По ком тоскует Серый Страж

Шианни с большой корзинкой и деловитым видом идёт по тропинке вдоль берега реки. На поясе у моей кузины кинжал в ножнах. Шианни не слишком хорошо умеет им пользоваться, но я часто тренирую её, и она очень старается. Ничего, с таким упорством и бойкостью сестра научится защищать себя и близких, я уверена в этом. У Шианни тонкая талия, нежная кожа и мягкие шелковистые волосы. Я не встречала никого красивее тебя, моя дорогая кузина. Я наблюдаю за ней, спрятавшись за большим деревом. В моих руках лук — нужно подстрелить пару кроликов к ужину. Шианни же собирает в свою корзину эльфийский корень, рассеянно заправляет спадающие на лицо пряди волос за длинные острые уши и не замечает меня. Мне приходит в голову глупая и озорная мысль напугать её. Когда сестра в очередной раз присаживается на корточки и начинает аккуратно собирать целебную траву, я опускаю лук и колчан на землю, а затем тихо подкрадываюсь сзади. Шаг, ещё один… Вдруг под моей ногой с треском ломается небольшая ветка. Шианни вздрагивает, оборачивается, а я с визгом кидаюсь на неё и начинаю щекотать. — Каллиан! Шианни возмущённо вопит и пытается вырваться, мы обе не можем удержать равновесие, и единственное, что мне остаётся — потянуть её к себе, чтобы она упала на меня, а не наоборот. Не могу допустить, чтобы Шианни ушиблась из-за своей глупой кузины. — Каллиан, я тебя придушу! — продолжает возмущаться Шианни, лёжа на мне, и в подтверждение своих слов обхватывает мою шею длинными тонкими пальцами, а я только смеюсь и треплю её аккуратно причёсанные медно-рыжие волосы — такого же цвета, как и у меня. — А вот нечего ворон считать! У тебя был такой мечтательный вид, ты бы, наверное, и Архидемона в двух метрах от себя не заметила, — говорю, а затем резко приподнимаюсь. Наши губы в паре дюймов друг от друга, я тону в её блестящих янтарных глазах. Тянусь к ней ещё ближе, а затем несильно кусаю за кончик чуть вздёрнутого носа. — Ай! Каллиан! — она недовольно морщится, но не может сдержать улыбку, и сама принимается щекотать меня. Я ловко перехватываю её руки, чуть толкаю, мы перекатываемся, и вот уже она снизу. Сестра смеётся, дёргается и брыкается, но не может освободить запястья из моей крепкой хватки. Она сдаётся и утыкается мне в шею носом, а у меня перехватывает дыхание. Тут же отпускаю руки Шианни и обнимаю её за талию, прижимаю к себе. Она такая тёплая, дышит тяжело, её сердце громко стучит. Я чувствую, что она по-прежнему улыбается. — Я рассыпала весь эльфийский корень из-за тебя, дорогая сестрица, — нарочито недовольным голосом говорит Шианни. — Собирала себе спокойно, никого не трогала, а тут ты налетела, как ураган! — Я просто очень по тебе соскучилась! Увидела тебя и не удержалась, — смеюсь ей в ответ и пропускаю между пальцами её волосы, дёргаю небольшую прядь, заплетённую в тоненькую косичку. — Мы не виделись всего полдня, — ворчит сестра, мягко высвобождаясь из моих объятий и принимаясь собирать в корзинку выпавшие целебные травы. Я помогаю ей, наши руки тянутся к одному стебельку. Нарочно накрываю её ладонь своей. Сжимаю и глажу, а затем слегка царапаю нежную кожу. — Каллиан! — Шианни возмущённо вскрикивает, но я тут же подношу её руку к губам и нежно целую крошечную белую царапинку. — Вот всегда ты так! Сначала обижаешь, а потом ластишься, как кошка. Она снова улыбается и гладит меня по голове свободной рукой, а затем нажимает большим пальцем на кончик моего носа. — Мне нужно идти, сестрица. Встретимся за ужином, — Шианни осторожно вытаскивает ладонь из моих цепких пальцев. — Давай провожу тебя. Ты отошла довольно далеко от города, — говорю с волнением в голосе. Мне не хочется, чтобы она бродила по берегу и опушке леса в одиночестве. — Я дойду, прекрасно знаю ведь дорогу, не волнуйся. К тому же я умею за себя постоять! — сестра самонадеянно задирает нос и поднимается на ноги со своей корзиной. — А ты поскорее заканчивай охотиться и возвращайся домой. Она уходит в сторону города, оборачивается и машет мне. Я поднимаю лук, поправляю колчан и смотрю ей вслед, пока она не скрывается за деревьями. Убеждаю себя, что Шианни прекрасно знает дорогу, и никто не нападёт на неё по дороге к дому. Нужно совсем немного пройти вдоль берега, выйти на полянку, затем обогнуть фермы, и вот ты уже у ворот Денерима. Я сама хожу этой дорогой буквально каждый день — ну что может случиться? Или всё же стоит её проводить? Но так, чтобы она не заметила. Ноги сами несут меня по тропинке вслед за сестрой, но я замечаю на опушке упитанного кролика. Он достаточно далеко от меня, и я не делаю попыток приблизиться — знаю, что попаду и с такого расстояния. Медленно вытаскиваю стрелу из колчана, собираюсь уже прицелиться, как вдруг слышу крик… Испуганный кролик бросается прочь и скрывается в лесу, но мне уже плевать. Я со всех ног мчусь в ту сторону, куда отправилась сестра, дальше по тропинке, в сторону города. — Отстаньте от меня! — Шианни стоит на полянке, в нескольких сотнях метров от ферм. Она судорожно сжимает в руках кинжал и смотрит на двух огромных рычащих псов. Переводит взгляд на их хозяина — мерзкого, нагло ухмыляющегося шемлена. Моё сердце болезненно сжимается, я натягиваю тетиву и пытаюсь понять, что лучше сделать — выстрелить сразу в хозяина или в одну из собак? — Эй, малышка, не бойся. Они не тронут, пока я не скажу. Может, развлечёмся? Если убью одну из собак, вдруг вторая сразу же кинется на Шианни? Тогда я уже не смогу выстрелить, потому что будет риск попасть в сестру. — Отстань от меня! Через пару минут здесь будут другие эльфы, они шли прямо за мной, — голос Шианни предательски дрожит, она пятится назад. — Врёшь ты всё, шлюха остроухая. Придут, так я кликну своих ребят, мы с твоими дружками мигом разделаемся. Тебя же пустим по кругу, а потом то же самое сделают наши псы… Но последнее слово мерзкого шемлена глушит стрела, которая попадает точно в его грязный рот. Пронзает насквозь, наконечник выходит из затылка. Шемлен захлёбывается кровью, падает на колени, псы разворачиваются к хозяину, рычат и лают. — Эй! — я свищу им и быстро достаю новую стрелу. Псы с рычанием бросаются ко мне, бегут, мощно отталкиваясь массивными лапами. Мышцы перекатываются под их шкурами, покрытыми короткой жёсткой шерстью. Стрела со свистом пронзает воздух — один из псов спотыкается и падает с громким воем. За долю секунды осознаю, что прицелиться второй раз не успею, выхватываю кинжал, поднимаю и сгибаю левую руку, чтобы прикрыть шею и помешать мабари вцепиться в мою глотку. Шианни кричит и бежит ко мне, пёс смыкает слюнявую пасть на моей руке. Наручи у меня добротные, но проклятый мабари дёргает и сжимает челюсти всё сильнее, ещё немного, и он просто раздавит мои кости. Я падаю, ухитряюсь прямо в падении вогнать кинжал в его бок, из-за боли толком не рассчитав, куда лучше ударить, поэтому удар далеко не смертельный. Но оружие входит глубоко, и теперь я не могу его вытащить. — Каллиан! — Шианни бежит со всех ног, машет своим кинжалом, тянет ко мне руки, но спотыкается и падает в десятке метров. Пытаюсь провернуть кинжал в боку у пса, он скулит от боли и ярости, и я, наконец, освобождаю левую руку из его пасти. Отпихиваю его, подхватываю лук и бросаюсь прочь, а он несётся за мной, но кинжал в боку сильно его замедляет, из раны льётся кровь. Я бегу в сторону леса, закидываю лук на плечо и хватаюсь за ветку раскидистого дуба. Подтягиваюсь и лезу наверх, челюсти пса с лязгом смыкаются там, где секунду назад была моя нога. Левое предплечье болит, дрожащими руками я натягиваю тетиву и стреляю в ненавистное животное, а затем ещё раз и ещё. — Каллиан! — Шианни снова бежит ко мне. Пёс дёргается в конвульсиях, скулит, из его пасти хлещет кровь. Ещё один выстрел — и он наконец издыхает. Я спрыгиваю с дерева и бросаюсь в объятия сестры. — Каллиан… — она утыкается мне в шею, из её глаз текут слёзы. Я судорожно глажу её по спине, крепко прижимаю к себе. Мои руки по-прежнему дрожат, а Шианни дрожит всем телом. Любовь к ней буквально разрывает меня изнутри, мне хочется спрятать её от проклятых шемленов и их мерзких псов. Заслонить своим телом от всех ужасов и невзгод этого мира. Не плачь, пожалуйста, не плачь, моя дорогая сестра. Повторяю эти слова раз за разом, обнимая её и нежно целуя мокрые от слёз щёки. Я никому не позволю причинить тебе вред, моя родная. Я пристрелю всех, кто попытается это сделать. Как собак, Шианни.