Точка отсчета

      - Ну, ну ужжж нет! Так легко я не ссдамссся, - протестовала заплетающимся языком девушка.       - Хорошо-хорошо, тогда я сдаюсь, ты победила, - поднял руки в примирительном жесте Хоширама. - В прошлый раз Тобирама с Изуной чуть не убили меня! - его смех раздался эхом по всей округе.       В тот самый прошлый раз, Хоширама с Сакурой решили устроить турнир по карточным играм, в процессе которого так напились саке, что Изуне пришлось нести девушку к ней домой, а потом ещё и укладывать спать. Но если Сакура была маленькой и легкой, то Тобираме повезло куда меньше, ему выпала честь тащить на себе старшего брата, который временами ещё и брыкался, пытаясь призвать посреди деревни деревянного голема на помощь. Хоть и зачинщиком была тогда сама Сакура, влетело, конечно же, Хошираме.       С тех пор как Сакура спасла Изуну, прошло уже несколько месяцев. Но всем казалось, будто прошла целая жизнь. Учихи и Сенжу заключили перемирие. Наконец, мечта Хоширамы сбылась. Общими усилиями было отстроено целое поселение. Ну, как поселение... два квартала.       Хоть и наступило мирное время, но жить все же предпочитали на разумной дистанции друг от друга. Да и нельзя их было винить за излишнюю осторожность. Многолетняя вражда наложила на каждого свой отпечаток. Однако, они изо всех сил старались быть терпимыми по отношению друг к другу.       Для Сакуры построили самый красивый и уютный дом на пересечении кварталов, отводя ей роль своеобразного моста. Мадара сам лично чертил проект дома, а Хоширама услужливо, используя свою стихию дерева, его воплотил.       Кстати о Мадаре.       Он сильно изменился с тех пор, как чуть не потерял брата. Стал более трепетно относиться не только к Изуне, но и ко всем соклановцам. Человеческая жизнь для него возымела хоть какой-то смысл.       Изуна нашёл в себе силы простить Тобираму и теперь между ними образовалось даже некое подобие дружбы в духе вечного соперничества. Тобирама, в свою очередь, не упускал возможности подтрунить над Изуной, но уже без прежней враждебности.       Лидеры кланов Шимура, Сарутоби и Хьюго отправили своих послов вести переговоры о присоединении. Хоширама был доволен. Мадара не против. Последний даже именовал деревню, как "Скрытая в листве". Жизнь била ключом. Оставалось выбрать главного. Того, кто поведёт за собой деревню и всех её жителей к миру и процветанию.       Выдвинули кандидатуру Хоширамы, мол, он самый сильный и сможет всех защитить, да и, к тому же, добрейшей души человек. И вообще, вся эта деревня целиком и полностью его заслуга.       "Но ведь это не правда!" - возмутился тогда он.       Его многолетние попытки так и не увенчались успехом, пока не появилась Сакура. Именно она своей чудотворной силой и любовью пробудила ответную любовь в сердцах всех остальных. Именно она спасла Изуну, и не позволила горечи утраты и жажде мести поглотить Мадару. Именно она указала им, ослепленным ненавистью и враждебностью, верный путь. Открыла глаза на то, что только доброта и любовь должны стать их оплотом и верным спутником.       Хоширама готов был без малейшего колебания сложить голову за то, что сделала для них эта девушка. Поэтому, он предложил ей должность Хокаге (как он сам именовал). Сакура, конечно же, отнекивалась как могла, пока не проиграла Хошираме в карты. Тогда-то и было всё решено.       Сама Сакура, безусловно, скучала по своей прошлой жизни. По родителям и товарищам, ради которых неслась амбразурой на врага, и ради которых погибла бы, если бы не вмешался мудрец. По своим старым сэнсэям, по славной команде номер семь, которая смогла превзойти тройку легендарных санинов. Наруто. Саске. Она всегда пряталась за их спинами. Всегда плелась позади. День и ночь проводила в изнурительной тренировке с Цунаде-самой, только чтобы быть хоть немного достойной своих напарников. Чтобы Саске признал её силу, и больше не считал обузой. Что ж, теперь её очередь стать их защитой. Защитить их будущее от войны и ненависти. От боли потерь и сожалений. Это в её силах. Она перепишет историю...       И вот, после церемонии назначения на пост Хокаге, не изменяя уже сложившимся традициям, вся "верхушка элиты" сидя в таверне за саке, отмечала это событие.       - Э не, Хоши-Хоширама, это же не чееестноо, - разводила руками девушка.       - Сакура, тебе завтра с утра нужно в резиденцию. РА-БО-ТАТЬ. Ты же у нас теперь глава всея деревни, - взмолился Изуна, опасаясь получить затрещину. В отличие от Тобирамы, который сидит и ухмыляется, он не владеет техникой телепортации.       Мадара, как всегда, сидел чернее тучи. Не умел он веселиться, и даже на таких вот мероприятиях, только временами кивал, и вместе со всеми пил.       - Ну что вы разошлиииссь, ей богу, как маленькие, - надула свои пухлые губки Сакура, и, сконцентрировав чакру в крови, мигом вывела из неё алкоголь, проведя интоксикацию. Хоширама повторил.       - И вы всегда это умели? — взревел Тобирама. Он был вне себя от негодования, что ему приходилось таскать на себе в доску пьяного брата и терпеть все его выходки, в то время, как тому было достаточно всего несколько секунд, чтобы прийти в себя.       Хоширама с Сакурой переглянулись и рассмеялась. Мадара прикрыл лицо рукой и покачал головой, мол, вы не исправимы, но девушка заметила, как в уголках его рта скользнула еле заметная улыбка.       Изуна растерялся, и даже слегка зарделся. Он сегодня хотел во что бы то ни стало поговорить с Сакурой. Намекнуть ей на чувства, которые там, под рёбрами, терзают его влюблённое сердце с того самого дня, как девушка спасла ему жизнь. Он даже выпил добрую половину бутылки саке, чтобы развязался язык.       А теперь что она о нем подумает, если он признается? Решит, что он попросту напился и находится в бреду.       Время позднее и все стали расходиться по своим опочивальням. Изуна вызвался провожатым для Сакуры. Вторая не была против. Конечно, никто в деревне не посмел бы ей навредить, и даже не потому, что тогда бы на них обрушился гнев четверых братьев, все горячо возлюбили Сакуру и признали в ней своего лидера.       Они шли в полной тишине. Луна, их верный союзник в ночи, освещала вытоптанную тропинку. В лицо дул тёплый летний ветерок, а из травы доносился звонкий скрежет сверчков. Такой была первозданная Коноха, не затронутая урбанизацией и не оскверненная разрушениями.       Спустя минут десять, неторопливым шагом, они приблизились к её дому. И вот, пришло время прощаться. Пожелать друг другу спокойной ночи, и разойтись каждому восвояси, но...       Изуна никак не мог отпустить девушку.       Особенно сейчас, в свете луны, она была невероятно красивой. Её тёплые нежно-розовые волосы отдавали нотками серебра, а и без того бледная кожа казалась ещё бледней. Длинные ресницы отбрасывали слабые полутени на безупречно гладком лице.        Алые пухлые губки тронула легкая улыбка, обнажая ямочки на щеках, а в изумрудовых глазах плясали еле заметные блики отражающейся луны.       - Ну ладно, Изуна, мне пора. Спасибо, что вызвался проводить, - в своей певучей манере пролепетала Сакура.       Влюбленное сердце парня больше не могло выносить такой пытки. Пусть она знает. Пусть знает, как сильно он её любит, и как без неё изнывает. Этот пожар одолел его душу с первого полувзгляда, полуслова, полуулыбки. Её образ въелся так глубоко, так надёжно, что уже ни одному медику мира не под силу его ампутировать. Ни одна девушка не способна затмить её. Вот она, сила проклятия Учих. Если они влюбляются, то навсегда, до последней капли, до последнего вздоха.       Ему хотелось рвать, метать, а быть может и сжигать города. Нет, целые страны, если ей это будет угодно, и заново возводить их из пепла. За такую девушку и убить не грешно, и умереть не страшно. В этих чистых, словно изумруд, глазах покоился весь его мир. Он сделал шаг на встречу и впился в её губы неистовым поцелуем. Сакура опешила, но не оттолкнула.       Да, она по своему полюбила Изуну, Тобираму, Хошираму и даже Мадару, но она не рассматривала никого из них как потенциальных возлюбленных. Всю жизнь подобные чувства она испытывала только к одному человеку. Только он заставлял её сердце биться с неистовой силой, стыть и закипать кровь в жилах. Тот, кого она больше никогда не увидит. Сакура почти с этим смирилась. Запрятала эти чувства в самый потаенный уголок души и так бесчеловечно выбросила ключ.       Изуна был так похож на Саске. Черты лица, угольно-чёрные глаза и волосы, правильные, аристократичные черты лица - визитные карточки в клане Учиха.       Но Изуна не он.       Не Саске...       Изуна намного лучше, добрее, чувственее. В его груди пылает неистовый пожар. Он обжигает, заставляет тело плавиться под жаром его рук, губ. Его объятия лишают лёгкие кислорода. Его прерывистое дыхание заставляет сердце пропускать удары. Его напор вынуждает прочувствовать вновь давно забытые чувства.       Когда кислородные запасы обоих сошли на нет, Изуна отстранился. Он был готов ко всему. К осуждению, затрещине, к её гневу, и даже принять от неё казнь, если такова будет её воля, но...       Она задумалась... Растерянно похлопав глазами ещё несколько секунд, девушка, будто очнувшись от наваждения, замялась, заторопилась домой.       - Сакура, я люблю тебя!....       Эти слова звучали как удар под дых. Из ещё не успевших отдышаться лёгких вновь выбился весь кислород. Сердце опустилось куда-то в пятки.       Ожидала ли она этого? Конечно нет.       Готова ли к этому? Тоже вряд ли.       Она должна что-то ответить. Что-то сказать.       А слова так и не шли. Безусловно, она любила Изуну. Но та ли это любовь, о которой слагают легенды? О которой пишут в книгах и которой посвящают жизни? Она не понимала природу этой любви. Вот Саске, да. Ждать всю жизнь? Легче лёгкого! Отдать жизнь? Запросто!       С Изуной все по-другому. Ради него не хотелось отдавать жизнь, за ним не хочется прыгать в адское пламя. С ним просто легко и спокойно. Улыбается громче. Дышится легче. То же самое она могла сказать и о Мадаре, Хошираме и Тобираме. Она ко всем к ним привязалась.       В голове кавардак. В груди ноющая боль и мерзкое чувство предательства. Саске, гори он огнём Аматерасу! Он никогда её не отпустит даже в ее мыслях. Не позволит уйти, забыть, разлюбить.       - Нельзя...       Ее слова разрезали затянувшееся молчание. Прошлись противным скрежетом по безупречной тишине. Резанули по сердцу скальпелем. Изуна поморщился. Предполагал ли он такой ответ? Естественно! Отступит ли он? Ни за что в жизни!       Она зашла, захлопнув за собой дверь.       А Изуна пошёл заливать разговор. Эта ночь точно не принесёт ему сна.