«Улыбка на моем лице скрывает мою боль.».
Я просыпаюсь от яркого солнца, и это приводит меня в такое безумие, которое даже не описать. Моё настроение поднимается, когда я смотрю в окно. Кажется, сегодня будет самый лучший день в моей жизни, и это выглядит так, как и должно. Обнимаю себя и кружусь, когда мысли о Джастине приходят в мою голову. Луизы нет, поэтому я спокойно переодеваюсь и пою песни, которые когда-то пела мне мама. Мне хочется позвонить Джастину и сказать, что я жду его, но моё настроение не настолько отличное, чтобы это делать. Он хороший парень, а такие парни быстро заседают в голове. Я знаю, что это опасно, но я официально подписываюсь на это. Может быть, в этот раз все будет нормально? Если нет, я больше не буду пытаться. Правда. Сегодня я решила не брать с собой пальто, оно мне так наскучило, что я повесила его в шкаф, как будто наступило лето. Я просто решила отгородить себя от этих тёплых вещей, которые мне в Триджберге и не нужны были. Сейчас же я шла в лёгких кедах, светлых джинсах и тёплом свитере, потому что прохладу никто не отменял, хоть и солнце светит. Джастин стоял возле входа в женское общежитие, он нахмурился, когда заметил меня и зачем-то снял куртку. — Держи, ты замёрзнешь, — как только я подошла, произнёс он. Я мило улыбнулась, забирая у него куртку. На самом деле, мне не нужна была куртка, но мне понравились те ощущения, которые она мне принесла. Здесь пахло весной, хотя было только начало осени. Я любила весну за то, что она давала мне всегда шансы на какие-то исправления. Мне бы хотелось забыть то время, когда мне было шестнадцать, потому что это был мой самый ужасный год. Не буду говорить, кто его испортил, потому что это была наполовину я, но год был испорчен до конца. — Ты часто уходишь в себя, — подметил Джастин, и я посмотрела на него. Да, я часто думала о прошлом и об отце, потому что это всё, что заставляло меня бояться будущего. У меня было чувство, что я какая-то бракованная, какая-то неправильная или просто ужасная. Когда мне было восемь, я познала, что такое одиночество. Я познала ужасное чувство, когда с тобой не хотят разговаривать или делиться чем-то. Когда ты пытаешься найти общие темы, но твой собеседник либо не хочет разговаривать, либо он слишком крут для тебя. Мне было обидно, когда многие девчонки не хотели дружить со мной, мне были далеки темы о куклах или платьях, потому что всего этого у меня не было, а они только об этом и говорили. Одиночество до сих пор присутствует в моей жизни, поэтому из друзей у меня только Сана, которая была со мной с девяти лет. — Да, прости за это, — я подумала, что нужно извиниться, потому что мне бы не хотелось, если бы мой собеседник постоянно куда-то уплывал. Джастин пожал плечами, и мы направились в парк. — Расскажи о себе. На моём лице расцвела слабая улыбка, потому что кто-то захотел узнать меня. — Что ты хочешь знать первым? Джастин сделал серьёзное лицо, засунул руки в карманы джинсов и с кем-то поздоровался, прежде чем ответить: — Давай, я буду задавать тебе вопросы, а ты — отвечать? — предложил Джастин. Я посмотрела на него, и хотела рассмеяться, но у него было серьёзное лицо, значит, он не собирался меня рассмешить. Мне нужно было провести грань между мной и этими вопросами, потому что некоторые из них будут для меня слишком личными, а я не хотела сразу всё рассказывать о себе. Я кивнула, когда почувствовала, что готова к этому и спокойно выдохнула. — Откуда ты? Триджберг был достаточно известным и большим городом, поэтому я была уверена, что он знает, где это находится. — Я родилась в Триджберге. Джастин посмотрел на меня с удивлённым лицом и широко улыбнулся. Я была уверена в том, что его улыбка сможет ослепить моё сердце. — Я тоже оттуда. В каком районе ты живёшь? — теперь пришла моя очередь удивляться, потому что я не знала, что здесь есть кто-то из Триджберга. — В Линкольн, а ты? — я попыталась скрыть восторженность в голосе, хотя это плохо получалось. — В Дэверсе, мы близко живём, — он поджал губы, а потом посмотрел на меня с улыбкой. Я даже не заметила того, как мы сели под огромное широколиственное дерево, пока не почувствовала его свежайший запах. Мы слишком долго разговаривали, и оказалось, что мы учились в одной школе; его тренером был мой отец, хотя я и не сказала этого, но когда он назвал его имя, то мне показалось, что я побледнела; оказывается, что у нас были совместные уроки, и он начал меня узнавать. Он говорил, что я была слишком скромной в школе, поэтому он плохо помнил меня, а моя память напрочь отказывалась говорить мне что-то о Джастине. Я никогда не обращала внимания на то, с кем нахожусь в классе, потому что у меня были другие заботы. Когда мне было тринадцать, я пыталась скрыть то, что у меня шрамы, хотя, у меня такое чувство, что меня никто не замечал и естественно мои шрамы тоже. Когда мне исполнилось шестнадцать, я пыталась отделаться от той жизни, которой жила, а после мне пришлось просто прятаться. Каждый год был наполнен тем, что я пряталась от кого-то. Сначала от одного парня, а потом от отца. Кажется, я никогда не смогу нормально общаться с людьми, вы бы послушали, как я с ним разговариваю. Я смеялась над историями Джастина, его подростковая жизнь была настолько красочной, какой не был мой один день. Моё сердце ударялось о рёбра, когда он улыбался, и когда его грудь вибрировала: мы сидели настолько близко, что я могла чувствовать это. Когда я улыбалась, то он заострял на мне свой взгляд, и я готова была поклясться, что в его глазах горел ярый интерес. Не буду ничего говорить, потому что я не уверена в том, что говорю. Но сегодня я много улыбалась, я верила в то, что это было искренне. Я почувствовала, как на моё лицо что-то капнуло, и подняла голову. Меня даже не удивило то, что пошёл дождь, потому что я была удивлена тем, что был уже вечер. Я собиралась сегодня сделать несколько набросков, но вместо этого я разговаривала с Джастином. Это действительно удивило меня, потому что я не была к этому готова, это было так странно, что я проговорила с человеком несколько часов. Это заставляло моё сердце слишком больно ударяться о рёбра, я думаю, что оно хотело выскользнуть. Со мной никто так долго не разговаривал, поэтому я хотела плакать от этого. Джастин хватает меня за руку, и мы бежим куда-то, я даже не думаю о том, куда он ведёт меня. Я просто смеюсь от того, с какой силой дождь начинает барабанить по нам, это то, что мне нравится. Мне всегда нравился дождь, потому что, когда он шёл, отец уезжал, и мы с мамой оставались в безопасности. Я смеялась, потому что Джастин держал меня за руку, и это было смешно, особенно то, как моя маленькая ладошка смотрелась в его руке. Я просто улыбалась, потому что у меня было хорошее настроение. Джастин смотрит на меня, смеётся, когда замечает, что я улыбаюсь. У меня такое чувство, что я самая счастливая в этом мире, пока рядом со мной Джастин. Мы садимся в машину Джастина, и я смеюсь, когда чувствую, как моя холодная одежда прилипает к коже. Джастин заводит машину, и мы едем к общежитию, я успокаиваюсь, пока есть время и смотрю на Джастина, у которого на лице светится улыбка. Мне становится хорошо, потому что я чувствую, что являюсь причиной чей-то улыбки. Но Джастин резко останавливается и его лицо становится серьёзным, он сворачивает на стоянку для машин, и я прослеживаю за его взглядом. — Кто там? — я вижу несколько парней, следующая кучка людей состоит из девушек, а остальные разбросаны по всей территории. — Зелёные, — коротко говорит он и продолжает смотреть на парней. Я рассматриваю среди них Пола, поэтому вжимаюсь в кресло, теперь мне хочется исчезнуть. Джастин заводит машину, и я смотрю на него, нахмурив душу. Она действительно не понимает, что происходит. — Мы поедем ко мне. Они собираются на собрание, нельзя, чтобы тебя видели, выходящую из моей машины. — Но они сейчас уйдут, — в спешке говорю я, потому что он выезжает с парковки. — Они будут торчать там час, а тебе нужно переодеться в другую одежду. Ты переночуешь у меня, а утром я отвезу тебя в общежитие. — Ты придурок! — кричу я, но быстро осознаю, что произнесла и отворачиваюсь к окну. Такое чувство, что кто-то решил, что у меня сегодня хорошее настроение, а такого не должно происходить, поэтому подпортили мне его. Я смотрю на Джастина и замечаю, что он не сводит взгляда с дороги. Хочу попросить прощения, но отворачиваюсь к окну, когда понимаю, что это неуместно, но потом всё-таки говорю: — Прости, — смотрю на Джастина, он на мгновение смотрит на меня, а потом возвращает взгляд к дороге. — Не нужно просить прощения, маленький смерч, — он слегка улыбается, и я прячу свою улыбку. Мне нужно было попросить прощения, потому что я могу чувствовать себя лучше, когда сделаю это. Джастин более расслабленно ведёт машину, я смотрю на то, как мелькают фонари. Мы едем в тишине, и я не жалуюсь, хотя хотела бы послушать голос Джастина. Сейчас такое время, когда я могу поговорить с человеком, но почему-то молчу. Шансы мне даёт только весна, поэтому я снова смотрю на Джастина. — Тебя никогда не оскорбляли из-за роста? Джастин тихо смеётся, сворачивает куда-то, но всё, что я вижу — это он. — Меня боялись, поэтому не оскорбляли. — Быть таким огромным — это круто? — спросила я, всё ещё смотря на него. — Нет, — он почесал затылок, как будто собирается сказать что-то серьёзное, но не настолько, поэтому сомневается. — Многие боялись меня из-за роста, но я самый обычный парень. Мой рост ничего не решает, но многие думают иначе. Я подумала об отце, что было бы, если бы он был на капельку милым. Джастин выглядит милым, поэтому я нормально к нему отношусь, но мой отец... — Ты великан. — А ты маленький смерч. Я улыбнулась и отвернулась к окну. Иногда, когда он называет меня так, мне хочется просто расцвести, потому что моё сердце любит его внимание. Когда он смотрит на меня, по моему телу проходит дрожь. Когда на его лице образовывается улыбка, я готова смотреть на это вечно, и я не вру, потому что моей душе нравится он. — Почему смерч? — спрашиваю я, до сих пор не понимая. Но он просто улыбается и останавливается возле небольшого дома. Мы выходим из машины, и дождь снова обхватывает нас, Джастин во второй раз берёт меня за руку, и мы направляемся внутрь. Я понимаю, что Джастин живёт не один, но не с девушкой или родителями. Это легко понять. — Пойдём, тебе нужно переодеться. Я следую за Джастином, мы доходим до его комнаты, и он быстро вытаскивает вещи из шкафа: спортивные штаны и чёрную футболку. Он протягивает мне свою одежду, и я беру, смотря на него. — Ванная позади тебя. Я оборачиваюсь, и ванная действительно находится за мной. Быстренько переодеваюсь там. Штаны, конечно же, велики мне, но я чувствую себя уютно. Футболка пахнет Джастином, поэтому на моем лице случайно появляется улыбка. Я не могу это контролировать, моё сердце и моя душа не выбирают кого-то определённого. Когда я готова, то смотрю в зеркало и понимаю, что мне хочется спать в этой одежде. Я слышу, как Джастин что-то разливает. До сих пор не верю в то, что буду ночевать здесь. — Спасибо за одежду, — говорю я, когда нахожу его. Джастин оборачивается и улыбается, это заставляет меня чувствовать, что я делаю всё так. Он делится своей одеждой, которая невероятно тёплая и удобная. Он позволяет мне забыть о страхе больших парней. Потому что он хороший, хоть и большой. — Ты хорошо смотришься в моей одежде, — констатирует Джастин, когда мы садимся напротив друг друга. — Можешь оставить её себе. Я улыбаюсь, потому что его слова заставляют мою душу согреться. — Нет, спасибо, ты и так много сделал для меня. Я наблюдаю за тем, как Джастин делает глоток горячего чая. Его взгляд опускается на мои руки, он хмурится и смотрит на меня. На огромное мгновение я забыла, что там шрамы, поэтому быстро опускаю голову, чтобы понять, насколько все ужасно. И все ужасно. — Откуда это? — я не видела Джастина рассерженным, поэтому это немного пугает меня. — Случайные ожоги, — я пожимаю плечами и делаю вид, что это полная ерунда, но на самом деле это не так. — Кто это сделал? — он ставит чашку на стол, и я хочу исчезнуть, потому что он садится ближе ко мне, забирает мою чашку, и берёт в захват мою руку. — У моего друга тоже такие ожоги есть, и я знаю, откуда они могут быть. Поэтому, я спрашиваю последний раз, кто это? Я смотрю на Джастина, и мне хочется скрыться, потому что моя душа начинает вспоминать тот вечер. Он надавливает на больное место и это грозится тем, что я могу заплакать. Мне хочется скрыться от его взгляда, поэтому я опускаю взгляд на свою руку. Они выглядят свежими, и я думаю, что моё сердце всё ещё болит от этого. — Кто, Мэри? Я удивлённо смотрю на него, потому что он в первый раз назвал меня по имени. Это на несколько секунд заставляет меня забыть обо всем, но сердце всё равно болит, заставляя меня заплакать. Дорожки слишком быстро появляются на моём лице, и я даже не успеваю их убрать, потому что это делает Джастин. Он притягивает меня в свои объятия, и я начинаю таять, потому что это лучшее, что происходило со мной за последние несколько дней. И я не хочу говорить ему о том, что эти ужасные следы оставил отец. В моём сердце и в моей душе.Чем больше ты пытаешься бороться, чем больше ты пытаешься скрыть это, тем более пораженным, отверженным и одиноким ты себя ощущаешь.