Королева отверженных

      Азхар долго петляла по коридорам Норы, которая, словно издеваясь над ней, то поднималась почти вплотную к поверхности, и редгардка даже слышала голоса жителей города, то изгибалась и уходила вниз, прочь от людей. Благо искра, выданная ей Сераной, летела неторопливо, и за ней не нужно было бежать, однако настроения это почти не добавляло. Азхар уже жалела, что не послушала Жанду.       Потерявшись в бесконечных поворотах и перекрестках, редгардка сильно удивилась, когда путь ее уперся в тупик, а искра растаяла. Решив, что это очередная шутка Безумной Богини, она едва не заплакала, но, взяв себя в руки, стала ощупывать и осматривать стены.       В одной из них, в той самой, в которую врезалась искра, прежде чем исчезнуть, она нашла небольшое отверстие. Прильнув к нему, заглянув в него, точно в замочную скважину, одним глазом, она увидела каменную, рельефную стену какого-то здания. Вздох облегчения вырвался из ее груди: она добралась. Осталось разобраться, как убрать корни…       Засунув палец единственную найденную ею дырку, она с силой нажала на ее край, попытавшись расширить ее, и та послушно раскрылась, освобождая ей проход. Пусть приглушенный, но все же дневной свет слегка резал глаза после блужданий во тьме Корневой Норы, и грязная, перемазанная в земле, лохматая Азхар ввалилась в зал, немного щурясь.       Раздался звук шагов по каменному полу. Кто-то шел прямо к ней.       Из-за дерева, в теле которого и открылся выход из Корневой Норы, к редгардке подошел альтмер, и она замерла, глядя на него. В нем не было ни капли той надменности, что носили в себе все встреченные ею его соплеменники: правильные черты лица, пшеничные волосы до плеч, небрежно зачесанные назад, легкие морщинки в уголках глаз — следы от частых улыбок — и заботливый, слегка встревоженный взгляд, от которого теплеет на душе.  — Добрая госпожа, ты в порядке? — обеспокоенно спросил он, и Азхар как-то глупо улыбнулась. В этот момент она даже не думала, что сидит перед ним в изорванном платье, грязная и лохматая.  — Ну… Я жива, вроде…  — Это я вижу, — альтмер добродушно улыбнулся и протянул ей руку, предлагая помочь встать. Азхар робко приняла его помощь, осматриваясь.       Он помог ей подняться и аккуратно вывел ее из-за дерева в зал, и Азхар с трудом заставила себя осмотреться. Длинная комната в каком-то каменном здании, с двухцветной ковровой дорожкой ведущей к трону… Трону? Тронный зал?       Ах, ну да. Разум редгардки, искаженный последствиями приема феллдью, не сразу заметил фигуру женщины, восседающей на троне.  — Здравствуй, дитя, — Серана ласково улыбнулась. — Как настроение? Как тебе феллдью?  — Все хоро…  — Феллдью?.. Феллдью?! — Азхар дернулась, услышав знакомый металлический голос. — Ты накормила ее феллдью?!       Редгардка повернулась и среди других аурил, стоящих на страже, легко узнала Жанду — в отличие от сооплеменниц, на ней не было доспехов, да и сама она была немного помята и взъерошена.       Не так сильно, как Азхар, конечно, но все же.       Жанду кинулась к редгардке, наклонившись — она и раньше была невысокой на фоне аурил, а теперь, после путешествия сквозь Острова, казалась еще меньше — и с ужасом принялась осматривать свою возлюбленную, опасаясь, что царство даэдра уничтожило ее, извратило; желтые ее глаза засияли ярче, пытаясь разглядеть любую отраву, коснувшуюся ее, и Азхар стояла перед ней, как-то глупо улыбаясь.  — Ау? А-у-у? Скажи уже хоть что-нибудь, умоляю! — Жанду ощутимо нервничала, но редгардка все равно глупо улыбалась.       Силы Мании все еще клокотали в ней, да так, что дрожали ноги, а в голове забилась странная до безумия идея, которая до этого момента ни разу не посещала ее; так что, продолжая как-то глупо лыбиться, редгардка повисла на шее у Жанду, крепко поцеловав ее.       Не привыкшая к подобным проявлениям любви аурил замерла как вкопанная, моментально забыв, где она и что она тут делает; поцелуй Азхар, первый в ее жизни, был неловким и странным, но им обеим было на это наплевать.       Раздался смех. Госпожа Серана улыбалась, наблюдая за влюбленными, а посмотрев на остальных аурил, что были в ужасе от происходящего — наглая смертная, да как она посмела?! — громко расхохоталась.  — Вот теперь другое дело, — она слегка самодовольно улыбнулась и немного запрокинула голову, бросив в потолок ленивый взгляд. — Ну вот, Дюрневир, а ты все повторял, что она сдохнет, она сдохнет…  — Конечно, она сдохнет, — ответил мощный, гулкий голос, от которого задрожали стены. — Просто не сейчас.  — Ты фаталист.  — Я — Дюрневир.       Она вновь довольно засмеялась, и ее собеседник довольно заурчал, радуясь, что смог развеселить свою госпожу.       Жанду крепко обняла Азхар, все еще стоя, согнувшись; аурил недоверчиво посмотрела на свою госпожу, и та вновь расхохоталась:  — Ох, недоверие и подозрения все еще крутятся в тебе. Я вернула тебе твою возлюбленную, дала ей… М-м… Морального пинка под зад, а ты все еще недовольна? Ха-ха, мне нравится. Конечно, ты недовольна. Ведь я накормила ее феллдью и напоила водами Мании.  — Что?!  — А что не так? — Серана поправила прядь черных волос, упавших ей на лицо. — Зато ты посмотри, какая она теперь счастливая.  — Я же говорила, Азхар, зря мы сюда пришли…  — История не имеет сослагательного наклонения. Зря, не зря, уже неважно. Но вы, кажется, явились сюда не просто так, да? Вы хотели что-то спросить?  — Да? — редгардка глупо улыбнулась. Она уже благополучно забыла, зачем они пришли на Острова.  — Где остальные? — резко бросила Жанду, но, посмотрев на стоящую у трона аурил, свою старую знакомую, и на ее грозное лицо, осеклась. — То есть, где я могу найти остальных своих спутников, Твоя Светлость?       Серана вновь захохотала. Жанду нервно осматривала ее — она совсем не была похожа на предыдущего лорда Шеогората, того, который сидел на троне до нее.       Когда аурил изгнали, никакой Сераны тут и в помине не было.       Черноволосая девушка занимала трон, сменив седовласого мужчину с острой бородкой, облаченная в пышное платье, отливающее золотом, вместо фиолетового одеяния Безумного Бога; густые кудри против аккуратно зачесанных волос и мелодичный голос против часто сменяющихся, иногда истеричных настроений предшественника. Серана одним своим видом не пугала так, как это делал сам лорд Шеогорат, но кому, как не Жанду, было знать, насколько может быть обманчива внешность?       К тому же, от новой госпожи за версту несло силой Мании, а значит, Деменция полностью отошла Дюрневиру. Это, пожалуй, пугало даже больше исчезновения прежнего лорда.  — Какая ж ты нервная, Жанду, — Серана вальяжно развалилась на троне. — Эй, там! Выведите гостей.       За дверью, ведущей во двор Деменции, кто-то забегал. Несколько минут, и аурил услышала шаги; дверь открылась, и конвой мазкен вывел в тронный зал Марселана, Винсента и Дж’Хару.       Жанду облегченно вздохнула. Ну, они хотя бы живы. Хотя иногда после общения с Безумным Богом — простите, уже Богиней — убийство из ужасного конца превращалась в акт милосердия.  — Повторяю свой вопрос. Вы искали встречи. Вот она, я! Говорите. Я внимательно слушаю, — улыбнулась Серана, наблюдая, как темнокожие даэдра развязывают своих пленников.  — Ты очень интересуешься нами. Мной, — подала голос Азхар, и Жанду напряглась, кидая тревожные взгляды то на свою возлюбленную, то на свою госпожу. — Я… Мы просто хотели спросить, почему.  — Как мило. Нет, чтобы просто радоваться наличию у себя покровительницы, надо обязательно докопаться… — Безумная Богиня попыталась сделать серьезное, даже злое, лицо, но у нее не получилось, и она, поняв это, громко расхохоталась. — Ладно. Жанду, одна твоя э-э-э… Соотечественница? Пусть будет так. Твоя соотечественница, аурмазл Шедда, некоторое время назад пришла ко мне и рассказала о твоем существовании.  — Шедда?!.. — Жанду удивленно смотрела на свою госпожу.  — Рада, что восемь лет в Нирне не отшибли тебе память, и что ты все еще помнишь свою подругу, — промурлыкала Серана. — Да, Шедда тебя не забыла. Пока у власти был Безумный Бог, она боялась даже думать о тебе, опасаясь изгнания — небезосновательно, стоит сказать — но когда моего предшественника торжественно не стало, она пришла сюда и рассказала, что-де Лорд Шеогорат изгнал аурмазл Жанду по надуманной причине.       Марселан охнул. Мазкен развязали его и его спутников, после чего толкнули его в сторону аурил с такой силой, что бедный бретонец чуть не рухнул на пол.  — Я посмотрела на тебя, подумала, умилилась, а потом заметила Азхар. На меня накатила ностальгия по моему смертному прошлому, так что я решила вмешаться.  — Смертному прошлому? — недоверчиво бросил Винсент.  — Большую часть своей истории госпожа прожила в Нирне в теле смертной женщины, — ответил ему Дюрневир, и своды тронного зала загудели в унисон с его голосом.  — Поправочка! Большую часть своей истории я была вампиршей, запертой в гробу по прихоти своего папеньки, — Серана обворожительно улыбнулась. — Ничего не напоминает?       Все присутствующие неловко молчали, и Безумная Госпожа захохотала.  — В тебе, Азхар, я вижу юную, еще (относительно) смертную себя. Благородное происхождение, маменька, которая напоролась на то, за что боролась, и отец, по вине которого мне пришлось проторчать в гробу неизвестно сколько времени, а тебе — десять лет жить заложницей в собственном доме.  — То есть, казнь моего отца подстроила ты? — спросила редгардка. Серана театрально подавилась воздухом.  — Я? Что за тяга переложить все свои успехи на кого-то другого? Нет, душенька, я узнала о твоем существовании позже, чем на тебя положила глаз Жанду. Даже позже, чем в твоей жизни появился Марселан. Так что папеньку на эшафот ты сама отправила… Молодец. Горжусь. Я своего в компании одного хорошего каджита попыталась отметелить веслом…       В зале воцарилось молчание. Серана манерно вздохнула.  — Кажется, Дрожащие Острова были моей судьбой еще до того, как я сюда попала.       Бретонцы переглянулись, Дж’Хара с интересом осматривала тронный зал.  — И… Что нам делать? — неловко спросила Азхар. Безумная Госпожа снова засмеялась.  — Я не знаю. Можешь пойти станцевать. Или спеть. Если приспичит — загляни во Двор Мании, к герцогине Сольвейг, она это дело очень уважает.       Снова воцарилось молчание. Более-менее пришедшая в себя редгардка просто смотрела на Серану, Жанду же панически перебирала в голове варианты побега с Островов. Безумная Госпожа вздохнула.  — Раз у вас больше нет вопросов, идите-ка вы отсюда.       Она щелкнула пальцами, и ее гости исчезли из тронного зала, вернувшись обратно в Нирн; когда они покинули Острова, местные аурил и мазкен заметно расслабились, а сама Серана запрокинула голову и спросила у потолка:  — Дюрневир, как так вышло, что мы ни разу не попытались проведать папеньку с маменькой в Хладной Гавани? Им там, наверное, одиноко и грустно.  — А стоит ли? — ответил ей дракон. — Они добровольно отдали себя Молагу Балу, вот пусть там и торчат.  — Резонно.  — Хотя что-то мне подсказывает, что их господин сам явится к нам и принесет их тебе на блюдечке, стоит только криво посмотреть в его сторону.  — Хороший вариант, мне нравится, — Серана закивала. — Я займусь этим после ужина.