Счастье в серых тонах (Gray Colored Happiness)

Глава 42. - Учиха! С твоей стороны очень мило присоединиться к нам! Язвительный комментарий Анко звучит задолго до того, как я захожу на полигон. У нее супер-зрение или же она кричала это каждые пятнадцать минут в надежде когда-нибудь да попасть? Но я даже не остановился. Еще мгновение – и на меня со всех ног бежит Оука. Девчушка резко останавливается, почти падает, и, ухмыляясь, смотрит на меня. Кохана подбегает и трется лохматой мордой о ногу. Похоже, что ребенок сдерживается, как бы не последовать примеру своей собаки. - Ну, теперь мы наконец-то можем приступить к тренировкам, - сухо отмечает Анко, вразвалочку идя к нам. Смотрю на нее и вижу, как поодаль стоит Тетсуо. Митараши усмехается: – А ну, детишки. Хватит раскисать! Мы и так отстали от остальных. Делаю шаг, но Оука не перестает смотреть на меня, словно баран. Только после этого она позволяет себе громко и искренне засмеяться. - Стой! Смотри, что я покажу! – заявляет она. Уголки ее губ оседают, когда она продолжает: - Я думала, что никогда тебя не увижу. И что тогда бы с нами было? Здесь только я, Кохана и этот недоумок Тетсуо! - Я бы так не говорил, - автоматически обрываю ее. Но девчушка настаивает. - Но это правда, - Оука дует щеки. – Он ничего не хочет делать! – оборачивается и косится на мальчишку. – Он надеялся, что ты не вернешься и нам не придется напрягаться и делать что-нибудь еще, – ее взгляд снова устремлен на меня: – Митараши-сенсей говорила, что мы должны подождать тебя. Но если бы ты не вернулся в течение недели, то нам пришлось бы добрать команду кем-то еще. Меня так легко заменить в этой жизни. Или нет… Они по-прежнему ждали меня. В голосе Анко не было фальши или упрека, да даже соболезнования, какие могли проскочить в любой другой день. Оука странно краснеет, упирает взгляд в ноги и пинает ногами комья земли. Кохана гортанно скулит, трется головой о лодыжку. - А это было бы уже не то, – признается Инузука. - Эй, вы, двое! Мы и так отстали на целую неделю! – раздраженно окликает Анко, упирая руки в бедра. – Бегом марш сюда! Скромно Оука выглядывает исподлобья. Похоже, ее не волнует раздражение лидера нашей команды. Крошечные пальцы сжимают мою ладонь и тянут. Я не отвечаю, и тогда девчонка оборачивается: - Идем, - и дергает сильней. – Я кое-что тебе скажу, - полушепотом признается девчонка. - А ну быстро! – кричит Анко, и я чувствую ее раздражение даже на другой стороне полигона. Оука снова дергает за руку, и я вынужден наклониться к ней. Ее взгляд серьезный и она серьезно смотрит на меня, а потом прикладывает ладони ко рту и шепчет на ухо. - Я скучала по тебе. А затем выпрямляется, становясь капельку выше, чем раньше. Не похоже, что она шутит: уверенно кивает и лицо заливается краской. Неожиданно Кохана подает голос, но это совершенно не удивительно. - Если вы не появитесь здесь сейчас же, то я позабочусь о том, чтобы вы пожалели об этом, - грозно кричит Анко, но никто не принимает ее угрозы близко к сердцу. Оука поворачивается и идет на голос, не отпуская моей руки. Я не сопротивляюсь и ей это по нраву. Кохана присоединяется, виляет хвостом и семенит по вытоптанной траве. Какая глупость. Но именно это моя команда. Моя. Надо относиться серьезно к своим товарищам по несчастью. Не знаю, зачем продолжаю это. Меня больше не интересует служба во благо Конохи. Но радость Оуки столь искренняя, что больно смотреть. За пять дней моего отсутствия, она стала куда лучше двигаться. Даже ленивый мальчишка достиг прогресса, но они оба взволнованы экзаменом на Чуунина. Многое изменилось с того дня, как я присоединился к команде. Если позволить нашим техникам слиться, то у нас неплохо получается. Конечно, тут одни генины, но это уже не важно. Тайно хочу, чтобы у них получилось. Или знаю, что они должны добиться успеха. А я не хочу тормозить их. Я не буду причиной их неудач или обузой, тянущей вниз. Наша ежедневная тренировка кончилась, и Оука как по расписанию, ждет у ворот. Не знаю зачем, но вот уже неделю она каждый раз караулит меня. Она терпеливо следит за тем, как я собираю остатки оружия – моё и беспечных членов команды. В следующий раз обязательно проведу беседу о поведении, достойном ниндзя. Как и всегда, Кохана слишком взволнована. Я бы не удивился, узнай, что она тайком жевала зерна кофейного дерева. То и дело щенок носился кругами, и это после целого дня тренировок. Оука пристально смотрит за тем, как последний кунай, обернутый в маслянистую тряпку, прячется в сумке. Не глядя кидаю ей набор сюрикенов, и та не ведя и глазом, ловит его и убирает. Взгляд на нее длится только мгновение. Мне стоит возвращаться домой. Собака и девчонка тут же окружают меня. Теплые пальцы цепляются за руку, и я не пытаюсь отстраниться. - Пойдем за мороженым? Радостный крик столь неожиданный, что приходится смотреть в сторону. Девчонка же выглядит такой счастливой, словно выиграла в лотерее. - Я не люблю мороженое, - и возвращаюсь к созерцанию улицы. Крошечная рука сжимает мою. - Но я люблю. На мгновение замолкаю. Что за вздор? Она любит. Я не люблю, а она – любит. Делаю пару шагов и останавливаюсь. - Где это? Оука сжимает ладонь так сильно, что заслуживает моего хмурого взгляда. Но девушка светится, словно солнце. Кохана тявкает и радостно носится под ногами. Щенок всегда выглядит таким счастливым. Оука дергает за руку, и я позволяю ей вести себя туда, куда ей надо. И это дом, где выцвела старая вывеска «кафе-мороженое». Еще бы. Оука заказывает с галлон бананового мороженого, чем почти опустошает мой кошелек. Напротив меня – шарик со вкусом зеленого сеча. Тонкий вкус, намек на сладость. Если выбирать между липким сливочным сладким мороженным и этим, выбор очевиден. Шарика более чем достаточно. Девчонка сидит напротив, жеманно улыбается, дергает ногами и снова улыбается, не оттирая мороженого с губ. В миске слишком много для одного. Но Оука съела уже половину и видимо не собирается останавливаться. Она зачерпывает ложку и делится мороженым со щенком. Глупая псина. Не помню, что я договаривался кормить ее. Оука улыбается, меся мороженое, наблюдая, как я доедаю свою порцию. - Ты выглядишь куда счастливей, - говорит она. Ее лицо все еще в липких сладких пятнах. Какой ужас, вы только посмотрите… Что-то почти забытое, вновь ударяется в грудь. Приподнимаю подбородок девчонки и салфеткой утираю лицо. Счастливей? Нет, не счастливей. Оука пытается что-то сказать, но не выходит, пока я умываю ее лицо. Пустота внутри тянет, выдавливает, сковывает сердце. У меня нет цели, только воспоминания о том, что потерял. Определенно, я не могу быть счастливей. Оука протестует, ворчит, хватается липкими руками за запястья. Наконец, отстаю от нее, вытирая пальцы. Девчушка с облегчением выдыхает, но молчит. Мну салфетку между пальцами. Не счастливей, но быть может, набрался решимости? Если Наруто бросил меня, это ведь не значит, что я бросил его. Закончив, откидываюсь на спинку стула. Боль сводит даже сейчас, когда все не так плохо, как могло бы быть. Дышать до сих пор тяжело. Оука смотрит на меня, открывает рот, а потом закрывает. Коротко улыбнувшись, девчушка приступает к остаткам десерта. Проходит минута, и я устало вздыхаю. Моя работа – коту под хвост. Оука вновь размазывает мороженое по щекам. *** В последнее время я сплю дольше обычного. Сны беспокойные, но бесцветные. Часто мне снится Наруто. Любая мелочь, даже иллюзия присутствия куда лучше лекарств. Обычно это сны о другой жизни: туманной обыденной повседневности. Звучит странно, но с тоской в сердце вспоминаю эти сны. Мы не можем избегать друг друга вечно. Мы две стороны одной детали. Наруто и я. Мы вместе образуем единое целое. Скорее всего, он тоже знает. Иногда мне снится Итачи. Те времена, когда он еще был старшим братом, совершенством в глазах невинного ребенка. Думаю о том сочувствии, которое испытывал к нему, как ощущал его защиту в те моменты, когда обо мне забывали. А потом вспоминаю Итачи перед смертью и сравниваю со своим братом. Проснувшись, по странной причине чувствую свою вину. Реже – мне снится мать. Такие видения мимолетны и часто сменяются другими образами. Она лишь призрак, смотрящий на меня, желающий что-то сказать, но не имеющий возможности. Ее силуэт плывет, исчезает и появляется, когда я просыпаюсь. На несколько коротких мгновений она проникает в реальность. Все, что я вижу – ее глаза. Они полны сочувствия и сожаления. Так может смотреть только мать, идущая в тени. Она все еще ждет. Для нее, я все еще ребенок. *** - Все идет… хорошо, - с легким удивлением в голосе замечает Яманака. Тупо смотрю в сторону, не говоря ни слова. Две «попытки» запомнить состояние, и третья – удачная. Не время волноваться и впустую тратить время. Все зависит от воли и концентрации. Я – Учиха Саске. И мне это под силу. Я закончу начатое. Хотя я до сих пор не был в духе из-за Наруто… Хватит. Не могу думать о нем. Боль возвращается, требует внимания и времени, которого нет. Закрываю глаза. Делаю глубокий вдох. Нужно сосредоточиться на деле. - Итак, - вряд ли Ино знает о внутренних противоречиях. – Если мы продолжим такими темпами, то много времени не уйдет, – слышу, как ее пальцы касаются стола. – Ты свободен, – неохотно замечает она, и направляется к двери. Чуть слышно вздыхаю. - Яманака. Девушка останавливается, разворачивается и идет обратно. Минуту висит тишина, а потом я киваю. Даже не открываю глаз, но знаю: Ино поняла. В завершение кошусь на нее: она выглядит удивленной. Будем считать это комплиментом. Я уверен, она поняла меня правильно. Ино скрещивает руки на груди, защищаясь от любого рода вмешательства. - Напоминаю, что делаю это не ради тебя, - отрезает девушка. - Знаю, - вышло куда грубей, чем я ожидал. Висит напряженная тишина. И все же, она садится напротив. Признаться, я делаю это ради нее. Не для себя. Потому что я ненавижу Коноху. *** Думаю, прошло лишь треть тренировки, а зрение уже расплывалось черными пятнами. В голове путаются и мысли, пожираемые гнилостными червями. Чертовски тяжело сосредоточиться на реальном мире. - Саске. Посмотри на меня. Нет причин сопротивляться. Поднимаю голову. Какаши щурится. Его маска идет складками от недовольства, читаемого на лице. - Тебе кто-нибудь говорил о твоей внешности? Вопрос вызывает моментальное раздражение. - Моей внешности? – большинство людей не то, чтобы не смотрят на меня, но и не говорят. – Нет. Какаши промурлыкал что-то себе под нос и присел на корточки напротив. Тянет руки к лицу, но я отворачиваюсь. Ему не стоит находиться так близко, не надо касаться меня, чтобы рассмотреть глаза. Учитель хмурится и с сожалением кладет руки на колени. - Даже Наруто? – наконец спросил он. Наруто не разговаривал со мной с того дня. Раздраженно, протяжно и недовольно выдыхаю: - Нет. Одноглазый старик снова гундит и постукивает пальцами по ноге в такт музыке, которую слышит лишь он. Ненадолго он опускает веки и бормочет себе под нос. А потом его внимание привлекает что-то за моей спиной. - Мы хорошо поработали сегодня. Иди домой и хорошенько отдохни, - и с вихрем листьев, Какаши исчез. Падаю на спину, закрывая руками лицо, чтобы не видеть щемящей синевы неба. Тут же пустота внутри начинает затягивать. Я уже привык к этому. Позволяю миру искривляться, кружиться вокруг черной дыры, растущей в груди. Отдых так хорош. Темнота и бессознательная мгла были столь удобны сейчас. Синева исчезла. Засыпаю. В этот раз сны не приходят. *** Какой новый и бесполезный опыт. Никогда раньше не был в этой части деревни. Здесь никто не знает обо мне и о том, что я сделал. По крайней мере, кажется, их это не особо волнует. Подобное заставляет смотреть иначе на вещи. /Действительно./ Мне нужен совет, но нет никого, кого можно спросить. Слишком странные вещи. Слишком сложные. Слишком нарядные. Слишком женственные. Кажется, я должен быть в любом месте, только не здесь. Мне нужен список. Мне стоит найти что-то подходящее для жениха и невесты, но мне неясно, как вести себя в подобных ситуациях. Меня не должны заботить подобные мелочи. /Конечно, не должны./ Ставлю вычурный узорчатый бокал на полку и иду дальше. Ненавижу выбирать подарки. Мне стоило бы следовать традиции и подарить деньги, но в карманах нет даже минимальных трех тысяч йен. Настолько мало, что куда лучше подарить что-то и не выглядеть нищим. Если конечно угадаю с подарком. И почему они решили, что я обязательно должен быть в числе гостей? /Почему это настолько важно?/ Часть меня боялась этой глупой свадьбы. Возможно, дело в том, что Наруто тоже должен быть там. Злится он, или нет – он не из тех людей, кто нарушит обещание. /Какие бесполезные мысли./ Я не виделся с ним так давно. Мне нужна эта встреча. Действительно нужна. Вдыхаю, но не чувствую облегчения. Пустота и боль создавали глухую стену. Берусь за фарфоровую вазу, украшенную довольно просто. Ее цена весьма доступна. Осторожно ставлю на место и продолжаю идти вдоль витрин. Понятия не имею, что можно подарить этой странной девушке. Хината – настоящая загадка. Именно она устроила это. День, когда мы не сможем обижаться. День, когда можно сделать все, что нельзя в остальные. /Какая жалость./ Она же дала возможность прийти туда, где фамилия Учиха ничего не значит, а вместе с тем и я сам затеряюсь в толпе. Все-таки, она действительно нечто. Кто-то чувствует минуты как годы, и стоит задуматься, как ты стоишь на пороге смерти, понимая, что тебя никто не ждет по ту сторону. Но сейчас прошел всего лишь месяц. И два месяца с того дня, как Хината отдала приглашение. Без Наруто время тянется непозволительно долго… /Ничего страшного./ Прошло-то всего ничего. Но по ощущениям – вся жизнь. Теперь же, время не имеет никакой цели. Нет смысла что-то делать или что-то решать. У меня больше нет цели в жизни. *** Пальцы ломают гладь прохладного озера, а я едва коснулся его. Помнится, я и раньше сидел здесь. Тогда мои ноги не касались воды, не говоря уже о том, чтобы дотянуться рукой. /Какие «важные» воспоминания./ Закрываю глаза, и шум в ушах проходит. Это единственное место, где я могу отдохнуть, пусть это и не приносит успокоения. Никого не вижу, не слышу, не чувствую. И до сих пор не могу дышать полной грудью. /Что за сентиментальная чушь!/ Здесь боль не гложет изнутри, а окутывает, словно мягкое одеяло. Здесь, я могу управлять ей. Пристально всматриваюсь в воду. Мелкие нежные волны глухо ударяются о деревянные опоры. Тихие звуки убаюкивают, успокаивают. Так и сижу, забываясь настолько, что уже не замечаю, где кончается моя личность. Чужой голос возвращает меня в реальность. - И тогда я получил разрешение. /Какая удача./ «Разрешение? Что, черт возьми, это должно значить?» Поднимаю веки и прислушиваюсь. Сознание тут же цепляется за чужой разговор. - Давай уже ближе к делу. Киба фыркает так же, как это делал я. Наруто здесь. Он здесь. /Нет причин волноваться./ - По крайней мере, насчет лиса, - так по-обычному бурчит Наруто. – Он все еще полный обиды и ненависти. Но я могу держать его на поводке. Просто устроил хорошую взбучку и теперь скалится за решеткой, в то время, пока ключи у меня. Кривлю губы. - Да? – Киба делает паузу. – О! То есть… Это значит, что теперь ты собираешься ходить на миссии? - Ээ… - Наруто виновато тянет. – Пока нет. Не в ближайшее время. После последнего раза они все еще не доверяют мне. Но мне уже лучше, клянусь!.. Так что это лишь вопрос времени, и… И Наруто резко замолкает. - А? Что? Ты чего? Снова пауза, которая разбавляется разоблачающим «А-а-а» Кибы. Их разговор превратился в тихое перешептывание, которое не разобрать. Но слова не так важны, как голос, которого не слышал так давно. /Фу. Какая мерзость./ Наруто что-то эмоционально шепчет. Киба раздраженно стонет, и они уходят вдаль. Тихие шаги исчезают. /Наконец-то это закончилось./ Это был первый раз, когда я слышал голос Наруто за последние недели. И я просто не могу дать ему уйти. - Наруто! Все замирает. Мне не хотелось говорить. Я даже не заметил, как имя вырвалось из груди. Мы замерли. Напряженный горячий воздух застыл. Они оба ждали меня. Мне надо сделать хоть что-то прямо сейчас. Когда я звал его, у меня не было плана. Все, что я хотел – чтобы Наруто не оставлял меня. Не хочу, чтобы он ушел. Как унизительно. Но никто, кроме меня, не знал настоящей причины. И выражение моего лица оставалось бесстрастным. Рука похлопала по деревянному мостику. - Посидишь со мной? Звонкое молчание и снова шаги. Он уходит. Я все еще держусь за искренность сказанных слов. Его поведение подрывает веру в себя. Это не может быть правдой. Только не сейчас. Задыхаюсь. Легкие отказываются наполняться воздухом. Почему я не могу дышать? Почему я до сих пор не могу дышать? - Эй, давай, - голос Кибы, его лучшего друга, раздражен. – Это уже не смешно. - Не смешно? – Наруто останавливается. Настораживаюсь, пытаясь вслушаться в каждое слово. - Да, ты ведь… - но речь Кибы становится тихой, и я лишь могу догадываться, о чем тот говорит. Все, что я слышу, так это тихий шепот, шум ветра и шелест черепицы. А потом нависает тишина. Она тяжелая, налитая свинцом и давит на меня так сильно, что я с трудом держу спину прямо. Сижу, словно статуя. Я не буду повторять просьбу дважды. Не буду просить, умолять или даже смотреть на него. У меня есть гордость. Да, я все еще Саске. И все же, каждый нерв в моем теле напряжен до предела, пока жду ответа. Похоже, все бесполезно. Сначала иллюзия, а потом вибрация все же коснулась деревянного помоста. Когда он подходит, кошусь и вижу ноги Наруто. Не поднимаю глаз, потому что любая мелочь может спугнуть. Возвращаюсь к созерцанию воды, а он спокойно садится рядом. Молчит, и я делаю то же самое. Постепенно, мне становится легче. И все же, я ощущаю реальность момента. Плеск воды становится чаще. Природа просыпается: плач цикад, щебет затаившихся птиц. Отражение листьев на деревьях неподалеку, подернутое рябью воды. Расправляю плечи и втягиваю сладостный чистый воздух. Легкие с неохотой впускают его. Наконец-то, я могу дышать. Я снова могу вздохнуть. Смотрю на Наруто. Он напряжен, раздражен. Его губы поджаты, взгляд прикован к кустам на другой стороне озера. Наши руки настолько близко, что можно коснуться, но я не решаюсь. Мне достаточно того, что он рядом. Чувствую его аромат, тепло, дыхание. Они окутывают меня, отзываясь во всем теле, в каждой клеточке. И мне становится лучше. Я снова могу дышать. Но этого мало, очень мало. Только сейчас мне и не стоит рассчитывать на большее. Он не позволит. Наруто упрям. Но я еще упрямей его. Так что буду играть в эту глупую игру. Потому что у меня есть гордость и уверенность в том, что все получится. Ведь он сидит здесь, рядом со мной, пусть и неохотно. Наруто даже не делает вид, что замечает мое присутствие. Но он рядом. Упрямо рассматриваю его лицо. Сколько времени прошло с того момента, когда Наруто был так близко? Поэтому смотрю на него, изучаю и стараюсь воссоединить с расплывчатым образом в голове. Замечаю, как растет его напряжение, ощущая мой взгляд. Наконец, Наруто разворачивается ко мне, размыкает губы, из которых вот-вот вырвется саркастическое замечание. Но замолкает. Его взгляд меняется, а губы глупо кривятся. Не замечаю, как легкая улыбка постигает меня. Вряд ли это можно назвать счастьем, но этого достаточно, чтобы Наруто заметил. Вглядываюсь в удивленное выражение его лица, а потом опускаю взгляд к его ногам. Неуклюже Узумаки следует глазами за мной. Минута, не больше, и я оставляю его в покое. На сегодняшний день. Медленно опускаю веки, чувствую, как волосы липнут к губам. Тишина и мягкий плеск воды, треск насекомых. Больше нет пустоты, которую хочется заполнить. Я просто увидел Наруто, и он принял это. На его лице смятение, потом страх, которому нет причины. Хотя возможно, я ошибаюсь. Усмехаюсь, прыская себе под нос. Когда-нибудь, все поменяется. Так и будет. Две части единого целого когда-нибудь соединятся. Смотрю на деревянный мостик, который дал мне возможность вернуться на путь, предначертанный судьбой. Я не отказывался от него. И не важно, что он говорит, Наруто тоже не отказался от меня. Как сильно бы он не убеждал себя в обратном. Все, что имеет значение, так это то, что мы сейчас рядом. В этой дурацкой деревне, которую я презираю. И эта Сакура, и Какаши, и Ирука, и таинственная Хината, загадочный Кума и глупая Оука со своей собачонкой. Даже сумасбродная Анко и ленивый Тетсуо. Даже властолюбивая Цунаде. Наши пути пересекаются. Не важно, чем придется пожертвовать, но я смогу защитить то, что принадлежит мне. Даже если это значит защищать то, что я ненавижу. Даже если это - Конохагакуре. Такова моя жизнь, мое будущее, моя реальность. И я готов.