Шанс жить долго и счастливо, или как Блэки Поттерам помогали

      Бьющиеся о каменистый берег волны Северного моря и душераздирающие крики бакланов - вот и все, что сопровождало трех волшебников, карабкающихся по скалам этого безлюдного острова. — Я устала, — захныкала Лаура. — Почему мы должны лезть по-магловски? Почему мы не можем трансгресировать прямо к замку? — Ты будущий боевик Тайной Гвардии или принцесса? — Боевик. — Вот и не хнычь. — Добро Пожаловать в Каэр-Линн! — провозгласил Флимонт. Каэр-Линн располагался на острове Бардси, на самой западной оконечности Кэрнарвоншира. Этот замок раньше принадлежал роду Миргилад, — начал рассказ Флимонт. — А Поттеры потом отжали? — Касс, прекрати! — Я стебусь над тобой, братик. — И над родом заодно, неужели Лаура потом такая же будет? — Работа у нас такая. Флимонт предпочел прекратить препирательства и продолжил рассказ: — Последняя представительница которых, Нимвэ Гвендолен Миргилад, вышла замуж за Анна Мирддина Эммриса Певерелла — сына чистокровного валлийского колдуна Пуйла Эйфидда Певерелла и дочери короля Дифеда, маггловской монахини по имени Анна. Очень долгое время они скрывались в этом замке от всего мира, желая спокойной жизни, пока однажды их предок не увидел во сне деревню в горах, которую накрыло лавиной. Предотвратив эту катастрофу ценою собственной жизни, их предок навсегда вошел в историю магии как великий Владыка Света и Король Заклинателей. — Хвастун, — хмыкнула Касс. Остров Бардси был очень маленьким. С одной его стороны расстилался густой древний лес. С другой — широкая равнина. Между ними разлилось чудесное искрящееся озеро, в центре которого, упираясь в глубокое дно, стоял изумительной красоты не то замок, не то крепость, не то дворец из искрящегося янтаря с высокими башнями, красивыми витражами и хрустальными стеклами в окнах на верхних этажах. Замок. Высокие крепостные стены с бруствером, бойницами и бартизанами из светлого жемчужного камня искрились сотнями радуг, окружая это янтарное чудо и уходя глубоко под воду. К замку вел широкий мост, сделанный из того же материала, что и окружавшая замок стена. Мост упирался в широкую арку с двумя барбаканами по сторонам. Больше всего удивила герса. Это была не обычная опускная решетка, а огромные ажурные ворота из золотых и серебряных прутьев, выводящих герб Поттеров. — Они заколдованы, как и все наше наследство. Наследие передается от отца к старшему сыну. Если такового не остается, то старшей дочери, только потом — старшему мужчине, носящему фамилию рода или наиболее близкому по крови, если и такового нет, то старшей женщине наиболее близкой по крови к главной линии. Никакие завещания над этим не властны. Когда глава рода, если она женщина, выходит замуж и рождает первого мальчика, герб на воротах меняется. Сейчас наследством Певереллов владеют Поттеры, как самые ближайшие по крови наследники. Я – глава рода, после моей смерти им станет Джеймс. — И никогда не было исключений? — спросила у отца Лаура. — Нет, однажды были, — нахмурился Флимонт. — У одного из наших предков, Эйфидда, — он жил где-то в конце одиннадцатого или вначале двенадцатого веках — было три сына. Антиох — первый, Кадмус — второй, Игнотус — третий. Антиох был убит каким-то грабителем, так и не женившись. Наследство, согласно заклятью рода, должно было отойти к Кадмусу, но его невеста умерла от болезни. Кадмус от горя потерял голову и стал экспериментировать с некромантией. У него это даже получилось и, более того, его возвращенная невеста каким-то образом смогла подарить ему наследника... Кассиопея удивленно вздернула брови: — К тому же и некрофил, я уж молчу про то, что это запрещенная магия, и в Союзе его бы за такое расстреляли вмести с его невестой-зомби. — А ребенка? — Ребенка бы оставили для опытов, как научный феномен. Флимонт продолжил: — Но Эйфидд не мог стерпеть, чтобы главой рода после его смерти стал некромант, а затем – сын рожденный от мертвеца. Он отлучил Кадмуса от рода, да не так, как это делает наша многоуважаемая Вальбурга — это просто выплеск злости, который ничего не меняет, — он отлучил Кадмуса с помощью магического ритуала, отрекся от него и своей крови в его жилах и в жилах его потомков. Кадмус потерял право на наследство, и наследство получил наш предок, самый младший, третий сын. Его правнучка-то и вышла потом за Хардвина Поттера. Есть легенда, что это ненастоящая фамилия, и Хардвин Поттер просто придумал ее на пустом месте, не желая раскрывать настоящего имени. В замке, кстати, обитает парочка привидений, в том числе и его, но он молчит об этой истории, как партизан! Он прикоснулся ладонью к крепостным воротам, и те с легкостью распахнулись, пропуская их внутрь. За крепостными воротами обнаружились небольшие плавающие мостики из белого камня шириною в полтора метра. Они образовывали целую паутину, промежутки между нитями которой были подобны плавающим клумбам, в которых расцветали нимфеи и лотосы. Лаура бы не удивилась, узнав, что в этих «клумбах» можно было повстречать русалку. Иногда мостики образовывали небольшие площадки. На одной из таких стояла красивая веранда, оплетенная розами, а на другой — всего пара скамеек с небольшими настоящими клумбами, в которых цвели разноцветные годеции. Любуясь всем этим плавучим садом (хотя, скорее, его можно было назвать маленьким парком), Поттеры подошли к высоким воротам из странного материала и с непонятным рисунком. — Древний ритуал защиты, — сказала Кассиопея, водя по рисункам палочкой. — Изучали? — спросил Флимонт. — Нас учили, как взламывать такие, на четвертом курсе. Ворота замка опять бесшумно открылись, впуская их внутрь. Стоило им войти, как перед ними с легким хлопком появился домовик в полотенце с гербом Поттеров. — Мастер Флимон вернулся в Каэр-Линн вместе с сестрой и младшей наследницей! —восхищенно прокричал домовик, чуть ли не бросившись обнимать их. — Герт так рад вас видеть! У Герта есть хорошая новость. У Герта и Уинни пять лет назад родилась дочка Нерри, а еще у Уинни на днях будет второй ребенок, она считает, что это будет мальчик, мы назовем его Дук. Герт уже договорился с Аки и его женой Пик, которые живут у Лонгботтомов, что, если у Уинни родиться мальчик, его обручат с младшей дочкой Аки и Пик Джан, а взамен старший сын Аки и Пик Рости обручат с Нерри! — Значит, через тринадцать лет в замке, помимо тебя и Уинни, будут жить Дук и Джан? —решил уточнить запутанную речь домовика Флимонт. — Да, мастер Флимонт! — кивнул головой домовик. — Но Уинни хочет еще трех детей, мастер Флимонт! — Я рад за вас. — Вам что-то нужно от Герта, мастер Флимонт? — Проводи нас в библиотеку — Конечно, мастер Флимонт, Герт лучше умрет, чем предаст своих хозяев! – немного обиженно возвестил Домовик. — Я знаю, но от этого слишком многое зависит! — сурово сказал ему Флимонт. — Все будет исполнено! — уверил его домовик и с щелчком исчез. — Пойдемте, я вам покажу замок, — обратился Флимонт к Кассиопеи и Лауре. Замок был огромен и уходил подземельями глубоко под воду. Под первым этажом располагались хозяйственные помещения, кухня, погреба и склады. Под ними на несколько этажей вниз были казематы, а еще ниже, на самом дне — темницы. Все было сделано из того же странного белого материала, похожего на жемчужный камень, но, в отличие от камня, вода не причиняла этому материалу никакого вреда, а наоборот, делала его еще крепче. Что это был за камень, Флимонт не знал, знал только, что это работа Озерных Ведьм, к которым принадлежали Миргилады и знания которых погибли вместе с Нимвэ, последней из Озерных Ведьм. Надводная часть Замка действительно была выполнена из янтаря, настолько густого, что он не пропускал сквозь себя солнце и только светился медовым золотом. Все внутренние перегородки и лестницы также были янтарными, хотя в некоторых комнатах их обтягивали тканые обои, покрывали зеркала или другие материалы. На стенах также висели портреты и гобелены, а двери и арки украшали множество парчовых и бархатных занавесок и штор. Ткань была повсюду в этом замке: на окнах, в дверях, лежала на полу пушистыми коврами. Мебель также поражала: не было и следа древнего средневекового убранства: мягкие изящные диваны и кресла, красивые столики и множество цветов. Последней их остановкой стала библиотека. Высокие полки с множеством книг были тут повсюду. Книг было так много, что они могли смело конкурировать с Хогвартской библиотекой. Чуть в стороне от стеллажей, недалеко от камина, стоял массивный стол, а за ним, на стене, — висел громадный гобелен во всю стену с изображением высокого ветвистого дерева, растущего из нижнего левого угла в сторону верхнего правого. В корнях дерева стояли два имени… — Гобелен магический. Его начал ткать наш первый предок. Разумеется, он не был первым Певереллом, да и его жена не была одной в своем роде в те времена. Она просто была верховной ведьмой в своем роду, но наш предок решил этим союзом начать для их родов новую жизнь, поэтому гобелен древа Миргиладов, как и прежний гобелен древа Певереллов, были уничтожены, а вместо них они создали этот. — Весело, — присвистнула Касс. — Родовое древо Дома Поттер, — прочитала золотистую надпись на самом верху Лаура, а затем вновь скользнул к двум именам в самых корнях дерева. Даты указывали, что их первые предки жили в шестом веке. — Анн Мирддин Эммрис Певерелл и Нимвэ Гвендолен Миргилад. — Известные в волшебном мире как Леди из Озера и Мерлин… — тихо сказал Флимонт. — Кличка? Лаура раскрыла рот от удивления, а Кассиопея только внимательно посмотрела на брата. — И как много людей об этом знают? – тихо спросил он, боясь услышать ответ. — Почти никто. Отец запретил мне распространяться об этом! Собственно, поэтому все Поттеры раньше до одиннадцати живут в Каэр-Линн. Здесь нет других людей и здесь достаточно хорошая защита для того, чтобы обучать детей заранее. И самое первое, чему меня научили отец и мать – это Окклюменция! Глаза Лауры продолжили блуждать по родовому древу, пока не наткнулись на еще одно знакомое имя. — Мордред Годрик Мирддин Эммрис Певерелл? — удивленно посмотрела она на отца и тетку, ткнув пальцем в имя. — Сын Гриффиндора? Отец Эйфидда Певерелла, самый младший сын которого был нашим предком? — продолжала она сыпать удивленными вопросами, следя по гобелену за ветвями, которые, исходя из имени Мордреда и его жены Розалинн, уперлись в имя Эйфидда, а исходящие из имени Эйфидда и Фреви Пендевик — тянулись к именам старшего Антиоха, младшего Игнотуса и среднего Кадмуса. Увидев полное имя последнего, Лаура замер. — Кадмус Мордред Мракс? Почему Мракс? — Я же говорил, что Эйфидд отрекся от Кадмуса. С тех пор Кадмус перестал быть Певереллом, и поэтому был вынужден принять другую фамилию. С гобелена, конечно, он никуда исчезнуть не мог: прошлое не поменяешь. Зато на гобелене он перестал отображаться как Певерелл. Видишь, ветвь к нему сломана? Он перестал быть сыном Эйфидда, хотя магия признает, что когда-то он был им. Ни его мертвая жена, ни их сын, ни его потомки на гобелене не отображены, потому что они больше не принадлежат к нашему роду. — Мать Волдеморта носила имя Меропы Мракс, — напомнила Касс. — Думаешь, она была его потомком? — недоверчиво спросил Флимонт. — Волшебный мир слишком мал, чтобы в нем было два магических рода с фамилией Мракс! — резонно заметил Касс. — Это ничего не доказывает, — вздохнул Флимонт. — Чтобы сказать точно, нужны дополнительные исследования. Нужно найти родовое поместье Мраксов, если оно сохранилось, а лучше — Слизеринов, и посмотреть на их древо. То, что Салазар Слизарин был змееустом, — известный факт, если установить то, что роды Слизерина и Мраксов где-то пересекались , то тот факт, что Темный Лорд наследник Слизарина, можно будет считать установленным. Следовательно, он, скорее всего, был змееустом. Кассиопея задумалась.