Шанс жить долго и счастливо, или как Блэки Поттерам помогали

Книгу взял Регулус. — Глава седьмая, Грязнокровки и голоса. — Так-так, кто там кого назвал? — спросила Кассиопея. Несколько дней Гарри старался не попадаться на глаза Златопусту Локонсу, — И правильно делал, — прошептала Лили. и это ему удавалось. Труднее было избежать встреч с Колином Криви, который, похоже, выучил наизусть расписание уроков Гарри. — Соболезную, — сказала Юфимия. Колин был на седьмом небе от счастья: раз десять в день он произносил: «Как дела, Гарри?» — Помянем Гарри, — усмехнулся Сириус. — Я не удивлюсь, если он когда-нибудь сорвется, — добавил Джеймс. — и слышал в ответ: «Нормально, Колин», пусть даже говорились эти слова с нескрываемым раздражением. — Нормально, Григорий, — сказала Кассиопея. — Отлично, Константин, — ответила Лаура. — Слышала это уже? — Да, — рассмеялась девочка. Букля все еще сердилась на Гарри за злосчастный полет на фордике, а волшебная палочка Рона до сих пор работала из рук вон плохо. — А вот это уже плохо. Утром в пятницу на уроке заклинаний она превзошла себя: вырвалась у Рона и ударила хрупкого старого профессора Флитвика в лоб, где у него вскочил огромный зеленый фурункул. — Надо ему все-таки заменить палочку, — сказала Юфимия. Гарри с облегчением вздохнул, когда наконец наступили выходные. Друзья все вместе собирались сходить в гости к лесничему Хагриду. Но в тот день кто-то разбудил его ни свет ни заря. Он разлепил глаза и увидел Оливера Вуда. — Квиддич! — Правильно, не время спать! — Что… что такое? — сонно пробормотал Гарри. — Тренировка! — решительно заявил Вуд. — Вставай! Гарри поглядел в окно. Золотисто-розовое рассветное небо подернуто легкой дымкой, оглушительно гомонят птицы — как это они его раньше не разбудили. — Просто ты устал, как собака, вот и весь ответ, — рассмеялся Римус. — Но, Оливер, — взмолился Гарри, — сейчас такая рань! — Кто рано встает, тому бог подает, — сказала Кассиопея. — И больше всех устает, — пробурчал Сириус. — Вот именно, — согласился Вуд. В глазах высокого, крепкого шестиклассника горел сумасшедший огонь энтузиазма. — Даже не знаю, хорошо это или плохо. — Это новая тренировочная программа. Бери метлу и пошли! Другие команды еще и не приступали к тренировкам, мы будем в этом году первыми… — Интересно, к девочкам он тоже заходил? — спросил Джеймс. — Я бы хотел посмотреть, как, — хмыкнул Бродяга. Зевая и поеживаясь, Гарри выбрался из постели и начал искать в чемодане спортивную форму. — Вытащили всё-таки, — усмехнулась Лаура. — Молодец! Жду тебя на площадке через пятнадцать минут. Надев алую форму и накинув сверху мантию — утро было прохладное, — Гарри нацарапал Рону записку: пусть тоже идут с Гермионой на стадион. Закинув на плечо свой «Нимбус-2000», он спустился в Общую гостиную и уже готов был выйти в коридор, как вдруг наверху послышался шум. — Что там случилось? — спросила Лили. По винтовой лестнице, сжимая что-то в руке, скатился Колин Криви; висевшая у него на шее камера болталась из стороны в сторону. -Журналиста ноги кормят, — сказала Кассиопея. — Кто-то произнес твое имя, Гарри! Смотри, что у меня есть! — Боже мой… Я напечатал их, хочу тебе показать… — Я даже боюсь представить, что там, — с опаской посмотрев на книгу, произнес Питер. Гарри ошеломленно уставился на фотографию, которую Колин держал у него перед носом. На ней черно-белый Локонс изо всех сил пытался втащить кого-то за руку в кадр. Гарри узнал на снимке собственную руку и с удовольствием отметил, что оказал Локонсу достойное сопротивление. — Мда… Локонс скоро сдался и устало прислонился к белому краю фотографии. Джеймс издал победный вопль. — Подпишешь? — с надеждой спросил Колин. — А еще чего тебе, голубчик? — усмехнулась Юфимия. — Нет, — отрезал Гарри и быстро оглянулся по сторонам. В гостиной, к счастью, еще никого не было. — Извини, Колин, я тороплюсь. У меня сейчас тренировка. — Не отстанет же, — покачал головой Джеймс. С этими словами он решительно направился к выходу в коридор. — Вот это да! Подожди! Я никогда в жизни не видел, как играют в квиддич! — Увидишь еще. Насмотришься, — фыркнул Сириус. — Я ж сказал. — И Колин вприпрыжку побежал вслед за Гарри. — Зачем? — Не будет ничего интересного. Это всего лишь тренировка, — ответил Гарри, но Колин пропустил его слова мимо ушей. Лицо его сияло от радостного волнения. — Ты ведь самый молодой игрок за последние сто лет, правда, Гарри? Правда? — Да Мерлиновы панталоны!!! — взвыл Сириус. — возбужденно спрашивал Колин, стараясь не отставать от Гарри. — Ты, наверное, великий игрок. — Ага, конечно, — хмыкнул Снейп. А я вот никогда не летал. Это трудно, да? А это твоя собственная метла? Самая лучшая модель? — Он меня бесит! — Сириус, солнце, не выражайся. — Меня тоже, — тихо согласился Джеймс. — Не тебя одного, — шепнул ему на ухо Римус. Гарри не знал, как его остановить. Все равно, что заговорила собственная тень, от которой не избавишься. — Я даже не знаю толком правил квиддича. — А нам-то что? — фыркнул Сириус. — Колину не хватало дыхания, но он не смолкал ни на минуту. — Правда, что в него играют четырьмя мячами? Два летают сами и сбивают игроков с метел? — Возьми книжку почитай. — Правда, — мрачно подтвердил Гарри: очень не хотелось объяснять сейчас довольно сложные правила игры. — Ну, не такие уж они и сложные; ты загнул. — Эти мячи называются бладжеры. В каждой команде есть два загонщика, у них специальные биты, ими они отбивают бладжеры, которые летят в товарищей по команде. Загонщики Гриффиндора — Фред и Джордж Уизли. — А зачем остальные мячи? — Колин завороженно глядел на Гарри, споткнулся и чуть не упал. — Для красоты. — Большим красным мячом, квоффлом, забивают голы, — пояснил Гарри. — Игроки пасуют его друг другу, стараясь забросить в кольца противника. Кольца закреплены на высоких шестах, по три на каждой половине поля. — А четвертый мяч? — А четвертый мяч воистину создан для любования на него и только, — сказал Сириус. — Четвертый — золотой снитч. Он маленький, летает быстро и поймать его очень трудно. Это задача ловца. Матч кончается, когда ловец поймает снитч. Его команда выигрывает, потому что получает за это сразу сто пятьдесят очков. — А ты ловец сборной Гриффиндора? — Как ты догадался? — фыркнул Джеймс. — благоговейно прошептал Колин. — Да, — кивнул Гарри. — Он меня бесит! — сказал Сохатый. Сириус похлопал его по плечу рукой. - Не тебя одного, друг, не тебя одного. Они уже вышли из замка и шагали по мокрой от росы траве. — Еще в каждой команде есть вратарь. Он охраняет кольца. Вот, кажется, и все. Но Колин не переставал засыпать Гарри вопросами всю дорогу до спортивного поля. — Когда ж он отвяжется? — риторически спросила Лаура. Гарри избавился от него только перед входом в раздевалку. — Ну наконец-то! — вздохнул Питер. — Пойду поищу себе местечко получше! — пропищал ему в спину Колин и побежал к трибунам. — Иди-иди. — Скатертью дорожка! — Джеймс! — Юфимия укоризненно посмотрела на сына. В раздевалке все уже были в сборе. Фред и Джордж Уизли, заспанные и взъерошенные, сидели рядом с четверокурсницей Алисией Спиннет, которая дремала, откинувшись назад. Напротив них зевали два других охотника — Кэти Белл и Анджелина Джонсон. Вуд же был бодр и энергичен — сна ни в одном глазу. — Это как Джеймс, — позволил себе небольшой смешок Римус. — Ну, наконец, Гарри. Что ты так задержался? — повернулся к нему Вуд. — Да был один тип… — Вначале позвольте мне объяснить нашу новую тактику. Я разрабатывал ее все лето, и, уверен, она поможет нам в этом году выиграть школьный чемпионат… — Беру свои слова обратно. Вуд прикрепил к доске большой лист пергамента, где было изображено поле для квиддича, испещренное разноцветными линиями, стрелочками и крестиками. Достал свою палочку, постучал по доске, стрелки ожили и стали ползать по схеме как гусеницы. Пока Вуд пространно излагал новую тактику, Фред Уизли уронил голову на плечо Алисии и явственно захрапел. — Хороши слушатели! — рассмеялся Сириус. — Мда, не очень подходящее время выбрал Вуд для объяснения тактики! — согласился Римус. — Я же говорил, что «кто раньше всех стает, то больше всех спать хочет», а не тому бог подает,— сказал Сириус. — Бродяга, уймись. На объяснение первой схемы ушло двадцать минут. После чего Вуд достал вторую, за ней — третью. Гарри чувствовал, что засыпает. — Я бы тоже заснул, — буркнул Сириус. — Все ясно? — громко спросил Вуд, — Ясно. Что не стоит будить команду ни свет, ни заря. Продуктивности — ноль, только больше времени истратишь. вырвав Гарри из объятий сладостной дремы. Как раз в эту минуту ему снилось, что он сидит в Общей гостиной и поглощает завтрак. — Вопросы есть? — У меня есть, Оливер, — разлепил глаза Джордж. — Почему нельзя было рассказать все это вчера вечером, когда соображалось гораздо лучше? — Хороший вопрос, — сказала Кассиопея. — Потому что у него есть небольшие садистические и мазохистские наклонности. — Небольшие? — фыркнул Сириус. — Да тут, если не гигантские, то, хотя бы, огромные. Римус устало на него посмотрел. Его сравнение здесь было совершенно не к месту. Вопрос Вуду явно не понравился. — Кто бы сомневался. — Да проснитесь вы, — повысил он голос, окинув собравшихся неодобрительным взглядом. — Слишком много хочешь, — буркнул немного подрастроенный Сириус. — В прошлом году мы, лучшая команда школы, не выиграли Кубка. — Как громко сказано, — сказал Северус. Нам помешали… э-э… особые обстоятельства… — Ага, у Дамблдора были другие планы, — фыркнула Вальбурга. Гарри виновато заерзал. В том семестре, во время последнего матча, он лежал без сознания в больничном крыле. Гриффиндор вышел на поле без ловца и потерпел самое сокрушительное за последние триста лет поражение. — Он в этом не виноват, — сказала Лили. — Именно. Вуд замолчал, пытаясь взять себя в руки. Прошлогодний разгром мучил его до сих пор. — Приготовьтесь, нам предстоят в этом году упорные тренировки. А теперь применим новую теорию на практике! — воскликнул он, схватил свою метлу и поспешил к выходу. — Чую, энтузиазма у других участников команды было в разы меньше, — сказала Лили. За ним, позевывая, на негнущихся ногах, двинулась вся команда. — И ты в очередной раз права, — ответил ей Римус. Ну и затянул же Вуд изложение своей тактики! Солнце успело подняться, хотя на траве все еще слоями лежал туман. Выйдя на поле, Гарри увидел на трибуне Рона и Гермиону. — Вы что, еще не закончили? — удивился Рон. — Ты офигеешь, Рон. Они ещё и не начинали! — Еще и не начинали, — буркнул Гарри, с завистью глядя на тосты с джемом, которые друзья прихватили с собой после завтрака. — Вуд объяснял нам новую тактику. Он оседлал метлу, оттолкнулся от земли и взмыл в небо. Холодный воздух хлестнул по лицу и разбудил куда быстрее, чем нудные объяснения Вуда. Какое счастье снова оказаться над полем! — Конечно! Гарри на полной скорости облетел стадион, обогнав Фреда и Джорджа. — Что за странные звуки? — удивился Фред, когда они долетели до конца поля и развернулись. — А что там? Гарри бросил взгляд на трибуну. На самом верху они увидели Колина. — Да господи… Он без остановки щелкал камерой, звуки на пустом стадионе разносились необычно громко. — Папарацци. — Посмотри сюда, Гарри! Сюда! — отчаянно завопил Колин. — Это еще кто? — спросил Фред. — Ваша новая головная боль, — ответила им Лаура. —Не знаю, — соврал Гарри и резко рванул с места. До чего же ему надоела эта мелюзга! — Я с ним полностью согласен, — сказал Джеймс. — Эй! — возмутилась Лаура. — Я не про тебя, сестренка. — Что происходит? — недовольно нахмурился подлетевший к ним Вуд. — Почему первокурсник нас снимает? Мне это не нравится. Вдруг, это шпион из Слизерина пытается заснять нашу новую программу. — Ага, именно. —Конечно, Слизерин ведь так и пытается ни свет, ни заря выяснить новую тактику душнилы Вуда, — прошептал Регулус Снейпу на ухо. — Да нет, он из Гриффиндора, — успокоил капитана Гарри. — Кроме того, Оливер, слизеринцам шпион не нужен, — заметил Джордж. — В смысле? — не понял Сириус. — Что ты хочешь этим сказать? — бросил на него подозрительный взгляд Вуд. — Что они и сами уже здесь. — Джордж указал на игроков в зеленой форме, которые с метлами на плечах выходили на поле. — Это как? — не понял Джеймс. — Вуд, что, не додумался зарезервировать поле? — Откуда они взялись? — сжал кулаки Вуд. — Я же забронировал стадион на сегодня! — А, нет, беру свои слова назад. —Ладно, сейчас разберемся! Разозлившись, он так резко пошел вниз, что приземление оказалось весьма чувствительным. Его слегка пошатывало, когда он двинулся к слизеринцам вместе с Гарри и близнецами. — Флинт! — рявкнул Вуд, обращаясь к капитану соперников. — Сейчас наше время! Мы встали чуть свет! Убирайтесь отсюда! — Ага, так они и уберуться, это же Слизерин! — сказал Сириус, будто диагноз поставил. Маркус Флинт был крупнее Вуда. Гарри иногда казалось, что он смахивает на тролля. — Или реально был троллем, — предположила Лаура. Вот и сейчас у него на лице играла глуповатая улыбка — как у тролля, замыслившего очередную каверзу. — Нам тут всем места хватит, Вуд. — Конечно. Подошли Алисия, Кэти и Анджелина. Слизеринцы, среди которых девочек не было, стояли плечом к плечу и презрительно ухмылялись. — Слизеринские девочки слишком нееежные для такого грубого спорта, — протянул Джеймс. — Ага, видили мы этих нежных, вроде Беллатрисы или Нарциссы, — хмуро сказала Лили. —Эти девушки аристократки и выглядят соответственно, —прошипела Вальбурга. — Эванс, моя матушка права, девушки они и правда худые и с утонченными чертами лица, — произнес Сириус. — Но я забронировал стадион! — крикнул Вуд. — Забронировал! — Ты забронировал, — возразил Флинт, — а у меня письменное разрешение от профессора Снейпа. — И? Вот, читай: «Я, профессор С. Снейп, разрешаю команде Слизерина провести тренировку на поле для квиддича в связи с тем, что им необходимо опробовать нового ловца». — Гад ты, Нюниус, просто гад. — Молодые люди, я бы попросила не оскорблять моего сына, — строго сказала Эйлин. — У вас новый ловец? — спросил Вуд. — Это новость! Откуда вы его взяли? Из-за спин шестерых игроков вышел седьмой, чуть не на голову ниже остальных. На его бледном, заостренном лице играла самодовольная улыбка. Это был Драко Малфой. — Это многое объясняет. — Ты, случайно, не сын Люциуса Малфоя? — спросил Фред, неприязненно глядя на Драко. — А чей же он еще? — хмыкнул Сириус. — А ты не зря упомянул его отца, — заявил Флинт, и ухмылки на лицах слизеринцев растянулись еще шире. — Он сделал нашей команде щедрый подарок. — Подкупил, короче. Посмотри сам! Все семеро вытянули вперед свои метлы. Отполированные до блеска, абсолютно новые, с золотыми буквами «Нимбус-2001», они ослепительно сверкали в лучах утреннего солнца. — Н-да. — Последняя модель. Появилась только месяц назад, — небрежно заметил Флинт, смахнув несуществующую пылинку со своей метлы. — Бессмысленная трата денег, — фыркнула Лили. Она гораздо лучше «Нимбуса-2000». А что касается «Чистометов», — он бросил уничтожающий взгляд на старые метлы в руках Фреда и Джорджа, — они с этой моделью даже рядом не стояли. — Слизерину лишь бы поиздеваться, — вздохнул Римус. — К сожалению; — согласился Флимонт, — годы, а ничего не меняется. — При таком подходе и не поменяется. Игроки Гриффиндора не нашлись что ответить. У торжествующего Малфоя налитые злобой глаза превратились в щелки. — Смотрите, — махнул рукой Флинт. — К Гриффиндору спешит подмога. По полю к игрокам бежали Рон с Гермионой, решившие выяснить, в чем дело. — Явились — не запылились! — Что происходит? — спросил Рон у Гарри. — Почему вы не играете? А этот тип что тут делает? — Точно, тип. Он удивленно разглядывал Малфоя, одетого в спортивную форму Слизерина. — Я новый ловец сборной Слизерина, Уизли, — самодовольно заявил Малфой. — Мы любуемся метлами. Их купил мой отец для всей нашей команды. — Мерлин, как низко опустились Малфои! Рон не мог отвести восхищенного взгляда от семи великолепных скоростных метел. — Хороши, а? — невинно поинтересовался Малфой. — Не расстраивайтесь, соберите с болельщиков деньги и тоже такие купите. Или выставьте на аукцион свои «Чистометы-5». Музеи всего мира из-за них подерутся, — издевался он. — Вот ж урод, — проскрипел сквозь зубы Джеймс. Сборная Слизерина разразилась дружным хохотом. — Зато ни один игрок нашей сборной не покупал себе место в команде, — отчеканила Гермиона. — Все они попали туда благодаря таланту. — Смелая девочка, — сказала Лили. — Жаль, она не понимает в какой она компании. Самодовольное лицо Малфоя исказила гримаса ненависти. — А твоего мнения, грязнокровка, никто не спрашивает! — выпалил он. — Даже так?! — Да как он посмел! — взорвался Сириус, выхватив палочку и встав, кипя от ярости. — Сядь и успокойся! — мгновенно приказала Вальбурга. — Ну мама! — Сириус даже и не думал успокаиваться, но, все-таки, сел. — Я сказала, успокойся. Кипя уже от недовольства, Сириус, стараясь как можно сильнее показать свое несогласие, медленно сел. Палочку он все же оставил при себе, в руках. —Ты нечего не сможешь с этим сделать, Сириус,— спокойно произнес Орион. Гарри понял: Малфой сказал что-то ужасное, — Что-то ужасное! — Фыркнул Джеймс. — Это еще слабо сказано. потому что не успел он закрыть рта, как поднялся невообразимый шум. Флинт метнулся прикрыть собой Малфоя от кулаков Фреда и Джорджа. Алисия кричала: «Да как ты смел такое сказать!», — От него это вполне ожидаемо, учитывая, из какого контингента от родом, — ядовито сказал Сириус. — Иронично это слышать от тебя, Блэк. а Рон с воплем: «Ты заплатишь за это, Малфой!» — выхватил из кармана волшебную палочку и, просунув ее под руку Флинта, направил прямо в лицо Малфою. — Помятуя, что у Рона палочка сломана… ну… я бы так самоуверенно за нее не хватался, — протянул Джеймс. По стадиону разнеслось эхо от громкого хлопка, из другого конца палочки вырвался зеленый луч и ударил Рона в живот. Рон упал и покатился по траве. — Говорил же. — Надо ему было просто пощечину дать и все, — сказала Лаура. — Как вариант, — согласился Римус. — Рон, с тобой все хорошо? — бросилась к нему Гермиона. Рон хотел ответить ей, открыл рот и… оглушительно рыгнул. Юфимия неприязненно дернулась. К ужасу гриффиндорцев, из его рта посыпались слизняки. — Вот тебе и месть, — вздохнул Люпин. А слизеринцы зашлись от смеха. — Придурки, — хмыкнул Сириус. Флинт согнулся пополам и рухнул бы на траву, если бы не метла. Малфой не устоял на ногах и хохотал на четвереньках, колотя кулаком по земле. — Само воспитание, — холодно произнесла Вальбурга. Гриффиндорцы окружили Рона, извергавшего больших блестящих слизней. Зрелище было столь неприятно, что никто не решался помочь ему. — Жаль парня. — Отведем его к Хагриду это недалеко, — обратился Гарри к Гермионе. — А не лучше ли к мадам Помфри? — удивленно спросила Лаура. — Фиг их знает, — Сириус пожал плечами. Та храбро кивнула, друзья подхватили Рона под мышки и поставили на ноги. — Что случилось, Гарри? Что случилось? Он заболел? Но ты ведь сможешь его вылечить, правда? — тараторил Колин, — Да Мерлин мой! Что он везде лезет, хуже бочки в каждой затычке! — Джеймсу этот тип уже порядком надоел. который сбежал с трибуны и сейчас приплясывал вокруг Гарри и Гермионы. — С чего это он решил? Рона в очередной раз вывернуло наизнанку, у него изо рта посыпалась новая порция слизняков. — Ого! — восторженно воскликнул Колин и поднес камеру к глазам. — Ничего восторженного не вижу. — Гарри! Подержи его секундочку! — Уйди с дороги, Колин! — рассердился Гарри. Поддерживая Рона, они повели его со стадиона в сторону Запретного леса. — Мы уже почти пришли, Рон, — подбодрила его Гермиона, заметив между деревьями домик лесничего. — Через пару минут будем на месте… тебе сразу станет легче… Когда до дома осталось метров пять, дверь распахнулась. Но появился не хозяин: из дверей размашистым шагом вышел Златопуст Локонс, одетый на этот раз в сиреневую мантию. — Он там чего забыл?! — воскликнул Сириус. — Сюда, — шепнул Гарри, толкнув Рона за ближайший куст. — Верно. Гермиона не очень охотно последовала за ними. — Это очень просто, надо только знать, что делать! — профессорским тоном объяснял Локонс Хагриду. — Если понадобится помощь, вы знаете, где меня найти! — И будете обходить это место шестнадцатой дорогой, — продолжила, бормоча себе под нос, Лили. Я пришлю вам свою книгу. Странно, что у вас до сих пор ее нет. Подпишу сегодня вечером и пришлю. До свидания! — Мерлин, свалил наконец! — Сириус! Это что за слова такие? Ты где находишься? — выговаривала ему Вальбурга. Сириус на это только закатил глаза, сделав вид, что ему фиолетово. — И Локонс зашагал в сторону замка. — Что ему надо? — спросил Флимонт. Кассиопея пожала плечами. Гарри дождался, пока он скрылся из виду, вывел Рона из-за кустов и поспешил к дверям. Все трое забарабанили в дверь. Хагрид тут же открыл — вид у него был явно недовольный. Но, увидев, кто на крыльце, он расцвел. — Куда вы запропали! Заходите, заходите! Я уж подумал, это профессор Локонс вернулся… — Не дай бог! — вздрогнула Лили. Гарри и Гермиона втащили Рона в единственную комнату Хагрида, которая служила и спальней, и гостиной, и столовой. — Компактненько, — пробормотала Лаура. У одной стены стояла огромная кровать, в камине весело потрескивал огонь. Усадив Рона в кресло, Гарри принялся торопливо рассказывать Хагриду, что случилось с их другом, но великана эта история со слизняками, похоже, не обеспокоила. — Лучше пусть лезут наружу, чем сидят внутри, — И то верно. — жизнерадостно заявил он, поставив перед Роном большой медный таз. — Давай, Рон, не стесняйся. Рон склонился над тазом. — Отвратительная картина! — скривилась Лаура. — Что ты хочешь? — Нам, наверное, остается только ждать, когда это прекратится само собой? — озабоченно спросила Гермиона. — Походу. Ибо я не думаю, что вы знаете нужное контрзаклинание, — сказала Кассиопея. — Это заклятие вообще непросто снять, а уж если сломана палочка… Хагрид суетился вокруг, накрывая стол к чаю. — Чай? Под звуки выходящих из Рона слизняков? — усомнилась в нужности Лили. Волкодав Клык подошел к Гарри, положил голову ему на колени и тут же обслюнявил всю мантию. Лаура слегка поморщилась. — А что хотел от тебя Локонс, а, Хагрид? — Мне вот тоже интересно, — Римус слегка наклонил голову на бок. — спросил Гарри, почесывая Клыка за ушами. — Учил меня, как колодец от водорослей очистить, — проворчал Хагрид, убирая со стола полуощипанного петуха и ставя на его место чайник. — А то я без него не знаю. Болтал о привидении, накликающем смерть. Будто он его… э-э… откуда-то выгнал. Все небось врал, готов съесть чайник, да! — Смелое заявление, — сказал Джеймс. Это было не похоже на Хагрида. Он никогда не говорил плохо о профессорах Хогвартса. Гарри взглянул на лесничего с удивлением, но промолчал. А вот Гермиона не смолчала и заявила, чуть повысив голос: — Сердечко взыграло, — усмехнулся Сириус. — Я думаю, ты несправедлив, Хагрид, профессор Дамбддор сам выбрал его на должность профессора защиты от темных искусств. — Так не от хорошей жизни. — А из кого выбирать-то? — Во-во. — ответил Хагрид, протягивая друзьям тарелку с ирисками из патоки. (Рон все страдал над тазом.) — Очень нужное пояснение, — буркнула Поттер. — Защиту… вишь ты… никто не хочет преподавать. Эта должность проклята, на ней больше года не держатся, да! — Что значит должность проклята? — спросила Кассиопея. — Как можно проклясть должность? — Да и почему бы не создать тогда другой предмет, где ученики будут проходить все то же самое, только называться он будет по-другому? — задала давно интересующий ее вопрос Юфимия. -Ладно, лучше скажите, — спросил Хагрид, кивнув в сторону Рона, — кого это он пытался заколдовать? — Малфоя. Он обозвал Гермиону. Как-то очень грубо, потому что все просто рассвирепели. — Не удивительно! — фыркнул Джеймс. — Гнусно обозвал, — прохрипел Рон, подняв голову от таза. На его побледневшем лице проступили капли пота. — Назвал ее грязнокровкой… Почувствовав очередной приступ рвоты, Рон снова склонился над тазом. Хагрид побагровел от ярости. — Ишь, гад! — проревел он, повернувшись к Гермионе. — Я не знаю, что это значит, — тихо проговорила она. — Конечно, я понимаю, это ужасно грубо… — Это мягко сказано, — сказала Эйлин. — Это самое подлое оскорбление. — Голова Рона снова высунулась над столом. — Грязнокровками называют тех, кто родился в семье маглов. У кого родители не волшебники. Среди волшебников есть такие, кто считает себя лучше всех. Например, Малфои. Они хвалятся, что у них в жилах течет самая чистая кровь. — Оо, зачатки шовинизма, — протянула Лили. — Рон странно всхлипнул и плюнул в подставленную руку маленького слизняка. — А нам обязательно подобные моменты читать? — поинтересовалась Лаура. — Да, обязательно. Бросил его в таз и продолжал: — Вообще-то почти для всех волшебников это ничего не значит. Какая разница — маг ты или магл! Вальбурга фыркнула. Взять хотя бы Невилла Долгопупса: уж куда чище кровь, а даже котел не может ровно установить. — Невилл — это отдельная тема, — сказала Лили. — Мы так ничего не знаем про Алису. — Я уверен, с Алисой все в порядке, — сказал Джеймс. — Тогда почему мальчик живет с бабушкой? — спросил его Римус. Джеймс нахмурился. — А наша Гермиона может все! Она знает… кучу, нет… все заклинания! — Все заклинания знать невозможно. Так же, как прочесть все книги мира, — фыркнула Касс. — гордо воскликнул Хагрид. Гермиона от такой похвалы зарделась, как маков цвет. — Бессовестно так называть людей, — сказал Рон, дрожащей рукой отирая со лба капельки пота. — Не то слово, — согласился Бродяга. — Грязная кровь! Это про кровь-то! Да сейчас большинство волшебников полукровки. — В этом-то и проблема, — сказала Вальбурга. Если бы мы не женились на маглах, мы бы давно все вымерли. Тут он рыгнул и снова скрылся под столом. — Вот вот. — Ты не виноват… эта… что хотел заколдовать его, Рон, — крикнул Хагрид, стараясь перекрыть глухой стук, с каким слизняки падали в таз. — Даже лучше, что палочка не сработала. Поди заколдуй Драко, Люциус Малфой тут же… явится в школу. И тут уж жди беды! — В этом он прав, — нехотя согласился Питер. — Представляю, — сказал Джеймс. Гарри хотел сказать, что худшей беды, чем слизни, не может быть. Но не смог открыть рот: челюсти были намертво склеены ириской Хагрида. — О да, ириски Хагрида! — Гарри, — Хагрид неожиданно повернулся к нему, как будто вспомнил о чем-то, — я тут чуть не обиделся. Ты ведь подписываешь фотографии. А мне-то не подписал? Я, думаешь, хуже всех? — Что?! — Лили поперхнулась. Гарри возмутился и сумел-таки разлепить зубы. — Никаких фотографий я не подписывал, — с жаром воскликнул он. — А если Локонс говорит… Хагрид рассмеялся. Сириус недоуменно, с некой долей подозрения, взглянул на книгу. — Да шучу я. — Великан добродушно хлопнул Гарри по спине, отчего тот ткнулся лицом в стол. — Ну да, не подписывал. Я так и сказал Локонсу: на кой леший это Гарри, он и так знаменитей всех. — Вот именно, — сказал Джеймс. — Вряд ли ему это понравилось, — потер Гарри ушибленный подбородок. — Перекосился весь! — ответил Хагрид, и его глаза весело блеснули. — А тут я возьми и брякни, что вообще не читал его книг. — Представляю, что потом случилось, — хмыкнул Сириус. Он вскочил и… э-э… ушел. Будешь ириску, Рон? — И потроллил Рона, — сказала Кассиопея. — Нет, спасибо. — Рон вынырнул из-за стола. — Лучше не рисковать. — Идемте посмотрим, что у меня растет, — позвал Хагрид, когда Гарри и Гермиона допили чай. На маленьком участке за домом теснились огромные тыквы. Каждая была величиной с хороший валун. — Знатные тыквы, да? — воскликнул Хагрид. — Не то слово. — Это к Хэллоуину. Они… э-э… к тому времени еще раздуются… — А чем ты их подкармливаешь? — спросил Гарри. — Магией, — ответила Кассиопея. — Ну, сам понимаешь… э-э… я, да… помог им… — промямлил Хагрид, убедившись, что они за домом одни. — И дураку ясно, чем. У стены Гарри заметил розовый зонт Хагрида. Очевидно, это не совсем простой зонт. — Разумеется! — фыркнула Касс. Он был уверен, внутри безобидного на вид предмета скрыт обломок школьной волшебной палочки Хагрида. — А как, по твоему, он тогда бы сумел развести огонь у Дурслей год назад? — спросил его Римус. Хагрид не имел права прибегать к магии. Его исключили из Хогвартса на третьем курсе, но Гарри пока не удалось выяснить за что. — Нам тоже, — эмоционально воскликнул Джеймс, — Мы его столько спрашивали! Стоило заговорить об этом, Хагрид начинал кашлять с отсутствующим видом, как будто оглох, пока Гарри не менял тему. — Да. — Заклинание Раздувания, да? — В голосе Гермионы звучали укор и восхищение. — Ты отлично поработал над ними. — Твоей сестренке тоже понравилось, — кивнул Хагрид в сторону Рона. — Видел ее вчера. — Хагрид покосился на Гарри и улыбнулся в бороду. — Она сказала, что… э-э… любуется окрестностями, а мне сдается, она… гм-гм… ожидала встретить кое-кого у меня. — Такие призрачные намеки! — смеясь, покачала головой Юфимия. — И Хагрид подмигнул Гарри. — И она б не отказалась от подписанной… — Я же говорю, фанатка. — Перестань! — воскликнул Гарри. Рон прыснул, и на грядку посыпались слизняки. — Осторожнее! — рыкнул Хагрид и немедленно отволок Рона подальше от драгоценных тыкв. Близилось время обеда. У Гарри весь день маковой росинки во рту не было (если, конечно, не считать ириски Хагрида), и ему хотелось скорей вернуться в школу. Друзья попрощались с Хагридом и пошли к замку. Рон изредка икал, но слизняки в нем, похоже, кончились — Ну слава богу! — вздохнула Лили. — за всю дорогу он отрыгнул всего пару, да и то крошечных. Едва переступив порог холла, они услышали свои фамилии. — Явились наконец-то, Поттер, Уизли. — К ним приближалась профессор МакГонагалл. Вид у нее был весьма суровый. — Как обычно. — А у них ещё и наказание! — Вечером будете отрабатывать свои наказания. — Вспомнили наконец! — фыркнул Сириус. — А что мы будем делать, профессор? — спросил Рон, сдерживая отрыжку. — Правильно, кошечке это не понравится, — посмеиваясь, согласился Блэк. — Сириус! — От таких выражений сына Вальбурга даже на секундочку смутилась. — Вы, Уизли, будете чистить серебро в Зале почета под присмотром мистера Филча, — ответила профессор МакГонагалл. — Стандартно. — И никакого волшебства, Уизли: будете работать руками. — Типовое наказание, — согласился Джеймс. Рон судорожно вздохнул. Завхоза Аргуса Филча ненавидели все до единого ученика Хогвартса. — А вы, Поттер, будете помогать профессору Локонсу — поклонники завалили его письмами. — А это уже издевательство! — горячо воскликнула Лили. — Только не это! Нельзя ли мне тоже чистить серебро в Зале почета? — В голосе Гарри звучало отчаяние. — Конечно, нет. — Профессор МакГонагалл удивлённо взметнула брови. — Профессор Локонс попросил, чтобы ему помогали именно вы. — Вот так, МакГоногалл умеет наказание придумывать. Ровно в восемь, и не опаздывать! Настроение было испорчено. — А кто подобному обрадуется? — усмехнулся Лунатик. Гарри и Рон вошли в Большой зал понурившись, Гермиона следовала за ними, на ее лице ясно читалось: «Не надо было нарушать школьные правила!» — Да мерлиновы панталоны! Иногда она все равно продолжает меня бесить, — воскликнул Сириус. Даже пирог с почками показался сегодня Гарри не таким вкусным. Он был уверен: его наказание тяжелее. Рон с этим не соглашался. — Филч продержит меня всю ночь, — сокрушался он. — И никакого волшебства! Да в этом зале сотни три кубков! А я совсем не умею работать руками, как маглы! — Я бы с радостью поменялся с тобой, — несчастным голосом произнес Гарри. — Я у Дурслей напрактиковался. — Ну вот, значит, опыт есть. — Так не он-то идет, а Рон, — огорчил его Римус. Лили что-то проворчала про Петунью. Отвечать на письма поклонников Локонса… Просто кошмар! Субботний день растаял быстро. Не успел Гарри оглянуться, как часы уже показывали без пяти восемь. Едва переставляя ноги, он брел по коридору второго этажа к кабинету Локонса. — Как на эшафот! — усмехнулась Лаура. Перед дверью на мгновение замер, сжал зубы и решительно постучал. Дверь тут же распахнулась. Локонс при виде своего помощника широко улыбнулся. — Издевается еще, — недовольно буркнул Блэк. — А-а, вот и наш нарушитель! — воскликнул он. — Заходи, Гарри, заходи. Кабинет был освещен множеством свечей. Стены сплошь увешаны фотографиями Локонса, так что самих стен за ними не видно. На столе высоченная стопка конвертов. — Будешь писать адреса! — торжественно произнес Локонс, не сомневаясь, что это доставит Гарри огромное удовольствие. — Ага. Удовольствие от мысли вскрыться, — язвительно ответила Лаура. — Та-ак, вот письмо Глэдис Гаджен, дай ей бог здоровья, одна из самых преданных моих поклонниц. — Он это заслужил, — равнодушно сказала Эванс. — Лили, он же твой сын! — Вот поэтому и заслужил, — с нажимом произнесла девушка. — Да, строгая у Гарри будет мама, — пробомотал Сириус. — Не волнуйся, Бродяга, зато у него будем мы! — Воскликнул Джеймс, положив руку на плечо друга. — Этого я и боюсь, — вздохнул Римус. —Ни на что не намекаю, но вы, Поттер и Эванс будете мертвы, когда вашему сыну будет год. Всего лишь год, — произнес Регулус. Минуты ползли не быстрее улиток. Гарри не слушал Локонса и только время от времени произносил: «м-м-м», «точно!» «да». Кое-что, однако, достигало его сознания: избитые фразы, вроде «Слава — неверная подруга, Гарри» или «Знаменитость складывается из поступков, которые эта знаменитость совершает». — И правильно. — Сказала Лили. — Пусть покрепче там засядут. Свечи становились короче, мигали, отблески пламени плясали на бесчисленных изображениях Локонса. Гарри перевернул уже, наверное, тысячный конверт, на тысяча первом принялся выводить адрес какой-то Вероники Сметли. «Конца-краю не видно! — подумал Гарри. — Сил больше нет сидеть тут…» — Зато впредь будешь думать, прежде чем что-либо делать. И в этот миг он вдруг что-то услыхал. Какой-то звук, непохожий на потрескивание догорающих свечей и разглагольствования Локонса о поклонницах. Это был голос, от которого перехватило дыхание, кровь стыла в жилах, голос, который сочился ледяным ядом. Джеймс нахмурился. — Иди… иди ко мне… дай мне схватить тебя… разорвать… убить… — Что это? — встревожилась Лили. Гарри вскочил, и улица, на которой жила Вероника Сметли, скрылась под огромным фиолетовым пятном. — Что-что? — громко воскликнул он. — То, что ты слышишь, мой мальчик, — ответил Локонс. — Целых полгода без перерыва на первом месте в списке бестселлеров! Такого еще не бывало! — Да, бог с твоим бестселлерами. — Сказала Кассиопея. — Что за голос-то? — Я не об этом, — лихорадочно замотал головой Гарри. — Голос! — Голос? — озадаченно переспросил Локонс. — Какой голос? — Голос, который сказал… вы ничего не слышали? — Походу. Локонс изумленно уставился на Гарри. — О чем ты, Гарри? — Может, он просто переутомился вот и случился «глюк»? — с надеждой предположил Джеймс. Может, ты задремал? Посмотрим, который час! Ого! Мы просидели здесь почти четыре часа! — Немало. Кто бы мог подумать! Время пролетело как один миг! — А вот это уже странно. Гарри молчал. Он силился снова услышать голос, но слышал только слова Локонса: вряд ли Гарри когда еще выпадет такое счастье — вместо наказания провести четыре часа с самим Златопустом Локонсом. — Сомнительное счастье. Весьма сомнительное. Гарри ушел к себе потрясенный. В этот поздний час Общая гостиная Гриффиндора была почти пуста. Гарри поднялся прямо в спальню. Рон еще не вернулся. Гарри натянул пижаму, залез в постель и принялся терпеливо ждать. Прошло полчаса, и наконец Рон ввалился в комнату, поддерживая правую руку левой. — Что с рукой? — встревоженно спросила Эванс. В нос Гарри ударил сильный запах средства для чистки серебра. — Руку свело, — простонал он, падая на кровать. — Нехило поработал, значит. — Он заставил меня четырнадцать раз натирать Кубок по квиддичу! Сириус не сдержался, и прыснул. Ну Филч и дает! А когда я чистил Кубок «За особые заслуги перед школой», из меня снова полезли слизняки, и я целую вечность оттирал потом с него слизь… — Не повезло! — согласился Сохатый. А как у тебя с Локонсом? Понизив голос, чтобы не разбудить Невилла, Дина и Симуса, Гарри сел в постели и рассказал Рону о голосе. — И Локонс сказал, что ничего не слышал? — спросил Рон. — Кстати, возможно, он соврал, — предположила Лили. Гарри в лунном свете увидел, как его друг нахмурился. — Думаешь, он соврал? Но я не понимаю… ведь даже невидимки открывают двери! — Да, конечно, — ответил Гарри, опускаясь на подушку. — Я тоже ничего не понимаю. — Я тоже, — согласился Флимонт. — Глава закончилась, — сказал Регулус.