Королева отверженных

      Следующей ночью Винсент пробрался в поместье в комнату Марселана. Тот ждал его.  — Рассказывай, — вместо приветствия бросил он.  — В этот раз мы будем говорить с твоей госпожой вместе.  — Опа. Ну ладно, пошли.       Они юркнули в ее покои. Азхар уже лежала на своей кровати, но увидев бретонцев, вскочила с нее, встав перед ними в одной пижаме.  — Итак, у нас есть новости, — начал Винсент. — Во-первых, технически, тебе доступны пять миллионов золотых. Три с половиной лежит на твоем личном счете, полтора тебе причитается как наследство от матушки.       Азхар удивленно хлопала глазами.  — Ну вот! А то «у меня ничего нет», «все деньги принадлежат отцу»! — улыбнулся Марселан.  — Заткнись, а? Во-вторых, твой отец эти полтора миллиона пытался отправить королю, но твоя мать умыкнула их и именно их записала как наследство для тебя.  — Зачем?  — Что именно «зачем»? Если ты про короля, то я не знаю. Жанду тоже не знает. У твоего отца далеко идущие планы, причем, видимо, на весь Хаммерфелл, и мы пока не очень понимаем, какие. Если про твою мать, то она с ним на тот момент уже была не в ладах, так что наверняка просто хотела ему насолить.  — Как все сложно…  — В-третьих, нам с Жанду нужна твоя помощь.  — Чего? — хором спросили Азхар и Марселан.  — Работницу Жанду, каджитку Дж’Хару, арестовали. Официально — за проституцию, но я думаю, Лланел пронюхал, что она собирает заказы для контрабандистов, но не смог ей сразу ничего предьявить.  — Ясно…  — В общем, единственный доступный нам способ вытащить ее из тюрьмы — это дать тебе денег, чтобы ты пошла и выкупила ее. У тебя теперь есть твое личное кольцо-печатка.  — Все не так просто, — вздохнула редгардка. — Кольцо-печатку мало просто получить. Ее надо, скажем так, заверить. Если в банке копия рисунка моего кольца уже есть, то в счетной палате, у городских стражников ее нет.       Марселан и Винсент замерли, глядя на нее.  — Откуда знаешь? — бросил Винсент.  — Не подумай, мы тебе верим, — Марселан попытался сгладить реплику друга, — но… ты же десять лет в поместье сидела.  — Мне сказал это отец. Знаешь, как я оказалась заперта в комнате?  — Ну?  — Я самовольно ушла гулять за пределы поместья и попыталась подобрать уличного кота. Отец тогда был очень зол.  — Какой ужас! — саркастично бросил Винсент. — За такое вообще сажать надо.  — Кхе-кхе, — Марселан недовольно посмотрел на своего друга, вспоминая щеколду на двери в покои его госпожи.  — Он сказал, что я не имею права выходить без кольца-печатки на улицу, потому что тогда я «не человек», без него я не смогу ничего купить, его еще и заверять надо, и вообще, куда ты пошла без моего разрешения…  — Ну, про «не человек», это, конечно, полная ерунда — у большей части Сентинеля никаких колец нет, люди обходятся подписями, именными печатями, кто во что горазд, — ответил ей Винсент, — но про заверение рисунка кольца во всех инстанциях… Это логично.  — Я думаю, что в страже достаточно показать два кольца сразу, Шарафы и Азхар, — сказал Марселан. — Они похожи, рисунок во многом совпадает. Что логично.  — Там же и заверишь, по крайней мере в страже, — кивнул Винсент. — Но теперь осталась другая проблема. Идти в тюрьму нужно днем.  — Возможно, я сейчас скажу крамольную вещь, но… Возможно, мы найдем похожую на Азхар девушку где-нибудь в порту. Среди танцовщиц, например…  — Или проституток. — Винсент бросил на редгардку совершенно нечитаемый взгляд, и та поежилась. — Лучше проституток, они болтать не будут.  — Мне… Мне некомфортно.  — Госпожа, я понима…  — Не называй меня так.  — Хорошо. Я понимаю, тебе тошно, что вокруг тебя падшие, никчемные люди, а от мысли о проституции у благочествивых редгардов начинается изжога, но идей получше у нас нет.  — Нет, я… Понимаю. Ладно, пусть будет так. Я… Я отплачу этой девушке сполна.  — Мы передадим.       Винсент попрощался с ними и юркнул в окно, и меньше чем через час он уже отчитывался Жанду.  — Значит, вы решили выкупить Дж’Хару, обвиненную в проституции, с помощью Азхар, подменять которую в поместье будет другая проститутка? — Аурил заинтересованно вскинула бровь. — Иронично.  — Согласен, но идей получше у нас нет. Мы бы могли нанять какую-нибудь цивильную танцовщицу, но боюсь, она будет слишком много болтать.  — Нет. Лучше кому-то из тех бедолаг дать возможность побыть в богатом поместье, дать отдохнуть.  — Тоже верно.  — Корнелиус содержит здесь, в порту, бордель. Спроси, нет ли у него кого-то подходящего.  — Завтра.  — Ясное дело.       Днем, когда Винсент соизволил-таки подняться с кровати, он кое-как причесал свои волосы, надел матросскую рубаху и отправился к Корнелиусу. Официально он содержал переговорные комнаты, в которых важные люди могли обсудить важные дела, и ручался за приватность их общения, но по факту то, что творилось в этих самых закутках с толстыми стенами, не снилось даже несчастной аргонианской деве. Бретонец подошел к стойке, и его встретила усталая девушка, вроде имперка, натянувшая улыбку при виде потенциального клиента.  — Доброго дня, путник! Чем я могу тебе угодить?  — Я от Химеры, — бросил он, и девушка заметно расслабилась.  — Чего надо?  — Мне нужна самая красивая редгардка.  — Красота субьективна.  — Хорошо, мне нужна девушка ростом примерно мне по плечо, худая, с печальным узким овальным лицом и выделенными скулами. Волосы черные, до плеч.  — А глаза?  — Карие.  — У нас есть похожая… Ей только надо скулы выделить и волосы покрасить. А волосы длинные нужны?  — До середины спины.  — Ладно, приберет, не страшно будет. Иди в… в… девятую комнату, я пришлю ее туда.  — Хорошо.       Винсент отправился в указанную комнату, заранее готовясь к тому, что он там увидит и, да, судя по арсеналу на стенах, это было место для любителей острых ощущений. Бретонец немного поежился, надеясь, что потенциальная лже-Азхар не использует все это на нем; он робко присел на край кровати, впервые за всю жизнь чувствуя себя настолько неуютно.       Через пятнадцать минут дверь открылась, и в комнату зашла молодая редгардка, похожая на Азхар, но с более крупными и тяжелыми чертами лица. Она закрыла за собой дверь и села на кровать рядом с Винсентом, и тот вздохнул.       Он припомнит Жанду это путешествие. Ой, припомнит!  — Я Сенинда, — представилась девушка.  — Винсент Мар от Химеры. Мне нужно, чтобы ты подменила одну благородную госпожу, пока она ходит по делам.  — Вот как?  — Сколько хочешь?  — А сколько она собирается бродить?  — Мы не знаем. Часа три на это уйдет, я думаю.  — Что делать надо будет?  — Сидеть и не отсвечивать. Госпожа в наказание заперта в своих покоях, поэтому никто к ней особо не заходит, кроме личного слуги. Но личный слуга в курсе.  — Мне нравится. Сто золотых за час.  — Договорились, — кивнул Винсент, все еще робко сидя на кровати, сложив руки на груди. Сенинда, заметив это, фыркнула.  — Тоже мне, стесняша. Когда все это будет?  — О времени договоримся позже.  — Тьфу ты! У меня, по-твоему, дел больше нет, как тебя ждать?  — А ты хочешь полежать на шелке, бархате в дорогущем поместье, пить лучший кофе и кушать блюда от лучших поваров Сентинеля? Вижу, что хочешь. Тогда подождешь. И да, тебе надо будет покрасить волосы в черный, немного выделить скулы и сделать лицо визуально меньше.  — Сто пятьдесят золотых в час. Косметика тоже денег стоит.  — Ладно, — вздохнул Винсент. Сенинда кивнула и вышла из комнаты, бретонец посеменил за ней. Когда девушка исчезла где-то в недрах заведения, он злобно посмотрел на имперку. Она усмехнулась краем рта:  — Извини, но другие комнаты были заняты.  — Чтоб вас…  — Это с нами и делают, — горько усмехнулась она.       Винсент, переполненный не самыми радостными чувствами, шел обратно на корабль; ворвавшись в кабинет Жанду, первое, что он сделал — это наорал на своего капитана, обвинив его в том, что из-за ее поручения он чувствовал себя последним девственником на брачном ложе, что он больше никогда туда не пойдет, и если ей надо, пусть и шатается по городу, а ему надоело быть посыльным. Дождавшись, когда бретонец выплеснет поток гнева, аурил, наконец, спросила:  — Ну, девушку подходящую-то ты нашел?  — Нашел. Но в следующий раз в бордель пойдешь сама. Слишком уж там… тяжелая атмосфера.  — Понимаю.       Винсент плюхнулся на стул, глядя в пол.  — Она запросила сто пятьдесят золотых за час пребывания в поместье.  — Хорошо.  — У нас еще остались деньги?  — Остались, остались, не переживай, — кивнула Жанду. — По крайней мере, у меня.  — А остальные? Сколько мы тут без работы сидим? Месяц? Два?  — Морякам Сентинельской Транспортной Компании после рейса положено от трех до шести месяцев отпуска. Денег команде должно хватить, если они, конечно, не пропили все за первый день.       Винсент вздохнул.  — Ты нервничаешь. Почему?  — Мы лезем не в свое дело. Мы — контрабандисты и воры, а не спасатели. Я прямо чую, как чья-то рука сжимается у меня на горле…  — Спокойно, Винсент. Тебе нужно развеяться. Обчисти поместье Гасана или рядом стоящее. Полегчает.       Он фыркнул.  — Лже-Азхар зовут Сенинда. И я так подозреваю, что нам придется затаскивать ее в поместье ночью, пока никто не видит. А это значит, что нам придется нанять ее практически на сутки.  — Хорошо. О деньгах не переживай.  — Ага. Знаешь, что? Сходи-ка в поместье сама. Вот, возьми лук, стрелу, привяжешь к ней записку и отправишь в окно Марселана, оно слева от окна Азхар. Сама ему все расскажешь, а я пойду и бахну пива.  — Иди, — усмехнулась Жанду и, когда тот ушел, буркнула, — поприказывай мне тут еще, смертный.       Она написала пару запискок, насчитала нужное количество золотых, уложила деньги в кошель, накинула свой плащ и вышла на палубу к стоящему там каджиту. Тот, прочитав указания, послушно кивнул, и сначала зашел к Сенинде, передав ей, что в полночь за ней придут, а затем и в поместье, с помощью лука и стрелы отправил записку прямиком в окно Марселану. Тот, получив послание, кивнул ему, немного удивившись отсутствию Винсента, но все же развернул бумажку и прочитал ее содержимое.       В четыре часа вечера, когда расписание велело принести госпоже кофе, он, выполняя свои обязанности личного слуги, зашел в ее покои с подносом и положенным ей напитком, а между делом сказал:  — Сегодня ночью тебя вытащат из поместья, и весь день тебя будет заменять другая девушка.  — Проститутка?  — Да, — словно немного виновато кивнул Марселан. — Но так у тебя будет возможность сделать все, что нужно.  — Хорошо.  — Обратно вернешься тоже ночью.  — То есть, у меня будет весь день?..  — Да. Весь день ты будешь за пределами поместья.  — Отлично!.. Я… Я хочу сходить к матери. Помянуть ее…  — Ох…       Марселан примерно прикинул, сколько времени это займет.  — Честно? Не знаю, успеем ли.  — У нас будет весь день. Говоришь, притащите ее сегодня ночью? Отлично. Ночью и пойдем.  — Ночью? В крипты?! — Марселан смотрел на свою резко изменившуюся в лице госпожу, надеясь, что она шутит.  — Да. А что?  — А-э-э… Ничего. Наверное, будет лучше, если тебя будет сопровождать Жанду.  — Боишься, что мои предки встанут из могил?  — С учетом того, в каком мире мы живем — да. — Он почесал затылок.  — Резонно.  — Я… Я пошлю ей весточку. Ох, через кого бы только…  — Сходи сам. Скажи, что я отправила тебя в порт за… За морской водой.  — Чего?..  — Госпожа желает морской воды. — Она решительно встала со стула, вытащила из шкафа вазу и протянула бретонцу. — Немедленно. Без нее не возвращайся.  — Как прикажешь, госпожа. — Слегка обескураженный такой резкой сменой настроения Азхар, Марселан поклонился и ушел.       На главных воротах на территорию поместья его остановила охрана.  — Куда идешь? Ты же личный слуга Азхар, ты должен быть при ней.  — Моя госпожа пожелала морской воды. Вот, вазу дала. Сказала, чтоб без воды не возвращался, — натянув на лицо устало-насмешливое выражение, ответил Марселан.  — Чего?.. — охранники посмеялись себе в бороды.  — Ребят, откуда я знаю, что она с ней будет делать. Может, кофе им будет разбавлять. Или так выпьет. Я не знаю! — Бретонец посмеялся вместе с ними.  — А если мы спросим у нее?  — Идите да спросите. — Марселан встал, облокотившись на ограду поместья, и один из охранников скрылся в доме. Через несколько минут до их ушей долетел крик Азхар:  — Как посмел ты задержать моего слугу?! Да, я послала его за морской водой. И я хочу получить ее как можно быстрее!       «Какая умница, быстро схватывает!» — умилился бретонец, наслаждаясь актерской игрой редгардки.  — Так что, я могу идти? — спросил у второго оставшегося охранника.  — М-да… Можешь. Пошевеливайся только.  — Ну уж постараюсь, — усмехнулся Марселан и пошел в порт.       Быстрым шагом он летел сквозь Сентинель, к морю, и когда до его ушей докатился шум волн, он уже почти бежал. Бретонец скользнул на борт «Благословения Кенарти», в каюту капитана, сел на стул и только здесь позволил себе отдышаться.  — Марселан?.. Что случилось? — спросила Жанду.  — Честное слово, после всего вот этого я потребую у тебя компенсации, — пробурчал он. — Когда я соглашался на работу с тобой, я думал, что мне придется воровать бумажки у конкурентов, но никак не девку из охраняемого поместья!  — Да что случилось-то?  — Азхар хочет сходить в крипты, где лежит ее мать. А с учетом того, как часто в Тамриэле мертвецам в могилах не лежится, сразу хочу сказать, что с ней я туда не пойду!  — Я схожу. Где вы встречаетесь?  — Мы вытащим ее через задний вход на территорию поместья. Жди нас где-то там.  — Хорошо. Девушку, которая будет подменять Азхар, я подберу и привезу к вам. — Ее взгляд скользнул на вазу. — А это тебе зачем?  — А? А. В общем, я смог вырваться к тебе с помощью госпожи, которая на все поместье сказала, что хочет морской воды. Прямо сейчас. Как она на охранника орала, надо было видеть.       Жанду улыбнулась.  — Так что я побежал, мне еще воды надо набрать… Но с тебя, даэдрову твою мать, причитается!       Когда дверь захлопнулась, аурил вздохнула. За восемь лет среди людей она так и не привыкла, что они воспринимают ее не как командира, а как нанимателя, который им чего-то должен. Проведшая тысячелетия на Дрожащих Островах в обществе других даэдра, где Жанду командовала другими аурил просто по факту своего ранга, она с трудом держалась, когда смертные, такие слабые, тщедушные смертные начинали что-то с нее требовать.       Она в Нирне. Она теперь в обществе людей. Надо держаться.       Как же это все-таки сложно.