***
— Итак, ребята, есть одна очень важная вещь, которую вы должны знать. — На самом деле, ты — трап? — осторожно спросил Гокудера. — К счастью, нет. И вообще, с чего это тебя вдруг волнует, что у меня в штанах? Ладно, сейчас не об этом. Самое главное, что вы должны уметь — осознавать, что вы в чьей-то иллюзии и вовремя ее развеять. Вообще, иллюзии делятся на три группы: иллюзии низкого уровня, среднего и высокого. В пример привести могу такую ситуацию: Мукуро, Фран, Хром и я. Как думаете, у кого иллюзии низкого уровня? — Наверное, у… — начал было Тсунаеши. — У тебя? — перебил его Рёхей. — Правильно. У всех, кто не владеет пламенем Тумана, иллюзии слабые. У вашей Хром они среднего уровня, как и у большинства. У Мукуро же и его ученика они на самой верхушке. Я бы даже сказала, не каждый иллюзионист поймет, что он в иллюзии, если их использовали они. — Кто такой Фран? — спросил Ямамото. — Ученик Мукуро, нынешний Туман Варии. Хочется показать на практике, но ваша Хром в тяжелом состоянии, так что в течение дня я буду создавать для вас иллюзии. Задача: понять, что это она. Делать ничего особо не надо, просто быть внимательным. Как только вы поймете, она сама развеется — это же не Туман. — Н-но как понять? — Тсунаеши запаниковал. — Нии-сан, если это низкий уровень, по-любому будут неточности: остановленное время на часах, какой-то кривой объект, отсутствие теней. Что-нибудь будет не так. Для тебя, кстати, отличная тренировка интуиции. Только не мухлюйте — никакой силы пламени и гипер-режима, нии-сан. Кея, поможешь в этом? — спрашивает, когда все уже расходятся. — Раз принцесса просит. — Давай ты не будешь называть меня так? — Ни за что. — Кея, они не знают, какие отношения связывали тебя и меня из этого времени. — Я знаю. Но факта того, что ты пока принцесса Вонголы, это не отменяет. — Пока? — Как только станешь Боссом, будешь Королевой. — Понятно. Ну, проверим, кто живет в коробочке? — Открывай. — Я волнуюсь. — Тогда подожди немного. Ты должна быть собрана. — Я знаю, — вдох, выдох, и Еши зажигает кольцо. Коробочка открывается, и из нее вылезает тигр, окружённый аурой пламени Неба. Вместе с ним в руках оказываются пистолет и патроны. — Воу. Пули-то обычные? Или это пули Посмертной воли? — Это пули, пропитанные пламенем Неба, они убивают мгновенно. — Сказала бы: «давай проверим», если бы хотела кого-нибудь пристрелить. — Тебе каждое убийство дается очень трудно в эмоциональном плане. До сих пор. — А с чего все началось? — С просьбы остаться с тобой на ночь — для меня. А ты всегда говорила, что с того похода в парк аттракционов. — Нет, я про сами отношения. — Мы очень сильно поссорились. Оба кричали, ты задала вопрос, который задаешь почти каждый день: почему я не могу оставить тебя в покое? Ну я на эмоциях крикнул, что люблю тебя. — Романтика. — Я потом еще полчаса выслушивал, какой я идиот и что я мог бы признаться более романтично. — Да ладно, все равно все самое лучшее — спонтанное, да и не признание это было, а просто ответ на вопрос. — Пришлось еще раз это повторить. — И почему мне кажется, что я заставляла тебя это говорить каждый раз, когда выдавалась свободная минута… — Потому что так и было, все именно так и было. — Знаешь, это очень странно… Вот вроде бы я и она — один и тот же человек, как ты и он, но когда говоришь, ощущения, будто разные люди. — Потому что с одной стороны это так. И даже правильно, что ты не думаешь о ней, как о себе, потому что ты можешь сделать что-то не так, как это сделала она. — Иди сюда, — Еши подходит к животному. Оно сразу начинает ластиться. — Боже, какой же ты лапа. А какой ласковый~. Ты точно дикий зверь? — Точно, — Кея пытается подойти, но тигр рычит на него и закрывает хозяйку собой. — А за тебя живьем сожрет. — Ой, малыш, ты кушать хочешь? Давай я тебе мяса принесу? Будь хорошим котиком и не обижай Кею, а я сейчас. — Ты уверена, что это безопасно? — Тебя он не тронет, я это чувствую, — через пару минут шатенка возвращается с большой тарелкой и мясом в ней. — Ну, перекусить ему хватит. Что, не хочешь? — тигр воротит морду. — Не голоден, что ли? — Ах! Точно. Возможно, он питается не едой, а пламенем, — Еши зажигает пламя в ладони и стойко терпит боль, пока зверь наестся. — А теперь спать, — она гладит шерсть и отправляет его обратно в коробочку. — Ты быстро с ним подружилась. — Я его хозяйка, как никак. Ну-ка, кого первым? Хаято или Ямамото? — Ямамото. Это травоядное достало притворяться идиотом. — Тогда вперед!***
Благодаря Хибари, Хром самостоятельно восстановила собственные органы, но в себя так и не пришла. Еши вежливо намекнула Кее, что правда ему благодарна, но кошмары уже закончились, хотя они приходили, стоило закрыть глаза. В перерывах между тренировками она сидела в палате Докуро, сменяя Фууту и Бьянки. — Что же случилось с Мукуро в этом мире, что тебе так плохо? Такая бледная и худая… Ты вообще ешь? — Б-босс… — прохрипела девушка. Тсуна подорвалась, по пути найдя брата. — Срочно! Она зовет тебя! — парень перепугался и понесся к иллюзионистке. — Хром? Ты как? — Босс… Мукуро-сама… Я видела какое-то белое круглое устройство и парня, который его защищал. Мукуро-сама жив, но он сильно ранен… Где я? — Тсуна хочет ее расспросить, но Вторая очень против. — Она еле пришла в себя, дай ей немного времени отдохнуть. Давай ты поспишь, а после мы все расскажем? — Еши тянется поправить одеяло, говорит самым мягким и успокаивающим голосом. Десятый порывается ей помочь, но девушка ясно дает понять, что на этом все. — Теперь наберись терпения, дай ей восстановиться. — Кто вы? — спрашивает Докуро. — Я Еши, сестра твоего Босса. Поспи, — пламя Неба окутывает Докуро, даря спокойствие и умиротворение. Сон приходит сам. — Что ты сделала? — Тсуна, видимо, не в курсе всех возможностей своего пламени. — Успокоила ее своим пламенем. Небо — действительно удивительный атрибут. — И правда… У тебя было что-то про эту белую машину? — Нет, не видела. Слушай, у тебя записи не утеряны? Просто если проблема в том, что ты не знаешь итальянский, я могу перевести. — Как же я раньше об этом не додумался! Пойдем, — они зашли к Десятому. Тсуна отдал свой дневник. — Так… Нет, не то, не то, мимо, не то. Вот! «Мы придумали план, который состоит из двух частей: умереть нам двоим и передать все в руки нас из прошлого». Да мы гении, я смотрю. Как только Кея не прибил меня за такие идеи. — Э-эм… Еши, твои глаза… — Что с ними? — Один карий, а второй голубой! — она посмотрела в камеру на телефоне. И правда разные. — Что за… Так… С этой херней разберемся позже. «Хибари-сан из-за нашего плана наорал на Тсуну. Они сильно поссорились, долго кричали и даже вроде что-то били. А потом… Помирились… Тоже громко… А наутро он пришел и ударил меня, сказав, что я идиот. Спасибо Шоичи-куну за то, что согласился помочь. Правда, мне очень стыдно, что я послал его в Мельфиоре шпионить… В общем, только четверо знают о том, что мы все поменяемся с собой из прошлого: я, Тсуна, Шоичи-кун и Хибари-сан. Хибари-сан еще должен передать наши с Еши дневники». Короче, видимо, эта белая штука, которую видела твой Хранитель, и есть то устройство, благодаря которому мы тут. — Это единственная догадка, которая у нас есть, так что будем опираться на нее. — У тебя завтра тренировка с Кеей? Будь осторожен. — Я знаю. Хибари-сан будет гонять сильнее, чем Лар-сан. — Намного. Мм, Тсуна… Можно я… — Ты хочешь остаться? Это немного смущает, но я не против. — Просто спать с… Кхм. Спать с Кеей в одной постели, когда мне 15, а ему 30, ну как-то не очень. Даже если будущая я была с ним. Я бы не стала просить, но кошмары… Снова вернулись. — Я понимаю. Оставайся, ты же моя сестренка, — улыбнулся Тсунаеши. — И я, как твой брат, просто обязан обеспечить тебе нормальный сон. — Спасибо. — Тем более, ты не спала уже двое суток. Нельзя так себя мучить. — Я знаю, — Еши виновато опустила взгляд. — Это так заметно? — Не думаю, что кто-то кроме меня и Хибари-сана это заметил. Максимум еще Реборн, но он даже мне никогда не говорит ничего. — Знаешь, у меня есть одна история про моего Хаято. Думаю, они мало чем отличаются, так что постарайся не выдать то, что твоя фантазия разыграется. — Обещаю. — В общем… Мы познакомились, когда ему было еще 8, а мне пока 7. Я стала ему первым другом, он же мне — единственным человеком моего возраста, рядом с которым я могла быть собой. Мы часто вместе играли, и вот мне в голову пришла одна безумная идея: поиграть в принцесс. С девочками я не дружила никогда, поэтому уломала папу, дядю Ала, дядю Джи, дядю Лампо и Хаято играть со мной. Откуда у меня взялось столько корон и чашек — я не знаю, но представь себе Хаято в голубом платьице и короне, с волшебной палочкой, у которой на конце звезда и блестки, — Тсуна еле сдерживается от дикого хохота. — Боже, я впервые рад, что ты не моя сестра. — А теперь смотри, — она открывает галерею в телефоне и показывает фото, на котором четыре серьезных мужчины, явно не увлекающихся такими играми и злой мальчик — все в платьях и с палочками злобно сверлят снимающего их, мысленно говоря, что убьют, если о существовании фото кто-то узнает. В середине же крайне довольная Тсунаеши. — Аха-ха-ха-ха! Умора! Какие они просто! Высший класс. — Это мой отец, это Хранители Облака, Урагана, Грозы. — Они там не убили того, кто делал фото? — Почти. Дядя Спейд не знал, что может так быстро бегать. — А с друзьями у тебя есть? — Это мой день рождения, — на фотографии двое парней обнимают Тсуну, как бы говоря: «мое». На следующей фотографии семеро мужчин, женщина и две девушки. — А это моя семья. Папины Хранители, синьора Елена, Лана и я. Лана наша служанка, но она мне как подруга, да и папа ей очень доверяет, а синьора Елена — жена дяди Спейда. — Красивая. С обоими родителями я в последний раз фотографировался лет в 10, а с друзьями… — Десятый задумался. — Есть? Очень хочу посмотреть на вас! — Б-было вроде… — он порылся в мобильнике и показал экран Еши. Она умилилась с Ямамото, обнимающего Тсуну, и Хаято, который выглядел недовольным вольностями Такеши и открыто это выражал. Сам Тсуна ярко улыбался, смеясь с друзей. — Вы такие лапочки. А теперь вопрос: есть у тебя девушка? Ну или хотя-бы та, кто тебе нравится. — Ну-у, как тебе сказать… — Погоди. Это девушка или парень? — Девушка. Моя одноклассница. — Это Киоко-тян или Хару-тян? — Да, — быстро сдался он. — Киоко-тян? Она очень милая, да и ты как-то расцветаешь рядом с ней. — П-правда? Ты права… Она мне нравится. — И как? Ты ей уже признавался? — Да… Под действием пули Посмертной воли. Но она только посмеялась и сказала, что я хороший друг. — Я уверена, она просто еще не узнала тебя. — Возможно. Но я все равно сделаю так, что она будет со мной. — Прекрасная позиция, я буду держать за вас кулаки. Расскажи о своей маме? Я о своей почти ничего не помню…***
Когда Хром снова могла нормально двигаться и была в состоянии тренироваться, Еши попросила ее помочь. Надо признать, ее иллюзии намного лучше, чем она ожидала — это далеко не средний уровень. Ее вера очень сильна, она подпитывает волю, а вместе они дают ее иллюзиям основу и правдоподобность. Она прекрасный иллюзионист. Еще неделя пролетела, как один день. Тсунаеши осваивал новый прием, но тот никак не давался. Хибари гонял его по всей программе, Еши даже захотелось с ним переговорить, но она понимала, что это не только не ее дело, но и парень сам выбрал этот путь. — Иди сюда, — Еши похлопала по подушке у себя на коленях. Тсуна пришел еле живой и плюхнулся к ней. Ее пальцы зарылись в волосы, а через пару минут послышалось мирное сопение. — Эх ты. — Джу…! — зашел Гокудера. — Тш-ш-ш, он уснул. Что? — шепотом спросила девушка. — Еши-тян, твои глаза… Разного цвета. — Я знаю. Без понятия, почему так. Что-то срочное? — Нет. Можно к вам? — Присоединяйся, только не разбуди его, — рядом с ней всегда тепло и уютно. — Знаешь, иногда мне хочется, чтобы ты была из нашего мира, — зачем-то признался Хаято. Он не терпит никого рядом с Десятым, но эта девушка — другое. — Мне тоже иногда этого хочется, — но потом она понимает, что это не ее мир. Нет, именно этот — их с Савадой, но эти люди не ее. Да и знают об этом только четверо, хотя придется объяснять все, когда Кея из прошлого поменяется с собой из будущего. Она вспоминает всех, кто сейчас ее ждет: отца, его Хранителей, друзей. Еши ерошит пепельные волосы, создавая еще больший беспорядок на голове парня, но он лишь довольно жмурится. — Расскажи немного обо мне из твоего мира? — И что же ты хочешь узнать? — Как вы познакомились? — Отец Хаято был из подчинённой Семьи, но в тот день получилось так, что они выросли до дружественной. Папа позвал меня показать мальчику дом, возможно отвести его в комнату с пианино, сказав, что ему скоро выступать. Такой красивый мальчик, что если бы не моя мечта выйти замуж за одного конкретного принца, я могла в него влюбиться. Сначала Хаято не хотел даже имени своего называть, грубил, хамил, но я тогда не удержалась и сказала, что здесь нет наших отцов, а я вижу, что агрессия направлена на его папу, но причем тут я? Видимо, аргумент был веский, так что мы играли в саду, он играл для меня на пианино, а я танцевала. Мы даже ужин пропустили. Когда они уходили, мы обнялись. Было весело. — Как он мог обращаться к тебе так невежливо, — возмутился парень. — Это не признак того, что он был невежлив со мной. Причина была в доверии. Как восьмилетний ребенок мог доверять семилетней девочке, если даже своему отцу не доверял? Для него все были врагами, особенно его семья. А потом он даже пришел к моему отцу, чтобы попросить поставить метку пламени. — Метку чего? — У меня на шее есть рисунок. Это своеобразная татуировка, но сделанная пламенем Посмертной воли, хотя в основном пламенем Неба. У меня она приняла форму языков пламени, у папы — герб Вонголы; у Хаято тоже герб моей Семьи. Это как бы знак того, к чему ты принадлежишь. Мне должны были поставить герб, когда я стану Боссом, но я захотела иначе. Даже не думай предлагать своему Боссу что-то такое, потому что это безумно больно, а одна ошибка — клеймо на всю жизнь. — Тогда почему вы оба согласились, еще и добровольно? — Хаято сказал, что хотел быть свободным, не зависеть от своего отца, поэтому мой принял его в Семью, связав обязанностями моего Хранителя Урагана и немного телохранителя. Для меня это была замена кольцу Вонголы. Наши механики сделали мне кольцо, чтобы немного обезопасить от людей, потому что зная, кто я, никто не подойдет ко мне. Но получилось так, что оно сломалось. Лопнуло от переизбытка пламени. — Лопнуло? Разве это возможно? — Кольцо А ранга тоже может не выдержать. Понимаешь, есть люди, сила пламени которых подходит только под определенные кольца. К примеру, Кея этого времени постоянно меняет кольца низких рангов, потому что его силу может выдержать только кольцо Вонголы. Так и с остальными Хранителями — только вонгольские выдерживают их истинную волю. Именно поэтому люди со слабой волей не смогут стать Хранителями. Можно, конечно, сдерживаться, но ни к чему хорошему это не приведет. — Ого… Я не знал этого. — Мне папа рассказывал. Как у тебя с тренировками? Тсуна ничего не рассказывает, я узнаю все от Кеи, который может только жаловаться на него. А ты тучей ходишь уже несколько дней. Не ладится? — Вообще пусто. Я не понимаю, о чем я думал, создавая эту систему! — Мне кажется, твоя голова забита совершенно ненужными мыслями. — В смысле? — Ты думаешь о том, что времени мало, все тренируются, делают какие-то успехи, да? Смотришь на себя и понимаешь, что ты нихрена не понимаешь? Так нельзя. Похвально, конечно, всегда нужно стремиться к чему-то, но ты забываешься, изматываешься. Ты даже с друзьями не разговариваешь, а они волнуются. Хаято, проветри мозги, а там, глядишь, и новые мысли появятся. — За эти пару дней я успел полюбить и возненавидеть эту твою черту. — Спасибо, — Тсунаеши заворочался, но Еши мягко погладила его по волосам, по щеке, плечам, и он успокоился. — Я серьезно. Тебе нужно отдыхать, отдыхать нормально, а не приходить ко мне, чтобы хоть немного поспать и идти дальше себя изматывать. — Но ты все равно позволяешь засыпать вот так. — Что с вами двумя сделаешь-то? Хаято и Энма только так и спят на большой перемене. Знаешь… Я обязательно найду способ еще раз вас всех увидеть, — этого Гокудера уже не услышал, потому что заснул под ее тихий и спокойный голос.***
— И какой у нас план? — спросил Хаято. Его успехи возросли благодаря нормальному режиму, он разобрался в устройстве системы. Парень был вне себя от радости, даже обнял Еши очень крепко, сказав, что это все она. — Суть не в плане, а в том, будем ли мы вообще делать это, — бросил Хибари, смотря в упор на Десятого. — Ему решать. — Арэ?! Мне? — Ты тут Босс, — пожала плечами Еши. — Быть штурму японской базы Мельфиоре или не быть? — Еши… Твои глаза снова… — прошептал Тсуна. Все обратили на это внимание, подняв гул. — Тихо, — строго сказал Реборн. — Что у тебя с глазами? Они же были карими. — Я знаю, что были, а сейчас вот нет! Если бы я знала, почему они поменяли свой цвет на голубой, хотя оба мои родителя голубоглазые, но родилась я с карими, я бы сказала. — То есть, они меняются произвольно? Раньше мы ничего не замечали, — она кивнула. — Ладно, разберемся позже. Тсуна, решай быстрее. — Я… Мы обязательно должны попасть на их базу! Штурму быть. — Вот это ЭКСТРЕМАЛЬНО! — крикнул Рёхей. — Согласна/ен, — одновременно сказали Еши и Такеши. — Я и Еши останемся защищать нашу базу и тех, кто остается тут. А тут останутся малыш, Фуута, Лар, Ламбо, И-Пин и Хару с Киоко, — зевнул Кея. — Нет. И-Пин и Ламбо идут со всеми, — сказал Реборн тоном, не терпящим возражения. — Но они же еще дети! — все же возразил Тсунаеши. — Глупый Тсуна, ты ничего не путаешь? Ламбо твой Хранитель, а И-Пин мастер боевых искусств. Это не дети, они киллеры. — Пора запомнить, что обычные люди тебя больше не окружают, — прошептала на ухо Еши. — Мы присоединимся к вам, когда закончим тут. — Хорошо, — кивнули аркобалено и Десятый. Джаннини внезапно вспомнил об очень важном деле, которое он должен был сделать. Он нажал на какие-то кнопки, и стена стала двигаться, показывая хранилище. — Здесь у каждого был свой сейф, в котором они хранили коробочки Вонголы и некоторые вещи, — спросить, чья была восьмая комната, додумался лишь Ямамото. — Ну… Тут такое дело… У Десятого… В общем… — Хватит мямлить, — закатил глаза Гокудера. — Не существует этого мира. Он — слияние моего и вашего, причем слияние под нашим с Тсуной началом, — не выдержала Еши. — Только я не понимаю одного: если я есть в этом мире, и есть очень давно, почему никто не узнал меня? — Понимаете… Я не сразу догадался, лишь когда услышал имя, а сейчас, увидев Ваши глаза, окончательно убедился. Вторая, когда появилась здесь и попросила помощи, была с очень короткой стрижкой и голубыми глазами. — Конспираторы хреновы, — злобно зыркнула она в сторону Кеи. — Как я могла обрезать свою прелесть? — Я тебе больше скажу: ты решилась на это еще до войны с Бьякураном. — А ты, блин, как это допустил?! — Если ты упрешься — хрен переубедишь. — Да объясните нормально, что происходит! — закипел Реборн. — Вашего Хибари не существует — это иллюзия Рокудо Мукуро, которую попросили сделать мы, чтобы за вами присмотреть. Я и Тсуна из одного мира, но давайте отложим обсуждение этого мира до нашей победы, ладно? Даже если не я, то один человек точно сможет все объяснить. — Да, ты прав. Ну, нии-сан, когда? — Через пять дней. — Хорошо. Тогда все за это время будут учиться открывать и использовать свои коробочки. — Я отдам тебе свои, передашь мне из прошлого, — прошептал Хибари и ушел к себе, чтобы проверить Кусакабэ. — Еши, а твоя коробочка? — поинтересовался Десятый. — Моя уже давно у меня, — улыбнулась синьорина и решила пройти к своему сейфу. Открывался он пламенем Неба от кольца, но внутри ничего особенного: еще один дневник, альбом, несколько колец Неба А-ранга, коробочки Неба, кольцо Тумана с коробочкой, и остальные атрибуты. Видимо, пользоваться другими атрибутами она может. Дневник с ключом, альбом тоже, но ключи лежат рядом. Еши забирает все вещи и проскальзывает к себе в комнату. Открывает дневник, а на первой странице аккуратным почерком выведено: «Собственность Хибари Тсунаеши. Сожгу того, кто возьмет:)». — ЧТО?! — на крик прибежал Тсуна с глазами размером с блюдца. — Что случилось? Что горит? Где? Ты как? — П-прости, пожалуйста… Я не хотела так кричать… Просто тут… Т-ты же уже знаешь, что я из будущего и Кея были вместе? — Ну да. Я писал об этом. — Так вот… «Собственность Хибари Тсунаеши»… — Хи-и?! Хибари? — Хибари… Кажется, десять лет не прошли просто так. Прости, я просто удивилась сильно. — Фух. Не пугай меня так, я уже подумал, тебе снова что-то приснилось. Давай я останусь? — Я не против. Не хочешь послушать? — Это же личное… Не думаю, что я имею право знать. Если там будет что-то про план нас из будущего, то, думаю, лучше обсудить. — Да, хорошо. У тебя сегодня выходной? — Можно и так сказать. Что у тебя было? — Кольца и коробочки, фотоальбом, ну и вот, дневник. А у тебя? — Пилюли, коробочки Неба и несколько колец, видимо, очень низкого ранга. — Ты спал, когда я рассказывала это Хаято. Ни одно кольцо, кроме кольца Вонголы, не сможет справиться с вашем пламенем — все они просто сломаются, лопнут. Даже кольцо А-ранга может не выдержать, если это воля и вера потенциального Хранителя. Воля Хранителя намного сильнее, чем у обычного человека, поэтому не существует больше кольца, способного «остаться в живых». Конечно, ты можешь использовать малую часть силы, но регулировать ее каждый раз — слишком сложно. — Ааа, понимать это все — еще сложнее. — Согласна, — парень ложится рядом, Еши по привычке его разворачивает себе на колени и начинает гладить, попутно читая свои записи. «Кея — настоящий придурок! Вот что ему не так? Сегодня он заявил, что я не привлекаю не только его, но и вообще кого-либо. Устроили, называется, свидание для папы и дяди Ала. Сколько времени прошло с прошлого такого заявления? Полгода. Бесит!» — хах, запись была сделана еще шестнадцатилетней Тсуной. Да, конечно, ей говорить о том, что она кого-то не привлекает немного рано, но этот парень правда иногда перегибает палку. «Меня не взлюбил коллектив класса, да и учителям я не понравилась… Рядом Хаято, Энма и Мукуро, я как-нибудь справлюсь, но немного обидно. В Японии я всего неделю, но уже хочу домой. Папа успокаивает, говорит, что всего лишь год, но тут все слишком… Незнакомо, а объяснить тонкости культуры некому — дядя Угетсу уехал отсюда очень давно, парни все росли на Сицилии. У Кеи и спрашивать не хочу — он снова будет меня высмеивать. Что с ним не так? Красивый парень, сильный, умный, но характер могут стерпеть только папа и дядя Ал. Я правда стараюсь реагировать на него, как я реагирую на шалости Мукуро или Хаято с Энмой, но именно с ним не получается». «У папы проблемы с этим Риккардо. Ему срочно нужно передать управление мне, потому что он боится, что не сможет продержаться и удержать власть надолго. Ямамото Такеши подходит атрибут Дождя, Сасагаве Рёхею Солнце, а Кее — Облако. Но главная проблема в том, что Кее уже есть девятнадцать, а значит путь лишь один. Рёхей-сенпай еще не достиг 19, так что я всеми силами стараюсь подтолкнуть его к пробуждению силы пламени. Мукуро так только рад вступить в Вонголу, если Боссом буду я. Говорит, что ради меня любого в иллюзии заключит пожизненно. Мило, конечно, да и стремление похвальное, но он слегка перебарщивает. Как, в принципе, и Хаято. Ямамото Такеши мой ровесник, мы с ним подружились — хороший парень, на контакт идет быстро, а его рефлексы, о Дева Мария! Кольцо Дождя уже у него, да и принял он это спокойнее, чем тот же самый сенпай или Кея», — на этом запись заканчивается. Девушка слышит размеренное дыхание и понимает, что Тсунаеши спит. Еще обед, а он уже спит. Ну и пусть, он и так старается как может, стойко выдерживает Реборна, наставления Лар и тренировки Кеи, ну и плюс Еши учит его на примере Хром и ее иллюзий.