По ком тоскует Серый Страж

Каравелла с поднятыми парусами медленно движется к причалу мимо киркволльских статуй древних богов. Те, кто высек их из камня, должно быть, хотели продемонстрировать величие прибрежного города. Я помню, как сам впервые увидел эти статуи, когда добирался до Киркволла морем — впечатление они произвели мрачное, унылое и гнетущее. Хотя, может, так и было задумано? Но вряд ли древние боги впечатлят Стража-командора Солону Амелл. Амелл, собственными руками убившую Архидемона и остановившую Мор. Теми самыми руками, которыми она не могла поднять огромную груду книг в библиотеке. И просила меня помочь, улыбаясь одновременно так насмешливо и так невинно. А теперь она плывёт в этот город, чтобы взять новобранцев-магов в свой Орден. Рыцарь-командор Мередит яростно скрипела зубами, но позволения у неё никто не спросил — Стражи поставили её перед фактом. Но тем не менее меня терзают сомнения, что для Амелл всё пройдёт гладко. Раньше она не отличалась дипломатичностью. Впрочем, я не видел её шесть лет, за это время многое могло поменяться. Меня слегка настораживает, что Мередит отправила встречать Стражей именно меня. Она же не может знать о моих чувствах к Амелл… Ведь не может? Создатель, да какое это имеет значение? Прошло уже много времени. Конечно, я не забыл Амелл. А как можно забыть ту, подвиги которой регулярно обсуждают все вокруг? Члены Круга гордятся тем, что она тоже маг, киркволльская знать гордится отдалённым с ней родством. Амелл… Девушка с ледяными глазами. Мой демон желания и демон свободы. Я замечаю её на палубе первой, как только каравелла подходит настолько близко, чтобы вообще можно было кого-то различить. Чёрные с серебром доспехи кажутся мне слишком тяжёлыми для её хрупкого тела. — Это она? Героиня Ферелдена? — слышу голос кого-то из зевак. Корабль причаливает медленно. Суетятся матросы, а Амелл всё стоит неподвижно. Интересно, заметила ли она меня? Когда она сходит в окружении нескольких Стражей, я делаю шаг навстречу. Глаза у неё не ледяные. В них просто непередаваемая усталость. В чёрных волосах — седые пряди, под глазами залегли глубокие тени. На скуле — длинный шрам. Ей ведь всего двадцать пять. — Страж-командор Амелл, — кашлянув, говорю как можно более твёрдым голосом. — Я, Рыцарь-капитан Каллен Резерфорд, приветствую… — Здравствуй, Каллен, — улыбка Амелл совершенно выбивает меня из колеи. — Да у тебя везде есть знакомые, — говорит её спутник, высокий темноволосый парень с двумя кинжалами за спиной. — Ладно, давайте быстрее покончим с делами и нагрянем в местную таверну, — подает хриплый голос ещё один Страж, рыжий гном. — Ты прав, Огрен, — негромко отвечает Амелл. — В принципе, я могу отпустить вас прямо сейчас. — Чего? А как же… — недоумённо начинает гном. — Каллен — мой старый знакомый. Он проводит меня к Мередит. Вам необязательно идти со мной, поэтому я вас отпускаю. Пышная делегация нам ни к чему, закончу дело без лишнего шума и встретимся в таверне, — голос Амелл звучит дружелюбно, но вместе с тем твёрдо. Впрочем, с ней никто не спорит. Да и вряд ли Стражи горят желанием сразу по прибытии приниматься за вербовку новобранцев. Им наверняка больше хочется засесть в таверне и поразглагольствовать о своих подвигах, порождая ещё больше мрачных слухов, которые и так сопровождают их Орден. Лишь невысокая эльфийка и темноволосый парень косятся на меня подозрительно, парень что-то тихо говорит Амелл, но она лишь отмахивается. Зеваки перед Амелл расступаются, впрочем, как и перед остальными Стражами, которые направились в сторону «Висельника». Репутация Ордена говорит сама за себя. Амелл поправляет за спиной посох, увенчанный человеческим черепом. Любого мага, который попался бы на глаза храмовникам в Киркволле, сразу бы скрутили и потащили в Круг, но магам-Стражам позволено быть на свободе. Этого ты хотела, Солона? — Хорошо ли прошло ваше путешествие? — говорю, лишь бы что-то сказать, пока мы идём в казематы. Амелл смотрит на меня и усмехается. — Неплохо. По дороге в порт разделались с бандой разбойников, которая предложила мне, Веланне и Огрену поублажать их. Даже Огрену, представляешь? Хоу даже обиделся — его они хотели просто убить. А на корабле меня скрутила морская болезнь, я два дня выходила на палубу, только чтобы проблеваться. При этих словах я поперхнулся. — Задница Андрасте… Я бы похлопала тебя по спине, но ты в доспехах, — снова улыбается Амелл. Но её улыбка почему-то кажется мне маской, натянутой на усталое измождённое лицо. Недалеко от входа в казематы я останавливаюсь. Оглядываюсь на двух храмовников, сопровождающих нас, наклоняюсь к Амелл. Всё же нужно предупредить её, с чем она столкнётся. — Амелл, имей в виду… Киркволльский круг — место с более строгими правилами, чем… — начинаю шёпотом. — Чем были в Ферелдене? Ну, мне даже интересно, какие ещё запреты вы выдумали для магов, — Амелл щурится, но говорит, кажется, беззлобно. — Я просто хочу предупредить, что, возможно, тебе не удастся договориться с Мередит. Я не сомневаюсь в тебе, но… — Что ж, может, и так. Но дай мне просто попробовать. *** Мередит ждёт нас в своём кабинете за столом. Она, как всегда, в полном обмундировании. На столе — внушительный двуручник, которым она, однако, орудует в бою легко, словно он — продолжение её руки. Зачем она его туда положила? Это угроза или, наоборот, демонстрация хороших намерений? Я никогда не был силён во всякого рода намёках и ухищрениях. — Приветствую, Рыцарь-командор Мередит, — говорит Амелл. Мередит смотрит недружелюбно, кривит тонкие губы. — Страж-командор Амелл, — говорит сиплым голосом. Замолкает и смотрит на Солону. Ждёт, что та начнёт отчитываться о целях своего прихода? — Полагаю, вы знаете, зачем я здесь, Рыцарь-командор. Я намерена взять несколько новобранцев для Ордена, — Амелл говорит вежливо и твёрдо. Но она не спрашивает разрешения, а ставит перед фактом. Мередит происходящее явно не нравится. Она сцепляет пальцы, смотрит Амелл в глаза. Наконец произносит: — Здесь нет новобранцев для вашего Ордена, Страж-командор. Лицо Амелл остаётся непроницаемым. — Я хотела бы поговорить с вами наедине, Рыцарь-командор, — говорит и красноречиво смотрит в мою сторону. Мередит поджимает губы в ещё более тонкую ниточку и кивает мне на дверь. Уходить не хочется, но спорить с ней я не имею права. Стою в коридоре, ковыряю сапогами дырку в деревянном полу, пока они разговаривают. Слышу только голос Мередит, но слов разобрать не могу. Будь здесь Хоук с Варриком, они непременно начали бы принимать ставки, кто кого одолеет — Рыцарь-командор или Страж-командор. — Они там вдвоём остались, Рыцарь-капитан Каллен? Не поубивают друг друга? — усмехается храмовник на карауле у входа. Пожимаю плечами. Я ни в чём не уверен. — Мне кажется, Мередит сожрёт эту девчонку. Не похожа она на Героиню Ферелдена… — Ты несёшь службу. Вот и неси, и поменьше болтай, — сердито одёргиваю его. Амелл появляется через минут пятнадцать — целая и невредимая. Я к этому времени уже успеваю извести себя предположениями, в какое же русло перешёл их разговор. — Новобранцев отправлюсь выбирать завтра, — негромко говорит она мне. — Тебе поручено отобрать кандидатуры и до вечера согласовать их с Мередит. Мне нужны ребята со способностями к целительству и стихийной магии. — Как ты с ней договорилась? — не выдержав, спрашиваю шёпотом. — Скажем так, мы нашли компромисс. Она сама согласует кандидатуры. К тому же, — Амелл усмехнулась, — если командир так легко будет нарушать соглашения, которые существуют веками, ему нужно быть готовым к тому, что его собственные подчинённые тоже наплюют на все уставы и правила. Я всего лишь напомнила Мередит от этом. Создатель, да она точно демон. — Мередит ждёт тебя в кабинете. А я, пожалуй, присоединюсь к моим друзьям в таверне, — продолжает Амелл. — Может, тоже заглянёшь вечером? Не то чтобы я был частым гостем в таверне… Да я ходил туда, только чтобы поискать беглых магов. Но от предложения Амелл я, конечно, отказаться не в силах. *** Амелл и остальных Стражей я замечаю за большим столом в самом дальнем углу таверны. Почти не удивляюсь, видя их в компании Хоука, Варрика и Изабеллы. Хотя то, каким похотливым недвусмысленным взглядом Изабелла окидывает Амелл, заставляет меня напрячься. Впрочем, она, кажется, смотрит так почти на всех. Мнусь на пороге, почему-то не решаясь подойти к Амелл. Но она тоже замечает меня, коротко взмахивает ладонью. — Кудряшка! — восклицает Варрик, когда я приближаюсь к их столу. — А тебя каким ветром занесло в «Висельник»? Усаживаюсь напротив Амелл, чувствуя себя крайне неуютно. И зачем я вообще пришёл? Она успела снять свой внушительный тёмный доспех — на ней лишь лёгкая кольчуга и голубая накидка с изображением грифона. — Так вот, идём мы по Глубинным тропам, и вдруг Бетани падает на землю! — Да, вам дико повезло встретиться со Стражами… — Бетани молодец — быстро освоилась в Ордене. Слушаю их трёп, ковыряю ногтем отколотый край кружки с элем, которую уже успели поставить передо мной. Амелл молчит, лишь посматривает на меня с какой-то печальной улыбкой. — В «Жемчужине» мы потрясающе провели время! Хотя знаешь, Амелл, местный бордель тоже неплох. Может, заглянём? Жаль, Зеврана с тобой нет, — томно вещает Изабелла. У меня стойкое ощущение, что под столом она наглаживает коленку Амелл. — У меня сегодня немного другие планы, — отвечает Амелл, потягивая эль. Но отмахиваться от почти вплотную прильнувшей к ней Изабелле не торопится. — Да ладно, тебе понравится! Я покажу тебе все достопримечательности — на палубе и под ней. — Так я их оценила ещё в «Жемчужине». Бордели, таверны… Это та свобода, о которой ты так мечтала, Амелл? Она перехватывает мой взгляд и, улыбаясь, подмигивает. Я торопливо опускаю глаза в кружку с элем. Интересно, насколько большими буквами на моём лбу написано: «Я ревную женщину, с которой мне не быть!» Амелл что-то тихо говорит темноволосому Стражу, а затем мягко выворачивается из рук Изабеллы, кивает мне и отходит к стойке трактирщика. Она сейчас намекнула, чтобы я пошёл с ней? Нерешительно кусаю губы, но всё же поднимаюсь. — Эй, Каллен, ты слышал, как Амелл договаривалась с Мередит? И как Амелл это удалось? Я бы написал об этом такую потрясающую историю — сошлись две свирепые воительницы в тесной келье… Ничего не отвечаю на трёп Варрика, поправляю сбившуюся накидку, торопливо шагаю к Амелл. — Я пойду прогуляюсь. Нужно, чтоб хмель выветрился. Хочешь составить компанию? Ещё бы я не хотел. Мы идём по грязным и пыльным улицам Киркволла, вдоль покосившихся лачуг из глины и соломы. Внимательно смотрю по сторонам, готовый в любой момент выхватить меч и броситься на защиту Амелл. Она замечает это, усмехается, но ничего не говорит. — В Киркволле особо не на что посмотреть, — говорю, как бы извиняясь за этот город. — Возможно… Но даже это лучше, чем годами торчать в Казематах. Опять она за старое… Спор насчёт того, правильно ли держать магов в изоляции, можно продолжать часами, сутками и годами, и никто из нас не сможет переубедить другого. Чувствую лёгкую досаду. — Но зато ты на свободе, Амелл. Как ты всегда мечтала. Ты счастлива? — говорю и тут же жалею о своих словах. Амелл щурит глаза, останавливается, смотрит на меня. — На свободе? Я никогда не была свободной, Каллен. Ни дня своей жизни. В её голосе горечь, она больше не улыбается. При свете Луны я снова рассматриваю белые пряди в её волосах. Но я не могу понять. — Ты ведь можешь поехать куда угодно. Пользоваться магией без страха быть пойманной и заточенной в Казематах. — Я просто сменила маленькую клетку на большую, Каллен, — она задумчиво проводит ладонью по изображению грифона на своей груди. — Большая клетка, конечно, гораздо лучше маленькой. Но она остаётся клеткой. И из неё не сбежать, она — часть меня, скверна, которая течёт в моей крови. Амелл говорит эмоционально, в её словах боль. Она похожа на птицу со сломанными крыльями. А я, наконец, понимаю, что она имеет в виду, и поражаюсь собственной недогадливости. Амелл — командир Серых Стражей Ферелдена. Она живёт только ради своего Ордена, рискует жизнью, сражается с порождениями тьмы, видит гибель своих товарищей. Но она не выбирала этот путь. — То есть ты не можешь уйти из Ордена? Я слышал, что Андерс… — Я не могу бросить всё и уйти, как Андерс. Мне ли объяснять тебе, что такое долг? — невесело усмехается она. — Да, у каждого из нас свой долг — у тебя перед Церковью, у меня перед Орденом. Мы минуем городские ворота, выходим на побережье. Амелл вздыхает полной грудью, откидывает голову, свежий солёный бриз лохматит её волосы. Я тоже с наслаждением дышу прохладным морским воздухом после городской пыли, грязи и духоты. Амелл стягивает сапоги, берёт их в руки, идёт вдоль берега, зарываясь босыми ступнями в песок. Я плетусь за ней, любуюсь сильной точёной фигурой и растрёпанными волосами. Выпитый в таверне и ещё не успевший выветриться хмель пробивает на откровения. — Ты всегда была особенной для меня там, в Каленхаде… — говорю и тут же прикусываю язык. Кажется, до крови. Она не отвечает, идёт дальше, словно не слышит. Затем всё же останавливается, оборачивается, смотрит своими льдисто-серыми глазами. — Возможно, ты для меня тоже. Замираю перед ней, смотрю на неё и не могу отвести взгляд. Острые скулы, впалые щёки, шрамы, тени под глазами. Амелл, мне хочется сделать всё, чтобы закрыть тебя от всех невзгод этого мира. Но ты ведь не позволишь. — Обними меня, Каллен. Обхватываю её чуть пониже плеч, прижимаю к себе. Утыкаюсь носом в её макушку. Волосы Амелл пахнут травами и лириумом. Последний для меня как валериана для кота. Не хочется отпускать, хочется вдыхать её запах вечность. Она чуть отстраняется, заглядывает мне в глаза. — Ты ведь понимаешь, что я не задержусь здесь больше, чем на день? — спрашивает тихо. Один день… Он пролетит, как один миг. — Ты приедешь ещё? — Боюсь, Мередит ещё нескоро снова согласится дать нам новобранцев, — Амелл улыбается уголками губ, дотрагивается до моих волос, зарывается пальцами в волнистые пряди. — А просто так не могу. Долг и клетка, помнишь? Она привстаёт на цыпочки и целует меня в губы. От неожиданности я их даже не размыкаю, застываю перед ней мраморной статуей. Мне тут же становится жарко, несмотря на прохладный морской ветер. — Я не смогу приехать, не смогу остаться, — шепчет она, разрывая поцелуй. — Это единственное, что я могу предложить тебе. — Но я никогда бы не стал настаивать… — Я знаю, Каллен. Это нужно и мне самой. Целую её уже сам. Мягко касаюсь губ языком — не то чтобы у меня большой опыт в этом деле, действую скорее по наитию. Амелл улыбается сквозь поцелуй, трётся носом об мой, прижимается ещё крепче. — Погоди немного… Давай отойдём за камни, и я поставлю пару рун, чтобы нас не застали врасплох, — говорит тихо, снимая свой посох с крепления за спиной. Взмах посоха, другой, третий. Смотрю на Амелл, как заворожённый. Не знаю, что за руны она ставит, и не вглядываюсь, любуюсь ею. Кажется, среди огромных булыжников с одной стороны и морем с другой мы надёжно укрыты от посторонних глаз. Это волнует меня, делаю шаг к Амелл, снова прижимаю её к себе. — Ах, господин храмовник, кажется, я только что выдала себя, я сотворила магию вне Круга, — издевательски шепчет она мне на ухо. — Боюсь, я вам не указ, госпожа магесса. Амелл сама расстёгивает свою голубую накидку — я почему-то не решаюсь прикоснуться к ней с каким-то сексуальным подтекстом. Серебряный грифон звякает о торчащий из песка камень. Всё же помогаю ей стянуть кольчугу и расстегнуть рубаху под ней. Садимся на песок, Амелл ловко расправляется с застёжками на моих собственных доспехах, отбрасывает накидку с эмблемой Церкви, снимает нагрудник и наручи. Я наблюдаю за её движениями и не до конца осознаю, что всё происходит на самом деле. Странное ощущение нереальности. Может, это снова демон пришёл ко мне в облике Амелл? Я должен убедиться в том, что это происходит на самом деле. Рука скользит к моему отброшенному в сторону ремню и небольшому кинжалу, висящему на нём. Целую Амелл, медленно вытаскиваю кинжал, приставляю к её горлу и наваливаюсь сверху. В её глазах насмешка, но она не сопротивляется. — Ты правда думал, что я демон? Мне становится неловко. Я опьянел не в таверне, я опьянел, как только она вступила на землю Киркволла. Нет, как только я увидел её в башне Круга много лет назад. — Стоило использовать что-то более серьёзное, чем кинжал, чтобы убедиться наверняка, ты так не считаешь? Убираю кинжал в ножны и отодвигаю его в сторону. Теперь у меня нет сомнений, что это она, Амелл. Мой насмешливый демон свободы. Хочу подняться, не смею больше касаться её, но она хватает меня за руку и тянет на себя. — Жаль, что это единственное, что я могу предложить тебе, Каллен. Но… Я правда нуждаюсь в этом. Её глаза больше не холодны, как тогда, шесть лет назад, после сражения в Круге. Её глаза полны тоски, а я хочу быть с ней. Хочу удержать её от бесконечных походов, скитаний, сражений. Но я не смогу и не посмею. Неужели сейчас всё, что я могу для неё сделать, это подарить ей всю любовь и нежность, на которую только способен? Чтобы она вспоминала об этой ночи с теплотой, когда будет шагать по бесконечным холодным и кишащим опасностями коридорам Глубинных троп. Чтобы это воспоминание хоть немного согревало её. Она снова тянется во мне, берется за края нижней рубашки. Чувствую разгоряченной кожей её холодные пальцы. Очень холодные. Я перехватываю её ладони и подношу к губам, хочу хоть немного их согреть, но она только усмехается и вырывает руку. — Не отвлекайся на это. Ничего не получится. Я привыкла. Амелл снимает мою рубашку, касается губами шеи, спускается ниже. Глажу её лопатки, острый выпирающий позвоночник, талию, руки с ощутимыми твёрдыми мышцами. Что же тебе приходится таскать в своих скитаниях, Амелл? Слишком тяжёлые для твоих хрупких плеч доспехи? Раненых товарищей? Амелл распахивает и свою рубаху, сбрасывает её на песок. Я непослушными руками развязываю повязку на её груди, припадаю губами к ложбинке, трусь носом и щеками. Здесь у тебя тоже холодно, Амелл. Что же эти Стражи сделали с тобой, в кого они тебя превратили? Счастлива ли ты с ними? Амелл лезет ко мне на колени, с моей помощью избавляется от кожаных бридж. С замиранием сердца касаюсь кожи под бельём. С радостью и волнением чувствую, что там влажно и тепло. Ну хоть где-то тебе тепло. Она расшнуровывает и мои штаны, сразу же просовывает руку под исподнее, сжимает и освобождает член. Рука холодная, но плевать, продолжай, не отпускай, я такого не чувствовал никогда и вряд ли ещё почувствую. Только если ты не устанешь от своих скитаний и не вернёшься ко мне. Амелл обхватывает меня ногами, отодвигает своё бельё, сама направляет в себя член. Я просто зажмуриваюсь, наслаждение ещё больше накрывает меня. Она садится медленно, также медленно привстаёт снова, я стискиваю её бёдра до боли от напряжения в собственных пальцах. Опомнившись, отпускаю, виновато смотрю на неё, но ей, кажется, всё равно, она закусывает губу, откидывает голову назад, её чёрные волосы растрепались, локоны волнительно прикрывают грудь, через них видно острые коричневые соски. Я наслаждаюсь её движениями и негромкими вздохами, но мне кажется, что я сам дарю ей недостаточно любви. Дотрагиваюсь до её промежности, но в церкви нас, конечно же, не учили, как делать женщине приятно. — Попробуй одним пальцем, — она замирает, берёт меня за руку, касается указательного пальца. Кладёт его на едва ощутимый бугорок. — Вот здесь. Помассируй вокруг, мне будет хорошо. Делаю, как она просит, наблюдаю за её эмоциями. Амелл снова прикрывает глаза, снова медленно привстаёт и опускается. — Да, вот так… Ох, задница Андрасте, быстро схватываешь… — шепчет она. — Вот здесь, надави чуть сильнее… Изнываю от её таких медленных и сладких движений, но просить ускориться не хочу — хочу, чтобы ей самой было как можно приятнее. Массирую бугорок у её лона, отодвинув бельё. Амелл вздыхает всё громче, уже сама трётся промежностью о мой палец. Вздрагивает, дрожит всем телом, я ощущаю, как она сжимается внутри, и от этого и сам чувствую в теле сладкую волну разрядки. Прижимаю Амелл к себе как можно крепче, кажется, мы оба дорожим и не можем отдышаться. Оба не хотим друг друга отпускать. Мне хочется верить, что это так, что она разделяет мои чувства хотя бы в этот миг. Со стыдом понимаю, что излился внутрь. Вдруг она теперь… Амелл привстаёт, моё семя тонкой струйкой стекает по внутренней стороне её бёдра. — Не смотри так испуганно, — усмехается, глядя на меня. — Серые Стражи бесплодны, так что маленького Каллена я тебе уж точно не подарю. Мне кажется, или в её голосе мелькнула тень сожаления? — Жаль… — говорю и захлопываю свой глупый рот. — Жаль. Может, в другой жизни, — кивает она. Уже без насмешки. Амелл ложится на свою накидку, я просовываю ей под спину плащ, чтоб было удобнее. Сам ложусь рядом. — Не хочется уходить, — говорит она тихо. Не уходи от меня. Останься со мной. — Но не лежать же тут без портков. Нет, я, конечно, и в таком виде справлюсь с местными разбойниками, но если кто-то сумеет сбежать, и потом растрепает всем? Вот умора будет. Ваш Варрик непременно сочинит об этом восхитительную байку. Улыбаюсь, прячу лицо у неё в волосах. Амелл далека от романтики. У неё другая стихия. Но этой ночью она не уходит с пляжа. Всё-таки натягивает рубашку и бриджи, аккуратно складывает рядом кольчугу и спит, завернувшись в мой плащ. А я всю ночь охраняю её сон. Я бы охранял его всю жизнь, если б она позволила. *** На следующий вечер я с тоской смотрю на отплывающую каравеллу. А может, стоило всё бросить и самому отправиться с Амелл? Пусть посвятит меня в Серые Стражи, пусть мои руки станут такими же холодными, и я буду защищать её до последней капли крови. Но у каждого из нас свой долг. Отворачиваюсь от горизонта и иду в казематы просить Мередит пощадить накануне сбежавшую из Круга молодую девчонку-магессу. Больше никто с Мередит связываться не хочет.