Цена выживания

      Фиолетовый был человеком науки, в любой нормальной ситуации одержимым тягой к знаниям, погнавшей его в своё время заграницу, на орбиту, а затем и в космос, к другим планетам. С последним пунктом, конечно, вышла заминка, учёного перехватили похабные щупальца инопланетных чудовищ, убедительно имитирующих людей и умело обращающихся с их половыми органами, но это не смогло полностью погасить его любопытство. Несмотря на осечку с Красным, добавившую ему несколько седых волос, и не факт, что на голове, Фиолетовый не был намерен оставить яйцеклад в покое. Помимо «альфы» на корабле было ещё двое инопланетян, более лояльно настроенных по отношению к человеческому своеволию.       Помимо исключительно научного интереса Фиолетовым двигал страх. Прошло почти две недели с тех пор, как случилось первое кошмарное сношение по соседству с трупом Чёрного, но у его тюремщиков никак не получалось довести дело с человеком до логического конца. Несмотря на отсутствие проявления привычных эмоций у представителей иного вида, Фиолетовый видел, что их раздражают бесплодные попытки сделать кладку. Подобная ситуация могла довольно быстро подтолкнуть их к мысли, что от бесполезного человека пора избавляться, и между перспективой быть убитым и съеденным и перспективой быть начиненным кучей инопланетных яиц, последняя казалась ему немного более привлекательной.       Поэтому, когда в навигационной, куда он редко заходил по понятным причинам, к Фиолетовому подошёл с тихим урчанием Синий, человек пошёл на контакт охотнее и быстрее, чем в прошлые разы. Самый мрачный из троицы пришельцев выгодно отличался от собратьев тем, что держал свои верхние щупальца при себе, не пытаясь «целоваться» с человеком и вообще не интересуясь верхней частью его тела. Это значительно облегчало жизнь Фиолетовому, каждый раз после страстных и глубоких поцелуев двух других гадов подолгу обнимавшегося с унитазом.       На полу было холодно, но обливать сиденья слизью не хотелось из оставшихся эстетических чувств к предметам общего пользования, поэтому Фиолетовый позволил уложить себя и добровольно расстегнул скафандр, вызвав у Синего звук одобрения. Ни одному из них не составило бы труда согнуть непокорного человека в бараний рог и поиметь без суда и следствия, однако его добровольное участие облегчало задачу для обеих сторон.       Фиолетовый прикрыл глаза, слыша шуршание сползающего костюма, сглотнул и раздвинул ноги перед вывалившей весь набор щупалец тварью. Иногда ему казалось, что всё вокруг и он сам пропитался специфической смесью запахов корабля и его новых знакомых. Он приоткрыл шлем и вдохнул глубже, чувствуя, как его члена касается перчатка Синего, предупредительно смазанная слизью с щупалец, капающей на человека и вокруг.       С губ невольно сорвался вздох, Синий любил дрочить ему руками, кажется, обладая той же тягой к изучению чужого организма, как и его невольный партнёр, и за это время научился делать это мастерски. Он всегда подолгу наблюдал за положительным эффектом своих действий и сейчас не торопился приступить к основному действию, мягко гоняя шкурку на полувозбуждённом органе.       Фиолетовый вздохнул ещё раз и опустил свою собственную руку вниз, обхватывая пальцы инопланетянина, чтобы сжать их чуть плотнее. Он направлял руку издающей странные звуки твари, показывая, как сделать ему приятнее, двигал ею быстрее, кусая губы от бьющейся в истерике где-то в глубине сознания мысли, что за самоуправство ему могут оторвать самое дорогое, особых усилий это не потребует.       – Ты другой сегодня… – негромко сообщил Синий, осторожно поглаживая бедро человека над скатанными штанами.       Комментарий вызвал короткую панику. Пришельцы редко говорили, а Синий не открывал рот, или что у него там находится в ворохе щупалец, не по делу. Рука Фиолетового остановилась, заметно дрожа пальцами внутри перчатки.       – Я… хочу попробовать новое. Немного по-другому, – слова дались с трудом, но Фиолетовый не отступил от плана, упёрся в пол свободной рукой и скрипнул голой задницей по полу, подъехав ближе к сплошному чёрному кошмару между ног пришельца. – Можно?..       Синий молчал, его щупальца напряглись, заворачиваясь в спирали, и, когда Фиолетовый уже готов был извиниться и убрать руки, бесстрастно выглядящий шлем медленно кивнул, давая понятное для человека согласие. Пальцы Синего двинулись, осторожно лаская чувствительную головку члена без подсказки, тело качнулось ближе, на расстояние вытянутой руки.       Облегчённый выдох вышел дрожащим, мелькнула мысль, что чёрта с два он к этому когда-либо привыкнет, но Фиолетовый быстро выкинул всё лишнее из головы, осторожно проводя ладонью по груди Синего. Прикосновение через два слоя ткани было странным и несколько неживым, но в этот момент не менее интимным, чем голой кожей к чёрной массе внеземной жизни. Рука в перчатке медленно поползла вниз, обводя все элементы костюма, прощупывая несвойственные человеку бугры и впадины под ним, изменяющее свою форму чужое тело.       Пришелец продолжал его ласкать, доставляя медленное, тягучее удовольствие, и не спешил вводить яйцеклад, отдавая инициативу человеку. Было в этом что-то безумно волнительное, знакомое, как первый секс с человеком там, на Земле, когда всё было в новинку, немного неловко и страшно. Фиолетовый сглотнул, и впрямь чувствуя себя тем неопытным мальчишкой из прошлого, и осторожно спустил руку ниже, где её приняли в свои скользкие объятья щупальца. Сильные отростки обхватили запястье, сжали и отпустили пальцы, быстро проскользнув между ними, и позволили осторожно обхватить основание яйцеклада, сжать совсем легко и нежно.       Воздуха резко стало не хватать, Фиолетовый приподнялся на локте выше, неотрывно глядя на орган в своей руке. Синий наверху снова издал какой-то неагрессивный звук и яйцеклад судорожно сжался и выпрямился, исторгая порцию слизи на бедро человека, когда рука Фиолетового очень медленно, заторможено пришла в движение. Пальцы прошлись по нежной чёрной поверхности яйцеклада, пересчитывая ребристые наросты на органе, осторожно погладили ряд бугров на верхней грани ближе к кончику, и поползли назад. Человек инстинктивно гладил пришельца так, как понравилось бы ему самому, и, судя по тому, как сокращался в его руке чужой орган, делал всё правильно.       Их движения синхронизировались, Синий подстроился под ритм человека и влажно блестящие от слизи и смазки пальцы ласкали органы друг друга в одном ритме, заставляя человека дрожать одновременно от удовольствия и ощущения невероятности происходящего. Воздуха по-прежнему не хватало и дело было не в недостатке кислорода на корабле, Фиолетовый задыхался от волнения, когда раздвинул ноги шире и направил яйцеклад в себя, помогая толстому органу преодолеть сопротивление сжатого сфинктера.       Странные половые органы инопланетян были заметно больше человеческих, но они никогда не впихивали свои монструозные отростки в Фиолетового целиком, то ли щадя внутренние органы, то ли не считая необходимым продвижение глубже. В любом случае, зная, что какая-то часть яйцеклада всегда находится снаружи, учёный не отнял руки, только переместил её дальше к основанию органа, чтобы продолжать ласкать его, сжимать толстое, податливое щупальце сильнее с полного попустительства Синего.       На грудь Фиолетового капнуло слизью, сочащейся из висящего над ним шлема. Немного понаблюдав за тварями, он понимал, что это означает, что Синему приятно. Они всегда «пускали слюну» верхними щупальцами, когда занимались чем-то приятным или интересным. У самого человека проявления удовольствия были более явными, Фиолетовый негромко постанывал, вздыхал, приподнимал бёдра навстречу напряжённо сокращающемуся яйцекладу и умелой руке Синего, запрокидывал голову и кусал губы, чувствуя, что долго не выдержит, каким бы медленным и неловким ни было это сношение.       Ещё несколько слаженных движений инопланетянина подвели его к грани и Фиолетовый выгнулся, протяжно постанывая сквозь судорожно сжатые зубы, последним движением сжимая основание яйцеклада, но сладкие волны оргазма были прерваны резким клокочущим звуком от Синего.       Человек не успел испуганно подлететь, его руки были вбиты в пол, инопланетянин вжался в него всем телом, выпуская из шлема трепещущие верхние щупальца, быстро заливая визор Фиолетового слизью. В кишках что-то прокатилось, толкнулось твёрдо, дискомфортно, а затем ещё и ещё, человек упёрся в пол, пытаясь уйти от неприятных ощущений, но Синий держал крепко, до онемевших пальцев и хруста в спине.       Брыкания быстро прекратились, Фиолетовый замер, невидяще уставившись куда-то вверх и крупно дрожа от осознания происходящего. В него откладывали яйца. Целую кучу грёбанных инопланетянских яиц прямо в его многострадальные кишки. С помощью растянувшего анус до размеров дирижабля толстого яйцеклада, который он сам туда запихал.       – Т-т-твою м-мать… – тихо выдохнул интеллигентный и воспитанный, не ругавшийся матом даже перед лицом смерти учёный.       Синий подержал его ещё какое-то время, убедился, что человек никуда не рыпается, и наконец-то медленно вытянул из него отстрелявшийся орган. В животе было больно, Фиолетовый чувствовал себя так, будто в него напихали камней. Ему подумалось, что, в принципе, так бы оно и чувствовалось, с той лишь разницей, что из камней не вылупятся потом маленькие миленькие инопланетяшки, которые неизвестно что сделают со своей суррогатной мамой.       С отчаянным глухим стоном отпущенный человек повернулся на бок и свернулся в позу эмбриона, обхватывая живот руками. Рыдать хотелось сильнее, чем когда-либо, к горлу подступила тошнота. Он вжался в пол шлемом, пытаясь сдержать всё вместе, но на лице мигом стало мокро и горячо, Фиолетового неконтролируемо трясло от сдерживаемых всхлипов. Он не ожидал, что сделанное собственными руками так сильно его потрясёт.       Он не видел Синего, но знал, что принявший более-менее человеческий вид пришелец никуда не ушёл и стоит над ним, контролируя ситуацию. Возможно, он ожидал, что человек попытается сделать глупость вроде попытки выдавить яйца обратно или покончить с собой, но всё, на что Фиолетовый был сейчас способен, это тихо истерить, пытаясь сохранить лицо перед представителем иной расы.       Плеча мягко коснулась рука, но Фиолетовый резко скинул её, сжимаясь ещё сильнее.       – Пош-шёл ты! – прошипел он в бессильной ярости на скотину с щупальцами, которая обрюхатила его и теперь пытается за это извиниться.       Синий не проявил агрессии, не перехватил его руку, как это было бы в иной ситуации, только сделал пару шагов, чтобы человек частично видел его.       – Всё будет нормально. Мы уже так делали, – сообщил инопланетянин своим глуховатым голосом, наверное, пытаясь успокоить корчащийся на полу «инкубатор».       – Не слышал? Пошёл ты! – Фиолетовый взвился, но тут же охнул, схватившись за болезненно ноющий живот. – Господи… как я срать-то буду?!        Из-под плотно закрытого синего шлема донёсся какой-то звук, возможно, внезапное агрессивное поведение человека вызывало раздражение у пришельца, но ничем другим он его не проявил, по-прежнему терпеливо стоя рядом с плачущим и вытирающим грязный визор партнёром.       – Функционирование твоих органов будет нормальным. Яйца прикрепятся и будут развиваться, не влияя на процесс дефекации, – Синий говорил спокойно, без интонаций, ничем особо не отличаясь от себя самого до убийства членов экипажа, и Фиолетовый подумал, что под Синим скафандром когда-то был такой же учёный, как он сам, которому не посчастливилось быть достойным полёта в космос.       Человек сжался в комок на полу, закрывая шлем руками.       – Уйди, пожалуйста, – тихо прошептал он, но Синий его расслышал и, постояв ещё пару секунд, ушёл из навигационной, оставив учёного с его горем наедине.       Фиолетовый полежал ещё минут десять, пока сквозь тяжёлые мысли о прошлом и будущем не стал пробираться космический холод, щекочущий его голый зад. Чувства возвращались, реальность вставала на свои места, яйца в жопе никуда не денутся, так сказало извергнувшее их чудовище в скафандре, значит, не было смысла лежать этой жопой на холодном полу.       Привычно натянув скафандр и термобельё на облитое слизью тело, Фиолетовый, кряхтя, поднялся. Ноги всё ещё дрожали, живот противно ныл, но на этом дискомфорт заканчивался, дело обстояло куда лучше, чем в паре фильмов, которые он видел в видеотеке комнаты отдыха. Хотя тем героям, насколько он помнил, гораздо больше повезло со стиркой, к тому времени, когда в ней складывалась острая необходимость, они уже были мертвы.       Стена коридора отлично держала пошатывающееся тело человека, по ней Фиолетовый собирался доползти до своей каюты и для начала немного полежать, привыкая к своей новой роли. А может быть, и немного пообниматься с серым другом, вываливая ему все свои горести и недавний ужин. Сейчас человек был относительно спокоен, хоть это и было шоковым состоянием, следовало воспользоваться этим, чтобы остаться в относительном одиночестве.       Стоящая посреди коридора фигура, обнаруженная за первым же поворотом, подсказала, что одиночество откладывается. Красный выглядел угрожающе с рогами, которые каким-то чудом сохранил, шастая по вентиляции всего шаттла, и явно поджидал еле плетущегося Фиолетового.       Учёный замер, схватившись за выступ на стене, под которым прятались многострадальные провода космокорыта, его глаза неотрывно следили за приближающимся Красным. Из шлема пришельца вылезло сразу несколько щупалец, дробно капая на пол слизью, и Красный, не церемонясь, прижал человека к стене, двумя руками блокируя неумные дёрганья в стороны. Щупальца беспрепятственно залезли в фиолетовый шлем, но вместо очередного насильного «поцелуя» лишь довольно деликатно потрогали губы и шею человека. Так же легко коснувшись языка, Красный неожиданно спустился вниз и прижался шлемом к животу человека, заставив задрожать и рефлекторно вцепиться в рога двумя руками.       Фиолетовый почувствовал, как щупальца лезут к его штанам, отжимают замки и лихо ввинчиваются в открытую щель между верхом и низом костюма, чтобы жадно ощупать вздувшийся низ живота. Красный нежно прижимался рылом к человеку, мягко придерживая его за бёдра, и елозил по животу щупальцами, издавая довольные звуки. Уточнять, знает ли он об успешной кладке, не стоило, инопланетный альфа и так выглядел как гордый папочка, целующий округлившийся живот своей жены с пенисом.       Нащупавшись, здоровый пришелец встал и навис над Фиолетовым. В душу человека закрались нехорошие подозрения, которые стоило прояснить прямо сейчас, чтобы хотя бы подготовиться морально.       – Красный… – чудище уркнуло, реагируя на свою кличку, и у человека немного отлегло от сердца. – Скажи мне, вы… у вас… одна кладка за раз?..       Возможно, стоило спросить напрямую, будут ли два других инопланетянина по-прежнему зажимать его в углах и пытаться повторить подвиг Синего, но озвучить ситуацию как она есть у Фиолетового не хватило духу. Честно говоря, он сомневался, что переживёт положительный ответ на любую из форм вопроса, двойная, а то и тройная порция яиц нешуточно грозила разрывом кишки и перитонитом.       – Да. Больше не поместится, – предельно понятно пояснил Красный и заботливо придержал обмякшего от облегчения учёного.       Треснутый визор красного шлема стукнулся о визор фиолетового, пришелец постоял немного молча, почти обнимая дышащего через раз человека, затем выпустил и отошёл, показывая жестом, что он может идти. Когда хотели, эти скользкие чёрные массы в скафандрах весьма убедительно походили на людей.       Фиолетового хватило на вежливый кивок и хватание за спасительную стену. Стараясь не торопиться слишком явно, он пополз дальше, придерживая живот классическим материнским жестом. Растянутые кишки ныли, счастья и доброжелательности это не добавляло, к тому же Фиолетовому всё казалось, что внутри что-то шевелится и щекочется. Он пытался успокоить себя, отнеся эти ощущения к типичной реакции человека, в которого отложили яйца пришельцы, но прогнать ползущие по спине мурашки не удавалось.       Человек настолько погрузился в свои нерадостные ощущения, что едва не наступил на приподнявшуюся крышку вентиляции, из которой сунулся любопытный лаймовый шлем. Пришлось поспешно отступить, чтобы пришелец не слишком грациозно вытащил своё бесформенное тело на поверхность и слепился обратно в более-менее человеческую фигуру, загораживая проход глубоко несчастному учёному.       – Что, выполз поздравить меня с запузыриванием? – подколка слетела с языка прежде, чем Фиолетовый смог себя сдержать.       – Поздравляю с запусыриванием, – немедленно послушно откликнулся инопланетянин, явно не зная, о чём говорит, но соглашаясь поддержать человека так, как тот просит.       Фиолетовый охнул и не смог сдержать немного сумасшедшей улыбки. Его нервы были сильно не в порядке, и реплика Лаймового едва не заставила расхохотаться. К тому же этот индивид в скафандре не лез никуда щупальцами, хоть и высунул их наружу, будто нюхал человека, за это Фиолетовый был ему глубоко благодарен.       Учёный тихо выдохнул и решил воспользоваться случаем, чтобы немного отвлечься от всего того порнографически-фантастического ужаса, что происходил вокруг, а теперь ещё и внутри него.       – Запузыриванием. Ты пришепетываешь, – дефект произношения был у Лаймового с самого начала и никуда не исчез после раскрытия нечеловеческой сущности в скафандре, и это интриговало Фиолетового, понятия не имеющего об органах речи инопланетян. – Таким был человек, которого ты… заменил?       Лаймовый шлем качнулся в утвердительном кивке, в нём щёлкнуло. Иногда инопланетяне не утруждали себя разговорами, предпочитая жесты и собственные звуки, в которых пленный человек потихоньку начинал разбираться. Несмотря на то, что прежний обладатель скафандра где-то между стартом и первой утечкой кислорода был убит, сожран и заменён кучей похотливых щупалец, Фиолетовому импонировало, что от погибшего товарища остался хотя бы голос. Инопланетяне поддерживали иллюзию человечности ради его спокойствия и это стоило ценить.       – А поведение? Тоже его? – Фиолетовый припомнил, что раньше Лаймовый энергично бегал по кораблю, делал вид, что что-то чинит, и зачем-то в излишних количествах демонстративно потреблял кофе.       Маленькие детали в образе, жесты и привычки, которые в большинстве своём исчезли за ненадобностью, делали Лаймового человечнее, чем настоящие люди, никто не подозревал активного и смелого товарища в том, что тот является причиной произошедшей трагедии. В этом и было преимущество Лаймового, с которым более охотно отправлялись в удалённые помещения шаттла…       – Нет, я не успел его узнать. Это – все люди, которых мы видели, – Лаймовый обвёл себя расхлябанным жестом, продолжая забавно пришепетывать спокойным голосом.       Яркий костюм двинулся, пришелец подошёл на полшага ближе к Фиолетовому и наклонил голову.       – Мы притворяемся. И делаем это хорошо, – сказало из глубины шлема твёрдым голосом самого Фиолетового.       Устоявшееся было спокойствие мигом смыло, учёный похолодел, услышав точную копию себя, будто кто-то включил магнитофон с записанной лекцией. Пришелец легко украл его произношение и интонации, даже лёгкий вдох в начале предложения, и вкупе со скрадывающим лицо и фигуру скафандром чувствовалось это, будто украл он всего человека разом.       – Я, пожалуй, пойду, – выдавил из себя Фиолетовый, прерывая повисшую после слов инопланетянина тишину. – Мне надо… отдохнуть.       Лаймовый снова кивнул и щёлкнул, отступая. По неподвижной фигуре с тёмным визором никак нельзя было судить о чувствах того, кто засел внутри, но молчание, которым обычно контактный Лаймовый провожал человека, было зловещим.       Добравшись до каюты, Фиолетовый осторожно лёг на кровать, держась за ноющий живот, хотя сильнее живота болело сердце. Теперь ему было совершенно ясно, зачем усиленно создавался весь этот фарс со скафандрами и секретностью на разваливающемся корабле. Их отправляли не в космос. Их отправляли на убой.       Оставшись за закрытой дверью в помещении без осточертевших вентиляционных люков, человек дал волю чувствам и долго рыдал в плотно закрытом шлеме, пока совсем не обессилел и заснул, однако, посреди условной ночи на шаттле его подняла с постели острая резь в животе.       Почти ничего не видя от боли, на подгибающихся ногах Фиолетовый дополз до санитарного узла и буквально свалился на унитаз, тяжело дыша и капая слюной из приоткрытого рта. Кишки будто ножом резало, сознание грозило отключиться в любую секунду, и он совсем не возражал против этого, лишь бы перестать чувствовать себя разрываемым пополам.       Серия острых спазмов перекрутила мгновенно вспотевшее тело, заставив человека схватиться за впаянную в стену раковину, оказавшуюся под рукой, затем, так же внезапно, как появилась, боль стихла, оставив после себя эйфорическое облегчение и приятную пустоту в голове. Не совсем понимая, что случилось, Фиолетовый с трудом встал, опираясь на раковину, и машинально оглянулся на своё творение в натёртом до блеска космоунитазе.       Вид полутора десятка гладких, круглых, чёрных мячиков, плавающих в печально знакомой массе из дерьма и слизи, поразил его настолько, что человек не сразу понял, на что именно смотрит. А затем стало поздно. Туалет на шаттле был автоматическим, безжалостно смывающим всё содержимое сразу после того, как перестал ощущать на себе человеческий зад. И сейчас он к ужасу Фиолетового резво захлопнул крышку и загудел, производя сброс драгоценных яиц прямо в космос, не оставляя шансов ни им, ни оставшемуся перед пустой и чистой гигиенической посудиной человеку.       Комната качнулась перед глазами Фиолетового, он бессильно сполз по стене на холодный пол. Это был конец. Всё, ради чего эти чудовища держали его в живых, он только что спустил в унитаз. Буквально просрал свой шанс на жизнь.       Человек закрыл глаза и стал ждать, когда за ним придут.