Драко
Mus.: afterlife — [slow]
Всё ещё зелёные листья деревьев меняются на хвою. Мост, означающий скорое прибытие в Хогвартс и Паркинсон, не отрывающая взгляд от задумчивого Малфоя. С самого рождения слизеринец прекрасно понимает, кто его отец. Как бы он не желал не влазить в дела отца, сложно игнорировать то, что Малфои не просто семья аристократов. Когда на матче Люциус исчезает, Драко всё понимает. Среди Пожирателей смерти его отец. Ужас, который распространяется по палаточному лагерю, заставляет Драко помочь Гермионе. Только из-за того, что их связывает один факультет, не больше. — Драко, о чём ты задумался? — не выдерживает Пэнси. — Ни о чём, — сухой ответ и вновь погружение в себя. Новость о турнире трёх волшебников, заставляет Малфоя оживиться. Новые знакомства радуют парня. И снова спокойствие исчезает в школе, кажется, слизеринец скоро привыкнет к безумным годам в Хогвартсе. Ученицы Шармбатона завораживают Малфоя, ученики Дурмстранга завоёвывают уважение. — Ты только посмотри, какие они чудесные, — шепчет Нотт, оглядывая девушек в небесных мантиях. — Я думал, тебе уже нравится одна девчонка, — Драко косится на удивлённого Теодора. — Кто? Что-о-о? Ты думал, что мне нравится Грейнджер? — громко смеясь, спрашивает Тео. Дурмстрангцы сурово смотрят на друзей, шикают в их стороны. — Вы неплохо вместе смотритесь, и часто вместе сидите в большом зале или в библиотеке, — шепчет Драко, засматриваясь теперь на саму Гермиону. — Нет, она нет… Драко, ты удивительный человек, — всё ещё продолжает смеяться Нотт. Малфой ловко скрывает лёгкую улыбку, расслабляется и уже с удовольствием наблюдает за отбором претендентов. Малфой теперь блуждает в загадках, кто же хуже — громила Хагрид или Грозный глаз Грюм. Его уроки адовые, но отец, которому Малфой сообщает обо всём, никак это не комментирует. Дни летят довольно весело, ведь столько людей обитают рядом, а первый этап турнира невероятно захватывающий. Драко не соглашается с друзьями по поводу участия, говоря, что он бы кинул своё имя в кубок только под империусом. — Бал, невероятно круто, — ворчит Теодор, блуждая по тропинкам садов Хогвартса. — Может пропустить? — Драко кивает словам друга. — Нас засмеют, даже Забини уже пригласил Дафну. Кстати, а ты? — Что я? — Грейнджер позови, почему бы и нет? — Теодор улыбается проходящим мимо них вейлам. — Почему я должен звать грязнокровку на бал? — Она разве тебе не нравится? Вместо ответа, Малфой лишь смеётся, пытаясь быть достаточно убедительным. Не нравится, но симпатизирует. Это же разные вещи. И тем более, он уже давно думает об этом, но не находит в себе храбрости подойти, позвать девушку на бал. И горько усмехается, когда тем же вечером, на отработке домашнего задания, слышит, что её уже позвали. — Пэнси, пойдёшь со мной на бал? — Драко поворачивается к подруге, краем глаза замечая недовольное лицо Нотта. — А я думала, что ты и не спросишь, — отвечает слизеринка. Драко стоит не так далеко от четвёртого участника турнира. Паркинсон знаменита опозданиями и Малфой героически ждёт подругу. Подняв голову, Драко застывает. Нежная улыбка девушки, голубое платье и её рука в руке Крама. Грейнджер обворожительно выглядит, приковывает внимание всех к себе и очень трудно, танцуя рядом с Пэнси, не оборачиваться на кудрявую девицу. — В следующий раз лучше наберись смелости и пригласи меня раньше остальных! Малфой подходит к лестнице, провожая уставшую Паркинсон. Его спутница что-то ворчит, но молча уходит в подземелье, а Драко опираясь плечом об стену, наблюдает за плачущей Гермионой. — Умеешь ты находить друзей, — ухмыляясь, подсаживается рядом с однокурсницей. Гермиона косится на Малфоя, стирая слёзы. — Можешь предложить кандидатуры получше? — натянуто улыбается она, но после выдыхает, опустив голову. — Я не магическое агентство по поиску друзей, думал ты умнее, чем кажешься, — фырчит Драко, поджимая губы. Малфой оглядывает слизеринку, аккуратно, в знак поддержки касается её ладони. — Запомни, Слизерин всегда останется твоим верным другом, как и каждый ученик этого факультета. Он просто желает сказать эти слова ей, просто хочет увидеть улыбку на лице. Ведь, они должны поддерживать друг друга. Как он и сказал, факультет должен стоять горой друг за друга. Гермиона смотрит на бледные длинные пальцы прежде, чем заглянуть в серые глаза. — Ещё немного и я подумаю, что Блейз был прав, когда говорил о тебе, — она хмыкает и встаёт, отряхивая платье. — Но не смей больше называть меня глупой, Малфой. Драко не сдерживает улыбки, пропуская мимо ушей слова о Забини. Нет, эта слизеринка явно нравится Малфою. И, наверное, он, как джентльмен, начал бы ухаживать за дамой. Только вот происходящие события закручивают его в водоворот, где перед вторым этапом Грейнджер пропадает, потом, как Малфою кажется, сближается с Поттером и Уизли ещё сильнее. Третий этап и вовсе заставляет Драко забыть обо всём на свете. Поттер через портал попадает на старт лабиринта. Рядом лежит бездыханное тело Диггори и крик учеников ещё долго звенит в голове Малфоя. — Волдеморт вернулся. Не слишком прекрасная новость, Драко пялится в одну точку, на протяжении всего собрания. Его отец, мог оказаться там, ведь он пожиратель смерти, верный слуга Тёмного лорда. Всё в жизни Драко Люциуса Малфоя значительно меняется и смерть Седрика только начало. Поместье Малфой-мэнор встречает Драко серыми небом над головой и сухой травой в саду. — Сынок, есть разговор, — сурово проговаривает Нарцисса, касаясь его пальцев. — Ты уже знаешь, что Тёмный Лорд возродился. До твоего рождения, он обитал чаще всего здесь и теперь, он может появиться в любой момент. — Здесь? — Драко резко поднимает голову и заглядывает в мамины глаза, наполненные беспокойством. — Да, в нашем доме. Я прошу тебя, слушай всё, что он говорит, делай, как велит. Выбора нет, если мы хотим жить. — Он может убить нас? — Я не знаю, Драко. Я не знаю, — обнимая сына, шепчет Нарцисса. Солнечные дни слишком редки этим летом. Драко старается лишний раз не выходить из комнаты, так советуют и мать, и отец. Дома часто появляются разные люди, и Драко даже не имеет представления, кто из них может быть Волдемортом. Он вытесняет из головы страх, ведь отец служит Тёмному лорду, значит и он должен. Видимо, выбора действительно нет. В последнем месяце лета Драко, усмехаясь, читает Ежедневный пророк, в котором говорится о Поттере. Гриффиндорец, возможно, не появится больше в Хогвартсе, что не может не радовать. Люциус прилагает все усилия, чтобы Министерство трубило о вранье Дамблдора. Всё магическое сообщество не верит директору школы и избранному ученику. Про смерть Диггори все быстро забывают. Становится всё безумнее и безумнее, жизнь Драко превращается в странный коктейль, в который забыли добавить хотя бы каплю спокойствия. Хогвартс с первого дня заполнен только двумя вещами: слухами о Поттере, который всё же смог вернуться в школу и Амбридж. Розовая жаба, неимоверно бесит Малфоя и его близкий круг друзей. — Она из Министерства, будет неплохо, если ты станешь лучшим учеником для этого человека, — говорит Люциус Драко перед отъездом. И вот, Малфой сидит на уроке, молча слушает споры учеников и Амбридж, соглашается с каждым словом однокурсников, но натягивает ухмылку, когда профессор выкрикивает о наказании Поттера. — Она безумная, хуже Грюма, — шепчет Нотт, выходя из класса. — Но ты же знаешь, что мы не можем так думать, — отвечает так же шепотом Драко. — Да, отец в этом году велел мне не влипать в неприятности, — подтверждает Теодор, гневно косясь на мимо проходящее розовое чудовище.Гермиона
Mus.: why mona — We Will Rock You
— Она была на суде, — рассказывает Гарри, когда Гермиона встречается с ним и семейством Уизли у выхода из Большого зала. — Она работает на Фаджа. Близнецы Уизли переглядываются и косятся на розовое недоразумение, которое с довольной улыбкой выплывает из Большого зала и сразу сворачивает в один из пустых коридоров. Гермиона морщится и кивает друзьям. К её сожалению, она не может сказать всё, что думает по этому поводу, уже сейчас. Сегодня им с Малфоем предстоит впервые взять в руки бразды своеобразного правления и провести мини-экскурсию для первогодок. Значок старосты отливает зелёным на её груди, в то время, как Рон гордо кичится своим алым, заставляя Гермиону и Фреда с Джорджем закатывать глаза. Бросив на Малфоя взгляд, Гермиона осматривает собравшихся первогодок. Меньше, чем на других факультетах, как обычно. — Следуйте за нами, — произносит она то, что и без того очевидно. Прямая спина, холодный взгляд, Малфой будто излучает уверенность, вышагивая рядом. Грейнджер непривычно идти рядом с ним настолько близко, а осознание, что теперь им придётся пересекаться ещё чаще, чем раньше, змейкой вьётся в голове, не давая Гермионе покоя. Возможно, если бы полгода назад, после Святочного бала, они продолжили общаться, Грейнджер призналась бы себе в том, что этот самодовольный молодой человек симпатичен ей. Возможно, даже несколько больше, чем симпатичен. Но… Гермиона показывает девочкам спальни, объясняет правила поведения в школе, рассказывает о некоторых хитростях, которые, по её мнению, должен знать каждый слизеринец. Но только для того, чтобы выскользнуть из подземелья Слизерина. До отбоя остаётся несколько часов, а у неё теперь есть, чем занять свои вечера. — Допустим, я соглашусь, — медленно кивает Нотт, наблюдая за Гермионой. — Что мне за это будет? — Благодарность и практика, — лучезарно улыбается Грейнджер, поигрывая волшебной палочкой в руках. — Практика мне не нужна, — хмыкает Теодор, откидываясь на спинку стула. Одна из вечно пустующих комнат, больше похожая на чулан, где решили спрятать лишь несколько парт, по задумке Грейнджер, станет прибежищем для них с Теодором на ближайшие месяцы. Когда летом девушка увидела тело Седрика Диггори, стеклянный взгляд которого упирался куда-то в небосвод, и слышала крики и плач его родных, она не могла вымолвить ни слова. Лишь пробившись к Уизли, она ждала, когда они смогут, наконец, узнать, что произошло в лабиринте на самом деле. И только в ушах по прежнему стоял крик и вторящий ему шёпот: Волдеморт вернулся. Что раньше, что теперь это означает лишь одно: опасность всегда и везде, где бы они не находились. Гарри Поттер, её друг, ходячая мишень для Волдеморта. Когда её поставили в известность об Ордене Феникса, Грейнджер крайне скептически отнеслась к тому, что такое надо держать в тайне от Поттера. Но наказ Дамблдора и пронзающий взгляд Снейпа вынудили её согласиться с этим. Однако к делам и тайнам, ни её, ни Рона, ни даже его старших братьев-близнецов, не подпускали. А с этим мириться Грейнджер не была намерена. Написав одному из немногих своих друзей, кому она может доверять, Гермиона упросила Нотта встретиться с ней по прибытию в Хогвартс. Ни для кого не секрет, что Волдеморт мастерски умеет проникать в чужое сознание, выворачивать человека наизнанку. Сперва она хотела, чтобы они с Ноттом учились окклюменции и легилименции. В частности, именно она хотела скрывать собственные мысли от любого, кому заблагорассудится влезть в её голову. Когда же Нотт признался, что уже владеет и тем, и другим, Грейнджер не смогла скрыть своего удивления. Но поблагодарила судьбу за то, что выбрала правильного человека. — Тебе практика, может, и не нужна, а мне нужна, — проговорила она, облокачиваясь на парту рядом. — К кому мне ещё обращаться, как не к другу? — К друзьям-гриффиндорцам? — усмехается Нотт, наблюдая за новоиспечённой старостой. — Я ещё не решила, стоит ли им знать об этом, — признаётся Грейнджер. Теряя терпение, она складывает руки на груди. — Так ты поможешь или нет? — А ты готова открыть мне свои секреты, Грейнджер? Гермионе кажется, что она слышит шаги в коридоре, а потому прикладывает палец к своим губам. После минутной тишины, она кивает. — Конечно, готова, — с оттенком сарказма проговаривает она, но усмехается. — Хотя, вообще-то, я рассчитывала, что ты поможешь мне научиться скрывать их. Пятый год обучения Гермионы в школе Чародейства и Волшебства Хогвартс, слизеринка без зазрения совести готова назвать самым адским. Практически каждый урок становится похожим на цирк из-за Розового кошмара, цокающего по школе на своих маленьких розовых каблучках. — Иногда мне кажется, что она даже Хогвартс в розовый готова выкрасить, дай только волю, — шипит Гермиона, когда они с Забини проходят в Большой зал на обед. На такое замечание друг только усмехается, но полностью разделяет общее негодование студентов. К своему сожалению, Грейнджер замечает, что многим слизеринцам льстит отношение Амбридж. Паркинсон так и вовсе сияет как начищенный пятак, когда Амбридж во время своих инспекций просит девушку поделиться мнением. Вечера Грейнджер проводит либо с Поттером и Уизли, либо за домашним заданием. Но стабильно, каждые два дня, она уходит из библиотеки или гостиной собственного факультета, чтобы встретиться в условленном месте с Ноттом. На каждом занятии он вышибает из Гермионы дух, вытаскивая наружу все детские воспоминания. — До них сложнее добраться и сложнее подменить. Начнём с них, — объяснил он на самом первом индивидуальном занятии. — Со временем я буду подбираться ближе к настоящему времени. Если там есть секреты, советую освоить окклюменцию быстрее. Раз за разом, он выуживает давно забытые моменты школьных стычек с бывшими одноклассниками-магглами, глупых ссор с родителями, за которые Гермионе вновь становится стыдно, счастливые моменты их обыкновенной жизни. И раз за разом он с лёгкостью подавляет попытки Гермионы подставить ложные воспоминания, оградить настоящие. — Фадж уверен, что Дамблдор тут армию собирает, — фыркает Уизли, когда они втроём сидят на школьном дворе. Гермиона качает головой, когда Гарри подтверждает слова друга. — Сириус уверен, что нам надо действовать. Гермиона закатывает глаза. — Я уже сказала, как мы можем поступить, — напоминает она, переводя взгляд на друга. — Обучай нас. Ты пока что единственный, кто действительно может научить нас защите от тёмной магии. Кто может научить нас защищаться. Покосившись на розоватые шрамы на ладони Гарри, Гермиона только качает головой, зло вдыхая осенний воздух. — Сириус именно с этой твоей идеей и согласен, — недовольно бурчит Гарри. Кажется, что с каждым днём тучи над Хогвартсом сгущаются лишь больше. Амбридж всё усиленней старается захватить власть в школе, открыто метит на пост директора. Должность старосты, как кажется Грейнджер, становится только номинальной. Ни у Рона с одной из близняшек Патил, ни у других старост, не наблюдается желаний блюсти ещё более строгий порядок. Поддерживать очередной Декрет об образовании не хочет даже Гермиона и только зло смотрит на однокурсников, когда они вновь обсуждают «удачное появление» Амбридж в стенах школы. — Наконец это место станет похоже на школу, — выдыхает Паркинсон, сидя возле камина с сёстрами Гринграсс. — Особенно тебя радует отсутствие нормальных занятий, да? — не выдерживает Гермиона и бросает раздражённый взгляд на слизеринку. — Если тебе надо будет защищаться, скажем, от дементора, то ты ему так и скажешь: «Я учила как правильно пожимать тебе руку, а не использовать Патронус, поэтому давай перейдём сразу к поцелую», да? — Тебя вообще не спрашивали, Грейнджер, — огрызается Пэнси. — Если ты начинаешь тявкать на своём собачьем в общей гостиной, то считай, что спрашиваешь мнения у всех, кто здесь присутствует. Либо говори потише. — Книжный червь, — шипит девушка, на что получает в ответ только короткий смешок. — И горжусь этим. Малфой прижимает Паркинсон за талию, а та хихикает и бросает на того томные взгляды. Первые зачатки ревности. Малфой окидывает Гермиону презрительным взглядом, когда они сидят за одним столом на первом курсе, вызывая у девушки жгучую неприязнь. Малфой помогает ей, подталкивая в сторону леса, заставив слизеринку волноваться за не за себя, а за него. Грейнджер соглашается пойти с Крамом на Святочный бал, оставив надежды, что сможет пойти с кем-то другим, более близким ей. Она плачет от осознания, что для друзей-гриффиндорцев даже она, однажды, может оказаться таким же врагом, как Виктор. Просто потому что цвет её мантии чёрно-зелёный. Рука Малфоя и довольно приятный, едва-уловимый запах его туалетной воды, который чувствует девушка, когда тот наклоняется ближе. — Запомни, Слизерин всегда останется твоим верным другом, как и каждый ученик этого факультета. Улыбка Драко, которая до сих пор странным образом влияет на Гермиону. — Вот чего не ожидал, так не ожидал, — широко улыбается Нотт, хитро поглядывая на Гермиону. — Да, сперва ты почти смогла обдурить меня своими чувствами к этому рыжику гриффиндорскому. Я почти поверил. Но ты сомневалась. Соберись и повторим. Гермиона потирает пальцами виски. Голову всё ещё ломит от таких вторжений, но спустя несколько месяцев занятий ощущения вполне можно назвать терпимыми. — Если сегодня сможешь достоверно скрыть от меня мысли, я даже не расскажу Драко о том, что видел, — вновь широкая улыбка освещает лицо Теодора, заставив Гермиону скрипеть зубами. Удивительно, но стимул срабатывает, когда вместо воспоминаний об Ордене Феникса, которые Грейнджер больше всего боялась раскрыть, она показывает Нотту, как она встретилась с семьёй Уизли и даже то, что Нора показалась ей не особо уютным домом. Кивнув, Нотт, наконец, вновь становится серьёзным. — Ещё пара занятий и всё, ты готова. Грейнджер как раз вовремя освобождается от дополнительных занятий с Теодором, чтобы заменить их встречами Армии Дамблдора. Заколдованный список со всеми подписями висит на зеркале в Выручай-комнате, рядом с фотографией бывших участников Ордена Феникса. Гермиона долго рассматривает колдографию, когда Поттер приносит её. — Они такие счастливые, — шепчет девушка. — Живые, — тихо бросает Гарри, заставив Гермиону с сожалением посмотреть на друга и коснуться его плеча. С каждым занятием девушка убеждается, что не ошиблась. Поттер действительно отлично обучает их и даже Невилл Лонгботтом делает огромные успехи. Боевые заклинания слетают с кончика её палочки, с каждым разом вселяя всё больше уверенности. Если Волдеморт действительно явится за её друзьями, она хотя бы действительно сможет защитить их. Когда по воздуху начинает плавать небольшая голубоватая выдра, Гермиона не сдерживает радостной улыбки. Но резкие удары, из-за которых выдра мигом исчезает, заставляют Гермиону покоситься на дверь Выручай-комнаты. — Бомбарда максима, — доносится до неё противный голос Амбридж прежде, чем огромные валуны летят внутрь, чудом не попав по самим ученикам. Инспекторская дружина во главе с Малфоем стоят позади Амбридж и Филча, а Грейнджер не может отвести взгляда от самого Драко. Злость, обида, нежелание проиграть, горечь словно от утраты. Всё это смешивается внутри в едкий ядовитый коктейль, словно разъедая изнутри шоколад её глаз, заставляя их лихорадочно блестеть. Злосчастная фраза буквально вгрызается в кожу, заставляя руку гореть, только подогревая чувства, бушующие внутри. Когда поздним вечером новый директор школы Долорес Амбридж отпускает всех провинившихся, Грейнджер сама себе напоминает Снейпа. Почти таким же грозовым облаком она вплывает в гостиную Слизерина, сразу выцепив взглядом светловолосую голову Малфоя. Благо, кроме Блейза и Нотта рядом с ним никого, а что-то читающая на своём неизменном месте Паркинсон мало волнует старосту. Гермиона полностью игнорирует вопросительный взгляд Забини. Выхватив из рук Малфоя учебник, Грейнджер останавливается прямо над ним. — Ты помогал ей? Ты помогал ей найти нас? — тихо цедит Грейнджер, стараясь сдерживать непривычно сильные эмоции. Бросив взгляд на значок инспекционной дружины, блестевший выше значка старосты, Грейнджер только поджимает губы. Малфой на одно крохотное мгновение застывает, позволяет эмоциям овладеть телом. Драко удивлённо смотрит на Гермиону, едва касается её плеча, одумавшись вновь возвращает на лицо фирменную ухмылку. — И что с того? — Кивая головой, отвечает Малфой. Гермиона дёргает плечом, смахивая руку Драко. Желание повторить удар, которым она наградила Малфоя на третьем курсе, заставляет кулак чесаться. — Это ты имел в виду в прошлом году? Так, ты остался мне «верным другом»? — она кидает учебник на стол перед парнем. Малфой слегка прокашливается, поджимая губы. Он холодным взглядом одаривает Грейнджер и садится обратно на диван. — Не зная причины, смеешь раскрывать свой рот. Ты беспредельно глупа, как и в прошлом году, — акцентирует Малфой последние слова. Миг и не сильная, но звонкая пощёчина заставляет вздрогнуть даже саму Гермиону. — Никогда. Не смей. Называть меня. Глупой, — с расстановкой цедит Гермиона. — Впервые я жалею, что пять лет назад стала одной из вас. — Гермиона, ты не знаешь всего, — замечает Забини на травологии. Грейнджер старается засыпать очередной горшок мандрагоры, шипя, когда перчатка слишком плотно прижимается к пораненной руке. — А рассказать он не мог, потому что язык отсох? — косится Грейнджер на друга. — А вы же так давно дружите, что всё друг-другу рассказываете, я забыл. — Ты мне сейчас его напоминаешь, — Гермиона щурится, заставив Забини заулыбаться. — А ты мне сейчас напоминаешь своих гриффиндорцев в их погоне за справедливостью. Ты слизеринка, Грейнджер. Призови змеиную гибкость и попробуй осознать, что не всегда ты бываешь права. — Такого не бывает, — хмыкает девушка, гордо приподняв подбородок. Хотя Грейнджер не жалеет о том, что произошло, но на следующий день ей самой трудно осознать, что именно заставило девушку отреагировать подобным образом. Словно она действительно верила, что Драко на самом деле является тем человеком, который никогда её не подставит. На которого она всегда может положиться, насколько бы тёмным ни было небо над головой. Обязанности старосты начинают отнимать довольно много времени ближе к концу года. Вновь помогая некоторым из учеников с уроками, Грейнджер не забывает заниматься сама, вовсю готовясь к скорой сдаче СОВ. Снейп на пару с МакГонагалл не перестают напоминать о том, что её познания в зельеварении и трансфигурации далеко не идеальны и есть ещё много всего, что она может и должна знать. Но когда сквозь поток мыслей, в котором она вылавливает верные ответы на экзаменационные вопросы, Гермиона слышит глухие удары, то удивлённо поднимает глаза. Выходка Фреда и Джорджа Уизли заставляет всех смеяться, ровно до того момента, пока Гарри не падает на землю, прямо под ноги восторженной толпы. — Армия Дамблдора должна совершить что-то стоящее, — произносит Невилл, немало удивляя Гермиону, когда им удаётся сбежать от Амбридж и её однокурсников. Она до сих пор не понимает, как ребятам удалось обхитрить Малфоя, но решает подумать над этим позднее. Если Сириус в опасности, то она, как и Гарри и Рон, готова столкнуться даже с самим Волдемортом, чтобы помочь ему. Во время полёта на фестралах Грейнджер вспоминает, как гостила у Сириуса на новогодних каникулах. Тогда она в очередной раз удивилась тому, что все семьи чистокровных волшебников приходятся друг другу родственниками, пусть и дальними. И тогда же, она впервые почувствовала себя действительно своей среди них. — Не важно, где ты учишься, Гермиона, — сказал ей как-то Сириус, когда они с гостившим у Блэка Люпином и Гарри засиделись допоздна. — Главное то, какой ты человек. Слизеринцы очень умны. И пусть не так, как когтевранцы, но вы знаете, как действовать на благо. — Себе, — хмыкает Гермиона, отпивая какао. — А значит и тем, кто вам дорог, — ухмыляется Блэк, а Гарри в подтверждение кивает. — А ведь мы могли учиться на одном факультете, — напоминает Поттер, заставив Гермиону закатить глаза. — Из тебя вышел бы ужасный слизеринец, — фырчит она, заставив остальных засмеяться. Отдел тайн встречает маленькую команду тишиной и пустотой. Ровно до того момента, пока не появляются Пожиратели. У Гермионы что-то ёкает в груди, когда под одной из мрачных масок оказывается Люциус Малфой. Всё происходит слишком быстро. Летят заклинания, сбивают их с ног, заставляют защищаться. Несколько раз Грейнджер удаётся попасть в одетых в чёрное волшебников. Когда появляется Орден Феникса, Гермиона действительно хочет сражаться с ними, но ей остаётся только иногда отбиваться от случайно летящих в неё заклятий, стараясь следить за друзьями. Беспощадность, с которой бьются Пожиратели, выпуская из палочек непростительные заклятия, заставляет кровь застывать в жилах. Наверное, впервые, Грейнджер становится действительно страшно за жизни, как свою, так и других. Но она точно знает, что не позволит палочке дрогнуть, если потребуется.