Черное-белое

— Я дома! Эвелин шагнула из камина, привычным жестом стряхивая со своей новой юбки остатки летучего пороха. Накануне вечером перед возвращением в Кейтнесс она пробежалась по лондонским магазинам, чтобы прикупить себе пару обновок. Нельзя же ходить на работу постоянно в одних и тех же вещах. — Эй! Есть кто живой? Мин, Робин? Однако ответом ей была тишина. Сбросив накидку и оставив сумку с документами в гостиной, она заглянула на кухню, но там оказалось пусто. Зато, когда она была уже на середине лестницы, ведущей на второй этаж, сверху послышался голос Минервы. МакГонагалл обнаружилась в детской вместе с Робин. Женщина сидела на мягком пушистом ковре, устилающем комнату, и протягивала руки к стоящей в метре от нее Робин. Малышка, одетая в желтый комбинезончик, держалась за игрушечную лошадку-качалку. При этом на ее лице застыло неимоверно сосредоточенное выражение, делающее ее еще более забавной. — Ну же, милая, — подбадривала ребенка МакГонагалл, — у тебя получится. Давай, иди ко мне. Она поманила малышку рукой, и та, отпустив деревянную игрушку, сделала несколько неуверенных шагов. Один, потом еще и еще. Застывшая в дверях Иви удивленно выдохнула, тем самым обнаружив себя. Заметив ее, Робин зашаталась и, вовремя среагировавшая МакГонагалл, тут же подхватила ее на руки, не давая плюхнуться на ковер. — Ты видела? — держа крестницу на руках, она обернулась к застывшей в дверях Эвелин и радостно улыбнулась. — Робин сегодня сделала свои первые шаги. Мы уже час, как тренируемся, — она гордо воззрилась на малышку. — И у нас неплохо получается. Верно, милая? Видя счастливое лицо Минервы, Ив внезапно ощутила укол ревности. Словно Минерва променяла их любовь на любовь к Робин. Достаточно посмотреть, каким счастьем светятся ее глаза, когда она сюсюкается с ней. Да и говорит она в последнее время в основном только про Робин. Как будто у них других тем для разговоров нет. Например, Ив делает успехи на работе и ее даже могут повысить. Но, естественно, Минерве даже в голову не придет спросить ее об этом. Она словно нарочно избегает разговоров об этом. — Отличное достижение, — Ив кое-как выдавила из себя улыбку, потрепав малышку по голове. — Молодец, солнышко. Минерва с некоторым удивлением воззрилась на девушку. — Иви, твоя дочь сделала первые шаги. Это один из самых важных дней в жизни твоей дочери. — Я в курсе. Не стоит напоминать мне об этом, — Иви на мгновение замолчала, быстро осознав, что огрызнулась слишком явно. — И я правда очень рада, — уже более мягко проговорила она. — Ты у меня чудо, — она забрала ребенка из рук МакГонагалл и поцеловала дочь в румяную щечку. — А знаешь что? Давай по такому случаю мамочка приготовит тебе что-нибудь вкусненькое, м? Идет? С этими словами она вышла из комнаты, унося Робин на кухню. Явно обескураженная поведением любимой, Минерва направилась следом. С тех пор как Иви вернулась на работу в Министерство, она ни разу ничего не приготовила, полностью отстранившись от домашних дел. В глубине души Минерва надеялась, что Ив, будучи натурой увлекающейся, вскоре устанет от своей работы. И тогда всё вернется на круги своя. Но этого не случилось. Последние месяцы уже не были похожи на те, что они проводили вместе раньше. Полностью захваченная делами Министерства, Эвелин всё больше погружалась в работу. Рассказы Минервы о собственной дочери она слушала вполуха, так что МакГонагалл даже не всегда была уверена, понимает ли Ив то, что ей рассказывают. С Робин она проводила время лишь на выходных, и то, если не была занята просматриванием министерских документов. Очень быстро все домашние дела легли на плечи Минервы, и, сама того не заметив, она ушла в них с головой. Времени на статьи и научные изыскания практически не оставалось. Дом нужно было содержать в чистоте, сад в ухоженном состоянии, а подрастающая Робин требовала всё больше внимания. Постепенно их с Минервой связь крепла, превращаясь в нечто незримое, но удивительно прочное. То, что согревало душу Минервы долгими одинокими днями, проводимыми без Эвелин. Когда Минерва вошла на кухню, Робин уже восседала на своем стульчике, в то время как Эвелин замерла перед шкафом со столовой утварью, задумчиво разглядывая стройные ряды кастрюль, сковородок и прочей посуды. — Я была уверена, что он здесь, — пробормотала она. — Странно. — Что ты ищешь? Минерва медленно опустилась за стол, машинально поправив цветы в вазе. Днем они гуляли с Робин в городе, и, хотя на дворе уже стоял декабрь, цветочные магазины продолжали торговать живыми цветами. Минерва не смогла удержаться, купив небольшой букет, который теперь отлично смотрелся в центре обеденного стола на их кухне. — Он в соседнем шкафу на верхней полке, — она указала Иви направление. — Я сделала небольшую перестановку, так стало удобнее. — Но я привыкла, чтобы он лежал в этом шкафу, — Ив с легким вздохом поставила сотейник на плиту. — Это было два месяца назад. И с тех пор я не слышала, чтобы тебя что-то не устраивало, — пожала плечами МакГонагалл. — Ты всё равно не готовишь, а мне так удобнее. Ив хотела было возразить, но, очевидно, не нашла что сказать, поэтому лишь отвернулась к плите. — Я видела сегодня твоего брата, — проговорила она, разжигая огонь. — Напыщенный и важный, как и всегда. Даже слова мне не сказал. Сделал вид, будто меня нет. Она ожидала услышать знакомое фырканье — обычая реакция Минервы, когда та была чем-нибудь недовольна, но позади нее царила тишина, и Ив оглянулась, чтобы взглянуть на любимую. Минерва сидела за столом, опустив голову и рассматривая собственные ладони, покоящиеся у нее на коленях. — Мин, ты чего? — Иви опустилась рядом с ней на колени, стараясь заглянуть в глаза. — Это ты из-за Роберта? — Прошло уже полгода, но от него не было ни единой весточки, — проговорила Минерва, чувствуя, как дрогнул ее голос. — Не думала, что наша размолвка продлится так долго. Истинные дети своей матери, оба унаследовали от нее неукротимый нрав и упертый характер. Но прежде им никогда не доводилось испытывать его друг на друге, и теперь Минерва совершенно не знала, что делать. Она не была готова вычеркнуть брата из своей жизни, но и уступать ему она не собиралась. Ей было обидно, что для Роберта репутация оказалась важнее собственной сестры. Хотя, возможно, причина крылась в другом. Он всегда любил ее, и возможно так пытался уберечь ее от проблем. Но разве он не видит, что уже слишком поздно? Ее жизнь безвозвратно изменилась, и его бойкот не вернет всё в прежнее русло. Даже Малкольм не смог их примирить и, не желая жить меж двух огней, вернулся с женой назад в Америку. Письма от него приходили с завидной регулярностью, и Минерва была уверена, он всё еще пытается достучаться до брата и убедить его сменить гнев на милость. Но, судя по словам Ив, всё безрезультатно. — Мне правда очень жаль, — мягко проговорила Эвелин, заправляя выбившуюся прядь волос Минерве за ухо. — Но он несправедлив к тебе. Хочешь, я завтра поговорю с ним? — Нет, — покачала головой МакГонагалл. — Я знаю своего брата. Твой визит к нему всё только усугубит. — Тогда нашлю на его кабинет грозовую тучу, — воинственно сверкнула глазами Ив. — Пусть мокнет под дождем, раз он такой сноб, — она взглянула на любимую, погладив ее по щеке. — Если это поднимет тебе настроение. Минерва слабо улыбнулась. — Знаешь что действительно поднимет мне настроение? — сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, проговорила она. — Вкусный ужин. Я сегодня весь день разбирала чердак и не успела ничего приготовить. — Слушаюсь, мэм, — Ив играюче отсалютовала. — Как насчет твоего любимого рагу из кролика? — Было бы чудесно, — кивнула МакГонагалл и тут же подозрительно сощурилась. — А ты справишься? Ив придала лицу оскорбленное выражение. — Как ты можешь во мне сомневаться! — деланно воскликнула она, но тут же смущенно добавила: — Правда, я плохо помню рецепт. Минерва наигранно закатила глаза, поднимаясь из-за стола и надевая фартук. — Я сама всё сделаю, — запротестовала Иви, когда Минерва начала доставать продукты. — Ты только говори, что нужно. Наблюдавшая за ними Робин весело заерзала на стульчике, словно в предвкушении вкусного ужина. Жаль, она еще не понимала, что у нее свое, особое детское меню, и до рагу она дорастет еще весьма не скоро. — У меня появилась идея, — проговорила Эвелин, когда они с Минервой заканчивали ужинать. — Завтра ведь выходной. Может возьмем Робин и погуляем в городском парке. А вечером можно уложить Робин пораньше и устроить романтический ужин при свечах у камина. Минерва удивленно приподняла брови. Такого она не слышала от Эвелин уже давно. Обычно она проводила выходные за работой. — Знаю, — Ив отложила вилку в сторону и, протянув руку через стол, накрыла ладонь МакГонагалл своей, — в последнее время я мало уделяла вам с Робин времени. Но это лишь временно. Начальника моего отдела, мистера Гримсон, собираются повысить, а значит его должность станет вакантной. Если я ее займу, у меня будет больше свободного времени, и я смогу проводить его с тобой… и Робин. Нужно просто еще немного потерпеть. — Думаешь, у тебя есть шанс? Минерва постаралась скрыть скептические интонации в голосе. Эвелин только несколько месяцев как вышла из декрета. Остальные же сотрудники отдела работают там гораздо дольше и имеют больше опыта. К тому же она женщина, да еще и молодая — ей лишь недавно исполнилось двадцать девять. — Конечно, — уверенно качнула головой Ив. — Я работаю лучше всех в отделе. Мистер Гримсон очень мною доволен. Если повезет, он сам порекомендует меня на свое место. Нужно только не сбавлять темпов работы или даже улучшить их, — она взглянула на любимую. — Но завтрашний день будет исключением. Минерва коротко улыбнулась. Ей была чужда тяга Ив к министерской работе. А по собственному опыту она знала — если ты погружаешься в работу, которая тебе нравится, она затягивает тебя с головой, заставляя забывать обо всем на свете. Робин всегда просыпалась первой в их семье, поднимая весь дом. И Минерва к этому привыкла, приучив собственный организм реагировать на любой шум, доносившийся из детской. Но в этой утро ее разбудил отнюдь не голос ее крестницы, а солнечные лучи, проникающие в спальню сквозь неплотно задернутые шторы. Волшебница села в постели, сонно протирая лицо и оглядываясь по сторонам. Ив в комнате не было. Взгляд Минервы упал на часы, и женщина удивленно приподняла брови — стрелки показывали почти десять утра. Как она могла проспать? Дверь тихонько отворилась, и в комнату с подносом в руках протиснулась Эвелин. На ней был теплый халат, накинутый поверх шелковой ночнушки, а пшеничные кудри подвязаны лентой. — Ты уже проснулась! Прекрасно! — радостно возвестила она, опуская поднос на свободную часть постели и усаживаясь рядом. — Что это? Минерва удивленно уставилась на поднос, не слишком веря собственным глазам. Пышный омлет, апельсиновый сок, свежие фрукты… — Наш завтрак, — Ив явно буквально распирало от гордости. — Я встала пораньше и наложила на комнату заглушающее заклятье, чтобы тебе ничто не мешало выспаться. Робин уже встала. Она накормлена, переодета и играет у себя в комнате. Так что теперь я могу полностью посвятить время моей любимой, — с этими словами она перегнулась через поднос и поцеловала вконец растерявшуюся МакГонагалл в губы. — Тебе не нравится? — Нет, что ты… — медленно протянула Минерва, собираясь с мыслями. — Просто я не ожидала, что ты действительно… — Мин, — с явной укоризной перебила ее Эвелин, — я ведь обещала. С этими словами она взяла с подноса кусочек апельсина и отправила его себе в рот. Ее глаза блестели таким счастьем, что Минерва невольно улыбнулась. Что ж, похоже, день действительно обещает быть прекрасным. После завтрака Минерва хотела проведать Робин, но Ив настойчиво ее не отпускала. В результате из постели они выбрались только ближе к полудню. Давно Минерва не чувствовала себя настолько счастливой. Ив была сама любезность, исполняя едва ли не любое ее желание. Днем они долго гуляли по городу, периодически согреваясь в маленьких кафе. Робин пищала от счастья, перепробовав кучу лакомств, и выглядела более чем довольной. Казалось, будто та идиллия, о которой они мечтали, вновь наступила в их жизни. Во время прогулки они встретили семью Дугала МакГрегора. Однако первое смятение, охватившее Минерву при виде своей первой любви, очень быстро рассеялось, и к собственному удивлению она поняла, что уже не чувствует к этому мужчине никаких чувств. Она даже позволила себе перекинуться с ним несколькими дежурными фразами, и когда, попрощавшись, они с Иви и Робин шли дальше по улице, она всё еще чувствовала на себе его взгляд. Когда они вернулись домой, на улице уже начинало темнеть. Минерва отправилась наверх с Робин, пока Ив решала, что приготовить на ужин. Вниз МакГонагалл спустилась минут двадцать спустя, обнаружив любимую в гостиную с письмом в руках. Лицо Эвелин выглядело встревоженным. — Это от Гримсона, — Ив протянула любимой письмо. — В центре Лондона произошло крупное нападение пожирателей смерти. Несколько десятков маглов пострадали. Всех свободных сотрудников Министерства направляют туда для ликвидации последствий. Минерва невольно замерла. Здесь, в Кейтнессе жизнь текла мирно и размеренно. Отголоски магической войны почти не долетали в этот отдаленный уголок Шотландии, и она уже успела привыкнуть к этому. — Я отправлюсь с тобой. Там всё еще может быть опасно. Борьба с пожирателями смерти не входила в компетенцию отдела Эвелин, да и сама Ив не самый хороший дуэлянт, а приспешники Темного лорда коварны и двуличны. Им ничего не стоит сделать из маглов приманку, собрать большие силы Министерства и ударить по ним. — Кто-то должен остаться с Робин, — покачала головой Ив, подходя и обнимая любимую. — Прости, не так я хотела завершить наш день. Не жди меня сегодня. Она быстро поцеловала Минерву в щеку и направилась к камину. Мгновение, и зеленое пламя поглотило ее, оставляя МакГонагалл в одиночестве. Обхватив себя руками, Минерва тяжело вздохнула. Ее вновь охватило ощущение, что она оказалась выброшена за борт, как ненужная вещь. Там, в мире шла война, а она сидела здесь, запертая в доме с ребенком на руках, и не могла ничего сделать. Это Эвелин должна была бы остаться здесь и заботиться о собственной дочери. А она, Минерва МакГонагалл, сражаться вместе с остальными. С Элфинстоуном, Дамблдором, Орденом Феникса… Робертом…

***

Кругом царил настоящий ад. Эвелин никогда не видела, чтобы центр Лондона находился в таком жутком состоянии. Нападение пожирателей смерти произошло в самом его центре, и теперь Трафальгарская площадь лежала в руинах. От фонтанов, украшавших ее, едва осталось несколько камней, а величавые каменные львы лежали с отрубленными головами. Уцелела лишь колонна адмирала Нельсона, и то, часть ее превратилась в каменное крошево. Повсюду лежали изуродованные тела убитых маглов. Воздух, пропитанный смертью, казалось, потерял свою прозрачность, превратившись в удушливую массу, тяжелую и душную. Эвелин почувствовала, как под ногами противно хлюпает снежная жижа, но опустив голову, поняла, что это кровь. Человеческая кровь. От осознания в чем она стоит, ее едва не стошнило. — Мисс Патмор! Она обернулась, услышав свое имя. К ней сквозь толпу собирающихся отовсюду волшебников протиснулся Гримсон. Его оплывшая фигура в сгущающихся сумерках была похожа на ржавый баркас. Появившиеся первыми мракоборцы оцепили площадь, наложив на нее дюжину заклятий, отпугивающих маглов, но по периметру всё равно стояли сотрудники Министрества, следя, чтобы никто из маглов не приближался к месту атаки. — Мистер Гримсон, я прибыла как только получила ваше сообщение. Это ужасно, — она окинула взглядом место нападения, больше напоминающее бойню. — Да, — покачал головой старик. — Столько людей погибло. Он достал из кармана пальто носовой платок и смачно высморкался, заставив Ив незаметно поморщиться. — Мы насчитали уже двадцать девять трупов. И, боюсь, это еще не все. Спасибо, что прибыли, Эвелин. Вы первая из нашего отдела, — он недовольно нахмурил брови. — Как будто столь ужасная трагедия никого не касается. Ив тут же насторожилась. Значит, она первая. Прекрасно. Вот он, ее шанс выслужиться перед начальником. — Чем я могу помочь? — тут же проговорила она, всем своим видом демонстрируя готовность к работе. — Нужно осмотреть площадь на предмет темных артефактов. Пожиратели смерти любят оставлять «подарки» мракоборцам — магловские вещи, на которые наложены изощренные заклятья. Нужно убедиться, что здесь таковых нет. Ив с готовностью кивнула. Она покажет Гримсону свое рвение и точно заслужит очки в свои пользу. Должность начальника отдела непременно станет ее! Стараясь не смотреть на тела убитых, которые постепенно уносили с площади, она принялась за работу. К тому времени, когда площадь была полностью обыскана, Ив уже валилась с ног от усталости, с удивлением обнаружив, что над городом уже занимается рассвет. Значит, они провели здесь всю ночь. Видя, как сильно она устала, Гримсон, выглядевший к этому времени не лучше, отпустил ее домой, сердечно поблагодарив за оказанное содействие, чем Эвелин была несказанно довольна. Когда она вернулась в Кейтнесс, обитатели дома еще спали. Быстро раздевшись, она скользнула под одеяло, теснее прижимаясь к спящей Минерве. Близость любимой успокаивала, и увиденное в Лондоне уже не казалось таким страшным и реальным. Минерва всегда вселяла в Ив уверенность, даря ей чувство защищенности. А сейчас она нуждалась в нем как никогда. Почувствовав прикосновения Ив, Минерва заворочалась во сне, машинально обнимая любимую, и Ив положила голову ей на плечо, прикрывая глаза. Как же хорошо дома — это была последняя мысль перед тем, как она провалилась в глубокий сон.