27

— Она… Удивительная! — восклицает Тсунаеши. Они с Лар уже закончили, а Еши все еще тренируется с Хибари. — Хибари-сан тяжело дышит. — Она заставила его драться всерьез. Интересные личности обитают в параллельных вселенных, — хмыкнул Реборн. А ведь дерутся-то без силы пламени. Это какая у них выдержка? — Тебе стоит у нее поучиться. — И когда они закончат? — Пока один не упадет без сил. Она уступает ему совсем немного, на миллионную процента, поэтому это не заметно, но это так. — Получается, она нашего Хибари-сана может уложить за пару минут? Ну, если она сражается с его версией через десять лет. — Я не знаю. У Хибари всегда получается превосходить лимиты, он не сдастся, пока не умрет — не думаю, что из такого человека легкий соперник. Однако есть возможность, что сейчас она обернет ситуацию в пользу для себя. — Сможешь повалить и обездвижить — считай, что выиграла, — прозвучало от Кеи на итальянском. Еши ухмыльнулась. Но найти слабое место у этого парня почти невозможно, а прочитать его — и того сложнее. — Мистер идеальность, — фыркнула она. — У тебя хоть одна слабость есть?! — Попробуй найди, — выпад, взмах рукой с тонфа. Тсуна ловит момент, надавливает всем весом на спину, руку выворачивает и за шею удерживает. — Попался, — все охренели, особенно сам Кея. — Может победитель загадать желание? — Я слушаю, — слишком быстро он смирился. Неужели научился принимать поражение? — Я буду называть тебя по имени. Так удобнее, — она встает. Осматривается, устало вздыхает и… Теряет сознание. — Вот это перезагрузка, — Кея ловит ее и на руки поднимает. — Зверёк, показывай комнату барышни, не стой как вкопанный. — А, д-да! — Десятый выбегает и осторожно поднимается. — Что это у нее? — взгляд Хибари опустился на оранжевые языки пламени цвета пламени Неба. Он проходится глазами ниже, по шее, к плечам, мягким и хрупким на вид. Еще ниже смотреть неприлично. — Вот, — Тсуна открывает дверь. Хибари заносит девушку и аккуратно укладывает ее на кровать. — Она плохо спала ночью? — Ей приснился какой-то кошмар, поэтому я остался с ней, но утром она отказалась рассказывать, что именно заставило разбудить криком всю базу. Хотел спросить у нее, когда мы останемся наедине, вдруг она просто не хотела говорить, когда Гокудера-кун был рядом. Хибари-сан, ты же знаешь, что на самом деле произошло с Тсунаеши из этого времени и почему мы здесь? — Быстро до вас дошло, даже слишком. Но он просил ничего вам не рассказывать, так что знай одно: Ирие Шоичи убивать не надо. А теперь иди, я сам с ней побуду. — Уверен? Мы как-то… Более близки. — Мне тебе для ускорения подарить тонфа в зад? — Тсуна недоверчиво сматывается от камикороса. Кея садится рядом на кровать и просто наблюдает: как дрожат ресницы, как поднимается и опускается грудь, какое спокойное лицо и какая нежная, вовсе не киллера, кожа.       На самом деле, этот мир — слияние двух разных: того, в котором живет Второй Босс Вонголы, синьорина Тсунаеши, и в котором живет Десятый Босс Вонголы, Савада Тсунаеши. Просто этим детям знать об этом не так уж и обязательно. Как так получилось? Никто не знает. Просто однажды они с Тсунаеши-не-из-этого-мира случайно попали под новое изобретение Ирие Шоичи и Джаннини — базуку параллельных миров. Так они встретили Десятое поколение, в мире которых не существовало Хибари — просто не было. Обоим Тсунаеши удалось сделать так, что миры слились, и они стали поддерживать их состояние, пока не появился Бьякуран. Через 7 лет мира, в котором выросла Тсунаеши, а также её друзей и семьи, просто уже не существует — их уничтожили.       Поэтому они перебрались в этот, где Савада и его Хранители встретили их с готовностью помочь. Девушку убили, а парень подстроил свою смерть, чтобы помочь им из прошлого попасть в будущее. Вот так, один мозг на двоих, видимо. И сейчас история повторяется, только в этот раз Кея ни за что не позволит этому Небу умереть. Все её Хранители мертвы, он не смог защитить своего Босса и свою любимую… — Терпеть меня не можешь, да? Кричала, злилась, била, хотела убить. Но почему так и не сказала, что не хочешь, чтобы я уезжал? Хотя, сам дурак, я тогда еще не понимал, откуда растут ноги у моего к тебе интереса. А потом ты, дурище, под пули подставилась, лишь бы меня защитить.       А что касается того, что Савада знает Хибари? Это созданная Мукуро иллюзия, чтобы присмотреть за Десятым поколением. По просьбе, кстати, синьорины Тсунаеши. Она всегда находила общий язык с такими, как этот придурок. Часа через два Тсуна проснулась. Дернулась от неожиданности в лице Кеи возле себя и слетела с кровати, запутавшись в одеяле. — Ой-ей… Сглазила, что давно не падала… — простонала она и медленно стала выпутываться. — Вот и не надо было говорить о таком. Перезагрузилась, принцесса*? — А? Меня так называют… Нет, — Тсуна замотала головой. — Да, и ты поняла это, когда дралась со мной. Это не их мир, а ваш со зверьком. Он существует уже десять лет, потому что Десятый и Второй Боссы Вонголы поддерживают его с помощью колец и пустышек. — Тогда где все остальные? Те, кто появился, явно из свиты Десятого. — Они мертвы. И ты, вообще-то, тоже. И весь наш мир, из которого ты пришла, уничтожен меньше, чем за год. Пять лет назад его не стало, как и всех остальных. Бьякуран узнал, что миры держатся на системе Три-ни-сетте и уже смог забрать у вас кольца Маре вместе с пустышками аркобалено. Точнее, забрал он соски, а кольца ему отдали Червелло, — ее передергивает. — Ты правда Кея из моего мира? — Как мне тебе, блин, доказать, что я тот племянник и человек, которого ты терпеть не можешь? — Как ты пробудил пламя? — Ответ тебя не порадует. — Нет. — Да. — Нет. — Да, — шатенка кидает свою подушку в Хибари, но тот ее ловит. — Иди ты! Но вы… По любви или просто…? — Ты не из тех людей, кто предложит свое тело из желания помочь. — А ты? — И я не из тех, кто будет встречаться с девушкой почти десять лет, чтобы просто ее трахать. — Почти десять?! Эт-то… Скоро… — Не так уж и обязательно. Вы можете и не начать ничего. — Зачем ты рассказал мне о том, что вы вместе? Я же не должна это знать. — Но теперь знаешь. Это чтобы ты не выпала от содержания своего дневника, — Кея оставляет книжку, ерошит ее волосы и встает. — Стой! — прозвучало жалобно. Кея обернулся. — П-прости… — Ты что-то хотела? — Ты все это время был рядом? Ну, пока я была без сознания? — Да. — Папа был прав. Не Облаку спокойно с Небом, а Небу с Облаком… Спасибо, Кея. — Так что тебе ночью приснилось? — Трупы, запах гари, сожженные тела людей, запах крови — то самое первое задание, когда мы устранили целую Семью. И то, когда нас забирали ты и дядя Кнакл. Мне страшно и противно настолько, что я готова блевать. — Так может зверёк с тобой будет ночевать? Вам вдвоем комфортно. — Ты не понял… Ты придурок редкостный, я хочу тебя придушить, но с тобой спокойно, как будто я иду с папой и дядей Алом, а позади нас и спереди остальные Хранители отца. Я впервые нормально поспала, когда мы из клуба ехали, а я случайно уснула на твоем плече. Да, я помню это. Дядя Ал говорил, что папу перестали мучать образы, когда он… Ну, ты понял… — Это предложение остаться с тобой? — Д-да… Если ты против, то иди, я позову Тсуну… Точно! Мне же ещё его… Ты чт-то творишь?! — брюнет снимает рубашку, меняет брюки на домашние штаны и устраивается на кровати. — Тут разве есть еще одно спальное место? Приставать не буду — ты не мое Небо. — Я ожидала снова фразу о том, что я тебя не привлекаю. — Привлекаешь. Уже тогда. Но я тебе ничего не говорил. Ложись спать, завтра со зверьком потренируешься, — скрыть свое смущение никак не получается. — Если твоя рука…! — Знаю, что я ее лишусь. Спи, говорю, уже.

***

      Слишком много всего сразу. Огромный объем информации, но Тсунаеши ничего не снилось. Абсолютно. Ей было тепло и уютно, даже как-то слишком. Утром, пока была возможность, она решила прочитать дневник. Первая запись сделана через три года, то есть, когда ей было 18. «Хах… Я все же решилась вести личный дневник. Мне страшно. С Шоичи я познакомилась в Намимори. Он довольно интересный, да и красивый. Мозги работают прекрасно! Папа пригласил его в Вонголу. Я немного в шоке, но не против — лишние руки в составе наших механиков никогда не лишние. А еще я, кажется, втрескалась. И ладно бы в Хаято, Такеши там, Мукуро, сенпай, но нет, это обязательно должен быть кто-то, кого я терпеть не могу. Хибари Кея. Сволочь, выводит меня постоянно, эта дебильная его ухмылка — все бесит. Но Дева Мария, он…» — запись обрывается, потому что три страницы вырвано. Потом смазаны чернила, влага, многое размыто. Следующее, что можно разобрать — запись, сделанная пять лет назад. Ей 22. «Боже… Как же мне страшно… Сегодня убили Ламбо… Ему всего 16… Я не смогла его защитить, я не успела, я…» — еще одна сделана через три дня: «Мир Тсуны тоже под угрозой. Но больше всего пострадает наш совместный мир, в который мы слили свои два. Но что более важно — ****** умер…» — понять, кто, было сложно, потому что все опять размыто. Снова вырваны страницы. Видимо, она очень сильно истерила. Или это был кто-то другой. «Я не знаю, сработает ли наш план, но я надеюсь на это. У нас помладше больше потенциала, а мозги работают лучше из-за того, что не ослаблены войной. Я уже не знаю, что мне делать… Бьякуран не остановится ни перед чем, а со мной остался только Кея. Только он рядом… Хаято, Такеши, Ламбо, Рёхей, Мукуро, папа, все его Хранители, тетя Эл, Вария… Вся Вонгола мертва. Остались только я и Кея. Я почти готова наложить на себя руки, но Тсуна… Ему нужна моя помощь. Ему и Кее, нашему миру. Мы уничтожили кольца Вонголы, лишь бы они не попали к Бьякурану… Я не дура, но мы не справимся. И насчет того, кто сможет его победить, у нас с Десятым одинаковые мысли.» — Еши, ты тут? — Тсунаеши постучался. — Да, заходи. — Ты как? Сегодня хорошо спала? — Да, сегодня все было прекрасно. Выбирай, с чего мы начнем: учиться различать и развеивать иллюзии или создавать их своим пламенем? Но если есть предложения, то я готова выслушать. Хотя для первого нужно иметь хотя-бы одного, кто владеет пламенем Тумана. — Может с чего полегче? — Да куда еще легче? Зажигать кольцо волей? Это ты должен делать на автомате, вот так, — она, даже не задумываясь, за долю секунды заставила кольцо загореться пламенем Неба. — В-воу… — Разберись, в чем твоя воля. Вечером придешь и покажешь. Это крайний срок — времени у нас в обрез. Прости, помочь в этом я не смогу, — виноватый взгляд. — Да, я понимаю, что должен сам. — Дело не в этом. Моя воля в том, что я использую силу для защиты тех, кто мне дорог. Моя воля в любви — к этому я пришла сама. Дело не в том, что это твое задание, а в том, что я не ты. И… Нии-сан, это не только твоя битва. Она наша — твоя и моя. — Да, я понял. Хибари-сан принес мой дневник, так что я немного в курсе происходящего. Правда, там половина на итальянском, часть на смешанном… Да и почерк у меня… — Понимаю. У меня большая часть залита слезами или чем-то жидким, вырвана и стерта. — Так странно осознавать, что наш Хибари-сан — иллюзия, созданная Мукуро… — Сама не верю, что мы такие авантюристы. Только я не дошла, почему умерла и как умер ты… Да, прости, звучит не очень. Мы-то живые… — А у меня не написано, кто такой Ирие Шоичи. — Кея сказал, что мы не должны его убивать. Значит он друг? — Я не знаю. Думаю, мы не установим, пока не встретимся с ним лично. — Вот, ты уже думаешь не как Савада Тсунаеши, а как тот, кому вести за собой людей и судить их. — Вернемся к этому разговору за день до нападения на базу Мелоне? — Отличная идея, я только за. Иди, тебя уже ждут. — Да, точно. Жди меня! — Обязательно.

***

      Свободна, поэтому Еши пошла с девушками в магазин. С ними была Бьянки, которая взяла с собой Фууту, И-Пин и Ламбо. К счастью, проблем не возникло, поэтому через пару часов девушки уже готовили обед. Надо признать, с Еши они быстро поладили, сами того не понимая.       И как же все-таки хорошо быть среди людей, которые не опускают голову, смотрят тебе в глаза и не задумываются о том, что ты из мафии, а значит опасна, а значит больная, любящая убивать. Мысли отчего-то были заняты Хибари, которому придется поменяться со своей версией десять лет назад. Только… Как они это себе представляют? У Кеи еще не пробудилось пламя, а о кольцах Вонголы он и знать не знает. Алауди не отдаст ему. Или отдаст? Или папа что-то знает, поэтому Алауди сделает Кею преемником в ближайшие пару дней? — Ауч! — Еши слишком отвлеклась на свои мысли, поэтому прошлась ножом по пальцу. — Еши-тян? Осторожнее надо быть! — забеспокоилась Киоко. — Да, знаю… Я сейчас, — она выбежала из кухни, чтобы заклеить пластырем — они всегда были у нее в шортах или сумке, а девочки пусть дальше готовят. Ну, чтобы им не мешать, она решила самостоятельно устранить эту маленькую проблему, вернувшись через три минуты. — Вот и все. — Точно все в порядке? — уточнила Хару. — Точно. Простите, что заставила поволноваться. — Будь аккуратнее, — максимально серьезно сказали они, но тут же улыбнулись. — А давайте сделаем торт? — А давайте сделаем его в качестве подарка для придачи сил ребятам? За весь день я видела только брата… Да и то на пять минут, после чего он ушел. — Им трудно, да? — Да, Хару-тян, трудно. Очень. Я знаю, что они стараются изо всех сил, потому что времени у нас мало. Вы не можете ничем помочь на их тренировках, но можете быть просто рядом, и это намного ценнее для них — знать, что есть куда возвращаться, ради кого стараться. Поддерживать их, пусть и мысленно. Тогда мы точно победим. — Да! — хором ответили они. — Еши-тян, расскажешь, что вообще случилось? — Киоко принялась искать рецепт торта. — Простите, девочки, я не могу. Но я обещаю, что вы все узнаете. Просто не сейчас. — Ты обещаешь, — взяла слово Хару. Тсуна кивнула.

***

«Тсуна, если ты это читаешь, то ты уже знаешь обо всем: и об устройстве этого мира, и о его появлении, и о наших с Кеей отношениях. Я не знаю, как много страниц уцелело, поэтому скажу еще раз: они захотят убить Кею, но я им помешаю. Как иначе? Я люблю его, да и кто потом позаботится о вас с Десятым? Шоичи, он… Он не враг, он друг. Просто знай это, ладно? Кея в курсе нашего безумного плана. Знаешь, что он сказал? «Эти зверьки в конец мозги потеряли в этой заварушке. Ало, вы хоть иногда используйте функцию подумать!» Было бы смешно, если бы не правда. Мы отчаялись. Но больше всего меня напрягает, что вы, скорее всего, останетесь без Облака. Кея есть только в моем мире, но его пламя… Ты и сама знаешь. Впрочем, один человек передал кое-что папе, когда поменялся с собой с помощью базуки десятилетия. Что-то типа просьбы отдать кольцо Облака, когда я вдруг исчезну. Не знаю, сработает ли…» — А?! То есть, если он появится, то даже пламя использовать не сможет?! «Ты уже запаниковала, да? Ничего страшного. Тебе нужно сделать так, чтобы его раздражение достигло максимальной точки, и тогда пламя само вырвется наружу. Главное, чтобы кольцо в этот момент было у него на пальце. Поэтому, когда вы будете атаковать базу Мельфиоре, Кея и ты останетесь на нашей базе и будете отражать набег врагов. Где-то в этот момент они поменяются, а ты как можно скорее начни уклоняться и защищать его, проверив наличие кольца. Во все времена высшая точка раздражения Кеи — когда кто-то забирает его добычу и пытается его защитить. Со временем он стал относиться ко мне с большим снисхождением, но все равно его это бесило. Удачи!» — Его воля равна раздражению? Я всегда знала, что с этим парнем что-то не так. Чтож, штурм состоится через две недели. Папин «прорыв» я знаю, как и Тсуна, барьеры мягким пламенем… Мягкое пламя больше для защиты, а не для атаки, жесткое пламя более разрушительное и мощное. Ах, точно! Папа что-то говорил про одновременное использование и мягкого, и жесткого пламени, — Еши подскочила и убежала в тренировочную комнату, столкнувшись с Тсуной. — И-т-т-т. Ты чего носишься? Можешь же убиться, — парень не упал и даже умудрился не дать упасть самой Еши. Схватил за плечи и прижал к себе. — Все нормально? — Я знаю, что нам нужно! Ты сильно устал? — Довольно… Но если срочно, я готов ко всему. — Пошли! — она тянет его обратно и заводит в комнату. — Что с кольцом? — Я… — Закрой глаза и представь. Представь своих друзей, семью. Если есть кто-то, кого ты любишь, ее тоже представь. Подумай о ваших общих воспоминаниях, веселых моментах. Подумай о том, кто был рядом, когда тебе было плохо, о том, как ты хочешь, чтобы у них все было хорошо. Концентрируйся, — мягкий шепот на ухо, легкие поглаживания по волосам, она аккуратно снимает кольцо с шеи и надевает его ему на палец. — Вот так. Думай об этом, позволь картинкам пронестись перед глазами, переживи эти моменты еще раз. — Так ярко… Они мелькают так быстро и так ярко, — делится впечатлениями шатен. Но терапия срабатывает, и кольцо загорается очень ярким и мощным пламенем Неба. — Открывай глаза, — все так же тихо говорит она. Тсунаеши слушается и медленно открывает глаза, которые тут же расширяются от удивления. — Ого! Ты видишь? Это я?! — Это ты, солнце, это ты. Ты огромный молодец! — они обнимаются. — Тогда завтра и продолжим дальше. Ты правда хорошо постарался сегодня. — Это все ты. Если бы не ты, этого бы не получилось. Спасибо, — легкий чмок в щеку, после которого парень краснеет. — Это тебе спасибо. Без тебя я бы не смогла принять все, как есть. — Кстати… Это правда, что ты и Хибари-сан… Ну, это… — Здесь да. Но в нашей реальности мы просто бесим друг друга все свободное время. — Ты очень спокойная, да и вывести тебя из себя — штука сложная, но на него ты реагируешь как-то… Иначе. — Когда ты за два с половиной дня успел заметить, что я спокойная? — Гокудера-кун… Пытался тебя выбесить… — А? Так вот, что он делал! Я-то думаю, зачем он задает мне так много вопросов. А про Кею неправда. И вообще, иначе — это как? — Л-ладно, забей. Мм, Хибари-сан сегодня был с тобой ночью? Прости, знаю, что звучит более двусмысленно. — Да. Мой папа встречается со своим Хранителем Облака. Я помню, как-то раз дядя Ал сказал, что папа смог отпустить кошмары, когда впервые стал спать с ним в одной кровати… От Облака идет особая аура защищенности, наверное. Нет, с тобой было очень спокойно, да и я смогла нормально поспать, но это как-то по-другому… Спокойствие как от мужчины. От тебя… Как от моего Хаято. — И после этого ты говоришь, что он придурок. — Конечно придурок! — Логика железная. Стой. Что-то происходит? — за пределами комнаты слышна сирена. Очень тихо. — Я ничего не слышу. А нет, слышу. Пошли быстрее! — они рванули наружу, но это оказалась ложная тревога. Точнее, это была тревога не о вторжении или неисправности, а об экстренном собрании. — Мы нашли Хром. Она сейчас с Лар и Бьянки, состояние крайне тяжелое — у нее отсутствуют некоторые внутренние органы, — медленно говорит Реборн, и все застывают в ужасе. — Э-это как…? — спросила Тсуна. — Такое уже было. Дело в том, что Рокудо Мукуро спас Хром, создав ей органы в обмен на возможность меняться с ней телами. Здесь же, видимо, они уже не связаны, поэтому и иллюзия развеилась. Есть несколько вариантов: найти Рокудо Мукуро, создать самим и заставить ее их создать. — У нас нет никого, кто бы владел пламенем Тумана, — ответил Гокудера. — Еши. Не Туман, конечно, но тоже умеет создавать иллюзии, — пожал плечами Хибари, который и принес Хром. — Нет иллюзий сильнее, чем у Тумана, но их вполне можно создать и другим пламенем. К примеру, убежище Кеи скрыто далеко не пламенем Тумана, а пламенем Облака и Неба. Но это не сработает — ее тело станет отторгать созданные мной органы. Придется достучаться до нее. И так как это твой Хранитель, то тебе и разбираться, братик. — Арэ?! Я? — Я ее не знаю. Девушки не справятся. Кто ей ближе, чем Босс? Найти Мукуро пока не в наших силах. Или у тебя есть идеи получше? — Н-нет… — Тогда все, кто может, будет каждый день разговаривать с ней. Любыми способами, но заставьте ее бороться, — подытожил аркобалено. — Хару и Киоко передадите, что Докуро в коме и ей нужна ваша помощь. — Еши, нужно поговорить, — бросил Кея, когда все разошлись. Девушка остановилась и удивленно посмотрела на него. — Что-то не так? Если ты по поводу той девушки, то ее организм уже привык к присутствию пламени Тумана внутри нее, поэтому откажется принимать чье-либо еще. — Нет. Вот, — он протянул коробочку. — Она твоя. В силу особенностей твоего кольца, ты можешь открыть ее уже сейчас. — В смысле? — В прямом. Твое кольцо — оригинальная версия Первого поколения. Версия колец Десятого, она… Первый сделал так, что никто не может воспользоваться истинной силой этих атрибутов. История там немного странная, хочешь послушать? — Думаю, да. Заходи, — они дошли до комнаты Тсуны. Шатенка взяла в руки подушку и села на кровати. — Я слушаю. — Первое поколение состояло из семи человек, которых ты прекрасно знаешь. Главное отличие в том, что Вонгола создана несколько веков назад. Хранитель Тумана, Деймон Спейд, после смерти любимой женщины, вступил в сговор с Риккардо. Он предал Примо и обманным путём заставил его отказаться от управления Вонголой, передав пост Риккардо. После этого они запечатали истинную форму колец, чтобы сохранить порядок наследования и чтобы никто не мог ими воспользоваться. Первый Хранитель Облака, Алауди, создал CEDEF. Первая половина колец остается у Босса, а вторая передается Внешнему советнику. Но получилось так, что он уничтожил кольцо Облака еще до передачи его Второму Хранителю. — Зачем он это сделал? — История умалчивает. Потенциальные Облака все время были в Совете, отец зверька не в счет, но ни одного Хранителя больше не было. — Ужас… Вот это история… — Мне ее рассказал сам Тсунаеши. — У меня ужасная идея. — Они всегда такие. — Выйди или отвернись, — парень послушно вышел и зашел через пару минут. Перед ним стояла Тсунаеши в обтягивающих черных джинсах, майке, кожанке и кедах. — Оказывается, у меня тут было так много вещей. Я даже написала, где они лежат. — Далеко собралась? — В клуб. Я не могу тут оставаться. Мозги хочу проветрить. — Тебя могут поймать враги. — Они меня не узнают. Тем более, кольцо мне не всегда нужно — я могу пользоваться пламенем и на голые руки. Больно, правда, но… — Ты не пойдешь. — Кея. Я пойду туда, куда хочу. — Нет. Это, блядь, опасно. — Да. Ты или поможешь мне… — Или что? — Или я уйду без твоей помощи. Кея, отпусти, — брюнет схватил ее за запястье. — Тсуна, у нас война. Все тренируются, переживают. А ты хочешь свалить в клуб? — Я тоже переживаю. Сильнее, чем кажется. Просто Тсунаеши Савада это показывает, а я не умею. Знаешь, чему меня учит отец до сих пор? Не показывать, что я чувствую. Почему? Мое пламя — самое сильное и самое нестабильное, оно зависит от моих эмоций и чувств. Я должна запихнуть все внутрь, чтобы не навредить ни себе, ни кому-либо еще. И я просто не знаю, как справиться со всеми мыслями, что меня одолевают. Я думаю, чему бы и как научить Десятого, что улучшить в себе, как победить Бьякурана, как вернуться домой и как потом все объяснять отцу. А еще я думаю о том, что я, блядь, не справляюсь со своими эмоциями. — Я совершаю, наверное, одну из самых огромных ошибок в своей жизни, — шепчет он, второй рукой удерживая девушку за талию и притягивая к себе. Он целует мягко, с каким-то спокойствием, не напирает, просто касается губами. Тсуна стоит в шоке и боится открыть глаза или вздохнуть. Но она расслабляется, правда приходит осознание, поэтому она отталкивает Кею от себя. — Придурок! — Я знаю. Зато я дважды украл первый поцелуй любимой девушки. Ложись лучше спать и не морочь голову. Идти сейчас, именно сейчас, в клуб — слишком опасно. Эгоистично, но я не хочу во второй раз потерять тебя. — Я не хочу спать. Хорошо, раз так, то найди мне занятие. Что мне сделать, чтобы не думать? — Есть, конечно, один очень верный способ, но меня посадят. Можем поиграть, — на часах час ночи, а они играют в монополию. Мимо проходивший Хаято немного охренел, но попросил присоединиться. После него подошел Ямамото, и в итоге все, кто вообще был, играл в комнате Еши. Спать все разошлись часов в 6-8 утра, проспав до 12 дня.