в других мирах

      Эда в последний раз поправила свой замочек на синем чемодане с колесиками, после свой спортивный костюм и устало выдохнула, поднимаясь на ноги. Было семь вечера, что значило: пора направляться к стойке регистрации на рейс до Стамбула. Спустя полгода расставания, девушка уже через три часа увидит свою дорогую тетушку.       Тридцать первое декабря, через семь часов наступал Новый 2021, а если учитывать часовые пояса, разница которых составляла два часа, Эда приезжала где-то за час к Новому году, что, конечно, было риском, но раньше, из-за множества проектов, было трудно вырваться.       Она услышала радостный крик откуда-то слева, и с улыбкой взглянула в ту сторону, после чего невольно расплылась в улыбке, замечая только что воссоединившуюся семью. Женщина пожилых годов держала на руках, видимо, маленького внука, в то время, как её муж обнимал молодую супружескую пару. Вот оно — счастье.       Порой, темными, холодными и поздними вечерами она задумывалась о том: «а будет ли такое когда-то у неё?». Конечно, здравый смысл говорил, что да, но вот отсутствие родителей и одиночество в большой Италии — говорило об обратном. Ей было больно понимать, что папа и мама лишь в сердце.       — Уважаемые пассажиры, хотим сообщить, что все рейсы до Стамбула, Риги и Киева отменены из-за плохих погодных условий. С уважением, администрация аэропорта, — казалось, эти слова выбили весь воздух из груди Эды, которая, как и множество других людей, остановилась на месте, разочарованно прокручивая сказанное. — Также от всей администрации поздравляем с наступающим Новым годом и желаем в следующем году обязательно долететь до своих высот!       Зал возмущенно загудел, а после люди обреченно пошагали в сторону выхода, в то время, как другие радовались прилету родных. Эда устало вздохнула, сглатывая вставший комок грусти в горле, а после устало осела на стул, всё также держась за ручку чемодана. Эда: Тётя, рейс отменили, и я не смогу приехать. Прости и с наступающим Новым Годом. Увидимся после праздника♡       На душе сразу же стало пусто. Она не хотела оставаться одна в такой важный её сердцу праздник. Но выбора как не было, так и нет. Слезы быстро подобрались к уголкам глаз, а руки задрожали от чувств, которые переполняли её.       Одиночество – самое ужасное чувство.

***

      Эда устало опустилась на стул в кафетерии, откидывая свою сумочку на соседнее место. Она до сих пор не могла поверить в то, что её рейс вправду отменили и этот Новый Год она будет встречать одна. Ей хотелось плакать и выть от отчаяния и грусти, что пронзала каждую клеточку тела и её души, что просто-таки цвела турецкими цветами и пела голосами старейшин.       Официант подошел к её столику, протягивая меню и с неким сожалением поглядывая на её чемодан и грустный вид. Наверное, он уже не впервые видел, как отменяли рейсы, не давая людям увидеться со своими близкими и провести вместе праздники. Хотя и он сегодня был на работе, но его отличие было в том, что он поспешит домой к семье по закрытию кафе, а она отправится в пустую, скорее всего съёмную квартиру.       — Мне крепкий турецкий кофе, если есть, — с тоской по родине и дрожанием в голосе издала Эда, протягивая меню обратно.       — К сожалению, у нас его нет, — не желая расстраивать клиентку, отозвался он, — но могу предложить чай, либо на крайний случай, ракы.       — Неплохой у вас такой переход от кофе к алкоголю, — с иронией на вдохе протараторила Йылдыз. Официант лишь виновато вскинул плечами. — Давайте ракы, — понимая, что деваться некуда было, а грусть нужно было как-то прогонять, заказала она.       Парень податливо кивнул, а после оставил единственную клиентку тоскливо глядеть в окно.       На улице шёл снег. Он крутился в запоздалом, праздничном вальсе, даря всем новогоднее настроение, при этом не понимая о важности радостных эмоций. Ведь падающий снег, который отражался в свете гирлянд, вызывал скупую улыбку даже в самых больших скептиков и снобов.       Эда Йылдыз любила Новый Год. Этот праздник ассоциировался у неё со смехом, улыбками, семьёй, счастливыми мамой и папой, а также подарками, которыми её задаривали. Главная традиция: несмотря ни на что Новый год нужно было встречать всей семьёй, иначе магия потеряется среди серых будней.       Эда любила это праздник больше, нежели свой день рождение.       Ключевое слово — любила.       Она любила Новый год. Только до поры, до времени. Ровно до того, дня, когда её родители разбились в автокатастрофе. С их смертью и развеялась вся магия этого дня. Ведь как можно получить счастье, когда твои родители очень далеко, и ты больше их никогда не увидишь?       Конечно, дорогая тётя пыталась сделать для неё всё, чтобы на прекрасном личике всегда была улыбка, но вот не получалось. Эда продолжала следовать традициям, и каждый Новый год встречать с тётей и девочками, но это всё было не то. Не было особой магии дома, что могла бы растопить давно заледеневшее сердце.       Эде было двадцать три, восемнадцать из которых она больше не верила в магию Нового года. Порой ей очень хотелось вновь стать маленькой девочкой, получить подарок и не заботиться о проблемах взрослой жизни, которые так любили появляться в самый ненужный момент.       Тяжёлое, тоскливое дыхание прервал официант, который всё ещё со сожалением глядел на неё, приподняв уголки губ в подбадривающей улыбке.       Ракы обжег горло и заставил поморщиться, отчего Эда приложила тыльную сторону ладони ко рту. На телефон пришло сообщение от тётушки: Любимая тетя: Ничего страшного, ягнёнок, мы все всё понимаем и шлем тебе сладкий поцелуй и крепкие объятия. С Новым годом, дорогая♡       Йылдыз улыбнулась сообщению, а также маленькому видео, где каждая из девчонок и Айфер крепко обнимали камеру, словно её. Тоска по этим дорогим сердцам людям в очередной раз резанула по сердцу. Ей так хотелось в их настоящие объятия!       Теперь к карим глазам подбирались горькие слёзы, которые хотели выкатиться наружу и показать всему миру о настоящей Эде, той самой маленькой девочке, которая осталась одна в огромном Риме на праздники.       Двери кафетерия открылись и в них скорее влетел, нежели вошёл светловолосый мужчина, разговаривающий с кем-то по видеосвязи. В его руке также был небольшой чемодан, а в ушах наушники.       — Энгин, я поверить не могу, что мой рейс отменили! — громко воскликнул он, присаживаясь за столик, который находился справа от столика Эды. Кстати, ей было невероятно спокойно слышать родную турецкую речь, пускай и от слишком хмурого мужчины. — Какой ты умный, друг! Только вот если ты не забыл, мой самолет сейчас на плановых работах, — Йылдыз впечатляюще подняла брови, искоса поглядывая на него. Видимо, это был какой-то бизнесмен, а также ей почему-то было знакомо его лицо.       Она потянулась за своим ракы и немного отпила, внимательно за ним наблюдая. Он создал впечатление всегда собранного перфекциониста, у которого всё должно было быть под контролем. Иначе как можно было оправдать его раздраженное движение рукой, которой он поправил криво стоящую салфетницу.       — Что я планирую делать?.. — повторил вопрос друга этот мужчина, взглядом окидывая практически пустой зал. Эда хмыкнула, когда он скользнул взглядом по ней. — Сейчас я в кафе, и кроме меня здесь сидит такая же неудачница, как я. Только красивая, — хохотнул он, думая, что Эда не понимает турецкий. Глаза девушки поднялись на лоб, и она тут же опустила взгляд в столешницу, лишь бы он не понял, что Эда носитель языка. — Не говори глупостей, ты ведь знаешь, что я не люблю одиночные связи.       Официант принес ему его жасминовый чай и Йылдыз, которую, словно молнией ударило, решила взять стакан с ракы в руку, что бы он не понял по нему её национальность. Ей было до ужаса забавно и интересно наблюдать за этим мужчиной.       — Не буду я с ней знакомиться, Энгин, не неси чепухи, — возмутился он. — Ну и что, что красивая? Это не показатель. Порой такие «красотки» на самом деле обычные пустышки, а мне нужна образованная и хорошая мама моих ещё не запланированных детей, о которых мне даже еще рано думать!       Эда едва ли держалась смех сквозь изумление, опустив голову вниз. Такой успешный и красивый мужчина, который не хотел детей, но хотел нормальную девушку и отношения — такие вообще существуют?       — Так всё, друг, бывай. Пырыл передавай «привет», — он двумя пальцами подозвал официанта. — И вас с Новым годом! Пока.       Он тут же отключился, откладывая телефон в сторону и потирая ладонью лоб. Видимо, не только у Эды пошло всё по кривой в канун Нового года. В один момент её едва заметная улыбка, с которой она за ним наблюдала, превратилась в грустную и понимающую ухмылку.       Его телефон вновь зазвонил, но в этот раз он не вставлял наушники, просто принял звонок, тут же натянув подобие улыбки.       — Мама, прости, но мой рейс отменили. В этом году вам с Сейфи придётся отметить вдвоем, — без «привет» и «как дела» тут же по делу ответил он. Эда возмутилась. Как так грозно можно было разговаривать с матерью? Ему нужно было радоваться, что она жива и с ней всё хорошо, а не так отшивать.       — Это ужасная новость, милый, — Эда подметила, что в женщины был приятный голос, от которого веяло материнской любовью. Этого ей так не хватало. — Я надеюсь у тебя всё хорошо?       — Да, мам, всё хорошо. Контракт заключил, и ден…       — Солнышко, я о личной жизни. Ты сходил на свидание с той итальянской кокеткой Витторией? — Эда заметила, как недовольно он сжал свободную руку в кулак, а после устало выдохнул.       — Мама, сколько раз я уже говорил о том, что меня не интересуют дочери твоих подруг? — мужчина рассерженно фыркнул, пытаясь держать себя в руках.       — Прости-прости, милый, — тут же поспешила успокоить бушующую злость сына женщина. — Просто ты ведь знаешь, что тебе уже тридцать, и я не молодею, кто знает, что нас ждёт завтра? А я очень хочу увидеть твою красавицу жену и внуков, которые, даст Аллах, не будут таким роботом, как ты.       Казалось, Йылдыз должна была засмеяться на эту шутку, но в уголках глаз собрались лишь слёзы. Ей было больно от понимания, что ей не хватает именно такой мамы, что будет напоминать о своём возрасте и желании видеть внуков, которые точно бы радовали её пенсионные деньки.       Порой Эда задумывалась над тем, какой бы была её жизнь, если бы родители были живы. Она бы никогда не поехала учиться в Италию, побоявшись большой разлуки, папа повел бы её к трибуне на выпускном, а мама посекретничала бы насчет парней и своих грехов в молодости. Тётя, наверное, нашла бы жениха и вышла замуж, а не потратила всю молодость на её воспитание, а бабушка не была так мила и никогда бы не убрала свою строгость.       Её жизнь была бы другой… Более яркой, красочной и… тёплой!..       Только вот Эда понимала, что эти все испытания сделали её той, кем она есть сейчас, и только благодаря им, она добилась всего, что имела.       — Мама, я не нашёл ещё той девушки, которая сделает меня счастливым, — неожиданно он взглянул в её сторону, задержав взгляд на руках. — А ты ведь не хочешь, чтобы я был несчастным человеком?       — Нет, не хочу, милый… — было слышно, что женщина загрустила. — Желаю найти тебе ту самую, Серкан. С Новым годом.       — С Новым годом, мама.       Теперь и его лицо пронзила гримаса грусти и боли, и этот мужчина, имя которого Эда только что узнала, вновь подозвал к себе официанта. Парень мило улыбнулся, запоминая заказ. Наверное, он едва ли сумел сдержать улыбку, когда тот также заказал ракы.       Эда медленно исследовала мужчину. Высокий, широкоплечий, с широкой и искренней улыбкой, а также голубыми невероятными глазами. Сосредоточенный на каких-то бумагах, которые он только что достал из сумки, Серкан создал впечатление занятого, успешного, самодостаточного, но женатого на своей работе мужчины.       Девушка уже встречала таких. Они всегда угрюмые, сосредоточенные на работе, строгие, в меру злые и полностью закрытые от чувств и внешнего вида. Не удивительно, что у него не было девушки. Вряд ли бы кто-то сумел бы стерпеть такой характер.       За окном всё ещё шел снег, а в уголках глаз упрямо собирались слезы отчаяния и несправедливости этого мира. Ей хотелось домой, в объятия тёти и девочек, которые точно смогли бы поднять ей настроение и подарить недостающую любовь и тепло.       — Ненавижу Новый год, — резкий и возмущенный шепот ворвался в грустные мысли девушки. — Глупый праздник! Ненавижу!..       — Почему?       Мужчина явно не ожидал услышать родную речь в этом пустом и богом забытом кафетерии, причем от девушки, которую обсудил со своим другом. Он застыл в полу повёрнутом положении и взглянул на Эду, которая нахмурено ожидала ответа. На её спокойном лице нельзя было ничего прочитать.       Но это было ошибкой, ведь заглянув в её карие, карамельные глаза с огоньками искренности и толики грусти, он больше не мог вспомнить вопрос. У девушки были длинные волнистые волосы цвета шоколада, а также широкая, милая улыбка. Одетая в обычный серый спортивный костюм и черный пуховик, незнакомка выглядела слишком уютной и её хотелось прижать к себе, словно дорогую сердцу игрушку.       — Кхм… Что, простите?.. — в его голубых глазах блеснуло непонимание.       — Я спросила: «Почему Вы ненавидите Новый Год?», — Эда аккуратно отпила ракы, за чем внимательно наблюдал всё еще обескураженный мужчина. Он нервно дернул плечами, прокашливаясь.       — А разве его есть за что любить, госпожа? — в его бархатном голосе, что приятно ласкал слух Йылдыз, слышались нотки вызова, который она просто-напросто не могла игнорировать.       — Конечно. Это же Новый год, — спокойным, но в то же время тоном, что так и говорил: «это же очевидно», подтвердила Эда, бегая глазами по его выраженной мимике.       — Видимо, у нас разные ассоциации и представления о любви, — его плечи подлетели в неоднозначном жесте, а сам он откинулся на спинку стула, серьёзно глядя на неё. Такая хрупкая на первый взгляд, но боевая и смелая на язык.       — Мы всё ещё говорим о Новом Годе? — лукаво усмехнулась Эда, повторяя его позу. Упрекнуть и напомнить то, что она поняла всё с его разговоров с близкими людьми, было словно ущипнуть за больное место. Пускай и незнакомого человека. Брови Серкана взлетели в недоуменном движении, а после он кратко захохотал, опуская голову вниз. Такая красивая и такая остроумная — невероятное комбо. Ущипните кто-нибудь его!       Эда и сама не смогла сдержать улыбки, слыша этот прекрасный мелодичный смех незнакомца, с которым было невероятно легко общаться, пусть он и казался каким-то роботом. По крайней мере, это отвлекло её от того, что рейс отменили и она не сумеет увидеть близких ближайшие дни.       — Вы очень остроумны, госпожа, — наконец-то изрек он, впечатляюще сложив губы. — И очень милы.       — Спасибо, — искренне с нотками смущения улыбнулась Эда. — Честно говоря, я не хотела подслушивать Ваш разговор, но когда ты слышишь родную речь в богом забытом кафетерии, при этом находясь здесь до этого одна… У меня не было выбора, — она неловко почесала бровь, пытаясь не смотреть на невольного собеседника.       — Всё нормально, — спокойно кивнул он, а после неловко дернулся, слегка прищурив глаза. — Я ведь не сказал ничего обидного для Вас? — обеспокоенность дрогнула в голосе, на что Йылдыз вновь улыбнулась, показав милые ямочки на щеках. Вместо ответа она отрицательно мотнула головой, бегая взглядом от его невероятных глаз к рукам, которые нервно теребили ручку. — Тогда хорошо. А то, что Вы красивы — это чистая правда.       — Поверю на слово, — смущаясь, ответила девушка.       Наступила неловкая тишина, которую никто не знал, как убрать. Вроде бы такой насыщенный и приятный разговор, но вот особой темы не было. Серкан исподлобья любовался красивой и умной девушкой, которая делала вид, что за окном было что-то интересное. Когда их взгляды столкнулись, они лишь неловко хохотнули, набирая воздух на полную грудь.       — Вы так и не ответили.       — Простите, госпожа? — аккуратно переспросил Серкан, слегка нахмурив брови.       — Почему Вы не любите Новый Год? — напомнила Йылдыз, немного склонив голову в правую сторону, будто исследуя его под этим углом.       На лице мужчины блеснула грустная улыбка, которая осталась в виде приподнятых уголках губ. Серкан опустил взгляд в столешницу, закусывая внутреннюю сторону щеки. Девушка в один момент поняла, что ему была неприятна эта тема и почувствовала укол вины, но не решилась что-то сказать.       — Из самого глубоко детства я помню, как мы собирались всей семьей у камина с елкой и встречали Новый год только в кругу семьи, — тихо начал он, теребя в руках стакан с ракы, с которого немного отпил, — но после смерти брата и измен папы, мы остались с мамой только вдвоем, и я давно уже не чувствую былого уюта и счастья, — Серкан пытался говорить спокойно, словно это ничего не значит, но дрожание и грусть в голосе давали понять Эде, что это была большая проблема для него.       — Это ужасно, — решилась заговорить девушка. — Но Вы не должны отчаиваться, я уверена, что в Вашей жизни появиться человек, который сумеет подарить счастье и смысл жизни…       Голубые глаза резко поднялись на невольную собеседницу, одаривая её грустным взглядом. В этот момент ей показалось, что она увидела потайные струны души незнакомого ей мужчины, и ей захотелось его обнять в жесте поддержки.       — Раз Вы верите, то и я буду, — легонько улыбнулся он скорее, чтобы убрать неприятную для себя атмосферу, нежели от веры в её слова. — А Вы?       — Что я? — искренне не поняла Эда, улыбнувшись.       — А Вы любите Новый год?       Болат отпил немного алкоголя и с интересом уставился на незнакомку. Йылдыз тоскливо хмыкнула, поджимая губы в тонкую линию, а после шумно выдохнула. Пальчиком она водила по ободку стакана, не желая возвращаться к грустным воспоминаниям в дальних ящиках памяти.       — У меня похожая история, — в уголках глаз карамельного цвета в который раз начали собираться слёзы, — после смерти родителей, и для меня это светлый и уютный праздник стал серым пятном. Единственное отличие, что я никогда на нём не ставила крест, отмечая его с тетей и своими подругами, почти сёстрами. Я не закрываюсь от потенциального счастья, — если бы Серкан не видел этих грустных зениц, то посчитал бы последние слова упреком и переходом на личности, но сейчас ему было ужасно жаль прекрасную незнакомку.       — Истории похожие, но разные люди… Я искренне сожалею Вашей утрате, но я также верю, что Судьба приготовила для Вас нужного человека, — если бы Болат посмотрел сейчас на себя со стороны, то не узнал бы. Он давно не был настолько открытым не то, что с посторонними людьми, но и просто близкими. — Такой прекрасный человек, как Вы, обязательно встретит истинное счастье.       — Спасибо… — практически шепотом издала Эда, пытаясь сдержать слёзы. Она так давно не слышала на самом деле таких искренних и приятных слов от незнакомцев, которые не желали залезть ей в штаны. Ей хотелось просто разреветься от нахлынувших чувств, но понимание одиночества и того, что она никому здесь не нужна — останавливало.       Болат одним глотком допил содержимое стакана, а после обратил внимание на входящий вызов. Папа. Он редко звонил, только по праздниках и то не всегда. Порой сам Серкан сбрасывал, давая ему понять, что его глупые убеждения и поведение навсегда образовало между ними пропасть в бесконечность.       Он не хотел сейчас портить себе настроение, поэтому легким движением скинул вызов, искоса поглядывая на грустную девушку, которая вновь глядела в ночную тьму, освещаемую новогодними огоньками и кружащимся в вальсе снегом.       Она была такая нежная, утонченная и такая… по странному близкая, родная… Серкан никогда не понимал, когда говорили: «как только я её увидел, то сразу понял, что она моя родственная душа…», но сейчас, любуясь этим лебедем внеземной красоты, ему казалось, что сейчас как раз этот случай.       За такой короткий, но душевный и откровенный разговор, они невероятно сблизились, даже не зная имена друг друга. Установилась некая связь, и Болат был уверен, что её чувствовала и эта прелестная незнакомка. «Так не бывает!» — кричал внутренний голос, который он успешно игнорировал, позволяя в первый раз после смерти брата быть себе искренним и следовать своим рвениям.       — Простите, но мы закрываемся, — официант подошел неожиданно и тихо, чем и заставил клиентов от испуга дернуться, взглянув на него. — Вот счёт, — парень поочередно положил маленькие книжечки на столы, а после удалился за тряпкой, чтобы протереть столы.       Эда, как и Серкан, глупо смотрела на этот открытый намек покинуть заведение и не знала, что делать дальше. Пойти в винный и купить пару бутылок хорошего итальянского вина, а после смотреть в его компании «Черно-белую любовь»? Или пойти и отведать каток? Впрочем, зачем гадать, если она всё равно будет одна?       — Раз так, — тихо начала Болат, устремляя взгляд в её сторону, — то, может быть, Вы не против встретить Новый год со мной?       Эда медленно подняла внимательный взгляд с лукавыми огоньками на Серкана и расплылась в маленькой, миленькой улыбке счастья, понимая, что у неё появился шанс избежать одиночества. Одними губами она тихо произнесла:       — Как будто я могу отказаться.       Мужчину обрадовал этот ответ и он, как джентльмен подал ей руку, помогая Эде встать из-за стола, потом бросил деньги за двоих и взял её чемодан в свободную руку. Резко Болат дернулся, приподняв указательный палец вверх, словно что-то вспомнив, чем и напугал сзади стоящую девушку.       — Кстати, меня Серкан зовут, — на его широкую улыбку Йылдыз искренне хохотнула, а после закусив нижнюю губу, аккуратно протянула руку, которую он тут же пожал, ещё даже не представляя, как измениться в будущем их жизнь:       — Эда…