За статусом в социальной сети

      Мы торчим в Атланте уже три дня. Вчера я впервые была на съемочной площадке Человека-Паука и пока что все прошло вполне нормально. Лично я ожидала, что Зендая устроит как минимум одно покушение на меня, но нет, она вела себя холодно, но крайне сдержанно, да и совместных сцен у нас практически не было. Она не казалась мне той стервой, что была в переписке и я даже вспомнила слова мамы о том, что в Интернете все смелые, но вот в жизни от этой смелости и процента не остается.       На четвертый день, когда я собиралась на съемки, Александр лежит на кровати в номере и смотрит какое-то шоу. Сегодня к нам обещал приехать Миша Коллинз, у которого была работа в Атланте, а пока я стояла перед зеркалом в сером белье и натягивала на себя узкие джинсы.       — Ты так и будешь пялится на меня? — с усмешкой спрашиваю я, посмотрев на Александра через зеркало. Он тут же сделал вид полного непонимания и шумно отхлебнул пиво из бутылки.       — Хочу и буду, — как ребенок дуется он и я, закончив с ширинкой, подхожу к кровати. Я наклоняюсь и целую его в колючую щеку, — так лучше.       — Можно я возьму твое худи? — я указываю на черное худи с красной пентаграммой, которое лежит на спинке кресла. Александр кивает и я влезаю в этот огромный мешок пропахший дезодорантом, мятной жвачкой и табаком. Терпеть не могу, когда Калверт курит, но приходится мириться с этим, так как его порой раздражает мое залипание в социальные сети, но мы стараемся не замечать косяков друг друга и выстраивать отношения основываясь на уважении и понимании.       Я беру с тумбочки смартфон, а с вешалки небольшой серый рюкзак, после чего влезаю в кроссовки и покидаю номер. Несмотря на то, что стоит лето, погода в Атланте особо не радует. Дождей нет, но есть холодный ветер. Купив в киоске кофе, я кутаюсь в огромный балахон и иду к дороге, чтобы поймать такси. Мы прилетели вдвоем и Надя осталась в Лондоне, так как подвернула лодыжку во время игры в большой теннис. Ей правда было лучше отлежаться, да и ее обязанности согласился взять на себя Александр, хотя пока что я справлялась и без ассистента.       На съемках я использовала парик, так как не смогла бы осветлить волосы за такой короткий срок, да и они отросли и теперь были ниже плеч. В парике мне было в целом комфортно и я быстро привыкла к нему. Добираться до павильона не очень далеко и я еду по шумным улицам типичного мегаполиса. Мы с Томом толком не говорим, ну кроме обсуждения работы и диалогов, хотя он просил меня дать пару минут, чтобы мы смогли поговорить, но я отказалась, так как понимала, что пока не готова к этому, или просто не хочу. Да и в сети все чаще стала появляться информация об их с Коулман помолвке.       — Привет, Элис, зачетное худи, — Харрисон коротко обнимает меня, когда я подхожу к огромному ангару, что служил местом съемок.       Меня немного удивляло то, как ко всему происходящему относятся родные и друзья Томаса. Его родители и братья не считали меня сукой или шлюхой, мы даже до сих пор общаемся со всеми, кроме Гарри и Пэдди, но Сэм сказал, что они не обижаются на меня, так как ни я причина разрыва отношений, скорее им просто нужно время, чтобы все осознать. Родители Тома иногда писали мне, но только по каким-то рабочим вопросам. Я должна буду появиться в новом подкасте Доминика осенью, перед началом учебного года, вместе с Александром. К тому моменту уже выйдет большая часть пятнадцатого сезона и нам будет что обсудить. Мистер Холланд четко дал мне понять, что умеет делить на личное и рабочее, что и мне посоветовал сделать, наверное, поэтому я прилетела на съемки, зная что там будут и Томас и Зендая. Харрисон, Шарлотта и Тувейн придерживались нейтральной позиции. Я знала. что Хааз ассистент Тома на паучьих съемках, а Гарри всегда прилетал с ним за компанию, чтобы поддержать.       — Привет, спасибо, — бормочу я, отправив пустой стакан в мусорное ведро, что стоит у входа. Мы с Остерфилдом проходим в павильон и расходимся. Я иду в свою гримерку, а он — к Тому, там же должен был быть Гарри.       В небольшом помещении полумрак — горит только подсветка над зеркалом. На столике расставлены всякие косметические средства, косметика. У входа стоит узкий диванчик и кофейный столик, а у одной из стен — вешалка с одеждой. Я оставляю рюкзак на диванчике и включаю верхний свет. Мне нужно немного расслабиться и дождаться, когда придет Хлоя — мой гример.       — Привет, Алиса, Хааз сказал, что ты пришла, — голос Тома Холланда ласкает и режет мой слух одновременно. Я слышу боль, которая смешана с сожалением.       — Привет, Томас, я скоро выйду на площадку, — кидаю я ему, так как уверена, что он пришел именно по этому поводу.       — Я хочу кое-что спросить? — я поднимаю взгляд и встречаюсь с карими глазами через зеркало. Том немного подавленный, но выглядит явно лучше, чем когда я приходила на кастинг. Странно, но его слова про одержимость мной не выходят из головы. Я говорила об этом только с Мишей, и он сказал, что просто нужно время, чтобы дать чувствам остыть.       — Что именно ты хочешь спросить? — интересуюсь я, делая вид, что мне по фиг на него и на то, что он говорит. Хотя мое сердце в этот момент стучит так, что готово пробить ребра.       — Ты его правда любишь? — это сильно ранит. Как он вообще додумался спросить такое? Он, тот который сам изменил мне, а потом и вовсе бросил.       — Том, ты вообще… как ты посмел?! — я встаю с места и теперь смотрю на него. Том в прикиде Питера Паркера: свитер с лого школы, джинсы, кроссовки и куртка. Волосы причесаны. Он выглядит на положенные семнадцать, что чертовски мило.       — Сложно ответить? — спокойно спросил он, — вопрос то простой.       — Да — люблю, — коротко отвечаю я, сложа руки на груди. Чего он добивается? Я ни при каких обстоятельствах не вернусь к нему, даже если наши с Калвертом отношения не будут такими серьезными, как планировалось, я скорее буду одна или найду кого-то, и это точно будет не Томас Стэнли Холланд, — а ты ее? — я решила идти ва-банк.       — Разумеется я ее люблю, — как по мне, звучит не очень искренне. Он или пытается убедить самого себя в этом, или просто заигрался в героя-любовника, — но я одержим тобой. Что мне делать?       — Обратись к Винчестерам, ну изгнания демонов — по их части, вроде. Ну или обратись к Сатане. Смерть будет быстрая, — с сарказмом отвечаю я и фыркаю, — ты сам заварил этот чай, теперь пей.       — Я в курсе, — голос приобретает сухость ила даже черствость, — я не думал, что все так будет. Я не знал, к чему все это приведет. Я был идиотом, который умудрился влюбиться в двух девушек, — ах вот оно что, что ж, такое бывает. Мне немного обидно, так как я понимаю, что если бы не та случайность в сториз, то я так могла и не узнать о его романе на стороне.       — Бывает, — я закатываю глаза. Не хочу слушать оправдания и все такое, я просто хочу закрыть эту тему раз и навсегда. О святой Джек, просто свали, Томас, мы снимем этот чертов фильм и я забуду тебя как прошлогодний снег, — знаешь, я уже переболела тобой и не хочу заразиться снова. Так что будет лучше, если мы будем общаться только в рамках работы. Я понимаю, что прекратить общение совсем нам нельзя, ну пока мы снимаемся в одной франшизе.       — Наверное, ты права, — Том пожимает плечами и с минуту смотрит на меня, отчего становится не по себе и все нутро сжимается под его пристальным и сосредоточенным взором, но, о Боги Асгарда, я не могу оторваться от него, — знаешь, все же злодеи иногда побеждают, — я вопросительно смотрю на него, — Анархия победил. Человек-Паук готов признать поражение.       — Ты неисправим, Холланд, — рассмеялась я. Порой бесила его чрезмерная любовь к супергероям и всему, что с ними связано, но это часть его работы, как и моей.       — За это меня обычно любят, — он сунул руки в карманы и усмехнувшись, направился к двери, — удачи с сыном Сатаны.       — А тебе с Зен, — коротко бросила я и он ушел. Я падаю на диван и утыкаюсь лицом в ладони, чтобы совладать с шквалом эмоций, который овладевал мной после разговора. Возможно, Том был прав, нам стоило поговорить.