Миссия: спасти короля

Конечно, бал в честь будущего наследника трона, просто обязан быть самым роскошным и масштабным. Екатерина де Медичи развернулась не на шутку. Недавний бал по случаю воссоединения венценосной четы не шел ни в какое сравнение. С самого утра слуги и придворные занимались подготовкой к празднику. Но Мария наивно надеялась миновать «урагана», сославшись на важные государственные дела. Королева-мать нашла занятия всем обитателям замка, включая и саму будущую мать наследника с ее фрейлинами. «Спаслись» только Франциск и Баш, которым удалось убедить Екатерину, что подготовка к грядущей войне с протестантами Шотландии все же важнее бала. И, хотя сама Медичи в этом сильно сомневалась, но все же предоставила мужчинам заниматься государственными делами, решив, что участие в подготовке праздника еще двоих человек погоды не сделает. Облегченно выдохнув, король со сводным братом заперлись в кабинете и, склонившись над картами, прорабатывали тактику и стратегию. Генералы были утверждены после тщательного отбора. Количество рот так же было обсуждено. Мария де Гиз в ответном письме дочери выражала свою признательность за помощь со стороны Франции и обещала оказать всяческое содействие, чтобы французы под предводительством брата короля беспрепятственно достигли границ Шотландии и приступили к «очищению» ее просторов от неверных. Так же она очень обрадовалась наследнику правящих монархов (было принято решение, что о том, что королева ожидает двойню, не сообщать, так как нельзя было тогда объяснить, откуда такая информация. В то время нельзя было заранее даже пол узнать, что уж говорить о количестве детей), пообещав, что как только на родине будет поспокойнее, непременно прибудет во Францию, чтобы лично выразить свою радость будущим родителям. Подготовка к войне шла не менее тщательно и масштабно, чем подготовка к балу. Нужно было четко обрисовать тактику, выделить необходимые средства на содержание и переброску войск. В общем, работа у короля Франции и его брата была не из легких. Но, считая наоборот, Мария пыталась уговорить Екатерину, что все же готовиться война на ее родине, а, значит, ее присутствие на военном совете обязательно, но Медичи была непреклонна, заявив, что война это мужское дело, а у королевы есть «более важные дела». Все, что оставалось молодой королеве, это жаловаться на его неугомонную мать своему супругу вечерами, когда они встречались в покоях. Но, так как оба ужасно уставали от государственных дел, у влюбленных только и хватало сил, чтобы поделиться друг с другом, как прошел день, а потом они тут же засыпали в крепких объятиях. И вот все необходимые приготовления закончены. Баш, как не убеждал подругу, что его присутствие на празднике вовсе не обязательно, а вот чем быстрее он отбудет с войском, тем быстрее решится вопрос с восстанием, не смог добиться успеха. Мария привела веский довод, что на балу будет присутствовать маркиза Аккербах по ее личному приглашению и, естественно, друг «сдался» на милость правительницы, согласившись ненадолго отсрочить поход на Шотландию. И снова заграничные гости не уставали поражаться размаху, с которым Франция отмечала каждый праздник, подтверждая свое величие и тонкое чувство прекрасного. Екатерина была горда своей работой, принимая искренние поздравления с новым статусом бабушки. Монархи так же светились счастливыми улыбками, принимая поздравления и пожелания здоровья и будущей матери, и наследнику трона. Гости не уставали поднимать бокалы во славу правителей Франции, а приглашенные артисты и музыканты старались изо всех сил, чтобы никто не заскучал на этом празднике жизни. - Знаете, Баш, я даже не успела распаковать свои вещи, прибыв в Австрию, как мне доставили приглашение на новый праздник во французском дворе, – очаровательно улыбаясь, вещала маркиза Аккербах, гуляя под ручку со своим кавалером, который вызвался показать ей окрестности замка. На самом деле герцогу просто захотелось побыть наедине с возлюбленной, а шумный праздник с сотнями гостей совсем не настраивал на романтический лад. – Я была приятно удивлена, что меня лично пригласила Ее Величество, ведь мне показалось, мы толком и не успели пообщаться. Но я никогда не забуду, как она выручила меня после того, что вы испортили мой наряд. - Ханна, я готов вечность молить у вас прощение, – с нежностью поглаживал шатен ладошку девушки, что покоилась на его локте. – Но, согласитесь, если бы не эта неприятность, не произошла бы наша встреча, которой я несказанно рад. - Да, вы правы, – благосклонно согласилась маркиза, кокетливо смотря в его глаза. – Возможно, и не произошла бы. Впрочем, не обольщайтесь, герцог. То, что мне приятно ваше общество, не должно давать вам надежду. Просто так совпало, что я вообще мало знакома с гостями, что сейчас находятся на празднике. Пожалуй, только с Ее Величеством и знакома, но я не хотела бы нагружать ее своим вниманием. - А мне вообще не нравятся подобные мероприятия, – не смог скрыть горестного вздоха Баш, который действительно понадеялся, что его чувства могут найти отклик. – Слишком шумно и многолюдно. Мне по нраву более спокойные занятия. После праздника я отбываю в Шотландию на войну с бунтовщиками, что хотят свергнуть королеву Марию с ее законного трона. - Вы считаете это более спокойным занятием? – искренне удивилась блондинка, недоуменно взмахнув своими ресницами. – Право, вы странный человек. - Конечно, это опасно, но это мой долг. - Долг? – еще больше удивилась маркиза. – Вы подданный французской короны. Разве вам так важно, что твориться в Шотландии? - Шотландия союзник Франции, – возразил герцог. – А после подписания мирного договора у нас тройственный союз с Англией. Так что долг Франции прийти на помощь одной из стран-союзников. - Я не сильна в политике, – призналась девушка, не желая развивать тему, в которой мало смыслила. – Мне по нраву развлечения. Турниры, состязания, светские мероприятия и прочее. Мне кажется, это более зрелищно и захватывающе. А политика скучна, оставим ее правителям. - Наверно, вы правы, маркиза, – не стал спорить Баш, хотя лично ему не казалось скучным решать государственные дела с братом и его супругой. Но он не хотел разубеждать в том девушку. В конце концов, это ее мнение. - Что-то стало прохладно, – поежилась блондинка и перевела взгляд на замок. – Вернемся на праздник. - Конечно, – согласился со вздохом герцог, и пара вернулась в тронный зал, где гости продолжали шествовать молодых родителей. – Вы идите, маркиза, я подойду скоро. – Остановившись у входа в зал, Баш поцеловал ручку спутницы и, когда та, поведя плечами, зашла внутрь, шатен развернулся и направился в противоположную сторону. Остановившись в отдалении у стены, он с тоской посмотрел на окрестности замка. - Почему ты со своей избранницей не гуляешь на празднике? – спросил Франциск, подходя к брату и, встав рядом, оперся спиной о стену. В его руке был бокал с вином, а в голубых глазах блестел хмельной огонек озорства. Баш молча забрал у него бокал и одним глотком осушил его. – О, как, – восхитился блондин и, как по-волшебству, в его другой руке «нарисовался» новый полный бокал. – Как знал. – Прокомментировал он удивленный взгляд карих глаз брата и отпил из бокала. – Так почему? – повторил король свой вопрос. - А вам не нужно к гостям, Ваше Величество? – усмехнулся шатен, смотря на брата через плечо. - Мне кажется, я здесь нужнее. Знаешь, это вообще важное качество для короля: знать, где ему нужно быть в нужное время. - В философию ударился? Или психологом решил заделаться? - Второе не понял, но первое вернее, – ответил Франциск. – Ну, так как, расскажешь, в чем дело? Баш тяжело вздохнул, не спеша с ответом. Монарх его не торопил, изредка отпивая из своего бокала. - Как считаешь, - собравшись с мыслями, продолжил шатен – для каждого человека есть только одна истинная любовь или все это бред? - Тебя точно на философию потянуло, – рассмеялся король, но под строгим взглядом брата, стал вновь серьезным. – Однажды кто-то сказал, может даже кто-то из философов, что у человека может быть много любовников или любовниц, но любимый человек только один. Да, наверно, я с ним соглашусь. Ты ведь и сам знаешь. Когда Мария думала, что, будучи со мной, погубит меня, отец под ее давлением лишил меня трона в твою пользу, чтобы она могла выйти за тебя. Я тогда пытался ее забыть и разлюбить. Забывался в объятиях прелестниц, но, стоило мне вернуться во дворец и увидеть ее, как я понял, что все мои попытки были напрасны. Когда Оливия вернулась, мы поссорились, потом разлад из-за нападения на нее в мое отсутствие. Даже когда она убегала к Конде, я продолжал любить ее, прощал, покрывая их встречи. Даже когда она заявила, что каждый из нас живет своей жизнью, и наш брак просто формальность, я продолжал надеяться, что еще не поздно все вернуть. Только когда мама сказала, что Мария задумала бежать с Конде, я понял, что надежды больше нет. Это стало для меня настоящим ударом, и болезнь окончательно подкосила меня. Но я ни на мгновение не переставал ее любить. Так что я, скорее склонен согласиться с этим неизвестным философом, – закончил он свою проникновенную речь и, осушив свой бокал, поставил его на уступ в проеме стены. - Тогда, может, у меня нет шансов второй раз по-настоящему влюбиться и быть счастливым? – вздохнул Баш, снова устремляя свой взор далеко за пределы двора. – Я свой уже использовал. - Но сейчас это другая жизнь, брат, – попытался воодушевить его Франциск, кладя руку на его плечо, и ободряюще сжал пальцы. – И ты, как никто заслуживаешь счастья. Почему ты сдаешься? Неужели маркиза отказала в твоих чувствах? - Я даже не успел признаться, – усмехнулся шатен. – Сразу получил отворот-поворот. Мол, чтобы я не обольщался, что она общается со мной, просто она здесь мало кого знает, и вообще всему виной моя неуклюжесть, а так она бы в мою сторону и не посмотрела бы. - И это повод опускать руки? – удивленно поднял брови король. – Ты же рассказывал, как добился одной жгучей испанки. Неужели австрийка устоит против твоего обаяния? Ты должен ей признаться. - А если откажет? - А если нет? – парировал блондин. – Всегда лучше жалеть о том, что сделал, чем о том, что не сделал. Даже если и откажет, то ты будешь знать ответ, и будешь продолжать добиваться ее расположения. Загляни себе в сердце, брат, если это она та самая, то ты должен сделать все, чтобы попытаться ее завоевать. Ну, если уж категорически нет, то, конечно, не заставишь, но ты должен хотя бы попытаться, а не отказываться заранее, боясь, что ничего не получится. - Наверно, ты и прав, – вздохнул Баш, все еще сомневаясь. - Короли всегда правы, ты разве не знал? – хитро усмехнулся Франциск. – Да и не поверю я, что мой брат, готовый сразиться в бою с неверными, легко пасует перед девушкой. - Я бы предпочел сражение на поле брани, чем на любовном фронте. Страданий меньше. К тому же я скоро уезжаю. Да и вообще, может, и не свидимся больше… - Вот именно, ты ничего не теряешь. Но если ты не откроешься сейчас, ты будешь потом мучиться, задавать себе вопрос: а вдруг получилось бы? Откройся ей, дай время на раздумье, а сам отправляйся в поход. А потом вернешься с победой и получишь ответ. Но, знаешь, девушки они героев любят. Уверен, что твоя маркиза не устоит. - Но если что – это ты виноват, Франциск, – резко повернулся к брату герцог. - Не забудь потом об этом, когда завоюешь-таки свою девушку, – подмигнул ему король. Баш весело рассмеялся и крепко обнял брата, благодаря его за надежду. Действительно, после слов Франциска, уверенности у него прибавилось. Так, не разнимая объятий, братья вернулись на вечеринку, и Баш, подбадриваемый похлопыванием по своему плечу от венценосного брата, направился к избраннице, чтобы объясниться ей. - Все нормально? – спросила у Франциска Мария, подходя к нему и, взяв его ладонь двумя руками, нежно прижалась к его плечу. - Надеюсь, что так, – ответил король, ласково целуя супругу в макушку. – Не откажет ли мне королева в танце? - Как я могу отказать королю? – обворожительно улыбнулась королева и позволила увести себя в центр зала.