Механизмы сердца

      «То ли люди, то ли муравьи», — сонно размышлял Эррор, выглядывая за борт корабля. Работа кипела, множество лиц, едва различимых в утренних сумерках, носились с грузом. Одни ящики заменяли другие, какие-то безбожно бросались, а какие-то неслись с такой осторожностью, с какой не носят даже новорождённых. Лёгкий озноб тронул тело. «Это всё от холода», — утешал себя парнишка. Мимо него скользнули две тени, несшие массивную коробку без маркировки к причалу. Такие безымянные ящики отгружались отдельно от прочего груза. — Бездельничаешь, — самодовольный голос раздался совсем рядом. Мулат устало повернул голову в сторону капитана, внимательно наблюдающего за мельтешащими тут и там пиратами. Несмотря на величественный и непоколебимый вид Кошмара, Эррор невольно подметил темнеющие под глазами синяки, которые в потёмках казались совсем чёрными. — Размышляю.       Найтмер скучающе хмыкнул и в ожидании уставился на новобранца. Парень недовольно рыкнул. Молчание становилось всё более напряжённым, а капитан всё ждал. Сквозь зубы пришлось ответить. — Как легко Вы отдаете чужие жизни на растерзание, просто удивительно.       Черные брови взмыли в удивлении и недовольстве. — Не себя ли ты подразумеваешь, мальчишка?       Мулат медленно покачал головой, переводя взгляд на причал. — «Хрупкий груз» — это ведь далеко не про фарфор или керамику.       Разномастные глаза хитро сощурились, губы тронула усмешка. — Почему же? Где-то точно завалялся набор посуды. Могу утверждать с полной уверенностью, — мальчик недоверчиво покосился на говорившего и сразу же отвернулся, осознав, что над ним просто смеются. Сталь просочилась в словах капитана. — Разве ты не помогал Хоррору? Вам обоим, если мне не изменяет память, влетело именно за это. — Помогал, — уверенно кивнул Эррор. — Однако это ничего не меняет. — Тебя это беспокоит? — наигранно удивился капитан, склоняясь над парнем. Легкая дрожь прошла по спине. — Привыкай, если нет охоты оказаться на месте тех несчастных, которых ты так жалеешь.       Мулат тихо посмеялся, вызывая недоумение у собеседника. — Не уверен насчет тех бедолаг, но могу без сомнений утверждать, что угрозы меня точно не волнуют.       Голова Кошмара опустилась ещё ниже, заставляя смотреть прямиком в цветные глаза и невольно отступить. — Тот, кто желает себе смерти — заслуживает её, — рука опасно приблизилась к оружию на поясе.       Мальчик проглотил тяжелый ком, но ответил: — Тот, кто забирает чужие, заслуживает её не меньше.       Спина явно повеселевшего капитана медленно выпрямилась. Он не возражал, но и не подтверждал слова младшего.       Янтарные глаза устремились к городу. Эррор ощущал себя странно. Совсем недавно он и мечтать не смел о том, чтобы оказаться здесь, на твёрдой поверхности, спать на кровати, которую не качает из стороны в сторону, не ловить то и дело падающие на пол вещи, есть что-то кроме рыбы и вяленого мяса. Ужасно хотелось того самого рагу со всевозможными специями, которое подавали у Гастера. А ещё чертовски хотелось излюбленного шоколада — чистого, горького, хрустящего, чтоб крошился подобно керамике, что хранилась в кабинете Найтмера.       Внезапный толчок привел мальца в чувства. Крепкий хмурый пират тихо выругался под нос. Эррор крепко ухватился за громоздкий ящик и помог мужчине отгрузить его на причал. Найтмер покинул палубу с одобрительным хмыком.       Мужчина кивнул, скупо благодаря за услугу, и рванул обратно на корабль продолжать работу. Парень чертыхнулся, коря себя за нерасторопность. Ноги переминались с места на места, словно проверяя, действительно ли он оказался на суше. Тело словно до сих пор покачивалось на волнах. Мулат прислушался к чувствам, но не испытал ничего, ни трепета, ни страха, ни волнения, словно и вовсе не скучал по земле.       Янтарные радужки осматривали город, который сонливо потягивался в ожидании нового дня. Где-то горели редкие лампадки, где, должно быть, готовились к работе люди. Всё казалось таким ленивым, тягучим, простым. Лишь здесь, в порту, жизнь началась ещё глубокой ночью. Слабый мандраж коснулся сердца юноши. Возвращение в этот мир казалось чем-то далеким. Вот он, в шаге от него. Здесь нет всепоглощающего моря, нет страха оплошать или подвести кого-то, нет всевидящих глаз Киллера, нет убийств и грабежей, нет сердец в стеклянных банках. Это мог быть его шанс на свободу.       Эррор проморгался, картинка перед глазами растворилась. Ноги понесли его обратно на палубу, чтобы помочь остальным.       «Да, здесь всё иначе, — размышлял парень. — Однако… Нет пиратов, зато есть воры. По себе знаю, одно ненамного лучше другого. Нет добродушного Каннибала, но ведь органы продавались и пользовались спросом здесь. Здесь есть закон, но нет справедливости. Нет капитанов, но есть мэры и такой же спертый грязный воздух».       Он безмолвно подавал руку всем, кому мог. Вместе с мыслями его одолело небывалое воодушевление, какое он почувствовал тогда, когда слушал речь Найтмера наравне с остальными. Он брал, перетаскивал, метался, носил, теснился меж людей, словно ужаленный. Никто не обращал на него внимания, как и он на других. Это была всего лишь работа, их общая цель. Если мальчик видел, что кому-то тяжело — приходил на выручку. Все пираты делали точно также. «Я тоже часть этого муравейника, — мимоходом улыбнулся ребёнок. — Такой же маленький муравьишка». Труд их был тих, незаметен для ещё спящего мира, но он был тем, что связывало всех. Командная работа, о важности которой догадывались только они. Пусть люди продолжают отдыхать в своих теплых постелях, а морские псы продолжат своё дело. Муравьи были сплочены, осторожны, их не волновало, что подумают другие. Они просто делали то, что от них требовалось. — Какой ты усердный, братишка.       Эррор едва не выронил тяжелую коробку. Фреш смотрел на него так понятливо, что даже рассердиться на него толком не получилось. — Уже третий раз тебя вылавливаю в толпе и жду, когда ты, наконец, меня заметишь.       Мулат слегка пожал плечами. Пухлые губы приподнялись в улыбке. Блондин продемонстрировал поразительное для него терпение, если не заговорил раньше. Они опустили ношу на сушу. Чувство удовлетворения разлилось теплотой в груди, стоило обратить внимание на проделанную работу. Мышцы легонько покалывали в приятной истоме. Эррор не без радости вспомнил о небольших тренировках Кросса. Они уже заканчивали, а рассвет только начинал ласкать лучами крыши зданий.       Фреш негромко вел беседу, прикуривая и протягивая другу сигару. Перекинувшись парой фраз, Цветастый поведал о некоторых примечательных местах этого городка. Темнобровый слушал с поразительным интересом, с нескольких историй он даже посмеялся. Складывалось впечатление, будто бы блондин знал здесь всё — улицы, подворотни, местных жителей, рынки, что, где и по какой цене продают. Если выпадет возможность, мулат с удовольствием прогуляется с ним по местным достопримечательностям.       Мирную беседу прервал знакомый визгливый голос. — Чего стоим? — старпом вклинился между ребятами, свешивая руки по их плечам.       Мерзкая дрожь пробрала до костей, на что Киллер нехорошо усмехнулся, но промолчал. Пока что.       Фреш немного замялся, но с опаской ответил: — Да так, делимся впечатлениями об острове. — О, — приторно сложил губы бантиком брюнет. — Здесь столько всего! Местечко необыкновенное! Главное — удобное! Море со всех сторон и всего пара местечек, с которых было бы сложно вывести корабль. Скалы добрые, проходу не мешают. Думаю, поэтому местные гвардейцы смотрят на всё сквозь пальцы. Трудно угнаться за кем-то, — улыбка стала совсем пакостной. — Как и, впрочем, сбежать.       Мулат поёжился. По сути, остров являл собой тот же корабль, разве что границы были более обширны. Старпом практически в открытую говорил, что ему никуда не деться отсюда. Чертята в его словах так и ликовали. Чудилось, будто бы они так и норовят вырваться из уст заносчивой придиркой, упрёком, однако Киллер сдерживал их как мог. Город сразу стал похож на раскрытую пасть, готовую схлопнуться капканом. Обиднее всего было то, что Эррор и не думал о побеге. Его словно пытались задушить со всех сторон. — Собирайтесь живее. Времени осталось совсем немного. Знаете ведь, что мы остаёмся здесь весьма занятной компанией?       «Вот уж спасибо, — мысленно передразнил старшего мулат. — Никогда б сам не догадался!»       Фреш хлопнул себя по лбу и потащил товарища в каюты. Он восторженно лепетал о чем только можно, пока Эррор пытался прийти в себя. — Команда Киллера часто остаётся на острове, славно, что ты теперь с ними! Я тебе столько всего покажу! Конечно, со временем становится тесновато, но всё лучше, чем однообразная рутина на судне.       Эррор хмуро плелся за болтушкой. Восторга соседа он не разделял.       Небольшая кухня погрузилась в полнейший хаос, пока цветастый ураган сметал свои немногочисленные пожитки. Неподалёку Хоррор копался в мешках, недовольно бурча на поднятый шум. — Ну чего ты встал? — обратился к мальчику лекарь, сурово оглядывая. — Особое приглашение нужно? Или мне за тебя вещи собирать? — Ты остаёшься? — проигнорировал вопрос златоглазый, с сомнением поглядывая на развороченные мешки.       Ужас скрестил руки, смотря на шатена, будто тот был дитём малым. — С чего бы? Я вам не нянька, чтоб везде за вами таскаться.       Кок хотел язвить и дальше, но споткнулся о печальный взгляд. — Ну и что ты скис?       Эррор доковылял до закутка, где хранил немногочисленные вещи. — Думаю, кому и что оставить в наследство. Какой прок от этого барахла, если меня всё равно покусают за зад акулы?       Фреш заливисто рассмеялся: — Дурачок, на суше нет акул!       «Ну-ну» — тихо прыснул парень, перебирая шмотьё. «Пальто никому не нужно, завещание даже для оборванца негодное. Можно оставить небольшой запас побрякушек Фрешу. Возможно, он доведёт эти штуки до ума, не всё, но все же хотя бы часть. Хотя нет, вряд ли. Может, Дасту? Да, пожалуй, лучше ему».       Пальцы коснулись небольшого свертка. Неспешно разглаживая края ткани, парнишка протянул его Громиле. Цветастый сразу же засыпал его вопросами. — Это что? Не припомню у тебя такого. Что за секретики? Подарок? От кого? Покажи!       Эррор злобно шикнул, прогоняя несносного приятеля. — Передай Найтмеру. Досадно, я хотел сам закончить, но, так и быть, пусть закончит сам или отдаст какому-нибудь портному.       Кок слегка сжал ткань, будто бы руками мог увидеть, что находится внутри. Здоровяк покачал головой и уложил свёрток на импровизированной кровати мулата. — Так не пойдет. Сам отдашь. Закончишь и отдашь. Некрасиво дарить что-то незавершенное. Бери с собой. Когда вернёмся, то, того и гляди, готово будет.       Эррор отвёл глаза в приступе стыда. Не скажет же он этому Добряку, что попросту испугался неизвестности. Только не после всех подбадривающих разговоров. Моментально краска накрыла с головой. Румянец пополз с лица на шею и уши. Фреш протянул многозначительное «У-у-у», Хоррор тоже растолковал смущение меньшего по-своему. — Если там что-то слишком личное, то я, конечно, не откажу, раз духа не хватает отдать, но только на этот раз. Хотя я бы хотел, чтобы ты всё же довел дело до ума.       Вся кровь в секунду ушла в пятки. — Нет! — парень взвизгнул резко даже для самого себя, активно отбирая вещь из больших рук, но быстро постарался прийти в себя. — Я справлюсь! И это вовсе не подарок, и тем более не личный.       Кок развел руками. — Как скажешь, попугайчик.       Фреш хитро заиграл бровями. — Чего? — раздражался всё больше Эррор, со злобой закидывая в мешок единственные запасные брюки. — Ничего, — пропели ему в ответ, приторно вздыхая. — Ах, братишка, не думал, что всё так!       Желваки заиграли на лице. «Какой же всё-таки приставучий тип, о, Великие, дайте сил! Неужели нельзя просто промолчать? Сам придумал, теперь лыбится! Кому потом разгребать чужие фантазии? Я на такое не подписывался!»       Не успел темноволосый огрызнуться, как его перебил Хоррор. — Вот, держи, — тот самый мешок, который мучил уже десять минут кок перекочевал к Эррору. — Я собрал кое-что. Этого хоть немного, но всё лучше, чем убогие штаны. В люди всё же выходишь.       Орбиты с шоком вцеплялись то в повара, то в ладонь, сжимающую подарок. Этот жест несомненно приятный. Да, пусть за любимую одежду немного обидно, в другой ситуации он бы даже оскорбился, но сейчас… — Подшей, если вдруг что-то не подойдет, — продолжал тем временем старший, но заметил, что на него совсем не обращают внимания. — Эй! Я для кого распинаюсь?! — Я понял, спасибо, — быстро протараторил мальчик, робко кивнув. «Тут всё перешивать надо, если вещи Громилы. Куда мне до его габаритов». — Не рассчитывай, что мне этого хватит. Я не храм, благотворительностью не занимаюсь, — усмехнулся кок, вопреки словам, потрепав парня по кудрям. — Я написал список. На досуге прикупи мне всего, да трав собери, пока сезон. Уговор?       Фреш уже подпихивал его в сторону выхода, причитая, что они опаздывают. Мулат едва успел бросить напоследок: — Договорились!

***

      Они остановились в небольшом трактире, где на первом этаже располагался весьма приметный бар. Команда Киллера походила на свору хитрых облезлых котов, которые сидят в засаде. На удивление, они не так сильно выделялись, как могло показаться сначала.       Несколько человек расположились у столов и успели отобедать и выпить, а некоторые дружелюбно здоровались со старыми знакомыми. Лишь немногие из пиратов удалились в комнаты. Киллер переговаривался с хозяином трактира, сверкая узнаваемой лыбой и вертя в руках увесистый мешочек с серебром. — Что, братка, не сказали ещё номерок? — Эррор отрицательно покачал головой, губы сомкнулись в тонкую полоску. — Не страшно! К ночи определят куда-нибудь, ты же новенький.       С лестницы спустился смутно знакомый мужчина. «Гено, — угадал мулат. — Брат Фреша. Я видел его мельком на судне». Честно говоря, по нему сложно было сказать, сколько ему лет. Бледность и болезненность делали его одновременно и молодым и старым. На лице были небольшие марлевые повязки, одна из которых закрывала глаз, другая — челюсть. Сравнивая Гено и Фреша, нельзя было сказать, что они братья. Черты лица рассмотреть было не возможно, а так из общего у них был только цвет волос. — Сколько раз тебе говорить, сначала вещи разбери, — устало проворчал хриплым голосом старший, подходя ближе. Глаз ярко рубинового глаза уставился в мулата. Клерк неловко кашлянул, протягивая руку для знакомства. — Я Гено. Извини, если мой брат доставляет тебя неудобства. А ты, должно быть, Эллиот? — Эррор, — поправил того парень, стараясь скрыть недовольство от чужой ошибки, но руку, пусть и с задержкой, но пожал, игнорируя легкую дрожь. — Я же тебе говорил, Ген! Грешно такое путать! Почти наказуемо! Эррор теперь под крылышком Киллера, представляешь?       Бледнолицый отвёл взгляд, поёжившись: — Наслышан.       Мулат чувствовал себя сконфуженно. Было видно, что Гено не слишком рад знакомству. «Неужели Цветастый полудурок чего наговорил?». — О, вы уже познакомились, как чудно! — воскликнул Киллер, размахивая рюмкой и подзывая компанию к себе. — Фреш, — строго обратился Гено к брату. — Поднимайся наверх. Разбери уже вещи.       Недовольное нытьё мужчина проигнорировал, так что неугомонному пришлось смириться. — Присаживайтесь, — радушно пригласил старпом, подмигивая бармену. — Рассказывайте.       Эррор неуверенно переглянулся с бледным. Недопонимание отразилось также и в чужих глазах. Брюнет недовольно цокнул. — Чего как не родные? Нам же вместе трудиться. Давайте постараемся поладить. — Не понимаю, — осторожно возразил клерк, нервно теребя край марли. — К чему всё это? За всё время мы с тобой вели диалоги исключительно по делу.       Бледно-голубые глаза недобро сверкнули, хозяин разлил сильно пахнущий спиртом напиток по трём рюмкам. — Не преувеличивай, — обворожительно протянул брюнет, подталкивая переливающиеся коктейли.       Мулат с тревогой глядел на темно-коричневое месиво, чем-то напоминающее то ли ром, то ли коньяк. Пальцы нерешительно переминались на рюмке, заставляя жидкость переливаться из одного края на другой. На ободке красовался легкий налёт. «Не ебу что это. И знать не хочу. Так должно быть или нет? Запах точь-в-точь как в той дыре». Воспоминания о былой унизительной жизни болотными пятнами вспыхивали на подкорке. Начинало понемногу мутить.       Гено не притронулся к рюмке даже из приличия. — Я приуменьшаю. И мне нельзя пить. — Тебе так твой любимый доктор прописал? — с сочувствием протянул брюнет, залпом осушая алкогольную смесь. — Печень, — отрезали ему резко в ответ. Блондин покосился на Эррора, затем мягко отобрал стакан. — Не пей, если не хочешь. Я пойду. — Конечно, конечно! Отдыхай, — помахал на прощание брюнет, возвращая своё внимание к мулату. — Ну разве он не душка? Заботливый такой.       Одним махом алкоголь оказался снова в руках мальчонки. «Русалочья магия действует и на суше? Колдун, не иначе», — с удивлением пронеслась мысль. С тяжелым вздохом пришлось показательно отодвинуть гнусное питьё подальше. От греха подальше. — Зачем ты так? — Как «так»? — Омерзительно. Разве тебе нравится вызывать у людей отвращение?       Киллер изумленно расхохотался, затем опрокинул в себя ещё стопку. — А тебе, — он слегка наклонился, чтобы никто их не услышал. — Нравится вызывать жалость?       Сердце пропустило удар, ладони сжались в кулаки, пелена стала застилать глаза. — Скажи мне, Эл-ли-от, — шепотом продолжил старпом. — Правда ли, что таких симпатичных мальчишек вроде тебя в воровском кругу пускают по кругу, а?