За душу чужую, свою готов отдать

Перед глазами стояла кровавая пелена боли. Очертания человека перед ним были столь размыты, что узнать его было просто невозможно. И тем не менее, слух и обоняние, на удивление, работали гораздо лучше, чем раньше. Когда первый шок прошёл, Вэй Ин с трудом, но уловил знакомые запахи и тем больше растерялся. Этого не может быть… Его шиди не может быть здесь! Где? Шиди? Кто? Тиски чужих клыков понемногу отпускали, и Усянь смог наконец вырваться, хоть и мгновенно потерял равновесие, падая на землю. Воздух со свистом вырвался из пасти, тяжело дышать… В ухо ткнулся чужой нос, и Вэй Ин инстинктивно прижал его к голове, чуть огрызаясь на чужое беспокойство. Собрат фыркнул и лизнул в щёку. 'Пришёл в себя? ' 'Я? ' 'Ну не я же! ' — собрат снова насмешливо фыркнул. 'Больно…' 'Ясное дело! Ты сильно ранен и у тебя была лихорадка.' 'Почему? ' 'Это долгая история. Я не знаю её достаточно хорошо, чтобы рассказать. Когда ты полностью осознаешь себя, ты сам вспомнишь.' 'Понятно.' 'Хватит уже валяться на земле. Ляг на подстилку рядом с мальчишкой.' Огненный волк помог брату подняться, придерживая сначала зубами за шкирку, а потом, поднырнув под чужой живот, донёс на спине к приготовленной лежанке. Вэй Ин грузно свалился рядом с маленьким человеком, едва не придавив того своей тушей. В нос забился нежный аромат горечавки и летнего солнца. Приятно. Чёрный волк уткнулся мордой в сгиб шеи мальчишки и удовлетворённо вздохнул, закрыв подёрнутые туманом красные глаза. Сон пришёл в тот же миг, окутав спокойствием и безопасностью. Всё это время Цзян Чэн просто наблюдал со стороны, как раненый огромный зверь просто проходит мимо него, а потом спокойно засыпает рядом с неизвестным юношей, что неуловимо напоминал самого Усяня. Это был не его брат… Дикое животное, раненое, обессиленное, загнанное в угол, но эти красные глаза… Такие же, как в тот момент, когда ВаньИнь видел его в последний раз. Тогда он казался таким же, хоть и был человеком. А изменилось ли что-то? Разве обретение второй сущности изменило Вэй Ина? Даже если сейчас тот не осознавал себя, Усянь по-прежнему был собой… Ведь так? Огненный волк вновь принял облик человека и нежно погладил огромную башку чёрного зверя. Обернувшись к Главе Цзян, Вэй Хо устало осмотрел своего помощничка. — Травы есть? Бинты? Пилюли? — А? — сначала Цзян Чэн даже не понял, о чём его спрашивают, а потом дошло и принялся копаться в мешочке цянькунь, — Да. Вот. Тут всё, что есть… Забрав протянутые вещи, оборотень критически осмотрел их и удрученно вздохнул. Подобные травы были гораздо более низкого качества, чем он привык видеть и использовать, да и помогали лишь тем, что усиливали природную регенерацию, останавливали кровотечение да прибавляли жизненных сил. Эти земли были столь дикими… Уровень медицины здесь явно был посредственным. Тем не менее, сейчас и это было уже не плохо. Вэй Хо извлёк из своего скрытого пространства бронзовый котелок для обработки трав. Залив у ручья воды внутрь специальным мерным стаканчиком, оборотень окутал травы духовными силами и аккуратно измельчил, а затем удалил примеси. После этого порошок из трав отправился в котелок, смешался с водой и выпал осадком, оставив лишний мусор на поверхности воды. Вэй Хо поймал очищенную наскоро смесь и с помощью своих духовных сил сформировал из неё шар, сжимая до тех пор, пока та не превратилась в маленькую круглую пилюлю. Цзян Чэн наблюдал за этим с открытым ртом. Подобных техник он никогда не видел, а их лекари растирали травы в ступках, мешали с водой в кашицу и так получали целебные мази. Или же варили травы в специальных пропорциях, изготавливая настойки и отвары. Кроме того, таких странных котелков из странного металла с перевёрнутым носиком ВаньИнь тоже никогда не встречал. А уж о подобном использовании духовных сил и вовсе помыслить не мог. — Откуда ты? — спросил Глава Цзян. — Тебе эта информация ничего не даст. Подобные техники в наших краях обычное дело. Да и травы мы в миру собираем только исключительно редкие, а остальные выращиваем с помощью особых знаний и техник — так они становятся более высокого качества, чем в природе. Это слишком долго объяснять, нас этому учат с самого детства, а некоторые дарования, предрасположенные к определённой категории, получают более широкие и глубокие знания. Я, к сожалению, отношусь к практикам, поэтому о медицине имею лишь поверхностные знания, как и о травах. Тем не менее, сейчас достаточно и этого. — А… В ваших краях… Какое отношение к тьме? — Это сложный вопрос. Я бы сказал, что тьма по-своему имеет место быть для некоторых практиков, предрасположенных к ней с рождения. Вот уж не думал, что мой двоюродный братец окажется в числе тех, кто способен управлять ею. Для большинства людей тьма опасна, агрессивна и пагубно влияет на совершенствование и не только. В наших краях тьме уделяют особое внимание при обучении. Повелители тьмы среди нас редкость и часто эти гении не доживают до старости. В каком-то смысле они подобны жрецам, что способны открыть путь в иной мир и позволить душам умерших покинуть нашу бренную землю. В наших краях к Повелителям тьмы относятся с большим почтением и благоговением. Однако… Вэй Хо прервался и впихнул пилюлю в глотку чёрного волка. Тот рефлекторно сглотнул, но не проснулся. Оборотень задумался и вновь посмотрел на Главу Цзян своими невозможным глазами. — Это сложно объяснить, но… Понимаешь, Повелители тьмы столь редки, что может пройти не одно поколение между их появлением. Из-за этого многие в наших краях чрезмерно трясутся над благополучием таких гениев. Если бы Вэй Ин родился в племени, то к пяти годам он оказался бы в Храме, где его едва ли не на руках бы носили и пылинки сдували. Тем не менее, подобное отношение скорее обуза, чем благо. Никакой свободы, за каждым твоим чихом и пуком следят десятки глаз, а сопли воспринимаются, как конец света. Это же не жизнь! И после этого, если возникает нужда, вот этот садовый цветочек могут просто принести в жертву в угоду богам! Вэй Хо был зол на их систему поклонения, но всё это было пустое. Он мог лишь возмущаться, но сделать ничего не мог. — Я даже не знаю, рад или нет, что Усянь родился и вырос в этих древних землях. Да, жизнь его была далека от идеала, он многое потерял, многое пережил, испытал… И всё же у него была свобода выбора, какой в клане никогда не было бы. А может ему было бы лучше среди своих… Кто знает. Я знаю лишь одно — я не позволю брату больше страдать! Я защищу его, даже если это будет стоить мне жизни! — Вот как, — вдруг усмехнулся ВаньИнь, — где-то я уже слышал подобные речи. Теперь у меня не осталось сомнений, что вы родные по крови. Вы даже мыслите одинаково, хоть и не видели друг друга никогда. — А-Ин говорил нечто подобное? — удивился Вэй Хо. — Да. Когда наш дом сожгли, мои родители погибли, а весь наш Орден вырезали… Я… Я был тогда потерянным мальчишкой… Я горевал по родным… Мне казалось, что никто в целом мире не сможет меня понять… Я был идиотом, думал лишь о себе и легко игнорировал, что рядом со мной такой же потерянный и скорбящий ребёнок. Вот только ему было даже хуже, чем мне, потому что тогда я не осознавал, что Вэй Ин взвалил на себя вину за всё произошедшее с нами. Он думал, что к этому привели его и только его действия и если бы его не было, то все обязательно были бы живы и счастливы… Вот только всё это были лишь наивные глупости, внушённые самому себе таким же глупым мальчишкой, потерявшим родителей второй раз… Я понял это только тогда, когда на моих глазах мой брат покончил с собой… Уж не знаю, каким богам и Небожителям возжигать благовония и кланяться, стирая колени в кровь и благодаря Небеса за то, что брат не умер в тот страшный день. Однако именно тогда я понял, каким непроходимым тупицей был. — О, так значит я опоздал с отповедью? — Не совсем. Пусть я и понял это, но принять не мог, цеплялся за ненависть и множество придуманных причин, отговаривая, оправдывая самого себя… Но ты прав. Дерьмовый из меня братец вышел. Я видел лишь его поступки, забывая обращать внимание на их причины. Я думал, что Вэй Ин доставлял мне одни неприятности, но сейчас… Оглядываясь назад я понимаю, что все просто провоцировали нас обоих, стравливали… А я и рад был поддаться. Идиот. И Усянь придурок! Неужто мы не могли просто сесть и поговорить спокойно, а не тянуть одеяло каждый в свою сторону?! Выпить, выговориться, обсудить… Я всегда был слишком занят тем, что чувствую и думаю я, забывая о том, что другие тоже это умеют. Отвратительно… — Могу тебя понять. Мой старший брат стал Главой Общины, клана… А я всегда видел в нём того мальчишку, что таскал жаб домой, чтобы в ведре их держать… Дурак дураком… Некоторые его решения просто не воспринимались мной всерьёз… И всё же он уже давно не ребёнок, как и я… Теперь на нём лежит ответственность за наш род, а я… Я всё ещё тот мальчишка, что ругал старшего брата за бородавки на руках. Глупость. Вэй Ин мне напоминает старшего брата. Такой же непостижимый человек, добрый сверх меры, самоотверженный идиот, защитник слабых и обездоленных, весёлый, шумный, беззаботный… Такой родной и теплый, близкий, но всё равно непостижимый. Они оба костьми за дорогих сердцу людей лягут, наизнанку вывернутся, но найдут способ защитить. Вот только… Когда желаемое не удаётся, они ломаются и страдают втрое больше, чем другие. — Ты будто самого Вэй Усяня описал… Неужели бывают настолько похожие люди? — Я бы сказал, это семейная черта — комплекс героя. Такими были мой отец и дядя, дед и многие до них… Я скорее исключение из правил. Вспыльчивый, скрытный… Я слишком похож на нашу матушку, а она — копия бабушки. Что и говорить, в клане Юй все такие… — А? Клан Юй? — Ну да. Моя бабушка из здешних мест. Кажется, она была четвёртой молодой Госпожой Ордена МэйШан Юй в юности. — Да ладно… — А что? — Моя мать тоже из МэйШаня… Оба молодых мужчины замолчали. А потом в один голос вскричал в тишине леса: — Мы что, родственники?! — Погоди, — ошарашенно прошептал Цзян ВаньИнь, — выходит, Вэй Ин мне тоже… — Брат… Мы все — братья… — так же потрясённо сказал Вэй Хо. — Какой ужас… — послышался хлопок ладони о лицо. — И не говори…