Миссия: спасти короля

POW Мария - Я, действительно, та Мария, что ты знал, – я со всей любовью и нежностью смотрела в родные голубые глаза, которые в свою очередь смотрели на меня с недоверием и сомнением, потому я старалась говорить, как можно убедительнее. Не для того я вернулась, чтобы меня тут же в «дурку» определили. И это в лучшем случае, как правильно заметил Баш. – Только с тех пор прошло много времени. А, если быть точнее, 7 столетий. Моя жизнь, которую я прожила в образе Марии Стюарт, королевы Шотландии, не единственная. Всего у меня было 3 перевоплощения. В 19м веке я прожила жизнь в образе итальянки Паулины из Флоренции. В 21м веке: в образе Берты из немецкого города Мюнхен. И, наконец, я «вернулась» в Эдинбург, столицу Шотландии, и снова стала Марией Стюарт. Только в этот раз я жила в 23м веке. - Это невероятно, – пробормотал Франциск. – Это просто невероятно. - Франциск, как для тебя сейчас реален 16й век, так для меня 23й, – продолжала Мария. – В мое время путешествия во времени, реинкарнация души такая же обыденность, как и прочие привычные вещи. Я понимаю, что тебе сложно в это поверить, но я прибыла из будущего. Собственно, это и есть то, чем я занимаюсь. Меня отправляют в тот или иной отрезок времени, когда я жила. Я «меняюсь» местами с той, кем была в прошлом, чтобы выполнить то или иное задание. На благо моему времени. Так что да, та Мария, с которой ты виделся еще вчера, была моя первая жизнь, но сейчас я другая. Но в то же время я она и есть. Только для меня все это было, Франциск. Я уже все это прожила. То, что для тебя еще случится, для меня уже воспоминания. - И Баш?.. – спросил мой король. - Да, Баш тоже, – кивнула я. – Он тоже, как и я, трижды «возвращался» к жизни после этой эпохи. Первый раз его «забросило» в Испанию 18го века. Потом в Америку 20го, а в третий раз его «вернули» во Францию. Там мы с ним и встретились снова. В мое время можно узнать, сколько раз душа «возвращалась» в бренный мир. Наши ученые изобрели некую сыворотку, которая возвращает воспоминания о прошлых реинкарнациях. Когда я вспомнила, кем была в первой жизни, я вернулась сюда, во Францию в Лувр. Правда, в мое время от этого замка мало, что осталось, но мне было приятно погулять по округе и окунуться в приятные воспоминания. Потом я поехала в Париж, оттуда в Орлеан, и там встретила Баша. Да, это была та еще встреча, – я улыбнулась, вспоминая нашу «вторую» встречу с другом. Франциск тоже как-то криво улыбнулся, внимательно слушая меня и не перебивая. Бедный мой возлюбленный, у него итак неважное здоровье, а тут еще я со своими «открытиями». Наверно, у него уже мозги кипят, пытаясь переварить полученную информацию. – Мы были рады снова друг друга увидеть. Проболтали весь день и всю ночь, вспоминая, как жили в 16м веке и как после. В Эдинбург мы вернулись уже вдвоем. Он устроился ко мне в компанию, и теперь мы с ним работаем вместе. - Компанию? – услышав незнакомое слово, переспросил Франциск. - Ну… - протянула я, не зная, как объяснить. – Это что-то вроде сообщества, где люди объединяются, чтобы вместе работать по той или иной специализации. У нас есть начальник, главный над другими сотрудниками. Что-то вроде маленького королевства, – добавила я, надеясь, что это знакомое слово все объяснит, но любимый только еще больше нахмурился, но больше выпрашивать не стал. – Я потом как-нибудь подробнее объясню. Точнее мы с Башем. Понимаю, сейчас тебе трудно во все это поверить… - О, Мария, это не то слово, – усмехнулся он. – «Трудно» - это слабо сказано. Скорее невозможно, нереально, но ты говоришь так убедительно. Да и с ума сходят поодиночке, а вас двое. Мне просто нужно время, чтобы осмыслить твои слова. - Франциск, прогресс никогда не стоит на месте. Когда-то люди жили в пещерах, без цивилизации. А потом, развиваясь и что-то изобретая, люди менялись и меняли мир вокруг себя. Да, постепенно, но все же мир менялся. Скажи ты сейчас какому-то дикарю, который только изобрел огонь, что потом это не будет вызывать того восторга, как раньше, тебя тоже не поймут. Просто однажды, через много веков наука выйдет на тот уровень, что для человека будет возможно почти все. И путешествия во времени далеко не единственное достижение человека. Если бы видел мое время, ты бы понял. Знаю, что мои слова похожи на ересь, и сейчас я понимаю, о чем меня предупреждал Баш, но я просто прошу поверить мне. Возможно, не сразу, но просто представь, что потом в далеком будущем это все возможно. - Именно представить и сложно, – вздохнул Франциск, но я по глазам увидела, что он более склонен поверить, что я не сошла с ума. По крайней мере, я пыталась говорить очень уверенно, чтобы и он поверил. – И сейчас тебя сюда… отправили? Назад. Зачем? - У меня задание. Миссия. Передать Нострадамусу некое сообщение. Понимаешь, в конце своей жизни он напишет книгу, в которой расскажет про все свои пророчества, которые он когда-либо произносил. И моему начальнику нужно внести некоторые «поправки». Нужно, чтобы Нострадамус описал еще одно пророчество, чтобы в будущем все произошло так, как надо. - И что это? - В это предсказание пока даже мне сложно поверить, – усмехнулась я. – А тебе на сегодня шокирующих новостей хватит. - И почему ты передумала выполнять это… задание? - Знаешь, меня ведь первый раз перенесли в 16й век. До этого я менялась с собой в другие эпохи. Я могу перенестись только в то время, где жила. И до этого все было нормально. Я занимаюсь этой работой почти 4 года, и ни разу у меня не было «промашек». И вот, когда я узнала, куда меня отправляют в этот раз… я честно готовилась к этому, пыталась абстрагироваться, убедить себя, что это прошлое, оно прошло, а мне просто нужно ненадолго «махнуться» с собой местами, выполнить задание и вернуться в будущее. Казалось бы, ничего сложного, десятки раз так было. Но, когда я увидела тебя снова, Франциск, во мне как что-то оборвалось, – я не удержалась и взяла его руку в свои ладони, с улыбкой смотря в его глаза. Франциск сглотнул, слушая мое признание, но в ответ сжал мои пальцы, и это придало мне уверенности, что мы еще сможем вернуть ту любовь, что у нас была. Ведь для того я и вернулась. – Вся моя уверенность куда-то делась. Стоило мне заглянуть в твои глаза, как передо мной пронеслась вся моя жизнь, что я прожила здесь, при дворе. Я будто снова переживала каждый момент. И я поняла, что это прошлое меня не отпустит, потому что я сама не хочу его отпускать. Я была здесь счастлива. С тобой. И я захотела все это вернуть. Только в этот раз я решила исправить все свои ошибки. И решила спасти тебя. Тогда на первом балу, когда я только прибыла ко двору, я будто вернулась в те прекрасные дни, когда мы были счастливы. - Но, Мария, тот бал был… - Да, я знаю, – прервала я его, поднося кисть его руки к своему лицу и нежно целуя пальцы. – Наши умники что-то напутали, и второй раз перенесли меня год спустя. То, что я хотела изменить, уже произошло. И все же не все. Есть еще кое-что, самое важное, что я должна изменить. Я опустила его руку обратно на кровать и достала из недр корсета, куда спрятала склянку, даже поменяв платье, стеклянную баночку со светло голубой жидкостью внутри, что «украла» из медчасти в моем времени. Франциск улыбнулся и выдохнул. - То самое чудодейственное средство? – спросил он, намекая на наше обсуждение с Башем. - Медицина тоже не стоит на месте, – улыбнулась я и, снова взяв его руку, вложила в его ладонь лекарство. – Всего по одному глотку в день, и где-то через пять дней ты будешь здоровее всех, – вдохновенно проговорила я, сжимая его руку. – Франциск, я могу спасти тебя. Никто из ныне живучих лекарей не смог тебя вылечить, но я могу. Я вернулась для этого. Я просто не могу, как до этого, выполнить задание и спокойно жить дальше. Я знаю, что это задание дано мне не просто так. Это словно знамение Бога. Увы, я не могу изменить то, что было. Хотя я надеялась, что второй раз меня вернут опять в начало, и тогда бы я многое изменила, но я рада, что вообще не опоздала. Если бы меня вернули еще чуть позже, то… поэтому я прошу тебя, Франциск. Умоляю, прими это. Я сама откупорила склянку и поднесла горлышко ближе к губам любимого, который с нежной улыбкой смотрел на меня. А это уже показатель, что он готов простить меня. - Мария, я уже смирился со своей судьбой, – ответил он, не спеша принимать лекарство. – И если, как говорил Баш, последствия могут быть непредсказуемыми и, возможно, даже нежелательными, то я не уверен, что это нужно менять. - Нет, не говори так, – мое сердце ухнуло куда-то в пятки, когда я поняла, что любимый просто может не захотеть выздоравливать. Он всегда о других думал больше, чем о самом себе. – Конечно, последствия могут быть разными, но, Франциск, мне все равно. - Мария… - нежно улыбнулся Франциск, прикрывая глаза. - Нет, Франциск, я не могу потерять тебя во второй раз, слышишь? – в отчаянии выпалила я, чувствуя, как ком горечи подступает к горлу, а перед глазами стало мутно от слез. – Я просто не переживу твою смерть снова. Это чуть не убило меня в прошлый раз, но, повторись это снова, я не выдержу. Я тоже умру, слышишь? - Не говори так, – продолжая улыбаться, мой король поднял другую руку и провел ладонью по моему лицу. – Ты сильная. - Нет, Франциск, – я уже не могла сдерживать слезы, которые любимый тут же вытирал кончиками пальцев. – Прошу, умоляю тебя, не оставляй меня снова. Мы столько всего не успели, любовь моя. Ты столько всего не сделал. Ты слишком рано покинул меня. Мне было так трудно. Ты нужен мне, Франциск. Ты – моя первая и единственная любовь. Я поздно это поняла, Франциск. И так мало раз говорила тебе об этом, что заставила сомневаться. У нас было так мало времени. И я верю, что меня вернули именно для этого. Чтобы дать нам это время. Не оставляй меня, Франциск. - Хорошо, – «сдался» любимый, и я облегченно улыбнулась сквозь слезы. – Я не могу смотреть, как ты плачешь. Это разрывает мне сердце. Значит, один глоток? – переспросил он, переводя взгляд на бутылочку. - Да, по одному небольшому глотку один раз в день, – закивала я. Франциск приподнялся и, кривясь от боли, попытался принять сидячее положение. Я тут же подскочила со своего места и помогла ему, подставив под его спину подушки, на которые любимый тут же откинулся, благодарно улыбаясь мне сквозь силу. Потом он поднес бутылочку к губам и сделал небольшой глоток. В ожидании чуда я даже перестала дышать, внимательно смотря за изменениями. Конечно, я не чаяла надежд, что один глоток тут же исцелит моего короля, но именно этот первый глоток стал первым шагом к увеличению продолжительности его жизни. Нашей общей жизни. - Вкус трав, – причмокнув губами, Франциск позволил мне закупорить горлышко бутылочки, когда я снова села рядом, так и не отпуская его руки, будто боясь, что он снова оставит меня. – Мята, вроде. - Там много разных трав и еще какие-то препараты, – ответила я, убирая склянку под слои подушек. Нельзя, чтобы ее видели другие, ведь это лекарство еще не изобретено. – Но это не важно. Важно то, что ты выздоровеешь. И больше не оставишь меня. И я, клянусь, больше не оставлю тебя. Больше никогда и не подумаю, чтобы отвернуться от тебя, как сделала. Я так сожалею обо всем. Если ты сможешь меня простить… Снова. Я клянусь, что больше никогда не сделаю тебе больно своими поступками. - Ты ради меня вернулась из будущего, – улыбнулся любимый, и на этот раз улыбка вышла менее мучительной. – Я уже простил. Я не переставал любить тебя, Мария. И я надеялся, что ты вернешься. И это произошло. Правда, оказывается, для меня прошло меньше времени, чем для тебя. - Да, намного меньше, – рассмеялась я, вытирая дорожки слез со своего лица. – Но, наверно, так и должно было произойти, чтобы я в полной мере осознала те ошибки, что совершила и сильно бы захотела их исправить. Настолько сильно, что я поняла, что нет ничего важнее, чем то, что у нас было. И мне все равно, какие могут быть последствия. Главное, что ты снова будешь со мной. Я больше не отпущу тебя. И никому не отдам. Даже небесам. - Мария, – ласково выдохнул Франциск и, запустив пальцы в мои волосы, потянул мою голову к себе. Я с радостью откликнулась и позволила этому долгожданному для меня поцелую свершиться. И, едва это произошло, как миллион фейерверков взорвались в голове. Я со всей страстью и жаром отдалась поцелую. Господи, как же я скучала по его губам. Желание быстро накрыло нас, мы задыхались от страсти, прерывая поцелуй лишь на мгновение, чтобы глотнуть воздуха, снова сливались в еще более самозабвенном поцелуе. Сейчас я была почти уверена, что эти семь веков, что нас разлучали, просто исчезли. Как, впрочем, вскоре исчезла и наша одежда, и мы полностью растворились друг в друге и в нашей любви. И могу поклясться, что наши сердца снова застучали в унисон друг с другом. И я сделаю все, чтобы они стучали так слаженно еще не один десяток лет.