***
— Ясно, — Дамиан встал у окна и стал прислушиваться к тихому шелесту травы. Решение он был готов принять, вот только честь не позволяла: заключить союз с самым ненавистным врагом было подобно падению до низшего уровня. — Вендетта… — Странное название… — Макс посуровел, задумавшись. — Как ты думаешь, эта семья появилась из ниоткуда не просто так… может это отпрыски Руссо или… Дамиан напрягся и до дрожи вцепился пальцами в набивку дивана. — Да как ты смеешь вспоминать то время с таким непринуждённым видом, мразь, — Дамиан повысил тон до крика и резко встал, схватившись за ворот Массимо. — Может ты ещё на кого-нибудь сбросишь всю вину, а? Что же ты только Руссо ограничиваешься? Лучше бы ты всё как нормальный мужчина решил, а не плёл свои ёбанные интрижки. Всё прячешься как последний уёбок, — он зашипел с видимой болью. Тишина овладела комнатой, и только тяжёлое дыхание было слышно. На шее Дамиана ясно выделялись вены, а от гнева к лице прилила кровь. Он резко отпустил ворот и сел обратно на диван. Массимо потёр свою шею и, вскинув брови, посмотрел в бок. Он так не хотел затрагивать эту тему, знал же, что Дамиан найдёт повод вспомнить. Когда-нибудь он научиться следить за языком. — Я тебе не вру, — угнетённо вздрогнул ресницами. — И не пытаюсь больше оправдаться. Знаю, что бессмысленно. — Проваливай. Макс громко протяжно вздохнул, забросив руки за шею. Дамиан был единственной опорой для него на данный момент. Хоть он и был его прямым врагом, из всех известных ему кланов именно Конте были самыми надёжными, верными и сильными. У него и не было выбора. Массимо осторожно встал и бросил взгляд на вазу, стоящую на тумбочке у входа. «Так, наверное, будет эффектнее,» — он вздохнул. В гневе Дамиан сидел и прилип взглядом к одной точке. Он глубоко дышал, успокаивая себя. Быстрым шагом Макс достиг тумбочки и, схватившись пальцами за горлышко, разбил вазу, стукнув дном о поверхность. Вместе с осколками и цветами выпал и револьвер. Массисо схватил его и направил дуло на Дамиана, довольно улыбнувшись. Тот сразу же обернулся и заметно удивился. — Видишь, Дамиан? — он стал медленно подходить. — Видишь, насколько ты мне нужен? Мне нужна поддержка твоей семьи. Даже если бы я тебя обманывал, то что бы я выиграл с этого? Дамиан стал хрустеть пальцами, но решил не доставать револьвер из брюк. Вместо этого он прикрыл глаза и улыбнулся: — Вау. Ты даже знаешь, где у меня спрятано оружие. Ты думаешь, что я за эти годы позабыл, что ты левша, да? Я ценю тот факт, что ты меня лишь запугиваешь, а не серьёзно намерен пристрелить. Хотя, — он ещё игривее улыбнулся, — ты бы всё равно не смог нажать на курок. — Это первый и последний раз, когда я тебя прошу мне поверить, — Макс напряжённо посмотрел в бок, скривив губы, и опустил правую руку с оружием. Дамиан поднялся, осторожно подошёл и крепко выхватил револьвер из рук Макса: — Ты же понимаешь, что одним устным договором всё не уладится? — он вопросительно постучал дулом по плечу Макса. — …Спасибо, — Габеллоти прикрыл глаза. — Не думай, что я о чём-то передумал. Я тебя убью, когда ты мне больше не будешь нужен. Я пошёл на это ради собственной выгоды. Но знаешь, не так-то просто просить помощи у того, чью жизнь ты испортил. Я восхищён, — Дамиан отвёл взгляд к окну. — Наш уговор закончится, когда семья Вендетта будет полностью уничтожена. Не хочу иметь связь с тобой и твоей семьёй. Массимо согласно кивнул и присел на диван, пока Дамиан пошёл к выходу. Угрозы он никогда не воспринимал всерьёз. Может, Дамиан и уверяет себя в своих намерениях, но в конце он всегда даёт шанс на отступление. Он ведь сам не уверен в своих выводах. Распахнув дверь, Конте увидел, как в коридоре его ожидала дюжина подвыпивших подручных: они шатко стояли и глупо пересматривались, а кто-то икал. Конте махнул рукой Джеку – единственному трезвому среди них – и взглядом указал ещё на пару человек, что тут же зашли по указанию в комнату. Сам босс спешно отправился на нижний этаж. Время медленно шло к двум ночи, адски-долгий час Дамиан печатал все нужные правила для союза, и для него время пролетело в три раза медленней. Он вернулся с небольшой кипой бумаг. Открывая дверь в свою комнату, он никак не ожидал увидеть подручных, непринуждённо играющих в карты с Максом. И, судя по недовольным восклицаниям, режущим слух, Макс их обыграл. — Да ты чёртова акула, Массимо!Дилер, ты подсобил ему? — Джек восхищённо одаривал комплиментами Габеллоти, поражаясь его лёгкому выигрышу. — Ты меня раньше никогда не обыгрывал! Как и Дамми, вы были не такими хорошими игроками в карты. — Дамми? — Макс усмехнулся. Эта кличка навевала воспоминания. Однако употреблять её для босса перед подручными было довольно рискованно. Хотя какое ещё может быть отношение взрослых подчинённых к молодому боссу? Массимо и Дамиан были в одной тарелке. Заметив присутствие Дамиана, подручные замолкли, а Габеллоти встретил того с лёгкой ухмылкой, ожидая какой-нибудь скандал из-за названной Джеком клички. — Джек, — зайдя в комнату, Конте захлопнул дверь и пронзил того строгим взглядом. Он собрал разбросанную колоду, таким образом завершив игру парней, и бросил стопку документов на стол, — ты опять подлизываешься к нему? Подручные поспешили удалиться, а Джек, перед тем как выйти, стал оправдываться, благодарно кланяясь Максу за игру: — Да брось, я твой вечный слуга, Дамми. Просто союзник наш – славный парень, сколько его помню. Ты обдумай всё, может, вы всё-таки помиритесь. После дверного хлопка боссы остались наедине. — Какой союзник? — Конте обозлённо посмотрел и навис над столом. — Совсем обнаглел? — Дамиан… это наполовину правда, — провёл взглядом по нему Макс. — Не думай, что я вступлю в союз надолго. Как только мы уничтожим семью Вендетта – при первой возможности убью и тебя. Не забывай, кто лишил меня родителей, — Дамиан схватил рукой Макса за шиворот, а вторую приложил к шее парня, еле сдерживаясь, чтобы не задушить того. Он горестно прошипел: — Только Джек остался. В глазах Габеллоти сокрылась обида. Он постарался никак не реагировать на угрозы и как можно спокойнее ответить парню. Всё же чувство засело у него где-то в голосе и перешло в лёгкое дрожание в словах. — Я тебе уже говорил, это был не я. Я не предаю друзей, и тебя бы тем более не предал, несмотря на твоё… — Ложь на лжи, — Конте отбросил парня и сел на диван напротив, делая глубокие вдохи. Он кивнул в сторону документов: — Читай и подписывай. Макс поправил помятую рубашку и с видом, будто ничего и не произошло, взял бумагу в руки. Он так внимательно читал документы, что Дамиана начинала раздражать эта медлительность и недоверчивость парня: было видно, что иногда он даже перечитывал строки по два раза. Так прошло ещё около двадцати минут. — «Не допускается неуважительное отношение к боссам двух сторон»? — Макс задумчиво усмехнулся. — Значит я могу тебя обозвать как-нибудь? Дамиан незаметно приподнял уголки губ, пока нахмуренные брови оставались в неподвижном состоянии. Ему стало даже интересно, что взбрело в голову Максу. — Только попробуй. За окном уже светало, первые лучи стали закрадываться сквозь небольшое пространство между занавесками. Макс решил нарушить установившуюся тишину. — Знаешь, я устал оправдываться. Ты погряз во лжи, которую сам себе придумал. Но я не могу терпеть твои выходки, в то время, как ты всерьёз нападаешь на меня, моя рука каждый раз останавливается, стоит моему клинку приблизиться к тебе. Подумай, заслужил ли ты этого? — Макс печально усмехнулся, ожидая ответ. Но тот, что его бы устроил, он никогда не услышит. Дамиан приподнял брови и коротко ответил: — А ты повтори то, что сделал с моими родителями. Или я не удостоюсь такой чести? Массимо замолчал, сдерживая огромную злость внутри себя. Он взял ручку и, грубо надавливая, расписался. На бумаге красовалась аккуратная буква, украшенная десятком завитушек. Эта подпись скорее была похожа на рисунок, чем на обычную формальность. — Не найдётся? — Макс указал на свой палец, подсказывая Дамиану, что далее следует кровная роспись. Дамиан подошёл к столу и достал из ящика тот самый клинок, с которым недавно нападал Макс. Он подошёл к парню и быстро, но аккуратно сделал порез на его пальце, после чего передал лезвие, и Габеллоти сделал так же. Парни оставили кровавые отметины на бумаге, которые стекли в одну алую каплю. Она постепенно впитывалась в волокна бумаги. — Завтра обсудим детали, — Дамиан протянул руку Максу, а тот с удовольствием её пожал. Габеллоти долго не отпускал руку, задумавшись о чём-то, показал свою фирменную загадочную улыбку и отпустил. Он посмотрел на вторую руку теперешнего союзника, в которой всё ещё лежал клинок, и умоляюще перевёл взгляд на Дамиана: — Слушай, можешь отдать мне мой клинок? Мне подарила его бабуля, а она самый ценный человек, который был у меня в жизни. У тебя и так много их… А это очень дорогой для меня подарок. Пожалуйста… — Как мило, — Дамиан насмешливо улыбнулся и повертел нож в руках. — Вынужден отказать, теперь это мой трофей. Габеллоти заметно посуровел и даже набрался злости, чтобы съязвить. Но, не имея право оскорблять по правилам, молча отвернулся и удалился из блока. Перед выходом он остановился и написал записку, где обозначил место и время встречи на завтрашний день.***
Макс уже шёл вглубь леса. Лучи восходящего солнца просеивались через верхушки елей и сосен, маленьких певчих птиц уже не оставалось, были слышны лишь крики неугомонных галок. Прохлада не давала парню сомкнуть глаз, а вместе с тем навязчивые мысли. Его волновал свой недавний поступок. Что не давало ему покоя этим ранним утром? Братья его были куда проворнее, смелее, лучше обманывали и были куда сговорчивее. А Макс, как и его сестра, был спокойным, рассудительным и мягким. И если вся родня походила на стадо гиен, то эти двое – на ласковых котят. Он никогда не метил на место босса, он хотел работать на свою семью и торговать оружием, желательно различными клинками и ножами. Старуха была при смерти, она говорила со всеми внуками и сыновьями по отдельности. Когда очередь дошла до Макса, они находились в комнате дольше всего. Пафосно прикуривая сигару, старая женщина рассказывала как вести дела, как сражаться, как скрываться и многие другие необходимые знания о ведении дел в мафии. Будучи в душе ещё подростком, он округлил глаза и непонимающе смотрел на неё. «Бабушка, я не смогу! Я слаб, и — и характер у меня не подобающий!» «Как ты думаешь, что в боссе мафии самое главное?» Он сморщился в сомнении, а затем стал вслух перебирать всевозможные варианты: «Ловкость, коммуникативные навыки, сговорчивость, уверенность… много чего. Способность убивать, быть рассудительным…» Старушка посмеялась, туша сигару об деревянную поверхность и не жалея тумбы, а затем погладила внука по голове: «Это, конечно, всё хорошо. Но главное в боссе — это человечность и способность оберегать мирных жителей.» Она взяла небольшой клинок с тумбы и положила в ладонь Максу. Подбадривающе кивнула и прикрыла глаза, как позже оказалось, навечно. Не всегда Макс мог так успешно одевать маску брутального босса. Свой мягкий характер он мог показать немногим. В числе этих исключений была его сестра, Джек и его, как ему казалось, лучший друг детства. Бывший парень Агаты. Они же встречались? Или, может, это был просто такой же лучший друг Агаты… — Не знаю. Макс глубоко вдохнул и, взглянув вперёд, даже немного удивился. Он уже дошёл до поместья своей семьи.