The Temptation That Is You

Обычный рабочий день только начинался, когда возле «Старк Индастриз» остановилась белая ауди. И, пожалуй, каждый в этом здании знал её владельца. Его наглую самодовольную морду, как сказала бы Вирджиния Потс, в кабинет которой он и направился первым делом. Каждый раз, когда Тони сюда приезжал, он выглядел так, будто все должны были выстроиться в две шеренги и аплодировать ему, пока он будет идти по живому коридору. К счастью, в «Старк Индастриз» он появлялся нечасто, аргументируя это тем, что у него есть дела и поважнее. Ну да, конечно. – Пеппер! Мне срочно нужен Бартон. – И тебе привет, Тони, – улыбнулась девушка, откладывая папку с документами. – Ах, да, прости, – закатил глаза Старк и, сев в одно из кресел с другой стороны стола, прокрутился несколько раз вокруг своей оси. – Как дела? У меня тоже хорошо. И погода отличная. Я с открытым верхом ехал. Где Бартон? – Почему ты думаешь, что он сейчас в «Старк Индастриз»? – Не думаю, а знаю, – легко признался Тони. – Я к нему передатчик прицепил. – Ты... Что?! – Не в тех целях, о которых ты сейчас подумала. Но если он опять трепался с той новой девочкой на ресепшене, уволь их обоих. – Сам уволь. Как в кабинет зашёл Бартон, Тони не слышал. – Думаешь, не смогу? – поинтересовался Старк, разворачиваясь так, чтобы видеть и его, и Пеппер. – Ты вообще-то отвечаешь не за работу с персоналом и связи с общественностью. А пока некоторые строят глазки этой Дженнифер… – Джолин. – ...я нахожусь в потенциальной опасности. – Старк, завали, – недовольно поморщился Клинт. – Твой дом сожрёт любого, кому не посчастливится в него залезть. Это Тони знал и сам, однако соглашаться с ним вслух всё равно не спешил. – Но если даже ему вдруг очень повезёт и вся многоуровневая система охраны по какой-то таинственной причине одновременно выйдет из строя, – продолжил Бартон, повысив голос, – можешь быть спокоен – он тебя всё равно не найдёт. Потому что за последние две недели ты окопался в своих детальках по уши! – Две недели?.. Клинт, а почему ты кричишь? Знаешь, говорят, нервные клетки не восстанавливаются. – Пошёл в жопу! – Кажется, я понял, в чём проблема, – довольно заухмылялся Старк. – Тони, у тебя есть свой кабинет, – ненавязчиво напомнила Пеппер, снова возвращаясь к работе. – Не знаю, собираетесь вы и дальше ссориться, или, может, мириться, но делайте это там. Последнее она сказала на тот случай, если её тонкий намёк остался незамеченным. Почти десять лет эти двое были вместе, а грызлись всё с тем же упоением. Если учесть, что оба до сих пор были живы и довольны друг другом, то мирились, наверное, так же, но становиться свидетельницей этого Пеппер не горела желанием. И вздохнула с облегчением, когда спустя несколько секунд дверь её кабинета за ними захлопнулась. – Возле окна? – прыснул Старк. – Выдержит, – пробормотал Клинт, сильнее прижимая его к стеклу. – Мы же уже проверяли. – А двери ты на этот раз закрыл? Отвлекаться Тони уже не хотелось, но спросить он был должен. Ради справедливости. Да уж, в их отношениях и правда мало что изменилось. За исключением того, что теперь Клинт знал все его самые глупые привычки, но, похоже, это никого не смущало, потому что Бартон тоже доверил ему свои секреты. И даже тот самый! Он долго избегал этой темы, а потом рассказал всё сам. – Он меня посоветовал. Вот с таких слов началась история, которую так долго от него Бартон скрывал. – И знаешь, заинтересованных оказалось много. Особенно после всех подробностей, которыми он с ними поделился. А я это слышал – звучало отвратительно. Мне же тогда даже не понравилось. Нет, Тони, конечно, не думал, что рассказ займёт полчаса, как сеанс у психолога, и вышеупомянутых подробностей тоже, о которых он и сам мог догадаться, просто вспомнив, чего ему Клинт говорил с ним никогда не делать. Но, честно говоря, Старк ожидал чего-то большего. Хотя далеко не всегда можно передать на словах то, что на самом деле чувствуешь. Или, нет, не так. Что для одного трагедия, для другого... Тони мотнул головой. С выводами он явно запутался. Ладно, они были вместе, и всё, что они узнали друг о друге, никак на их отношения не повлияло. И, пожалуй, только это и имело какое-то значение.