За стенами замка

      25 Апреля, 1996. Выручай-комната       — Блейз снова поцеловал Уизлетту, — сказал Драко приглушенно, зарывшись лицом у нее на груди, после чего Гермиона просто фыркнула. Невероятно.       У нее ушло несколько минут, чтобы ответить, так как она все еще пыталась отдышаться и разжать пальцы на ногах, которые свело во время последнего оргазма.       — Это в который раз? Четвертый?       — Пятый, — ответил он, поднимая голову и смотря на нее. — А что она говорит по этому поводу?       — Она на стадии отрицания. Говорит о нём только в негативном ключе и клянётся, что этот раз точно был последним.       — Думаешь, у неё есть к нему какие-то чувства?       — Нет, думаю, причина в огромном сексуальном напряжении и в том, что её парень ужасен.       — Хорошо. Потому что Блейз тоже не может иметь чувства к одному человеку вне зависимости от пола, — Гермиона рассмеялась и, когда Драко снова положил голову ей на грудь, запустила пальчики в его волосы.       Она была так погружена в свои мысли, что не заметила, как его пальцы опустились вниз, и тихо вздохнула, когда они снова коснулись ее внизу. Драко довольно ухмыльнулся.       — Мы можем продолжить? — спросил он, не сводя с нее полного желания взгляда и с невинной улыбкой на лице.       Он снова поцеловал её, и она бессознательно закрыла глаза, раскрывая губы пошире и позволяя его языку проникнуть в её рот. Просто удивительно, что делали с ней его поцелуи и каким отзывчивым было ее тело в ответ на его прикосновения.       Ей нравилось забываться в его поцелуях, потому что они всегда вызывали в ней буйство эмоций: его язык, переплетающийся с её, его напряженная плоть, упирающаяся ей в живот, и грудь, плотно прижимающаяся к ее. Это слишком много, слишком ярко, и она растворялась в этих ощущениях и в его прикосновениях.       Гермиона больше не переживала из-за звуков, которые издавала и не краснела из-за стонов, которые вырывались из ее рта, когда его зубы мягко прикусывали ее губы там внизу и одновременно с этим его пальцы входили в нее.       — Прикоснись ко мне, — выдохнул он ей в подбородок, и она сразу же подчинилась, опуская руки с его головы ниже к плечам и царапая кожу спины, пока не достигла рукой члена.       Она теснее прижалась к нему, наслаждаясь тем, как он задыхался от наслаждения и бессвязно бормотал какие-то слова в шею, касаясь низа её живота.       Гермиона слегка оттолкнула его и перевернула так, что теперь она оказалась на нём сверху, продолжая ласкать его рукой. Его улыбка сводила её с ума.       Её руки привычно блуждали вверх и вниз по его груди, мягко поглаживая его упругий живот и волосы, спускающиеся по нему ниже. Он был таким идеальным, словно так и задумывалось тело человека.       Она продолжала активно проводить рукой по его члену, и он зарычал, схватив ее за задницу и прижимая сильнее к себе; Гермионе казалось, что она вот-вот взорвется от происходящего – его было слишком много, и в то же время совершенно мало.       — Драко, — просила она, так как не могла связно сказать, чего хотела, — пожалуйста.       Он кивнул:       — Как думаешь, комната сделает... — ему не нужно было заканчивать своего предложения, потому что в этот же момент на тумбочке возле кровати появилась пачка презервативов.       Гермиона схватила их и трясущимися руками протянула Драко.       — Это маггловские презервативы, ты знаешь, как... — прикусила она губу, заметив взгляд Драко; он разорвал упаковку и молча натянул на себя презерватив.       — Ты уверена? — спросил он, и его руки мягко коснулись ее бёдер.       — Да.       Они снова перевернулись на кровати, и он снова оказался сверху. Драко мягко развёл её ноги в стороны и лёг между ними, едва касаясь головкой члена её промежности. Он взглянул на неё, и она кивнула.       — Скажи мне, если будет больно.       Он мягко толкнулся, и она зашипела, когда стенки ее влагалища растянулись. Драко сделал еще одну попытку, когда она снова кивнула, сжимая постель. Она попыталась расслабиться, успокоить себя, и если она не любила его прежде, то сейчас определённо чувствовала, что пропала в этом чувстве с головой, слушая, как он шепчет успокаивающие слова, гладя ее по щеке свободной рукой.       Когда он вошёл в неё полностью, их дыхание сбилось еще сильнее, они слишком взволнованы тем, что делали в этот момент. Они посмотрели друг другу в глаза, и он улыбнулся ей, и девушка легко рассмеялась от мысли, что это произошло так рано.       — Это странно, — тихо сказал он, но его взгляд был ясным, и она удивилась тому, сколько оттенков серого могла рассмотреть в радужке его глаз.       — Должно стать лучше, когда мы начнём двигаться, — сказала она и покраснела.       — Ты вычитала это в книге?       — Заткнись, — пробормотала она и повернула голову, в попытке скрыть своё смущение.       Драко поцеловал ее в щеку.       — Я могу продолжить? Тебе не больно?       Она просто кивнула, и он слишком нежно толкнулся в неё.       — Драко, я не сломаюсь.       Он недовольно закатил глаза, но продолжил двигаться с большей амплитудой.       Ощущения всё еще казались странными, и она не понимала, должно ли быть такими, но со временем движения Драко стали сильнее и быстрее, и он начал стонать ей в шею, опаляя своим дыханием ее ухо. Она почувствовала, как его плечи напряглись.       Он укусил её за шею и изменил угол, задев какую-то точку внутри нее и вызвав у неё стон удовольствия.       — Сделай так еще раз, пожалуйста, — и он повторил, получив еще один удовлетворенный стон, — да, так.       Он стал двигаться, стараясь не менять своего положения, чтобы подвести ее к краю удовольствия уже спустя несколько мгновений. Гермиона обхватила его талию своими ногами, прижимая его к себе ближе, и они оба одновременно застонали, когда новая позиция позволила Драко скользнуть глубже. Он опустил руку вниз и начал ласкать её клитор в такт движениям его бёдер.       — Драко, Боже, да...       — Черт, я так близко, — выдохнул он ей в ухо, и его толчки ускорились, и она почувствовала, как он напрягся и все его тело задрожало от напряжения. Она стала поддаваться вперёд навстречу его движениям. — Я хочу, чтобы ты всегда была так близко ко мне, — приглушенно прошептал он ей в волосы, и ей показалось, что ей просто послышалось. — Я так ненавижу, когда мы не вместе и что я не могу тебя сделать своей, но больше всего я ненавижу того, кто создал этот мир таким большим.       И она не выдержала. Услышав его, Гермиона кончила со сдавленным криком. Она так сильно любила его в этот момент, но испугалась его реакции на то, что только что произошло, однако спустя мгновение Драко дернулся сильнее и кончил вместе с ней, выстанывая ее имя снова и снова словно молитву, и она удивилась как вообще может покинуть эту постель и его.       Он всё еще был в ней, и она нисколько не возражала; бешеный стук его сердца встречался с не менее отчаянным биением в ее собственной груди, его успокаивающееся дыхание – всё, что ей было сейчас важно.       — Значит, это секс, — сказал он спустя, казалось, вечность.       — Да, — ответила она и посмотрела на него рядом с собой.       Они только что занимались сексом и всё еще лежали обнаженными поверх простыней; Драко взял ее за руку, и она покраснела.       Он повернулся на бок, не отпуская ее руки, и она повторила за ним, закрыв глаза, когда увидела, что он смотрел на ее прижатую оголенную грудь.       — Ты лучшее, что со мной когда-либо происходило, Грейнджер, — сказал он тихо, и ничего не сказала, свернувшись возле него калачиком, слишком боясь признания, которое было готово вырваться из ее уст.       30 Апреля, 1996. Слизеринская общая спальня       — Каковы шансы, что нас поймают? — спросила она.       Они сидели на полу спальни мальчиков, образуя круг, в то время пока Крэбб и Гойл самозабвенно спали в своих постелях.       Блейз и Драко подмешали снотворное в их еду, которую парни обычно уплетали перед сном, отчего те тут же вырубились и проспят до самого утра. Гермиона не стала рассказывать, как сама уже проделывала такое с ними несколько лет назад.       — Чертовски высоки. Но кому какое дело? — спросил Блейз и передал бутылку огневиски Пэнси.       — И вообще, здесь три старосты, двое слизеринцев и каждый, кто живет в этой спальне...       — За Винса и Грега! — салютовал Блейз, и они все засмеялись.       Они были уже достаточно пьяными и даже Гермиона стала чувствовать ощутимое головокружение по мере того, как каждый раз ей протягивали бутылку с алкоголем.       Очевидно, пьяные версии Тео и Дафны напрочь забывали о приличиях и сейчас самозабвенно целовались, позабыв о том, что в комнате вместе с ними находились их друзья; Пэнси, в свою очередь, стала более спокойной и даже приятной, что собственно, Гермиона по пьяни и озвучила.       — Ну, так как я пьяна, Грейнджер, я ненавижу тебя чуточку меньше, несмотря на тот факт, что ты крадешь всех моих друзей.       — Однажды она сказала, что ты не так уж плоха, — сказала Дафна, почти не отрывая губ от Тео.       — Отвратительно, Даф, где твои манеры? Воспитание? Что случилось с девочкой, которая хотела подождать до брака?       — Я со своим будущим мужем, Пэнси-пэнс [1], и не делаю ничего такого.       — Не называй меня так! — прошипела слизеринка, но они все засмеялись. — Да-да, очень смешно.       — Не злись, Пэнси-пэнс, давайте лучше сыграем в игру! — предложил Блейз с весельем в голосе. — Что скажете?       — Я за! — согласились все слизеринцы.       — Грейнджер тоже в деле, она же гриффиндорка, и поэтому у нее нет выбора, — сказал Блейз и снова отпил из бутылки, протягивая ее после этого Драко.       — Давайте сыграем в «Я никогда не...»? — радостно визгнула Дафна и оторвала себя с коленей Тео, достала бокалы и, наполнив их, вернулась на свое место к Тео. — Я начну! Я никогда не купалась нагишом!       — Ха, не оригинально, — сказал Блейз и сделал глоток. Драко последовал его примеру, и оба парня дали друг другу пять.       — Когда? Как я пропустила это? — спросила Пэнси с широко раскрытыми глазами.       — Летом третьего курса, дома. Блейз уронил в озеро квоффл, и так как мы не могли использовать там магию, нам пришлось поплыть за ним самим. Мать четко дала понять, что нам нельзя играть в квиддич, пока ее нет, поэтому мы сняли одежду и прыгнули в воду. Потом лежали в траве и грелись на солнце.       — Не могу поверить, что пропустила это, — вздохнула Пэнси, ссутулившись.       — Ладно, моя очередь, — сказал Тео, пытаясь успокоиться после реакции Пэнси. — Я никогда не целовался с девушкой или парнем старше себя.       — Подожди-подожди, — вмешался Блейз, — ты имеешь в виду какое-то определенный возраст или любой?       — Любой старше.       Блейз, Драко, Пэнси и Гермиона выпили. Дафна снова взвизгнула и хлопнула в ладоши.       — Гермиона, выкладывай! Ах ты, оторва!       — Это был просто короткий поцелуй, — сказала она, смутившись, — без языка!       — Кто это был? Какой-нибудь маггл? А они целуются как-то по-другому? Или это был студент со старшего курса? Помнишь, того капитана с Гриффиндора? Оливер как-то там? Он сладенький! — быстро спрашивала Дафна, Тео едва смотрел на свою девушку с поднятой бровью.       — Нет! Это был Крам, — сказала она, понизив голос.       — ЧТО? — спросили обе девушки и Драко в голос.       — Ты и Крам? Ох, Мерлин! Он такой горячий, Грейнджер, ты везунчик!       — Ты не рассказывала мне об этом! — возмутился Драко. — И ты говорила, что вы не встречаетесь!       — Но мы не встречались! И это был просто короткий поцелуй! Драко, не злись, мой настоящий первый поцелуй был с тобой, — сказала она, хлопая ресницами и щёлкнув его по надутым губам. Парень закатил глаза.       — Ты была несовершеннолетней, это отвратительно, — сказал он, все еще дуясь и сведя брови вместе.       — А с кем ты целовался?       — С тобой, — ответил он, и Дафна и Блейз издали слащавое «о-о-оу». — Ты на десять месяцев старше меня.       Девушка засияла и чмокнула его в губы, даже не заботясь, что его... их друзья рядом с ними.       — Пэнси, кем был твой избранник? — спросил Тео.       — Я не буду рассказывать!       — Не порти игру! Давай же, Пэнс! — сказал Драко.       — Нет! Блейз, твоя очередь! Кем был твой?       — Помните мужа моей матери номер семь?       — Это не тот, который был турецким министром? — уточнила Дафна.       — Нет, этот был номер четыре. Может, тот богатый предприниматель из Анголы? — Блейз только усмехнулся, и Драко и Гермиона раскрыли рты вместе со всеми. — Не может быть! Мерлин, Блейз, сколько ему было лет?       — Ну ты и даёшь! Какая же у него была задница! Даф, помнишь эти мускулы и этот акцент? Салазарова змея, он улыбается! — Пэнси блаженно прикрыла глаза, наигранно обмахиваясь руками.       — Ему было тридцать три, бедняжка едва говорил по-английски. Не понимал и половины того, что произошло на свадьбе, но прекрасно понял всё после.       — Ужас! — воскликнули одновременно Тео и Драко. — Тебе сколько было? Четырнадцать? — добавил Драко.       — Мне только-только исполнилось пятнадцать, и он вёл себя как истинный джентльмен.       — Блейз, он больной.       — Да ладно, Гермиона, это всё я. Он не говорил по-английски, и я с совершенно гетеросексуальным лицом сказал ему на чистом португальском: «Аqui na Inglaterra nós beijamos nossos padrastos em sinal de aprovação», — и хлопнул его в губы. Он был немного растерян и замер на месте, просто чмок.       — Нам надо знать, что ты сказал на португальском? — спросил Тео.       — «Здесь, в Англии, мы целуем своих отчимов в знак признания», — пояснил он с довольным, и все они засмеялись. — Ну, правда, я сделал это просто для развлечения и чтобы выбесить свою мать, ничего страшного не произошло, — сказал он невозмутимо, и никто и глазом не моргнул, пока Гермиона пыталась представить, какие истории ходят вокруг имущества миссис Забини.       — Ладно, Драко, твоя очередь, — сказала Пэнси, все еще лёжа на полу и задрав ноги на край кровати Блейза.       — Я никогда не подглядывал за людьми противоположного пола в душевой, — сказал он, и Гермиона смотрела, как Блейз, Дафна и Пэнси выпили очередной шот.       — Блейз, объяснись, — сказала Пэнси, сузив глаза.       — Дорогуша, твоё тело само совершенство, — сказал он, похотливо подмигнув, и Пэнси вздрогнула.       — Фу-у-у!       — А за кем вы оба подглядывали? — собравшись, спросил удивленный Тео, не ожидая такого от своей девушки.       — За тобой, конечно же, — ответила Дафна, улыбнувшись. — Я тогда только узнала, что мы поженимся, и Пэнси сказала, что нам обязательно нужно проверить, стоило ли твоё "приданое" чего-то, и я была впечатлена, — рассказала она. Пэнси фыркнула, и Гермиона, сидевшая рядом с ней, услышала, как та произнесла: «Обманщица». Гриффиндорка посмотрела на Драко, и он усмехнулся, так как тоже услышал слова подруги.       — Гермиона, твоя очередь. Только давай без заумных книжных вопросов, нам нужно сохранять определенный уровень, — сказал Блейз.       — Очевидно, не очень высокий, — пробормотала девушка. — Хорошо. Так... Я никогда не делала ничего на пьяную голову, о чём могла пожалеть.       — Пф-ф-ф, видимо ты никогда не была пьяной, — сказала Пэнси, опорожнив очередной бокал. Драко выпил вместе с ней.       — Блейз? — спросила Дафна, очевидно удивившись.       — Дорогуша, я ни о чём не жалею.       — Даже когда поцеловал Трэйси и сравнил ее потом с Макгонагалл? — спросил Тео, и Гермиона фыркнула. Друзья снова рассмеялись, и Гермиона поблагодарила всех возможных богов за то, что они использовали снотворное на Крэббе и Гойле.       — Она неплохо целуется и немного похожа на старую добрую Макгонагал, что такого?       — Пэнси?       — Святочный бал. Драко ушёл куда-то, и я была очень на него зла, потому что он не поцеловал меня. И поэтому я выпила того пунша, в который близнецы Уизли добавили алкоголя, и поцеловала Рейчел.       Так значит, там был алкоголь! Гермиона оказалась права.       — Но Рейчел отлично целуется! — возмутился Блейз, его голос звучал оскорбленным.       — Да! Но она была одной из моих лучших подруг, и после поцелуя нам было очень неловко! После этого она не смотрела в мою сторону месяцами!       — Она до сих пор закрывает занавески, когда переодевается, боится, что ты снова набросишься на неё, — сказала Дафна между приступами икоты.       — Я не набрасывалась на неё!       — Еще как набросилась, милая, я всё видела. Это выглядело даже страшно.       — Знаешь, чего я не понимаю? — спросил Тео. — Почему ей было так неловко, хотя она очень даже живо ответила на твой поцелуй?       — Вопросы бытия, мой друг, тайна нашей жизни, — промолвил Блейз, подняв глаза к потолку и водя руками по кругу.       Они молчали и старались не обращать на него внимания.       — Пэнси, твоя очередь.       — Ладно. Хм-м-м. Я никогда не занималась сексом, — так и сказала она, и глаза Гермионы устремились в сторону Драко, сидящего рядом с ней.       Тео и Дафна потянулись к бокалам в одно и то же время, что и Блейз. Драко кивнул Гермионе, и они оба отпили из своих.       Сразу же вслед за этим Блейз начал издавать неприличное рычание и вой, еще долго не замолкая после. Пэнси, что удивило Гермиону, мягко ей улыбнулась.       — Значит, вы, двое голубков, все же сделали слово на букву «С»? — спросила Дафна, отчего Тео возмущённо на неё посмотрел.       — Меня пугает, когда ты звучишь прям как Блейз, — сказал Тео Дафне, и Блейз подмигнул ей.       — Мы занимаемся этим, когда тебя нет рядом.       — А с кем ты занимался сексом? — спросил Драко с интересом.       — Порядочный джентльмен никогда не раскроет эту тайну.       — Блейз, — повторил Драко.       — Ну ладно-ладно. С этой карамелькой, у которой еще есть сестра.       — Парвати? — шокированная спросила Гермиона.       — Которая на Когтевране?       — Нет, это Падма.       — Да! Точно! С Падмой! Милая девушка, знает много интересных вещей, именно поэтому я всегда говорил, что люди Большого мира[2] лучше всех.       — Ты никогда так не говорил, — растерялась Пэнси.       — Ну, я говорю это сейчас, Пэнс. И ладно, теперь моя очередь. Хм-м-м. Дайте подумать... Я никогда не хотел проснуться в объятиях одного из вас, — сказал он, и все недоуменно на него посмотрели. — Что? Я бываю сентиментальным, поднимайте свои бокалы.       Посмеиваясь, Тео, Дафна и Драко, отчего сердце Гермионы чуть не подпрыгнуло от радости, подняли свои бокалы. Гермиона выпила вместе с ними.       Она уже изрядно опьянела, давно потеряв счёт выпитому огневиски. Драко положил свою руку ей на талию, и Гермиона улыбнулась, свернувшись в его объятиях.       — Значит, ты никогда не хотела просыпаться каждое утро рядом с моей сосиской, упирающейся в твою аппетитную попку? Настоящим английским подъемом[3]? — спросил Блейз у Пэнси.       — Боже милостивый, Блейз, что с тобой не так? — возмутилась Пэнси, и они все рассмеялись. Девушка показала средний палец, и Блейз послал ей воздушный поцелуй.       — Он ужасный человек, — сказала Гермиона, и Блейз сделал обиженное лицо.       — Забини, на свете нет человека, который мог бы сравниться с такой задницей, как ты, так что хватит делать вид, что кто-то нагадил тебе в новые туфли, — сказала Пэнси, и это было очень смешно, потому что она даже не смотрела в его сторону.       — Я думаю, это последний раунд, огневиски почти закончился, — сказала Дафна, надув губы и разливая остатки алкоголя по бокалам.       — Заставь нас гордиться, Даф, последний на тебе, что это будет? — спросил Блейз, и блондинка опасно ему улыбнулась, после чего взглянула с той же улыбкой на Пэнси и Гермиону, напугав девушек до чертиков, собственно, как и остальных.       — Я никогда не целовалась с Уизли так, чтобы мне еще это и понравилось, — заявила она с самодовольной улыбкой на губах, которой мог позавидовать даже сам Драко.       Блейз и Пэнси выпили; остальные шокировано наблюдали за Пэнси, бросающей яростные взгляды в сторону Дафны.       — Кто? — спросил Драко не очень громко. У него было такое выражение лица, что он был готов закинуть ее проклятиями, если она скажет, что это был Рон.       Но это был не Рон, и Гермиона точно знала это. Парень терпеть не может Пэнси. И это точно не Перси, потому что они поступили в Хогвартс, когда парень уже оканчивал обучение, и вряд ли он поцеловал бы девушку со Слизерина с такой разницей в возрасте. Это могли быть Фред или Джордж, но Джордж встречается с Анджелиной с прошлого года, так что...       — Он и есть твой старший избранник? — вырвалось у Гермионы. — Это Фред.       — Спасибо, Грейнджер, — едко ответила Пэнси.       — Всё в порядке, Пэнси, мы можем организовать группу поддержки, — сказал Блейз между приступами икоты.       — Он очень красивый, тебе повезло, — сказала Гермиона.       — Он Уизли! — вздрогнула Пэнси, и Блейз закивал рядом с ней с серьезным видом, Гермиона сузила глаза, смотря на них двоих.       — Они очень хорошие люди, — сказала она, скрипя зубами.       — Что ж, думаю, мы уже закончили, верно, ребята? — спросила Дафна и встала с пола и, оступившись, чуть не упала обратно.       — Ты поцеловала его, и тебе понравилось. Не оскорбляй его, когда он этого не делает напрямую. Он очень хороший парень, и он мой друг.       — Ладно, Грейнджер, не нужно так реагировать. Я прошу прощения. Он очень симпатичный, неплохо целуется и все было нормально. А теперь я ухожу, — сказала Пэнси, держась за Дафну, и обе девушки ушли из спальни мальчиков, шатаясь из стороны в сторону.       — Останешься? — спросил Драко после того, как Блейз рухнул в кровать полностью одетым, а Тео вышел переодеться в ванную.       Она кивнула.       3 Мая, 1996. Кабинет профессора Вилкост       До экзаменов оставалось шесть недель, и она сильно отставала от своего графика. Постоянные поцелуи, а теперь и секс постоянно отвлекали ее от учебы. Гермиона погрузилась в учебники, окружив себя перьями, пергаментом, чернилами и своими маггловскими письменными принадлежностями, не говоря уже о брошюрах, выданными ей профессором Макгонагалл для выбора будущей профессии и предметов для сдачи их на уровне Ж.А.Б.А.       До Амбридж карьера в министерстве казалась неплохой идеей, но сейчас она не могла представить себе, что сможет работать в том месте, в котором поощряли такие варварские методы. Не говоря уже о законах, притесняющих права оборотней, когда бедного Римуса отказывались брать на работу, или о том, как они пренебрегали некоторыми слоями магического сообщества и отрицали возвращение Волан-де-Морта.       Но это не значило, что с этим всё стало понятнее и что выбор стал проще. Профессия целителя выглядела привлекательно так же, как и профессия историка или даже преподавателя.       Гермиона так сильно погрузилась в свои мысли, что не услышала звук открывающейся двери и подпрыгнула на месте, когда кто-то дотронулся до её плеча.       — Прости, — сказал он, но ухмылка на его лице говорила о том, что ему вовсе не жаль.       — Я занимаюсь, ты не можешь быть здесь!       — Что? — спросил он, растерявшись. — С каких пор? Мы занимаемся здесь вместе уже два года!       — Но скоро С.О.В! И в прошлом году мы не... Сейчас все по-другому, ладно?       — Что, Грейнджер, хочешь сказать, я тебя отвлекаю? — спросил он, снова ухмыльнувшись.       — Нет, — сказала она, взглянув на него. — Я хотела сказать, что ты раздражаешь меня, — добавила она, но не была уже уверена, что он слушал ее, так как парень стал нежно покрывать ее плечо поцелуями. — Драко, мне надо заниматься.       — Ты всё время занимаешься.       — Так оно и бывает, когда остаётся всего шесть недель до экзаменов, люди занимаются.       — Глядя на тебя, я всерьёз задумываюсь о том, чтобы последовать примеру Фреда и Джорджа.       — Пожалуйста, не надо. Такой поступок с их стороны был крайне безответственным. Бросить школу всего за месяц до экзаменов, не могу себе представить, как Молли на всё это отреагировала.       — Но они открывают свой магазин в Косом переулке, и мне кажется, это круто! А то, как они это сделали? После их трюка шумиха вокруг них еще не скоро утихнет!       — Должна ли я передать твои комплименты? — спросила она, и Драко бросил в ее сторону недовольный взгляд.       — Предположим, я не собираюсь бросать школу, как ты думаешь, с чего мне начать?       Она улыбнулась и протянула ему план подготовки. Взглянув на подробный график, Драко фыркнул, но ничего не сказал; вместо этого он открыл свою сумку и стал готовиться вместе с ней. Они сидели за большим обеденным столом, и, почему преподаватель имел обеденный стол в своём кабинете, вызывало только недоумение, но она не собиралась жаловаться.       Они занимались в полной тишине на протяжении нескольких часов и единственными звуками, нарушающими ее, были звуки перелистывания учебников и скрип перьев о пергамент. Пару раз Драко задал ей несколько вопросов по Чарам, и она, в свою очередь, уточнила пару моментов по Истории магии.       Девушка пыталась описать основные события гоблинской революции, не подсматривая в учебник или свои записи, когда Драко привлёк ее внимание. Она повернула голову и увидела, что он задремал прямо над столом, опустив голову и закрыв глаза. Он закинул ноги на стол, что явно не соответствовало кодексу поведения, который, как была уверена Гермиона, Нарцисса и Люциус Малфой заставили выучить Драко, когда ему исполнилось едва ли пять лет. Его челка почти прикрывала глаза, а сзади кончики волос слегка завивались, что выглядело очень мило. Он был очень красив.       Гермиона знала, что тратила слишком много времени, разглядывая его и восхищаясь всеми противоречиями, которые умещались в нём. Иногда, когда она смотрела на него и понимала, что он не просто парень, ей хотелось взять каждый глупый любовный роман и переписать его, чтобы каждая история была о светловолосом мальчике, от которого пахнет дорогим одеколоном и зелёными яблоками, и прочитать всё это, пока глазам не станет больно. Периодически, отрывая свой взгляд от пергамента, Гермиона продолжала поглядывать на него: на то, как он лежит рядом с ней, как его пальцы едва касались ее бёдер или как он притягивал ее ближе к себе, утыкаясь носом в изгиб ее шеи. Ей казалось, что она так близка к тому, о чём мечтала. О чём они оба мечтали. Эта мысль одурманивала, но она была счастлива.       Наступило четыре утра, и она думала над тем, что Драко – это лучшее, что случалось с этим чертовым миром.       6 Мая, 1996. Библиотека       Во время их с Дафной обсуждения сданных ими профессору Макгонагалл эссе по Трансфигурации, Дафна была уверена, что преподаватель оценила её ниже, чем та заслуживала на самом деле, и Гермиона была почти полностью с ней согласна, так как многие из их ответов сходились, и в то время, как Гермиона получила «Превосходно», Дафна получила лишь «Выше ожидаемого». Мальчики, Тео и Драко, обсуждали техники для предстоящего матча с Пуффендуем. Драко понятия не имел, что из себя представлял новый ловец пуффендуйцев, так как не следил за успехами их команды и не видел последний матч Пуффендуя против Гриффиндора, заявив тогда, что эта игра была пустой тратой солнечного дня.       Пэнси пыталась решить, какое платье надеть на свой день рождения, который должен был состояться через три недели, и не важно, сколько раз Дафна говорила, что та теряет время, так как день рождения выпадал на рабочий день и ей все равно придётся надеть школьную форму. Девушка всё еще просматривала маггловский журнал моды, который Гермиона попросила у своей матери.       — Драко, — позвала его Пэнси, и по тому, как она заморгала, хлопая своими густыми накрашенными ресницами, Гермиона поняла, что чтобы девушка не сказала, это не сулит ничего хорошего, — какой твой любимый цвет? Я пытаюсь выбрать платье на свой день рождения, — сказала она противно слащавым голосом. Гермиона только изогнула бровь, в то время как остальные пытались подавить вырывающиеся наружу смешки.       — У меня нет любимого цвета, хотя я терпеть не могу желтый. Ужасный цвет, — ответил он, и после этого девушка переключилась на платья сиреневого цвета. — Хотя я думаю, что этот вариант может тебе неплохо подойти и подчеркнёт достоинства твоей фигуры, — добавил он, указывая на то, что было с глубоким вырезом на груди. Блейз фыркнул, и Драко, многозначительно взглянув на Гермиону, изогнул светлую бровь. Девушка сузила глаза.       Гермиона всё так же боролась со своими чувствами и желанием признаться, и это мучило ее. Она хотела сделать что-нибудь, что могло облегчить ее муки. Может, одеться в желтое с головы до ног, и хоть так он оставит ее в покое, облегчив ее страдания?       Но потом она вспомнила, какой завтра день, и довольно улыбнулась ему. Его глаза тут же сузились.       — Что?       — Ты же знаешь, какой завтра день? — улыбнулась она шире, так как знала, что сейчас у нее было такое довольное выражение лица, которое он особенно недолюбливал, так как всегда считал его маниакальным. — Слизерин против Пуффендуя, — добавила она, скрещивая руки на груди, и его глаза расширились.       — Ты не посмеешь.       — О, ты так думаешь?       — Грейнджер, ах ты, маленькая чертовка, — сказал Блейз, но его слова затерялись в смехе.       — Ты всё еще хочешь получить завтра свой поцелуй на удачу? Буду только рада, — ухмыльнулась она снова, и он в ужасе покачал своей головой.       — Пожалуй, пропущу, — сказал он и, многозначительно взглянув на нее, встал со своего место. Медленно подойдя к ней, юноша наклонился к ее уху. — Но когда мы выиграем, тебе лучше сжечь все жёлтые вещи в своём гардеробе, потому что мы проведём остаток выходных запертыми в Выручай-комнате, — его губы коснулись ее ушной раковины, — и даже желтые трусики, — и после этого он выпрямился и вышел из библиотеки с довольной ухмылкой на лице.       Гермиона решила носить желтое до конца года.       Блейз почти упал со своего кресла, громко засмеявшись, и всё еще продолжал смеяться, когда мадам Пинс схватила его за шкирку и потащила его прочь из библиотеки.       9 Мая, 1996       Слизерин проиграл, и Драко игнорировал ее в течение нескольких дней, словно это она была виновата в том, что он не смог поймать снитч.       Ну, ладно. Она действительно могла надеть магически заколдованный шарф в желто-бронзовую полоску на матч, и он мог, или не мог, ослепить его, когда он посмотрел на нее. [1] В оригинале её называют "Pansy-pants", где "pants" можно перевести как "брюки", "трусы" и проч., но я не смогла придумать достойной игры слов. Если у вас есть подходящие идеи, буду только рада; [2] В оригинале Блейз говорит "people of color"; [3] Блейз проводит аналогию с классическим английским завтраком, включающий в себя обычно и жареные колбаски/сосиски - прим. от переводчика, который зачем-то решил оставить это примечание 🤷‍♀️