-… и ты ужасно себя ведешь. Хотя этому есть объяснение — тебя неправильно воспитали. Господин шиноби — твой отец? Приемный отец, поправлюсь. Вероятно, твои настоящие родители передали тебя ему, потому что не могли тебя воспитывать. Причины могут быть разные. Но, судя по всему, твой приемный отец очень уважал твоего биологического отца, что уже сужает круг…
— Не, я, конечно, все понимаю, — вздохнул Джирайя, шагая за Сенсомой в гору. — Но нахрена мы взяли этого старого пердуна, я не понимаю.
Набло, идущий за ним, усмехнулся, довольный результатом, и продолжил свою маленькую месть.
Придворный читающий короля, по совместительству являющийся предводителем повстанцев, отправился на турнир в Тесс вместе с отрядом. Каким-то неведомым образом он смог убедить Сиверия Ахмат третьего, что сопровождение гостей Иорфа кем-нибудь из двора будет выгодно королю.
Хотя, возможно, Набло просто имел на правителя большое влияние, что делало его участие в организации оппозиции несколько… странным.
Впрочем, Сенсоме до этого почти не было дела — как попутчик вечно курящий Набло оказался весьма хорош. Он умел и любил поддержать разговор, охотно рассказывал об особенностях придворной жизни в Ахмате и имел просто потрясающую способность затыкать грубиянов. От этой способности, пока что, страдал один лишь Джирайя, никогда особо не заморачивающийся с этикетом, а оттого частенько нанося Набло мелкие обиды. Читающий отыгрывался, начиная вслух рассуждать, почему беловолосый чунин такой засранец.
Сенсома слушал его и радовался — возможно, придворный психолог исправит те ошибки, которые совершил он в воспитании приемного сына, или, по крайней мере, укажет непутевому родителю, куда смотреть.
Ахмат отряд покинул довольно быстро — страна небольшая, но богатая, а потому имевшая кучу различных способов быстрого передвижения. С подачи Набло, до границы шиноби с сопровождением доехали на целом дилижансе, что сделало поездку быстрой и удобной.
А вот после границы пришлось туго, ибо отряд ступил на земли самой горной и неровной страны Иорфа — Азерчая. На границе их встретили и пропустили по специальному разрешению от самого Главы, носимому Ловеном, но вот предоставлять какой-либо транспорт отказались.
Набло своих союзников успокоил — чтобы добраться до Тесс, не обязательно проходить все земли горной страны насквозь, достаточно лишь прошмыгнуть с краешку. И в построенном им маршруте даже был рассчитан небольшой крюк до одного из горных храмов местных магов-монахов, некоторым из которых удаются редчайшие заклинания полета, интересующие Сенсому, по понятным причинам.
Ловен был единственным, кто не успокоился словами Набло, ибо шиноби имели тренированные тела и чакру, а вот он нет, так что для него «короткий путь» через горы куда хуже, чем «долгий», но по дорогам.
— И вообще, не ешь мой хлеб, — вяло пенял Архимаг читающему. — Я тут проводник, а ты — попутчик… Эй, Автор, ну что за несправедливость?
— Судя по реакциям, вы больше духовный проводник и живая энциклопедия, господин Архимаг, — отвечал Набло, закуривая сигарету. — И вообще, не понимаю, чем вы недовольны, я — единственный, кто должен страдать в тяжелых условиях. У вас же есть ваша мана, верно?
— О, смотрите-ка, обычный человек учит Архимага заклинать, — Ловен глотнул пива. — Я не собираюсь делать что-то столь напряжное, как магия для облегчения пути. По крайней мере, без широкой на то воли Автора.
— Иными словами — если дорога будет более напряжной без магии, чем с ней, — подытожил психолог. — А если еще проще — поживем — увидим.
Сенсоме нравился этот человек. Было в нем кое-что… чего в этой жизни он еще не встречал, зато смутно помнил из прошлой. Цивилизованность — Набло был абсолютно вежливым современным человеком, не раскрывающим другим свои дела, но и не лезущим в чужие глубже, чем обязывают приличия. И хотя его психоанализ Джирайи и был не совсем лестным, это было всего лишь ответным шагом на грубость парня.
Орочимару тоже это понял, отчего старался держаться читающего и на привалах садился к нему поближе. Конечно, Набло сразу заметил интерес молодого чунина, и тут же завел разговор.
— Ты что-то хотел, молодой оборотень? — пусть и вежливо, но с нотками «натянутой улыбки» спросил психолог.
— Эй, он не оборотень! — тут же вступился за друга Джирайя. — Эй, я знаю, что у нас может быть нормальным то, что у вас будет грубым, и наоборот, но даже у вас «оборотень» — это оскорбление!
— Разве я оскорблю солдата, назвав его солдатом, а женщину — женщиной? — Набло сделал вид, что удивился. — Назвав оборотня оборотнем…
— Он не оборотень! — тут же перебил Джирайя и с надеждой посмотрел на Сенсому.
А Сенсома посмотрел на Ловена.
— Да нет — оборотень, — тут же среагировал Архимаг. — Я эт еще с первого дня поал… мфх… меня чет развезло.
— Рано, оставайся в сознании, — тут же приказал Сенсома. — И поясни про оборотней.
— Я уже объяснял… — вздохнул Ловен, усилием воли отбрасывая большую часть опьянения. — Оборотни — маги, заключившие союз с Духами. Вы видели Духов, а ты, Сенсома, даже сражался с одним из них. Духи — природные маги, вместо мозгов пользующиеся инстинктами. Хотя у них точно есть разум, но он, почему-то, проявляется только в тех местах, которые они называют домом…
— Это лекция о Духах, а не об оборотнях, — заметил Набло.
— Ты че, реально влезаешь с такой тупой фразой? — Ловен пьяно фыркнул. — Автор, почему люди, ничего не смыслящие в магии и прожившие всего пять-шесть десятков лет думают, что они умнее всех? Это ты так придумал, или они просто придурки?
— И все-таки ты отвлекся, — вздохнул Сенсома.
— Ладно, если короче, то Орочимару — оборотень, потому что выглядит как змея. Нет, ну в смысле, что змеи-то, конечно, как шнурки, а он как человек, но вот если бы змея стала человеком, а не шнурком, то вот она бы так и выглядела. Значит, его предки имели дела с Духами, хотя я и не знаю, как это возможно, учитывая, что у вас Духов нет.
— У нас есть Призывные Животные. Я могу призывать ежей — мы заключили сделку. А родители Орочимару… Да, они… имели тесные связи с Призывными змеями.
— Автор не просто прописал эту возможность, от скуки, — продолжил Архимаг. — Духи дают оборотням силу, а оборотни, взамен, служат им в их домах и действуют в их интересах во внешнем мире. Хотя некоторые Духи могут требовать, например, жертвы. Человеческие там или яблоки… Разное бывает.
— Да, я плачу своим змеям трупами, — сказал Орочимару, не обращая внимания, как от этой фразы все повели плечами. — Это сходство.
— Никто не любит оборотней, — подытожил Ловен. — Потому что они — ближайшие друзья Духов. А Духов не любят, потому что они нападают, как дикие животные, но дикими животными не являются. Но Иорф и его маги все равно нуждаются в магии Духов, поэтому оборотней… терпят. В большинстве мест. Если они ведут себя смирно.
— На вас протекторат Главы, и оттого к юноше-оборотню все стараются относиться нейтрально, — сказал Набло. — Но мы с вами — союзники, так что я готов помочь ему, если он что-то хочет у меня попросить.
— Хочу, — кивнул Орочимару. — Но я не думаю, что вы сможете многое дать мне. Просто меня заинтересовало ваше… «чтение». Так вы это называете? Мне интересно. Вы понимаете других людей. Я тоже хочу понять их.
—
А он все еще на пути к пониманию мира, — по-доброму усмехнулся Исобу внутри Сенсомы. —
Это умиляет мою древнюю душу. Я уже и забыл времена, когда так же познавал все и всех.
— «Он не свернет со своего пути и станет прекрасным человеком и шиноби, » — вторил Биджу Сенсома. — «Хотя я его немного побаиваюсь, как учитель — он слишком жаждет научиться, а я слишком плох в этом. Помнишь, как он убивал людей, смотря им в глаза, чтобы понять, что есть жизнь и смерть?»
—
Ты — отличный учитель, у тебя это в крови, — не согласился Исобу. —
И многим, если не всем, Орочимару сильно тебе обязан. Хотя ты и прав — учить его нужно с особой осторожностью. Но это же относится и к остальным гениям, коих вокруг тебя не мало. Джирайя и Цунаде тоже.
Сенсома осмотрел свою команду. Да, Орочимару действительно стремился познать весь мир и всю жизнь со всех сторон, и это делало его любознательным ученым, чутким ко всем вокруг. Джирайя всегда был себе на уме, но даже тут Сенсома признавал, что неплохо справился с воспитанием сына Тобирамы — дух Второго Хокаге частенько прорывался сквозь напускное хамство парня, которое он носит на себе, как маску, дабы скрыть свою чуткую и ранимую душу поглубже, от нехороших взглядов. Так, например, он только что бросился защищать своего близкого друга от оскорбления, на которое тот не стал бы отвечать из вежливости.
И лишь Цунаде пока что недостаточно раскрыла себя, на фоне своих двух друзей детства. Она тоже была гениальна, и эта гениальность так же могла неосторожно изменить ее, как и их. Орочимару, из-за своего гения, мог стать чудовищем и убийцей, бегущим вперед, за знаниями этого мира и не стесняющимся использовать для познания все средства. Джирайя мог озлобиться на весь мир за то, что он так несовершенен, и не стараться сделать его лучше, а захотеть уничтожить его (и горе тому миру, который встанет у него на пути).
Возможно, нераскрытость Цунаде — спасительная осторожность, которой она старается не дать себе стать кем-то плохим? Хирузен раскрывает ее потенциал как шиноби, и она растет гениальным боевым ирьенином, но чего стоят навыки самого лучшего целителя, если он захочет обратить их во зло? Вероятно, Третий Хокаге знает, что делает — Сенсома заметил, как легко старый друг набросил на девушку нить контроля, умелыми руками политика подталкивая Цунаде ближе к Като Дану — еще одному гению своего времени. И, если чутко взрастить в Дане идеального преемника титула Хокаге, то и Цунаде, благодаря своей к нему любви, станет опорой для всей Страны Огня.
Тонкий и гениальный ход от манипулятора Сарутоби. Сенсома даже, на миг, смутился от того, что раньше считал воспитательные навыки друга неверными. Это в нем, похоже, профессиональная ревность играет.
— Ну-у-у-у, я действительно не обучу тебя всему за пару недель, — потянул, тем временем, Набло, глубоко затянувшись. — Но все будет зависеть только от тебя и твоего интеллекта, парень.
— Вы потянули «ну-у-у» в начале фразы, готовя себе время на раздумья, потому что не ожидали от меня такого вопроса, верно? — в руках Ясягоро появились блокнот и ручка. — Я готов учиться прямо сейчас.
— Все правильно, парень, — оценил Набло уважительно. — Что ж, может с тебя и выйдет толк, как с читающего. Хотя бы недоучки.
И весь привал королевский придворный психолог учил «оборотня» своему ремеслу. Сенсома предался рассуждениям о воспитательстве и завел с Исобу мягкий и неслышный другим спор на эту тему. Джирайя уселся подальше ото всех и начал что-то записывать в тонкую тетрадку купленной еще в столице Лисмы артефактной угольной палочкой (там были, вероятно, его пошлые фантазии, которые он называл «романами»). Цунаде сидела перед Ловеном и изучала стадии опьянения Архимага, изредка задавая ему вопросы.
А Ловен? Ловен пил, икал и отвечал на вопросы девушки.
А впереди отряд ожидала долгая дорога.
***
— Знакомый противник лучше незнакомого союзника, не так ли? — оскалился Орои Момочи, отбив выпад своей противницы. — Но я нахожу нашу встречу довольно забавной — сразиться с самой Ба Сагарой — честь любому Мечнику Тумана. Ты убила нескольких моих коллег — великое достижение. Но так жаль, что этого никто не видит — ведь мы сражаемся на легендарном Континенте.
— Пожалей еще о том, что никто не узнает, потому что сейчас я тебя прикончу! — рыкнула джинчурики Семихвостого Биджу, бросаясь в новую атаку.
Члены их команд тоже сражались неподалеку. Трое молодых джонинов Страны Молнии противостояли молодому Мечнику Тумана — носителю Нуибари, и его напарникам. Но это не была просто битва шиноби — это была битва шиноби на Континенте, называемом местными Иорфом.
Другими словами, это была битва жутко ослабленных шиноби.
Орои держался на высоком уровне лишь благодаря трюкам, которым его научил бывший напарник по отряду Мечников — Самебито Хошигаки. Эти трюки предполагали неполное овладение природной чакрой, и Момочи неплохо их использовал. Ну и конечно, ему помогал его легендарный Обезглавливатель — единственный знаменитый меч Тумана, еще ни разу не сменивший владельца.
Ба Сагара сражалась с поддержкой своего Биджу, пускай демон и не сотрудничал с джинчурики добровольно. В столице Лисмы, Иорфе, ей даже пришлось надевать блокиратор силы Сарты из Кристаллов — без него чакры женщины на удержание Биджу в своем теле уже не хватало, равно как и чакры в ее Печати.
И пусть их младшие напарники по команде были ослаблены в разы, капитаны команд Молнии и Воды оставались на уровне Каге, пускай это и не могло длиться вечно. Это подтверждали оглушенные маги-проводники обеих команд — каждый из капитанов первым делом вывел из боя члена вражеской группы, не ослабляемого землей Иорфа и способного стать неудобным противником.
Но, пусть проводники и были оглушены, а убивать их никто не собирался, это все равно было нарушением правил, установленных Главой для гостей из мира шиноби.
— Ваша драка окончена, дорогие гости, — неожиданно для всех, прозвучал над полем боя громкий и хорошо поставленный голос.
Орои обернулся на звук, держа противницу в поле зрения, и то же самое сделала она. Синхронно. Двое шиноби уровня Каге обратили все свое внимание на говорившего.
Им оказался молодой человек, стоящий рядом с оглушенными магами. И его лицо, одежда и даже поза говорили о том, что он похож на этих самых магов.
Как похож легендарный Математик Боя — Бог Шиноби, на обычных генинов.
Белоснежные, вышитые золотом, одеяния заклинателя буквально светились от переполнявшей его силы. Его золотые глаза горели мудростью и недовольством. Он мягко ступил в сторону шиноби, и те почувствовали, как сам мир искажается от его могущества. Налетевший ветер даже сбил с ног одного из джонинов Молнии, а длинные серебряные волосы вмешавшегося в схватку юноши даже не колыхнулись.
Миг, и Мечник Тумана встал рядом с носительницей Семихвостого, а та, набычившись, активировала покров чакры, хвостом прикрывая шиноби чужой Великой Страны с неудобной для него стороны.
Давние враги становятся союзниками, когда им противостоит куда более могучий враг.
— Давние враги становятся союзниками, когда им противостоит куда более могучий враг, — призрак улыбки коснулся губ Главы всего Иорфа. — Но я не враг вам, гости из мира войны. Я — лишь радушный хозяин, гостеприимность которого вы отвергли.
— Так это вас называют Главой? — Орои сглотнул, напряженно ища выход из ситуации. — Я… я приношу свои официальные извинения. Лично вам и оглушенному мной проводнику.
— Поддерживаю своего коллегу, — так же напряженно вторила ему Ба. — Мы… мы просто не могли поступить иначе. Это — наша жизнь.
— И это правда, — кивнул им Глава. — Как волки сходятся за доминирование над территорией, так и шиноби воюющих Стран будут сражаться где угодно, предъявляя права силы себя и своей родины. Одно они не учли — эта территория не может принадлежать волкам, ибо уже находится во власти Духа. Но вас от волков отличает знание. Знание о том, что будет, в случае нарушения неприкосновенности проводника.
— Мы можем?..
— Нет, вы больше ничего не можете на землях Иорфа, — прервал все попытки переговоров Глава, шагнув еще на шаг вперед.
Шиноби, давимые его силой, сбились поплотнее, и в этот самый момент… сцена изменилась. Мгновение назад они стояли посреди леса Лисмы, а теперь уже висят в десяти метрах от берега, удерживаемые силой телекинеза. Глава Иорфа плавно повел руками, начиная движение от груди, и в последний момент резко выбросил обе вперед!
И восемь сильных шиноби, не в силах как-либо сопротивляться, оказались выброшены им с чудовищной силой!
Они пролетели десятки, сотни километров над водой, прежде чем их тела соприкоснулись с ней. Глава не хотел их убить, но это был суровый урок. Обе команды Великих Стран оказались выброшены так далеко, что к ним тут же вернулась чакра, а небо заполонили звезды…
— Он выкинул нас в другой часовой пояс, — ошарашенно произнес Орои, пятясь спиной и держа команду противников в поле зрения.
— И мы оказались… в Исуго? — изумилась Сагара, прочитав местоположение по звездам.
— Как удобно… Страна Молнии под боком, — пропел Момочи.
Но схватки не случилось. Пораженные могуществом Главы Иорфа, шиноби осторожно разошлись и направились в свои Какурезато. Их миссии… не были провалены. Они получили некоторые данные о Стране Света и теперь первыми донесут информацию до своих Каге. Более того, они получили, пожалуй, самую важную информацию.
Глава Континента в любой момент может уничтожить всех нежелательных личностей на своей земле. Иорф… нет смысла пытаться захватить.
— Иорф нет смысла пытаться захватить, — произнес Глава в пустоту, глядя на отброшенных шиноби сквозь тысячу километров. — Никому и никогда. Хотя бы потому, что он уже захвачен Нами.
— Нами, — произнес он тут же, более грубым голосом. — И Ими. И если Мы и Они научились сосуществовать, то мой сын не станет ничего слушать. Он хочет создать Бога, он уже создает его, и ни Мы, ни Они не можем ему помешать.
— А ведь когда-то ты смог одолеть одного Бога… сделал бы так еще раз, Маг.
— Один полноценный Бог одному полноценному Человеку. В тот раз я потерял большую часть своей силы. В этот раз… Бог моего сына будет еще сильнее, чем тот, которого одолел я.
— И именно поэтому я должен закрывать глаза на то, что твой Воин лупит моего подчиненного, да я помню. Но учти — я не буду вечно спускать ему все вольности.
— Он и мне не чужой, не забывай.
Глава покачал головой сам себе и плавно растворился в воздухе, переносясь в чертоги, до которых невозможно добраться ни людям, ни оборотням.
Лишь Духи могут быть здесь. Ведь Иорф — земля Духов, а волки пусть себе грызутся в своем воинственном мирке.
***
Азерчай был пройден отрядом за пятнадцать дней. И это с учетом крюка в монастырь.
Сенсома был слегка разочарован тем мизером информации, что он смог получить у монахов. Да, местные маги умели летать, и, более того, технология их полета была практически идентична технологии Страны Неба! Но (и везде есть это мерзкое «но») это совсем ничего не давало Математику Боя! Да, летают. Страна Неба? Нет, не слышали. Могли научить кого-то из других стран или даже земель? Конечно, хочешь, прям сейчас научим? Техника-то несложная, но тут талант нужен.
Хотя талантов на целую армию летунов взять неоткуда. И это странно. Откуда у Императора (пусть даже он взял за пример полета заклинание местных монахов) столько людей? Не с Иорфа они и не с земель шиноби если. Или они оттуда и оттуда? Вопросы полнятся, а ответы — нет.
Впрочем, скоро, по словам Набло, Сенсому ждет прорыв. Для этого нужно всего лишь выиграть бойцовский турнир в Тесс.
— Тесс, благословенный Тесс! — объявил Ловен, когда отряд вступил на земли очередной страны Иорфа. — Как же я скучал по тебе, о, Автора творенье!
— Исходя из твоей веры, любая страна в мире — творение Автора, — тут же уточнил Набло.
— Он написал их пьяным или обкуренным чаем, — отмахнулся Архимаг гильдии Брау. — А Тесс он писал, прошерстив весь мир в поисках самого хорошего! И излил все на бумагу!
— Так и запишем — в Тессе вера Ловена становится… — начал было Сенсома, но осекся.
Как давно он не говорил это?
«Так и запишем» — еще будучи математиком по имени Анатолий (как резко вспомнилось имя!), он говорил так практически каждый час. И после, уже став Сенсомой. И во время обучения у Мадары… Он перестал использовать эту приставучую фразу… да, пожалуй именно тогда, когда Миямото Мусаси с матами и кулаками выбил из него «тупые привычки».
— Тупые привычки, пиздюк, — наставлял величайший в мире мечник. —
Они как тупой меч. Иногда могут и пособить, но в реальном бою никак тебе не помогут, а лишь сделают хуже. Запомни, бля! Запомнил, бля?!
— Запомнил, бля! — рапортовал, бессильный в то время, Сенсома, заплывая синяками.
Да уж, те времена, когда он, после эпичной битвы с Мадарой, потерял возможность пользоваться чакрой… И потерял бы насовсем, если бы не помощь стольких людей. И, конечно, самого Миямото — мечник стал самым важным человеком для Сенсомы на целых четырнадцать месяцев! Они тренировались, он матерился, иногда пил и зависал по кабакам. Они украли для него меч из Страны Ветра, набили морду Дайме Малой Страны Колокольчиков (а он даже не понял, кто они такие) и много чего еще…
— Не иначе как перед турниром вспомнилось, — пробормотал себе под нос улыбающийся Математик Боя. — Мусаси-сенсей… Я здесь и для того, чтобы спасти вас. В первую очередь для этого. Держитесь. Вы ведь там держитесь, да? И всех этих хуесосов посылаете нахуй, потому что вам не наливают. И цензурно разговариваете вы только когда пьяны…
— Все в порядке, господин шиноби? — вскинул одну бровь Набло. — Говорить с собой — опасный звоночек.
— Просто вспомнил то, зачем я здесь, — махнул рукой Сенсома. — Но спасибо за ваше беспокойство, Набло-сан.
— «Сан», да? — Набло призадумался. — До столицы Тесс нам еще неделю шагать. Может расскажете мне больше о своей культуре? И эти «сан, сама» и… «кун», по-моему. Хотелось бы узнать.
— Охотно. «Сан» означает…
Отряд шел, и все в нем были заняты. Все в нем совершенствовались и готовились к грядущим испытаниям.
И эти испытания готовились к ним.
