Экзамен
19 декабря 2021 г. в 16:14
— Ты же это не серьёзно? На нас вышла мафия? Чезаре, если ты хотела пошутить, это было очень плохо, — Кристина даже икнула, карие глаза пристально глядели в сторону предводителя. Пять этапов принятия неизбежного, и по цепочке от Веспуччи до братьев Пармиджано пронёсся первый этап — отрицание. Виттория и сама бы едва в это поверила, но эта встреча была реальна, буквально несколько минут назад синие глаза почти прожигали в ней дыры, наблюдая за каждым движением, даже самое незначительное могло поставить под вопрос сделку, которую предлагал Бруно.
Виттория, известная больше под именем своего деда, Чезаре, и сама была не рада слышать завуалированный ультиматум от мафии. «Либо присоединяешься к нам, либо мы спустим своих «собак» на тебя и твоих людей», — это было ближе к правде, и Марино так это видела. И под цепными псами подразумевалась полиция. Она и Вьери уже имели судимость в прошлом, потому очередной срок в тюрьме их не особо напугает, чего не скажешь б остальных. Кристина, Федерико и Альба — последняя особенно — должны были избежать этой участи любыми способами, но все понимали, что это не получится, они все пойдут под суд. Ви, как организатор и их лидер, остальные же — как сообщники. Их всех найдётся за что осудить, в этом не было никаких сомнений, и девушка не могла этого допустить. Она втянула их всех в эту авантюру, и ей самой нести наказание за свои дела.
— Если бы оно так было… — вздохнула Тория, потирая глаза. Второй этап был гнев. Она была готова слушать в свой адрес множество не самых приятных слов, готова была стать козлом отпущения за все, почти что, смертные грехи, если им всем было бы от этого легче. Федерико и правда порывался высказать Виттории всё, что думал о ней, но его быстро успокоили. — Нам предложили стать частью мафии, взамен полиция закроет глаза на то, что мы сделали.
Она и сама не верила, что говорит такое, но чем дальше, тем меньше казалось, что это ужасная затея. Стать частью мафии, работать вместе с ними, на другом блюде весов Фемиды был серьёзный тюремный срок, но свобода от организации. Они сами себе господа, вот только такое ликование будет очень недолгим.
— И ты им веришь? — с явным скепсисом переспросил Федерико, уже маломальский отошедший от праведного гнева. Ви пожала плечами, мол, у неё нет причин не верить. — Чезаре, очнись, нас первых на пушечное мясо отправят при первой возможности.
В ответ послышалось возражение со стороны Кристины, что Фередиро пора бы закрыть рот. В банде царил полнейший разлад, в то время, как Виттория собиралась с силами, чтобы принять решение. Она была согласна положить свою голову на эшафот под лезвие гильотины, лишь бы не дать увести в грёбанный ад своих людей.
Они так и не пришли ни к какому решению, хотя всем и без того было ясно: Ви сделает всё, лишь бы обойтись малой кровью в этой ситуации. Даже если придётся пожертвовать собой. Кристина слишком хорошо знала своего лидера, чтобы не видеть в её холодных серых глазах чёткий ответ без тени сожалений. Её рука не должна дрожать, не тогда, когда её задачей было принести головы тех ублюдков, чьи фотографии были в её кармане. Они увидят свой финал, и она сделает это своими руками. Три дня. У Виттории было всего три дня для выполнения своего поручения, но она не видела смысла тянуть.
Найти дилеров, которые должны были покинуть этот безумный мир, не составило особых усилий. Как Буччеллати и сказал, чаще всего они базировались на пристани близ ресторана «Libeccio», но настигла их девушка в одном из переулков. Сначала просто следила, соблюдая дистанцию, после же, убедившись, что поблизости никого нет, принялась за дело. Она не дала никому времени подумать, атакуя первой; ни «Здравствуйте», ни «До свидания». Видели бы её ребята… С другой же стороны, хорошо, что они этого не видели. Кровь. Она была повсюду, отсылая к тому злосчастному дню, когда привычная жизнь со своими мечтами и стремлениями просто разбилась на мелкие куски. Как тот зелёный плафон об висок отчима. Омерзительное чувство, но ещё более омерзительным оно стало от осознания, что Марино подходила к своей работе с полным пониманием того, что делает. Если ей было мерзко слышать о своих делах, когда она себя не контролировала, то от осознанного выбора её просто почти буквально тошнило. Хотелось проблеваться, чтобы прийти в норму, но, увы.
Виттория слышала в свой адрес не самые лестные высказывания, пока что есть силы била с ноги по лицу, выворачивала неугодным руки или вовсе близ валяющейся трубой ломала ноги. И всё это с таким недюжинным спокойствием, будто так и надо. Принести части от этих несчастных? Она принесёт Бруно их головы, чтобы наверняка, если это спасёт её людей. Она продаст душу самому Дьяволу, если потребуется, лишь бы Кристина, Федерико и Альба избежали тюрьмы. Агрессивные вопли сменились на визги испуганного до чертей наркомана, пока на глазах своего товарища убивали его подельника. Он уже более не мог двигаться, не то, чтобы атаковать в ответ.
— Кто ты, чёрт тебя дери?! — верещал пока ещё живой наркодилер, когда к нему, словно ангел смерти, подбиралась Виттория с явным желанием добить. О чистой одежде можно было забыть, как и о ботинках. Руки Марино были по локоть в крови, в то время пока на ней самой, местами, красовались небольшие порезы — в пылу драки она и не заметила, как её умудрились зацепить, и теперь раны сами давали о себе знать.
— Я от Буччеллати. Он просил передать «привет», — и это было последнее, что он слышал перед тем, как познакомилось его лицо с протектором на женских ботинках.
Сложнее было без топора или чего-то с такой же тяжестью отделить головы от тел, потому Ви провозилась с заданием дольше, чем планировала. Но дело было сделано, и теперь в спортивной сумке, которую она любезно реквизировала у одного из убитых, завёрнутые в какую-то найденную поблизости плёнку, лежали две головы. «Твою мать», — чертыхнулась Тория, уже отчётливее ощущая боль от полученных ран. Они не были серьёзными, но шрам останется точно. Как будто ей привыкать к этому. Девушка поёжилась, вновь вспоминая ледяную воду в ванной, ожоги от сигарет, как неприятно тихо скрипит и попискивает тушащийся об её кожу уголёк. Каждый раз. Каждый чёртов раз этот негодяй творил такие вещи, а мать… предпочитала не видеть этого. Нужно было уносить ноги как можно скорее, ведь кто-то однозначно слышал шум с пристани, и скоро здесь будет полиция. Отмыв руки в море и поморщившись от прохлады воды — всё ещё неприятное чувство — Марино спешно покинула место преступления, сбросив предварительно все «орудия» в воду.
И только когда спесь сошла на «нет», когда адреналин прекратил стучать в ушах, Марино поняла, что сделала. «Вот блять», — и ведь первое, что пришло на ум, была вероятность того, что её всё-таки смогут отыскать. Да, это беспокоило куда больше, чем сам факт совершённого деяния. С другой же стороны, Буччеллати дал слово, что неприятностей не будет. Заодно можно было и проверить как он держит своё слово. Марино шла по улицам, сокращая путь по переулкам, всё ещё думая над тем, что сотворила. Ладно, она убила людей, которые того и правда заслужили, но… что, если это подстава? Что, если Бруно просто решил чужими руками устранить неугодных, а после сделает вид, что ничего никому не обещал? Виттории хотелось ему верить, но что-то внутри говорило, что она ещё пожалеет.
Последующие два дня Ви думала над тем, что же будет дальше. Она выполнила задание, это значило, что она и её люди могут считаться частью Пассионе, но какая-то доля тревоги всё равно не пропадала. Что-то должно было случиться, что-то непредвиденное; как будто самого Буччеллати можно было легко прочесть. Этот человек казался ей странным. Он явился, будто из неоткуда, протянул ей руку, не сказав ни слова, и ведь, что самое забавное, она пошла за ним. Она, что не доверяла первому встречному, даже если бы от этого зависела её собственная жизнь.
Он явился к ней — она даже думать не хотела над тем, как он нашёл её и их базу. Одно слово: «Мафия». Они найдут тебя везде, где бы ты ни был. Буччеллати бросил взгляд на сумку, которую девушка заблаговременно достала из холодильника — нужно было хоть как-то стараться скрывать сам факт нахождения отрубленных голов, и холодильник оказался лучшим решением. Марино лишь кивнул ему, не говоря ни слова — понимала, что конкретно он имел в виду. То, что ему было нужно, лежало на дне злосчастной сумки, которую девушка планировала сжечь ко всем чертям, как только Буччеллати — теперь её босс — убедится в её содержимом. И он остался доволен, открыв замок.
— Ну, могла бы и не извращаться. Но это и правда они, — Бруно закрыл молнию и устремил свои синие глаза в сторону сидящей на коробках девушки. Остальные тоже были в помещении, и им представился шанс узреть того, на кого теперь предстояло работать… или, как бы сказал Федерико: «Кому они продали свои тела и души».
— Решила действовать наверняка, — пожала плечами Виттория, будто бы не понимая своеобразной «претензии». Её руки всё ещё тряслись, хотя прошло почти три дня с момента, как наркодилеры получили своё наказание в полной мере. «Только не на твоей территории, да, Бруно?» — мысленно усмехнулась Марино, чуть склонив голову вбок, чем вызвала лёгкую беззлобную усмешку со стороны мафиози. Кого-то она ему напоминала.
— Это твои люди, — скорее констатация факта, чем вопрос, хотя для бандитки, сидящей напротив него, всё ещё не представлялось возможным читать его эмоции. Делец хренов. Буччеллати сделала несколько шагов в сторону Виттории, видя то, как она заметно напрягается. Ах да, личное пространство. Это ему тоже было известно. — Оставите нас? Как главарям, нам нужно обсудить некоторые детали. — Он видел недоверие Федерико, он прекрасно понимал, что в банде Виттории не всем пришёлся по душе. Но, в общем-то, их никто особо не спрашивал. Остальная группа ушла, и в помещении остались только мафиози и бандитка.
— Мои люди тоже могли остаться. Или ты им не доверяешь? А как же… «тест» на доверие? — мрачно усмехнулась Ви, щуря холодные серые глаза. Ох, если бы взглядом можно было прожигать дыры… на костюме Бруно не осталось бы и целого места, как, в прочем, и на нём самом.
Бруно усмехнулся, доставая из своего кейса… стрелу? Вот оно и чувство тревоги, которое не покидало всё это время. Теперь же с озадаченного взгляд серых глаз уже был враждебным. Марино была настроена защищать своих людей и себя, чего бы это ни стоило. Она даже поднялась со своего насиженного места, сбрасывая куртку. О навыках оппонента в бою она не знала, но прекрасно понимала на что способна сама. Её сил хватало, чтобы уложить на лопатки даже тех, кто имел явное преимущество перед ней, и потому одолеть человека, который едва выше её самой не было бы такой непосильной задачей, ведь так?
Но вот чего она точно не ожидала, так это того насколько всё было стремительно. Ей казалось, что он перемещается с нечеловеческой скоростью, и потому Ви даже не успела отреагировать. Что ж, так она и умрёт, видимо, здесь, в подвале, где собиралась вся банда, а они уйдут вслед за ней в грёбаный ад. Не так она хотела умереть, совсем не так. Позорно, не дав отпора, что аж костяшки на руках будут болеть с неделю. Глупо, оцепенев от эффекта неожиданности. Нет, она сможет, если не увернуться, то хоть нанести удар перед смертью. Что, в общем-то, и произошло, твёрдый женский кулак повстречал острую линию челюсти. Удар был сильным, но даже этого оказалось недостаточно, чтобы Буччеллати отшатнулся, и стрела достигла шеи Марино. Мир перед глазами тускнел и мутнел, пока тело постепенно оседало на пол. Это точно конец. Последнее, что она успела сказать куда-то в пустоту: «Уходите…» И мир окончательно померк, будто в подвале выключили свет.