Рассказы старой мебели.

Игривый флирт заводит Гана в очередной раз не туда. Грань с легкостью ускользает, уступает место похоти и животному желанию. Сохраняя последние крупицы разума, пара парней, якобы дурачась, отступает в лабиринт коридоров. Слышится смех, стоны, крики, но глуше и меньше. Наконец, найдя не запертую дверь в комнату с декорациями вваливаются разгоряченные тела. -Что ты делаешь? Ой, — отступая в кольце рук, держащих за талию, спрашивает Ган. Взгляд полон желания, а смешинки так и танцуют в зрачках. Марк не отвечает. Ногой закрывает дверь. Направляет движение тел в закуток. Ган отступает, не ведая, прямо в расставленную для него ловушку. Взгляд из-под челки Марка обещает море удовольствия и манит старшего. Но высокий парень не поддается и прикусывает нижнюю губу на доли секунд. Марк смотрит, облизывается и толкает Пи в кресло. Ган не специально, правда, плюхнувшись в кресло, принимает позу Мун Га Ён* и запрокидывает голову вверх. Не доходя двух шагов, Марк останавливается, взглядом изучает вид из-под челки. Стоит, руки в карманах, на губах не улыбка, а натуральный оскал волка перед обедом. -Нравится? — с озорством во взгляде звучит вопрос. -Очень, — шепотом ответ. Вены на руках Марка проступают чётче, поединок взглядов как предварительная ласка, заставляет хотеть большего. Взгляд старшего отвлекает язык, облизывающий бесстыдно медленно губы младшего. Выгибается в спине, подаваясь вперед, хотя впиться в них зубами. Вальяжной походкой юноша преодолевает оставшееся расстояние. Медленно наклоняется, ведет взглядом от губ к глазам. Между ними сантиметры. Руки резко оказываются на подлокотниках кресла. Скосив взор видит божественную ладонь. Напряжение желания уже можно резать ножом. Нарочно медленно и неторопливо откидывается на спину, начинает разводить ноги. Язык Марка мелькает в уголке губ. Левая рука стремительно хватает голую коленку и неспешно скользит вверх по бедру. Ощущение томления внизу живота Наронга усиливается. Шумно выдыхает, но взгляд от губ манящих старается не отводить. Зрелище языка, мелькающего хаотично, неторопливо заводит сильней. Рука достигает полукружья, сжимает и медленно отправляется в обратный путь. — Мф, — разочарованный стон доходит сквозь вату тумана, но не опознается как свой. Марк доволен реакцией. Стремительно раздвигает как можно шире ноги, вжимает в мебель пластичного Пи, заставляя прогибаться в пояснице, трется возбуждением о явное желание. Запрокинутая голова, руки, держащие ноги под коленями, выпуклость, что выставлена напоказ взору Марка. Развратное зрелище — прекрасное лакомство. -Скажи, — хрипло в сантиметре от губ выдыхает Нонг. -Трахни меня, — постанывая выдыхает изнывающий. Фраза — спусковой курок к началу действий. В темпе умелые руки избавляют от одежды, не позволяют избавить от своей. Кожа кресла противно — вульгарно скрипит. Поцелуи жесткие с укусами до крови. Одурманенный, обнаженный и разложенный «обед»-Ган стонет когда исчезают поглаживания. Марк приспускает брюки с бельем, надевает презерватив и внезапно без предупреждения и подготовки входит в манящее нутро. Крик, полный неожиданного наслаждения от так нужной боли. Да! Это именно то, что нужно сейчас. Никакой нежности, животные инстинкты овладевают обоими. Они уже почти у пика, им не нужно сдерживаться. Поцелуи — укусы в шею. Плевать на последствия. Существует только здесь и сейчас. Злобный голод обладания. Выход, переворот тела внизу, что уже почти в состоянии в желе. И снова мощный вход на всю длину. ААААА! — Крик наслаждения. Движения хаотичны и решительны. Марк придерживает бедра Гана, иногда шлепая открытой ладонью по ягодицам. Каждый шлепок — красный след на белой коже, выгиб спины до хруста позвонков. Кульминация близко и Сиват, ложась грудью на спину нижнего, кусает затылок со всей силы, грубо вжимая тело в себя, замирает внутри и кончает. Рот Наронга заходится в немом неистовом крике, следуя ведомым в бездну наслаждения.

Дышат

загнанно, словно, пробежали марафон. Молодой человек сверху, словно в извинение ведет носом по краю раковины уха, выдыхает и оставляет нежный поцелуй. Руки оглаживают бока, нежно скользят по попе. Младший отстраняется. Слышится приглушенное «ммм», с недовольным оттенком. Парень переворачивается и пытается собрать себя в единое целое, что плохо получается. Ноги дрожат, руки трясутся, из последних сил садится, морщась, чувствуя боль. Перед глазами плавают цветные круги. Слов нет. Из тайника Марк достает салфетки и приводит обоих в порядок, стирая следы преступления. Одевается, стараясь не шуршать одеждой. Затем, смотря в глаза сидящего, подтаскивает за лодыжки к краю кресла и мазью обрабатывает припухший вход. Гана снова ведет, просыпается утихшее. Усмешка губ напротив. Тихое: « Вечером». И уходит, предварительно спрятав обратно вещи в тайник. Не оборачивается. Знает. Если обернется- сорвется. А пока идет выгадывать время- стройный Пи должен прийти в себя и одеться.