Королева отверженных

      Вечером того же дня уставшие бретонцы и Дж’Хара прибыли в храм. Жанду закончила раньше них и уже успела пронаблюдать, как ее супруга совершает неловкие попытки начать готовить. Азхар даже посуду мыть не умела, что уж говорить о чем-то более сложном. Аурил по своей привычке попыталась помочь, но получила просьбу успокоиться и пойти отдохнуть. Пробурчав что-то невразумительное, аурил подчинилась; она коротко отчиталась, что стражники расколдованы, а после развалилась на подушках в главном зале, и теперь задумчиво поигрывала зачарованной моделькой кораблика, который взяла с собой из старого поместья.       Марселан, увидев Жанду, уверенным шагом направился к ней. — Где Азхар? — На кухне посмотри, — лениво бросила даэдра. — А что? Нашли что-нибудь? — И да, и нет, — бретонец пожал плечами. — Говоришь, Азхар на кухне? — Ага. Так, подожди, я встану и с вами пойду.       Аурил поднялась с подушек, а кораблик, повинуясь ее воле, примостился на скамье, сложив паруса. Марселан повел всю процессию на кухню, открыл в нее дверь и застыл истуканом, увидев редгардку за мытьем посуды. — Фига себе новости, — бросил Винсент, усмехнувшись краем рта. — Госпожа, какая моча тебе в голову ударила на этот раз? — улыбнулся Марселан. Азхар повернулась к нему и улыбнулась в ответ. — О! Кто вернулся. Какие новости?       Бретонец поманил ее пальцем. Редгардка домыла кастрюлю и поставила сохнуть на специально приспособленную для этого полку, вышла из помещения и закрыла за собой дверь. — Не, серьезно, что ты удумала на этот раз? — Я решила, что устроюсь работать где-нибудь в Портовом районе, чтобы… — Чего?! — Жанду, не бухти, умоляю. — Гнарл меня дери, Азхар, ну вот почему тебе в голову вечно лезут «потрясающие» идеи, одна другой лучше? Ладно, я молчу про то, что ты куда-то на работу устраиваться собралась — шут с тобой — но в Портовом районе… — Дорогая, — редгардка поднялась на носочки и примирительно поцеловала жену в губы, — успокойся, ради всего святого. Дай ребятам рассказать, что они нашли. — Если коротко, то босмер смылся, — бросил Винсент. — Он узнал, что ты отмазалась, понял, что ему кранты, и решил слинять. Последний раз его видели в «Двух золотых». Мы обошли все окрестности, опросили всех, кого можно, но Леонин исчез. — Хорошо. Значит, выкатываем тяжелую артиллерию. Клык!       Диршан появился из тьмы, помахивая хвостом. — Помнишь Леонина?       Зверь радостно заурчал, переминаясь с лапы на лапу. — Запах его помнишь?       Клык радостно запрыгал на одном месте. Видимо, это означало «да». Азхар улыбнулась. — Дорогая, сядешь на него и отправишься за Леонином. Убей его. Только сделай все так, будто его подкараулили его старые дружки, которым он насолил, чтобы выглядело не так подозрительно.       Аурил кивнула. — Начнете, когда зайдет солнце. Понял, Клык? Отвезешь Жанду к этому босмерскому уродцу. Хоро-о-о-ший!       Она погладила зверя по носу, и тот радостно зарокотал. — Спасибо вам за вашу помощь, ребят. Можете отдыхать. — Когда пожрать приготовишь? — хихикнул Марселан и получил подзатыльник от Жанду. — Эй! — Когда я готовить научусь, а будет это нескоро, — засмеялась Азхар. — Я чувствую себя последней идиоткой. Последний раз такое у меня было в детстве, когда нанятые учителя пытались вдолбить в мою голову хоть что-нибудь. — Как ощущение? Нравится, нет? А то могу спереть тебе какую-нибудь книжку из Гильдии Магов. Там куча слов непонятных, да еще и на даэдрике. — Неплохо! Приноси. Я тебя за это поцелую, — промурлыкала Азхар, с наслаждением наблюдая, как Винсент густо краснеет. Марселан и Дж’Хара заржали, а Жанду с улыбкой покачала головой.       Они разошлись. Поздно вечером, когда работа кухни была закончена, Азхар вернулась в свои покои, где ее ждала аурил, развалившаяся на подушках на полу. Редгардка подошла к своему туалетному столику и достала из ящика крем для рук; зачерпнув немного из баночки, она размазала его по коже, не привыкшей к долгому мытью посуды. — Ты так и не объяснила, зачем тебе понадобилась работа в Портовом районе. — Дорогая, я намеревалась стать защитницей простых людей. Тех, кто не может защитить себя сам. Где они живут? Правильно. В Портовом районе. К тому же, каким образом я, дочь богатых родителей, смогу понять тех, кто еле сводит концы с концами? Как я смогу войти в положение, если не знаю, как они живут? Вот именно. Никак. — Это опасно. — Я знаю, любовь моя. Весь мир вокруг — одна сплошная опасность. Ну и что теперь?       Аурил вздохнула. — Я бы хотела, чтобы ты перестала заниматься вот такой фигней и начала спокойную, нормальную жизнь, которую ведут все представители твоего ви… э-э, положения. Видимо, я не дождусь. — Какую именно, Жанду? Ты хочешь, чтобы я сидела в поместье и устраивала пышные приемы для людей, которым на меня плевать?       Даэдра вздохнула еще раз. Азхар подошла к ней и упала рядом. — Душа моя, я понимаю, что ты переживаешь за меня, но я уже давно не маленькая смертная беззащитная девочка. Я — наполовину даэдра. Да, у меня нет силы, как у тебя, нет ловкости, как у Винсента или Марселана, но есть хорошо подвешенный язык, некоторое хитрожопие и деньги. Это тоже неплохо.       Аурил снова вздохнула. Азхар прижалась к ней и изо всех своих куцых сил обняла свою жену. — Все будет хорошо. Не нужно за меня переживать. — Легко сказать. — А то напою тебя водами Мании еще раз. — Не на-до. — А что? — Азхар захихикала. — Ты такая милая была. Наезжала на Беллегара за то, что он мужик.       Жанду закатила глаза. — На самом деле я, наверное, должна извиниться. Я дала добро на то, чтобы тебя напоили какой-то ерундой, которая тебе не нравится, ради присутствия на свадьбе данмера, который появляться на ней не хотел. — Все в порядке. — Ты слишком многое мне позволяешь. — Все нормально я позволяю, — буркнула аурил. Азхар улыбнулась, села и поцеловала ее. — Нет, я серьезно. Любовь любовью, но ты правда слишком добра ко мне. Я такого не заслуживаю. Ты же не позволила бы Винсенту или Дж’Харе напоить себя? — Ну ты и сравнила, блин, — усмехнулась аурил.       Азхар улыбалась и просто смотрела на Жанду, не зная, что еще сказать. — И все же… — Да, вот такая вот я. Влюбившаяся идиотка, которая позволяет (почти) смертной делать с собой все, что угодно. Если ты решишь обрить меня налысо, а потом на моей башке нарисовать детородный орган Джафира’джада во всех, так сказать, подробностях, то я очень быстро найду причину, по которой с тобой лучше не спорить. Такое бывает. Идиоты встречаются не только среди смертных. — Прекрати на себя наговаривать, хорошо? — Азхар снова коснулась поцелуем губ Жанду. — Я не наговариваю, а констатирую факт. — Жанду! — Что? — Да ну тебя, — редгардка рухнула обратно на пол и прижалась к аурил; так обняла ее крепкой, мускулистой рукой. — Не любишь ты себя.       Азхар закрыла глаза и очень быстро уснула; убедившись, что ее жена крепко спит, Жанду переложила ее на кровать и переодела, а после покинула ее покои. Настала ночь. Пора было седлать Клыка.       Позвав диршана, убедившись, что зверь помнит, что нужно сделать, аурил закуталась в плащ и запрыгнула на его спину, и тот радостно полетел в сторону выхода из катакомб, растворяясь в воздухе и покрывая невидимостью своего седока. Теперь, когда дневной зной сменился ночной прохладой, а песок окончательно остыл, Клык чувствовал себя уверенно и спокойно; он выскочил из-под земли, принюхался, проурчал что-то на своем и бросился в Портовый район. Безошибочно найдя таверну «Два золотых», зверь снова принюхался, потыкавшись носом в землю. Ему было сложно среди кучи запахов самых разных людей, смешанных с неповторимым «ароматом» дешевого пива, найти именно запах Леонина, и все же спустя несколько минут упорного блуждания вокруг заведения, диршан полетел куда-то на юго-запад, вдоль по береговой линии.       Хаммерфелльская жара больше не донимала его, и Клык почти не останавливался, чтобы перевести дух. Наконец впереди показался какой-то лагерь с костром, и Жанду шепотом попросила зверя притормозить.       Диршан послушно замедлился и перешел на осторожный шаг, прижавшись к земле, словно пытаясь спрятаться в несуществующей траве. Спрятав его за торчащей неподалеку скалой, аурил спрыгнула с его спины и уверенно направилась вперед.       На подступе к лагерю ее остановил рослый редгард. — Стой, добрый господин. Кто ты и с какой целью идешь к нам?       Жанду прикоснулась пальцами к горлу, намекая, что она нема. — Не можешь говорить — тогда объяснись жестами или напиши, чего хочешь.       Аурил вытащила из ножен свой золотой меч и вывела на песке привычным витиеватым почерком: «Леонин». — Стой здесь, я спрошу у него, ждет ли он кого-нибудь.       «Ждет, очень ждет, — хищно подумала Жанду. — Он знает, что за ним придут, это точно».       В лагере началась суматоха. Аурил даже стоя в стороне почувствовала, как трепещет душа босмера, и заулыбалась. Этот урод сдал ее и Азхар. Его смерть будет медленной и мучительной. Редгард, который встретил ее и велел ей остановиться, вернулся к ней и бросил короткое: — Покажи лицо.       Аурил усмехнулась и вывела на песке короткое: «Нет». Кивнув самому себе, редгард достал меч: — Тогда защищайся.       «Идиот», — подумала Жанду. Мужчина замахнулся на нее клинком, и она, воспользовавшись моментом, ударила эфесом своего меча ему прямо в солнечное сплетение. Редгард рухнул, как подкошенный, а сама аурил прошла мимо него, направившись прямо в лагерь.       За секунду до того, как войти в него, она бросила рассеянный взгляд в сторону, к морю, и заметила невысокую фигуру, бегущую к скалам. Прекрасно. Босмер решил сбежать. Так даже лучше. Она вернулась к Клыку, села на его спину и повелела зверю эльфа догнать, что тот с легкостью и сделал.       Диршан сшиб Леонина с ног лапами, схватил зубами за ногу и потащил куда-то в сторону, в скалы, подальше от чужих глаз. Как только костер лагеря скрылся из виду, Жанду спрыгнула со спины зверя, лишившись его невидимости, и нависла над босмером. — Т… ты… Стой! Стой-стой-стой. Убери меч! Азхар обещала, что если кто-то хочет уйти, то пусть уходит! — Ушел бы молча — проблемы б не было. Но ты сдал нас королю и страже. Идиот, с тобой в одном доме жили два мастера-вора, контрабандистка и даэдра. Неужели ты думал, что твоего побега никто не заметит? Неужели ты думал, что никто за тобой не проследит? — Ладно, хорошо, каюсь, грешен! Но, я думаю, живой я буду полезнее, чем мертвый. — Как любопытно. Чем же? — Госпожа любит заводить новых полезных друзей? О чем это я, конечно, любит. Я могу познакомить ее с потрясающими магами нужного ей профиля. Сентинель полон всякого отре… интересных личностей, которых госпожа так любит собирать под своим крылом. Как еще, кроме как через меня, она выйдет на других магов? — Тоже мне, проблема. Азхар умудрилась договориться чуть ли не со всеми важными людьми Сентинеля. Я больше чем уверена, что сам Джафира’джад признает ее превосходство, если она решит вплотную им заняться. На кой ей ты?       Она села на корточки перед Леонином, став чуточку ближе к нему, и эльфу это не понравилось. Он задрожал и попытался уползти — убежать ему не давала раненая Клыком нога. — Болван. Это не ты был нужен Азхар. Это Азхар была нужна тебе. Она дала тебе кров и защиту. Ты работал меньше Марселана и Винсента, в разы меньше, и каждый раз, когда ты был нужен, ты устраивал концерт. Так ты отплатил госпоже за ее гостеприимство? — Я, конечно, извиняюсь, но мне что-то не улыбалось жить в подвале в компании с какой-то гадиной из Обливиона! — Ты про Клыка? — аурил хмыкнула. — Он душка. Клык! Иди сюда. Хороший мальчик! Дай почешу.       Она потрепала его щеку, которую тот радостно подставил, и диршан замахал хвостом, как большая собака. — Знаешь, я планировала тебя зарезать, а тело скормить Клыку, чтобы не осталось вообще никаких следов, но… Следует признать. Ауромант нам бы пригодился. Жалко с тобой расставаться. Да и какие-никакие связи в Гильдии Магов все-таки на дороге не валяются. — Вот! Вот! — кажется, Леонин немного расслабился. — Я могу быть полезен. А еще я ж сам-то родом из Валенвуда, и многое знаю о том, что творится там! — Тем более, — Жанду нехорошо усмехнулась, что немного напрягло босмера, но тот решил не придавать этому значения. Она прочитала короткое заклинание, и рана на его ноге перестала кровоточить. — Это чтобы ты не сдох от кровопотери. — Спасибо за заботу! — Не за что. А это, — она снова прочитала заклинание, и вокруг эльфа появился светящийся круг, — чтобы ты не сбежал. Зайдешь за линию — сгоришь заживо. Понял? — Понял, госпожа! Все понял! — Отлично, — она запрыгнула на спину непонимающе заворчавшего Клыка. — Неси меня обратно. Нам нужно кое-кого захватить.       Диршан задумчиво попереминался с лапы на лапу, глядя то на Леонина, то на Жанду. Решив, что аурил все-таки виднее, он коротко взвизгнул и полетел в сторону города, помчавшись по побережью вдоль самой кромки воды.       Оказавшись в храме, даэдра разбудила Карандиала, бесцеремонно ввалившись в его комнату. Альтмер дернулся и подскочил на своей кровати, а увидев желтые глаза Жанду, спросонья перепугался и чуть не заорал, благо, она вовремя зажала ему ладонью рот. — Успокойся, а то весь храм разбудишь, — бросила она. Убедившись, что он успокоился и узнал ее, она убрала руку с его лица. — Ты же у нас некромант, так? — Ну… — Ну? — Технически, да. — Превосходно. Ты сможешь заставить труп говорить? — Могу… — Слушай сюда. Есть труп — вернее, будет. Я хочу, чтобы ты его подчинил, чтобы тот находился на одном месте и выдавал все, что знает, по первому требованию. И делал все, что прикажут.       Альтмер тупо почесал затылок — все-таки он еще не до конца проснулся. — Ну, это вполне осуществимо. Только, боюсь, моего, так сказать, профессионализма не хватит, чтобы заставить его делать вообще все что угодно. Труп будет заниматься тем же, чем и при жизни, а все попытки заставить его изобразить что-то новое ни к чему не приведут. — Этого будет достаточно. — Хорошо. Выезжаем сейчас, я правильно понял? — Именно.       Альтмер уныло встал с кровати и зевнул. Жанду надеялась, что к моменту встречи с Леонином он проснется окончательно, иначе есть риск, что тот запнется, ляпнет что-то не то, и тогда его магия может иметь непредсказуемые результаты. Дождавшись, когда тот оденется, она вытащила его из храма и бросила на верблюда, поехав обратно в пустыню.       Доехав до скал, где ее ждал босмер, Жанду спрыгнула со спины диршана и стащила с седла Карандиала. Она уверенно повела мага за собой в небольшую расщелину, и альтмер, встретившись взглядом с Леонином, замер. — А, я уж думала, госпожа про меня забыла, — подобострастно улыбнулся босмер, бросая непонимающие взгляды в спутника аурил. — Не хочу показаться невежливым, но зачем… — Тебе какое дело? — хмыкнула Жанду. Она щелкнула пальцами, и сияющий круг, который держал Леонина взаперти, исчез. Дождавшись, когда свет рассеется то конца, аурил сделала уверенный шаг к эльфу, схватила его за волосы, подняла на ноги и, не обращая никакого внимания на шипящего и брыкающегося пленника, требовательно посмотрела на Карандиала, бросив короткое, — Командуй. — Ну… Э. Для начала, его надо убить. — Что?! — Как именно? Сломать шею? Зарезать? Вспороть брюхо? Или не важно? — В смысле?! Госпожа, мы же… Мы же… Договорились! — Я не говорила, что оставлю тебе жизнь. А все, что мне нужно, ты мне расскажешь и так. Уже, правда, после своей смерти. — В смы… ЧТО?! Кара… Карандиал?! Брось. Ты же не сделаешь этого? Я же… Мы же… — Заткнись, — она хорошенько тряхнула Леонина, и тот начал истошно орать. — Ну? Что с ним делать? Или на мое усмотрение? — Важно, чтобы осталась цела голова, — пропищал альтмер, съеживаясь под взглядом аурил. — А остальное… — Поняла, — бросила она. — Урод, ведь это же я тебя отмазывал, чтобы тебя за некромантию не вздернули! — заорал Леонин, а Карандиал сжался еще сильнее. — И такая у тебя благодарность?! — Как ты меня задолбал, — буркнула Жанду. Все еще держа эльфа за отросшие волосы, она приподняла его, и тот снова истошно заорал; аурил двинула ему тяжелым кулаком прямо в живот, и тот согнулся, издав не слишком громкий вскрик. Карандиал, бледный, как сама смерть, неловко переминался с ноги на ногу. — Можно я, это, ну… В сторонку отойду?.. — Да иди ты куда хочешь, но чтоб появился, когда я позову. — Понял, госпожа, понял… — почти пропищал альтмер и скрылся за скалами.       Жанду легко, как щенка, схватила босмера за грудки второй рукой, подняла над головой и хорошенько швырнула спиной на землю. У Леонина перехватило дыхание, а в глазах потемнело; он попытался прочитать хоть какое-то заклинание, но не успел — крепкая рука аурил сомкнулась на его горле и начала душить. — Любит же Азхар тащить под свое крыло всякое отребье… — ворчала она. — По… Поща… ди… — Смешной. С чего бы? — она нехорошо усмехнулась. Дождавшись, когда босмер начнет терять сознание, она освободила хватку, а через секунду уже принялась осыпать эльфа грудой ударов своих тяжелых, сильных кулаков.       Когда на бедном Леонине практически не осталось живого места, и он перестал хоть как-то шевелиться, аурил решила сжалиться и прекратить его страдания. Она достала из ножен меч и его кончиком проткнула его сонную артерию. Босмер истек кровью за считанные минуты, глаза его закрылись, а грудь перестала подниматься. Убедившись, что придурок умер, она позвала Карандиала, и тот, все еще продолжая трястись, подскочил к ней. — Можешь начинать, — властно бросила аурил и, вытерев кровь с клинка об мантию Леонина, ушла в сторону, дабы не мешать специалисту. У бедного босмера не осталось практически ни одной целой кости, все его тело под мантией стало похоже на один гигантский синяк, но, по счастью, одежда скрывала это недоразумение. Единственное, что смог разглядеть бедный Карандиал — это бледное, мертвое лицо эльфа, искаженное смертной мукой.       Альтмер, решивший для себя, что если Жанду пожелает, чтобы тот стал нордом, то он добровольно отрежет себе уши, нервно сглотнул и начал читать длинное заклинание. Тело босмера нехорошо засветилось, захлопало глазами и прохрипело что-то невнятное.       Карандиал колдовал долго, периодически отвлекаясь и бросая напуганные взгляды на Жанду. Когда он закончил, над пустыней Алик’р уже поднималось солнце, и первые солнечные лучи озарили скалы, в которых они прятались; наконец, закончив свою работу, альтмер облокотился на скалу и устало сполз на землю. — Ну что? — требовательно бросила Жанду. — Готово. Спрашивай все, что нужно, госпожа. — Отлично, — улыбнулась она и сделала шаг к сияющему телу Леонина. Пнув его, она бросила приказным тоном, — Вставай.       Мертвенно-бледное тело босмера послушно поднялось на ноги, тупо посмотрев на Жанду. Та снова нехорошо улыбнулась, и глаза ее засияли пуще прежнего. — Ты говорил, что знаешь самых разных магов из Сентинеля и Валенвуда. Мне нужны имена, адреса и пароли, если таковые есть.       Тело Леонина захрипело, начав перечислять: — Араниэль, сказительница из Фалинести. Эллир, сказительница из Элден-Рута. Данаир, колдун из Фалинести. Луманвэ, маг разрушения из Мабрука. Аврас, пиромант из Сентинеля. Карандиал, некромант из Сентинеля. Тарунна, мистик из Сентинеля…       Босмер долго перечислял все имена, которые были в его башке при жизни, а Жанду смиренно слушала его, думая, есть ли во всей этой информации хоть какой-то смысл. Когда тело эльфа, наконец, закончило, она задумчиво цокнула языком. — Карандиал! — Д-да, госпожа?.. — Привяжи его магией к этому месту. Чтобы за пределы расщелины никуда не выходил.       Усталый альтмер кивнул, поднялся со своего места и снова начал свою работу. Вокруг него по земле начал разливаться нехороший бледно-синий дымок, складывающийся в малопонятные символы и рисунки; когда он закончил, тело Леонина послушно отковыляло куда-то в угол и встало там, скрестив руки на груди, а сам некромант рухнул на землю без сил, и Жанду едва успела его поймать.       Вздохнув, она бросила альтмера на седло верблюда, сама села за его спиной и велела Клыку двигаться за собой, и в таком виде вся процессия покинула скалы, ставшие последним приютом для единственного в Сентинеле ауроманта.