Я буду танцевать для тебя

— Ты как? Всё в порядке? Команда быстро рассосались после заявления Лазарева. Я чувствую себя очень неловко. Не нужно мне в это ввязываться. Не нужно было вообще приезжать. Если я захочу вернуться в танцы, то это будет точно не его балет. — Прости. Я не могу... — Что ты не можешь? — вопросительно подняв брови, Серёжа так пристально посмотрел на меня, словно я провинившийся ребёнок, а он отец, который вот-вот меня за всё отчитает. Но не могу я иначе, не могу. — Танцевать. Мне не место в вашей команде. Нужно было сразу это понять. — Это ты так решила? — Так решила твоя команда, — пожала плечами, а-ля «вспомни, что произошло пятнадцать минут назад». — Они подчинённые. Начальник тут я и решать, кто будет в моей команде, тоже мне. — Нет, Серёж, — посмотрев на него, я озадаченно вздохнула и немного улыбнулась, — Вы семья. Команда, которая держится не только на профессионализме, но и на дружбе. И я частью этой семьи, увы, стать не смогу. — Ты трусиха. Ты элементарно боишься. Прячешься от самой себя. Потом будешь жалеть об этом. — Возможно. Но ещё больше я буду жалеть, если стану танцовщицей твоей команды. — Вот так? — парень усмехнулся, — Ты уже большая девочка, сама разберёшься. Я бегать за тобой не буду, я тебе не мальчик на побегушках. Я видела в его глазах разочарование и злость одновременно. От безысходности. От борьбы желания и гордости. Неужели я настолько хороша, что стану такой «потерей»? Не я первая, не я последняя. В городе полно талантливых людей.       Как только я вышла на улицу, мне захотелось расплакаться. Зарыдать на весь двор. Это очень сложно без помощи и поддержки. Мне не с кем поговорить, некому поплакаться. Я готова лезть на стены. — Алло, Алин, — отойдя в сторону, я набрала номер сестры и села на лавочку, — Ты где? — Гуляю, а что? Что с голосом? — Ничего. Замёрзла. Слушай, там мой билет в кино ещё действенен? — Конечно. Сеанс через час. Успеешь? — Да, — не успела я больше ни слова сказать. Устройство, которое выключается на морозе, меня снова подвело. Проще говоря, телефон сдох, — Чёрт! Телефон в современном мире - это всё. Без него как без рук. Ну да, всё в кучу. У меня жизнь ведь и так сказка. Потыкав его, я поняла, что просто теряю время. Он больше не включится. Банковская карта, карта города, связь, музыка - всё здесь. И всё успешно полетело к чёрту. Теперь я даже до дома не доберусь. Жизнь немного сжалилась надо мной, потому что в кармане было немного налички, а название торгового центра я запомнила с утра, когда Алина несколько раз называла мне его и говорила, как же там круто. Я села в первую же машину такси, которая мне встретилась и назвала адрес. Точнее, название торгового центра. Надеюсь, таксист знает, куда ехать.

***

— Каролина, ну наконец-то! Наверное, фильм уже начался. Дорога заняла немного больше времени, чем я ожидала. — Извини. Телефон сел, — пожав плечами, помахала телефоном и виновато посмотрела на Алину, а потом заметила знакомые лица, — Привет... всем. — Какие люди. А что такая хмурая? — усмехнулся Андрей, кивнув в мою сторону. Ещё один знакомый Алины. — Она всегда такая, я уже привыкла, — посмеялась девушка. — Ничего. Всё в порядке, — натянув улыбку, отмахнулась от ребят, — На какой фильм идём? — Ужастик, — Артём заметно завёлся. Главный любитель хорроров. — Я три месяца его ждал, поэтому идти нужно прямо сегодня, в день премьеры. Говорят, будет жёстко. — Начало через десять минут. Пойдём, а то последние как обычно, — Алина отошла от меня, обняв какого-то высокого парня. Оба прошли вперёд к пункту с билетами. А я осталась рядом с Артёмом. — У тебя всё хорошо? — парень не позволял себе лишнего, никак не касался меня, держался на расстоянии вытянутой руки. Меня это успокаивало. Так намного комфортнее. — Да, всё супер, — пожала плечами и улыбнулась. Хреновая из меня актриса, конечно. Но важно вбить себе самой это в голову, тогда и со стороны будет казаться, что всё отлично. А вот фильм действительно оказался жёстким. Особенно для меня - человека, который всего боится. Правильно Лазарев сказал, я просто трусиха. Но мы хорошо провели время. Ребята даже во время фильма ужасов нашли, над чем посмеяться, а меня это отвлекало и я смогла даже не прятать лицо при каждом скримере. В общем, неплохо. Артём остался в восторге. Он столько ждал эту премьеру и, судя по всему, не разочаровался. — Может, поедем к Димону на хату, там вечеринка года, — предложил Андрей и посмеялся, а я сразу отмела это предложение у себя в голове. Ну уж нет, такие вечеринки ничем хорошим не заканчиваются. Я читала. — Класс, я за, — Алина согласилась, даже не думая. А никто и не сомневался. Я сразу знала, что она будет за. Было бы больше удивительно, если бы она отказалась. — Каро? — Нет, — усмехнулась, - Я пас. Алин, может не надо? — Да переста-а-а-ань, когда у нас ещё будет такая возможность, ну? — Мне это не нравится. А если родители вернуться? — Мама же сказала, что они вернуться только завтра вечером. А если она сказала, значит так и будет. Я её знаю. — Весело будет, погнали, — Андрей подошёл непозволительно близко и обнял меня за плечи так, как будто мы знакомы и дружим уже много лет. Меня, конечно, это смутило, я даже попыталась отстраниться, но он сильнее и настойчивей оказался в этом плане. — Я же сказала, что никуда не поеду, — возмутившись, убрала его руки от себя и сделала шаг в сторону. — Ты многое теряешь, — он снова подошёл и это мне не понравилось совсем. Если бы не следующая ситуация, я бы показала ему себя настоящую. Ту, которой могу быть в случае, если что-то делается не по мне. — С первого раза тебе не понятно? — услышав за спиной до жути знакомый голос, который я теперь точно не перепутаю ни с чьим, я резко обернулась и открыла рот. То ли от удивления, то ли от неожиданности, а то ли от первого и от второго вместе. Лазарев. Что происходит? — Ты ещё кто такой? — усмехнулся Андрей, но от меня сразу отошёл. Господи, да провалиться мне сейчас сквозь землю. — Иисус Христос, — съязвил Лазарев, больше не обращая никакого внимания на парня, который сейчас явно обалдел от происходящего. Поджав губы, я тяжело и недовольно вздохнула, задавая немой вопрос, а-ля: «какого чёрта ты делаешь?» — Серёжа, — улыбнулась Алина и по её улыбке я поняла, кто причастен к этому. Вот же идиотка. — Привет. — Привет, Алин, — Лазарев улыбнулся девушке в ответ. «Привет, Алин»? Серьёзно? Я, конечно, знала, что сестра довольно общительная и новые знакомства для неё как котику сметанка. Но не думала, что настолько. — Я отвезу вас домой? — совершенно спокойно спросил Серёжа, как будто ничего не происходит и здесь кроме нас никого нет. Я в шоке. Слов нет. — Каролинку отвези, она вот не хочет ехать с нами отдыхать, — хитрыми глазками Алина посмотрела на него и заулыбалась. Убью её когда-нибудь за такие выходки. Убью и сяду, отличное завершение. — А ты? — А я останусь с друзьями. Обещаю быть дома к двенадцати, — это адресовалось больше мне. Кого ты обманываешь? К двенадцати, конечно. Дай бог, приедешь к вечеру следующего дня и мне не придётся прикрывать тебя перед родителями. Мне вообще этот цирк весь надоел. Оставайтесь, делайте, что хотите; идите, куда хотите; меня не трогайте. Громко цокнув, я вложила в «закат» глаз всё своё недовольство и просто пошла вперёд, чтобы поскорее оказаться на улице и не видеть эту клоунаду. — Ладно, увидимся, — Серёжа усмехнулся, попрощался с Алиной и пошёл в том же направлении, не теряя меня из виду. Мне так стыдно перед друзьями Алины. Как будто отец приехал забрать меня с какой-то громкой вечеринки, на которую я сбежала без спроса. И ведь не просто забрать, а ещё и отчитать за это. Хоть сквозь землю проваливайся. Спустившись на улицу, глотнув свежего воздуха, ко мне вернулся разум. Ни денег, ни телефона у меня с собой нет. До дома часа два на машине. На метро я уже опоздала. И что делать? Для начала, наверное, перестать паниковать. — Каролина, — я обернулась, услышав голос за спиной. Да что ж такое?! — Ты специально это делаешь? — сложила руки на груди, окинув парня осуждающим взглядом. Как будто он виноват в моей бестактности. — Конечно, — он улыбаясь, остановился рядом со мной. Смешно тебе? Мне вот не очень. — Я сказала нет. Ты сказал, что не будешь бегать за мной. Всё, вопрос закрыт. Так что ты тут забыл? — А домой ты на своих двоих пойдёшь? Ну, к утру доберёшься. — Какая тебе разница, как я пойду домой? Надо будет, пойду пешком. Тебя это точно не должно волновать. — Всё, успокойся, ничего страшного не произошло, да? — Лазарев снял свою ветровку и перебросил мне на плечи. На улице не холодно, но жест красивый. А я завелась ни на шутку. Видимо, из-за того, что всё наваливается один за другим и скатывается в большой снежный ком. — Извини, я... я не знаю, что происходит со мной, — придержав куртку на плечах, тяжело вздохнула и опустила глаза, переваливаясь с ноги на ногу. Это нервы. Мне бы сейчас совсем не помешали горячая ванна и зелёный чай. — Тебе просто нужно успокоиться, — опустив руки мне на плечи, Серёжа сократил расстояние между нами, — Я отвезу тебя домой, всё хорошо, — его голос как успокоительное. Или тот факт, что я не останусь одна на улице посреди наступающей ночи. — Точно отвезёшь? — подняв голову, дрожащим голосом, еле слышно, спросила я у него. Внутри всё колотится от перевозбуждения. Я сильнее куталась в его куртку и была готова расплакаться вот-вот, но сдерживалась из последних сил. Достаточно он уже видел. Слёз моих не дождётся. — Эй, — Лазарев приблизился ещё, коснувшись пальцами моей щеки, отчего сразу пробежали холодные мурашки. Ну, пожалуйста, не надо этого. — Ещё раз тебе говорю, успокойся, — его голос спокойный и равномерный, а благодаря настойчивости, через полминуты я попала к нему в объятия и, честно говоря, я давно не чувствовала такого спокойствия. Всего-то нужно было меня обнять, — Дрожишь вся, тебе холодно? Мне не холодно. Я устала. От напряжения, от безысходности, от одиночества, от всего вот этого, что беспощадно валится на мои хрупкие плечи. Раньше я много брала и чувствовала себя при этом комфортно, но столь глобальные перемены в жизни переломили стержень внутри. Я впервые чувствую себя беззащитной, не могу постоять за себя, не могу решить собственных проблем. Возможно, я просто сдалась и теперь делаю из мухи слона. Не ты ли, Каролина, убеждала себя и окружающих в том, что горы можно свернуть, если захотеть? Так на что ты жалуешься сейчас? — Как осиновый листок, — усмехнулся Лазарев, обнимая меня крепкими мужскими руками и прижимая к себе только сильнее. И мне не противно от этого. Мне нравится. Нравится запах его парфюма, нравится голос, нравятся его руки, нравится он. Что теперь скрывать. Я подняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза, что, кстати, удивительно. Людям в глаза я смотреть вообще не умею. Обычно, дольше пяти секунд это не длится. А тут... Меня как будто загипнотизировали. Я смотрела на него, а уголки губ невольно дёргались и приподнимались. Мысленно я требовала поцеловать меня, потому что моё женское эго не позволяет сделать это первой. И эти мысли были услышаны. Он опустил ко мне голову и остановился в сантиметре от губ. Что это, проверка? Хочу ли я? Поцелую ли первая? Не знаю, как ещё показать, что мне нужен этот поцелуй. Слышно сглотнув, я немного отдалилась и снова вернулась в то же положение, опуская веки и томно вздыхая. Лазарев касается меня очень аккуратно, не переходит границ, кроме нижней губы, которую он всё-таки слегка укусил. А почувствовав, что я не сопротивляюсь и никак не отворачиваюсь от него, он позволяет углубить поцелуй, добираясь до моего языка и переплетая его со своим. Это чувство. Наверняка, оно знакомо вам. Когда внизу живота что-то связывается в крепкий узел и слегка щекочет изнутри. Поцелуй затянулся, ибо ни он, ни я не собирались его разрывать. Мне нравилось, надеюсь, это взаимно. — Успокоилась? — сделав небольшую паузу, Серёжа отстранился, уперевшись мне в лоб своим. — Это было ради того, чтобы я успокоилась? — усмехнулась, не поднимая глаз. Да неважно, для чего это было. Важно, что было и было так вкусно. — Это было, потому что ты мне нравишься, — прошептал Лазарев, потерев мне плечи и касаясь носом щеки. А я не знала, что ответить. Сказать, что это взаимно? Для меня ещё рано. Как же я надеюсь на понимание с его стороны и хотя бы на вечер времени, чтобы всё обдумать, — Поехали. Уже поздно. Хотя, нет, стой, я забыл кое-что, — открыв заднюю дверь машины, Лазарев достал оттуда коробочку, завёрнутую в подарочную бумагу, — Это тебе. Только одно условие: откроешь дома, хорошо? — Хорошо, — смущенно посмотрела на него, улыбнулась и взяла коробку, прижимая её к себе, - Спасибо.