Закат на крыше и шанс начать заново.

***

 — Поскольку у нас общие Старшие, то мы не можем написать сильно по разному, это нелогично, потому мы просто разбили рассказ на две части. Потому первую зачитаю я, а вторую мой брат. И так начну: У нас не принято создавать коллективы, которые у людей называются семьей, потому что наша раса недавно стала жить отдельно от конвейера. Старший просил вам объяснить, что это аналог улья. Изначально мы жили по системе улья. А дальше мы перешли к индивидуальному существованию. Старший просил вам пояснить, что поскольку сначала возникает явление, а потом связанная с ним терминология и культура, то пока что, мало кто может назвать себя 'семьей', но мы можем. Наши Старшие отчасти скопировали систему землян совместной жизни маленьких коллективов, потому даже по вашим стандартам мы нормальная семья. 'Бабушка' и 'Дедушка' у нас нету, но мы знаем, что наши Старшие жили в Каоне, а до этого в Тарне и Воссе. Это города. Первые два это промышленные металлургические центры, а последний военно-воздушная база. — Хм… дальше я должен рассказать о том кто, наши родители. Начну со Старшего Мегатрона: он рабочий, а после спортсмен… или как-то так. Я не совсем нашел аналогию, но Старший сказал, что так нормально. В общем он был популярен в своем городе и даже был известен всей планете. Думаю для всех это 'знаменитость'. Старший Старскрим закончил военную академию и после работал в глубоком космосе как ученый геолог… да, думаю понятно. Познакомились они очень давно, еще до войны. У нас была гражданская война. Старший сказал, что у вас тоже таких много было и у всех такая война одинаковая. После войны на нашей планете кончились ресурсы и наши Старшие отправились в космос на поиски ресурсов продолжая воевать со своими противниками. Так они нашли эту планету. А потом, когда война закончилась, они решили… м. у вас это называется 'женитьба'… наверно. И после собрали нас. Мы родились на корабле, где Старший Мегатрон был капитаном, но потом они со Старскримом переселились обратно на планету, потому что когда война закончилась, надо было отстраивать планету заново. Мы жили в небольшой кварте с нашими старшими. Старший Мегатрон писал свою научную книгу по социологии, а Старший Старскрим учил нас. Раньше Старскрим был ученым, военным и даже правителем, но работу найти не смог, так как на планете нужны были строители, а в космос никто уже лететь не хотел. Книги Старшего Мегатрона были популярны и полезны, потому он стал больше их писать. Потом у нас случился «катаклизм», наверно так… и нападение других инопланетян и мы переселились сюда. И… я не знаю, что еще рассказать, я такое никогда не писал, потому наверно задавайте вопросы.

***

      На военной базе царила обычная суета, одинаковая для любого подобного объекта, не важно, идет ли речь о людях или о трансформерах. И те и другие уже немного пообвыклись друг с другом для того, чтобы нормально сосуществовать в одном пространстве. Люди вообще легко адаптировались, некоторые даже проявляли вполне искренний интерес к чужой культуре. Мегатрон шел по ангару к командному пункту, когда его окликнули. — Старший, старший! — спарки подбежали вдвоем, и на их мордочках застыл какой-то очень_важный_вопрос.       С тех пор, как малые оказались среди органики, очень_важных_вопросов в их жизни стало немало. На базе было полно гражданских, даже школу пришлось открыть, а человеческие детеныши были существами незашоренными, и легко определили маленьких мехов в свои. К спаркам вообще относились хорошо, органике нравилось все кругленькое, к тому же с их точки зрения «дети» росли в странноватой семье и им сочувствовали.       Мегатрон обернулся и присел, что бы не говорить с малыми свысока. Полковник Мартинес, официально глава базы и командующий кубинскими отрядами, понимающе усмехнулся и тоже притормозил. — Старший, а кто у нас мама? — хором задали спарки свой очень_важный_вопрос. — Кто? — Мегатрон даже растерялся поначалу. Мартинес поспешил отвернуться, чтобы товарищ не видел, как он посмеивается. — Мама, — повторил Винд, — Ребята спрашивают, кто из вас наша мама, а кто папа. — Никто, — машинально ответил Мегатрон и пустился в объяснения: — Это понятие связанно со способом воспроизводства у органики. Для полового размножения необходимо слияние половых клеток мужской и женской особи, женская особь в земном языке обозначается, как мать. Мы со Скримом вырастили вас из протоформ, поэтому термины органики тут неуместны, — подумал, глядя на любопытные мордочки своих спарков и добавил, — Но мы можем считаться вашими родителями и очень сильно вас любим. Спарки дружно кивнули и убежали дальше, к жилому отсеку. Мегатрон повернулся к Мартинесу, который уже с трудом сдерживал эмоции и уточнил: — Я сказал что то смешное? — Нет, — ответил тот, очень стараясь не хихикать в голос, — Просто ты сейчас очень наукообразно обрисовал вопрос, который у земных родителей обычно вызывает ступор. — Почему? Ах да, культурный контекст связанный с сексом. — Вот-вот. Мне уже неловко. — Извини. У нас все иначе. В моем поколении почти все конструированные, мы взяли спарков, что бы протестировать формирование горизонтальных связей. — Тоесть ты поставил эксперимент на собственных детях? — Получается да. Но твоя формулировка звучит чудовищно неэтично. — Мне все еще неловко. Кажется, мы шли послушать доклад разведки. Знаешь, мог бы просто сказать, что их мама Старскрим. — Почему он, а не я? — искренни удивился Мегатрон. — Он иногда ведет себя точь в точь как моя жена… — Я уверен, что нет, — Мегатрон покачал головой, вспоминая их с заместителем сложные отношения. — Ах если бы, — вздохнул Мартинес и набрал код на двери, — Интербригада Таис сегодня должна вернуться с позиций, я подумал, ты захочешь их встретить. — Спасибо. Если совещание не затянется. В любом случае, Таиська всегда сумеет меня найти.

***

— Наша мама это Старскрим, — чуть ли не торжественно заявил Винд своей компании: трём крошечным человеческим существам, что в жилой зоне базы устроили кружок из казенных стульев и выкладывали на центральный стул какие-то пестрые предметы. Ребята обратили на робота внимание. Он был сильно выше них, и выше взрослого человека, но по сравнению с другими роботами шастающими по их базе казался крохой, которой по сути и был. Кружок стульев разомкнулся принимая в себя маленького меха, что сел на пол вместо стула. — Это который? Который танк или который машина? — светленькая девочка с холодностью глянула на круглую мордашку пришельца. — Ты что, Сара, забыла? У Виндкиллера семья из танка и истребителя, — возмутилась ее подруга, возмутилась скорее на публику. Наедине она бы не обратила на этот момент внимания, но при детеныше мехе решила сразу встать на его сторону. А Сара пожала плечами и продолжила сортировать карточки и наклейки. — Значит твоя мама истребитель? Но ваши родители оба мужского пола. Мамой может быть только женщина. У вас два папы, — авторитетно заявила темненькая девочка, что подбирала карточки для обмена из своей коробки в которой раньше наверняка было печенье. — Кто вообще тебе сказал, что у вас могут быть папа или мама, вы же машины, — огрызнулась Сара с особенной отчаянной ноткой в голосе. Ее подруга заволновалась, а Винд не распознав тон ответил на вопрос прямолинейно: — Ваш командир сказал так, я слышал как он Старшему это сказал, и сказал, что его пара такой же. Сара фыркнула, а ее более дипломатическая подруга хихикнула. Третья девочка тоже как спарк думала больше о теме вопроса, чем о каком-то подтексте и выдала: — Жена командующего женщина, она не похожа на истребитель. Она красивая, вежливая, носит платья и каблуки, не умеет летать и не воюет. Я бы сказала, что она леди. — Что такое каблуки и платье? — серьезно поинтересовался мех. — Это одежда такая, — ответила та, что хотела в конструктивную беседу. — Это то что вы носите как съемную броню? — Ну не совсем, съемная броня у нас тоже есть, это чтоб не ходить голым. Спарк еще больше запутался: — Как это голым? — Без одежды. — Но я не понимаю, что такое одежда. И зачем она. — Голым это без одежды и это плохо потому, что холодно и стыдно. Винд задумался, пытаясь представить, что значит быть голым, потом спросил еще: — А я голый? — Нет. — А ты голый? — Нет. — А кто голый? Как это выглядит? — На базе так запрещено ходить и тут таких нет. — Ладно, но я не понял.       Потом они немного помолчали. Спарк разглядывал картинки в руках детей, потом поглядел поверх их макушек в даль, где ходили другие люди с какими-то своими делами и в его голове созрел еще один вопрос: — Как вы определяете кто женщина, а кто мужчина? Девочки резко оторвались от своего дела и уставились на спарка в непонимании и ужасе, будто тот спросил что-то настолько глупое, что оскорбляло присутствующих. — По внешнему виду: женщины похожи на женщин, а мужчины… — Ты что, — дипломатичная подруга остановила любительницу конструктива, — Он же не различает по лицам, иначе бы не спрашивал. — Тогда мы различаемся на женщин и мужчин по строению тела, но показывать нельзя… Винд опять запутался: — Это секрет? — Нет, это неприлично показывать. — Почему? — Потому что стыдно. — Так же как без одежды? — Да, потому что когда ты голый, видно какого ты пола. — То есть это секрет? — Нет. Просто и так все знают. — Тогда зачем прятать? — спарк запутался окончательно, а у людей закончились варианты объяснения очевидного. — Ладно, а я какого пола? — Виндкиллер попробовал последний вариант, который мог придумать. — Ты говоришь о себе в мужском роде и похож на мальчика, значит ты мужского пола, — пояснила дипломатичная. — А ты? — А я женского. — Почему? — Потому что я говорю о себе в женском роде и похожа на девочку. — Я кибертронец, а ты человек, как ты это определяешь — похоже или не похоже? — Винд опять ничего не понимал и его это дико расстраивало, ему начинало казаться, что над ним издеваются нарочно, говоря непонятно. Девочка вздохнула: — Я не могу объяснить. Винд опустил голову и крохотные крылья на спине. Вдруг влезла Сара: — Вообще то для таких как вы у нас есть понятие средний род, оно для неодушевленных предметов. Обе ее подруги глянули на нее неодобрительно, но промолчали не зная как точно воспринимать этот пассаж. — Не одушевленные, то есть не живые? — Винд неуютно поежился и обнял себя лапками за плечи. — Да, но в твоем случае ты можешь выбрать любой пол какой хочешь, — смягчила высказывание подруга Сары. — А какой лучше? Девочки опять растерялись. Выбирать пол можно было по разным критериям и они не знали какие будут важны для человекоподобного инопланетного робота. Любительница конструктива предложила первая: — Можно выбрать пол так, чтоб тебе было интересно заниматься тем, что делают те или иные люди. Что тебе нравится? — Мне нравится читать, гулять со Старшими, люблю смотреть новый ландшафт и мелкие предметы. Девочки переглянулись, куда отнести эту информацию к какому лагерю — женскому или мужскому они не знали. — Ладно, тогда так: почему ты общаешься с нами? — Потому что вы общаетесь со мной. — Тебе нравится смотреть, что мы делаем и говорить с нами? — Да, потому и смотрю. — А почему ты не общаешься с мальчиками? — А вы девочки? Вопрос был воспринят как страшное оскорбление, но все сдержались осознав, что инопланетянин не различает. — Мы девочки. — И что, я теперь тоже девочка раз общаюсь с вами? — Э… нет. — Тогда к чему это было? — Ты не общаешься с мальчиками почему? Тебе не нравится во что они играют? Спарк задумался, вспоминая свой последний опыт общения с другой более многочисленной компанией детей и от этого погрустнел: — Они все время играют в то что танки, машины и самолеты стреляют друг в друга и взрываются. Даже симулятор для этого используют. Мне неприятно смотреть. — Но вы же сами военная техника, почему вам не нравится играть в войну? — В Войну? Играть? Зачем? — спарк пискнул, испугался и тут же ему стало неуютно в компании маленьких людей, что так просто говорили о страшных вещах. — Мы не любим войну и не любим в нее играть. Там много кто умирает, а кто не умирает тем больно. И танки и самолеты и машины, все умирают и всем больно. У Старших осталось мало друзей из-за войны. — А что это вы такие кислые? — девчонка с темными косичками вприпрыжку принеслась откуда-то со стороны ангара. Девочку в ней только косички и выдавали. Камуфляжный комбинезон был в старых пятнах от масла и держалась она крайне независимо. — Привет, Винд! А где твой брат? Моя мама сегодня приедет, пойдем на КПП их ждать? Наклейками меняетесь? — и она полезла в карман, вытащив немного помятые яркие карточки. — Ты хоть руки помыла, Мегги? — Я у отца была, — надулась Мегги и для верности вытерла руки о комбинезон. — Как он? — сочувственно спросили её товарки. — Отлично. Выпишут скоро, так Долорес сказала. Вот дядя Сережа не очень хорошо, передовой ему ещё полгода не видать, доктор сказал. А там и война кончится уже. Замкнутая, но очень сосредоточенная девочка, что делала вид, что кроме карточек ни чем не заинтересована помахала пришедшей рукой, дипломатичная натянуто улыбнулась, а Сара сделала вид, что никого не видит. Впрочем как всегда. У Мэг, как ее предпочитали называть все кроме ее странноватой родни, была своеобразная репутация отчасти схожая с кибертронскими детенышами — она вызывала интерес и опасения одновременно и точно так же с ней говорили осторожно. А еще она была в восторге от инопланетян, как и ее семья, что по всей видимости переехали на базу больше из любопытства, чем ради какой-то выгоды для своей страны. С мехами она общалась также непринужденно как и с другими людьми, даже могла забираться на них, если те позволяли и для нее это было так обыденно, что удивляло даже детей. Девочкам она не нравилась, мальчики не нравились ей. Винду и Реду она нравилась и это было взаимно. Она даже не боялась заходить в те жилые части базы, где обитали пришельцы, если хотела найти своих товарищей. В первый раз, когда она сунулась на их территорию, чуть не вызвало панику у людей, ибо девочку могли просто задавить, но она вернулась невредимой, так как держалась стены и очень громко говорила если встречала кого-то на пути.       Мегги такого отношения к себе, казалось, не замечала. Ей больше нравилось крутиться вокруг механиков, подавая инструменты и глядя, как чинят двигатели, или бегать на стрельбище, когда там никого нет, или читать, спрятавшись в дальних закоулках базы. По-настоящему хорошо к ней относились только такие же, как она, дети из военных городков, и соотечественники из интербригад. Остальные считали её странной, она платила им тем же. Мальчишки пробовали её задирать, но быстро отстали, дралась Мегги отчаянно и очень умело. С ребятами постарше, которые, как и она, крутились в ангарах и на стрельбище, Мегзи общалась лучше. В спарках она сразу же определила своих и считала своим долгом о них заботиться.       Вот и сейчас Мегзи цепким взглядом обвела девчонок, прикидывая, не обижали ли тут её друзей. — Я спрашивал, как вы определяете кто девочка, а кто мальчик, — стал объяснять ей Винд суть вопроса, — И что если я говорю о себе в мужском роде, то я мальчик. Но мне не очень весело с ними общаться. — Мальчишки глупые, — Мегги мягко перекатилась с пятки на носок и обратно, спрятав руки обратно в карманы, — А маме твой папа сказал, что у вас это не важно. Очень удобно, по моему. Я бы тоже так хотела, может, тогда сеньора Мартинес не стала так печально качать головой, видя мой комбинезон. Ну что, пойдем найдём Рокета? И надо вашему отцу сказать, если он ещё не знает, мама наверняка по нему тоже скучала. Винд смотрел на Мэгги с честным недоумением. В контексте недавнего обсуждения у него было минимум два варианта того, о ком она сейчас могла говорить. Мэгги посмотрела в кругленькую оптику спарка и вздохнула. Эмоции мехов она научилась читать очень быстро. — Просто пошли, найдем Рокета, а потом узнаем, занят ли Мегатрон. Если ты, конечно, хочешь, — уточнила она. Её часто укоряли за ультимативность, и тут Мегги честно пыталась исправится. А вот компания девочек прекрасно понимала все слова Мег, и не всем понравилось то как легко она пускала инопланетных существ в жизнь своей семьи, Сара даже скривилась, в прочем это был не первый подобный случай от Мег и далеко не последний. Кто-то мог бы даже сказать, что ее семья — злые люди, но не стали бы при ребенке и вообще на базе эта тема считалась запрещенной с момента как был заключен союз с пришельцами.       Винд кивнул соглашаясь, так как вроде бы понял, что подруга имела ввиду — хотела собрать в одном месте свою и его семью и поднялся на ноги. Мег тут же взяла его за лапку и радостно повела с собой. На мордочке меха все еще была виноватая растерянность. — Ты считаешь что Старший Мегатрон мой папа? Почему? — спросил он, когда остальные дети скрылись за дверями коридора. Ему как-то не хотелось продолжать при них эту тему, так как все-таки некое раздражение с их стороны он заметил.       Рокет убежал еще несколько часов назад в сторону их кварты, видимо хотел поделиться информацией со Старшим Старскримом и там собственно и пропал. Потому на развилке он уже повел девочку в сторону своего жилья. — Ну, он же твой родитель. Вроде как, — Мегги и сама задумалась, — Как его ещё называть? Родитель номер один? Он, конечно, иногда ведёт себя так же, как моя мама, но моя мама совсем не показатель. А Старскрим дома? По моему, ему не нравится, что я к вам бегаю. Спарк покивал. Старскрим в отсутствие людей не скупился на презрительные оценки и был недоволен, что спарки общаются с человеческими детенышами. Ну то есть ему не нравилось, но он разрешал, однако всегда предупреждал, что существа они очень хрупкие, но ценные, дороже взрослых особей, потому из-за любого поврежденного человеческого спарка будет много проблем. На что Рокет обычно говорил, что в общем-то они и не играют с человечками, только разговаривают и их отпускали. Когда малютка со странными для человека интересами к ним в кварту, старший джет сразу же доложил о ее присутствие, когда увидел ее за шлюзом, а потом уже услышал громкое: 'Винд и Ред пойдут гулять? '       По дороге, им встретились несколько других мехов, уже привычных к людям и запомнившим девочку, которую легко узнавали по комбинезону. Винд кивал им ненавязчиво пропуская Мэг с противоположной от больших мехов стороне, помня что ее могут ничейно задеть. — Мы зовем их по именам. Вообще, Старших вроде как может быть не только двое, а может и один, это зависит от того сколько прошивок загружено при создании и кто потом будет следить за спарками. Ну так Старскрим сказал. И он не против что ты приходишь, просто опасается, что у нас будут проблемы, — конечно Старскрим не только по этому не желал видеть у себя людей, однако молчал, понимая к чему приведут такие его высказывания. — Я же не дурочка, могу о себе позаботиться, — Мегги надулась, обидевшись, что её считают несамостоятельной, — Да и ваши ребята обычно смотрят под ноги. У людей тоже бывает, что родитель только один, но считается, что это плохо. А если их нет, то совсем плохо… Мегзи погрустнела, видимо этот вопрос её задевал. — Ты за своих боишься? Что у вас случается с детьми, которые остаются без родителей? Винд задумался, потому что не знал других примеров. — Других детей у нас нет, — когда он увидел, что на базе полным полно человеческих детенышей, то очень удивился, так как не мог представить, что их бывает много. — Мегатрон говорил, что когда-то были, а потом всех собирали уже взрослыми. Теперь он хочет, чтоб было больше таких как мы. Мегатрона собрали на заводе и ему это не нравится. Старскрима тоже собрали, но серию, потому у него есть братья, но я их не видел. Ему кажется не важно как он собран, он не говорит об этом. Про страх потери Винд думал, но не в этом ключе, он не боялся остаться один, но он не хотел лишаться Старших, потому что они ему нравились, были интересны, с ними было безопасно и спокойно. — Вам не было одиноко? — сочувственно спросила Мегзи, — Ах, ну да, у тебя же есть брат. Когда мы были в Чили, я была совсем одна и мне иногда не хватало других ребят. Я не жалуюсь, ты не думай. Хорошо быть сразу взрослым, не нужно ходить в школу, не нужно есть суп, родилась и сразу стала как мама. Эх… — Мегзи мечтательно вздохнула. — Я не знаю, но Мегатрон говорит, что все равно сразу взрослым быть не получается, сначала ты глупый просто и делаешь то, что скажут. Ему не нравилось. Разношерстная парочка остановилась у высоких дверей отсека, Винд набрал кодовый замок, тот что второй панелью находился на уровне человеческого роста. Дверь плавно отъехала. — Старскрим, Рокет, я пришел！ — оповестил он тех, кто мог быть в отсеке по его мнению, — Я Мэг привел.       Девочке всего пару раз удавалось посмотреть жилье роботов, и она с восторгом разглядывала сразу все стараясь запомнить. В этой кварте она чувствовала себя как кукла в большом человеческом доме — все предметы были большие и высокие — столы, стулья. Некоторые поверхности она видела только снизу. А еще к стульям, специально для спарков были приделаны дополнительные перекладины ступенек, чтоб те могли забираться. Такие она видела в детских магазинах даже у себя в городе, только все очень большие. Поверхность пола покрывали резиновые листы, чтобы смягчить шум от передвижения, это сразу же предложили люди, а в остальном было как в обычной каюте. Рокет выскочил из бокового отсека. — Эй, я же просила звать меня Мегги, вас то это точно не должно смущать, я же не требую полным именем называть, — Мегги собралась было обидеться, но тут появился второй спарк, и она отвлеклась. — Привет Ред! Пойдем на КПП мою маму встречать? А Старскрим дома? А Мегатрон? — Старший Старскрим дома, а Мегатрон в командном пункте, — ответил второй детеныш и тут же за его спиной возникли ноги крупного меха утяжеленные соплами дожигателей. — Здравствуйте, — поздоровалась гостья, задирая вверх голову. Джет чтоб нормально говорить опустился на одно колено. — Твои в курсе, что ты опять пошла на нашу половину базы? — джет сразу прокопался к формальным вопросам. — Мои кто? — Мегги захлопала ресницами наивно-наивно, — Папа в госпитале, мамин отряд только сегодня возвращается, и она не возражает, полковник Мартинес на совещании, а у сеньоры Мартинес и так много дел, не надо ей говорить. Джет закатил оптику, делал он это так же как люди и его эмоция была более чем красноречива. То что девочка нарочно притворяется он кажется не догадался, ведь что еще ждать от существа прожившего всего около 10 земных лет, решил что объяснять бесполезно и оставил данный вопрос. — Так, и зачем ты пришла сюда? — Старскрим не задавал вопросов своим спаркам, а только человеческому ребенку. Руки он скрестил на грудной броне и выглядел максимально недовольным. Рокет воспользовавшись тем, что Старший в таком положении стал пониже, повис у того на плече, без какой либо задумки, просто, чтоб потрогать при возможности. Мег вспомнила, как щенки таскают мамку за уши, когда та ложится достаточно низко. Винд продолжал держать ее за руку, ну то есть она держала его за один из когтей, ведь вся ладошка не помещалась, а Винд боялся хватать человека за конечности.       Мегги давно подметила, что не все роботы замечают, что она умеет притворяться глупее, чем есть. Впрочем, со взрослыми это бывает часто, что с роботами, что с людьми. Мэгги не считала плохим пользоваться этим, так ведь, если слушать все добрые советы, ничего интересного в жизни и не увидишь. — Я иду на КПП маму встречать, — всё так же наивно распахнув глазищи, и нарочито детским тоном стала объяснять истребителю очевидные вещи, — И хотела друзей позвать. Можно Винд и Рокет со мной пойдут? Если, конечно, хотят. Вы же не будете против? Джет отвлекся, чтоб снять с себя спарка, сел на пол подобрав под себя ноги, усадил детеныша себе на колени и крепко прижал к себе, чтоб тот не вырывался. А тот наоборот загудел всей вентиляцией и стал выбираться будто ему это просто жизненно необходимо, даже покусывал чужую броню. Джет остался индифферентен к этому и продолжал говорить так как будто ничего не происходило. — КПП почти внешня часть базы, но вы и так ходите где хотите, я не запрещал. Если хотите то идите. Не пугайте новоприбывших. А Мегатрон тебе зачем? — Мама была бы рада его видеть. Но раз они на командном пункте, то всё равно увидятся, — Мегги пожала плечами, наблюдая, как большой робот играет с маленьким. Совсем как их караульная овчарка Гретхен играет со своими щенятами, когда они очень уж расшалятся. Мегги тоже так возилась с отцом, когда была помладше. В очередной раз девочка задумалась, а сколько её приятелям лет. В некоторых вещах они были гораздо умнее её, а в некоторых совсем ничего не смыслили. По взрослым роботам тоже не поймёшь. Многие вроде и взрослые, а вроде и нет.       Этот человеческий ребенок и ее семья вызвали недоумение не только у других людей. — Зачем твоим Старшим видеть Мегатрона? Есть какое-то важное известие? — джет конечно понимал, что скорее всего людям просто нравится смотреть на инопланетное существо, но уточнить все-таки каждый раз хотелось. Вообще странно что кто-то из людей проявлял такое доверие и интерес к опасным пришельцам. Особенно после всего.       Рокет с упоением, своими мелкими клычками грыз предплечье держащей его руки, урча при этом. Старскрим невозмутимо гладил его по спинке. Винд отпустил руку девочки и сел на пол, пытаясь подражать Старшему. — Мама Мег любит говорить с Мегатроном о всяком. Потому хочет его видеть, — пояснил спарк, — И ему тоже нравится. — Мне кажется, у них есть какие-то свои важные дела, — доверительно сообщила Старскриму Мегги, даже подошла чуть ближе, хотя джета она немного опасалась. Он был строгий и иногда даже вредный, — Но мне они не говорят, потому что я ещё ребёнок. Старскрим сощурился и явно заинтересовался: — И о чем это они там болтают? Я твоим Старшим не подойду? — А разве Мегатрон тебе не рассказывает? — немного удивилась Мегги, — Мама папе почти все рассказывает, они ведь как вы, товарищи. Подумала немного и добавила: — Мама всех рада видеть, она с друзьями добрая. Джет задумался, что-то для себя отметил и не стал как-либо комментировать первую часть про доверие, тема была не из любимых. — Я не боюсь органических созданий, потому даже если она будет злиться, меня это не пугает, — не в тему ответил Старскрим, и не понятно было шутит он или правда думает, что это проверка на решимость. — Думаю я мог бы пойти с вами. Рокет, — он перехватил мелкого меха на руки и легонько потряс, тот восторженно запищал, — Ты хочешь идти? — выражение лицевой у джета было серьезное, но даже девочка понимала, что ему весело тискать мелочь. — Да！ Пойдем пойдем！ Ты не гуляешь！ Пойдем！ — ответил вырывающийся в шутку спарк. Джет поставил его на пол и сам поднялся на ноги. — Ну пойдем, — нарочито недовольно ответил он девочке, — Посмотрю что вы там с Мегатроном обсуждаете. — Маму боятся только плохие люди, — успокоила Старскрима Мегги, и тоже не поймёшь, в шутку или всерьёз, уверенно ухватила обоих спарков за лапки и двинулась к выходу. — В прошлый раз Мегатрон нам с мамой разрешил на броне посидеть. Она нам пела, пока я не уснула. А потом они о чём то очень взрослом говорили. А перед тем, как она уехала, я слышала, они упоминали лунную программу Китая, но мама увидела, что я слушаю, и выгнала меня, — это обстоятельство всерьез Мегги задевало, — А вы на Луне были? — На которой? — Старскрим закрыл внешнюю дверь отсека с верхней панели и пошел рядом с компанией мелочи нарочно медленно, чтоб те успевали. — Если вы про свой спутник, то да, у нас там было несколько баз во время войны, сейчас уже нет. Это довольно бесполезный космический объект, там только пыль, нет руды и минералов, преимущество только в низкой гравитации, и туда легко сажать и поднимать крупные корабли. — У Земли только одна Луна. У Марса две, но туда так никто и не полетел, только автоматика, — Мегги всё равно приходилось идти очень быстро, чтобы одновременно успевать, и не путаться у джета под ногами, но желание болтать у неё не пропало. Когда ещё выдастся возможность поболтать со Старскримом. Он не очень-то разговорчивый. Их появление такой компанией вызвало некоторое количество недоуменных взглядов, что у людей, что у мехов, Старскрима в общих помещениях видели нечасто. Джет сдержанно здоровался и с людьми и мехами. Люди реагировали живо и с энтузиазмом, а мехи, как заметила Мег, отвечали неохотно, больше интересуясь ею и ее друзьями. Когда она так же ходила возле Мегатрона, подобного эффекта не было, с ним всегда здоровались почтительно. Спрашивать она не стала, особенно при всех, но запомнила на будущее, возможно спросить у отца. На КПП вообще редко видели мехов, те если и покидали базу, то либо со взлетной площадки на крыше, либо через портал, который включали при особых случаях. КПП предназначалось только для земной техники и людей, иногда из ангара приходили колесные формы и пользовались этими воротами, но этих ребят местные люди запомнили.       Вот Мегги там узнали сразу, и только для порядку спросили о цели визита, а потом седой кубинец дал ей свой командирский бинокль и показал в сторону горизонта. — Вон туда смотри, Мегги. Скоро должно быть видно колонну. Мегги уставилась в бинокль, деловито подкрутила настройки, потом подумала, и протянула прибор Винду. Посмотри, мол, тоже. Впереди на дороге показался столб пыли, и сквозь него медленно стали проступать очертания бронетранспортеров. — Едут! — радостно вскрикнула Мегзи. Дежурные солдаты заулыбались её радости. Тая выпрыгнула из БТР, когда он ещё не до конца затормозил. Как раз для того, что бы сунуть проверяющему документы, коротко махнуть рукой в сторону колонны, бросив «Досматривайте», и поймать на руки радостно вопящую Мегги. — Ну что, сильно вам надоедало моё маленькое чудовище? Старскрим, а ты какими судьбами? Что-то случилось?       Джет стоял у стены, подальше от возни людей, чтоб не мешать, смотрел в даль и иногда на спарков, которые приставали с вопросами или отвечали на них в коллективе скучающей охраны, а потом с людьми из автоколонны. Когда маленькая женщина обратилась к нему, он не сразу даже сообразил, что говорят с ним. Себе он этот поход представлял как развлечение для детенышей и не планировал с кем-то о чем-то говорить. Обращение женщины убавило в коллективе шуму, прибывшие не все были на базе раньше, а те что были слышали про джета, но не видели его в живую. Впрочем пялиьтся в любой культуре было невежливо, просто люди стали обращать на него внимание. Первые фразы джет прослушал и среагировал только на имя. — Все нормально, — было как-то неловко, что его видели и его присутствие ассоциировалось с проблемами. Ему хватало и того, что другие кибертронцы все поголовно знали его из-за многочисленных гало-трансляций еще со времен его правления, и уж конечно его скандальная слава была известна всем. Теперь еще и люди ассоциировали его с неприятностями. — Виндкиллер и Редрокет хотели вас встретить, хм, зачем-то. Решил проводить, — на женщину он не смотрел.       Земля ассоциировалась у Старскрима со всем самым плохим и он ничего не мог с этим поделать. На планете было куча неприятной химии, странные существа, много людей. Люди из этого всего были наименьшим злом, ведь очень напоминали кибертронцев если игнорировать их биологию (жутковатую, если присмотреться), к тому же Мегатрон ими интересовался и подмечал всякие полезные идеи, например как та, что дала им двух милых существ к которым было трудно относится равнодушно. Старскриму они немного напоминали ведомых, только совсем зависимые и отчего-то безгранично наивно доверяющие и такое доверие даже ему было бы немыслимо предать. А еще с ними было спокойно и уютно, будто что бы он не сделал, им будет не важно успешен он или посредственность. Они никогда не сравнивали его с кем-либо и от одного его присутствия веселели. Он бы не хотел их лишится, никогда, даже больше чем ведомых. — Это я попросила, — вклинилась Мегги. — Я так и подумала, — кивнула её мама, но было заметно, что некоторое облегчение она испытала. Увидев Старскрима Тая, привыкшая готовиться к худшему, подумала, не случилось ли чего с Мегатроном. Но тогда тут бы не было спарков. — Ну что, не обижала вас Мегги? — улыбнулась Тая маленьким мехам. — Мег хорошая, она с нами гуляет и всё нам показывает, — уверил Таю Винд. Та ласково улыбалась спаркам, а обычно взгляд у неё был жёсткий, и даже полковник Мартинес немного робел перед ней. Облако пыли от базы возвестило, что кто-то ещё решил встретить колонну. — Таис! — полковник Мартинес выпрыгнул из открытого джипа и помог выбраться ещё одному мужчине с тонким шрамом у виска. Он заметно хромал, но счастливо улыбался, глядя на жену и дочь. — Колька! — Тая обняла супруга так, что он вынужден был опереться на машину, — Карлос! Мартинес похлопал её по плечу, потом махнул рукой и обнял обоих. — Полковник Мартинес, — Тая щёлкнула каблуком и лихо отдала честь, — Вверенный мне отряд прибыл на базу. Груз в целости. Потерь нет. — Вольно, вольно, командор Таис, — Мартинес так и держал её за плечи. — Таиська! — Мегатрон трансформировался в робоформу и встал рядом со сменой КПП. — Постой там, я тебя поцелую! — крикнула ему Тая и рванула на второй этаж заставы. Мегатрон покорно опустился на одно колено и наклонил голову к дозорной площадке. С плеча Таи слетел маленький фиолетовый жучок и уселся на серую броню. — Вот почему ему можно звать её Таисей? — вздохнул полковник Карлос. — Ты не десяти метровый робот, складывающийся в танк! — раздался голос сверху. От этой всей идиллии с органикой и Мегатроном джету захотелось срастись со стеной. Он стоял в глубине подъездного ангара, не шевелился, надеясь стать так менее заметным и отстраненно наблюдал за происходящим.       Зачем это все? Каких то пару местных лет назад они собирались выжечь эту планету, а теперь братаются с местным населением как с родными. С чего такие перемены? Им всего то нужно убежище на время, пока не решится проблема с энергией. Надо было просто найти тихий уголок, перетащить туда оборудование со старых баз и заниматься привычными делами, а не изображать добрых колонистов. Мегатрон по его мнению перегибал так фамильярничая с мелкой органикой. Только вчера казалось это существо вылупилось, или что они там делают, а сейчас уже чем-то руководит, а завтра его уже и не будет. Так смысл относится к ним как к равным если от этого не останется и следа? И это обман, а человеческой расе стоит быть по сплоченнее и по дальновиднее — буквально в нескольких километрах граница другой их страны, где живут такие же люди и те люди не хило пострадали от их, десептиконского сражения, а по эту сторону границы их встречают как своих. Глупые жестокие существа эти люди, меняющие общие принципы на частные ради мелкой субъективной выгоды.       Старскрим оставался лоялен к местному населению только потому, что повиновался своему лидеру, а так ему они были безразличны, от того общаться он к ним не лез. А спарки пусть играют, если им нравится, и Мегатрон вместе с ними. Если так хотят продемонстрировать мирные намерения или что они там изображают. Стало как-то мерзко от происходящего. Захотелось свалить подальше или забиться в пустой отсек, чтоб не давится лицемерием.       Если бы Старскрим не был, как обычно, поглощён своей персоной, мог бы заметить, как сперва Мегатрон кинул на него быстрый взгляд, а потом Таис, взгляд у женщины был оценивающий и недоверчивый, как будто она пыталась заглянуть джету за обшивку. Тем временем все проверки закончились и Тая уже что-то втирала Мартинесу, так и держа дочь на руках, направляясь к командному пункту. Говорили они о Земной политике, которая из присутствующих мехов только Мегатрона интересовала. Он иногда вставлял слово, глядя на всю эту суету сверху вниз.       Спарки наконец надоели людям и смогли осторожно пробраться между разгружаемыми автомобилями к Мегатрону и как видел джет, а он все-таки за ними следил, стали тянуть лапки, чтоб их тоже покатали как и их земную подругу. Мегатрон взял малых на руки, не отвлекаясь от разговора, совершенно между делом, под очень понимающие взгляды окружающих его людей. Кто-то из новоприбывших помянул «теплую атмосферу карибского кризиса», что почему-то вызвало у окружающих приступ нервного веселья. Мегатрон осторожно подкидывал малых на руках и серьезно смотрел на Таисю. Инсектиконский жучок сидел у неё на плече, растопырив крылья. Наверняка говорили о чем-то по внутренней связи, чтобы не орать на весь ангар.       В другие времена Старскрим решил бы подслушать волну, но не сейчас, теперь он спросит, но позже, а пока можно было понаблюдать за радостными спарками на руках Старшего. Джет незаметно для себя не смог не улыбнуться. Когда детеныши были счастливы, как сейчас, а им для радости было нужно очень мало, ему тоже становилось хорошо, даже негативный настрой, ставший ежедневной тяжестью, отступал. — Да иди уже с семьёй пообщайся, Таис, подождёт ваша мировая революция! — голос Мартинеса оборвал какую-то уже готовую разгореться дискуссию. — Николас, забирай уже своих женщин. Мегатрон, завтра поговорите. — Ладно, ладно, — Мегатрон отступил назад от человеческой компании. — Вечером, — крикнула ему вслед Тая, — Где всегда! Серый мех подошёл к Conjunx Endura и пересадил Виндкиллера ему на руки. — Смешные они, люди, — тихо заметил Мегатрон, — И очень живые. Джет перехватил детеныша, тот цепко повис на наплечнике, пригрелся довольный. Ред так же сидел на локте Мегатрона. Надо было что-то спросить или поприветствовать, как делали эти очень живые создания, но Старскрим не нашел что — язвить не хотелось, слишком много искренней радости было вокруг, чтоб ее рушить злыми словами, потому он кивнул в знак приветствия, как бы все еще оставаясь в мыслях, а потом сосредоточился и как-то болезненно ткнулся лбом в наплечник Conjunx Endura по другую сторону от спарка.       Мегатрон удивился. Таких жестов от Conjunx Endura он не привык принимать, и уж тем более не при посторонних. Впрочем, Старскрим давно вел себя странно и Мегатрон всё никак не мог разобраться, что не так. — Пошли домой. Малые все в песке, — тихо велел он, незаметно взяв джета за лапу и подтолкнув плечом в сторону их половины базы. — Все нормально, — растерянно ответил джет и пошел туда, куда его направили. Маленькие люди расступались, а мехи следили, чтоб их не задеть. По дороге детеныши молчали сидя на руках. — Я сделал что-то не так? — А что ты сделал? — вернул вопрос Мегатрон, не понимая, о чем говорит джет. — Не знаю. Почему мы так быстро уходим. И я видел твое лицо. Больше не буду на виду так делать. — Я вообще не привык, что ты ластишься, Старскрим. Не знаю, почему меня это смутило. Не обращай внимания. А ты хотел остаться? — Не важно, — он пожал плечами и погладил дремлющего Винда по спине. — Просто… — начал было он, — Да в общем-то не важно, хотел попробовать как они. — Важно, — мягко одернул его Мегатрон и перехватил Рокета, вознамерившегося заползти ему на загривок, — Разверни мысль. Как они что? — Тебе нравятся люди, потому что они живые, быстро живут, быстро умирают, но в этот ничтожный промежуток времени умудряются впихнуть так много сил, эмоций, чувств, что кажется, что их искры сияют ярче наших. Ты привык к нам за сотни их лет и теперь любуешься на новую вечно обновляющуюся развивающуюся жизнь. А мы на их фоне постоянны, статичны, будто мертвы? Мне начало казаться что так. Я хотел показать, что все еще здесь и мне тоже есть, что хорошего показать тебе. — Мы не статичны, Старскрим. Мы тоже изменились и сильно. Как будто время пошло быстрее, ты не замечал? Может, я этому хочу научиться у людей. Переменам, — Мегатрон набрал код на двери их кварты и спустил Рокета на пол. — Я не забыл про тебя, Старскрим, — прибавил он, — И я вижу, что тебе неуютно. Старскрим понес Винда на платформу, уложил его и вернулся в общую комнату. — Да, тут неуютно. Очень неприятное место. Я боюсь с кем-то заговаривать — с нашими, потому что боюсь задеть старые не решенные вопросы и опять утонуть в ненависти, а с людьми, потому что они слишком быстро живут — подкупают своей искренностью и хрупкостью, но стоит привязаться, то они исчезнут. Как будто заранее готовиться к боли — общаться с ними. — Ты стал слишком осторожен. Тебе не к лицу, ты, конечно, не я, но ты умел рисковать. И ненависти не боялся. Наверное, — Мегатрон помолчал немного и прибавил: — Люди опасны. Даже наши союзники. Даже наши идейные союзники. Даже Таис. Особенно Таис. Наверное, поэтому она мне нравится. А за войну я привык, что всё приходящее и уже почти не страшно. — Я так не смогу больше. Рокет полез искать что-нибудь съедобное и Старскрим пошел ему помогать, а после уже из другой комнаты продолжил: — Когда это все закончится, было бы правильно как можно быстрее вернутся на нашу Базу. — Хочешь домой? — осторожно уточнил Мегатрон, и пошел следом, — Или что ты хочешь? Мы почти не разговариваем, ты не заметил? — Да, хочу домой. Но у нас его нету, этого 'дома'. Рокет доел свой куб энергона и пошел ходить за старшими слушая их разговоры. Мегатрон это заметил, глянул недовольно на Старскрима. — Ред, или к брату, пожалуйста. — Так и не было никогда, Старскрим. У меня-то уж точно нет. Так что если мы хотим домой, надо сперва определиться, где это. Мегатрон смерил Рокета строгим взглядом. — Вот у малых такой проблемы нет, это хорошо. — Я не знаю чему их учить, о чем говорить, что называть хорошим, а что плохим, так как сам не понимаю теперь. С тем что я теперь знаю о нас и о мире — мне трудно сделать какие-либо выводы. Многое, что мы делали, было лишено смысла. — Например? — Мегатрон нахмурился. С такими утверждениями он никогда не был согласен, — Разве что-то изменилось? — Для меня да, — джет проследил, чтоб Рокет забрался на платформу, самостоятельно по поставленным ящикам, потом закрыл дверь. — Эта планета. Я помню ее еще когда тут даже городов не было, а теперь у местных существ есть чему поучится. И я с этим согласен. И я не могу их презирать, хотя меня тревожит то, как легко они идут против своих из-за политических взглядов. Разве не это нас больше всего злило в Автоботах? — Я всё время забываю, что ты тут уже был. Прости, — Мегатрон печально усмехнулся, — Да, нас это злило. Так и их злит. Или думаешь, люди принимают разделение, как данность? Ничего подобного. Они тоже твердят о единстве и не могут понять, почему нельзя просто прекратить спорить и жить правильно. А правильно у каждой стороны своё. Мы, органика, разница невелика, как оказалось. Меня это радует. Общий образ мыслей лучшая основа для союза, чем что-то ещё. — Они предпочли нас своим соседям! Многие из них родня тем, что по ту сторону границы. Меня у нас это смущало, но я никогда не считал другие виды субъективно более близкими, чем тех же автоботов. Мне от этого всего неуютно. — Они их ненавидят. И есть за что. Они несколько раз воевали. И я бы предпочел Таиську Оптимусу, потому что она хочет того же, что и я. Джет хмыкнул иронично: — Это потому ты разрешаешь так себя трогать? И не так же ты говорил про Ориона? Я не придираюсь, маленький человечек гораздо лучше десятиметрового робота, он не будет мучать нас миллионами лет. — Как «так»? Орион много говорил. Таис делает. И она совсем не похожа на него. Ты что, ревнуешь? — поддел Мегатрон Conjunx Endura. — Вовсе нет, — джет обходил Мегатрона по кругу, заложив руки за спину и хищно ухмылялся, — Просто рад, что ты нашел себе компанию по интересам даже на этом куске грязи. — Потому что у меня есть интересы? — Мегатрон следил за Conjunx Endura взглядом, не поворачивая головы. — Намекаешь, что я совсем отупел и сижу тут как мебель? — Немного. Ты мне нужен, Старскрим. Я тебе уже говорил. И, кажется, ты хотел показать мне что-то хорошее. -Хотел. И хочу. А то ты забываешь про меня. Увидел очередную революцию и нырнул в нее как всегда с головой, неисправимый. Эти существа должны справляться сами, если по-хорошему. Не забывай, что мы им помогаем ради выгоды. — Революция это навсегда, Старскрим, тут даже песня такая есть, — Мегатрон усмехнулся и поймал Conjunx Endura за плечи, привлекая к себе, — Про выгоду я помню. И они тоже. Это второй обязательный компонент любого союза. А про тебя, кажется, и правда забываю. Хочешь, можешь меня ударить за это. — Не хочу. Мне не за что тебя бить. Играй во что хочешь. На этой планете в один цикл конфликтов больше, чем за всю нашу историю. Аттракцион просто. Броня Мегатрона была теплой, нагретой на местном ярком солнце и еще не остыла. — И мелким есть чем заняться, хоть какая-то компания, хотя эти спарки им не на долго, им есть чему у них учиться. — Иногда мне даже грустно, что не за что, — хмыкнул Мегатрон, — Когда было за что, ты был поживее. Думаешь, я играю? А малым хорошо. Я бы их так не научил. Старскрим повис на чужом плече, греясь и жмурясь, пытаясь восстановить чувство безопасности. — Ну развлекаешься уж точно. А все что я делал и думал раньше — сейчас мне не нравится. Может если б я понял все раньше, то сейчас бы не вел себя как тряпка. Мегатрон перехватил джета за талию, чтобы удобнее было. Броня у Старскрима была тоже ещё теплая от солнца, хотя джет быстро терял тепло. — Немного, — не стал отрицать Мегатрон, — И иногда мне кажется, что злейшему другу Оптимусу надо было пристрелить меня. Или тебе… Мегатрон наклонился, посмотреть Conjunx Endura в лицевую. — А что тебе нравится, Старскрим? Малые нравятся, я вижу. А что ещё? Тот в ответ пожал плечами. — Не знаю уже. — А ты подумай. Считай, что я тебе приказал. И хватит сидеть в кладовке. Я тебя в альтмоде не видел с войны, кажется. — Мне нравится смотреть на мелких потому что им все интересно, мир большой, много того что хочется видеть и знать, они делают то, чего уже я не могу. — Мне тоже нравится на них смотреть. И говорить с ними нравится. И мне хочется, что бы они думали, что мы счастливы. — Будем их обманывать, чтоб их мир был бы более-менее хорошим? — джет грустно улыбнулся Conjunx Endura, — Ты помнишь сколько мне лет? — Мы десептиконы. Мы всё время врём, — напомнил ему Мегатрон, — Иногда вспоминаю. А ты зачем об этом вспомнил? — Мне кажется это ответ на то, что со мной. Мы живем долго, но не вечны. — Он мне не нравится. С этим я ничего не могу сделать. — Тебе и не нужно что-то делать. И это предположение. Может потому я и не хотел с тобой говорить, надеялся, что все пройдет. Хотя я еще не уверен. Понимаешь, все что происходит вокруг сейчас — я будто не здесь. Я ничего не хочу потому, что уже попробовал все, что хотел. У меня нет по-настоящему сильных желаний, нет цели, нет стремления. Даже раньше, когда у меня бывало, что ничего не оставалось — я всегда продолжал стремится к власти, а потом, после Кибертрона, я получил что хотел и оно мне не понравилось. Будто вся жизнь напрасно. — А я поэтому тебя не трогал. Ждал, когда ты определишься. Я тоже думал, что потратил жизнь впустую. А потом вспомнил, что ещё не умер. Я не знаю, как всё исправить и меня это злит. И некому приложить меня шлемом об стол и напомнить, что Галактика будет крутиться и без моего постоянного контроля. Наверное, поэтому мне нравится на Земле, люди о таком если и думают, то не долго. Забавное наблюдение, они уверены, что я старше. — Смешные. И почему? — Старскрим повеселел, ведь хотя бы для органики он выглядел не старым. — Поведение? — предположил Мегатрон, — Они вообще не определяют наш возраст. А ещё они подсознательно считают, что лидер должен быть старше подчинённых по возрасту, хотя у них самих это не всегда так. Они определяют существ по социальному поведению, это их часто подводит. — Ага, и считают что я самка. Ред прибежал и рассказал, что у людей пара должна быть обязательно с самкой иначе ничего не получается. — Половое размножение. Очень неудобно, но почему-то эволюционно выгодно. Да, это было смешно. Мартинес мне так и не объяснил почему. Но вообще, они считают, что ты ведёшь себя, как самка, а не что ты ей являешься. — А есть разница? Это же и есть коммуникативная адаптация если верить нашим специалистам. Мимикрия и мутация. — Вроде есть. Спроси у Таис. Людям почему-то очень тяжело объяснять такие простые вещи о себе.

***

      Мегатрон поспешил в место которое раньше называл домом. Когда первый раз ему пришла такая мысль, что вот это пространство не отличающееся от любой другой каюты или помещения для него «дом» он искренне порадовался засчитав, это чувство в пользу своей идеи. Теперь же он не знал, как называть то, куда спешил не зная ради чего. В голове звучал родной встревоженный голос, от волнения в котором он сам впадал в ужас:

«Старший не в себе, мы его скрутили, но не знаем что делать и что происходит. "

Тогда он ответил не до конца поняв что-то, что происходило вокруг него могло и произойти дома: — " Ничего не предпринимайте, держите его и не покалечте и ему не дайте.» На что спарк ответил растеряно и еще более испуганно: " — Ты что, это же Старскрим». Мегатрон на мгновение тогда замер, ощущая прилив надежды в этом разворачивающемся на полную аду и заставил думать себя не о страхах, а о проблемах.       Теперь он вырвался на несколько часов, чтоб разобраться с еще одной проблемой. Двери он открыл и первая разница, которая его насторожила — тишина и то, что никто не пришел его встретить, он зашел в большую комнату, окликнул ребят, ему отозвались из помывочной камеры. — Мы здесь, Скрим связан, иди сюда, пожалуйста, — спарк сбоил вокодером. В слабо освещенном маленьком квадратном помещении оказались все трое — спарки стояли по краям у входа, один на ногах прислонившись к стене, другой сидел на полу направив плечевую пушку на сидящего в другом углу джета. Молодые мехи провели в этой комнатушке несколько часов. Старскрима они смотали цепью и привинтили ее к трубам в стене и креплениям для еще одной очистительной установки. Так он сидел на полу согнувшись вперед и его лица не было видно. Ничего спрашивать у ребят Мегатрон не стал. Погладил одного по плечу, потом подошел к второму и помог ему подняться на ноги, тому было очень тяжело и он повис на руке. Отдал его на попечение брату. Затем сел на колени рядом со своим Conjunx Endura. На имя тот не прореагировал, даже не шелохнулся, то что он был жив выдавало только натужное гудение вентиляции и иногда стучащие о гладкий пол капли мутного энергона с его лица. Мегатрон приподнял его лицо к себе. Глаза были включены, но в них не было эмоций — ни гнева, ни страха ни боли, ничего. Энергон шел из уголка рта вперемешку с пеной, будто от тяжелой болезни и перегрева. — Выйдите, — скомандовал своим детям Мегатрон, те не сразу среагировали. — Что? Зачем? Что ты будешь делать?! — забеспокоились они, — Выйдите, я приказываю! — И они все-таки подчинились. Один помогал второму идти, тот дрожал и кажется наконец сорвался на слезы. Дверь закрылась.       Мегатрон проводил детенышей взглядом, убедившись, что они плотно прикрыли дверь. Искру обдало холодом, от мысли, что и их могло коснуться всеобщее безумие, но их детки были нормальные живые детки, и уж ими-то никто не будет управлять. Что бы тот проклятый квинтессон, или кто он там был, ни говорил о его сородичах. А ведь они могли просто погибнуть, потому что… Мегатрон протянул руку и стёр капли энергона с лицевой Conjunx Endura. — Ладно меня ты ненавидишь и тут твои прошивки вполне отвечают твоим желаниям. Но и их ты, выходит, тоже никогда не любил? И что я им теперь скажу? Старскрим не ответил. Когда он с усилием двигал его голову наверх, чтоб взглянуть в глаза, то не ощутил даже сопротивления сервомышц. Сигнал был прерван и машина просто потеряла управление. На базе Мегатрон приказал всем, кто может, ловить и выжигать своим товарищам волновые приемники и комлинки, потому и тут он знал, что делать. Надо было всего-то залезть под шлем и выжечь или выдрать всего лишь одну плату. Но он медлил, он все еще не хотел обращаться с товарищем как с прибором.       Люди уже окрестили случившееся «Атакой русалок». Своих железных союзников они стали бояться больше, но пока что не выгоняли, ибо испугались мощи и технических возможностей общего противника. Земная техника при всех своих достоинствах (что люди успели прикрутить обучившись от других трансформеров-союзников) не могла конкурировать с живыми машинами, тем более с вооружением неизвестного противника, что легко их опрокинул. Потому люди хоть и со страхом, но старались помочь мехам бороться с охватившим их безумием. — Почему-то я был уверен, что уж тебя-то не коснется, — молчать было страшно и он говорил вслух, уже почти ненавидя себя за эту слабость. Ладно, это не сложно, и в чужую голову ему лезть не впервой, пусть он и ненавидит вмешательства в процессор. Только. А если не сработает? И как он потом будет рядом, помня, какая основная цель запрограммирована у его Conjunx Endura. Ведь теперь очевидно, что их Хозяева, так и не выпускали свои игрушки. А что он детям скажет? При обоих раскладах. Старскрим всегда заботился о них больше, рано им разочаровываться в жизни. Сказать, что все кого они знали — всего лишь чей-то неудачный проект, а не живые существа? Мегатрон ещё раз провел пальцами по губам джета и уверенно отщелкнул крепления шлема.       Старскрим никак не отреагировал, так же держа ту позу в которой его оставили. Это было жутко. И на снятие шлема и на развинчивание креплений над процессором он тоже никак не реагировал. Деталь была удалена быстро, Мегатрон все еще старался причинять как можно меньше боли, хоть и не был уверен, что Скрим что-то ощущает сейчас. На мгновение у него появилась мысль, а не отключить-ли ему процессор прямо сейчас, пока он уже здесь и капается. Не вредить не мучить, а просто отсоединить его от нейроствола. Это ведь даже на убийство было б не похоже. Эта штуковина переметнулась мгновенно и напала на первых подвернувшихся существ — на тех, кого все эти годы они считали своими детьми, любили и заботились. Мегатрон поправил себя — 'он любил и заботился', а джет выполнял приказы своего хозяина.       Но что-то мешало так поступить, хотя Мегатрон понимал — ничего хорошего такое решение ему не принесёт. Но поступить со Старскримом как со сломанным прибором всё равно казалось ему нечестным. Точно так же он раз за разом пытался достучаться до Ориона, не веря, что его больше нет. Глупо. Но он не был бы собой, если бы поступил иначе. Мегатрон сжал плату приемника в кулаке и с болезненным удовольствием посмотрел, как мелкие обломки посыпались на пол. А потом так же умело закрутил все крепления обратно и защелкнул застежки шлема.       Когда крепления сомкнули детали, по всей видимости началась диагностика системы. Вентиляция заглохла, до этого натужно гонявшая ненужный воздух для охлаждения. Старскрим подкошено повалился вбок, будто включили искусственную гравитацию. Глаза наконец выключились и закрылись. Но корпус не посерел. На грохот упавшего корпуса со стороны двери раздался боязливый стук. Спарки по всей видимости не смогли отойти далеко от двери и Мегатрон надеялся, что толстая звукоизолирующая дверь (шум воды под напором в просторном помещении вызывал раздражение у кое-кого) не дала им расслышать его слова. — Мегз, все впорядке? — Не входите! — рявкнул он так, что бы сквозь дверь было слышно, — Брысь оттуда оба, к себе и не выходить, пока я не разрешу. Потом наклонился к джету, осторожно приподняв безвольно обвисший на цепи корпус и снова позвал: — Старскрим, Старскрим, ты здесь? Тот не ответил. В помывочный отсек вновь постучали. — Мегз, можно мы войдем? Старскрим сказал чтоб мы тебя дождались. И что тогда все будет хорошо. Мегатрон немного пришел в себя. Корпус в его руках был без сознания, однако все еще функционировал. — Да, все нормально. Возвращайтесь. Мегатрон опустил взгляд на решетчатый пол с мутными разводами розовой пены. Винд и Рокет боязливо вернулись в отсек. Рокет так и не выпустил из рук наплечную пушку, что как уже сейчас понял Мегатрон, он скрутил с плеча Старскрима. Однако и второй пушки нигде не было. — Что здесь произошло? — говорить было тяжело, но серый мех старался сохранять в голосе спокойствие. Винд придерживал брата за плечо и заговорил за него: — Мы делали задания вместе со Старсшим Старскримом. Потом он почему-то подскочил и стал дергаться и хвататься за голову. Мы испугались, потому что он перевернул стол. Мы решили, что ему плохо. А он сказал, что бы мы быстро отстегнули оружие, а потом шли вместе с ним в помывочную и привязали его там чем придется. больше он ничего не объяснил. Вжался в стену и держался там пока мы не сняли пушки. А потом он быстро метнулся сюда. Рокет нашел цепь… и мы сделали все как он просил. Ему было очень плохо, а потом он сказал чтоб мы целились в него, Рокету сказал. И мы так и сделали. И сказал связаться с тобой, и не выходить отсюда пока ты не придешь. «Значит ты боролся», — осознал Мегатрон и мир, только что рухнувший, немного встал на прежнее место. Он отмотал Старскрима от стены и понес в общую комнату. Спарки не выпустили пушку и молча проследовали за ним.       После этого события о дальнейших совместных проектах с людьми пришлось забыть. Мегатрон понял что это было за предупреждение и от кого, и пока он не решит эту проблему, а что еще могут враги неизвестно, к органике пути были закрыты. Нужно было пытаться наладить отношения с кем-нибудь еще.

***

      На второе заседание после перерыва совет колоний собрался уже менее спешно и с лиц консулов немного спал тот панически ужас, что отпечатался на них с момента, когда делегация от десептиконов переступила порок зала совета. Господа рассаживались на свои места, нервно улыбаясь друг-другу и, как им казалось, незаметно косились в сторону того угла, где непринуждённо сидели мехи с фиолетовым инсигниями.       Виндблейд смотрела на десептиконов вовсе открыто и почти все время, отвлекаясь только на то, чтобы поздороваться с новыми лицами, которых стало больше. За время перерыва весть разошлась так стремительно, что в зал просачивались даже репортёры, а делегаты привели личную охрану и каких-то ещё своих заинтересованных лиц. В просторном нарядном зале с золотой отделкой с витражными стекло-пластиковыми окнами становилось тесно, но на удивление тихо.       Мегатрон взирал на поток людей распределяющийся по залу задумчиво не выражая эмоций на лицевой, Старскрим под боком, именно с правой стороны, нарочно закинул ноги на столешницу и рассматривал кончики своих когтей. — Они в ужасе, ты как всегда производишь впечатление, Мегатрон, — с ноткой осуждения пробурчал Старскрим, — Но уходить уже поздно. Так на что мы там давим? То что наш боевой крейсер тоже титан, а значит мы колония? — И если мы колония, то мы их из этого крейсера не обстреливаем, а если нет, то да? — Удачно, что Оптимуса не было на планете, но он вернётся как только сможет, потому у нас от силы пару часов, а потом я готов к бойне. — Ты меня слушаешь вообще?! Что мы-то делать сейчас должны, эй! — джет возмущённо повысил тон и ткнул Мегатрона локтем. — Вводить их в ужас не входило в мои планы, я еще даже говорить не начал, — заметил Мегатрон, не поворачиваясь к джету. Он еще раз окинул взглядом лица делегатов: Нокаут держит лицевую, но серый мех прекрасно видел, что тот в легкой панике. Впрочем, насчет бывшего главного медика Немезиса Мегатрон не волновался. Насчет Элиты тоже, тут сюрпризов не будет, странно, что её делегация в них еще не палит из всех орудий. Звероконы просто наблюдают. Странные ребята, всегда ходящие парами, смотрят с любопытством, хотя ужасов им явно успели порассказать. Мегатрон перевел взгляд на Винблейд и больше не сводил с фемки глаз. — Не нагнетай, Старскрим, не будет Оптимус с нами драться, — Родимус потянулся к соседней тарелке с энергоновой закуской, из той, что стояла перед ними он уже всё повытащил. — Он же Прайм, — Наутика оторвалась от датапада и посмотрела на остальных делегатов слегка растерянно. — На Кибертроне последние десять миллионов лет это скорее в минус шло, — Мегатрон саркастически усмехнулся, так и не повернувшись к своим: — Запомните, мы никому не угрожаем, мы хотим узаконить текущий статус, который фактически уже существует.       Последние желающие поприсутствовать на предположительно важном историческом событии наконец впихнулись в зал, за ними щёлкнули широкие высоченные двери отделанные геометрическим золотистым барельефом. Репортеры с кружащими камерами забились по углам, чтоб охватить больший диапазон в съемку. Охрана перекрыла своими спинами главный и запасные выходы, щёлкнули переключатели плазменных пушек и весь гул шагов и шепот затих. В помещении повисла напряжённая тишина. Вокруг десептиконской делегации образовалось пустое пространство, никто из кибертронцев не желал садится поблизости от того ряда перед возвышением кафедры, где они разместились как главные просители аудиенции императрицы. Старскрим не поднимал взгляда выше золоченного, оформленного тем же геометрическим узором, что и двери, предстала на вершине которого размещалось место императора. Он хорошо знал этот рисунок, как и тот, что был собран витражным стеклом на стене за этим возвышением, так как сам рисовал эскизы и заказывал материалы. Потому на витражах в вычурной готической манере изображались пестрые джеты его триады взмывающие в голубом облачном небе. Этот стиль экс-десептикон посмотрел на Земле и хранил свое наблюдение в тайне до момента, когда надо было создать нечто возвышенной прекрасное. Раньше, даже в эпоху золотого века все сооружения на Кибертроне несли черты облагороженного урбанизма, так как развивались из технических, чисто утилитарных сооружений древности. Старскрим хорошо помнил чьих рук были образцы древних строений и хотел стереть по возможности все напоминания о истинном происхождении кибертронской расы. На органических планетах жители воспевали свою историю и своих богов, изображая свою историю и религию в камне, стекле и прочих материалах, создавая историческую и духовную сущность своего народа, а у кибертронцев была только пафосная ложь и безликий Праймас, заветы которого никак не могли помочь его детям. Хотелось начать заново и создать память о настоящей истории свободы и жизни молодого вида. Чтобы отсечь вредоносные архаические установки рабских существ. И за неимением ещё своего исторического контекста приходилось пока заимствовать стилизацию у органиков, что проживали гораздо больше эпох в связи со своими скоротечными жизнями.

'Хоть это я, надеюсь, сделал правильно'.

Пестрый клинышек ярких самолётов грел искру.       Тем временем Императрица поглядывала на гостей с опаской и пыталась удержать лицо. Мегатрона она видела и раньше и насторожилась от того ужаса, что плотным облаком пустоты отделяло его от остальных присутствующих в зале мехов. На Старскрима она тоже старалась не смотреть, хотя из любопытства все-таки косилась подмечая, что с их последней встречи он не изменился. Никаких новых царапин или вмятин. Корпус он оставил прежним. Острый хищный, обманчиво хрупкий дизайн напоминающий джетов её родины, даже распределение цветов с преимуществом красного над белым и затемнение внутренних деталей. Зачем он тогда сменил корпус на такой она не поняла, хотя он менял их довольно часто оставляя сочетания цветов, но пробуя разные стили. Зачем он рискнул вернуться она не могла придумать, скорее всего его приволок его неизменный хозяин, так как по джету было видно, что он не рад находиться на своём прежнем рабочем месте. Виндблейд переглянулась с Айронхайдом, что застыл у подножья её кафедры, как начальник императорской стражи, что прежде заменила Беззначных Старскрим. Айронхайд глянул в ответ хмуро и решительно давая понять, что в случае чего, его ребята будут биться со вторженцами и любой другой угрозой.       Наутика, что пришла вместе с десептиконами и Родимус единственное, что останавливало Айронхайда от того, чтоб скомандовать о немедленном задержании. У Мегатрона и Старскрима оставались не закрытые сроки и бесчисленный список преступлений и сложно было представить, что же за важное дело заставило их переступить порог Зала Совета. Автоботы ждали эту причину и если она бы его не устроила, то ради защиты Императрицы и Кибертрона он собирался во что бы то ни стало схватить обоих. Виндблейд же скорее боялась, что кто-то в зале может пострадать и твёрдо решила во что бы то ни стало вытащить опасных субъектов из зала с многочисленными гражданскими перед тем, как начнётся перестрелка.       Молчание затянулось. Мегатрон недовольно окинул взглядом мехов перед собой. Делегаты от колоний под его тяжёлым взглядом заметно нервничал.       Наконец Виндблейд заговорила: — Совет колоний в полном составе собран и приветствует вас, представьте для всех присутствующих и сообщите совету тему нашего сегодняшнего обсуждения.       Наверное, присутствующие в зале кибертронцы ждали, что Мегатрон сейчас поднимется и заговорит, но зловещий лидер вроде как распущенной фракции остался сидеть на месте, всё так же не сводя взгляда с Императрицы, и этот взгляд ярко алых линз казался ей то угрожающим, то насмешливым. Мегатрон был совсем не похож на того меха, каким она видела его до этого. Он больше не был похож на уставшее от жизни существо, желающее только покоя. Впрочем, впечатление абсолютного зла Мегатрон тоже не производил, но аура силы вокруг него ощущалась очень угрожающе.       Родимус отодвинул тарелку и как ни в чём не бывало помахал Айронхайду рукой. Поднялась Наутика, проверила микрофон, кинула взгляд сперва на свою соплеменницу, потом на Мегатрона, который ради неё перестал сверлить взглядом Виндблейд и, кажется, даже подмигнул фиолетовой фемке. На воинственные приготовления местной охраны десептиконская делегация не обращала внимания. — Приветствую уважаемый совет от имени фракции десептиконов, — Наутика заговорила уверенно и спокойно, — Моя фракция поручила мне представлять наши интересы перед Советом и просить о предоставлении нашему независимому поселению статуса колонии. Самоиндификация Наутики как десептикона вызвало волну шепота и удивленных взглядов в зале и даже Императрица не смогла удержать лицо. А когда фиолетовая фемка договорила в зале началось возмущенное роптание и с задних рядов послышались возмущенные крики. Виндблейд, возобладав над шоком поднялась на ноги и стала через громкую связь уговаривать присутствующих успокоиться и замолчать. Она выглядела растерянной и специально смотрела поверх присутствующих, чтоб не выдать взглядом свое состояние. А мехи кричали, что десептиконы вне закона и что ровнять их с нормальными жителями колоний нельзя. Айронхайд что-то по комлинку сообщил своим ребятам и заметно напряглись, будто готовясь к чему-то. — Кибертронцы, друзья! Прошу вас, дайте им договорить! — повысила тон Императрица, а Старскрим подумал: это она так мягко среагировала из-за того, что ее бывшая подруга говорила от их имени или потому, что в зале могли пострадать невинные, или же десептиконский флагман на орбите вызывал некоторые опасения.       Мегатрон переглянулся со своей командой, но расслабленную позу так и не сменил. На Императрицу он теперь смотрел с откровенной иронией. Наутика дождалась относительной тишины и ровно продолжила: — Как видите, причина нашей просьбы очевидна. Все мои товарищи хотят всего лишь мирной жизни и больше ничего. Мы хотим отделиться, чтобы не возвращаться каждый раз к исчерпанному конфликту, но мы такие же мехи, как и вы и имеем такие же права. Из дальних рядов вновь раздалось недовольное роптание и кто-то особо громко крикнул: — Ты Не знаешь во что ввязалась! Старскрим устало прикрыл лицевую ладонью. С чего Метатрон вообще решил, что их станут слушать. Хорошо, не пустить их в зал не могли бы из-за боевого корабля на орбите, не выслушать их не могли из-за того, что больше половины населения Кибертрона не столкнулись на прямую с ужасами войны и то, что мирной делегации подавшей прошение по всем правилам откажут или тем более арестуют без конкретных нарушений, казалось более пугающим чем, то что эта делегация состоит из десептиконов. Да и не совсем из десептиконов. Каминианцы не могли отказать мехам, что прибыли с одним из действующих носителей Матрицы, что по легенде еще и искал Рыцарей Кибертрона. Да и с «ужасными» десептиконами прибыла их смелая соплеменница, и ее отношению к десептиконам многие верили больше, чем россказням о чудовищной войне.       Но все-таки большая часть правительственных служб состояла из тех с кем Старскрим встречался на поле боя лично и они уж точно не видели в их намерениях ничего мирного. Айронхайд, не будь он сейчас на виду, как считал Старскрим, с 90% вероятностью попытался бы их спровоцировать и арестовать, или если бы не было свидетелей, то и вовсе пристрелить по тихому. То что казнь бывшего Императора не состоялась — удивило даже его самого. А в уничтожении Мегатрона никто точно бы не заподозрил ничего противозаконного или несправедливого. Жители колоний, не заставшие репрессивный строй на закате Кибертрона перед войной не могли понять как какое-либо социальное давление могло вынудить адекватное разумное существо на уничтожение целых миров. Ужасы войны с одной стороны пугали их, а с другой еще и создавали ауру безумия вокруг тех кто был причастен к этому, по их мнению бессмысленному кровопролитию. Если и автоботы и десептиконы сражались за личную свободу для каждого меха и против функцианализма, то почему так долго и яростно уничтожали друг друга, если их позиции, за исключением подачи для стороннего наблюдателя были чуть-ли не идентичны. И тогда многие приходили к выводу, что единственный мотив был — это не уступить власть конкуренту, из-за чего сам Кибертрон почти был потерян. Жители колоний считали Старскрима таковым, а Мегатрон, раз сотворил больше разрушений — то наверняка обладал теми же качествами, что и опальный Король, но в сотни раз усиленными. Так же многие начинали подозревать в подобных устремлениях и Оптимуса Прайма, но такое мнение о богоизбранном носителе Матрицы казалось религиозным каминианцам непростительным. Однако многие звероконы придерживались другого мнения, к тому-же они опасались всех Кибертронцев, которых помнили как алчных работорговцев и одно происхождение с этой планеты вызывало у них неодобрение. Делегаты от звероконов к примеру при всем шуме и возмущении, как заметил из-под ладони Старскрим, смотрели в его сторону и перешептывались на фоне общего негодования. А забавные крошечные мехи с ужасом наблюдали за происходящим не акцентируя внимания на десептиконах, их пугал сам ажиотаж вокруг проблемы, а не ее источник. — Кажется, придется допечатать тираж, — заметил Мегатрон себе под нос. Реакция в зале на него не удивила и не расстроила, ничего иного они и не ждали. Старскрим вообще предполагал, что их ещё до зала повяжут, но Айронайд то ли не решился, то ли Родимуса пожалел. Рыжий Прайм посмотрел на Мегатрона беспомощно, серый мех в ответ чуть улыбнулся: — Привыкайте, это политика. Сиди пока. Дожимай их, радость моя, если откажут, пусть отказывают прямо. — Я приняла этот знак, — Наутика повысила голос, что бы перекрыть шум, и положила руку на грудную броню, под свежевыгравированную инсигнию, — Потому что хочу видеть мир таким, каким видит его наш лорд. Это право любого свободного существа, жить так, как он считает для себя справедливым. Иметь свой дом. Не подвергаться притеснениям. Вы видите свою жизнь иначе, это ваше право. Но и запретить нам строить свою жизнь так, как хотим мы, вы не можете. Наша колония уже существует и будет существовать дальше. Придя сюда, мы хотим показать наши мирные намерения и выразить уважение общей родине. Закон не запрещает кибертронцам основывать колонии, кем бы они ни были. Признайте нас, и пусть это будет первым шагом к настоящему миру. — Наутика, пожалуйста! — практически испуганно и вовсе без повелительных интонаций отозвалась Виндблейд: — Это звучит как агитация, не бери на себя такую вину! Война закончилась совсем недавно и кибертронцы только-только забыли ужасы связанные с этим символом, — она кивнула на фиолетовую инсигнию на грудной платсине своей землячки, — Неужели ты хочешь возродить вражду, вмешав в это новых мехов? Их счастье, что они не знали о том, что случилось на Кибертроне до основания Империи. И это прошлое. Мы скорбим о нем и хотим, чтоб ничего подобного никогда не повторилось, а в твоих словах звучат отголоски начала войны. Императрица наконец опустилась в свое кресло за возвышением, вокруг стало немного тише. — Именно поэтому от лица фракции говорю я, — Наутика решительно посмотрела на свою подругу, — В знак того, что десептиконы хотят идти в будущее как народ, а не армия. — Войны не будет, — Родимус поднялся и встал рядом с фиолетовой фемкой, — Вы верно сказали, леди Виндблейд, многие из присутствующих здесь не знают, что было на Кибертроне до основания Империи и до начала войны. Экскурсы в историю не мой конек, но я хочу рассказать совету о своем друге. Очень давно, четыре миллиона лет назад мы сражались за одно и то же дело свободы, пусть и порознь. Потом мы сражались против друг друга, так получилось. Нам многое пришлось переосмыслить за эти годы. Мой друг Мегатрон всегда ненавидел зло. Ненавидел до глубины искры, и готов пойти на всё, чтобы истребить его. Это пугало. Меня это пугало. Никто из нас ведь не идеален, так ведь? В каждом есть ростки того, что мы считаем злом, поэтому радикальные пути пугают. Мегатрон никогда не жалел тех, кого считал врагами. И себя не жалел, защищая то, во что верил. А верил он в Кибертрон. И вставал на его защиту каждый раз, забывая о вражде и о разнице взглядов, потому что считал это своим долгом. Как теперь считает своим долгом защитить тех, кто все эти годы носил фиолетовый знак. После войны прошло не так уж много времени, и это время многое заставило переосмыслить. Мы вспомнили нашу мечту о единстве. Мы вспомнили, что десептиконы изначально были мирным движением, поднявшимся против тирании правителей, забывших свой долг, и не они нанесли первый удар. Мы вспомнили, что из гражданской войны никто не вышел с чистыми руками, даже те, кому выпала судьба носить Матрицу Лидерства. Я искал Рыцарей Кибертрона, чтобы найти ответы. Я нашел свой ответ. Я пришел сюда, потому что мой долг Прайма способствовать делу мира. Может быть, разделившись, мы наконец-то научимся искать сходства, а не различия. Я знаю Мегатрона четыре миллиона лет, как врага и гораздо меньше, как друга, но одно я знаю точно. Он никогда не причинит вред Кибертрону. Поэтому я поддерживаю просьбу делегата Наутики.

***

      Двери за её плечами захлопнулись и она спешно зашагала по коридору в зал для совещаний. Следом за ней с отставанием начинали появляться делегаты от колоний сумевшие протолкнуться через толпу зрителей к основному выходу. Через дверь за кафедрой, больше напоминающей пьедестал, они при зрителях ломиться не стали. И первый кто её нагнал в безлюдном пока ещё коридоре был Оптимус. Он наконец успел вернуться к неожиданному приезду делегации десептиконов. — Что это все значит? Почему Мегатрон смеет ступать на поверхность Кибертрона и как на свободе оказался Старскрим? — Прайм говорил холодно и ожесточенно, а его яркая оптика полыхала негодованием. Виндблейд под этим взглядом вся поникла и заметалась пряча глаза. — Команда ЛостЛайта свидетельствовали о том, что Рыцари Кибертрона не вынесли никакого решения по поводу судьбы Мегатрона и подавали коллективное прошение о помиловании два раза, второй раз в связи с инцидентом Юникрона… — Это я знаю, но как ты допустила, — Прайм выдержал паузу в которую Императрица не смогла ответить ничего в свое оправдание. Как она с ужасом осознавала в данный момент её губили накопившиеся неучтенные мелочи с отсроченным эффектом. Прежде она не замечала, как цепочка благих деяний может загнать в тупик, а сейчас внезапно так сильно скрутилась вокруг неё путами, что ей было в тягость расправить плечи. — Я видел обрывок интервью, что значит ты дала ему второй шанс? По какой причине? Как ты поверила ему? — начал заново давить Оптимус пока в коридоре ещё не появился остальной состав Кибертронского Совета. Виндблейд была готова упасть на выстланный синтетическим ковралином пол и каяться в своей беспечности. — Родимус запросил замену наказания на изгнание, так как Старскрим являлся уникальным специалистом в области навигации… — дрожащий голосом пояснила она. Прайм не сдержал гнева: — И ты согласилась?! Каминианская фемка шарахнулась и опустила голову, поникла и плечами и крыльями: — Он же Прайм. Оптимус разочарованно всплеснул руками и устремил взгляд в потолок, он было хотел рявкнуть что-то ещё обвинительное, но вспомнил о чем-то и лишь разочаровано подытожил: 'Это верно'. -Но этого было недостаточно, все равно, Родимус мог излишне мягко отнестись к этому подлому обманщику, почему ты не попыталась его разубедить? Виндблейд не могла соврать или оправдаться, да и вообще её уверенность в своих силах и правоте пошатнулась, она вспомнила наглого репортёра, что буквально подлетел к ней с провокационным вопросом про отношения и ей стало тошно от себя. И ведь правда, если кто-то из сторонних лиц, тех что не были свидетелями поведения Старскрима и событий происходящих в королевской резиденции, да и вообще не видевших своими глазами хотя бы часть происшествий, что случались по вине предыдущего правителя, чисто по подборке документов, не трудно было предположить что они со Старскримом совсем не конкуренты. У него по прежнему где-то хранился подробный компромат на инцидент с Синт-энергоном, возможно и история про мошенничество на Велоцироне, а тамошние жители ставили гонки превыше других ценностей. А что он делал для неё по документам? Отмазал и не один раз от суда и находил сторонних виновников так, чтоб её не касалась и тень его дел, конечно спасала её Хромия, беря вину на себя, но по количеству указов и той лёгкости по которой внимание уводилось от Ситиспикера, легко можно было предположить, что все происходит не случайно и по ведению или по согласованию с Королём. Да и более того, все инциденты постфактум складывались в последовательность ведущую к созданию Империи, что было наилучшим мотивом для совместной деятельности. А потом… а потом Старскрим буквально подарил все ей, добровольно унеся за собой в бездну все мало-мальские подозрения в адрес Виндблейд. И если кто-то и в этом найдёт мотивы изначального плана, то будет видно как старательно десептикон готовил себе приемника. Обучал, наполнил Кибертрон её сторонниками, защищал, спасал как минимум несколько раз при свидетелях и в последствии уступил место в политической гонке, да ещё в своей речи косвенно обелил её и спас от домыслов. И после, вполне логично, что в последствии Императрица постепенно, без лишнего шума отпустила своего подельника, оказавшись равноправным участником заговора и правой рукой подлого десептикона, начавшего эту масштабную авантюру. А их внешний облик и схожие местами повадки? Даже демон в её процессоре нашептывал ей этот страх — быть похожим на своего заклятого врага, бесчестного, эгоистичного, подлого убийцу, жаждущего лишь праздной алчной власти. Так и она могла показаться такой не смотря на все её хорошие дела. А ведь она просто желала творить добро, защищать Кибертрон и свою колонию, вести их всех к процветанию и миру подальше от пережитков чудовищно глупой войны. Ведь никто другой бы не справился — даже автоботы, так долго воевали нос к носу с десептиконами, что научились от них ненависти и злобе и видели во всех не носящих красный знак своих врагов. Что с каждым годом укрепляло стены недоверия между жителями Кибертрона.       Её подвели нервы и она схватилась за грудную броню, стыд и чувство вины пережали все внутренние каналы и ей захотелось схлопнуться во внутрь себя спрятавшись от обвиняющего взгляда Оптимуса Прайма. Но в довесок к жгучему чувству стыда за свою глупость в процессоре замелькали её наивные, ранние мысли по поводу идеализированного прошлого, где она ещё не познав сложную жизнь на Кибертроне и глубину тайн чужих искр, наивно полагала, что ещё немного и её забота и наставления, советы и симпатия поможет грубому, озлобленному, самовлюбленному меху разглядеть в тумане его заблуждений дорогу к праведной жизни. Тогда ей казалось, что ещё немного и он прозреет, посмотрит на неё и свои деяния и раскается. Что она поможет ему полюбить новый мир и его жителей, разбудит в его искре совесть и надежду, излечит от ран нанесённых за бесконечные годы войны. Ведь, думала она тогда, никто не может быть созданным Праймасом и при этом сразу быть злом. Частица истинного благого света это и есть искра каждого меха и только свет и любовь Праймаса дарует жизнь кибертронцам. Ей не хватило времени, или сил или знаний, ей казалось, что вот-вот этот перелом случится и он перестанет язвить, перестанет зло поносить свое окружение и попытается разглядеть в окружении друзей, а не коварных лизоблюдов и подхалимов. Тот раз когда он внезапно проявил благородство и буквально на руках вынес её из опасности особо крепко засел в её разуме. Это был чудовищный случай, полный скорби и скорее всего он поступил по логике или с корыстной выгодой, как всегда, но в тот момент, точнее тогда, когда ужас прошёл и она оплакала погибшего Титана, Виндблейд решила, что возможно это и есть знак того, что Старскрим не безнадежен. Иногда она даже вспоминала ощущение от его предплечья на своей талии. Ей нравилась эта сильная и при том бережная хватка и ровный мощный гул движка, когда он стремительно двигался в воздушном потоке неся её на руках. Потом она усердно думала о Хромии чтобы не обезоружить себя перед коварным подлецом и не попасться на его ложь. И хорошо, что очень скоро она вернула ему долг и тогда на время наваждение отступило. Но иногда, почему-то в моменты когда Виндблейд сталкивалась с алчностью и хищным коварством она неизменно вспоминала одну и ту же клыкастую ухмылку. А порой ей даже казалось, что это не оскал и что когда-нибудь, очень не скоро, после многолетних трудов, она сможет обнять того, кого боялась, очистив свою искру от ненависти.       Но она не успела, или это изначально было невозможно. В конце концов спасти всех подвластно только богам, а она не могла претендовать и на песчинку их могущества. Старскрим изменился, как ей тогда казалось. Он не стал мягче, но больше работал, перестал унижать и оскорблять окружение, пробовал брать ответственность. А потом она поняла, что все это мелочи по сравнению с его гнилым нутром и потеряла надежду. Не хватило даже голубоватой тёплой пульсирующей сферы в её ладонях, беззащитной и запутавшейся в страхе и подозрениях. Для него было слишком поздно и возможно в этом была и её вина. — Он бы там умер! Я не хотела… Он не заслужил прощения, но он почти умер! Я не хотела… Надо было дать ему хотя бы время на раскаяние! — Виндблейд захлебнулась подступившим омывателем и рухнула на колени, Прайм остался недвижим. Она размазывала очистительную горькую жидкость с лицевой и не могла остановить её потоки как и слова: — Он сидел взаперти и гнил заживо, никому не было дела. Он ненавидит даже себя, потому не в состоянии измениться, но. так же нельзя. Я не могла на это смотреть… А Мегатрон сказал… Он его обнял… никто никогда… — Там был Мегатрон? ТЫ ЕГО ПОСЛУШАЛА?! — Оптимус взревел так, как будто должен был командовать об атаке. — Виндблейд, ты недооцениваешь Мегатрона и недооцениваешь Старскрима. Они вводили в заблуждения целые планеты! Нельзя давать им даже возможность говорить, ибо тогда многие из наивных уже будут обмануты! — Оптимус Прайм сжалился над фем и поднял её на ноги аккуратно приподняв за плечи. — Послушай меня, если они сейчас пройдут в Совет, то кто бы не выступал от их имени, то весь Совет рано или поздно будет не осознанно выполнять их планы, даже если открытого заявления не будет. Потому, как только их поселение беженцев и радикалов получит представителя, остальные Делегаты попадут под влияние Мегатрона. А это значит новые разрушения и гибель цивилизации, которую ты с таким трудом возводила из руин. Послушай, — Прайм уже держал Ситиспикера за руку, — Мы не можем говорит об этом другим делегатам, ибо скорее всего Мегатрон и эту панику предусмотрел, и даже если они будут стараться не допустить его планы, то неосознанно станут его жертвами. А диктовать им решения мы не имеем права. Потому я понимаю, что твоя благородная, открытая и добрая искра не готова бороться с врагами бесчестно, но иного выхода не остаётся. Они будут использовать наши же принципы против нас, потому что у зла нет этих принципов. Они найдут твоё самое ранимое и светлое место твоей искры и ударят именно по нему. Потому сейчас мы должны уберечь всех и пойти на радикальные меры, чтоб не допустить большей беды.       Виндблейд немного успокоилась, ладонь Прайма успокаивала её и внушала уверенность в себе и в будущем. Вина не отступила, но прислала решимости исправить все своими силами, так как все проблемы выходили сейчас из её наивных решений.

***

      Когда все места за круглым столом заняли делегаты, Императрица поднялась со своего места, за её правым плечом возвышался Прайм. — Дорогие голоса своих колоний, друзья, все вы слышали доводы и аргументы послов от десептиконской станции. У них есть необходимые ресурсы и статус, чтоб претендовать на звание Кибертронской колонии и вступить под управление Совета. Что вы думаете, можно ли признать их таковыми и предоставить место в совете? Виндблейд все ещё нервничала после искреннего разговора в коридоре и нервно перебирала пальцами по столешнице. Остальные члены совета также были напряжены. Парные миниботы жались друг к другу сильнее обычного, звероконы настороженно водили взглядом по присутствующим, Велоцитронцы оставались доброжелательны с виду, но с учетом их культуры за светским этикетом могли скрываться любые намерения, посланцы философов ожесточились больше прежнего. — И так, начнем голосование и по очереди выскажем свое мнение и аргументы, начнем по очередности выступления. Прошу делегатов от Велоцирона высказать свое мнение по вопросу.       Нокаут, красный лощеный спорткар со слащавой лицевой и наигранной манерой выражать свои эмоции поднялся не предупреждая свою напарницу. В прочем было очевидно, что фем спорткар ощущала свою некомпетентность в вопросе касающемся местной Кибертронской политики с тяжбами еще до военного времени. — Господа делегаты, Императрица, — Нокаут легко кивнул в сторону Виндблейд, Оптимус Прайм, мы обсудили все «за и против». По итогу нашего совместного с моей коллегой обсуждения мы пришли к выводу, что у Велоцирона нет причин не признавать статус десептиконской колонии, а так-же отвергать их потенциальный экономический вклад в союз колоний. Нам нравится их технический и энергетический потенциал, так-же у них есть необходимый статус. Велоцирон голосует за признание и принятие. Виндблейд слушала длинную витиеватую речь с плохо скрываемой тревогой. С другой стороны, как она помнила, Нокаут не питал симпатии ни к Старскриму ни к своей бывшей фракции и сам же желал получить возможность жить на Кибертроне при ее правлении. Значит в данный момент он радеет за выгоду своей колонии основным приоритетом которой была крепкая продуктивная экономика способная поддерживать расходы на развлечения и спорт. То что именно со стороны Велоцирона поступил запрос о продолжении заседания в открытом режиме, Виндблейд так же списывала на их независимость, приверженность к четкому соблюдению правил и интересу ко всему потенциально опасному для них. Больше всего Велоцирон боялся военных действий. Так что они всегда выступали за самые быстрые меры и пресечение любых конфликтов.       Далее была очередь звероконов. Виндблейд сомневалась в том, что они смогут решить с учетом всех данных, но надеялась на их осторожность. Тигатрон как всегда молчал и из-за стола поднялась его напарница: — Уважаемый совет, мы так же не видим причин по которым на данный момент должны отказать. Наш оракул согласен признать колонию десептиконов. А если те будут вести себя агрессивно, то тогда мы изгоним их. Крылатая фемка сразу же опустилась за стол обратно. Следующими выступали парные мехи, они не поднимались, ведь в их случае рост бы уменьшился, и говорили по очереди продолжая друг за другом фразы, общий текст же решения звучал так: — Друзья, мы не так давно знакомы со всеми вами, вашей историей и стилем жизни. Многого не понимаем, но учимся. Вы боитесь этих странников и они пугают нас тоже. Среди них есть не-король Старскрим, что убивал и обманывал. Если его товарищи такие же как он, а если они все еще с ним общаются, то такие же, то нельзя пускать их к нам в совет и подпускать близко к планете. Мы голосуем против. Виндблейд, да и сам Прайм удивились. Следующей выступал представитель Элиты. Воительницы сказали с угрюмыми выражениями вот что: — Формально мы не можем отказать десептиконам в их требованиях, хотя само общение с ними нам кажется опасным. Но отказать мы не можем. Потому голосуем за. Фем с проклятого титана отличались лаконичностью и глубоким видением проблемы. Виндблейд понимала о чем они и тоже не могла найти причину отказать, хотя как и они очень хотела. Она думала, что команда Элиты будет резко против, но теперь поняла где ошибалась. У Элиты был низкий рейтинг с атаки титанов, когда она не давала своего титана для защиты столицы, а потом еще и обрушила его на город. А до этого, как многие знали, брала в заложники саму Виндблейд и действующего короля. Ее благородство и молчаливая мудрость воспринималась как закрытость и жестокость. Если бы команда Элиты выступила против правил и резко и негативно высказались бы против десептиконов, это ничуть не подняло бы к ним доверие. — И так, — Виндблейд снова поднялась, — Я услышала вас и остался только мой голос. Его я открою после небольшого перерыва так как мне надо обдумать ваши слова. В это момент Прайм ступил чуть ближе к столу: — Как вы помните, у меня есть право выступать в качестве председателя и высказывать свое мнение, которое в некоторых случаях может быть учтено как голос. Как вы все понимаете ситуация не из простых и здесь я вынужден высказаться. Я поддерживаю мнение наших смелых и искренних друзей и считаю, что десептиконы как всегда пытаются ввести нас в заблуждение. Они никогда прежде не пытались решить вопрос миром и только играли на наших стремлениях к благу. Потому я считаю, что за этим всем стоит нечто иное и считаю что нужно отказать десептиконам. На этом моменте Виндблейд вызвала свой эскорт и попрощалась с присутствующими до воссоединения в главном зале. Самым трудным для нее было сдерживать нервную дрожь и выходить из помещения неспешно.       Это была катастрофа. Даже если сейчас они придерутся к какой-нибудь мелочи и откажут признавать десептиконов, это будет выглядеть как страх и личная неприязнь. А ведь она так старалась изжить с Кибертрона тень прошлого. И вот она снова раскинула свои крылья над этой многострадальной планетой. Нельзя позволять Старскриму получить влияние в совете, но если отказать сейчас, тот же Велоцерон увидит, как легко на Кибертроне обходят закон, а звероконы могут усомниться в силе метрополии. Всё, что она с таким трудом создавала может быть потеряно! Зря, зря она позволила жалости взять верх над разумом и решила, что бывший император сломлен и больше не опасен, прошло всего ничего, и вон какие мехи уже пляшут под его дудку.       В таком состоянии императрицу и нашла Хромия. — Эта тварь растиражировала своё поскудное «интервью» на каждый утюг, — телохранительница раздраженно потрясла датападом со вчерашним интервью. — Да какая разница! — Виндблейд готова была снова разреветься, — Они почти добились своего, ты понимаешь! Нет ни одной законной причины. Зачем я вообще согласилась их выслушать! — Подожди. Мы еще можем что-то придумать. Позвони Рэттрепу, он отлично знает, как думает эта лицемерная тварь. Виндблейд шмыгнула носом и через минуту на экране датапада уже высвечивалась крысиная мордочка. Рэттрэп выслушал новости молча и задумался. — У вас же всё еще есть выход на Арахниду? — наконец спросил он. — Нападение на Старскрима сейчас нам точно ничем не поможет, — покачала головой Виндблейд — Не на Старскрима. На тебя. Пусть Арахнида нападет на тебя, — Рэттреп увидел, что его не до конца понимают, и начал быстро объяснять, — Все знают, что она работала на Старскрима, и подозрение падет на него. По меньшей мере у вас появится время доказать, что намерения десептиконов не так уж и чисты. Фемки переглянулись. План выглядел опасным, но разумным, тем более ничего другого у них всё-равно не было. — Спасибо, — Виндблейд впервые за этот день сумела выдавить улыбку.

***

— А это Виндкиллер играет на рояле. Они и вдвоем умеют, но Рокет вечно спешит со своей партией. А тут мы все вместе на фоне Немезиса, — Мегатрон показывал Тилгейту голо-фото так, будто это всё было самой большой его гордостью за всю жизнь, — А это они со Старскримом читали и все уснули… — Я же просил удалить! — джет змеиным броском попытался выхватить датапад, но Мегатрон успел отдернуть руку. В этот момент в здании завыла тревожная сирена. Лостлайтовцы замерли, Старскрим же плавно опустил лицевую к чашке с теплым энергоном и стал пускать туда пузырьки в миг присмирев. Выглядело так, что он этого ждал. — Ну и что теперь? — возмутился Родимус, почуяв что свобода от нудного сидения из-за бюрократии не могла даться так легко. — Они придумали какой то план, потому что в плане аргументов мы их задавили, — меланхолично отозвался Старскиим не отрываясь от чашки, — Не дергаемся и думаем перед каждым действием. — Но нас же не в чем обвинить, — Наутика растерянно посмотрела на Родимуса. Рыжий Прайм пожал плечами. Он не любил объяснять, что в числе причин, погнавших его в квест была и эта тоже. — Вот сейчас нам и скажут, — ответил вместо него Мегатрон, пряча датапад обратно и кивая на появившихся в стеклянных дверях Аронхайда в сопровождении вооруженной охраны. — Прошу проследовать за мной, — велел он, пока его молодцы демонстративно держали руки на бластерах. Мегатрон на это никак не отреагировал, так же спокойно спросив: — Почему в здании тревога? — Покушение на Императрицу. — Она в порядке? — встревоженно встряла Наутика. Обида обидой, но зла подруге она точно не желала. — Она в медблоке, — снизошёл до ответа Айронхайд, — Большего пока сообщить не могу. Моя задача обеспечить безопасность всем делегациям. — Идём, — Мегатрон кивнул охране, строго посмотрел на своих, показывая, что не время для вопросов и первым вышел из кофетерия.       В коридорах стало уже совершенно пусто. Всех непричастных посетителей вывели на улицу, а делегаты со свитой под охраной были помещены в отдельные комнаты. Десептиконам так же предоставили свободное помещение — чей-то или пустующий кабинет, приставили охрану к дверям пока что снаружи. Мехи разобрали себе по стулу, а Старскрим по привычке уселся на край стола, достал мелкую полировальную пластину и индифферентно к окружающим принялся подправлять сколы на когтях. Родимус, да и остальные нервничали. Телгейт приуныл пододвинув свой стул к стулу Циклонуса. Пока что все молчали. Какие-то средства связи с внешним миром им не оставили, а сама резиденция так и осталась под куполом глушилок как и в начале заседания. — И сколько нам здесь по времени находится? — рыжий Прайм оглядел все пространство комнаты десяток раз и не нашел чем себя занять. Теперь сходил с ума от бездействия и скуки. Мегатрон не ответил и ушел куда-то в себя, то ли задумался, то ли отдыхал так. Наутика нервно играла пальцами, и ходила по комнате, пару раз чуть не налетев на Родимуса. — Кому могло прийти в голову пытаться убить Виндблейд? У неё же нет врагов, по крайней мере здесь! — Проклятье, — Мегатрон устало прикрыл оптику ладонью, — Молчит. То ли слишком далеко, то ли Оптимус рядом крутится. Так что новостей придется ждать от Айронхайда. Старскрим же продолжал делать вид, что вокруг него никого нет. А потом в открывшемся дверном проеме появился Айронхайд с очень суровым выражением лица и не подходя близко к десептиконам начал говорить: — Жизни Императрицы ничего не угрожает, — он сделал паузу будто для того, чтоб оценить или послушать причитающийся к этому моменту вздох облегчения, после продолжил, не получив ни вопросов ни слов радости: — Но когда она пришла в себя на короткое время, она назвала имя нападавшего, которого в данный момент ищут все мои подчиненные. По словам Императрицы это была подельница Старскрима — Арахнида. И поскольку Арахнида еще не поймана и мы не можем подтвердить или опровергнуть причастность Старскрима к данному инциденту, то мы вынуждены заключить его под стражу и начать допрос. — Только в присутствии его законного представителя, — отрезал Мегатрон, — Один он никуда не пойдет. — Я готов оказать любое содействие законной власти и готов проследовать с вами куда будет нужно, — не поднимая глаз и все так же сосредоточенно поправляя кромку на когтях отозвался Старскрим, будто говорил о чем-то вовсе не важном, но обязательном. — Только с адвокатом, — Мегатрон встал за спиной своего Conjunx Endura, глядя на всех сверху вниз, — Мы имеем право знать, что происходит с нашим товарищем. Верните комм, я позвоню и можете продолжить следствие. У нас нет намерений чинить препятствия расследованию, я забочусь только о соблюдении закона. Айронхайд кивнул, со странной иронией покосился на позу Мегатрона, будто среагировал на демонстративность и согласился: — Да, безусловно, мы вернем вам средства связи или можете воспользоваться местными. Однако Старскрим в любом случае должен оказаться отдельно и в изоляторе, прежде всего чтобы предотвратить возможные инциденты и недопонимания. Как только его законный представитель прибудет — мы начнем допрос. Но пока, прошу проследовать со мной. Старскрим тут же оторвался от стола и направился было следом за автоботом, но его с силой отдернули за плечо. — А ну стой. Мы его одного не отпустим, — Мегатрон сурово уставился на обернувшегося Айронхайда. — Мегз, — непривычно дружелюбно обратился к хозяину джет, — Со мной все будет в поядке, я к этому не причастен, потому меня скоро отпустят, а вы должны быть здесь на случай если будут еще какие-то новости по поводу нашего запроса, — он снял со своего плеча черную ладонь и отпустил ее у бедра Мегатрона. Старскрим выглядел мягче и спокойнее обычного, от чего у Мегатрона не понятно по какой причине пробежал холодок по нейростволу. Джет не походил на себя привычного. — Тогда можем мы отправить с ним кого-то? — Я пойду с ним. Если стражи порядка мне позволят, — доселе молчавший Циклонус вдруг поднялся и встал рядом со Старскримом. Поравнявшись с Мегатроном не_десептикон посмотрел на него с пониманием. Мегатрон ответил благодарным взглядом, — Я нейтрал, и не заинтересованное лицо. Айронхайд не смог скрыть скептический взгляд. Циклонус по его мнению не тянул на нейтрала. А потом на его руке повис Телгейт, а со спины возникла угловатая фигура Вирла. — Думаю мы все равно не нужны здесь, потому с удовольствием составим компанию нашему крылатому подозреваемому, — Вирл широко развел своими клешнями, — Думаю такой вариант устроит всех? — Меня не устроит, я надеялся от вас всех отдохнуть, — пробурчал Стсрскрим. — Отдохнёшь дома, — отрезал Мегатрон, — Всё равно это не надолго. И они все вместе удалились за дверь: Старскрим, Вирл, Телгейт и Циклонус. За их спинами сомкнулась пара спин охранников и двери закрылись. Снова стало тихо. Мегатрон, Наутика и Родимус остались втроем.

***

      В медотсеке некуда было встать из-за удвоенной охраны вдоль стен. Императрица лишилась одного крыла, а с грудной и брюшной пластины содрали обшивку, внутри перебило нейроствол и топливные коммуникации. Их заменили внешней поддержкой из множества трубок с подачей питательных веществ и откачкой из поврежденных отсеков, тело же поместили в дополнение к этому в закрывающийся саркофаг и прозрачными стенками. Кроме охраны и хлопочущих врачей в помещении присутствовал только Прайм.

***

— Я сильно психую? — Мегатрон обречённо обернулся к Родимусу. Тот покачал головой. — Ну, такое… Здание пока цело, значит не сильно. Думаешь, это подстава? — Уверен. Теперь надо как-то это доказать… Дайте мне пять минут взять себя в руки. — Ты точно в порядке, Мегз? — осторожно уточнила Наутика. — Нет, — честно признался её лорд, — Вот именно поэтому я так старался держать в тайне собственные привязанности. Слишком легко через них надавить. — Вряд ли Айронхайд понимает, что он делает, — хмуро подал голос Родимус, — Потому что я не знаю, как он будет защищать Кибертрон в случае успеха. — О, в рамках имеющийся у него информации он знает, что делает, — саркастично усмехнулся Мегатрон. — Ах, ну да. Не волнуйся так. Старскрим более чем способен за себя постоять. — Надеюсь, — Мегатрон посмотрел в потолок, потому что смотреть в пол было бесполезно. Там были собеседники, — Сейчас, когда всё стало налаживаться, я почему-то особенно боюсь его потерять.

***

      Саундвейв стоял в углу за дверями медблока и не спеша сканировал пространство. От Лазербика и Баззсоу важной информации не поступало, как и с прослушивающих устройств, которые он успел оставить, пока шел к Оптимусу. Вокруг же царила атмосфера суеты и тревоги, и отфильтровать из неё что-то важное пока не выходило. Саундвейв знал, что Мегатрон хотел с ним связаться, но Оптимус был слишком близко для любой связи, а их личный канал не работал на таком расстоянии. Поэтому разведчик просто ждал.

***

Баррикейд прибыл быстро. Сразу сообщил охране, что Айронхайд в курсе и пусть ведут его прямо к нему, и отбил сообщение Мегатрону, а то с автоботов станется никого не предупреждать.

***

— И что, они согласились? — Мегатрон, если и был как-то по особенному задет новостью, то этого не показал. Было видно, что он думает, прикидывая расклад, но не более того. Как будто ждал подобного. Баррикейд, по правде говоря, удивился гораздо больше, когда Старскрим в зале, куда его вызвали на допрос предложил себя в качестве наживки для поимки Арахниды. Хотя это чем-то похоже на Старскрима прежнего. — Согласились. Никакого оружия и чип-ингибитор. — Какова вероятность, что его попытаются добить, когда у Арахниды не получится? — Учитывая, кто там заправляет, я бы дал процентов 90, но тут мы мало что сможем сделать, — Баррикейд развел руками. — То есть, Старскрим будет там драться с опасной паучихой, а я тут сидеть??? — Родимус вскочил и возмущённо упёр руки в бедра, — Почему всё самое классное достается ему?! Баррикейд посмотрел на рыжего Прайма устало: — Тебе лучше сейчас от лорда не отходить. — Почему это? — Хочешь приватную беседу с Оптимусом в тихом темном месте один на один? — с сарказмом поинтересовался Мегатрон, и Родимус малость поумерил пыл. — Пока все не закончится, не хочу, — вздохнул он и сел. — Может быть я чего-то не понимаю, — Наутика тоже была чуточку возмущена, — Но то, что Старскриму достанется вся слава это единственное, что вас смущает? Десептиконы посмотрели на неё с непониманием. — Мегз, ты так за него переживал, а теперь отправляешь в бой одного и без ничего? — Я переживал, что его в камеру одного запрут, под пристальные взгляды ребят Айронхайда, — Мегатрон сообразил, что смутило фемку и теперь мягко улыбался, — Во время облавы у него будет большая свобода маневра, а с Арахнидой Старскрим справится. Меня немного беспокоит, не дострелят ли его после, списав всё на паучиху, и вот тут моего Conjunx Endura неплохо бы прикрыть. Но он тоже понимает опасность, так что я не очень волнуюсь. Наутика с немым вопросом посмотрела на Родимуса. Тот оторвался от датапада, где рисовал в графическом редакторе какую-то ерунду и посмотрел на фемку с некоторым недоумением: — Это же десептиконы. Одни из лучших воинов в галактике, — пояснил он, сообразив, что могло смутить каминианку, — Я ещё зубрил легенды о Рыцарях в Найонском храме, а Мегз копал энергон на шахте, когда Старскрим уже успел побывать ни в одном бою. Он неплох. — Баррикейд, передай Старскриму, что если его убьют, пусть на глаза мне не попадается, — подытожил Мегатрон.

***

      Виндблейд очнулась и первое, что она увидела, был белый потолок медблока. Она запустила внутреннюю диагностику систем и повернула голову, проверяя, может ли двигаться. — Наконец-то ты очнулась, ласточка! — скрипучий голос рядом был настолько внезапен, что фемка невольно дернулась и попыталась сесть. Старскрим галантно помог ей в этом, заодно подтвердив свою реальность. Выглядел экс-император почему-то побитым, но очень довольным собой. На лицевой у него застыло отвратительное сочувственное выражение. — Мы очень беспокоились за тебя, — проникновенно сообщил ей джет, — К счастью, волноваться больше не о чем, Арахнида поймана. Не без моей скромной помощи. Я же не мог просто сидеть и ждать, пока твой враг разгуливает на свободе. Представляешь, она сказала, что покушение на тебя организовали из твоего же кабинета и Хромия немедленно призналась, что это она. Хотела подставить меня из личной неприязни, что бы десептиконы не получили статус колонии. Айронхайду пришлось её задержать. Но ничего, главное, ты почти здорова.       Виндблейд слушала все это стоически, изо всех сил стараясь удержать нейтральное выражение на лицевой. Не хватало только показать, в каком она ужасе. Мало того, что Хромия пострадала из-за неё, взяв всю вину на себя, так это оказалось еще и совершенно напрасно. Искру кольнуло двойное чувство вины. Перед Хромией, и, пусть фемка в этом бы вслух не призналась, и перед Старскримом, который, не зная подоплеки событий, получается, рисковал собой ради неё. Дверь отворилась и на платформу упала тень чужого корпуса. Мегатрон подошел к своему Conjunx Endura и посмотрел на фемку сочувственно. — Полагаю, последние новости вам уже сообщили, леди Виндблейд? Очень жаль, что вас пыталась убить ваша телохранительница. Не в первый раз, кажется? Похоже, отношения у вас почти как у меня со Старскримом… Не переживайте, спустя четыре миллиона лет мы сумели прийти к пониманию. Но телохранителя я бы все-таки нашел другого. Скорейшего выздоровления. Черные пальцы властно легли джету на плечо. — Идем, Старскрим.       Выйдя с Conjunx Endura в коридор, Мегатрон воровато огляделся. Они прошли охрану, а остальной медблок был пуст, персонала рядом с пустыми палатами не было. Серый мех подхватил Старскрима на руки и толкнул дверь в пустую палату. Тут было темно, в углу скучали какие-то приборы, а у стены стояла кушетка, куда Мегатрон и опустил свою ношу, развернув Старскрима к себе спиной и очень недвусмысленно прижав за шею к кушетке, прежде, чем его Conjunx Endura успел поинтересоваться, что он собственно собирается делать. Рука на паховой броне и упершийся в бедро коннектор очень недвусмысленно говорили о намерениях Мегатрона. — Извращенец! — злобно прошипел Старскрим, но непристойно открытая паховая броня, блестящие от смазки коннектор и внешние кольца портов говорили о совсем другом настрое джета. Мегатрон только злобно ухмыльнулся и крепче прижал партнёра к кушетке. Джет не смог сдержать вздох, когда крупный ребристый коннектор прошел по контактным кольцам, раздвигая и растягивая их. Грубовато, даже чуточку болезненно, но ощущать его внутри было очень приятно. — Мне нравится, что этот корпус меньше предыдущего, — шепнул Мегатрон прямо в аудио сенсор партнеру. — Если кто-нибудь сюда войдёт, я убью тебя! — Старскрим упёрся в кушетку локтями, что бы удобнее было подаваться навстречу, и опять со стоном уткнулся лицом в мягкое покрытие, потому что ладонь партнёра крепко сжала его коннектор у основания. — Тогда заканчивай побыстрее, — насмешливо посоветовал ему Мегатрон, пройдясь пальцами по чувствительным датчикам. А его планы тоже не входило слишком затягивать процесс, — Когда от тебя после боя пахнет чужим и твоим энергоном очень трудно сдержаться, — посетовал Мегатрон партнеру в аудио датчик, крепко сжимая его коннектор и придерживая за острые детали на талии, натягивая его на себя. Старскрим почувствовал тепло внутри, а процессор повесил предупреждение о несоответствии потребляемого топлива им прежде, чем по мозгам ударили чужие присадки.       Процессор унесло в болезненную с непривычки перезагрузку и сознание на несколько мгновений отключилось. Мегатрон хоть и пытался удержаться на ногах, все-таки прижал тело партнера к кушетке своим весом и тоже отключился на какое-то время.       Придя в себя первым Старскрим еще ловя остаточные волны удовольствия и помехи от неусвоенных присадок чужеродного топлива попытался выбраться из-под тяжелого корпуса. Несмотря на свои размеры он был силен как и прежде, потому вывернувшись и поймав партнера за талию, он смог втащить и его и себя на эту крошечную платформу. Когда Мегатрон очнулся, его за шею обнимали. Старскрим не плавно, застревая двигался и подрагивал под его рукой. — Это было очень грубо, неуместно и рискованно, — начал было возмущаться джет, — Мне понравилось. Еще бы эта каминианская стерва испугалась бы, вот тогда я бы достиг немыслимого блаженства. Мегатрон пропустил претензии мимо аудиосенсоров (надуманные претензии) и довольно ухмыльнулся, по хозяйски положив руку партнеру на талию. — Я бы продолжил, но сначала дело. Твоя фемка умеет держать лицо, понимаю, почему она тебе нравится. Может быть, пугаться ей ещё только предстоит, не торопись, — Мегатрон снова наклонился к аудиосенсорам партнёра и тихо шепнул, — Не вытирай энергон с бёдер, всё равно никто не поймет. — Хочешь еще какое-то время любоваться тем как овладел мной? Вообще-то очень заметно, особенно если решить, что это внутренние повреждения. В неосвещенной каморке пришлось перейти на ночной режим. Джет вывернулся, стал шарить в доль стен в поисках отсека с тряпочками. Затем занялся своими пятнами на корпусе. — И так, что дальше по плану? — Мне нравится знать, что ты принадлежишь мне. И нравится, когда другие это знают, — Мегатрон поднялся с кушетки и тоже вытер с корпуса следы нахлынувшей страсти, — Дальше мы продолжаем изображать оскорбленную невинность и просим огласить решение Совета. Деваться им больше некуда. Как только нас признают, надо как-то решать проблемы с энергией. Зачем ты там сидел? — Где? — джет приводил себя в порядок стирая подтеки энергона и других веществ с корпуса текстильными салфетками из местных запсов. Мегатрон хмуро следил за нервозными тщательными стараниями Старскрима. — В палате Императрицы, да еще пришел заранее. Кто тебя пустил вообще и зачем? Старскрим небрежно пожал плечами и забросил очередную салфетку в контейнер для мусора. — Охрана и пустила, там ведь камеры в каждом углу. Может надеялись, что я как-то себя скомпрометирую. — То есть ты там два часа просидел? — А что такого? Ты видел ее лицо когда она очнулась, оно того стоило. — Видел, она не испугалась. — Испугалась, у нее просто лицо такое. — И все? Что теперь хочешь делать? Мы колония. Наутика останется в качестве нашего делегата. — Помогу выбрать ей напарника, она сама не справится с ее познаниями о Кибертроне. Надо местного кого-то… Мегатрон следил за Conjunx Endura уже предполагая что тот скажет. — Родимуса легко обмануть и повлиять на него, его надо держать у нас на базе, ты должен базой и всей колонией управлять… Думаю останусь я. Назначь меня ее советником. — Ты заранее это просчитал? Джет удивился и повернулся к собеседнику: — Конечно я предполагал, вариантов не много. А что не так? — Будешь каждый день таращится на то как пугается Императрица и наслаждаться их с Наутикой молчаливым противостоянием? — Ну не так прям чтоб ради этого… — Так зачем? И почему ты так старался произвести на нее впечатление? — На кого? — На фемку свою. — Какую фемку, ты о чем? Мегатрон поднялся во весь рост и пересел чуть ближе к джету. — Ты издеваешься над Виндблейд, подкалываешь ее, следишь и пытаешься произвести впечатление. Хочешь ее да? Старскрим растерялся, настолько искренне насколько мог: — Да я не думал об этом. — Ты сюда ехать не хотел даже под страхом наказания, а теперь прихорашиваешься и планируешь остаться. С чего бы это? Мегатрон оценивающе смотрел на своего Conjunx Endura, ловя каждое движение и каждое выражение лицевой. — Думаешь, удастся отыграть всё обратно и дать ей понять, что она без тебя не может? — Мегатрон наклонился к джету почти с угрозой. Почти. И немного пожалел, что Виндблейд никогда не увидит, что тут произошло пятью минутами ранее, после этого у Старскрима бы точно не вышло бы произвести нужное впечатление. — Не пытайся играть со мной в эти игры, Старскрим, я знаю, как ты ведёшь себя, когда тебе кто-то нравится. — Ты все додумываешь, я беспокоюсь о том чтоб сохранить наш успех, мой и твой. Если меня здесь не будет, автоботы быстро отыграют все назад. А еще Виндблейд правит всего каких-то несколько лет, а уже проиграла нам в первом же раунде, представляешь что будет с реальной угрозой Кибертрону? Тебя здесь не было, ты не представляешь как быстро местный совет из бывалых воинов превращается в напуганных растяп. — Ты переживал, что тебя здесь все ненавидят. Теперь передумал? Знаешь, я не очень переживаю из-за твоих личных переживаний, но если они начнут вредить делу… — Как они могут вредить делу? — Старскрим ожесточился, — И да, меня ненавидит тут каждая тварь на этой долбанной планете, но я не хочу чтоб они погибли, понимаешь? — Даже если ты научишь её править, она не станет нам другом, — напомнил Мегатрон, и поднялся, — Хорошо, ты прав, другой кандидатуры на роль советника у нас нет. Но если что, я тебя даже с того света достану, у тебя была возможность в этом убедиться. И малых с собой возьми как-нибудь, они и так обиделись, что мы оставили их на базе. Старскрим резко сбавил обороты и опечалился: — Я боюсь на самом деле держать их рядом, мало-ли что здесь случится, с тобой им будет безопаснее, я смогу приезжать, — он закончил оттирать пятна с себя и убрал то, что попало на платформу, выкинул последнюю салфетку. Мегатрон мрачно посмотрел на Conjunx Endura и тихо пригрозил: — Если обидишь их, я убью тебя, — и вдруг совсем другим тоном добавил, — Не рискуй слишком сильно, пожалуйста, — на мгновение поймал и крепко сжал пальцы джета и кивнул: — Идём. Я надеюсь, пока нас не было, Оптимус не сожрал Родимуса. Джет покивал на все сразу и последовал к выходу.

***

— Совет Колоний, тремя голосами против двух при одном воздержавшемся, принял решение признать колонию десептиконов, основанную Родимусом Праймом, и заключить с ними союзный договор на общих основаниях. Так как представители всех заинтересованных сторон находятся здесь, договор может быть подписан немедленно, — к чести Императрицы, держалась она неплохо, хотя выражение лицевой у неё было очень сложным. Мегатрон занял прежнее место, за левым плечом Наутики, что бы спокойно можно было переглядываться и при этом не лезть на первый план. Он отвернулся от Родимуса, которого только что пнул под столом, новость о том, что именно он назначен основателем десептиконской колонии произвела на рыжего Прайма очень сильное впечатление, и кивнул. Наутика включила микрофон и попросила слова. — Десептиконы благодарят Совет за справедливое и разумное решение. Мы готовы подписать договор немедленно. И в воздух немедленно взлетела туча голокамер, ища лучший ракурс для исторического момента. Мегатрон ещё раз пнул Родимуса под столом, чтобы не зевал, и встал рядом с ним и Старскримом за спиной Наутики, пока она ставила подпись в договоре и пожимала Виндблейд руку. Чуть крепче, чем стоило бы. На лица в зале тоже было любо-дорого посмотреть. Половина в ужасе, половина в недоумении. — Я теперь ещё и колонию основал? — тихо и не слишком довольно зашипел Родимус. — Ты сам это предложил. Не дуйся, поставим тебе памятник за твои страдания, как только найдем себе планету. — Посмертно? Я хочу сам вносить правки в дизайн. Потому что, кажется, после этого квеста я живу у тебя, Мегз. — Как бы после этого квеста мне и правда не пришлось с тобой Узы заключить, Родимус… Улыбайся. Нам ещё придется что-то сказать про Рыцарей, а тебе объяснить свои мотивы. Улыбайся.

***

— Поздравляю с присоединением к нашей дружной команде, — Нокаут держал лицо гораздо лучше императрицы, он то точно ничего не потерял от появления новых лиц в совете, и безо всякого смущения первым подошел поздравить нового делегата. Мегатрон благосклонно наблюдал за всем этим парадом неизбежной вежливости, кивал на поздравления и косился то на Виндблейд, то на Старскрима. Родимус улыбался, как ему посоветовали и был бы не прочь отжать себе часть внимания, но поймал взгляд Оптимуса и подавил мимолетное желание спрятаться за Мегатрона. Прайм двинулся вперед решительно, и вокруг него немедленно образовывалось пустое пространство. Шел он к Наутике, но на Родимуса кидал очень суровые взгляды. — Не думал, что увижу еще кого-то, принявшего этот знак, но надеюсь, дурная слава вашей фракции не повлияет на ваши решения в Совете, — Оптимус смотрел на Наутику сверху вниз и не торопился подавать ей руку. Фиолетовая фемка, однако, совершенно не выглядела впечатленной. — Я редактировала три последние книги лорда Мегатрона. Присоединиться к десептиконам было взвешенным решением. — Его первую книгу вы тоже прочли? — Пятое переиздание с комментариями. Выйдет вместе с Историей гражданской войны, — Наутика излучала спокойствие и уверенность, — Леди Винблейд, вам будет не безынтересно, наш лидер обязательно вышлет вам отдельный экземпляр. — Что ж, видимо это было неизбежно, — Оптимус перевел взгляд, нарочно избегая смотреть на Мегатрона, как будто на месте серого корпуса было слепое пятно, — Раз даже Прайм выступил на вашей стороне. Сперва крестовый поход на поиски Киберутопии и Рыцарей Кибертрона, потом основание колонии. Надеюсь, ты не жалеешь о своем решении, Родимус. — Ты сам поставил Мегза моим со-капитаном, — если бы у Родимуса были бы настоящие крылья и хвостовое оперение, он бы весь распушился, что бы казаться больше, — Чего ты ожидал, Оптимус? — Что ты сможешь уследить за ним. — Уследить за Мегатроном? Очень смешно. Я Прайм, а не Праймус. Впрочем, Праймус тоже с этим справлялся через раз. А основав колонию я хотя бы сделал что-то полезное. — Полезнее, чем твой поиск? Что случилось с Киберутопией? — Ничего особенного. Мы её нашли. Поэтому я сейчас здесь, — Родимус кивком указал на десептиконскую делегацию.

***

— Злишься? — Не знаю, — Родимус пнул ногой камушек и проследил, как он покатился вниз, увлекая за собой еще кучку таких же, спровоцировав маленький обвал, — Злюсь, не знаю на кого. После всей этой возни с Юникроном на Кибертроне как-то спокойнее, ты не заметил? Не в городе, на самой планете. Как будто… — Искра вернулась в корпус, — закончил Мегатрон, и подошел к краю обрыва, — Не меняй тему, Родимус. — Да что ты пристал ко мне?! Я, кажется, уже все, что ты хотел сделал! А я смотрел сегодня в оптику Оптимусу и думал, а что я натворил в очередной раз? А потом посмотрел еще раз, ужаснулся и теперь думаю, а куда делся мой командир, и сколько осталось мне до того, как я стану…этим. И единственное, на что я могу рассчитывать, это что ты мне не слишком сильно лгал. У тебя, как обычно все получилось, да здравствует Мегатрон! Откуда тебе знать, как это, когда твоя жизнь сыплется куда-то сквозь пальцы и ты не знаешь, что делать! — У меня острое чувство дежавю. Прошлый такой разговор закончился разбитой лицевой, но от этого способа вправлять мозги близким я стараюсь отучиться. Итак, что я имею на данный момент: три судимости, всеобщую вполне заслуженную ненависть, звание дважды предателя, проигранную войну, потерянного друга, горячо любимого Conjunx Endura, который рад бы уйти от меня в любой момент, но не может. Что из этого, во имя нашего общего друга Праймуса, ты называешь «у тебя все получилось»? Родимус открыл рот, готовя гневную отповедь, но поперхнулся на первом слове. — У тебя есть признанная колония и власть. Ты ведь этого хотел? — В какой момент времени, Родимус? Я хотел быть врачом. А стал убийцей. А потом я хотел изменить мир к лучшему, и бросил его в огонь войны. Власть это всего лишь средство. Была, есть и будет. — Ну, после войны мир и правда изменился. И, наверное, к лучшему. А я хотел найти Рыцарей… — И нашел. Надо позвать Старскрима и организовать клуб «Бойтесь своих желаний». — Сам придумал? — Нет, у кого-то из землян прочитал. — Ты же их ненавидел. — Автоботов я тоже вроде как ненавидел, но кодекс то прочел. Никого я не ненавидел, Родимус. — Что случилось на Юникроне не расскажешь? — Пусть Оптимус сперва расскажет. Моя история точно не будет такой героической. Что думаешь теперь делать? — Вернусь к вам и постараюсь не быть бесполезным. Чего еще остается? — О, бесполезным ты не будешь. Не надейся.

***

Мегатрон возвращался к своей команде, когда его окликнули в пустом коридоре. Серый мех обернулся. За его спиной стоял Оптимус. — Мегатрон, — повторил он и пошел к нему быстрым шагом. — Я не буду с тобой разговаривать, Прайм, — отрезал Мегатрон и отвернулся. — Подожди! — Оптимус окликнул его еще раз, почти просительной интонацией, — Зачем ты это делаешь? Ты же раскаялся, ты хотел измениться, я думал, что помог тебе, что произошло? Ты опять будешь рвать Кибертрон на части? — Я тебе все уже сказал Оптимус. Перечитай моё письмо, если не дошло. Больше ты от меня ни слова не услышишь, мне надоели эти беседы, — отрезал Мегатрон, глядя прямо в оптику бывшему другу, и прибавил почти печально, — Знаешь, все эти ворны я надеялся, что где-то там еще остался мой друг Орион Пакс. Немного наивный, добрый, искренний мех, которого я так любил. Но Орион давным-давно мёртв. Больше я на это не куплюсь, Оптимус Прайм. Я больше не позволю тебе угрожать моим десептиконам. Только встань у меня на пути, и увидишь, что будет. Мегатрон развернулся на каблуках и ушел, не оглядываясь. Оптимус остался стоять в коридоре, молча глядя ему вслед.