Хроники расхитителей гробниц. Пещера кровавых зомби

Ничего не понимая, я растерянно оглянулся в поисках дяди, чтобы узнать, в курсе ли он происходящего снаружи, но тот сидел на стуле рядом и спал даже крепче меня. Тогда я выбежал на улицу и увидел людей, толкавших телеги и тянувших скот вверх по холму за деревней. Какой-то пробегавший мимо ребенок крикнул: — Нет! О, нет! Там горит на горе! Я был просто потрясен. Неужели лес вспыхнул от пожара, устроенного нами в пещере? Поджигая в расщелине бензин, мы и не думали об осторожности, и теперь, если занялся лесной пожар, это все наша вина. Настроение начало стремительно портиться: если пожар разгорится сильнее, вреда он наделает много. Что же мы натворили? Вернувшись в палату, я разбудил дядю, мы вытащили из-под койки два ночных горшка и вслед за толпой побежали вверх по холму. По пути нас нагнал Толстяк на запряженной мулом телеге. — Мы тут наворотили дел, — крикнул он. — Пошли! Поможем тушить! Запрыгнув на телегу, мы с дядей увидели далеко впереди здоровенное облако черного дыма. Судя по нему, пожар был ужасно мощный, и Третий дядя прошептал: — Судя по тому, откуда оно поднимается, это наших рук дело. Я поспешил зажать ему рот ладонью, потому что к нам подбежало несколько местных. — Скорее вызывайте пожарных! Гора вот-вот рухнет! — закричали они. Сообразив, что пещера начала разрушаться из-за огня, я почувствовал подступающую тревогу. Если она обрушится, полчища трупоедов могут направиться в деревню. Мы принялись настегивать мула так, что у него зад распух, но, наконец, добрались до того места, куда все спешили, чтобы вступить в схватку с огнем. Местные отлично знали, что делать — часть из них расчищала подходы, а остальные принялись таскать воду во всяких лоханях. Выстроившись цепочкой, они стали передавать их из рук в руки. Посмотрев на все это, я прикинул, что весь процесс передачи таза с водой отсюда до места пожара займет не меньше двух часов. — Послушайте, — крикнул я, — уже нет смысла носить воду. Огонь ею не потушить. Не нужно лишних жертв. Просто дождитесь приезда пожарных. Все посмотрели на меня как на психа, а один старик произнес: — Молодой человек, это вода, чтобы пожарные могли напиться. Если им нечего будет пить, они погибнут. И мы сделаем просеку, чтобы окружить огонь. Когда пламя ее достигнет, гореть окажется нечему, и оно потухнет само собой. Раз вы ничего не смыслите, то и не путайтесь под ногами. Он глянул на больничные утки у меня в руках и покачал головой. От смущения под взглядами всех этих людей я покраснел до ушей. Я выставил себя полным ослом и капитально опозорился, подумал я. Никогда больше не стану лезть со своим мнением. Опустив голову, я пошел за толпой в лес. Час спустя уже можно стало ощутить жар от огня, а все небо затянуло дымом. Люди мочили водой тряпки и повязывали их на лица. Я посмотрел на Толстяка. Тот вытащил из кармана шелковый свиток с золотой обшивкой, окунул в воду и тоже повязал, а затем взял лопату и, присоединившись к остальным, принялся копать траншею, чтобы остановить пожар. Мы протрудились до полудня. Наконец, в небе появились вертолеты, а в лес вошли пожарные, чтобы нас заменить. Я переживал, что из-за нашей глупости и беспечности кто-нибудь может погибнуть, но, к счастью, окончательная проверка показала, что все обошлось — только несколько человек получили незначительные травмы. В деревню мы вернулись совсем без сил. Чувствуя, что умираю от голода, я попросил встречного мальчишку испечь мне две лепешки с кунжутом и расправился с обеими в один укус. Мне в жизни не случалось есть ничего вкуснее, и я чуть не разрыдался, когда от них не осталось ни крошки. Потом нас хвалил деревенский чиновник. Он говорил, что мало кто из горожан стал бы в наши дни так помогать деревенским жителям, а я думал: прошу, остановись, иначе мое сердце не выдержит твоих слов. Если бы ты знал, что это мы устроили тот пожар, ты, наверно, убил бы нас на месте. К этому времени медсестра уже сменила Паньцзы бинты и промыла раны. Судя по всему, его дыхание стабилизировалось, но в сознание он пока так и не пришел. Заверив, что ему ничего не угрожает, врач посоветовал мне отдохнуть. Позже приедут парамедики и отвезут Паньцзы в крупную больницу в городе, добавил он, и его слова наконец-то меня успокоили. Вместе с Третьим дядей мы вернулись в гостевой домик, и я принял ванну. Не смени я одежду, мне бы и в голову не пришло, что на мне буквально не осталось живого места: каждый дюйм кожи покрывали синяки и ссадины. Когда я бежал, спасая жизнь, было не до боли, но вид всех этих повреждений напомнил, что нам всем пришлось пережить, и рывком вернул меня в реальность. Когда я вышел из душа, руки и ноги у меня болели просто нестерпимо. Я лег в кровать и моментально отключился, проспав до следующего полудня. Когда я проснулся, рядом в своих постелях оглушительно храпели Толстяк и Третий дядя. Я спустился вниз позавтракать и от официанта узнал, что с огнем справились. Это был всего лишь небольшой лесной пожар, так что пожарные уже уехали. Немного успокоившись, я отправился в больницу. Там мне сказали, что Паньцзы отвезли в городскую больницу в Цзинане. Я поспешил выразить всю свою благодарность, но нам лучше было здесь не задерживаться. Пора было уезжать, и через несколько дней мы вернулись в Цзинань. Первым делом мы с Третьим дядей отправились в больницу, куда положили Паньцзы, и занялись его документами. Он все еще не пришел в себя, поэтому мы решили остаться с ним, пока опасность не минует. Толстяк торопливо распрощался, едва мы покинули горы, оставив номер телефона, по которому с ним можно было связаться, и отдав Третьему дяде шелковый свиток. На следующий день я позвонил в больницу и узнал, что Паньцзы все еще не очнулся. Я вздохнул, и тут в комнату с мрачным видом вошел Третий дядя. —Черт подери, как я зол… Поверить не могу, что меня обвели вокруг пальца! Решив, что его обманули на антикварном рынке, я сказал: — Третий дядя, если тебя, с твоими знаниями и опытом, удалось обмануть, значит, ты купил первоклассную подделку. Ее не составит труда перепродать. Третий дядя вытащил шелковый свиток с золотой обшивкой и рявкнул: — Перепродать? Черта с два! Я говорю не об антиквариате, а об этой вот штуке! Я чуть не свалился с кровати. — Что? Это невозможно. — Еще как возможно. Я отправлял его на экспертизу, чтобы там проверили содержание золота. Результаты показали, что оно слишком чистое. В ту эпоху очистить золото настолько качественно было просто невозможно. Это почти идеальная подделка! Я никак не мог поверить в происходящее. — Я подозревал что-то такое, — вздохнул Третий дядя. — Мэньюпин явно мог одолеть любого зомби, так почему он все время убегал? А с кровавым зомби он расправился только под самый конец. Очевидно, он хотел таким образом отделаться от нас и в одиночку заняться своими делами. — Значит, когда его не было с нами, он отправился в главную пещеру и открыл гроб Властителя павших воинов? А потом положил туда фальшивый золотой свиток? Но как он мог провернуть все это в одиночку? Да и саркофаг в дереве можно открыть, только сорвав все цепи. Мы бы заметили следы, сделай это кто-то до нас, — зачастил я. — А заднюю стенку гроба ты проверял? Он же расхититель гробниц. Вероятно, он сделал за ним еще одни подкоп и таким образом подменил настоящий шелковый свиток фальшивым! — Третий дядя снова вздохнул. — Какая жалость, что годы опыта не помогли мне распознать обман. Этот человек непостижим, понять его невозможно. Я все никак не мог до конца поверить его словам. — Значит, все, что я прочел в свитке, — ложь? Третий дядя кивнул. — Во-первых, история сама по себе звучит невероятно. Ему удалось нас одурачить, потому что нас отвлекало все случившееся в гробнице. Теперь, когда я заново обдумываю то, что ты прочел, я вижу слишком много несостыковок. Да и как ты, с твоим уровнем знаний, мог понять только два самых важных отрывка? Если ты не разобрал все остальное, это ясно указывает на то, что он подправил те, которые у тебя получилось прочесть, чтобы ты их понял. У меня отвисла челюсть. Третий дядя опять вздохнул. — Похоже, он единственный, кому известна тайна Властителя павших воинов. Пещера обрушилась, вернуться и узнать правду теперь не выйдет. Его слова потянули за собой другое воспоминание, и я воскликнул: — Ах да, чуть не забыл! Наша поездка все-таки была не совсем напрасной. Я кое-что принес из гробницы! И я перевернул рюкзак, моля небеса, чтобы я ее не потерял. Но золотая шкатулка с пурпурной эмалью была на месте. Я взял ее. — Вот. Забрал ее из рук трупа лисы. — Это шкатулка с секретом, — взглянув на нее, сказал Третий дядя. — Главное отделение запирается на замок. Особо много туда не положишь, но открыть его непросто. Видишь? Он повернул крышку шкатулки, и она раскрылась. Под ней оказался небольшой вращающийся диск с восемью отверстиями, в каждом из которых виднелась цифра. Больше всего он напоминал старомодный телефонный диск для набора номера. — Это самая старинная разновидность шкатулок с секретом, — нетерпеливо продолжил Третий дядя. — Открыть ее, не зная пароля, нельзя. Погоди минутку. Я схожу в тот гараж через улицу, одолжу паяльную лампу — вскроем ее и посмотрим, есть ли что внутри. И Третий дядя убежал, прежде чем я успел его окликнуть. Восьмизначный пароль — может, это 02200059? Но как набор цифр на ременной пряжке какого-то иностранца может быть древним паролем? Я набрал 0-2-2-0-0-0-5-9, раздался щелчок, и шкатулка открылась.