Драко
Mus.: Halsey — Control
В этой стране не отличить день от ночи. Тучи чернее ночного полотна, солнца, как и улыбок на лицах людей, не увидеть никак. Волдеморт в бешенстве. Это видно по его меткам, разбросанным по разным уголкам неба. Магглы чувствуют, что творится что-то страшное у них под носом, поэтому Лондон пустеет с каждым часом. Малфой не рад и тому, что должен возвращаться в Хогвартс, хоть и на час. Но он молчит, когда Нотт тычет в него и в Грейнджер пальцем. Молчит, когда она хватает его за руку. Молчит, когда она прижимается к нему всем телом, скрываясь от мимо проходящих. Прикрыв глаза, он молится о том, чтобы Гермиона не заметила его сердцебиение, лёгкую дрожь от аромата, который буквально сносит ему крышу. Он всё ещё молчит, стиснув зубы. Это сродни боли, накрывающее его тело. Когда Гермиона чуть не падает с лестницы, Драко дёргается вперёд, но находит в себе силы устоять на месте. Хватит на сегодня прикосновений, иначе он не сможет оставить её, иначе он не сможет выполнить обещание. — Всё в порядке, — соскальзывает с её губ и отдаётся в его висках. Малфой лишь касается плеча Нотта, не давая ему пойти к Грейнджер. Уж точно она не в порядке, но друзья тут ничего не сделают. Они не излечат боль, не спасут от впечатляющих новостей. Уж он это знает не понаслышке. Драко обещает рассказать Тео чуть больше, но завтра. Уходит наверх, делая паузу на одну секунду у дверей Гермионы. Его рука касается ручки и тут же соскальзывает вниз, а сам он несётся в свою комнату, проклиная собственное тело, которое не слушает разума. А спустя минуту она врывается к нему, обжигает всё нутро поцелуями, руками, движениями и добивает словами. Тяжело дыша, Драко опускает голову, прижимаясь лбом к её лбу, дотрагиваясь до её ладоней на своём воротнике. — Грейнджер, — шепчут его губы, пока его руки медленно опускают её. — Как же я тебя ненавижу, — проговаривает Драко, утыкаясь носом в её волосы. — За то, что ты лучшее, что у меня было. Малфой проводит носом от виска к губам, нежно держа её лицо за подбородок. Прикусив её за губу, Драко раскрывает Гермионе рот, врываясь в него языком. Практически не дотрагиваясь до её талии, ему удаётся притянуть её ещё ближе к себе. Но он ломается, раскалывается на мелкие кусочки и крепко обнимает, поглаживает волосы, полностью заполняет лёгкие её запахом. Он ничего не говорит, понимает, насколько слова сейчас лишние. Подхватывает Гермиону на руки, целуя щеки. Аккуратно кладёт на кровать, вытирая мокрые дорожки оставленные слезами. Лишь сидит, неровно дыша, напротив неё, касаясь и касаясь, то плеч, то шеи. Мимолётно, несмело. Не может остановить себя, тянется к губам, покусывает, посасывает, руками блуждая по телу, снимая с неё одежду, лаская кожу. Всё заходит слишком далеко, стоп-кран ломается, а Малфой не желает останавливаться. Пусть она возненавидит его, пусть он сам будет питать к себе ненависть. Самоконтроль покидает его тело. И Драко нежно укладывает девушку на спину, чтобы расцеловать каждый дюйм её тела. Гермиона уже через минуту лежит голая под ним, запуская длинные пальчики в его волосы. Малфой проводит носом по груди, прикусывая ягодного цвета соски. Его пальцы нащупывают клитор, но спускаются ниже, поглаживая и медленно входя внутрь. Тихий стон срывается с её губ. Из-за этого нежного звука, Драко затуманенным взглядом вглядывается в лицо Гермионы. Облизнув округлую грудь, он поднимается выше, вытаскивая из неё пальцы. Настойчивые руки Грейнджер упираются в плечи Малфоя. Он оставляет лёгкий поцелуй на её пальцах и спускается ниже. Устраивается у её бёдер, покусывает кожу на животе, спускаясь ниже и ниже к клитору, по которому довольно быстро проводит языком. Облизнув два своих пальца, Малфой вставляет их внутрь и темп нарастает Её стоны становятся громче и громче, и Малфой добивает Грейнджер своим языком, которым он вторгается в неё, ласкает, кусает, целует. Последний и самый громкий стон вырывается из самой груди Гермионы. Её тело приподнимается, вжимаясь носочками в кровать, а Малфой любуется, как Грейнджер накрывает оргазм. Завернув девушку в одеяло, Драко укладывает её спать, оставляя последний поцелуй на пухлых губах. Ноги еле доводят его до душа, где только спустя полчаса Малфой расслабляется, подставляя лицо горячим струям воды. Драко устраивается в кресле, что стоит напротив его кровати, на которой мирно спит Гермиона. Вытянув ноги, наколдовывает очень тихую колыбельную и засыпает, окутав комнату непроглядной темнотой. Ранним утром, услышав шорох на кровати, Малфой резко поднимается со своего кресла и медленно выдыхает, наблюдая за раскрывшей одеяло Грейнджер. Драко, хмыкая, подходит к кровати. Закутывает девушку вновь, но она, как назло, снова откидывает уголок одеяла, обнажая грудь и тонкую талию. — Издеваешься? — шепчет Драко, пытаясь укутать Гермиону. Её ручка хватается за его запястье и Малфою даже кажется, что она всё специально делает, уже давно проснувшись. Но тихое сопение отметает данную версию. — Ну, да, ты же не обещала, — ворчит Драко, оглядывая свое запястье. Он наклоняется к её руке и слегка целует метку, потом запястье и каждый доступный ему пальчик. Хватка Гермионы ослабевает, и Драко спокойно освобождает свою руку, вновь накрывая Гермиону. На этот раз чуть ли не с головой. Больше не желая спать Малфой несётся на кухню, где тут же появляется его личный эльф-домовик. Услышав про чёрный кофе без сахара и молока, эльф кивает и уносится прочь от странного хозяина, нервно поглядывающего на лестницу. Теодор спускается к Драко, как раз, когда тот допивает свой кофе. Малфой кратко пересказывает разговор Забини и Грейнджер. Оба понимают, что ничем помочь не могут, и опускают головы. — Ладно, я пойду наверх, Луна скоро проснётся, — говорит Тео, вставая с кожаного кресла. Драко кивает и следует за ним, решив зайти в библиотеку. Двери его комнаты раскрываются, заставляя Нотта заворожённо смотреть на сонную Грейнджер. — Это что? Вы вместе и ты молчишь? — радостным голосом спрашивает Тео, показывая пальцами на Гермиону. — Нет, мы не вместе. Это ничего не значит, а ты иди, куда шёл, — отвечает Драко, склоняя голову в бок. Встретившись взглядом с Грейнджер, Малфой поджимает губы, следуя дальше в библиотеку. Он действительно мечтает о том, чтобы эта ночь ничего не значила. Но она слишком прочно сидит в его голове, прикрыв глаза, Драко вспоминает стоны, вздохи, губы, пальцы. Малфой оставляет эту ночь на задворках памяти, чтобы всегда помнить о том, кто именно делает его безумным, кто творит с ним настоящее волшебство всего лишь одним взглядом. — И француженки такие милые, я в этом вновь убедился, — говорит Рон, заходя в библиотеку. Малфой открывает глаза, нервно оглядывая Уизли, Поттера, Лавгуд и Нотта. На последнего он внимательно смотрит, кивая ему, задавая немой вопрос о Грейнджер. Тот молча качает головой на дверь и Малфой встаёт с дивана, но для чего? Задав себе этот вопрос, он встаёт в ступоре, сглатывая комок в горле. — Ты чё встал? Снова тебя заморозили невербальной магией? — интересуется Гарри, присаживаясь на подлокотник дивана. — Заткнись, Поттер, — сквозь зубы шипит Драко, выходя из библиотеки. Около дверей он сталкивается с Грейнджер и, окинув её холодным взглядом, проходит дальше к лестнице. Выйдя из поместья, Драко бредёт по тропинке вперёд к качелям, на которые сразу же садится, поднимая голову к небу. Больше нельзя забивать голову Грейнджер. Хватит думать лишь о ней. Нужно прекратить это безумие. Если сейчас же не возьмется головой за смерть Волдеморта, то Алексия действительно умирала напрасно. Драко должен, в первую очередь ради Гермионы, побыстрее закончить со всем этим. Убедив себя в том, что всё правильно, Малфой возвращается в библиотеку. Сев максимально далеко от Грейнджер, он дослушивает Теодора и, не особо вникая в суть разговора, начинает говорить то, о чём думал сегодня утром. — Что мы имеем. Что не четверо основателей школы, а шестеро, создают камень, который может быть как орудием, так и защитой. Мы знаем Салазара Слизерина, Годрика Гриффиндора, Кандиду Когтевран и Хельгу Пуффендуй. Два неизвестных нам основателя дольше всего прожили и были сокрыты, как сообщает Пивз. Он говорит об одном, как спрятанной змее, кем является Василиск, — монотонно говорит Драко, не поднимая глаз со своих рук. — Чёрт побери, Гарри, ты убил основателя школы, — проговаривает Уизли, медленно поворачивая голову в сторону друга. — Этот основатель был слишком агрессивен и служил Ему, — поправляя очки, отвечает ему Поттер. — Это была жена Салазара, Миранда Тамлин, — Драко взмахивает палочкой, вырисовывая в воздухе название их школы. Все фамилии он связывает тонкой линией с буквами и остаются только две буквы.— Сходится. И остаётся лишь одна буква, то есть одно имя. — Муж Кандиды? — сам себя спрашивает Теодор, потирая губы. — Как его звали? Известно только про дочь, — Малфой разворачивается к другу, оставляя витать в воздухе последнюю букву. — Я не знаю, — качая головой, говорит Теодор. — Погодите, я всё же не понимаю, что значит Василиск — жена Слизерина, — Рон поднимает голову поглядывая то на Драко, то на Тео. — Есть болезнь, из-за которой волшебник может превращаться в животное, но может и навсегда им остаться. Видимо, жена Салазара страдала данной болезнью, — Малфой садится обратно в кресло. Все погружаются в раздумья, кем же может быть последний основатель и почему двоих из них скрыли от всего магического сообщества. Малфой при всех погружается в транс, чтобы рассказать Забини обо всём. Когда он раскрывает глаза, чувствует металлический привкус во рту. Не в силах сдержаться, Драко чуть ли не вылетает из библиотеки и в нескольких метрах от дверей отхаркивает кровь на пол. Рядом с ним вырастают Теодор, Рон и Гермиона. Малфой практически велит им вернуться, как рот наполняется новой порцией кровью, которую он выплёвывает, сгибаясь пополам. — Чёрт, дружище, это чёрная магия. Которая, видимо, тебе не доступна, — твердит Тео, с ужасом наблюдая за Драко. — Ты подключён к Забини через… — Отвали, Тео, последствия есть у всего, — отвечает Драко, харкаясь кровью. — Должно пройти. — Ни черта это не пройдёт. Последствия будут, даже если ты избавишься от данной связки. Метка, включённая тёмная сила, чем ещё ты себя напичкал? — Я сказал тебе отвалить, — шипит Малфой, пытаясь уйти в свою комнату. — Прекратите пялиться, ищите шестого основателя. Закрыв дверь на замок, Малфой оседает на пол, скользя по стене. Он приманивает стакан, наколдовывает воду и залпом выпивает вместе с ней и кровь, тяжело выдыхая. Дойдя до кровати, Драко валится с ног на подушку, вдыхая аромат, оставшийся после Гермионы. Запах его окутывает, расслабляя тело и успокаивая разум. В глазах появляются слёзы, то ли от боли, то ли от того, что больше он не вдохнёт этот свежий аромат, которым может пахнуть только одна девушка с шоколадными глазами. Малфой сделает всё, чтобы освободить её от себя. Отдалить, чтобы защитить. Ведь все, кто любит его умирают. Алексия была первым и станет последним человеком, которого он убил. До самого вечера Драко дремлет, прижимая подушку к груди. Когда начинает темнеть Драко заставляет себя встать, сходить в душ, а после и спуститься в зал, где как раз ужинают его друзья. Он молча садится во главе стола, наблюдая, как Поттеру неуютно, а вот Уизли радуется новой порции креветок в панировке. Теодор и Луна тихо переговариваются, медленно поедая суп. Малфой кладет руку возле приборов, опуская взгляд на неё. Раньше он ел только держа этой рукой ладонь Гермионы. А сейчас? Резко встав со стола, так ничего и не съев, Драко уходит к тем самым качелям, наверно, чтобы вновь убедить себя запереть что-то ноющее и тоскующее глубоко в груди. Медленно раскачиваясь, Малфой смотрит вдаль. Что он чувствует к Грейнджер? Он помнит, как боялся за неё каждый раз, когда Пожиратели оказывались рядом. Как общался с ней беспрерывно ради задания Волдеморта, как целовал, как укладывал в свою постель, как говорил, что любит. Любит? Не может такого быть. Ему казалось, что без неё Драко не сможет выжить. Ему казалось. Он вновь и вновь заставляет себя верить в то, что он не любит. Не чувствует. Не существует сам. — Ты давно умер, ты не жил, — так сказала Алексия ему во сне? Малфой громко вздыхает, закрывая ладонями лицо. Он действительно не чувствовал вкуса жизни, а Грейнджер даёт только имитацию, иллюзию. Жить, спокойно вдыхать воздух, любоваться природой, наслаждаться не победами, наслаждаться моментами. Ему запрещено с самого рождения. И та иллюзия, которую распространяет Гермиона, так сладка, так затуманивает его разум. А ведь сейчас им нужен самый серьёзный, самый вдумчивый Малфой. Простонав что-то нечленораздельное, Драко замечает движение рядом с собой. Лавгуд садится на качели, глазея большими голубыми глазами на небо. — На твоём месте я бы позволила себе расслабиться, — говорит она, беспрерывно глядя на звёзды, зажигающиеся на небе. — Я не могу, не должен, — шепчет Малфой, разрешая себе расчувствоваться на мгновение. — Иначе, я вас потеряю. — Ты никогда не лишишься того, что тебе дорого. Драко, ты не из той породы, — Луна смотрит на друга, пожимая его плечо. — Но Волдеморт хочет, чтобы ты думал иначе. — Я потерял сестру, ты теряла кого-то столь близкого? — Малфой разворачивается к девушке. — Маму, — быстро отвечает та, смахивая с глаз выступившие слёзы. — Прости, — шепчет Драко. Они замолкают, вглядываясь в небо. Малфой показывает созвездие в честь которого его назвали. Через несколько минут к ним подходят Теодор и Рон, разбавляя их компанию и тишину шутками, смехом. Лишь Поттера и Грейнджер нет. Что не остаётся незамеченным для Малфоя. — Обещайте, что примите моё решение, любое, — шепчет Драко, разворачиваясь к Теодору. — Главное, чтобы ты сам не пожалел о нём, — внезапно говорит Рон, пожимая плечами. Он облокачивается спиной о ствол дерева, поднимая голову к небу. — Ты не такой ужасный, как я считал. Мерлиновы панталоны, я говорю это Малфою, — все усмехаются, слыша в голосе Уизли улыбку. — Драко, ты один из добрейших людей, что я знаю. Ради какой-то женщины во французской деревушке купил самые дорогие серьги и отдал их мне. Мама будет в восторге. А то, что ты заставляешь Гермиону усовершенствовать навыки невербалики? Ты пошёл спать в одну комнату с ненавистным тебе человеком, чтобы окружить защитой любимую. Ты каждую ночь слушаешь радио вместе со мной, уверяешь, что я не плохой человек. Малфой, чёрт подери, хватит быть таким невероятно добрым, мне не остаётся вариантов, за которые я могу тебя ненавидеть, — твердит Уизли, рассматривая каждого. От такой пламенной тирады у Драко пропадает дар речи. Он не знает, что ответить, но его благодарный взгляд говорит многое за него. Его считают добрым, да так, что он сам способен поверить в данный факт. Внезапно, что-то щелкает в его голове, и Драко резко поднимается с качелей. Он быстрым шагом направляется в дом ничего не говоря друзьям, которые беспрекословно следуют за ним. Столкнувшись с Грейнджер, которая стопроцентно могла их слышать, Драко в порыве чувств касается её острых плеч. — Я смогу, — твердит он, заглядывая в шоколадные глаза. Когда Малфой находит кулон, он осторожно касается самого камня, удивлённо, раскрыв глаза, наблюдая, как тот переливается в его руках. — Гармония, только она подвластна камню, — шепчет Драко, протягивая руку с камнем вперёд. — Он не обжигает, даётся своему хранителю. — Я могу его держать! Тео, дай свою руку, — говорит Малфой, глядя на друга. Нотт медленно подходит к нему, убирая локон кудрявых волос с лба. Он, чуть улыбаясь, касается вначале запястья Малфоя, а затем камня. И вдвоём они удерживают артефакт, не чувствуя боли и жжения. — Мерлиновы панталоны, — произносит Уизли, заворожённо глядя на них. — Мы смогли его коснуться. — Да что в этом такого? — удивлённо произносит Поттер, подходя к Малфою и Нотту. Он забирает кулон и тут же кидает его на пол. — Больно, — шипит гриффиндорец, оглядывая ожоги на руке. — Знаете ли вы, что волшебник силён только тогда, когда в нём есть неутолимая злость и всепоглощающее добро? — повторяет Драко слова Минервы, осматривая Гарри. Все хихикают, прикрывая улыбки. Поттер краснеет, пытаясь взять кулон, который тут же обжигает ладони. — Мы приблизились к разгадке камня, — говорит Драко, слегка улыбаясь. — Остаётся включить его.