За душу чужую, свою готов отдать

Лань Хуань долго вздыхал и тихо ворчал, не сдержавшись, под нос, пока обрабатывал раны младшего брата и деда. Сложно было привыкнуть к тому, что ради тебя готовы на такие жертвы, не ожидая даже благодарности взамен. Просто потому, что ты это ты. Из-за кровной связи. Хотя, последнее вряд ли играло решающую роль. Бао ФэнСюэ лишь тихо посмеивался над ворчанием внука и отпускал комментарии на вроде: «Совсем, как твоя матушка…» или «Ваша бабка так же говорила…». Было приятно ощущать себя частью семьи, знать, что ты похож на любимых, родных людей. Пусть даже и не совсем людей. ВанЦзи пристыженно молчал, опустив голову, словно провинившийся ребёнок. Тем не менее, его никто не собирался ни в чём не обвинять или упрекать. Наоборот, дедушка похвалил внука за его действия. Но Лань Чжань всё равно ощущал себя виноватым и ошибившимся. Впрочем, одобрение родственника в выборе спутника жизни весьма порадовало младшего Нефрита. Глава Бао коротко пересказал вести старшему внуку относительно Вэй Усяня. Лань Хуань не знал, как к этому относится, но за брата был рад. Как самый близкий и родной человек, он не желал видеть страданий ВанЦзи. После СиЧэнь сообщил, что А-Юань уже собран и готов к отбытию, ожидая у ворот… или, точнее, того, что от них осталось. На оговорку ФэнСюэ только посмеялся и обещал возместить ущерб. Также упомянул, что оставит одного-двух оборотней для помощи наследнику и его защиты. Закончив с ранами, Лань СиЧэнь был отправлен для срочного сбора совета старейшин Ордена. Бао ФэнСюэ не желал оставлять пространства для маневров старым интриганам. Пока старший наследник был занят, дедушка помог младшему собраться. Вещей оказалось не так уж и много, лишь самое ценное: верный меч, гуцинь, бездонный мешочек цянькунь, в котором было всё, что могло понадобиться каждому заклинателю в походе или на Ночной охоте, и резная шкатулка. В этой небольшой шкатулке из тёмного дерева хранилось всё, что напоминало ВанЦзи о Вэй Ине и о времени, когда они могли быть рядом друг с другом. Глава Бао настоятельно рекомендовал взять хотя бы пару комплектов тёплой одежды — как-никак, а земли Вечных Льдов тёплыми при всём желании нельзя назвать. ФэнСюэ сам довёл ВанЦзи до дыры в стене. Второй Нефрит лишь едва заметно дёрнул бровью, но смолчал. Среди кучи взрослых, полностью экипированных, оборотней стоял маленький мальчик, держась за руку одного их мужчин, что в другой руке держал, очевидно, вещи малыша. Дедушка уже хотел передать внука на руки своим воинам, но тут подошёл Лань ЦиЖэнь. Лань Чжань тут же поклонился дяде: — Приношу свои извинения дяде. ВанЦзи не подумал о последствиях его поступка для Ордена, — он просто не мог предположить, что родственники матери, доселе не желающих иметь никаких дел с ГуСу Лань, вмешаются в подобной ситуации. — Тебе не за что извиняться, ВанЦзи, — вздохнул ЦиЖэнь, подхватывая руки племянника, — Это я должен просить у тебя прощения… Если бы я не был столь слеп и непреклонен, всех этих бед можно было бы избежать. Ваши отец и мать могли бы жить в мире и согласии, растить вас в полноценной семье… Мне жаль, что я предпочёл подчинение совету и правилам во вред тебе и СиЧэню. Обещаю, более этого не повторится. Я больше не позволю жертвовать благополучием своей семьи на благо клана или Ордена! — Неужто заговорил как мужчина? Я уж думал ты стелешься под совет Ордена, словно трава на ветру, — язвительно хмыкнул ФэнСюэ. Лань Чжань кинул на Главу Бао взгляд, в котором без труда читались немой укор и просьба оставить наедине. — Ладно-ладно, молчу, — альфа и правда умолк, позволяя этим двоим проститься. — ВанЦзи благодарен за заботу, любовь и воспитание дяди. Я не буду прощаться, ГуСу Лань всё ещё мой дом, если Совет и Вы не решите иначе. Где бы я ни был, дядя навсегда останется для меня родным человеком, который ради нас братом жертвовал собой и своей жизнью. Мне не в чем Вас упрекнуть. Желаю всего наилучшего дяде, — и глубоко поклонился, не обращая внимания на предательски занывшую спину. — Ох, ВанЦзи… — голос наставника Лань дрогнул, и в итоге мужчина не выдержал, подошёл и крепко обнял, совсем как в детстве, когда маленькие Нефриты приходили к дяде прятаться от ночных кошмаров, — Я горжусь тобой, племянник. Вы оба для меня дороже жизни и ничто этого не изменит. Дядя будет ждать тебя и надеяться, что ты обретёшь своё счастье. Лишь об этом волнуется моё сердце. Береги себя и не забывай о нас, ВанЦзи. ЦиЖэнь отпустил младшего племянника, отступил и зеркально отразил поклон. ВанЦзи всегда был его любимчиком, так похожий на него самого в юности: столь же упрямый, непреклонный и чтящий правила и заветы предков, хоть сердцу и душе А-Чжаня они всегда были чужды. Он, Лань ЦиЖэнь, был тем, кто запер вольную птицу в клетке запретов и многовековых устоев. Наверное, Цансэ СаньЖэнь была права, и пора что-то менять… Когда прощание завершилось, ФэнСюэ передал младшего внука в руки приехавшего с Главой Бао целителя. Лань Юань молча вцепился в полы одежд отца и направился с ним к паланкину. Сам же Бао ФэнСюэ принял суровый, величественный вид и приказал: — Бао Ран, Лю Ян, следуйте за мной, — а потом повернулся к ЦиЖэню, — стоит уладить последние формальности. Проводите этого старика в Зал Совета. — Как пожелаете, — кивнул наставник Лань. Он понимал, что меняться всё начнёт уже сейчас, под давлением извне, но это к лучшему. Лань Хуань тоже нуждается в защите и поддержке, и будь он проклят, если не встанет на сторону племянников! В помещении стояла тишина. Старейшины Ордена и клана с подозрением смотрели на троих непрошенных гостей, что посмели потревожить их. Глава Бао обвел этих людей острым взглядом и начал: — Для начала я представлюсь. Моё имя — Бао ФэнСюэ. Я Глава клана и рода Бао из северных земель. Также я являюсь хранителем и правителем Земель Вечных Льдов, — альфа немного помолчал, примечая выражение лица каждого из присутствующих, а затем вкрадчиво продолжил, — Многие из вас думают, что же могло понадобиться от одного из Великих Орденов Поднебесной такому старику, как я. Старейшины хоть и не ответили, но все выражали согласие со словами Главы Бао. И тот не стал тянуть животное за причинное место. — Возможно, многие из вас, если не все, совершенно не знают о том, что менее тридцати лет назад весь ваш Орден был на грани войны и под угрозой полного уничтожения, — безжалостно обрушил на головы этих стариков правду ФэнСюэ, — Как вы думаете, какова была причина? — Полагаю, достопочтенный господин просветит нас? — ответил Первый старейшина, лицом напоминающий сморщенный стручок. — Разумеется. Причиной раздора стало обвинение, осуждение и последующее пленение моей единственной дочери и наследницы. Лишь желание Бао БинХу остановило этого несчастного отца от кровопролития и разрушений! Старейшины несколько побледнели, явно смекнув, что к чему. Разве могли они знать настоящую личность той девчонки в то время? Они и не больно-то интересовались данным вопросом. Кто бы мог подумать, что эта заноза снова проявит себя даже спустя столько лет после смерти! — Вы можете быть не уведомлены, но почившая госпожа Лань совершила тяжкое преступление и лишь брак с прежним Главой Ордена позволил ей избежать сурового наказания… — встрял третий старейшина, но был перебит. — Ты, сморщенная редиска, хочешь мне сказать, что моя дочь, которая вопреки своей сути за всю жизнь не обидила и мухи, вдруг решила прихлопнуть какого-то старикана?! — взвился альфа. Этот старейшина и вправду всем своим видом напоминал старый редис, и Лань Хуань лишь неимоверным усилием воли сдержал свои губы в прежнем положении, — Если же это и правда сделала Сяо Ху, то этот человечишка заслуживал, по меньшей мере, казнь линчи! Могильная тишина повисла Зале Совета. Мрачная аура так и висела в воздухе от рассказа Бао ФэнСюэ. — Однако мы отклонились от темы собрания, — напомнил Правитель Севера, — В угоду желания любимой наследницы, я не стал вмешиваться в тот раз. Когда мои наблюдатели донесли весть о рождении СиЧэня, моего первого внука, я был счастлив, что моя дочь не опустила рук в неволе. Я желал лично прибыть и увидеть новорождённого наследника, но дочь, очевидно, опасаясь моей реакции на условия её заточения, попросила меня этого не делать. И я вновь внемлил её желанию. Спустя четыре года ситуация повторилась уже со вторым внуком, ВанЦзи. Я беспокоился о судьбе любимой дочери и маленьких наследников, поэтому послал больше наблюдателей. И вновь всё стихло, чтобы после взорваться гневным восклицанием. — А затем, спустя пять лет, мне доложили, что БинХу покончила с собой! От хорошей ли жизни, спрашивается?! Кто повинен в её смерти?! Действительно ли она могла лишить себя жизни и оставить своих сыновей на негодного отца, который заперся в уединении и много лет игнорировал собственных сыновей? Или же ей кто-то помог? Кто-то, кому была не угодна жизнь моей дочери в этом месте! Старейшины пуще прежнего побелели и покрылись холодным потом. Несколько даже начали трястись в неконтролируемой дрожи. Оборотень мгновенно почуял запах страха от этих людей. — Так, значит, я прав. Какое же наказание ваш Орден предусматривает для убийц члена главной ветви клана? — Десять ударов кнутом, господин, и столько же лет заточения в ледяных пещерах, — холодно отозвался первый Старейшина, который также приметил поведение своих собратьев и сделал верные выводы. Этот старик был единственным, кто вёл себя абсолютно спокойно, — седьмой, тринадцатый и девятнадцатый Старейшины, прошу вас объясниться здесь и сейчас. От вашего ответа зависят не только ваши жизни, но и судьба всего Ордена. Трое названных мгновенно упали на колени, моля о прощении. Первый Старейшина брезгливо поморщился, не желая слушать глупых оправданий. Старик махнул рукой адептам у дверей, и те вывели троих неугодных прочь из зала. — Могу заверить Господина Бао, что клан Лань проведёт тщательное расследование относительно судебного процесса относительно госпожи Лань и её смерти. Виновные будут наказаны по всей строгости Ордена ГуСу Лань. — Этот старик благодарит за понимание, — учтиво поклонился альфа, но был остановлен взмахом руки старца. — Полно, ФэнСюэ. К чему все эти церемонии? Просто скажи мне, как есть. Мне жаль, что в моём сорокалетнем уединении я упустил столь важные вещи. Однако я, Лань ЖоМин, уверяю тебя, старый друг, что более не допущу несправедливости, пока земля не призовёт моё тело к себе. — Я рад, что ты ещё помнишь о нашей дружбе, Мин-сюн, — усмехнулся оборотень, — тогда не буду больше медлить. Твой Орден без проведения должного расследования обвинил Вэй Усяня, также известного как Старейшина Илин, в следовании тёмному искусству и трижды принимал участие в травле и нападении на оного. Когда же ваш и мой младший наследник, Лань ВанЦзи, вступился за несправедливо обвинённого и попытался защитить его жизнь, ранив тридцать три старейшины, нападавших, по сути, без причины, его наказали равным количеством ударов дисциплинарного кнута и тремя годами заключения. Первый Старейшина обречённо вздохнул и взглядом выделил каждого провинившегося. Их было тридцать. А это значит, что те трое удалённых из зала так же были причастны. Старик разочарованно покачал головой — всё это принимало вид довольно отвратительный и позорный, как бы не хотелось обратного. — Хочу добавить, что этот мальчик, Вэй Усянь, принадлежит нашему племени и является парой ВанЦзи. Ты ведь понимаешь, что это значит, ЖоМин? — К сожалению, прекрасно понимаю, — кивнул удручённо Первый старейшина и громогласно повелел, — Все, кто был причастен к инциденту с нападением Лань ВанЦзи, а именно тридцать старейшин от тридцать пятого до пятого: ваше наказание будет определённо позже! А сейчас покиньте этот зал — с этого момента вы более не будете допущены к совету и должность старейшины более не относится к вам! Никто не посмел вставить и слова против, и вскоре в зале осталось лишь тринадцать человек, включая оборотней, Лань ЦиЖэня и СиЧэня. Первый старейшина снова вздохнул. — Это ведь ещё не всё, верно? — Ты зришь в корень, старый друг, — кивнув, согласился альфа, — Я забираю Лань ВанЦзи и его приёмного сына Лань Юаня на родину, чтобы соблюсти традиции предков. СиЧэнь остаётся здесь, пока сам того желает, но под защитой двух моих воинов. Уж прости, но у меня слишком много поводов для недоверия к людям. — Нет нужды извиняться, старый друг. Я всё понимаю. Наши дети — это будущее. Ни к чему с ранних лет портить им жизнь. СиЧэнь, если у тебя возникнет желание принять наследие предков твоей матери, соблюсти традиции обоих Кланов или даже жениться на ком-либо, этот старик не будет возражать. Все согласны? Оставшиеся семь старейшин молча кивнули в знак согласия. — Отлично! Лань ЦиЖэнь, поскольку ряды Старейшин сильно сократились, а ты проявил себя достойным доверия и уважения, предлагаю тебе стать новым старейшиной и быть опорой старшему племяннику. — Этот благодарен за оказанную честь, — почтительно склонился наставник Лань. — Хорошо. Шестое место свободно. Прошу вас, старейшины, примите более близкое положение. Места седьмого, восьмого и девятого свободны. Когда названные, весьма молодые Старейшины, заняли соответствующие места, Первый старейшина вновь взял слово. — Пожалуй, стоит также предложить занять освободившиеся места Лань Гвану и Лань Еци. Эти двое давно хотели привнести изменения в наш дряхлый порядок. Пусть лучше делом занимаются, а не воздух попусту сотрясают, — тихо захихикал старичок, совсем не солидно для своего почтенного возраста и статуса. — Мин-сюн, а ты совсем не изменился, дряхлая ты развалина! — громогласно расхохотался оборотень. — Иди ты! Всё, проваливай! И так дел прибавил! СиЧэнь, проводи дедушку до ворот и возвращайся с теми двумя оболтусами. Будем дела думать да решать. Набедокурили без меня за сорок лет, черти! Глава Ордена ГуСу Лань ещё долго слышал издалека ворчание старика. — Дедушка, могу я задать вопрос? — замялся первый Нефрит, когда они отошли от Зала Совета на порядочное расстояние. — Как вышло, что я знаком со стариком Мином и тот в курсе об оборотнях? Просто у твоего дедушки была бурная молодость, мальчик мой, — засмеялся Глава Бао и нежно потрепал внука по голове, сбив всю причёску, — Когда-нибудь, вероятно, я поведаю вам двоим эту историю… О, кстати, ты знал, что ЖоМин приходится тебе двоюродным прадедом по бабке? На этой информации Лань Хуань завис надолго. Даже когда уже проводил деда, брата и приёмного племянника, к которому успел уже привязаться, не смотря на короткое знакомство, со свитой в дорогу, он продолжал стоять, стеклянным взглядом буравя пространство перед собой. — Господин, — позвал его Бао Ран, назначенный Главой личным помощником. — Так это что же получается… Клан Бао и клан Лань уже давно тесно связаны? — несколько потерянно произнёс СиЧэнь. — Полагаю, что так, господин, — мягко улыбнулся личный охранник Лю Ян. — Как тесен мир, — пробормотал Лань Хуань и направился прочь от зияющей проломом стены, чтобы привести в исполнение поручение Первого старейшины.