Странное свидание лейтенанта Вандом

— Чувствую себя сраной наживкой, — недовольно протянула Вилл, осматривая свое отражение в зеркале.       Да уж, Корнелия постаралась на славу и сделала из Вилл прямо-таки звезду телеэкрана. Вилл никогда не носила платьев — терпеть их не могла с детства; мама покупала ей несуразное розовое нечто с рюшечками и трехслойными подъюбниками, в которых Вилл была похожа на жуткое пирожное с кремом. Но то, что подобрала подруга, пожалуй, даже ей шло... Может, потому что оно не розовое? Вилл мало смыслила в моде, да и не интересовалась ей никогда — слишком непрактично и дорого.       Но Корнелия приступила к своей части работы максимально ответственно: даже ее непослушные пряди на лбу уложила во что-то приличное, а ведь Вилл это казалось прямо-таки сверхчеловеческим подвигом. Мама была бы в восторге. В голове так и крутилось «Ох, дочка, посмотри, какая ты красавица!», и Вилл невольно закатила глаза. — Не воспринимай это так грубо, Вилл, — откликнулась Корнелия; она вертела в руках две пары сережек, видимо, раздумывая, что больше подойдет к наряду подруги. — Лучше думай о том, что ты пользуешься своим женским обаянием для достижения цели.       Вилл подумала о том, что уровень ее женского обаяния сопоставим с уровнем обаяния мешка картошки. Она знала, как вести обыск подозреваемых, знала, в каких случаях положено применять табельное, и знала, как обезвредить противника в рукопашном бою. Но она ничего не смыслила в том, как очаровывать противоположный пол.       Особенно, если представитель противоположного пола — поехавший отморозок. — Не могу определиться, какие лучше, — Корнелия протянула Вилл украшения на выбор.       Вилл безразлично махнула наугад. — Такие были у Барбары Стэдвик в «Деле Тельмы Джордон»… — задумчиво протянула подруга. — Да, пожалуй, они действительно подойдут. Так вот, Вилл, представь, что ты роковая женщина. — Корнелия, я совсем не понимаю, при чем здесь роковые женщины, — проворчала Вилл. — Ну, кроме того, что ты вырядила меня как голливудскую актрису. — Наша подруга Корнелия хотела сказать, что хоть ты и «сраная наживка», тебе нужно побыть ей для пользы дела, — усмехнулась Ирма. — Ты прекрасно знаешь, как нам нужны сведения, — закончил Калеб.       Разумеется, Вилл понимала важность сегодняшней встречи как никто, иначе ни за что в жизни не согласилась бы на этот безумный фарс. Последний год в городе творился настоящий кошмар: сначала происки недобитков ирландской мафии, затем пропажа владелицы крупнейшего частного городского банка, и наконец, «Дзанни», отстреливающие полицейских словно бешеных собак… Все это были звенья одной цепи.       И кроме этой, в общем-то, очевидной догадки, у полиции не было ничего. По крайней мере, до недавнего времени. — Понимаю, Вилл, приятного мало, но тут просто нужно сжать зубы и перетерпеть, — Ирма потушила сигарету. — Говорю по своему опыту. — Знаешь, Ирма, — нахмурилась Вилл, — одно дело — напоить влюбленного в тебя по уши журналюгу, чтобы он не слил ход частного расследования в газеты, и другое — встреча с сумасшедшим мафиозником, который едва не прострелил мне башку. К тому же, где гарантии, что это не ловушка? — Ты же знаешь, что их нет, — ответил Калеб. — Мы с Ирмой будем приглядывать за тобой, и, если что-то пойдет не так, мы тебя вытащим. — Учитывая, что я слышала от Калеба про ваши совместные операции, ты никогда не беспокоилась о собственной безопасности, — добавила Ирма. — Похоже, ты просто смущена тем, что тебя пригласили на свидание. — Неправда! — вспыхнула Вилл. — И это не свидание! — Калеб давал читать мне письмо, — улыбнулась Ирма. — Там было написано «свидание».       Вилл резко обернулась, сердито посмотрев на Калеба. Конечно, письмо не было официальной уликой, и все же, напарник не имел никакого права показывать его посторонним! — Я должен был посвятить Ирму в курс дела, — спокойно отозвался он. — Раз уж моя страховка не покрывает... — Ирма притворно сощурилась. — Ах да, моя страховка не покрывает ничего, ведь ее нет. И потому, согласись, мне надо знать, ради чего я рискую свернуть шею.       Вилл недовольно поджала губы. — Если тебя это утешит, Вилл, я считаю, что риск оправдан, — продолжила Ирма. — А если ты боишься, что к тебе начнут приставать, никогда не поздно врезать как следует. — Не вздумай драться в этом! — взвилась Корнелия. — Между прочим, я отдала тебе свои любимые туфли и лучше тебе не знать, сколько они стоят! — Корнелия, как всегда, умеет расставлять приоритеты, — рассмеялась Ирма.       Вилл подумала о том, что в туфлях Корнелии невозможно не то что драться, но даже нормально ходить. *** — Мы на месте, — отозвался Калеб, указывая Ирме на парковку. Лихо развернувшись, подержанный фордик Ирмы остановился напротив ресторана «Дель Арте». — А у твоего ухажера есть чувство юмора, — присвистнула Ирма. — Пригласить тебя в самое популярное у итальяшек заведение… — Он не мой ухажер, — злобно перебила Вилл. За то время, что они ехали сюда, шутки Ирмы уже успели набить ей оскомину. — Только ему это не говори, — усмехнулась подруга. — По крайней мере, пока он не выложит тебе информацию. — Ха-ха, — закатила глаза Вилл. — Да, Ирма, твоя подруга-коп идет на свидание с преступником и убийцей, как же это забавно, живот сводит от колик. Может, хватит уже? — Извини, просто я шучу, когда нервничаю, — ответила Ирма. — Тебе нет резона задерживаться там надолго, — подал голос Калеб. Его, к счастью, не пробивало на иронию, и Вилл была благодарна: хоть кто-то думает о деле! — Главное — получить сведения. Если что-то пойдет не так — уходи. Мы будем рядом.       Вилл коротко кивнула и, открыв дверь, вышла из автомобиля.       Ноги болели нещадно: еще никогда городская брусчатка не казалась такой кривой и жесткой, а ведь Вилл всего лишь перешла дорогу! Вилл со злобной досадой подумала о том, что не стоило ей соглашаться на план Калеба. Куда проще было бы отдать это дело федералам и умыть руки. По крайней мере, Вилл бы не пришлось тащиться на дурацких каблуках в бар для мафиозников.       Но спокойствие горожан и профессиональный долг были куда важнее ее нелепых прихотей.       Приказав себе максимально отрешиться от унизительных и смущающих цитат из «приглашения», которые упорно не желали вылетать из головы, Вилл глубоко выдохнула и толкнула тяжелую дверь «Дель Арте». Ей совершенно не нравилось это место — все в городе знали, что здесь собирается преступная элита итальянского квартала.       Вилл медленно подошла к барной стойке, стараясь не замечать пристальных взглядов, обращенных на нее — казалось, все буквально пожирают ее глазами! Конечно, в первые месяцы в департаменте тоже на нее пялились — в городе никто и подумать не мог, что женщина может работать в полиции кем-то кроме уборщицы и секретаря. Но то были взгляды удивления, недоверия и ироничного снисхождения, а здесь… такое чувство, что Вилл хотят либо выпотрошить, либо изнасиловать. Она мысленно взмолилась о том, чтобы никто из присутствующих не узнал в ней «ту-самую-злющую-девку-копа». Если кто-то здесь догадается, что она работает в полиции, в Вилл пустят пулю быстрее, чем она сумеет вымолвить «гражданская».       Вилл поймала себя на мысли, что неплохо бы выпить — алкоголь бы успокоил ее расшатанные нервы, — вот только ей нельзя пить на работе. Но заказывать безобидную воду на виду у всех… Ничего более подозрительного и представить нельзя. — Зажигалку, — попросила у бармена Вилл, вытаскивая из сумочки пачку сигарет. Корнелия советовала вспомнить фильмы про роковых красоток… Что же, насколько Вилл помнила, они никогда не выпивали в барах за собственный счет.       Хотелось бы ей знать, чего вообще ждать от сегодняшней встречи… Если так подумать, Вилл знала об этом Шегоне не так уж и много, точнее, совсем немного. Он был главарем «Дзанни», которые появились черт знает откуда, но уже заработали себе репутацию безжалостных жестоких головорезов: оставляли после себя самые настоящие руины. Прятались, впрочем, они очень умело: ни одной зацепки на этих ублюдков. Видимо, у них был очень влиятельный покровитель.       В общем, на этих «Дзанни» не было ничего, а на их главаря и подавно. Буквально чистый лист, никаких отличительных примет — ну, не считая того, что он носил маску, единственный из всех. Видимо, решил хоть как-то оправдать название банды. А может, любил пафосный символизм и назвал банду в свою честь — многие преступники этим грешили. Хотя, эти «Дзанни» казались куда практичнее ирландцев с их иерархическими татуировками… В конце концов Вилл решила, что все было куда прозаичнее: у Шегона изуродовано лицо. В общем, неудивительно, учитывая преступный образ жизни. Впрочем, с глазомером и реакцией у него точно все было в порядке: стрелял Шегон что надо. Если человек был у него на мушке — это равнялось смертному приговору.       Смертному приговору для всех, кроме Вилл.       Вилл совершенно не понимала, почему Шегон не убил ее, когда подвернулась возможность — «Дзанни» ведь не щадили копов. Принципиальный и не дерется с женщинами? Едва ли — у него в банде есть женщина, та еще бешеная сука. Да и такие, как Шегон, в поддавки не играют. Скорее, находят извращенное удовольствие в том, чтобы флиртовать с женщиной, держа ее на прицеле.       Вилл сделала глубокую затяжку, вспоминая их крайнюю встречу две недели назад. ***       В тот день Вилл патрулировала Гловер-стрит — в квартале сообщили о бытовых беспорядках, однако ничего подозрительного полиция не обнаружила, а потому она опрометчиво завернула в подворотню, желая срезать путь до служебного автомобиля.       Очень зря. — Какая встреча, лейтенант Вандом, — донесся до нее вкрадчивый мужской голос, и из темноты вышел Шегон. Разумеется, с пушкой наголо. — Не меня ищете? — Если я скажу, что вас ищет вся полиция города, это вряд ли заставит вас добровольно сдаться исполнительным органам, — рука дернулась к кобуре, однако Шегон поднял свой пистолет, взмахом головы давая понять, что сейчас это не лучшее решение. — Зачем нам обсуждать полицию, когда существуют более приятные темы для разговора? — Как насчет темы о том, что вы перестреляли половину города? — бойко ответила Вилл, рассудив, что если она вступит в разговор, то выиграет время, отвлечет противника, и… вероятно, сумеет выбить из его рук пистолет? Черт, Шегон ведь не дурак, чтобы подходить к ней близко, а кидаться под пули в планы Вилл не входило. — Мне кажется, мы могли бы обсудить это в тюрьме. — Скажите, вы замужем? — вдруг спросил Шегон. — Замужем за работой, — сухо ответила Вилл, делая крошечный шаг вперед. — Забавно, — он взвел курок. — Я же считаюсь частью вашей работы? — Вы добиваетесь от меня признания в любви под дулом пистолета? — Вилл медленно приближалась к Шегону. — Возможно. — Да вы романтик, — Вилл натянуто улыбнулась. — Под дулом пистолета вам скажут все, что вы хотите услышать. — Тогда почему вы до сих пор не признались мне в любви, лейтенант? — Вероятно, напрашиваюсь на пулю, — нервно усмехнулась Вилл, резко рванув вперед. Над головой просвистел выстрел — кажется, в нескольких сантиметрах от ее макушки. Вилл замерла на мгновение — и этого времени Шегону хватило, чтобы схватить ее за плечо и заломить руку. — Как скажете, лейтенант, — он достал из ее кобуры табельное и бросил на землю. — Но я бы на вашем месте попросил что-то более приятное. — Отпусти меня! — задергалась Вилл в его хватке. — Вы первая начали драку, — выдержанно ответил Шегон, сжимая ее руку еще крепче. — Но я рад, что на вызов приехали вы. Сегодня я не в настроении калечить бедолаг-полицейских, а в вашей компании приятно всегда.       Вилл грязно выругалась. — Хотелось бы поболтать подольше, лейтенант, но, боюсь, мне пора, — произнес Шегон. — Я ведь тоже женат на работе, — он приложил Вилл рукоятью пистолета.       Очнулась Вилл спустя двадцать минут — конечно, в проулке уже никого не было.       Весь оставшийся день прошел в кабинете комиссара полиции: Вилл не могла умалчивать факт, что ее коллег убивают поодиночке на ложных вызовах. Комиссар, и без того издерганный постоянными стычками с бандитами, теперь пребывал в панике. Расследование не просто зашло в тупик — в городе началась самая настоящая война, в которой закон и порядок терпели сокрушительное поражение.       Комиссар всерьез раздумывал над тем, чтобы передать дело федералам, но его переубедил Калеб. Вилл подозревала, что, кроме принципиального нежелания сдаваться, напарник не хотел, чтобы агенты ФБР совали свой нос в ирландский квартал. Они могли порушить хрупкую систему сдержек, противовесов и компромиссов между местными и полицией, которую Калеб выстраивал несколько месяцев.       Вилл понимала Калеба: чужаки в городе были ни к чему. К тому же, пока федералы соизволят появиться, «Дзанни» камня на камне не оставят — конечно, если вместо них не появится кто-то похуже. Калеб смог убедить комиссара не выносить сор из избы, хотя всем было очевидно — это временная мера. Нет ничего хуже, чем искать черную кошку в темноте. Опускать руки сейчас было равносильно самоубийству, но, при всей пылкой принципиальности Калеба и Вилл, у них не было ничего, что могло бы сдвинуть ход расследования с мертвой точки.       До недавнего времени.       Вилл обнаружила анонимное письмо в своем почтовом ящике через неделю после злополучной стычки на Гловер-стрит.       Дорогая Вилл, Надеюсь, вы не забыли, что я упоминал приятные темы для разговора в нашу последнюю встречу. Тогда вы признались, что замужем исключительно за работой, а я был не менее искренним, уверяя, что всегда рад вашей компании. И потому я не могу отказать себе в удовольствии пригласить вас на свидание. Вероятно, вам покажется, что я тороплю события, но уверяю: вечер будет незабываемым. Уверен, мы узнаем друг о друге много нового.       P.S. Alea jacta est       3/-7/7/11/9/7/15/-15/       21 сентября, 17:00       Вилл нервно огляделась по сторонам; ничего не выдавало, что у ее почтового ящика околачивались преступники. Внутри все оцепенело: черт подери, Шегон знал, где она живет! Сначала флирт под прицелом, теперь письма-провокации... Вилл уже не знала, что хуже: поймать пулю в темной подворотне или стать объектом чрезмерного внимания со стороны главаря преступной группировки.       Вилл трижды перечитала письмо: очевидно, в издевательском приглашении был скрытый смысл. Ловушка? Черт знает, что творится в голове у этого отморозка, но фокус с письмом казался слишком сложным, учитывая, что куда проще было пустить пулю в Вилл еще неделю назад. «Приятные темы для разговора», «узнаем друг о друге много нового»… Что-то здесь явно было не так. К тому же, постскриптум явно был шифром, а Вилл никогда не строила иллюзий по поводу своих аналитических способностей.       Едва ли в департаменте зачтут послание за полноценную улику: у Вилл не было никаких весомых доказательств, что автор письма — главарь «Дзанни», но ей повезло, что у нее есть упертый как баран напарник-детектив.       Казалось, Калеб буравил взглядом каждую букву злополучного письма. — Похоже, это наш шанс, — наконец произнес он. — Информатор. — Ты так в этом уверен? — недоверчиво протянула Вилл. Подобное утверждение звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой. — Шегон прибегнул к шифровке, — пояснил Калеб. — И письмо написано так, что его истинный смысл смогла бы понять только ты. Думаю, он боится, что его отслеживают. — Даже если и так, — Вилл скрестила руки на груди, — не понимаю, чем я могу ему помочь. — Так или иначе, он хочет встретиться именно с тобой, — усмехнулся Калеб. — Это я поняла, — хмыкнула Вилл. — В письме указаны дата и время. Но адрес? Вместо него какая-то несуразица! — Это фраза на латыни, — ответил Калеб. — «Жребий брошен». Это тебе о чем-нибудь говорит? — Не припоминаю, чтобы мы обсуждали Цезаря. — Цезарь, — Калеб нахмурился, и вновь обратился к письму. — Это сдвиг Цезаря.       Напарник взял карандаш и начал что-то быстро корябать на бумаге.       Вилл вскинула брови. — Не пояснишь? — Чтобы защищать свои сообщения, Цезарь сдвигал буквы в словах на определенное количество символов, — объяснил Калеб. — Не самая сложная шифровка.       Спустя пару минут Калеб отложил карандаш. — Ну, что там? — спросила Вилл. — Ну, как тебе сказать, — Калеб невесело усмехнулся. — Надеюсь, ты любишь «Чинзано». *** — Смотрю, вы решили отыграться за прошлый раз и сразить меня наповал своей красотой, — Вилл вздрогнула от вкрадчивого голоса у нее за спиной. Резко бросив окурок в пепельницу, она обернулась. Боже, Шегон даже в мафиозном кабаке разгуливал в маске. — Оставьте свои банальные комплименты при себе, — сухо откликнулась Вилл, неловко слезая с барного стула. Хотелось бы верить, что она не подвернет себе ногу на этих чудовищных каблуках — это не обувь, а какое-то пыточное устройство! — Возьмите меня под руку, — Шегон протянул ей предплечье. — А это обязательно? — нахмурилась Вилл. — Ну, у нас все-таки свидание, — усмехнулся Шегон, а затем наклонился ниже и тихо добавил: — И что-то мне подсказывает, вы не сможете подняться по лестнице в своих туфлях.       Вилл недовольно вздохнула: она чувствовала себя такой нелепой и беспомощной в этой одежде, а Шегон еще и издевался! Послать бы его к черту с этими джентльменскими замашками! «Это все только ради расследования», — мысленно произнесла она, нехотя дотрагиваясь до его руки. — «И чтобы не переломать себе ноги». — Не переживайте из-за туфель, — сказал Шегон; похоже, смущение Вилл его изрядно веселило. — Никто не идеален. Я вот, например, совершенно не умею пользоваться гелем для волос. — А я-то все думала, что за чертовщина у вас на голове, — криво ухмыльнулась Вилл.       Они поднялись на второй ярус ресторана с приватными кабинками — для них предназначалась самая дальняя.       К ним тут же подошел официант. — «Джек Дениелс» со льдом и бокал «Бордо» для девушки, — попросил Шегон. — Я не пью на работе, — отозвалась Вилл после того, как официант ушел. — Я тоже, — ответил Шегон. — Но нужно соблюдать формальности. Странно прийти в ресторан и ничего не заказать.       Заказ принесли мгновенно: стоило отдать мафиозникам должное, сервис у них был что надо. — Оплата и чаевые, — Шегон протянул официанту купюру. — И не беспокойте нас.       Официант выдержанно кивнул и удалился, задернув шторки приватной кабинки.       Вилл облегченно выдохнула, скинув под столом осточертевшие туфли — хоть одной проблемой меньше. Чувствовала — ноги обтерты до крови. Что ж, заметка на будущее: больше никогда не брать у Корнелии обувь. — В полиции знают о нашем свидании? — деловито спросил Шегон. — Я не рискнула предъявлять ваше приглашение комиссару, — ответила Вилл. — Показала только напарнику. — А ваш напарник?… — Детектив Кин. — Наслышан о нем, — в голосе Шегона мелькнуло недовольство. — Это ведь Кин расколотил ирландцев в прошлом году? — Да, — кивнула Вилл. — Калеб мой друг. Ему можно доверять. — Друг или что-то большее? — Шегон скрестил руки на груди. — Какое вам дело? — нахмурилась Вилл. — Может, я ревную.       Вилл закатила глаза. — У Калеба есть подружка. И он не в моем вкусе. — А кто в вашем вкусе? — Шегон подался ближе. — Уж точно не вы, — отрезала Вилл. Меньше всего на свете ей хотелось флиртовать с кем-то вроде Шегона. — Почему? — усмехнулся Шегон. — Вы преступник. — А вы коп, — легко взмахнул головой он. — У всех свои недостатки. — Вы держали меня на мушке и едва не убили. — Я держал вас на мушке и не убил, хотя вполне мог, — поправил Вилл Шегон. — Мне кажется, это плюс, а не минус. — Хотелось бы узнать, почему вы оставили меня в живых. — Плохие парни часто питают слабость к порядочным девушкам, — усмехнулся он. — И я не исключение. — К порядочным девушкам, которые работают в полиции? — О да. Мне кажется, мы могли бы составить идеальную пару. А вы как считаете, лейтенант? — Вы издеваетесь надо мной?! — вспыхнула Вилл. Она вдруг подумала: что, если они с Калебом ошиблись? Что если Шегон и не думал становиться информатором полиции, а просто решил поглумиться над ней? Вилл почувствовала, как кровь приливает к лицу. — Я совершенно искренен. — Хватит этих игр! — если Вилл так унижалась только ради того, чтобы потешить самолюбие Шегона, стоило закончить этот балаган как можно скорее. — Вы же прекрасно понимаете — я встретилась с вами только ради расследования! — И именно поэтому надели платье, уложили волосы и встали на каблуки, — Шегон не скрывал иронии в голосе. — Похоже, в том проулке между нами пробежала искра. — Вы спятили! — Вилл раздражали его поддевки. — Черт, да я даже не знаю, как вы выглядите! — А вы хотели бы взглянуть? — Нет! — категорично запротестовала Вилл. Она была уверена — под маской у Шегона растянута улыбка от уха до уха. — Вы совершенно не умеете врать, лейтенант.       Вилл недовольно выдохнула. Продолжать разговор бесполезно — казалось, на одно ее слово у Шегона заготовлено с десяток. — Если вы пообещаете мне свидетельский иммунитет, я смогу удовлетворить ваше любопытство. — Больно надо мне смотреть на вашу бандитскую рожу! — злобно выплюнула Вилл, вскакивая с места. Она бы с удовольствием сорвала с Шегона маску только для того, чтобы разбить этому мерзавцу нос! — Вообще-то я имел в виду информацию для департамента, — Шегон повернул голову, посмотрев на Вилл снизу вверх. — Но и второе я тоже могу устроить.       Вилл медленно опустилась обратно — хотелось выть от обиды и позора, которые она испытывала. Она спрятала лицо в ладонях, пытаясь успокоиться. Вилл злилась на Шегона за идиотские поддевки, но еще больше на себя. Мафиозник изрядно веселился, провоцируя ее своими намеками, и она повелась как последняя дура, напридумывав себе черт знает что.       «Отличная работа, лейтенант Вандом. Не забудь выписать себе золотую звездочку за поразительную тупость».       Похоже, сегодня стоило сделать исключение для принципов. — Обойдусь без ваших искрометных комментариев, — произнесла Вилл, одним залпом опустошая бокал «Бордо». — Как скажете, лейтенант, — Вилл могла поклясться, что слышала приглушенный смешок.       Какой же он все-таки мудак.       Вилл отставила бокал в сторону и выжидательно посмотрела на Шегона. — Прежде чем я выложу вам подробности, мне нужны гарантии о безопасности, — произнес он. — Пообещайте мне свидетельский иммунитет.       Вилл устало потерла переносицу. — Я рядовой коп. Обеспечение свидетельского иммунитета вне моей компетенции. — Не совсем, лейтенант, — возразил Шегон. — Насколько я знаю, у полиции нет ничего на меня. Как вы сами и заметили в ходе нашей беседы, ни вы, ни ваши коллеги даже не видели моего лица. — Допустим, — Вилл скрестила руки на груди. — И на остальных «Дзанни» в департаменте тоже ничего нет. Но вы можете получить все в обмен на услугу. — Какую? — Объявите информатора — то есть, меня — анонимным источником. Полиция повяжет банду головорезов, раскроет преступный заговор, вы и ваши коллеги станете народными героями. А главарь «Дзанни» исчезнет из города так же внезапно, как и появился. Если хотите снять сливки в прессе, разрешаю убить меня в перестрелке — я даже подарю вам доказательство, — Шегон постучал по своей маске. — Вы предлагаете мне покрывать убийцу? — криво усмехнулась Вилл. — Я прошу у вас защиты, — голос Шегона вдруг странно дрогнул. — Если вы так печетесь о собственной безопасности, почему не написали анонимку прокурору? — Прокурор на крючке, — ответил Шегон. — Федералы на крючке. Даже в вашем департаменте есть стукач. Единственный человек, которому я могу доверять — это вы. — С чего такая уверенность? — Мой босс не имеет дел с женщинами.       Вилл недовольно фыркнула: она не знала, считать ли слова Шегона за лесть или за оскорбление. — Так вы заинтересованы? — нетерпеливо спросил Шегон.       Предложение главаря «Дзанни» было очень соблазнительным — конечно, если поверить, что он действительно располагал чем-то стоящим. Вероятно, было бы проще всего пообещать Шегону все, что он просит, развязать ему язык, а потом повязать с остальными подельниками.       И, вероятно, любой другой на месте Вилл так бы и сделал. — Как вы узнали мой адрес? — спросила Вилл, решив потянуть время, раздумывая, как ей поступить. — Я следил за вами, — просто ответил Шегон.       Вилл нервно усмехнулась. — Похоже, я дерьмовый коп, раз не разглядела за собой хвост. — Мне больше нравится мысль, что я мастер маскировки, — усмехнулся Шегон в ответ. — От ложной скромности вы не умрете, — Вилл тяжело выдохнула. — Как много вы можете рассказать? — Достаточно, чтобы освободить город от преступного разгула и надолго засадить виновных за решетку. — Что же вы не поделили со своим боссом, раз связались с легавыми? — спросила Вилл. — Я ненавижу свою работу. И ненавижу быть мальчиком на побегушках. — Какой невыносимый удар по самолюбию, — не сдержала едкого сарказма Вилл. — Дело не в самолюбии! — вдруг вспыхнул Шегон. От ироничного спокойствия не осталось и следа. — О, а в чем же еще? — издевательски протянула Вилл. Все было ясно как божий день: Шегон — беспринципный мстительный мерзавец, который устал ходить под своим боссом. Вилл понимала, чего он добивается: хочет выторговать у нее индульгенцию и сдать подельников, чтобы потом прибрать к рукам преступную империю свергнутого покровителя. У ирландцев было все то же самое. — Впрочем, неважно. Плевать мне на ваши подковерные интриги и уязвленное эго. — Вы совершенно не понимаете, что происходит! — выдавил Шегон. — Так расскажите, — снисходительно усмехнулась Вилл. — Или вы позвали меня сюда только для того, чтобы позубоскалить? — Я знаю, что вы думаете, — процедил Шегон. Он едва сдерживался, чтобы не закричать. — «Очередной бессовестный подонок, у которого руки по локоть в крови». Думаете, мне нравится отстреливать людей?! Нравится быть убийцей?! Я каждое утро смотрю на свое отражение в зеркале и вижу там гребаное чудовище!       Вилл почувствовала, как от лица отлила кровь: меньше всего она ожидала услышать от главаря «Дзанни» подобные речи. — Хотите тыкнуть мне в лицо моими злодеяниями?! — не унимался Шегон. Каждая его фраза будто отвешивала Вилл пощечину. — Я прекрасно осознаю, что совершил! Вы с высоты своих чванливых предрассудков и представить себе не можете, каково быть мной! Я ненавижу себя за то, что делаю! Если бы я мог самостоятельно порвать собственный ошейник, я бы давно сделал это! Но я бессилен: эта сука контролирует всё! И так уж вышло, что вы единственная, кто может мне помочь!       Шегон нервно выдохнул, пытаясь прийти в себя: похоже, эмоциональный срыв не входил в его планы. Стянув с себя маску, он начал судорожно что-то искать в собственных карманах. Наконец, он достал из кармана пиджака маленький пластиковый флакон и легко потряс его. Тихо выругавшись — похоже, там было пусто, — он сунул его обратно и достал спички и пачку сигарет.       Шегон зажег сигарету и нервно затянулся — в воздух взвилась густая струя табачного дыма.       Вилл ошарашенно смотрела на Шегона — под маской не было ни ожогов, ни шрамов. При иных обстоятельствах она бы даже сочла его симпатичным. — Открою вам секрет, лейтенант: если мы не поможем друг другу, наш город утонет в крови за считанные недели. Если вы хотите спасти его, спасите и меня, — Шегон поднял на Вилл крупные голубые глаза. — Я не хочу закончить свою жизнь на электрическом стуле. — Едва ли я могу осуждать вас за страх смерти, — голос Вилл казался ей блеклым эхом.       Она нервно поправила волосы, дотронулась до крупной сережки в ухе, и вдруг криво ухмыльнулась — вспомнила дурацкий комментарий Корнелии насчет «Дела Тельмы Джордон». Вообще-то Тельма Джордон никогда не нравилась Вилл — она считала героиню малодушной убийцей, а не жертвой роковых обстоятельств. Тельма использовала помощника окружного прокурора, чтобы избежать справедливого правосудия, и ее финальный монолог казался Вилл пустым оправданием собственной подлости.       Иронично, что человек, сидящий сейчас перед Вилл, практически умолял исполнить для него последнюю просьбу Тельмы Джордон. И, что еще более иронично, Вилл вдруг поймала себя на мысли, что хотела бы помочь ему.       Потому что он искренне раскаивался в том, что совершил.       Вилл взяла со стола маску Шегона. — «А они не могут дать умереть только одной моей половине?...», — невесело усмехнувшись, процитировала Вилл героиню Барбары Стэдвик, рассматривая пустые глазницы маски, а затем подняла лицо к собеседнику. — Для преступника вы довольно симпатичный. — Пытаетесь отыграться и вогнать меня в краску, лейтенант? — печально улыбнулся Шегон. — Почему-то все ждут, что под маской будет что-то уродливое. А как же иначе, ведь главарь «Дзанни» не может быть человечным. — Да вы жертва образа, — невольно улыбнулась Вилл. — Бинго, лейтенант Фрейд, дело раскрыто, — затянувшись в последний раз, Шегон потушил сигарету. — Так вы мне поможете?       Вилл глубоко выдохнула. Вероятно, она еще не раз пожалеет об этом, но… — Я вам верю, — твердо ответила она. — Если вы все мне расскажете, я обещаю, что постараюсь выручить вас.       Шегон облегченно взмахнул головой. — Приятно иметь дело с порядочной женщиной. — Но я должна все рассказать напарнику, — продолжила Вилл. — Без Калеба я не смогу выгородить вас. — На вашем месте я бы не торопился с этим, — нахмурился Шегон. — Кин неприкосновенен. — Что это значит? — Если хотя бы один волосок упадет с его головы, «Дзанни» крышка. Еще я знаю, что в департаменте есть доносчик. Логично предположить, что Кин и есть крыса, однако, зная моего босса... Я бы поставил, здесь что-то личное. — А кто ваш босс? — Сенатор Кроссник, — чуть помедлив, ответил Шегон.       Вилл изумленно посмотрела на Шегона. Она читала о сенаторе в газетах: на прошлогодних выборах пресса во всех подробностях обсасывала тот факт, что от штата выдвинули женщину. Вилл не слишком интересовалась политикой, однако испытывала к персоне сенатора некое подобие уважения. В конце концов, они обе пробивали себе дорогу в традиционно мужской стезе. — Это очень серьезные обвинения, — Вилл покачала головой. — Зачем сенатору громить город? — Мотивы стары как мир, лейтенант, — усмехнулся Шегон, выставив вперед ладонь и театрально загибая пальцы. — Политика. Влияние. Деньги. Честолюбие. Амбиции. — Но зачем? Вы сами сказали — у нее на крючке и прокурор, и федералы. — Она хочет обеспечить себе переизбрание в конгресс, но далеко не все поддерживают ее кандидатуру. Цель сенатора — передел власти. Хаос дискредитирует ее недругов в глазах общественности, а если что-то пойдет не так, их можно убрать руками ручной мафии. — Ирландцы — это ее рук дело? — Только Рейтор и его недобитки, — ответил Шегон. — Сенатор хотела сыграть ими вслепую, но они самовольничали, поэтому она прекратила покрывать их. И решила использовать более надежных людей. — «Дзанни». — Вы схватываете на лету, лейтенант, — хмыкнул Шегон. — Вначале сенатор давала нам карт-бланш. Затем поручила отстреливать полицейских. Теперь она хочет, чтобы «Дзанни» разнесли департамент полиции и устранили вашего комиссара. — Когда «Дзанни» планируют нападение на департамент?       Шегон поджал губы и пристально посмотрел на Вилл. — Честно говоря, лейтенант, нападение происходит прямо сейчас.       Внутри у Вилл все похолодело. Она пулей вскочила с места. — Какого черта! — гневно закричала она. — Я поверила вам, а вы дурачили меня все это время! — Ваш департамент уже приговорен, — стойко ответил Шегон. — Я не хотел, чтобы вы пострадали. Обман был единственным способом спасти вам жизнь.       Сорвав штору приватной кабинки, Вилл бросилась к выходу. Внутри все переворачивалось от злости и гнева. Не стоило и на мгновение доверять этому мерзавцу! Выскочив из «Дель Арте», Вилл в растерянности остановилась: и что ей теперь делать? Кого предупредить? Ехать в департамент? Едва ли она способна остановить боевиков «Дзанни» в одиночку!       Вилл была в тупике. И совершенно не знала, как поступить.       Она почувствовала, как кто-то схватил ее за плечо. — Угомонитесь, лейтенант! — раздраженно процедил Шегон, затаскивая Вилл в подворотню, подальше от чужих глаз. Он вновь был в маске. — Ваши выходки могут обойтись нам слишком дорого! — Вы обманули меня! — взвилась Вилл. — Я никогда не обманывал вас! — Шегон навис над ней огромной тенью — был выше Вилл на полторы головы. — Комиссара не спасти — так или иначе, сенатор нашла бы способ устранить его! Но теперь у нас есть шанс скомпрометировать ее и все закончить! — И это ваше решение?! — воскликнула Вилл. — Сложа руки наблюдать, как ваш босс чужими руками убивает людей, чтобы потом вылить на нее ушат грязи?! — Мне нравится это не больше, чем вам, но у нас нет другого выхода, — ответил Шегон. — Мы должны быть терпеливы, если хотим победить.       Вилл исподлобья посмотрела на него. — Я верю вам, лейтенант. И вы сказали, что тоже верите мне, — произнес Шегон куда спокойнее. — Нам не стоит сомневаться друг в друге. — Хотелось бы надеяться, — Вилл нервно сдула выбившуюся из прически прядь волос со лба, выдергивая руку. — Но больше ничего не утаивайте от меня.       Неожиданно из проулка донесся топот — кто-то приближался к ним. Резким отточенным движением Шегон достал из-за пояса пистолет, но тут же был сбит с ног кинувшимся на него Калебом. Друг выбил оружие из рук Шегона и повалил того на землю, придавив собственным весом. — Не двигайся, урод, — Вилл услышала звук взведенного курка: Ирма держала Шегона на прицеле. — Я так понимаю, ваши друзья, лейтенант? — нервно усмехнулся Шегон, повернув голову к Вилл. — Не трогайте его, — Вилл встала Ирме наперерез. — Он на нашей стороне.       Слегка помедлив, Ирма опустила пистолет. — Так значит, свидание прошло хорошо? — ухмыльнулась она.       Вилл выразительно посмотрела на подругу. — Молчу-молчу.       Калеб слез с Шегона и, слегка помедлив, протянул ему руку, помогая встать. Шегон несколько мгновений не шевелился, а затем схватился за Калеба, но, поднявшись, вдруг потянул того вниз, опрокидывая на землю. — Что у вас за связь с сенатором Кроссник? — холодно спросил Шегон Калеба, наставляя на него дуло пистолета. — С кем? — недоуменно переспросил Калеб, приподнявшись на локтях. — Эй, Аль Капоне, а ну опусти ствол! — вновь схватилась за пушку Ирма. — Какого черта вы творите?! — Вилл побежала к Шегону. — Не вмешивайтесь, — выдержанно откликнулся Шегон, преграждая ей путь рукой. — Кин должен рассказать все. — Какого хрена ты несешь?! — воскликнул Калеб; в порыве эмоций у него пробивался акцент. — Сенатор пылинки сдувает с вас. Вы неприкосновенны. В чем причина? Стучите для «Дзанни» из департамента? — произнес Шегон. — Да пошел ты! — выплюнул Калеб. — Я не предатель и никогда в жизни не сотрудничал с преступниками! — Вы выходец из ирландского квартала и утверждаете, что не сотрудничали с преступниками? — хмыкнул Шегон, щелкнув затвором пистолета. — Только ленивый не слышал о том, как именно вам удалось засадить Принца и его свору. — Я никогда не скрывал, что местные помогали мне! — возразил Калеб. — Они не меньше полицейских хотели вышвырнуть мафию из квартала! — Тогда как вы объясните тот факт, что сенатор Кроссник хочет видеть вас в кресле комиссара полиции? — Иди нахер! — взорвался Калеб, смело смотря на Шегона. — Я уже сказал, что не знаю, кто это! А если ты так уверен в моем пособничестве «Дзанни», то пусти мне пулю в лоб прямо сейчас!       Шегон опустил пистолет. — Что ж, лейтенант, вы разбираетесь в людях, — сказал он. — Ваш друг не крыса.       Ирма бросилась к Калебу, помогая встать. — Какого черта! — Вилл толкнула Шегона в грудь. — С ума сошли размахивать своей пушкой?! — Я должен был проверить, — ответил Шегон. — Но если Кин не доносчик, то почему сенатор защищает его? — Что за сенатор? — спросил Калеб, потирая ушибленный затылок. — Сенатор Кроссник, — ответила Вилл. — По словам Шегона, это она стоит за недобитыми ирландцами и «Дзанни». — Сенатор штата? — удивленно протянула Ирма. — Я ее помню. Тарани делала о ней репортаж накануне выборов. — Сенатор запрещает «Дзанни» трогать вас, детектив, — произнес Шегон. — И хочет сделать вас новым комиссаром полиции. — Зачем ей это? — нахмурился Калеб. — Хотел бы и я знать. Прямо сейчас «Дзанни» громят департамент и освобождают вам место. — «Дзанни» в полиции?! — ошарашенно дернулся Калеб. — Нам срочно нужно туда! — Может, подождем полчасика? — усмехнулась Ирма. — Не хочется напрашиваться на пулю. — Ваша подруга права, — сказал Шегон. — Вам их не остановить. Но сенатор не знает, что я стал вашим информатором, а вы, детектив, займете кресло комиссара и сможете выяснить, почему она так вцепилась в вас. К тому же, в департаменте есть доносчик, и нужно как можно быстрее выяснить, кто это. — Я знаю парочку пронырливых журналюг, которые могли бы нам в этом помочь, — заявила Ирма. — Что ж, если все это правда… — глубоко вздохнув, Калеб кивнул Шегону. — Ты прав. Похоже, у нас нет другого выхода. — Кстати, Вилл, почему ты босиком? — спросила Ирма, указывая на ноги подруги.       Вилл рассеянно посмотрела на свои ступни, обтянутые капроном. — Черт, я забыла туфли под столом в ресторане! — воскликнула она.       Ирма и Калеб странно переглянулись. — Мы можем вернуться за ними? — Вилл посмотрела на Шегона. — Это не лучшая идея, — ответил он. — Корнелия меня убьёт, — Вилл недовольно выдохнула. — Зря я не спросила, сколько они стоили. — Тридцать пять долларов, — сказал Калеб. — Я подарил их ей на Рождество. — Прости, Калеб, — произнесла Вилл, мысленно прикинув, сколько друг копил на подарок для Корнелии. И сколько придется копить самой Вилл. — Я все верну. — Не переживайте, лейтенант, — Шегон достал кошелек. — Я оплачу. Все-таки, вы забыли их из-за меня.       Вилл ошарашенно посмотрела на протянутую ей стодолларовую купюру. — Здесь слишком много, — сдавленно ответила она. — Не надо, я… — Она согласна, — уверенно перебила Ирма, — просто еще не поняла. — Ирма! — вспыхнула Вилл. — Сама знаешь, Корнелия тебя заклюет, — легко ответила Ирма. — И если ты их не возьмешь, то оскорбишь нашего нового друга.       Вилл смущенно посмотрела на Шегона снизу вверх, чувствуя, что краснеет. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она решилась взять деньги из его рук. — Спасибо, — поблагодарила она, неловко поправляя волосы.       Шегон дружелюбно усмехнулся. — Просто стараюсь приносить извинения за нанесенный ущерб.