Джерард знал, что мог винить только самого себя в том, что оказался в такой ситуации. Если только он не сможет каким-то образом свалить это на Майки за то, что тот хотел быть в группе, или на его родителей за то, что они уделяли младшему больше внимания, но, в основном, это была его собственная вина в том, что он не только открыл путь к сексуальным отношениям с Фрэнки, осознавая, насколько отчаянно тот нуждается во внимании, но и начал первым флиртовать с ним и лезть к нему в штаны и метафорически, и физически. В конечном итоге, ответственность за скуку этого парня и/или за его похотливость, была ничем иным, как его виной.
Обычно он легко справлялся и с тем, и с другим, поскольку у них было одно и то же решение, но сейчас он был занят рисованием, и пребывание в туре делало эти редкие моменты драгоценными. Кроме того, он уже принял все возможные меры, чтобы оставаться незамеченным по возможности: носил наушники, прятал взгляд в скетчбук и зависал в комнате отдыха, на общей территории, где было строго запрещено делать такие вещи, как те, на что Фрэнк пытался спровоцировать Джерарда, лаская его внутреннюю сторону бедра ногой под столом.
— Фрэнки, я провожу
своё личное время сейчас, — он попытался объяснить, оттолкнув ногу Фрэнка, как только она сделала попытку протиснуться между ног Джерарда.
— Могу я тоже провести немного своего личного времени
с тобой? — спросил Фрэнк, играя бровями в качестве приглашения и тыкая свою щёку языком изнутри на случай, если первый жест был недостаточно ясен. — Я предлагаю отсосать тебе, — добавил он. Фрэнку было наплевать на тонкости.
И, окей, возможно, Джерард мог бы обменять
своё драгоценное время на немного
их времени, подразумевающего умелый рот Фрэнка на его члене, но отвлечение Джерарда, на самом деле, было не самым главным препятствием для принятия предложения:
— Мы не одни.
— Конечно же мы одни!
— Нет, это не так! — голос Майки послышался с двухъярусной койки.
— Майки не в счëт! — возражал Фрэнк.
— Ещë как в счëт!
Джерард одарил его прости-ничего-не-могу-сделать взглядом, сопроводив его пожатием плечами, чего, конечно же, было недостаточно для Фрэнка. Он приблизился и прошептал:
— Ну же, я быстро, он не заметит…
— Я иду туда, и лучше бы между вами двумя было достаточно расстояния, чтобы там мог поместиться Иисус!
Пока Фрэнк закатывал глаза, Джерард наскоро нацарапал что-то на чистом листе бумаги и положил его между ними.
— Что это за дерьмо?
— Иисус, — объяснил он. Это было совершенно очевидно.
— Я собираюсь трахнуться, даже если ради этого придется послать Иисуса нахуй.
— Боже, нет! — Рэй только вошел в автобус и успел уловить последнее предложение. Когда они обернулись посмотреть на него, парень закрыл свои глаза обеими руками. — Пожалуйста, прекратите трахаться на две секунды, я всего лишь вернулся за зарядкой для телефона!
— Мы не трахаемся, — сказал Джерард.
— Не очень-то и хотелось… — проворчал Фрэнк.
Рэй выглянул сквозь пальцы и опустил руку только тогда, когда на сто процентов был уверен в том, что гениталии каждого находятся в штанах своих владельцев.
— Вот так, ребята! Групповое собрание! Где Майки?!
— Его здесь нет, — Фрэнк пожал плечами.
— Я
здесь, — пожаловался Майки, проходя к парням, и сделал очевидный намёк на то, как им некомфортно, когда сел между Фрэнком и Джерардом.
— Ты сидишь на Иисусе, — подметил Фрэнк.
— Ребята, — Рэй щёлкнул пальцами, чтобы привлечь их внимание, — мы с Майки поговорили, и…
— Почему ты говоришь с Рэем? Поговори со мной, — Джерард тут же повернулся к своему брату.
— Твой язык всегда у Фрэнка в глотке.
— Пфф, не всегда, — Айеро в самом деле обидела мысль о том, что этого всегда могло быть больше.
— Послушайте, парни, мы знаем, что это новая стадия отношений и вы не можете держать свои руки при себе…
— Я вполне могу. Фрэнки распускает руки.
— Чувак! Что? Я прямо здесь!
— Да ладно, ты же знаешь, это правда.
— Это вы оба, — Майки взял на себя роль посредника, и на лице Фрэнка расцвела широкая улыбка, как будто это было большим личным достижением — не быть единственным, кто виноват в том, что он травмирует окружающих. — Вам нужно прекратить это.
— Ну, не прекратить это совсем, но… Это становится реально неудобно.
— Чего? Ты заходил к нам всего два раза, и только в один из них мы реально были в… — Фрэнк начал рассказывать, но Джерард прервал его, вспомнив, о чём именно тот говорил.
— О, да, это было неловко.
— И это, типа, что? Два из сотни? Вы не можете вынести двух процентов? Ребят, это смешно.
Джерард на мгновение прикинул в уме, пока не был готов согласиться с цифрами. В среднем три раза в день в течение месяца… Сто не было преувеличением, и это поразило его странным образом. Он и не представлял, сколько раз они занимались этим. Майки и Рэй не выглядели удовлетворёнными их расчётами.
— Вы слишком громкие, окей? — наконец произнёс Рэй. — Мы не только видим это, но и, мать твою, слышим.
— Мы слышим, как вы трахаетесь[1], — Майки рассмеялся над своей собственной шуткой на две секунды, а затем снова принял серьёзный вид. — Нет, это реально неловко. Мы не хотели ничего говорить, но… Ага, прекратите это.
— Простите, ребята, мы и не догадывались… — Джерард почесал затылок, действительно проявляя эмпатию. Если бы Рэй и Майки всё время занимались сексом, было бы неудобно слышать их в автобусе, особенно ночью.
Он устремил взгляд на Фрэнка и заметил, что они оба думают об одном и том же. Всё это вышло из-под контроля, пришло время извиниться.
— Да, нам жаль… — Джерард услышал, как Айеро произнёс. — Жаль, что вы такие лицемеры! Вы тоже оба дохера громкие!
— Мы не приводили никого в автобус, — Майки защищал их честь. — Мы порядочные.
— Точно, будто ты не дрочишь и не будишь всех? — продолжал Фрэнк.
— Я не делал этого уже месяц!
— Конечно, Рэй, это абсолютно точно не ты прошлой ночью в ванной шептал о Гвен Стефани, — румянец Рэя был достаточным признанием вины и нахождением подтверждения того, что лица братьев Уэев выражали больше отвращения, чем ему хотелось бы.
— Чёрт, серьёзно? Мне казалось, что я был тихим…
Майки и Джерард одновременно покачали головами:
— Это грёбаный автобус, чувак… Здесь слышно всё.
— Ладно, но у нас всегда была проблема с этим, — отметил Джерард, — а что в этом такого особенного сейчас?
— Вместе вы гораздо громче, чем поодиночке, — выразил недовольство Майки.
— И вы слишком… эм, детально описываете всё, — добавил Рэй.
— Ты не можешь перенести немного грязных разговоров?
— Не в том случае, когда это касается члена моей семьи.
Фрэнк уставился на Майки в глубокой задумчивости, размышляя, было это веским аргументом или нет до тех пор, пока ему, к сожалению, не пришлось согласиться, потому что карта «Это мой брат, больной ты ублюдок» была слишком мощной.
— Так и что мы в итоге решаем? Мы с Джи не трахаемся до окончания тура?
— Типа того, — немедленно согласился Майки.
— М-м, позвольте мне поразмыслить о встречном предложении, — Фрэнк сделал вид, что задумался, на секунду поднеся обе руки к подбородку, прежде чем показал средние пальцы двум из них. Ну, вообще-то, трём, так как Джерард замолк, вместо того, чтобы сообщить об отказе в участии в абсурдном и опасном для них самих споре. — Джи, тебя это тоже касается, если ты ещё не понял.
И казалось, что Джерард действительно ещё не понял.
— Что ж… Да, это немного несправедливо с твоей стороны ожидать, что мы вернёмся к дрочке, когда мы есть друг у друга.
Фрэнк расплылся в улыбке, по-настоящему тронутый милой речью Джерарда, и попытался взять его руку, игнорируя Иисуса между ними или Майки, шлёпнувшего его по руке.
— Вообще-то, если бы вы могли не делать этого тоже, — уточнил Рэй, — то было бы здорово.
— Что? Почему?
— Потому что ты самый громкий, Джерард, — сказал Майки. — И ты делал это ВСЁ-ГРЁБАНОЕ-ВРЕМЯ до того, как встретил Фрэнка.
— Значит я сделал как лучше!
— Нет, стало ещё хуже, — спорил Майки, но потом он остановился и задумался на секунду. — Нет, они оба сделали всё хуже.
— Это чушь собачья! — сетовал Джерард, по-настоящему втягиваясь в разговор. — Фрэнки намного громче меня!
— Ты, сукин сын, я был на твоей стороне!
— Ребята! РЕБЯТА! — Рэю пришлось повысить голос, чтобы его услышали, пока Майки пытался уйти с пути Фрэнка, а Джерард — удержать его на месте, словно живой щит. — Мы не собирались драться, это должно было быть просто дружеское напоминание о правилах автобуса для счастливого сосуществования, лады? Давайте все попытаемся… Делать это реже, или где-нибудь ещё, или…
— Мы должны сделать ставку на то, кто продержится дольше всех без дрочки, — неожиданно предложил Майки. — И это должно быть типа тысячи баксов, чтобы я смог купить себе три Xbox'а и перепродать их.
— Ни за что, Майки, — Джерард покачал головой.— Я бы точно выиграл это пари и забрал Xbox'ы себе.
Ожидаемой реакцией было бы для каждого обосновать причину того, почему они думали, что именно они выиграют пари, но, вместо этого, все расхохотались от мысли о победе Джерарда. Похоже, это было единственное, в чём эти трое были согласны.
— Да нихрена, я бы поставил на кого угодно, но не на тебя, — смог произнести Фрэнк.
— Прости, Джи, это реально так, — извинился Рэй, вытирая слезу.
— Не знаю, чем я заслужил такую репутацию, но давайте сделаем это. Давайте заключим пари, я подкрепляю свои слова делом.
— Да-а-а! — восторжествовал Майки, подняв кулак. — Вперёд, выкладывайте все по двести пятьдесят баксов.
Никто не осмелился снизить сумму, хотя никому не хотелось терять эти деньги, потому что это бы означало признать неуверенность в своей победе.
***
Не прошло и двадцати четырёх часов с момента разговора, а в автобусе уже был ощутим его эффект, тихо и напряжённо, как всегда. Рэй вышел на утреннюю пробежку в пять тридцать и ещё не вернулся. Фрэнк проснулся в семь ноль-ноль после того, как его третий раз вышвырнули с койки Джерарда, и парень сдался, решив немного посмотреть Спанч Боба. Через некоторое время Джерард зашёл в комнату отдыха, направляясь прямиком к кофе, хмуря брови и не говоря ни слова. И Майки… Что ж, Майки выглядел как обычно.
Джерард не хотел признавать этого, но только проснувшись и поняв, что он не может ничего сделать со своим утренним стояком, он осознал, что, возможно, привык снимать напряжение подобным образом сильнее, чем думал. Единственное, что утешало его — то, что Фрэнк был настолько расстроен, насколько это было видно по избытку его энергии, когда парень болтал ногами под столом.
— Напомни-ка мне, какого хрена мы снова делаем это? — пробормотал Фрэнк, слишком быстро помешивая и расплёскивая на стол свой кофе через несколько секунд после того, как Джерард подал его парню. Он уже вытирал капли салфеткой, прежде чем водоворот в кружке прекратился; его движения были резкими, неуклюжими и взволнованными.
— Потому что кое-кому из нас пришлось вынести очень несправедливые обвинения, — заявил Джерард, садясь рядом с парнем.
— Ага, мне. Не могу поверить, что у тебя хватило наглости сказать, что
я распускаю руки.
— Так и есть.
— Твоя рука находится на моей заднице прямо сейчас.
Майки, устроившийся на диване перед телевизором, снял свои очки, положил их на стол и глубоко вздохнул, потирая руками лицо. Казалось, он вот-вот окончательно потеряет самообладание, но мгновение спустя он снова глубоко вздохнул и надел очки.
— Я оставлю вас наедине, — объявил он, поднимаясь с дивана. — И, кстати говоря, я хочу получить оплату наличными.
— Ты не выиграешь, Майки! — крикнул Джерард со своего места, незаметно убрав руку, покоившуюся на пояснице Фрэнка, потому что тот слишком преувеличивал и это был всего лишь рефлекс.
— Ага, прямо как Джи и сказал! — Фрэнк выразил свою поддержку вслух, но попытался вернуть руку Джерарда на прежнее место.
— Конечно, развлекайтесь! — Майки повернулся к ним спиной и закрыл дверь автобуса, выйдя.
— Наконец-то, блять! — восторжествовал Фрэнк и сиюминутно перебрался на колени к Джерарду, обнял его за шею и приблизился, чтобы поцеловать в губы, но всë закончилось лишь поцелуем в щёку, когда парень увернулся. Это не помешало Фрэнку лизнуть его, оставив влажную полоску на шее.
— Фрэнки, я серьёзно, — сказал Джерард, хватая парня за бёдра, чтобы заставить его сидеть спокойно. Откуда, чёрт возьми, у кого-то такого маленького такой большой запас энергии? — Я не проиграю этот спор.
— Но спор был только о мастурбации, — подметил Фрэнк, одарив парня я-умнее-всех-вас улыбкой. — О трахе не было сказано ничего, так что… Прошу прощения, — он взялся за ремень Джерарда.
— Ты же знаешь, что это тоже считается, — спорил Джерард, удерживая запястья парня, чтобы остановить его. — Ну же, не надо все усложнять.
— А я хочу всё усложнять, — возразил Фрэнк, не переставая улыбаться, и придвинулся ближе, чтобы потереться задницей о пах Джерарда, так как он всё ещё не мог шевелить руками.
Однако лицо Джерарда выглядело слишком серьёзным и даже раздражённым, так что Фрэнк — наконец — осознал, что они не играют в труднодоступность.
— Серьёзно? Тебя так сильно волнует это пари? — спросил он, готовый обидеться.
— Что ж, да? — сказал Джерард, будто это было очевидно. — А тебя, разве, нет? Ты тоже согласился на это.
— Это просто тупое пари, мне наплевать, если мы проиграем его.
— Милый… — начал Джерард, явно собираясь сделать сильное заявление с превосходством, которое иногда появлялось на его лице, и Фрэнк всё ещё не мог понять, злит это его или заводит. — Здесь нет «нас», ты можешь проиграть сам, если хочешь.
Фрэнк уставился на Джерарда, чувствуя и то, и другое одновременно. Его губы растянулись в хитрой улыбке.
— О, так вот оно как? — спросил он, приблизившись, чтобы грубо поцеловать парня, прежде чем встать. — Хорошо. Ладно. Тогда пусть, БЛЯТЬ, БУДЕТ ТАК.
— Так, блять, и будет, — ответил Джерард, вытирая рукавом излишки слюны с губ.
— Просто помни, я хотел играть по-хорошему, — напоследок предупредил его Фрэнк.
— Я обязательно поблагодарю тебя в своей победной речи.
Фрэнк решил, что оба средних пальца донесут до Джерарда мысль более ясно, чем его слова.
***
Когда Джерард и Фрэнк наконец присоединились к саундчеку, Майки одарил их очень пристальным взглядом, заставив парней замереть на несколько секунд, пока он не кивнул и не сделал одобрительный жест Рэю, который затем тоже кивнул. Очевидно, они прошли визуальный тест на отсутствие недавних оргазмов, и, что ж, не нужно обладать экстрасенсорными способностями, чтобы заметить это, потому что между ними было расстояние по крайней мере в два Иисуса и напряжение, выраженное на их лицах, заставило бы вас подумать не «о, они влюблены друг в друга», а скорее «о, они действительно могут убить друг друга, если дать им оружие»; атмосфера не из самых милых.
— Проверка, проверка, — произнёс Джерард в микрофон, явно проигнорировав Фрэнка, когда тот прошёл к своему микрофону, чтобы прервать Уэя.
— Проверь мой член, член, член, член, — сказал он, меняя громкость, и, к счастью, это заставило звукорежиссера засмеяться и поднять большой палец вверх. — Задницы, задницы, задницы, — продолжал он. Фрэнк не знал меры, он всегда продолжал шутить, даже когда это становилось несмешно. К тому времени, когда парень начал издавать звуки пердежа, Джерард уже не слушал.
Warped Tour был напряжённый. Они бегали от одного места к другому, не успевая отдышаться от интервью, встреч с фанатами и нелепых конкурсов с радиостанций, запланированных для них, до того, что на самом деле являлось игрой музыки перед аудиторией с постоянно изменяющимся расписанием. Всё в этом туре ужасно выматывало. Джерард даже не имел представления, как ему удалось выкроить время, чтобы залезть к Фрэнку в штаны.
Ну, это было не преднамеренным поступком, как можно было ожидать. Это просто случилось в одну ночь, когда оба они были слишком уставшие, чтобы идти с остальными развлекаться наружу, но не слишком, чтобы ложиться спать в восемь вечера. Они устроились перед телевизором, чтобы посмотреть «Звёздный путь», и в какой-то момент Фрэнк сложил свои ноги на колени Джерарда. Последний не только позволил парню это, но и положил свою руку на его бедро. Фрэнк в ответ положил свою ладонь поверх его. Это была словно человеческая дженга. Спустя некоторое время они, в конце концов, уставились друг на друга, игнорируя телевизор, и хотя Джерард не хотел признавать этого, но он первый наклонил голову, и Фрэнк последовал его примеру через несколько секунд, не задавая лишних вопросов, чтобы закончить начатое, целуя парня в губы. Далее всё было словно в тумане.
Пока Майки и Рэй не указали ему на это, у Джерарда было ощущение, что они вообще не останавливались. Прошёл месяц, уже практически половина тура, они постоянно были вместе, трогали друг друга и тёрлись так, будто никогда прежде не делали этого ни с кем другим.
И что в этом самое странное? Фрэнк ещё ни разу не усадил парня за стол для серьёзного разговора. Джерард думал, что это произойдёт, как только закончится их первая встреча; в действительности, парень был, скорее, удивлён тем, что Фрэнк не выпустил его изо рта прямо во время минета, чтобы спросить, оставят они всё, как раньше, или нет. Разве это не было бы похоже на него? Он знал, что Фрэнк не спит со всеми подряд и что он далеко не легкомысленный парень. Он был полной противоположностью этому, такой настойчивый и всегда ищущий честные ответы, и даже если речь шла не о том, чтобы делиться своими чувствами, Фрэнк был достаточно ответственным, чтобы захотеть усадить Джерарда и поговорить о том, как это повлияет на группу, потому что если парня что-то и волновало в мире, так это его карьера.
Итак, где же был его очень серьёзный разговор? Разве он не заслужил его? Нет, Джерард не хотел этого разговора, но хотел бы иметь возможность попаниковать и попытаться избежать его любой ценой. Фрэнк был абсолютно спокоен, и его заботил только трах, что было… Странно. Подозрительно. Джерард не понимал этого и не собирался брать на себя роль инициатора разговора, потому что… Он был слишком занят, ладно?
Ещё он хотел побыть один немного. Дерьмо. Он так скучал по времени, когда мог оставаться наедине со своими мыслями и придумывать идеи, когда мог записывать их, вернее, зарисовывать. Он любил… Нет-нет, ему нравилось проводить время с Фрэнком, но он действительно жаждал личного пространства. Это причина, по которой дурацкое пари было замаскированным благословлением. Возможно, это даже подтолкнёт Фрэнка искать кого-то другого, когда он неизбежно потерпит поражение первым.
— Сделай фото, чувак[2], — сказал Фрэнк, и Джерард понял, что он пялился прямо на парня, пока пребывал в своих мыслях. Все посмеялись и схватили своё оборудование. Было самое время для начала шоу.
