Отклики души из прошлого.

Парень уже не замечал, как быстро летит время. Прошла половина его тура, но он так и не смог расслабится. Все время нервы были натянуты сильнее прежнего, настроение не сменялось, раздраженность стала его поглощать. В чём такие перемены, никто не знал, ведь Глеба всегда радовали концерты, отдача от слушателей и фанатов. Но не в этот раз. *** - Да хватит уже, твою мать, Глеб! Что с тобой происходит эти грёбанные три месяца? – весело наблюдать, как он кричит. – Ты меня не слышишь? Чё случилось с тобой? - Ничего, - он просто пожал плечами, решая закончить этот диалог. - Нет. С тобой точно что-то случилось. Сколько мы не виделись? – в голове блондина всплыла последняя встреча, которая закончилась не самым лучшим образом. – Больше полугода? - Артём, чего хочешь от меня? Я сейчас стою здесь, не уехал, даю концерты, бухаю. Что ещё надо? Я не из тех, кто будит ржать просто так, понимаешь или нет?! Мне на хуй это всё не сдалось! Сейчас я просто хочу пойти и лечь поспать, но ты донимаешь мой мозг своими ёбанными вопросами. - Да я… я просто… - Тём, ты просто заебал меня сегодня, - уже возле двери, он вдруг обернулся, быстрым шагом подходя ко столу и забирая начатую бутылку виски. – Это мне нужно. А ты, просто будь проще, хоть не много, а то душишь. Наконец выходит из номера, медленно шагая по коридору и отпивая янтарную жидкость, его глаза замечают фигуру, с очень интересными формами, и чертовски тёмными волосами. Брови хмурятся, тело напрягается, а изумруды с неподдельным интересом наблюдают, как девушка пытается попасть ключом в замочную скважину. Оскал искривляет губы, а мозг уже даёт команды, ну а парень идёт в их исполнения. - Девушка, вам может помочь? А то, я думаю, вы долго будите с этим бороться, - в атаку идёт обворожительная улыбка, и девушка невольно начинает протягивать Глебу руку. – Такая милая, красивая девушка и что-то делает в отеле. Думаю, да нет, я уверен, что вы одна. - Да, я тут по работе. Вышло так, что одна приехала. - О, так я угадал, - сама того не замечая, молодая особа шла совсем в другой номер, с совсем не знакомым, но просто «с самым замечательным парнем на земле». – Ну, вы были бы не против составить мне компанию? Увы, я тоже очень одинок, и мне быть в пустом номере, без великолепной собеседницы очень плохо. - Да, хорошо. Я вроде бы и не спешила никуда, поэтому с удовольствием составлю вам компанию. - Не хочешь перейти на «Ты»? Я Глеб, - озорная улыбка расплылась на его губах одновременно с протянутой рукой. - Вика, мне очень приятно познакомится, - легкомысленно ответив улыбкой и протянутой рукой, она вошла в номер первой, почему-то мгновенно чувствуя тягучее чувство в низу живота. – Что-то душно тут у тебя. - Правда? Нужно окно открыть значит. Ты располагайся, - поставив бутылку на стол, Глеб направился в сторону окна, но остановился из-за прикосновения слишком горячей кожи, к его торсу. – Ты чего? - Ты такой красивый. А твой запах… Я не знаю как это выходит, но я так хочу тебя, - девушка резко приблизила лицо к губам парня, но поцеловать не успела, столкнувшись спиной с кроватью. - Не так быстро, малышка, - глаза опасно сверкнули, а кисти сжались на тонких запястьях. Платье слишком быстро слетело с тела, открывая глазам чёрные кружева. – Воу, детка, мне кажется ты для кого-то готовилась, если конечно ты не из тех, кто… - Это для тебя. - Ммм… - футболка, ремень, джинсы, лифчик, боксеры… всё летит на пол. Пальцы уже впиваются в бёдра, заставляя издать Вику первый стон, слишком приторный для его ушей. Ногти не успеваю задеть татуированную кожу, снова оказавшиеся в цепкий руках запястья не много ныли, но звуки полного удовольствия так и заполняли комнату. Глеб рычал. Это всё не то. Сколько бы он не имел других девушек, сколько бы они не клялись в вечной любви, только оказываясь в его власти, он понимал, что не это ему нужно. Сейчас была слишком горячая кожа, слишком широкие бёдра, слишком не настоящая грудь, слишком тонкие губы, слишком противный голос, слишком не его, слишком не похожа. Это просто не Маша, вот и всё объяснение. *** Четыре часа утра, а у парня уже собран чемодан, сдан ключ от номера, хоть там и лежит девушка, которая проснётся лишь ближе к вечеру. Но об этом все предупреждены, а администратор была крайне расстроена, почему-то думая, что у Глеба кто-то есть. Прохладный осенний ветер приятно освежал лицо и мысли, которые лихорадочно бегали в черепной коробке. Почему именно она? Такой тупой вопрос, который оказался единственным правильным из всех, которые приходили ему на ум. Конечно логично было бы спросить, какого хера она въелась ему в мозги? Какого она так ведёт себя с ним? Почему так бесит? Почему он хочет быть всегда рядом с ней? Единственная проблема, которую решит не по силу даже всемогущему Глебу Геннадьевичу, состоит в том, что увы никто не сможет на эти вопросы ответить, ведь ни у кого нет точных выводов. Сейчас, сидя на скамейке с прикрытыми глазами, ему хотелось снова почувствовать то самое лёгкое чувство, как рано утром, ровно три месяца назад. Голубин прекрасно знает, что его не будет ожидать в Москве тёплый приём, распростёртые объятия, да даже улыбки глупо ждать. Чем Маша может его одарить, так это самым холодным и пустым взглядом, если даже вообще посмотрит в его сторону. Как ни странно, даже вот такие мысли вызывали у него улыбку. Устало потерев глаза, он наконец-то включил свой телефон начиная хмурится. Пропущенный, пропущенный, пропущенный… и так ещё раз тридцать, если не больше, и всё от его девочки. Да даже в инсте отписалась. Уже сжимает зубы до боли, откидываясь на спинку, да так, что разряд боли проходит от шеи до самих ног. Знал ведь. Знал и всё равно не брал трубку, умудряясь и так испортить всё, без права хоть на малейший шанс. - Идиот! Хотел держаться подальше?! У тебя это получилось! – всё же бьёт кулаком о лакированное дерево, рыча и смотря уже на потухший дисплей. Не долго думая, снимает телефон с блокировки, быстро находит её в своих подписках, замечая новую историю. – Ебаать сколько парней. Моя маленькая времени зря не теряет… Ну, хорошо. Хорошо. *** Слушая очередную историю, девушка невольно широко улыбалась, вспоминая всё, до мельчайших деталей. О былой амнезии и духу не было, но вот о людях, которые наполняли её прошлую жизнь, нельзя было сказать того же. Егор всё пытался запугать, а Олег, подсылал своих людей, из-за чего Маше пришлось не на долго переехать к своей семье. - Здорова! Боже, как же я задолбался! – приподняв бровь, она повернула голову на причину всеобщего затишья, но увы так и не поняла кто это. – О, а это что за малышка? – не много выпученные глаза смотрели с интересом, а голова наклонилась на бок. - Тём, как ты мог устать, лёжа в самолёте? - Эм, а никто не хочет мне объяснить, что вот это, - указав ладонью на всего парня, она снова развернулась к своим давним знакомым. – Делает в моей квартире? - Мааш, ну чего ты? – рыжик снова надул нижнюю губу, смотря своим детским взглядом, зная, что против неё, это работает как нефиг делать. - Что Маш? Это квартира не для того, чтобы сюда подобные особи приходили. Я не говорила разве? Просто махнув рукой, она встала и ушла, пока на кухню. Квартира и вправду не для чужих глаз. Да и снимает её Маша дня два от силы. Простенький интерьер кухни внушал ей спокойствие. Белый столик возле стены, не плохой кухонный гарнитур, вентилятор, разная посуда, огромное окно и белые шторы. Всё это не давило, как тёмное дерево в доме её отца, хотя она трепетала, когда прикасалась к этой мебели. Было много воспоминаний. Выйдя на свежий воздух и садясь на мягкий коврик, тёмноволосая прикурила, закрывая глаза. Сейчас голова пуста. Нет ничего лишнего. Каждый день отличает от предыдущего, и это малость, но радует. Скоро институт, может найдёт хоть какую-нибудь работу, и всё пойдёт своим чередом. Будут разочарования и веселье. Больше нет места прошлому. Больше нет места боли, да такой сильной, что терпеть её не возможно. Ей скоро будит девятнадцать. Жизнь должна поменяться. Может и будет у неё настоящая своя собственная семья. Двое детей, да может и трое, не важно. Будит любящий муж, дом, собака. Глубокий вдох, и всё рассыпается, аккуратно падая в низ, словно горстка пепла. Маша знает, что этого никогда не будит, но как обычная девушка, немного слепо надеялась, зная реальный исход разбитой надежды. - Я присяду? – рука так и застыла над пепельницей, а глаза бегали по его лицу, словно он призрак, которого она не ожидала увидеть даже в самом страшном сне. - А ты какого хрена здесь? – всё же потушив бычок, она принялась за вторую сигарету, не отрывая глаз от нежданной персоны. - Ну, как. Тур закончился. Ребята чего-то суетились и сказали, что сюда нужно приехать не на долго. Вот я и здесь. А ты чего это, не рада меня видеть? - Тебя не было вроде как три месяца. Теперь умножь это всё на тысячу… вот столько я бы тебя с удовольствием ещё не видела. - Ну, малышка, ты же тоже время зря не теряла, - снова поднимая бровь, она смотрела на него, теперь как на придурка, сбежавшего с самой охраняемой психушки. – Не, ну а что… уехал деньги зарабатывать, а она тут в компании парней. - Ты чего несёшь? – тушит очередную сигарету, видя, как Глеб резко запирает дверь балкона, нависая сверху, прижимая руки к белому коврику. – Ты вообще мозги пропил? Отпусти! - Начнём с того, что пью я не много, и тебе это известно, - холодным носом он потёрся о нежную щёку, прикрывая глаза. – А отпускать я тебя не собираюсь. Так что лежи смирно, пожалуйста. - Глеб, хватит. Ты скажи, что хотел и отпусти меня, - хоть Егор и был пережит, но паника бывает накатывала, и сейчас именно тот случай. – Глеб, пожалуйста. - Что? – нервно закатив глаза, он прильнул к пухлым губам, ловя себя на мысли, что он без неё не сможет больше нормально жить, но резко её отгоняя. А Маша по началу хотела хорошенько долбануть ему между ног, за такой поворот событий, чувствуя, как он убирает руки с запястий, упираясь только на одну руку, чтобы не раздавить девушку, а другой нежно проводит по щеке. Чуть сильнее зажмуривает глаза, когда он чувствует, как длинные пальчики аккуратно сжимают его волос на затылке, притягивая всё сильнее к себе. Поцелуи переходят на шею, спускаясь к плечам и поднимаясь обратно. - Глеб, - нехотя отрываясь, он всё же смотрит ей в глаза, облизывая губы. – Как же я тебя ненавижу, - пальцами девушка плавно поглаживает шею, зарываясь в пшеничный волос, а парень подобно коту, всё ближе придвигается к руке, не желая, чтобы останавливали ласку. - Я знаю, птичка, я знаю, - и снова поцелуй. Такой сладкий, заставляющий покрываться мурашками с ног до головы. Оба хотели большего, но и оба понимали что рано и слишком быстро, хотя подобные мысли были слишком смешны. *** - Ты не должен сейчас лежать у себя в кровати и спать? - А ты не должна сейчас укрываться? Лежит она, холодная, как ледышка хренова. - Вообще-то я всегда холодная. - Вообще-то я знаю. Не умничай давай, - Маша больше не могла сдерживаться, и засмеялась, да так громко и задорно, что даже улыбка тронула губы Глеба. – Ты чего ржёшь? - Ты как бабка… боже. Мда Глебушка, что-то ты размяк! – и новый порыв смеха накрыл её уже с головой и походил на истерику, но кому, как ни ей, было наплевать на мнение других. – Да и вообще. Уже вечер. На улице холодно, а мы на балконе. Проваливай, - встав и чуть по сильнее замотав шею в плед, она хотела выйти, но была прижата к стене, возле спасительного выхода. – Какого чёрта Глеб? Ты не наигрался? - Не наигрался? Для тебя это игра? - Для меня? Я даже понять не могу, что это для меня. А вот для тебя, всё возможно. - М, я играю значит. Хорошо, - глаза его не здорово блеснули, и Маша поняла, что он зол, очень сильно зол. – Я люблю игры, как тебе такое? – резко выдернув плед из рук и стянув его с хрупких плеч, он кинул его в противоположную сторону. Подхватил девушку под бёдра, снова вписывая её спиной в стену. – Нравится игра? А так? – одной рукой он продолжал поддерживать Машу, а другой вцепился в тонкую шею, совсем не много сжимая. – Я вижу кайф в твоих глазах! А в моих его видно? Видно как я кайфую от такой игры? – лямки майки были спущены до придела, открывая белый лиф и маленькую россыпь родинок под грудью. – Неет, Мария, я не наигрался, - дальше девушка была уже без майки. На глаза наворачивались слёзы, и пусть девушка уже стояла на полу, она не могла совладать со своим телом. – Ммм, мне нравится, но думаю без этого будит лучше, - и тут горячие ладони касаются живота поднимаясь вверх, почти до касаясь до груди, но это была последняя капля, и Маша со всего маху, даёт Глебу пощечину, убегая к пледу, и кутаясь в него, как в спасательный круг. – Маш… птичка, - потирая щёку его изумруды бегали по девушке, замечая слёзы. Гнев опять застилает его пеленой. Сейчас он злится на себя, что не засунул свой характер куду подальше, поведя себя как, ублюдок. – Маленькая моя. Я… не плач пожалуйста. Только не плач, прошу. - Открой дверь, - рука безжалостно дёргала ручку, понимая что это бессмысленно. – Прошу, открой. Открой её, пожалуйста, - Глеб видел стекающие по щекам слёзы. Видел в глазах застывший страх. Сам же спас её от подобного. И сам чуть не сотворил тоже самое. – Глееб, пожалуйста, - но Маша уже была прижата к груди крепкими руками. Всхлипы так и не стихали. Парень судорожно гладил её по голове, целуя куда попадёт. В первые он так испугался… испугался что потеряет её. Что сделал ей очень больно. Что никогда больше не сможет увидеть её улыбку. - Прости. Прости меня… прошу… хочешь, убей меня. Всё что хочешь сделай со мной. Я идиот! Придурок, не умеющий справляться со своим гневом. Да я просто урод. Похуже всех буду. Прости, - снова садясь на пол, он утянул девушку за собой, усаживая ту на своих ногах. Опять целует в лоб, борясь с желанием хорошенько ударится об стену, желательно не один раз, и не пять. Но резко замолкает, видя как руки, в которых крепко был сжат плед, заходят ему за шею, а холодный нос утыкается куда-то в район скулы. Глеб хотел её согреть, любым способом. Кладёт аккуратно ладони на жутко холодную спину, прижимая обессиленное тело к себе. Оба молчали. Один винил себя, да и потом тоже будит винить. Не сможет сам себя простить. Птичка столько терпела. Сколько пронесла на своих плечах, а тут он. Хренов спаситель. Каждый день в туре он то и дело, что представлял, как увидит её, и больше не отпустит. Конечно про отдаленность можно было не вспоминать. Без этой бестии он не сможет. Больше не сможет. Да и никто ему не нужен. Ни сотня тысяч девушек, которые готовы умереть за него. Ни сотни миллионов долларов. Если нет Маши рядом, нет её ладони на плече и милой улыбочки с демонятами в глазах, то это уже не то, что ему нужно. Эта не та жизнь. А Маша просто пыталась понять то, что она чувствует. Вроде как не первый раз парень так ведёт себя, по отношению к ней. Да и она прекрасно знала, что боли он не причинит, пусть и наркотики одурманят его разум, он не сможет навредить. Пошлые шутки, недвусмысленные намёки, да и слишком грубое отношение уже не пугало, но сегодня она не смогла к этому отнестись так же легко. Объяснение посетило её голову, но эти мысли не могли уложится. Её отношение к парню стало кардинально меняться, и то, что чувства росли и не в дружескую сторону ломало стену, которою Маша трепетно строила. Глеб нравился ей, и подобное поведение, пагубно влияло на психику, проводя параллель между блондином и Егором. - Глеб, давай мы прекратим это всё пожалуйста? Пока не стало только хуже… найди другую, я прошу тебя, - из-за слёз и бликов фонарей за окном, глаза её стали светло синими, такими чистыми и по истине невинными. - Было бы всё так просто… Малышка, просто, я не смогу сделать это. Как бы я не старался. Как бы не хотел, - печаль в его глазах совсем не радовала девушку, а лёгки и очень нежные прикосновения к щеке, вынуждали сердце сжиматься, отдавая глухой болью, в районе груди. – Как бы ты меня не упрашивала… Когда-то у моего друга была девушка, он ей так сильно дорожил, будто это чёртов алмаз, который стоит не мыслимые деньги. Он не знал, что чувствует к ней. Вот вообще не понимал, сколько не ломал голову. А я просто не лез, ведь быть потом виноватым мне не хотелось. И вот в один момент, он пришёл ко мне. Рвал и метал. Выпил пол бара, и только потом сказал, что он должен отпустить девушку. И знаешь, что он сделал? – сейчас тёмноволосая походила больше на меленького и наивного ребёнка, глупо хлопающего ресницами, но настолько красивого и родного, что сдержать улыбку было даже не по силу самому Сименсу. – Он отпустил, а после жалел. Друг мой, так и не смог найти такую же, а затем и потерял меня, обвинив во всех бедах, приписав даже то, что не отговорил его от той самой трусливой ошибки, - пухлые губы сжались в тонкую полоску, а бровь скептично выгнулась. Лишь глаза, её неповторимые глаза оставались неизменными. – Я это к чему. Ты мне говоришь, найти другую, а как мне это сделать? Если есть на этой грёбанной планете ещё одна вредная, до чёртиков красивая, умная, непреклонная, при этом с детским озорством и самым неординарными и привлекательными глазами, то хорошо, я согласен. Но я уверен, что никогда и нигде я больше не найду ещё одну тебя. Сейчас оба замолкли. Можно ли было это считать признанием в любви они не знали, да и пока не думали об этом. Оба грустно смотрели, но нехотя принимали неизбежное. Просто расстаться, даже при самом сильном желании, у них бы не вышло. Парня тянуло к ней, как магнитом, и тоже самое было с её стороны. И пусть сейчас они терялись в глазах друг друга, ища в глубине душ успокоение, которое так было необходимо, сомнение всё же посещало их, сбивая с ног. - Я покурю сегодня нормально? – вопль по другую сторону балкона, заставил обоих тяжело вздохнуть, но Маша всё-таки нехотя поднялась с парня, подавая тому руку, не переставая смотреть в глаза. – Вы как подростки хреновы! Не покурить с вами, не подышать нормально! – Артём не переставал бурчать себе под нос, даже когда уселся на мягкий коврик, спасительно затягиваясь сигаретой. – Вы либо трахаетесь в квартире, либо вообще не трахаетесь. - Тём, закрой рот свой. Когда ты его не раскрываешь, я чувствую, как моя жизнь начинает улучшаться, - Глеб опёрся плечом о стену, смотря на тёмную макушку сверху в низ, всё ещё чувствуя запах Маши, который витал во круг него. - Ты не согласен со мной? Эту красотку я бы… - Сейчас кому-то придётся вызывать скорую, а ещё лучше, сразу место на кладбище заказывать. Не забывай, что мы на балконе пятого этажа, - устало потерев глаза, он смотрит в квартиру, следя за плавными движениями девушки. Аккуратно она достаёт две кружки, включает чайник, потом засовывает руки в карманы кофты, которую так и не отдала Глебу и прикрывает веки, томно выдыхая. Не послушные прядка спадает ей на лицо, и парень отмечает про себя, что с удовольствием бы заправил её обратно за маленько ушко, поцеловав при этом в макушку. - Она меняет тебя. - И что? – сам того не понимая, он улыбается, когда замечает, как маленький нос утыкается в ворот кофты, а грудь медленно поднимается. Красивые глаза ещё сильнее прикрываются, чувствуя полюбившийся ей запах, который даже после нескольких стирок, не смог выветрится. - Как бы потом, ты не разочаровался в этих переменах, - ни на секунду блондин не отводит взгляда с девушки, почему-то с некой таскою осматривая её профиль. - Знаешь, в одном я уверен точно. Хоть я и не люблю перемены, но рядом с ней я чувствуя себя счастливым. Я не потеряю то, что мне дорого, как это сделал ты, - колкие зелёные глаза смотрят с укором в его, тёмно карие. А слова бьют словно пощёчина, оставляя след не только на лице, но и на душе. – Я не смогу её отпустить. Не потому что я влюблён по уши, а просто потому что это моё. Маша стала слишком родной. И пусть я вёл себя как мудак. Как последняя тварь. Я готов сделать всё, чтобы она всегда улыбалась. Защищать её, делать незначительную хрень, от которой она будит счастлива. Сделать всё для неё. Я смогу, а ты не смог и дал заднюю, потом виня других. - Глеб… она похожа на… - на мгновение он испугался продолжать, но переступив через себя, смог сказать всё, что думал. – На Алёну. Не знаю чем, но просто похожа. И понимаешь, я не любил её, мне просто было хорошо рядом с ней. Было ощущение какого-то уюта. Так с ней было по-домашнему хорошо. И страшно то, что я не скучаю. Я не сильно привязался и она была не более, чем удобным для меня человеком, - поджигает ещё одну сигарету, поднося фильтр к губам. – И я пугаюсь, понимаю, что у тебя это не просто «Удобный человек». Да блять, видя твой взгляд на ней, я хочу ударить тебя по башке. Ты никогда и на кого так не смотрел. Я просто не хочу, чтобы ты разочаровался. Как ни в себе, так и не в Маше, - он уже стоял, тоже наблюдая за девушкой. При приглушенном свете, она была ещё красивее, и Артём просто не мог с этим не согласится. Эта девушка была смесью какой-нибудь куклы и самой обыкновенной девочки, такой по искренне доброй и чистой. А ещё брюнет подмечал, что зависть присутствует. Пока парни не общались друг с другом, много чего поменялось, и для него уж точно не в лучшую сторону. – Не имею ни каких прав на неё, но хочу сказать, что найти такую, да и в этом «Городе грешников», огромная удача. - Артём, я знаю что ты за парень. Только тронь её хоть пальцем. Только посмей причинить ей боль. - Ты очень круто изменился… - Парни, вы будите пить чего-нибудь? – Тёма видит, как они смотрят друг на друга. Его давний друг ласково и грустно, а Мария печально, с некой преданностью и уверенностью. Ему хотелось так же смотреть кому-то в глаза, понимая что это на всегда, что его не бросят, а он как мальчишка, влюбится, и будит совершать не обдуманные, а порой и детские поступки, ради родной улыбки. - Я бы впил чего покрепче, но не буду, поэтому просто кофе. - А ты, Глеб? - Я помогу лучше тебе, - она кивает, уходя обратно, прикрывая двери. – Тём, я дорожу тем, что осталось между нами, но больше не смей так смотреть на неё. - Ты как это увидел-то? Почти задом ко мне стоял… Но блондин просто промолчал, бросив красноречивый взгляд и наконец заходя в тепло, так же прикрывая двери. Артём увидит, как его друг подойдёт сзади к девушке, обнимет ту за талию и просто уткнётся в шею. Они подходили друг другу. Сочетались, и от них веяло домом и теплом. Глеб, сам заливал содержимое кружек, сам их относил, но потом снова прилипал к девушке, наконец заправив прядь мягких но уж сильно не послушных волос за маленькое ушко, целуя в макушку. Когда же эта привычка появилась у него, он не мог сказать, но это определённо нравилось обоим. Даже придя ко всем, они отсели в самый дальний угол, снова прижимая всё сильнее друг друга к себе. Они не знали, что между ними происходит, но сидеть так, словно это обыденная вещь, не замечать пытливых взглядов на себе, и просто наслаждаться, было самым лучшим, что только можно было придумать. Голубин чувствовал себя счастливым, просто уткнувшись в копну чёрных волос. - Мне бы никогда и в голову не пришло, что просто сидеть с человеком в обнимку, может вызвать такое тепло внутри. - Глеб, я знаю, что завтра будит всё по другому, - не уловить нотки грусти в голосе было просто не возможно. – Но я просто хочу, чтобы ты знал. Мне очень хорошо сейчас. Я так ненавидела тебя, за всё что ты делал. Но давай разобьёмся в стельку, но сделаем всё, чтобы мы сидели так всё чаще и чаще. Забывая о проблемах. - Я обещаю тебе, что всё так и будит. Теперь я тебя не отпущу, никогда, - и она верила, ведь говорил он правду. Парни разойдутся в районе двух часов ночи, поблагодарив за гостеприимство, некоторые всё же увлекут Машу в крепкие объятия, не замечая тяжёлого взгляда Глеба, и наконец покинув приделы квартиры, оставляя после себя только тишину. Блондин опять обнимет девушку, разрешая той вести их в спальню. Не обращая внимания на парня, шатенка снимает кофту, аккуратно складывая, и кладя ту на кресло. Стянет штаны, положив их к кофте, и с блаженным стоном ляжет в кровать, наблюдая за Голубиным. Тот в свою очередь проделывает всё тоже самое, сильнее прижимая к себе его малышку. - Маш, ответишь мне сейчас честно, на один вопрос? - Смотря какого рода он будет. - Ты ненавидишь меня? - Нет Глеб. Я не ненавижу тебя. Если бы, вдруг, я испытывала к тебе такое же отвращение сейчас, как месяца четыре назад, то ты бы не лежал здесь, - он мягко обхватывает подбородок, приподнимая голову девушки и заглядывая в глаза. - Маш, я понятия не имею, что со мной происходит, но если рядом ты, я блин, как оголённый провод. И слава богу, что хоть в морально плане. Я не могу держать эмоции в узде, как это делал раньше. В начале нашего общения. - Ты думаешь, что я этим воспользуюсь? – без доли какой-либо обиды, она спросила волнующий её вопрос, кладя свою ладонь, на скулу парня, поглаживая. - Хах, неет. Я больше чем уверен, что ты этого не сделаешь. Я просто не хочу навредить тебе, как это успел сделать вчера. Я увидел твои глаза, и как ты на меня смотрела. - Как это я смотрела? - Как на этого херого Егора, чтобы он сдох где-нибудь в подворотне изнасилованный мужиками! – девушка усмехнулась, прикрывая глаза. – Чёрт… - изумруды смотрели то на губы, то на подрагивающие ресницы, так, что если вдруг он прикроет или отведёт взгляд, то всё это пропадёт, растворится в тишине. – Чёёрт… - не выдерживает и целует губы, улыбаясь, когда получает ответ.