцев, не думаешь, что устанешь извиняться за каждый «тот раз»? — Два месяца не такой большой срок, да и я уверен в том, что не только мне придется извиняться. — Даже не думай об этом! — Почему же? Ты же у нас самая большая проблема: крикливая, вредная, всегда лезешь не в свое дело и так далее, — его лицо озарила счастливая ухмылка, в то время как мое лицо оставалось неизменным. — Мы познакомились с тобой не больше недели назад. И все же ты всецело меня понимаешь. Мне это нравится. Но я также должна рассказать тебе и о другом своем ужасном недостатке. — А теперь-то что? Мы оба рассмеялись. — Я никогда не остаюсь близка с теми, с кем у меня когда-то были отношения. Большинство людей не любят сжигать за собой мосты. Я их как будто взрываю: возможно, потому что изначально никакого моста толком и не было. Иногда я оставляю все свои вещи в квартире и просто исчезаю. Я терпеть не могу растянутый процесс сборов и переезда и эти неизбежные разборы полетов, которые превращаются в слезные мольбы не уходить; больше всего я ненавижу затянувшуюся притворную привязанность, когда нам уже даже неприятны прикосновения человека и мы больше не помним, как хотели спать с ним вместе. Начало меня особенно раздражает. Все эти мелкие привычки, с которыми я вынуждена мириться. Запах птичьей клетки. И все же характер у меня не тяжелый. Я на самом деле хороший человек, просто у меня на все есть свое мнение — и то это просто фасад. Я готова смириться с любым человеком и любыми обстоятельствами. По крайней мере, на какое-то время. А потом резко понимаю: я не хочу быть с этим парнем, не хочу, чтобы он был рядом со мной, мне нужно бежать. Я борюсь с этим чувством. Но как только мужчина его улавливает, он начинает преследовать меня и смотреть щенячьими глазами, полными отчаяния. И едва заметив этот взгляд, я — фьють — сразу же исчезаю и немедленно нахожу другого. Мужчины! Завершила свой монолог, как будто бы одно это слово суммировало все недостатки, на которые большинство женщин готово закрыть глаза; недостатки, с которыми они учатся мириться и которые в конце концов прощают мужчинам, поскольку надеются любить их до конца своей жизни, даже если знают, что этому не бывать. Этот маленький разговор слегка сблизил нас, теперь мы могли общаться без былого льда, что раньше сковывал нас и наше общение. Час, ещё и ещё. Время летело незаметно, заставляя задуматься о будущем. К примеру о том, как я должна сдавать чертову практику? Как я должна жить в новой стране, а самое главное, — кто этот таинственный певец, которого ищет Феликс? — Все в порядке? — Прости? — Ты не реагируешь. Что-то случилось? Я непонимающе уставилась на Деметрия, но до сих пор не поняв его вопрос я лишь покачала головой: — Все в порядке. Он недоверчиво посмотрел на меня. Цокнув, мужчина слишком резко оказался возле меня, от чего невольно по телу пробежали мурашки. — Тебя что-то тревожит. Расскажи мне. — С какой это стати? Мои проблемы — это мои проблемы. Тебя вообще это не должно касаться. — Знаешь что бывает, когда у человека, доверявшего всю свою долгую жизнь высокопоставленному по должности бывшему товарищу, вдруг появляется право управлять жизнью других? Его убирают. С места, с работы, из жизни. Как повезет. Это пирамида. Так везде. У всех есть грязное белье, скелеты в шкафу, как хочешь назови. Я ничего не могу с этим поделать. Так было устроено задолго до моего рождения. Не все мои улыбки, адресованные людям и коллегам, искренни. Я бы даже сказал, большинство из них — фальшь. Не со всеми я готов разговаривать дольше тридцати секунд о личном. Далеко не всех искренне зову в гости. Это формальность. Так устроен мир, — Деметрий на секунду остановился. Я стала свидетелем его пылкого откровения. Он рассказал мне то, что от других, вероятно, было скрыто. — Деметрий, я. — Помолчи! Мне и так не легко собраться с мыслями! Следуя его приказу — я замолчала. Но глаза все так же были направленны на чуть злого мужчину. Его волосы были взлохмачены, толстовка слегка оттянулась, а капюшон отошел в бок. Глаза темнели с каждой секундой, а мысли, становились все страшнее, — об этом говорило его лицо: злое, переполненное раскаянием, гневом, а самое главное то, что в этой темной пучине эмоция я смогла уловить нотки желания. Звериного желания. — Я посмел рассказать тебе то, что не знают даже близкие. Позволил тебе капнуть глубже в мою, так позволь мне узнать чертову причину твоей тревожности! — «la tua cantante» — От куда тебе это известно?! — он стал серьезным, а от былого мужчины не осталось и следа.  — Долгая история. Но ведь и тебе известно это название, не так ли? — Мгх…  Вопрос остался открытым.