Первая ночь на Иорфе оказалась не самой приятной. Во сне Цунаде, Орочимару и Джирайя не могли контролировать поглощение природной чакры (да и, если честно, они свой личный лимит и так перенапрягли за целый день), а потому постоянно просыпались от необычной слабости в теле. В итоге, Цунаде удалось, прибегнув к медицинским техникам и секретам фуиндзюцу от Мито, достаточно быстро избавиться от проблемы, просто усилив свое тело с помощью малозатратной техники. Орочимару совсем отказался от сна и провел всю ночь в медитации — он поглощал и перерабатывал природную чакру, так что его ничего не дергало, а сосредоточение на процессе и общий бодрящий эффект природной энергии заменили ему сон. И лишь Джирайя маялся всю ночь, попросту не высыпаясь и яростно бурча.
Но Сенсоме было важно не это, конечно. Проблемы с чакрой на ночь оказались даже приятным бонусом — ученики пытались решить проблему, которую сами же создали, не став привыкать к новым ощущениям с самого начала. Больше Сенсому беспокоили клопы, неудобные матрасы, явно не самое свежее белье и скрипучие полы трактира.
Да уж, это заведение явно было в упадке, как и вся деревенька. Ведь для местных жителей они, буквально, жили на краю света — на самом краешке Иорфа. У них была рыба, конечно, но большой торговли в таких условиях не получится. Деревня находилась в упадке, и, казалось, так было с самого ее основания.
Тем не менее, опытному шиноби, прошедшему через Мировую Войну, было не привыкать спать в неудобных условиях. Он все же выспался, в отличии от того же Джирайи.
— Что это за история такая, где есть такое ублюдочное похмелье? — бурчал Ловен, выходя из своей комнаты одновременно с Сенсомой. —
Автор скатился. Ну… я хотя бы выспался в этом гадюшнике.
— Трактир и правда… не очень, — поделился с парнем бодрый Сенсома.
Тот смерил его кислым взглядом, почесал щеку и направился к туалету. Через десять минут они все были в общем зале дома и поглощали не самый разнообразный и сытный завтрак. Еще через двадцать минут они покинули территорию деревни.
Джирайя бурчал и хлопал сонными глазами, Цунаде возмущалась плохому обслуживанию рядом, и лишь Орочимару сохранял задумчивое молчание, изредка бросая на учителя «незаметные» взгляды.
Правильно делал — долго отдыхать своим ученикам Математик Боя не давал.
— Ребята — походный спринт, — объявил Сенсома, как только крайний дом деревни скрылся за не самым густым лесом.
— Старик, ты это… — Джирайя даже возмущения в голос не добавил — слишком уж сильно спать хотелось. — Может в жопу пойдешь?
Орочимару и Цунаде весть о тренировке приняли спокойнее, хотя и читались в их глазах неудовольствие и усталость. Сенсома властно вскинул руку и нарисовал вытянутым пальцем круг. Как бы сильно не был упрям Джирайя, но он вздохнул и первым начал бежать, пусть и продолжил бурчать под нос ругательства.
— И без чакры, я слежу, — добавил Математик Боя в спины учеников.
Вот теперь застонала Цунаде, а Орочимару лишь покрепче стиснул зубы.
Ловен, наблюдавший за этим и попутно жадно хлебающий… пиво, взятое в трактире, вскинул одну бровь и произнес:
— Вы им дали какое-то задание? Или упражнение?
— Упражнение, — кивнул Сенсома. — На выносливость. Походный спринт — обычный бег, но производится он по кругу передвигающейся точки. Радиус ученик выбирает сам. Точка, на которую они будут ориентироваться — мы с вами. Удобное упражнение. Его придумали как раз для похожих ситуаций, когда отряд с учениками вынужден сопровождать человека-не-шиноби.
— Не повезло мелким, — усмехнулся Ловен.
Сенсома поддержал его усмешку своей, скользнув неодобрительным взглядом по бутылке. Если парень не сможет поддерживать нормальный темп, то до деревни, в которой можно будет купить лошадей, они дойдут лишь на следующий день, а хотелось именно на этот. Дойти, сторговаться, купить, переночевать и отправиться на третий день в столицу Лисмы.
Хотя нет, не так. Если парень не сможет поддерживать нормальный темп, то Сенсома пинками заставит его.
Про запрет на агрессию в сторону проводников Математик Боя помнил, но он так же понимал, что будет в своем праве. Если проводник будет так ужасно делать свою работу, то те, кто стоит над ним и назначил его (а это, скорее всего, сам Глава), будут просто обязаны закрыть глаза на некоторые вольности, которые Сенсома, в таком случае, себе обязательно позволит.
Удовлетворенно отметив, что походка у Ловена ровная, а дыхание у учеников тяжелое, Сенсома погрузился в раздумья.
Страна Света оказалась Континентом с шестью разными странами. Быт крестьян одной из них они уже увидели — обычные люди, живущие на грани бедности. Таких много и в мире шиноби. Конечно, тут чуть другая архитектура, но в остальном — даже одежды похожи на те, что носят привычные Стране Огня крестьяне. У других стран, вероятно, быт будет немного разниться, но это сейчас вообще не самое главное — культура местных важна для отряда в последнюю очередь.
Предпоследняя очередь — сила местных армий. Для первого дня Сенсома узнал довольно много — самая сильная армия солдат у страны Гринфилд, а вот главенство по силе магов делят с собой Тесс, Азерчай и Лисма (есть еще совсем непонятный Басилур, но о нем, похоже, даже местные особо не знают). Насчет воинов, Сенсома имел представление о том, как будет выглядеть их сила — хорошее оружие, броня, выучка и слаженность. Довершает дело умное командование и банальное количество. Другое дело — маги. Важная задача — увидеть мага в деле и, желательно, мага не простого, а сильного. В идеале — Архимага и самого Главу. Получив понимание об их силе (а еще лучше — сразившись), Сенсома сможет составить примерный расклад военной мощи между Иорфом и миром шиноби.
И это было очень важно. Когда эта миссия закончится, Континент ждут перемены, хочет он того или нет. Мир шиноби узнает о нем почти все необходимое и либо заключит торговые договоры и прочие соглашения, либо начнет с ним войну. Все зависит именно от расклада сил — если люди Континента смогут дать отпор шиноби, последним лучше торговать. Если же нет — Иорф падет и станет новой частью мира шиноби.
И есть самая важная информация, которую Сенсома получил в первый день — Иорф аномален. Шиноби, попавший сюда, теряет возможность использовать девяносто процентов своей чакры, так как местная земля буквально впитывает в себя ее физическую составляющую. Это очень много значит, ведь, по сути, большинство шиноби, оказавшись на Иорфе, окажутся бесполезны. Даже такие монстры как Мадара и Хирузен здесь приравняются силой к чунинам или слабым джонинам, ведь большая часть их могущества завязана именно на чакру и ее количество. Интересно еще посмотреть, как ведут себя техники ниндзюцу и гендзюцу под действием местных правил, но это лучше оставить до встречи с магами.
Чтобы культурно обменяться, так сказать.
— Ох, кстати! — вспомнил Сенсома, останавливаясь. — Ловен-сан, вы не против, если я проведу небольшой эксперимент?
— Какой?
— Попробую связаться с начальством. Ну, знаете, привет сыну передать, жене…
— Всю собранную информацию… — продолжил усмехнувшийся парень. — Без проблем — делайте что хотите. Но я вас предупредил — Иорф не хочет этого. А раз он не хочет — ничего не выйдет.
— Откуда вы знаете? — спросил Сенсома.
— Так говорит Глава, — Ловен пожал плечами и отпил пива. — Я ему верю. Хотя… чем Автор не шутит — вдруг у вас получится?
Сенсома присел и, под заинтересованным взглядом парня, провел пальцем по зубам, моментально его порезав (для эффектности пришлось, конечно, заострить зубы чакрой). Кровь капнула на землю, прямо рядом с уже опущенной на нее пятерней. Короткое усилие чакры, черная вязь фуин, и в белом облачке мелькнул гибкий хвост.
— О, Дух, — Ловен вскинул брови, но особо удивленным не выглядел. — Так вы еще и Призыватель…
— Возможно, — пожал плечами Сенсома, смотря на небольшую белую обезьянку, явившуюся к нему.
Конечно, Математик Боя не заключал контракта с Призывными обезьянами, равно как и не расторгал контракта с ежами. Техника «призыва без контракта» была разработана Хирузеном во время Первой Мировой и позволяла, как видно из названия, призывать его обезьян тому, кому он и Энма дадут право. Сенсома такое право имел с тех пор, как пропал на миссии со Страной Неба, вместе с Озином, на несколько месяцев. Хотя пользовался он им очень редко — не было большого повода. Всегда можно было послать ястреба или воспользоваться услугами клана Яманака.
Хирузен будет призывать к себе эту же обезьянку каждый день, а она, в ответ, будет сообщать ему новости от отряда.
— Привет, — поздоровался было Сенсома.
— Прив… о, упс! — пискнул примат и…
Пропал в облачке пара.
— Не сработало? — поинтересовался Ловен.
— Похоже на то, — Сенсома пожал плечами, вставая. — Ладно, тогда снаряжу ястреба. Надеюсь, он долетит до вод шиноби.
— Ставлю бочонок пива, что не долетит, — отозвался юноша. — Эй, малой, а ты чего не бегаешь?
— Блин, спалил, алкаш!
— А мозгами тебя Автор не наделил, я погляжу. Господин Сенсома, можно ему усложнить задачу? За оскорбление.
— Джи, удвой темп и не пищи. Проводник-сан сегодня окончательно разуверится в шиноби, если ты будешь дурью маяться.
Приготовить почтового ястреба к полету много времени не заняло. Пришлось, правда, довольно долго писать перед этим письмо, невозмутимо подгоняя учеников в процессе. Нужно было столько написать…
Но дело оказалось сделано, и отряд вновь выдвинулся в путь.
Ловен, под тяжелое дыхание ребят, болтал с Сенсомой о маршруте и общих правилах, которые нужно будет в нем соблюдать. Да и вообще об этикете городов, как больших так и малых — Математик Боя не хотел показаться дикарем среди местных. За учеников он не беспокоился. Цунаде в любом случае будет вести себя осторожно и с манерами. Орочимару все равно никого не заденет — он слишком безразличен к людям. А Джирайя никогда не будет действовать именно по этикету — белоголовый хам придерживается своих собственных правил.
Так они и шли, пока их не окликнул сзади хриплый грубый голос:
— Постойте, господа гости!
Обернувшись, Сенсома и Ловен увидели два десятка мужчин, уверенно идущих в их сторону. Сенсома даже узнал некоторых — этих людей он видел в трактире и на улицах деревеньки, в которой они ночевали. Знакомых было не так много — человек шесть, вместе с самим трактирщиком, и все они выглядели привычно — как крестьяне. Остальные люди уже меньше походили на мирных работяг и даже на вид выглядели точно как разбойники — разномастное оружие не первого качества, угрожающие ухмылки, блестящие глаза.
Особенно глаза блестели, когда их взгляд падал на Цунаде…
— И как это понимать? — спросил нахмурившийся Сенсома.
— Господа гости, не обессудьте, совсем забыли вас попросить, — улыбнулся трактирщик. — Попросить о пожертвованиях в нашу деревеньку. Сами понимаете — селение мелкое, торговли нет, ничего нет. Некоторые парни, что покрепче, уходят в солдаты, но я не нанимался воевать за корольков и магов. Но и так жить — сами видели, какой у меня трактир.
— И сколько вы хотите? — вышел вперед Ловен.
Сенсома не одернул проводника. Он — местный, и дела с местными он решит куда лучше шиноби. Если дела мирные.
— Все, — безапелляционно заявил мужчина. — Сами понимаете, времена голодные… Все сложите туточки, перед нами. Ну, одежду можете оставить, но вот все ваши бумажки, деньги, железки — все сюда. Кунаи тоже…
— Откуда ты знаешь, как они называются? — все-таки вмешался Сенсома.
— Как не знать, господин гость? — усмехнулся трактирщик-бандит. — Говорю же — деревенька на краю мира. Иногда, бывает, из-за края кто приходит. Был, лет двадцать назад, один такой. Как вы. Не помню откуда — он вроде и не говорил. Но ножичком своим, смешным и неудобным, он недолго махал. Как бишь его звали?.. Тфу, ерунду всякую запоминать! И куная хватит.
— Господин Сенсома? — напряженно спросил Ловен.
— Делать нечего, — Сенсома притворно вздохнул и вышел вперед, отстраняя парня за свою спину. — Вполне очевидно, что, даже если мы все им отдадим, они просто нападут на нас, безоружных. В противном случае, им бы пришлось бояться кары из столицы.
— Ну что вы, что вы, — заулыбался трактирщик так, что сразу стало понятно — шиноби все понял правильно. — Мы свое слово держим…
— Да-да… — рассеянно покивал Сенсома. — Ну что, ребята, у вас новое упражнение. Перед нами двадцать спарринг-партнеров. Спарринг пусть будет максимально приближен к реальному бою — можно все. Даже убивать. Хотя тех, кто не похож на отъявленных разбойников, лучше пощадить — у них родня в деревне.
— Отправляешь на убой детей, мужик… — покачал головой трактирщик.
— Природную чакру можете использовать, ладно уж, — закончил, тем временем, Математик Боя.
Три подростка кивнули синхронно и бросились вперед. Разбойники захохотали, смотря на уверенные лица вчерашних детей. Кто-то даже отбросил оружие и решил схватиться с ними на голых кулаках.
— Я понимаю, что вы — не обычный отряд, а солдаты, но бросать в бой уставших детей… — Ловен покачал головой, следя за начинающейся схваткой неожиданно трезвым и цепким взглядом. — Вы уверены? Один из них — ваш сын.
— Да, вы правы, — кивнул Сенсома. — Он бы и один справился. Но я просто решил, что Цуне и Орочимару тоже захочется размяться.
— Я имел ввиду не это…
Скептицизм выветрился из Ловена почти сразу после того, как вышедший вперед Орочимару обезглавил первого разбойника. Он ускорился так, что смазался, и обычный человеческий глаз за ним не поспевал — молодой джонин до предела накачал себя природной чакрой. Распечатать меч, принять стойку и подловить беспомощного противника — все это Ясягоро проделал в одно быстрое и уверенное движение.
— Оборотень! — закричали всполошившиеся мужчины. — Пацан — оборотень!
— Позакрывали рты! Сейчас вас будет бить Великий Джирайя!
Беловолосый парень ворвался в толпу врагов с кунаем, умело отбивая им слабые выпады противников. Для него подобный бой был не первым — шиноби нередко сражаются с бандитами из числа обычных людей. Хотя нет, было кое-что, что выбивалось из привычной картины — бандиты мира шиноби прекрасно знали о силе обладателей чакры, в то время как разбойники Иорфа были просто поражены способностями подростков.
— Стихия Огня: Техника Огненного Выдоха! — провозгласил Джирайя, добавляя еще больше сумятицы и паники во вражеские ряды.
— Маг! Пацан — маг!
— Да закройте свои поганые рты! — бушевала Цунаде, просто отбрасывая от себя подбегающих противников. — Как вы вообще посмели
так на меня смотреть?!
— Девчонка — монстр! Монстр!
— Ха-ха, Цуна!
— Закройте рты вы все! Джирайя — тебе конец!
— А они… — удивленно произнес Ловен, глотая пиво, но не отрывая взгляда от шиноби. — Сильные…
И действительно — чунины (которые, грубо говоря, уже были достойны званий повыше), гении своего поколения, сеннины и просто ученики Математика Боя — Джирайя, Орочимару и Цунаде были совершенно непреодолимой угрозой практически любому количеству обычных людей. Возможно, их трио смогла бы одолеть армия профессиональных солдат, но простое сборище вчерашних (да и сегодняшних) крестьян не имело ни малейшего шанса.
Буквально через несколько минут избиения, все было кончено.
— Оборотень! Как есть — оборотень! — причитал трактирщик, которого исполнительные чунины надежно связали. — И маги! Но как?!
— Оборотень? — заинтересовался Сенсома, шагая к мужчине.
— Не тратьте времени, — позвал Ловен. — Этот кусок дерьма вам в уши напоет что угодно — лишь бы в живых остаться. Я скажу. Оборотни — люди, заключившие договор с Духами. Но это не просто маги. Они и сами перестают быть людьми. За это им открываются разные способности, уникальные, в зависимости от Духов, с которыми они заключили сделку. Все просто. И, эм… да, парень похож на оборотня. Особенно сейчас. Что он сделал?
— Собрал природную чакру, — пожал плечами Орочимару. — Сенсома-сенсей, что с ними делать?
— Интересно-интересно… — пробормотал Математик Боя, переваривая новую информацию. — А эти… да оставьте их тут. Если съедят волки — пускай. Освободятся и вернутся в деревню — пускай. Нам они не нужны. Ловен-сан, все нормально с этим?
— Вы были в своем праве, — парень пожал плечами. — Я бы на вашем месте их прикончил, а трупы обобрал. Денег у нас, конечно, много, но когда их еще больше — лучше.
— Ребят — в темпе, — легко хлопнул в ладоши Сенсома.
— Что, убивать? — спросил Джирайя, занося кунай.
— Нет, оббирать. Заберите все деньги, какие найдете. У всех. И двигаем.
Долго ждать не пришлось. Сенсома даже был рад этой стычке — и ученикам разминка, и проводнику демонстрация и, наконец, получение ответа на главный вопрос — а остаются ли они шиноби, шагая по землям Иорфа? Ответ порадовал — отряд Страны Огня полностью боеспособен. Конечно, ученикам приходится использовать, по большей части, природную чакру, что усложняет ведение боя и ограничивает его по времени, но это уже не так важно. Главное — они могут.
Хотя… было и немного обидно, ведь в первую очередь хотелось проверить себя любимого. Да и просто сразиться… Что это за миссия такая на чужой земле, где второй день без единого сражения? Сенсоме срочно нужно кого-нибудь одолеть! И, желательно, посильнее…
***
— Математик Боя ступил на земли Иорфа, — улыбнулся Зак, расставляя шахматы.
Высокомерный Кеймдал, вошедший в его покои как раз с этой новостью, поморщился. Строит из себя… Еще и игру эту заморскую не отпускает — играет в нее день и ночь. И, конечно же, постоянно говорит о Воине, пришедшем в Иорф.
Хотя о Воине сейчас говорят все в Цитадели Войны. В родных землях, за ее пределами, обсуждать эту тему запрещено, но вот в окружении темных, пышущих маной, стен дворца такие разговоры велись непрестанно. Какой Воин? Как он сражается? Как он будет действовать? Какова его точная цель? Как быстро он доберется до Цитадели?
И иногда эти разговоры заканчивались каким-нибудь решением. Повелитель не ограничивал своих слуг в этом — любой мог исполнить задуманное им, пока это задуманное не вредило делам хозяина Цитадели Войны. Хотя ставить его в известность — очевидное дело.
— Харинг собирается поприветствовать Воина, — сообщил Кеймдал, с удовлетворением наблюдая, что увлеченный Зак заинтересовался. — Не хочешь ему что-нибудь подсказать?
— А как давно высокомерный находится на побегушках могучего? — усмехнулся Зак. — Ладно-ладно, не заводись, я все понимаю. Разыгрываешь свою партию? Хочешь видеть весь расклад? Вполне разумно. Что до Харинга — пускай приветствует. Я могу сказать лишь одно — могучий лишь позабавит сильнейшего. Только и всего.
— Харинг — наш давний равный, — заметил Кеймдал. — И если за тобой — увлеченность, магия и интеллект, то за ним — сила. Если ты победил Воина своим методом, то и он победит своим. Разве не так?
— Математика Боя невозможно пересилить, — отмахнулся вновь увлекшийся Зак. — Я победил его потому, что только я на это был способен. Да и сражался он не со мной. Или как ты думаешь — почему повелитель послал на задание именно меня? Он ведь мог и тебя послать. Или даже новичка. Кстати, а где этот новичок? Ты его видел?
— Видел, — такой же странный, как и ты, — высокомерный поморщился вновь. — Праздный. Довольно талантливый. Хотя он вступил в наш клуб в неудобное время — на церемонии не было тебя, того же Харинга, Миорта и Хааза.
— Хааза? Он же всегда приходит на такие собрания…
— На этот раз помнящий не смог — дела в Иорфе. Его гильдия нашла какое-то новое знание, так что он реально не мог.
— Ладно, все равно — скука, — Зак показательно зевнул и бросил на коллегу взгляд. — У тебя есть ко мне что-то еще?
— Да, вопрос. Какую сторону ты выберешь? Каково будет твое решение? Повелитель не собирается конфликтовать с Воином, но и не запрещает нам. Ты продолжишь вести свою игру против него? Или успокоишься, удовлетворившись победой?
— Победой я удовлетворяться не хочу, — Зак начал игру с самим собой. — Но и специально начинать с ним игру… Нет, я буду, но неспешно. Плавно. Подброшу ему парочку своих людей. Может быть, натравлю кого-то из вас. Но не слишком рьяно. Сейчас передо мной не стоит задачи его победить — просто играть. А потом — пусть сам решает.
Высокомерный ушел, не ответив. Увлеченный действительно много о себе думает, так что слушать его речи — трата времени. Харинг проиграет Воину? Так просто? Не исключено, что пришлый силен, и на своей родине он, возможно, даже сильнейший, но в Иорфе все пришлые — всего лишь пришлые. Их не спутать с местными, и они слабы.
Но все равно интересно — что же будет?
***
Волновался Сенсома абсолютно напрасно — до деревни с лошадьми отряд дошел уверенно, несмотря на заминки в пути. Помимо схватки с разбойниками, Джирайе, Цунаде и Орочимару пришлось несколько раз сражаться с дикими животными. Однако, проблем не возникло, ни с животными, ни с постепенно напивающимся проводником.
Ловен, явно пьянеющий, шел твердо и бодро, и вел туда, куда надо. Правда, по достижению им определенного уровня пьяности, извлечь из парня необходимую информацию стало куда сложнее, чем когда он был трезвым, так что многого за этот день, от Ловена, Сенсома не узнал.
Но расстраиваться и не думал — до деревни они дошли, лошадей нашли и ночевкой озаботились. Теперь отряд был способен двигаться куда быстрее. Для пущей скорости Сенсома попросил Ловена купить им палаток и несколько мелочей для лучшего обустройства лагеря. Проводник поделился, конечно, что у обычных людей не принято ночевать в лесах — духи могут напасть, но особо не спорил — явно понимал, что шиноби — люди необычные.
Таверна, на этот раз, была хорошей. Более вкусная еда, улыбчивый сервис и…
— Охренительное вино! — провозгласил Ловен, сторговавшись с трактирщиком. — О, Автор, как же хорошо! Да им тут залиться можно! А я уже… залитый… Ну, ничего — завтра еще выпью!
На сей раз обошлось без агрессии со стороны местных. Следующим утром отряд был готов к поездке и предстоящей ночевке в лесу. На удивление, день прошел совершенно обыденно и скучно — на них никто не нападал, никаких новых ошеломляющих тайн они не узнавали, а Ловен… Ловен пил, тоже, как всегда. Сенсома даже не мог учеников как следует погонять — передвигались-то на лошадях! Можно было, конечно, заставить их бежать за лошадками, да только толку от того совсем мало — без чакры не угонятся, а с чакрой — бесполезно.
Вечером, однако, Сенсома оторвался по-полной, приказав обустроить лагерь без использования природной чакры — крохами своей можно было. Наивные чунины решили, что разрешение на использование личных запасов — подарок, но это оказалось ловушкой. Когда все трое полностью исчерпали свою энергию, они с удивлением обнаружили, что стали еще физически слабее.
— Ну, вы же потратили и физическую составляющую, — пожал плечами веселящийся наставник. — Так что не войте. И давайте-ка простенький марафон. Допустим… класс А.
Набор занятий из класса А для молодых шиноби никак не являлся простеньким, а был вторым по тяжести. Однако, Сенсоме было на это плевать, а остальных не спрашивали. Ловен с интересом понаблюдал за спринтерским бегом по деревьям, по соревнованиям на самое быстрое закапывание в полный рост, и прочие возможности подростков-шиноби, доступных им при минимуме чакры — уровень природной энергии в телах учеников Сенсома контролировал бдительно.
— Занятные вы боевые маги, — изрек он, наконец. — Или маги-воины? Автор знает. У нас таких нет.
— Вообще? — уточнил Сенсома. — А Глава?
— Маг — это маг, — вздохнул Ловен, отпивая вино. — А воин — воин. Конечно, есть гибриды, но таких эффективных и разносторонних я никогда не видел.
— Гибриды?
— Ну, есть боевые маги и воины праны. Боевые маги могут усиливать себя своей магией и отлично сражаются в ближнем бою. Ну и на расстоянии кое-что умеют. Они — элитные солдаты стран, обучаемые специально для сражений.
— А воины праны тогда кто?
— А это, тогда, я, — громыхнуло с противоположного конца костра.
Сенсома вздрогнул и посмотрел на темное, переливающееся марево из которого выходил высоченный мужчина, облаченный в полный комплект тяжелых черных доспехов. В его правой руке, закованной в шипастую латную перчатку, как влитая лежала тяжелая палица, а в левой, облаченной точно так же, находился крепкий металлический щит.
— Ого, портал! — ошеломился по-настоящему Ловен, в одно движение отпрыгивая от пришельца. — И… о! Харинг! Могучий Харинг!
Сбежавшиеся на переполох чунины встали за спиной у учителя и тут же напитали свои тела чакрой. Их боевые стойки и взгляды — они сразу поняли, что перед ними стоящий противник. Хотя он и не обладал чакрой — ни один из четырех шиноби не чувствовал его энергии, но зато каждый практически физически ощущал мощь, исходящую от этого человека.
— Вы его знаете, Ловен-сан? — холодно спросил Сенсома.
И, сквозь витавшую в воздухе угрозу, Ловен уловил тихую радость. Но она исходила не от Харинга — ее источником был Сенсома!
— Могучий Харинг — великий воин Гринфилда и третий, по силе, воин праны в Иорфе, — отозвался проводник. — Его все знают — он очень знаменит. И знаменит он, конечно же, своей чудовищной силой. Господин Сенсома, что это? Почему он здесь?
— Я пришел поприветствовать Воина, — неспешно сообщил Харинг, перехватывая палицу поудобнее. — Это — личное дело, и моя страна никак с ним не связана.
— Воин? — Ловен бросил быстрый взгляд на Сенсому.
— Ты что-то знаешь? — чуть удивился латник. — Ну да ладно, потом спрошу. А сейчас — битва. Скажи мне, Воин, ты готов?
— Потанцуем, здоровяк?
