Белоснежное дыхание, тишина, простор, У небесной реки настоящий раздор, И над нами сияния мерцающий шторм, Перечеркивает небосклон всем наперекор.
Тревожная бессонница сегодня поселилась в маленькой комнатке на пятом этаже. Она заставляла все мысли в голове путаться, сливаться в один непонятный ком, где теряется любая зацепка, так тщательно оберегаемая последний месяц. Такое дорогое чувство уверенности медленно ускользало, словно песок, спешно струящийся из ладоней, пойманный вор, скрывающийся от стражи. Это стало бременем тяжких дум. И хотя все факты были прямо перед тобой, поверить им было невозможно. Уж слишком долго ты жил в мире, где ты самый незаурядный человечишка, а теперь все иначе. Как оказалось, простой гвардейский повар знал о её семье куда больше, чем она сама. Двоелуние бережно одарило помещение холодноватым свечением. Благодаря его заботе, можно было хоть что-то увидеть в царстве кромешной тьмы. Вот несколько полупустых полок, где лежит дневник, перо и чернила, рядом купленное зеркало, над которым разместился скромный светильник, что включался с помощью лёгкого заклинания, маны на которое хватало бы у большинства, левее компактный шкаф, в него поместилась старенькая шубка, щедро выданная Штабом, а также высокие сапоги, что больше на несколько размеров. Пока она была в здании, ещё как-то можно было обходиться и с ботинками, но на улице они бы не спасли от мороза. И повезло, что были хоть какие-то, ведь ей завтра на дежурство. Вирсавия долго крутилась в кровати, никак не могла принять удобное положение, а даже когда ей удавалось, сон к ней всё равно не шёл. Забавно, она успела утомиться после тренировки, но даже это не помогло избавиться от бесконечного потока мыслей, он, как горная река, был спешен и нетерпелив. Это раздражало. Завтра важный день — первое ответственное дело! И Ви не может позволить себе такую слабость, как усталость. От неё многого ждут, весь городок Эль рассчитывает на них, да и напарник не абы кто, а сама Дилдрил. Если бы это был Хром, то можно было бы позволить себе лёгкую вольность, но Банна-де-Дьидд произвела на Вирс впечатление дамы серьёзной. Спустив с кровати босые ноги, Вирсавия поняла, что пол действительно очень холодный. Она наскоро накинула на себя одеяло, добежала до подоконника, на котором и осталась. Сейчас у неё не было никакой поддержки и это пугало. К своим земным друзьям она относилась, как к должному, чему-то самому себе разумеющемся, но теперь настали другие времена. И Фейбер понимала, что ей ещё очень сильно повезло, ведь окажись она где-нибудь в другом месте, всё могло бы быть абсолютно иначе. Кто знает, как бы всё повернулось? Быть может, она оказалась бы в каком-нибудь человеческом отряде Сопротивления, где она, едва научившаяся держать меч, бежала наперевес с тяжелым щитом в бой, чтобы бесславно погибнуть ни за что, тогда никто бы не узнал, что она частично сирена, а эта чудаковатая история осталась вместе с ней. Или выбросило бы Вирс в каком-нибудь большом городке, прямо посреди дороги, где без правил дорожного движения бегают ездовые фамильяры, а её бы под крыло взяли какие-нибудь воры. А что? Она маленького роста, капюшон на голову надень, так и вообще за ребенка сойдёт, а потом и ищи в округе кого-нибудь подходящего под такие скудные параметры. И грабила бы она прилавки на рынке, бегая от стражи, как мышь от кошки, чтобы когда-нибудь кто-то из местных написал письмо в ту же Гвардию Эль, чтобы расправились с преступностью. Повязали бы Ви, да и след бы её простыл. Почему-то все умозаключения были какими-то совсем неоптимистичными. Фейбер ещё придумалась такая комичная зарисовка: попала она во двор к какому-нибудь знатному вельможе, стояла бы, распиналась, что ничего не понимает, да и вообще не отсюда. Тогда, воспитанный в идеалах рыцарского благородства, этот толстосум охотно предоставил гостье местечко при фрейлинах, а если бы Вирс приврала, что она важная в своих кругах, может и ещё лучший счёт получила бы. В той литературе, которая попадалась ей, обычно состоятельные люди этих реалий страдали синдромом рыцарства, а она, со своей трагичной историей, вполне бы подошла на роль "дамы в беде". Вот это бы жизнь началась: балы, приёмы, ассамблеи! Сейчас эти мысли заставили Вирсавию рассмеяться. Да, горазда она на глупости всякие! Почему-то сейчас ей стало трудно представить себя в изысканном, стильном платье, пляшущей среди существ голубых кровей. Где-то со стороны леса послышался протяжный вой галлитрота, но беспокоиться было не о чем, надёжные стены Главного Штаба внушали своей могущественной высотой и крепостью, в них не было причины сомневаться. Вирс повезло. Она здесь. Это не отчий дом, где за ней всегда приглядывал старший брат, а родители баловали и без праздников, а еды было всегда достаточно, не приходилось переживать из-за своего рациона, но здесь ей тоже помогали, учили и заботились. Это многого стоило. И пусть в глаза ей никто не говорил, но Вирсавия чувствовала, что у элдарийцев с людьми ещё достаточно счётов. Наверное, гвардейцы слишком мудры, чтобы высказывать какие-то претензии ей, несмышлённой девчонке. С трудом Фейбер удалось рассмотреть два силуэта. Кто это? Через несколько секунд её посетила идея, что это, вероятно, сегодняшние патрульщики. А завтра она будет превозмогать снежную метель, оберегая сон обитателей Эль. Спустившись с подоконника, Вирсавия подошла к светильнику. Надо сказать, она никогда раньше не пробовала включать его, хотя ей доходчиво объяснили, как это делается, но, обычно, вечерами, ей было уже не до записей, уставшая Вирс предпочитала здоровый и продолжительный сон. На случай, если жилец оказывался обделённым магией, в комнате всегда можно было найти несколько свечек. Для активизации надо было произнести всего лишь одно слово, что значило в переводе "звёзды". Это было единственное, что она знала на языке элдарийцев. — Rut'na. — шепнула Вирсавия. И ничего не произошло. Тогда Фейбер произнесла заклинание ещё раз, но уже увереннее и чуть громче. Наконец успех! Тёплый оранжевый свет озарил ярким светом всю комнату. Теперь можно было во всей красе увидеть то, насколько здесь было необжито и пусто, единственное, что выдавало здесь присутствие человека — расправленная кровать, отсутствие пыли и её два верных спутника по миру Элдарии — дневник и чернила. В остальном картина была удручающая: несколько полок были незаняты ничем, а оттого смотрелись совсем уж грустно, голые каменные стены и идентичный пол. Даже стола не было, а потому приходилось всё писать навесу, что не особо способствовало красивому почерку, но это мелочи. Одно радовало — светильник работает на случай подобных бессонных ночей. Когда Ви удалось проморгаться, она с педантичностью хмыкнула, подмечая то, что ей предстоит ещё приложить много трудов, чтобы это помещение стало более уютным. Но она справится, только надо хорошенько поработать. Получить свою справедливую зарплату, а затем рационально расставить приоритеты. В два шага преодолев расстояние до полок, Вирсавия вооружилась пером, чернилами, не забыв и про дневник. После она поспешила к кровати, потому как босые ноги уже успели замёрзнуть. Будет неважно, если она заболеет. Как бы не было тяжело сейчас признавать это, но ни Элис, ни брат сейчас помочь не смогут, а потому надо брать инициативу в свои руки. Многие гвардейцы, с которыми Вирс успела познакомиться создали благоприятное впечатление, та же Карен стала частым гостем в комнате Фейбер, что говорило о каком-то уровне доверия между ними. Будет справедливо, если они узнают, что происходит. Пока Ви совершала все эти махинации с светильником, ей казалось, что она уже успела построить примерную конструкцию писем, но только она макнула наконечник пера в чернила, набрала в грудь побольше воздуха, как все идеи сразу пропали. Стена, конечно, была невероятно увлекательным зрелищем, но от неё предложений тоже не поступало. Решившись, Вирсавия всё-таки коснулась пергамента, выводя первую неуверенную строчку:"Здравствуйте, многоуважаемый Невра!
Надеюсь, что Ваш отдых проходит хорошо, а потому хочу извиниться за то, что отвлекаю Вас... Вирсавия с секунду подумала, после чего перечеркнула это, перевернула страницу, дабы начать заново. Ну не обращаются здесь так официально, а она со своими "Вы", "сэрами", "сеньорами"... Смех, да и только!"Здравствуй, Невра!
Надеюсь, что вы все уже добрались и хорошо проводите время. Охотно послушаю о том, как протекает жизнь в тёплых, солнечных краях. Думаю, что вы с ребятами привезёте много новых и захватывающих историй! По твоим рассказам место, куда вы отправились, — чудный уголок. Ты, наверное, задаёшься вопросом, зачем же я пишу это письмо. Я поспешу рассказать тебе причину, стараясь не вдаваться в подробности, дабы не тянуть время. Тест на определение моей расы состоялся раньше, чем предполагала Икар, а по результатам я — сирена. Впечатляюще, да? Честно говоря, я и сама от себя подобного не ожидала. Не знаю, как в Элдарии к ним относятся, но то, что в Штабе нет ни одной весьма удручает. Видимо, мне ещё многое предстоит узнать об этом мире. Я почему-то подумала, что тебе будет интересно это узнать, начальник, так что вот, довожу до сведения. P.S. К зачёту готовлюсь. И извините, что не смогла проводить вас. Удачного тебе дня. От Вирсавии Фейбер." Закончив писать, Ви ещё несколько раз оценивала результат, стараясь избавиться от чувства неловкости, с которым она, как и все люди, сталкивалась. Письмо получилось сумбурным и каким-то очень поверхностным, но основная информация была задокументирована. Проведя в раздумьях над участью этой весточки, Вирс остановилась на том, что лучше она всё равно не скажет, а значит нет смысла зря переводить листы в дневнике. Затем, Вирс приступила к написанию подобных сообщений Карен, Эвелейн и Лейфтану, а также Эзарелю. В письме к последнему, информация была изложена весьма саркастично, подстать их стилю общения, где не раз упоминала, что шутки с ней — дело опасное. Вирсавия даже несколько раз рассмеялась. С тем, чтобы отправить письма, проблем возникнуть не должно, помимо местных конюшен, расположившихся за основным зданием, было ещё одна небольшая пристройка, в которой обитали фамильяры-почтальоны. Насколько Фейбер было известно, они уже давно работали в Гвардии, потому отправка сообщений не вызывала трудностей. Но это она проверит уже завтра, сегодня ей не очень хочется идти вниз, ведь одна лестница ночью — серьёзное препятствие, стоит ли говорить о морозе за пределами замка. Соорудив конвертики, Вирсавия вложила в них свои письма, написав на лицевой стороне, кому конкретно они адресованы. В её мире, где царствует развитость информационных технологий, а все новости можно объявить в несколько кликов, Ви не приходилось думать о подобном способе общения, но в этом была какая-то своя магия. На чернильном небосклоне появились предрассветные тени, а затем показался робкий отблеск солнца. Мир вокруг стал приобретать явные цвета и очертания. Ночь вверяла свои бразды правления грядущему дню, но лишь для того, чтобы вернуться вновь в своём тёмном амплуа. Море уже успело покрыться льдом, но только у берега, если перевести свой взор вдаль, то можно было увидеть ограниченность этого холодного покрывала. Заря была пёстрой, алой. Невольно Вирс вспомнила слова бабушки, что подобная погода предсказывает ветер. Вот и узнаем, насколько правы эти присказки. Ложиться спать смысла уже не было, поэтому Фейбер подошла к своему шкафу, доставая все необходимые вещи. Она довольно долго собиралась, впервые за всё время, проведённое в стенах Главного Штаба, ей не надо было никуда торопиться. Правда, шнуровка сапог заняла продолжительное время, а сама Ви с сожалением обнаружила насколько они неудобные. Придётся потерпеть. Фальката привычно разместилась на бедре. Волосы убрала в косичку, вновь произнесла заклинание, а затем пошла вниз. Благодаря большим окнам, расположившимися рядом с лестницей, спускаться было легко. Солнце щедро дарило свой свет всему вокруг, не обделяя вниманием ни одну мелочь. Вот и сейчас в замке уже можно было спокойно перемещаться. Гвардия Эль ещё дремала. Только с кухни послышался шорох, а затем возмущённый шёпот Хрома. Оказавшись внутри, Вирсавия заметила, что тот едва ли не уронил что-то с верхней полки, пока пытался устоять на носках, оперевшись о полки, но с такой осторожностью, чтобы точно ничего не сломалось, каким-то чудом у него хватило реакции, дабы удержать в руках небольшой мешочек. Пальцы у бедного парня были красные, видно, морозы его совсем замучили. — Привет. — шепнула Вирс, наблюдая за всем этим. — Как твоё дежурство? — Лучше не спрашивай. — Хром скривился. — Это было просто отвратительно. Одного не пойму, какой от этого смысл? Никто в здравом уме не полезет в Штаб зимой! — Просто мера предосторожности. — Видал я такие меры... Ты же дежуришь сегодня? — Да. Откуда знаешь? Небось расписание с особым пристрастием изучал? — Работа у теневиков такая — всё знать. — Хром сонно усмехнулся. Было видно, что он чертовски устал. — Ладно, работник, лучше скажи, что тебе приготовить? Хочу побаловать тебя, только не привыкай сильно. — А что, не доверяешь моим кулинарным способностям? — обдумав все за и против, клиент наконец-то решил воспользоваться щедрым предложением и озвучить свой заказ. — Рыбы пожаришь, пожалуйста? — Хорошо. — Хочешь, чтобы тебе не было скучно, я расскажу что-нибудь? На том и порешили. Оказавшись на кухне, Фейбер приступила к исполнению своей части сделки. Если со многими продуктами здесь и был серьёзный дефицит, а всё выдавалось согласно пайкам, специально рассчитанным на потребности того или иного существа, то на рыбу подобное не распространялось. Здесь её было в достатке, да и пусть ассортимент был скромным, но живя в подобных условиях о роскоши редко приходится думать. — Расскажешь про дежурство? — поинтересовалась Вирсавия, попутно готовя кляр. Хром наблюдал за этим с интересом, потому как на кухне он бывал только, помогая Каруто убираться в столовой, а готовить ему всё равно не разрешалось. — Поставь ещё чайник, спасибо. Да нечего рассказывать. Обход происходит несколько раз за ночь. Ты, разумеется, при параде идёшь на башни, дабы несколько минут попялить вдаль на то, не заявился ли кто-нибудь. Постоянно проверяешь замки и всё такое, а также совершаешь обход каждый час по самому замку на наличие подозрительной активности. Обычно, мы обходим только первые три этажа. Скукота неимоверная! — посетовал он. — Давай я тебе лучше что-нибудь другое расскажу! С размахом Ви сдобрила блюдо приправами, коих было в достатке. Закончив с панировкой, она осторожно выложила рыбу на уже скворчащее масло. — Дерзай. К примеру, мне очень интересно, что такого в этом крае, куда все так активно хватали миссии. Как же это называлось?... — Альнаструг, что ли? — зевнул Хром. — Точно! Ты бывал там? — Лишь однажды. Туда места лихо разбираются, поэтому надо быть в числе самых работящих, ответственных и всех самых-самых. Ты поняла о чем я, это совсем не про меня. — парнишка усмехнулся. — В общем, тогда я в Штаб только попал. Вообще ничего не понимал, а о хорошей выслуге и мечтать нельзя было, ведь оказался я здесь за несколько дней до разъездов. Все самые лучшие места уже разобрали. Вирсавия осторожно перевернула рыбу, стараясь не обжечься. У неё это получилось, если не считать единственного раза, когда нахальное масло всё же брызнуло на руку. Это было настолько привычной практикой, что Ви лишь шикнула. — Чего замолчал? — Это называется интрига! — Ну-ну. — Ладно, не буду бесить тебя, а то бросаешь на меня такие лютые взгляды, хуже Мико. Там отвратительная история приключилась, не буду детализировать, но Невра проникся ко мне какой-то жалостью, потому и уступил своё место мне. Бывшего начальника гвардии Света эта история очень впечатлила, потому он сделал небольшое исключение... Короче, Альнаструг — хорошее место. И задания там ненапряжные. Обычно все расправляются с ними за несколько дней, а оставшийся месяц отдыхают. Помню, что меня тогда очень впечатлили огромные торговые корабли! Никогда раньше не видел ничего подобного, да я и из деревни своей раньше не выбирался. А тут такое... Иногда корабли, идущие на Альнаструг с Одала и Кирдии, можно из окон увидеть. — Я никогда не видела нормальных парусников. Ну, разве что только на картинках, но, думаю, это совсем не то... — Да! — с энтузиазмом кивнул Хром. — Тут именно самому прочувствовать надо. Может в следующем году тебе улыбнётся удача и ты махнёшь куда-нибудь на юг? Фейбер неопределённо пожала плечами, после чего переложила рыбу на тарелку. Почему-то ей было трудно представить себя тут через год. Будущее теперь вообще выглядело расплывчатым пятном идей и мечт, но все вокруг почему-то были убеждены, что путь на Землю им в ближайшие годы заказан, стоит ли вообще говорить о том, что о ней подумают в последнюю очередь? Создавалось ощущение, будто все тут убеждены в том, что останется здесь Вирсавия на долгие-долгие годы, а сама она тщательно эти мысли избегала. Ви отказывалась с этим соглашаться, она просто не могла в это поверить. Наконец, вода в чайнике закипела, а Хром осторожно открыл мешочек. — Чай. — объяснил он. — Пусть и пользы от него мало, но вкусный, а ещё это единственное, на что у меня хватило денег в моих первых путешествиях, уже и не вспомню, где... Но это и не так важно. Будешь? — Давай. Заварив чай, они ретировались к столу. — Наконец-то тепло! — радостно произнёс Хром, обхватив горячую кружку руками. Кажется, его мучали противоречия, стоит ли ещё несколько минут понаслаждаться жаром от кипятка или приступить к еде. В итоге, выбор был сделан в пользу второго. — Так, а пока я ем твоя очередь меня развлекать. Рассказывай что-нибудь. — Ишь ты! — усмехнулась Вирсавия. — Давай, приятного аппетита тебе. Что я могу рассказать? Ты упомянул порт, а там, откуда я родом, есть набережная под названием Рив Нёв. Там множество яхт и небольших кораблей, которые обычно используют для того, чтобы выйти в море отдохнуть. К этому месту у меня неоднозначные впечатления, ведь с одной стороны красиво, а с другой в глазах рябить начинает от такого многообразия. Но бывала я там часто, это точно. Особенно ночью! А! Ещё недалеко есть замок Иф. — У тебя такое выражение лица, будто я сейчас должен воскликнуть что-то вроде: "Ничего себе! Сам замок Иф!" — хотя, на самом деле, мне это ничего не говорит. — Ну, я просто никак не перестроюсь на местный лад. — виновато улыбнулась Вирс. — Давай-ка я всё тебе объясню. Есть одна популярная книга "Узник замка Иф"... Так за беседой и прошёл их завтрак. На удивление, Хром как-то оживился, слушая о Земле. Оно и понятно — совсем другой мир, такой незнакомый и неизведанный. Но больше всего его заинтересовала литература. С Дюма они медленно перешли на что-то посовременнее, а Ви с большим интересом рассказывала о своих находках, благо, было о чем рассуждать. Художественной литературы было великое множество, каждый, при желании, мог найти то, что было бы ему по душе. — Вам очень повезло! — хмыкнул он, подперев рукой щёку. — Наша библиотека — это какой-то один огромный справочник или энциклопедия, который читаешь только из-за личной вовлечённости в работу. Есть две-три книги, украденные с Земли, но и там всё очень грустно. Во-первых, значение половины слов для нас просто неуловимо, а во-вторых я начинал читать, поверь, лучше я уж буду до сумасшествия читать отчёты о заданиях, чем это! Вирсавия рассмеялась. Она так и видела Хрома злым критиком, разносящим их литературу в пух и прах. — А ты бы не хотел взять инициативу в свои руки? Может ты заведёшь моду на художественную литературу! — Я не знаю... — вздохнул он. — Мне кажется, что я банально не справлюсь. Не на чем учиться. Было бы проще, если бы были какие-нибудь образцы, которые можно было бы проанализировать и взять на заметку понравившееся. А у нас художественные книги — настоящая редкость. Ими тешатся только какие-нибудь графы, да князья. — Могу рассказывать тебе земные книги на досуге. Может, найдёшь что-нибудь полезное для себя. К этой идее Хром отнёсся с большим энтузиазмом. Он разулыбался настолько искренно и честно, как умеют только дети. — Да, пожалуйста! — Ты только что подписала себе один из самых страшных смертных приговоров. — послышалось со стороны входа. — Привет. Дилдрил расположилась на лавочке рядом с ними. Вид у неё был ухоженный, как и всегда: волосы убраны в замудрённую эльфийскую прическу, такую изысканную и трудную, что оставалось непонятным, как она умудрилась её сделать, в руках у неё была зимняя парусиновая накидка, щедро обитая мехом у шеи. Оружия при ней не оказалось. — Привет, Дил... — вздохнул Хром. Он ссутулился, неохотно бросал на неё взгляды. — Дилдрил. — приторно улыбнувшись напоминает эльфийка. — Доброе утро! — настолько оптимистично, насколько это было вообще возможно, вмешалась Вирсавия. — Готова к дежурству? — Ээ... Ну да, наверное? — Фейбер неловко рассмеялась, накручивая на палец локон светлых волос. — Немного переживаю, правда. — Лишнее. Ничего не случится. — Всё равно было бы неплохо вооружиться, да? — поинтересовалась Вирс. — Зачем мне оружие, когда я владею магией? Вирсавия зарделась, отвела взгляд, теперь занимаясь рассматриванием стола. Не сказать, что это было увлекательное зрелище, но нравилось ей оно намного больше, нежели глупо хлопать глазами, после очередного нелепого вопроса, а ещё хуже было бы встретиться с уже знакомой ухмылкой Дилдрил. — Извини за глупый вопрос. — одними губами произнесла она, в страхе волнуясь за реакцию, но или Банна-де-Дьидд была не заинтересована в рассматривании тонкостей мимики Ви, или предпочла это проигнорировать. — Итак, я вчера отправила письмо Мико. Полагаю, что оно уже дошло. Ждём ответа. А ты всё любопытнее и любопытнее, наша маленькая гостья. Я так и знала, что не всё с тобой чисто. — Мне воспринимать это как комплимент? — Как хочешь. — послышался ответ, сопровождаемый незаинтересованным пожиманием тонких плеч. — Сама решай, как к этому относиться. Хром постарался покончить с завтраком в кратчайшие сроки, а когда сделал это, поднялся со стула с такой резкостью, что кружка Вирсавии едва ли не опрокинулась. — Извиняюсь и... спасибо за завтрак, увидимся позже! — протараторил он, убегая на кухню, дабы оставить свою тарелку там, а затем пулей выскочить из столовой. — Это... в порядке вещей? — Да, поверь. Я бы назвала это бытом. — Между вами что-то произошло? — Длинная история. Если ты закончила, то идём. — Мне надо ещё отправить письма. Ты не поможешь? — Зайдём по пути. Тщательно застегнув свою старую-новую шубу, Ви вышла на улицу. Всё вокруг казалось сказкой, такой чудесной и искрящейся от снега, переливающегося самыми разными цветами. Губительно ледяная, но прекрасная. Фейбер захотелось подняться на крепостную стену, чтобы посмотреть, как выглядят дали, где, может быть, тоже есть гвардейцы. Думают ли они сейчас о тех, кто остался здесь? Сейчас ей хотелось чувствовать себя свободно, забыть хоть на мгновение о грызущих её чувствах. Маленькая белая пристройка была вся затянута каким-то растением. Её нельзя было назвать чем-то примечательной, да и едва ли здесь кто-то бывал достаточно часто, чтобы обращать внимание на скудный внешний вид. — Сладкая Паяга совсем уж разошлась. — усмехнулась Дилдрил. — Универсальное угощение для фамильяров, почти все едят его. Только вот растёт оно в тени, так что в садах ему не прижиться. Вот и выделили ему этот скромный уголок. Весной у него чудесный аромат... На жердочках внутри сидели фамильяры самого разного вида: большие и маленькие, земные и воздушные. Ви никогда не доводилось видеть этих существ в таких количествах. — Этих фамильяров гораздо больше, чем остальных. Почему? — шепнула Вирс, смотря на свою спутницу. — Это эликампы. — вздохнула эльфийка. — Они... уже очень давно служат почтальонами. Отлично подходят для передачи маленьких записок, да и видишь крылья? Весьма универсально. Пускай они и не очень быстрые, но компенсируют это другими своими характеристиками. А ещё эликампов часто называют предвестниками хороших новостей, но это не всегда так. Именно этих фамильяров и выбрала Вирсавия для того, чтобы отправить свои письма. Вручив каждому из них по записке, она растерянно посмотрела на Дилдрил. — Скажи, кому должны быть доставлены письма. Они уже достаточно обучены, чтобы найти твоих друзей по переписке. Фейбер провожала взглядом фамильяров, пока ещё движущиеся в одну и ту же сторону, но совсем скоро они пропали из виду. — Нам предстоит мно-о-го работы! — протянула Банна-де-Дьидд. — Вооружайся лопатой, человек. Разгребём немного дорожки. И не смотри на меня так, я тоже не буду стоять в стороне. — У меня есть имя... — шепнула Вирсавия, начиная убирать снег с дороги. — Осведомлена, но ты же всё равно поняла, что я обратилась к тебе. — Тогда буду называть тебя эльфийкой! — Твоё право. Дилдрил подошла к своей новоиспечённой напарнице, развела руки в стороны, чтобы затем снова свести их, произнесла что-то настолько быстро и неразборчиво, что Вирс даже не успела разобрать слова, а часть пути была уже свободна от объятий снежного покрова. — Тебе точно нужна моя помощь? — Скажем, мы никуда не торопимся. — Тогда задам вопрос! — Звучит угрожающе, но попробуй. — эльфийка усмехнулась, кидая взгляд на сирену. — То есть, в Элдарии действительно есть заклинание, которое помогает убирать снег? — Это универсальное волшебство. Я училась в Литоне, но тебе это ничего не говорит, да? Можешь не отвечать, вопрос был риторический. Даже в академии волшебства, святая святых юных колдунов, есть правила, соблазны и некоторые наказания. А учитывая, что большую часть года там идёт снег, а мост — единственная дорога к замку, то работы там с лихвой. Я могла бы освободить нам путь, но пускай это будет небольшой тренировкой для тебя. Ты же, вроде, загорелась идеей стать бравым воином. — Чистка снега — это не та тренировка, на которую я спешу после обеда! — Очень зря. Свежий воздух, много работы, а также нужно много выносливости и упорства. Идеально. — Злорадствуешь? — Немного. Так и началось дежурство. Вирсавия лопатой убирала снег с левой стороны большой дороги, ведущей к воротам, а Дилдрил, как-то лениво шевеля рукой, отбрасывала сугробы справа. — Думаю, нам есть, о чем побеседовать и что сделать. — Например? — недовольно буркнула Фейбер, исподлобья смотря на Банну-де-Дьидд. — Не дуйся, тебе не идёт. Днём поработаешь, а ночью посидишь в замке, поверь мне, это лакомый кусочек. С башнями я справлюсь и сама. — Какая щедрость! — Язвительная. Мне нравится. Посещаешь уроки Эзареля? — Что-то вроде. Так о чём ты хотела поговорить? — Разговоры о Земле оставим на потом. Сейчас, пока ещё светло и ты не сильно устала, хочу заметить, что твои тренировки проходят весьма... несбалансированно. В Элдарии не всё решает грубая сила. Посмотри на меня. Что ты скажешь? — Ну, ты стройная, худая... — Только вельможа страдает от лишнего веса, у остальных такой проблемы нет. Не об этом речь. Не думаю, что если поставить меня и Хамона рядом, ты почувствуешь от меня ощутимую угрозу, да? Но внешность обманчива. — губы Дилдрил искривила усмешка, а взгляд на секунду покрылся туманной задумчивостью. Лишь на мгновение, а затем её стальной взор вновь впечатался в Фейбер. — Я способна не только снег убирать, да пузыри для представления делать. Элдария — мир обманчивый. Не стоит вводить себя в заблуждение. — К чему ты ведёшь? — сирена опёрлась на лопату, потирая спину. — К тому, что если ты хочешь тут чуть-чуть пожить, надо уметь и с магией бороться. — Тут так много магов? — Достаточно, чтобы это становилось угрозой для простых обывателей. Скажем, на то время, пока я торчу здесь, могу заняться тобой немного. Тем более, мне совсем нечего делать. — От помощи не откажусь. Спасибо, Дилдрил. — Ну и раз я тебя тренирую, то давай, чисть снег. Когда с работой было покончено, солнце уже начинало заходить. Теперь дорожки выглядели уже куда лучше, по ним можно было спокойно ходить, а не протаптывать тропинки, которые тут же заметёт следующая метель, частенько случающаяся ночами; Вирсавия потянулась, дабы привести затёкшую спину в порядок, полегчало лишь на секунду, она устала, сонность давала о себе знать, но Дилдрил, кажется, ещё не собиралась её отпускать. Подойдя к двери, ведущей в башню, Банна-де-Дьидд быстро её отперла, махнув рукой, чтобы её подопечная подошла. — Понимаю, ты устала, но, ручаюсь, ты не пожалеешь! Минуя большие ступеньки, которые не способствовали быстрому поднятию наверх, они оказались в башне, из которой вышли на саму стену. Дил села на выступ, свесив ноги, с видом настолько непоколебимым и спокойным, будто потенциальное падение совсем её не страшило. Она даже приглашающе похлопала рядом с собой, но Фейбер решила отказаться. Оперевшись локтями о выступ, Вирсавия смотрела вперёд с видом любознательного ребёнка. Её щеки пылали от мороза, но она была по-странному счастливой... Теперь вид из окна казался скучным. А всё потому, что впереди виднелся берег моря, что обычно мирно двигалось в такт с ветром, а теперь было настоящим ледяным зеркалом, отражающим лучи заходящего солнца. Переведя взгляд влево, можно было увидеть запорошённый лес. И всё вокруг яркое и пёстрое. Даже немного слишком, но взгляд отводить не хочется. Говорят, снег забирает все краски мира. И это правда. Но иногда, в такие закаты, как этот, он отдаёт в разы больше, щедро делясь своей непревзойдённой, ослепительно-блестящей красотой. — Рот прикрой, дорогуша, ещё не хватало тебя лечить. Самое лучшее впереди. — рассмеялась Дилдрил, болтая ногами. Когда светило скрылось за безукоризненно-ровной линией горизонта, они так и сидели несколько минут в тишине, наблюдая остататки былой цветной роскоши и то, как Тьма нежно вовлекает в свои долгие объятья все эти просторы, как тонкий силуэт растущего месяца показался на небосклоне, а затем... — Северное сияние?! — удивилась Вирсавия. — Я никогда не видела ничего подобного! — Поэтичное название. Но в Элдарии оно не всегда северное. Встречается везде, но достаточно редко. Из окна комнаты его не видно, да? — Это точно! Так они и стояли, завороженные тишиной ночи, непредсказуемым течением сияния, движущимся, словно бойкая река по небу. Уставшие, красные от мороза, но почему-то достаточно счастливые, чтобы считать прошедший день чем-то отличным. — Ты уже носом клюёшь, сирена, давай, иди спать. Оставшееся время я беру на себя. — Уверена? — Вполне. Обойдусь без дамы, неловко размахивающей... Фалькатой? Если я не ошибаюсь. Завтра вечером начнём тренироваться. Спокойной ночи. — Спокойной, Дилдрил... То есть, эльфийка! Дилдрил тихо усмехнулась, больше не шевелясь, а Вирсавия медленно направилась в сторону замка, её неожиданного дома — Гвардии Эль...Лазурный берег, моря гладь, Вечер долгожданного покоя, благодать, К полночи историями полонится город тот, Будь готов услышать про Мёртвый оплот.
Альнаструг — город больших кораблей, предприимчивых торговцев, мечтающих жить в городе грёз, от того и обустраивающих всё вокруг согласно новейшим стандартам и канонам, дабы выполнено было в лучшем виде; тут всегда пахнет морем, а если гулять по главной площади, то можно уловить самые разные ароматы, вот на прилавках разместились редкие чаи и приправы: недоступный большинству напиток из местного, несъедобного аналога брусники, не способный принести и грамма пользы, но вкус у него отменный, рядом приправы из семян, — ими особенно любит увлекаться Каруто в своих блюдах. И много чего ещё можно рассмотреть в здешних лавках. Множество изящнейших украшений, привезённых только-только из Рубинограда и Жарарака-да сека — основных точек гномьего промысла. А девушки озаряют Альнаструг своими лучезарными улыбками, звонким смехом и приятным видом. Вокруг обязательно играет музыка, чего не встретишь в других городах, оттого и хочется тут постоянно придаваться веселью. Если повезёт, то тебе попадётся домик, близкий к морю. Чтобы бриз тёплым воздухом едва тебя касался, пока ты смотришь в бьющиеся о песчаный берег волны, потягивая какой-нибудь напиток, ведя с кем-то лёгкую беседу, далёкую от всех тяжелых мирских трудностей. Мягкое кресло, кофейный столик с закусками, виднеющийся вдалеке парус очередного торгового корабля. Работы тут всегда было в достатке, а жители не скупились на самые разных заказы. Вот и сейчас многим гвардейцам улыбнулась возможность оказаться здесь — в одном из самых лучших мест на свете! Заслуженный глоток воздуха после тяжелых одиннадцати месяцев работы. Были и перерывы, конечно, но кто откажется от отличной возможности отдохнуть? Тем более здесь, в Альнаструге! Обычно Невра присоединялся к бригаде, разгружая корабли. Ему почему-то особенно нравилось на некоторое время забывать, что он начальник гвардии, уходя от рутинной работы с бумажками, где ему часто приходилось отдавать ненавистные приказы, подтверждать то, от чего рвётся сердце, а здесь он, возвращался к воспоминаниям о своей жизни, будучи простым гвардейцем и мог побыть немного тем, кем был когда-то давно. Теперь, смотря на свою жизнь с позиции персоны, добившейся кое-каких высот, он иногда впадал в лёгкий сентиментализм. Первые шаги в Эль, дающиеся так непросто, сначала трудные взаимоотношения с окружающими, будто он ждал какого-то удара извне, постоянное беспокойство за сестру, сжирающая болезненная паранойя. Они — беглецы. Добились того, чего всем сердцем желали, только вот совсем не знали, чего ждать от будущего. Но Госпожа Фортуна иногда дарует кому-то своё почёт и расположение, вот и им с Карен повезло. Вспоминать время до своего появления в Эль ему и вовсе не хотелось. Таскать ящики, возможно, дело и не самое интересное, но такой труд почему-то приносил Невре лёгкое облегчение. Ему выпадала возможность пожить в совсем других условиях, узнавать последние события не из строгих писем с криками о помощи, а слушать любопытные вести моряков, вернувшихся из других краёв. Они частенько собирались в тавернах, радуя своими байками всех вокруг, вампир любил заглядывать к ним. Вот и сейчас Невра сидел в таверне, в окружении самых разных существ, что душевно беседовали, как старые друзья, но знакомы они толком и не были. — Я слыхала-с, что вы, морские волки, сейчас на Севере-с были. Правду в народе толкуют-с? — Так точно, мисс. — начал рассказывать один из команды моряков. — Наш начальник занимается поставками северных ягод. Растут они далековато. Да-а-а. — протянул он. — А дорога весьма затратная. Но теперь мы можем баловать этот край чаем. Высушат ягоды, отправимся в следующий порт, продавать. — Какого же на Севере? — поинтересовался Невра. — Да как же может там быть? Холод собачий, а ещё маг обязательно нужен, чтобы льды колоть. Вот и ходим мы по морю с магичками разными. Такие дела. — Хороши чертовки. — подхватил кто-то, а все дружно рассмеялись. Не сказать, что это было остроумно, но сейчас не нужно было прикладывать серьёзных усилий, чтобы веселить себя и народ. — И остались там дома старые, те, что пытались строить. Но пока провизию довезут... — Да-с, пришлось на материке оставаться. — Так точно, мисс. — А жаль. — вздохнул кто-то, молчавший до этого момента. — Я это вам, друзья, как гном говорю! Поговаривают, будто там несметное количество металлов, да руд! — А Рубинограда мало вам? — Я в долгосрочной перспективе говорю. — И про Север ещё пара слов... Чёрные псы там в стаи сбиваются, бегают. Лучше с ягодами побыстрее-то кончать, а то съедят ещё. — Галлитроты-с. — пренебрежительно хмыкнула женщина. — Отвратительные создания. Одного в толк никак не возьму-с. Они опасные, только по лесам и бегают-с, чего бы не собраться-с да не прикончить? Невра даже усмехнулся. Далеко не вся местная фауна радушно шла на службу к существам более разумным, оттого и стали их делить на диких и ручных. Чёрные псы относились как раз таки к тем, кого в народе совсем не жаловали, да и причин у этого было предостаточно: необузданные и свирепые галлитроты были частыми гостями вблизи трактов, им нередко выпадала возможность напасть на заблудшего путника, а через пару деньков находили его в виде совсем неподобающем, мерзком. Сейчас этим вопросом стали заниматься, стало немного безопаснее, но страховки никто обеспечить не мог. Потому и любили торговцы, да путешественники, вместе тащиться. Но тут возникала новая проблема... — Герр-с, чего же вы усмехаетесь? — Ничего особенного, мадам. — мягко откликнулся вампир, преспокойно показывая присутствующим свою клыкастую улыбку. — Разные мнения на счёт галлитротов бытуют, но могу заверить присутствующих, что они — незаменимые фамильяры. — Откуда же вы знаете-с? — Скажем так, иногда приходится чем-то жертвовать, если хочешь получить что-то особенное. — Я так понимаю, цена была высока? — Пожалуй, но жалеть мне не о чем. — беззаботно ответил Невра. — Кстати о цене. Эй, Альв, расскажи им о том своём видении! А то затих совсем, а пока плыли, все уши прожужжал своими этими... Видениями! — Да правду говорю тебе, а ты, дурак, не слушаешь! — Приключилось на Севере-с что-то? — поинтересовалась женщина, подающая новую порцию пива, которая сразу же была сметена со стола. — Ладно, расскажу вам! — так называемый Альв был горд выступить, будто ему дали долгожданную минуту славы. — Мистика на Севере творится, друзья, вот я вам сейчас и расскажу, что со мной случилось... — Не тяни! — Забыл я свой нож фамильный в лесах, ну и побежал я уже впотьмах искать туда. Бегу-бегу, а зрение у меня и в темноте хорошо работает! Вроде и ножик свой нашёл, иди, Альв, на корабль, да отбывайте, но нет, словно дёрнул меня кто-то. Глядь, а там на скале сидит мужчина какой-то! Сидит, а рядом с ним стая псов этих, чёрных. Думаю, ну всё — призрак! Ещё тех, первых переселенцев. Слышали же все про корабль "Аурелия", да? — Нет-с. Плоха в истории. — пожала плечами нага, подперев щёки руками. — Расскажете-с? Невра слышал эту историю уже не впервые, но не отказался бы послушать вновь от моряков. Они живут морем, а значит и осведомлены в этой теме куда лучше. Поэтому он, пригубив кружку, откинулся на спинку кресла, выжидающе наблюдая. — После переселения едва ли двадцать лет минули, а народ расползаться по материку стал. Решили они, значица, в плавание собираться. Поисковой корабль отрапортировал о находке — северные острова. Тогда ещё все активно верили, что в мире этом, дурацком, побольше съедобной провизии сыскаться может, ну и ляпнули моряки, что есть тут ягоды. А зверушки с тех мест и не едят их. Подтвердили, что, якобы, они питательные. Такие дела. — с какой-то скорбью вздохнул Альв, с резкостью выпивая всё, что в большой кружке оставалось. — Многие и обрадовались, стали собираться в дорогу. Корабль моряков тех так и не вернулся больше на материк — в шторм на острые рифы раз! И нет больше их... — Да. — многозначительно сказал моряк, будто бы своим мыслям. — Это и была-с "Аурелия"? — Нет. Первый корабль, уже и не вспомню, как он назывался, до островов-то доплыл. Там даже дома стали строить, а вот "Аурелия" — это вторая волна переселенцев, решивших бежать с неплодородного материка. Дальше история эта какими-то байками становится, все разное твердят, как корабль разбился. Но какая разница? — А что с первыми стало? Мерзкая тишина повисла в компании, пока другая группка существ яро смеялась над чем-то. Сейчас эта чужая радость казалась какой-то отталкивающей, далёкой и совершенно аморальной. — Дефицит продуктов случился. Тогда ещё не знали, что Элдария — не райский уголок. Вот и жили с размахом. А когда на материке дикий голод, кто же думает о жителях островов? Даже и не небось читали последние письма. — Альв поморщился. — Вот и стали звать те острова не Вольготские, а Мёртвые. — Страшная-с картина. Как же вы там работаете-с? — Да как и все. Только вот один год службы у нас за три идёт. Чтобы хоть кто-то до старости дожить смог. Такие дела. Кто-то ещё предпринимал жалкие попытки тщетно вернуть разговор в русло веселья и безмятежности, но всё выглядело так, будто пора расходиться, ничего достойного сегодня уже с этой компанией не получится. Вот и Невра, чутко ощущающий, что ловить ему нечего, поднялся со своего места, щедро расплатившись золотой монетой, попрощался с присутствующими и пошёл по полуночным улочкам. Даже вечные труппы певцов уже стихли. Вот и памятник богини — Пинхенны. В руках она привычно держит пару весов, а глаза её перевязаны мраморной повязкой. И всё в этом виде вполне обыденно. Творцам особенно нравилось восхвалять в своих работах Пинхенну, причин у этого было более, чем достаточно; она — Верховная богиня, да ещё и воплощает равновесие и справедливость. Многие гневят её, мол, где эта самая справедливость? Земле достались все блага, а они, элдарийцы, вынуждены выживать, смешивая местные бесполезные продукты с питательными украденными, дабы чувство сытости оставалось чуть-чуть дольше. Обманывать самих себя, что всё хорошо. А что досталось такого им? Магия? Так лучше бы её не было! Культ бы только обрадовался этому. Что необычно, так это блудница, раскрепощённо стоящая у памятника. Невре это даже показалось достаточно комичным, чтобы тихо рассмеяться. Повернув в сторону каменной лестницы, ведущей вниз, к берегу, он уверенно зашагал вперёд, рассматривая звёзды. Яркие и такие далёкие. Еще две минуты медленной ходьбы и он будет дома, торопиться не было нужды, за это он и любил Альнаструг. Здесь жизнь шла своим чередом, под разный ритм песен, звуки самых разных баллад, смеха, идущего из таверен, а всё это сливалось вместе в чудаковатую какофонию звуков, в окружении моря и каменных домов, оплетённых тонкими стеблями эльфийского винограда, с крышей, выложенной из ярко-алой плитки, с невероятными видами на горы, океан или плантации для создания самых разных напитков. И Невра был в это влюблён. Но он почему-то был точно убеждён, что жить здесь не сможет. Будто всё это — не его. Однако осознание это совсем не мешало с большой охотой проводить здесь свой заслуженный отпуск. Открыв дверь маленького двухэтажного домика в котором горел свет, он провозгласил: — Я дома. Чего не спишь, Карен? — Рисую. — кратко ответила она с веранды. Все руки у неё были испачканы в краске, а она, кажется, совсем забыв про это, потёрла тыльной стороной ладони щёку, оставляя и там свой творческий след. — Красиво. — улыбнулся Невра, потрепав сестру по волосам. — Только тут закат, а за окном уже глубокая ночь. — Ну, я чуть-чуть не успела. Подумаешь. Сегодня был волшебный вид! Ты видел? — Да, тоже обратил внимание. — Знал бы ты, как я намучалась с красками. — с намёком продолжила Карен. — Нет у меня нужных оттенков, чтобы передать всю ту яркость! Я их смешивала, смешивала, пока не получалось что-то отдалённо похожее. Я тут подумала и решила, что хочу зарисовать каждый закат, а потом подарить их все Хрому. Ему очень нравятся мои рисунки, порадую хоть. — Я тебя понял. — усмехнулся Невра. — Сходим завтра на рынок, поищем что-нибудь подходящее. — Кстати! Пока не забыла! Карен свистнула, а откуда-то со второго этажа что-то с чириканьем откликнулось. И вот на веранде оказался незваный гость-почтальон. В своих миниатюрных лапках он крепко держал записку. — Этот упрямец отказался отдавать мне твоё письмо. Мы с ним почти поссорились из-за этого. Принципиальный эликамп! — Занятно. И от кого же? Эзарель? — Мимо, Невра. Вирсавия. Она и мне написала, но я не буду забегать вперёд, прочитай сам. — Меня настораживает твоё поведение. — Давай, забирай письмо и узнавай, чем живёт Гвардия в твоё отсутствие! Невра последовал совету сестры, решив, что незачем ему ходить вокруг да около. Эликамп гордо вручил письмо с чувством выполненного долга, после чего стал терпеливо ожидать ответной весточки или иного распоряжения. Фамильяр даже бросил взгляд на Карен, что тщетно пыталась выхватить записку из его лап часом ранее, от того бумага была мелочно-поцарапанной. Сургуч на конверте отсутствовал. Вернувшись в дом, где горел свет, Невра опёрся о стену, разворачивая лист. Послание оказалось совсем коротким, выведенное немного кривоватым почерком, но информации в письме хватило, чтобы удивить теневика. Вздор! Как гостья из другого мира могла оказаться родственницей сирен? Тех самых, что своими песнями топят корабли, ведут их на верную смерть, губят моряков, превращая нежную лазурь в кровавый мрак. Тех, что плавают дикими общинами и питаются плотью. Обманчиво-прелестные морские хищницы. Иногда их дивный голос можно услышать со скал, прилежащих к Эль. Были и другие сирены. Слава о которых была менее громогласной, потому и знали о них далеко не все. Разумные, как их называли. Те, что отделились от своих сестер, заключили договоры с государствами на материке, стали верными друзьями для морских волков. Они вели корабли далеко от опасностей, доставали злато со дна и помогали в приручении подводных фамильяров. Многие из них и вовсе выходили на берег, устраивая свою жизнь иначе. Никто толком и не знал, что случилось между этими народами, но факт остаётся фактом — они разошлись, возненавидели и теперь беспрерывно мешали друг другу мирно сосуществовать. Каждая раса пользовалась неоднозначной славой. Вампиры тоже не были воплощением чего-то безвредного. Один тот факт, что они пьют кровь и всецело зависят от неё, многих не располагал, но они научились контролировать жажду, обуздали свою хищную, пугающую природу, заслужили доверие своей сдержанностью и стойкостью. Были и исключения из правил. Маньяки, убийцы, потрошители. Оставляющие после себя деревни трупов с пустыми взглядами, выпитые до последней капли крови. Им особенно нравилось чувствовать мнимое сопротивление жертвы, которая теряет сознание, кричит, плачет, пытается вырваться. Это безнадёжно. И эти вампиры упиваются своим положением, словно они выше других, сильнее, быстрее, лучше. Шок быстро сменился на непонимание. Просто образ знакомой Вирсавии совсем не сочетался с кровожадными подругами смерти — сиренами. Но имело ли это какое-то значение? Фейбер была и оставалась той самой девушкой, которая честно работала в Гвардии, брала множество локальных заданий, помогая местным, а затем бежала на тренировки, чтобы падать снова и снова, упёрто поднимаясь и ненавидя всё вокруг продолжала пытаться стать лучше, той, что любила общаться со всеми в столовой после тяжелого, рабочего дня. И за прошедший месяц стала она уже какой-то такой привычной со своими бесконечными вопросами, шуточками-перепалками с Эзарелем, искренно удивляющаяся этому миру, прячущей всю свою боль где-то глубоко внутри. — Вижу, ты в восторге. — прокомментировала Карен, наблюдая за братом. — Я тоже удивилась. Мне почему-то казалось, что она дальняя родственница альвы или, даже не знаю, нимфы. — Это простое удивление. Когда мы с Эзом узнали, что она не совсем человек, то сделали ставки. — Кажется, вы оба продули. — Ага. — Невра ухмыльнулся. — Он ставил на брауни, а я — на эльфов. В прочем, это всё уже неважно. Эта новость ничего не меняет, если так подумать. Ничего девиантного в ней нет, по-моему, она и сама под впечатлением от такого поворота. — Я тоже так думаю. Поэтому я уже отправила ответное письмо со словами поддержки. А сейчас я иду спать, доброй ночи. — Доброй, Карен. Потушив внизу свет, Невра удалился в свою комнату. Находясь в Альнаструге второй день, он успел разложить некоторые вещи так, как ему было бы комфортно, но предметы первой необходимости он оставлял всегда в походной сумке. Одни назовут это паранойей, другие рабочей привычкой. Но ему всегда хотелось быть уверенным в своей способности быть всегда мобильным. Кто знает, что готовит завтрашний день, а работа в Главном штабе предполагает способность быстро ориентироваться в сложившейся ситуации. Да и обстоятельства бывали самые-самые разные. В темноте он дошёл до рабочего стола, на коем лежали привычные вещи: перо, чернила, листы пергамента, коробок спичек и свечки; часто в местных домах было не найти волшебных светильников, что вполне понятно, учитывая влияние Культа на этот город. В мгновение ока в помещении стало чуть-чуть светлее. Невра решил не задерживать ответ, потому сразу же вывел на чистом листе:Приветствую, Вирс...